Оружие души. Кузнец. Том 5

Глава 8

Гильдия Искателей и, собственно, сами Искатели все чаще отмечают, что монстры становились сильнее и агрессивнее, ловушки — опаснее, и такая тенденция намечалась не только в столичных Подземельях, но и по всей Российской Империи. Становилось очевидно, что Подземелья «оживали». Искатели гибли там, где раньше было безопасно.

Анна тем временем, занимаясь собственным расследованием, нашла в архивах Гильдии Искателей очень древние отчеты, в те времена они назывались свитками, грамотами или летописями. Ей пришлось обратиться с ними к человеку, который способен перевести древнерусский язык. И тогда, после его работы, Анна узнала, что такие знаки уже однажды появлялись, как раз перед открытием первых Подземелий. А вывод напрашивается сам собой: это не совпадение — кто-то или что-то готовит нечто новое, с чем современные Искатели еще не сталкивались.

Загородное поместье Железнякова на окраине столицы сегодня было необычайно людным. Здесь он сегодня собрал своих сторонников — ярых или не очень, но непременно консерваторов.

Мужчины и женщины, не только Искатели, расположились на просторной террасе за длинным столом, на который слуги с минуты на минуту подадут приготовленное на костре мясо, вино из лучших винных погребов, а главное блюдо — запеченный в собственном соку редчайший монстр из Подземелья, нашпигованный овощами, которые известны полезными свойствами.

Федору Михайловичу пришлось изрядно потратиться на этот обед, ведь он обошелся в стоимость небольшой квартирки. Впрочем, для Железнякова — это вовсе не деньги, особенно после того, как он стал одним из ключевых людей в лагере консерваторов и получил поддержку теневых покровителей.

— Подземелья — это большая сила! — гордо и звонко произнес Железняков. — Реформаторы: Двинин, Черновы и остальные… Они все хотят уничтожить ее! Но мы можем подчинить их себе! Мы слишком сильно завязаны на ресурсы Подземелий, чтобы вот так взять и отказаться от них.

Позже, когда уже началось пиршество, телефон Федора Михайловича зазвонил. Он не хотел оставлять важных гостей и соратников, тем не менее, не ответить тоже не мог. Ведь звонил тот человек, который занимался поиском Искателей из нашумевшего рейда. И наконец-то он их нашел, «надавил», а после они раскололись.

— Информация про големов проверена, — холодный металлический голос раздался из динамика. — Подтверждаю ее истинность, сомнений быть не может.

— Спасибо, Роб, можешь пока передохнуть, — радостно проговорил Железняков и тут же набрал своим покровителям.

— Здравствуйте! Я с хорошими новостями: информация про Чернова оказалась правдой.

— Иди напрямую к императору с этими сведениями. Ты знаешь, что делать, — ответили в телефоне, и в тот же миг прозвучали резкие гудки.

Вот уже несколько недель прошло с того дня, когда я повстречал в темном проулке изменившегося Артура. С тех пор он больше не появлялся, а я и не пытался его искать, лишь помнил о том, что он может напасть в любой момент. Впрочем, я совсем не испытывал паранойи по этому поводу, ведь, каким бы сильным он ни стал, я тоже за все это время ушел далеко вперед.

В этот момент меня волновали совершенно иные вещи.

Много всего происходило на политической арене, где «сражались» консерваторы и реформаторы. Ничего такого, но практически каждый день какие-то вызовы и события. Оба лагеря так до сих пор и перекидывались обвинениями, их представители выступали на федеральных каналах. Отделения Гильдии Искателей по всей империи, в зависимости от настроя их глав, тоже плавно присоединялись к одной из двух противоборствующих сторон.

А уж что творилось в закулисье — даже знать не хочется. Все эти подковерные игры, попытки подставить реформаторов или выставить их в дурном свете. Конечно, и в нашем «лагере» находились люди, которые во благо всего земного шара готовы были действовать не совсем честно.

Подлость и обман эти редкие кадры оправдывали тем, что ведь все равно все во благо. Не знаю, я относился ним с подозрением, иначе просто не мог. А все потому, что как-то раз влиятельные консерваторы внедрили в круги реформаторов мужчину, который смог обвести людей вокруг пальца, и от лица реформаторов вытворял всякое нехорошее, а потом его разоблачили, и на том все закончилось…

Пока все это происходило, Подземелья все равно закрывали. И я бы даже не сказал, что делали это реже, чем месяц назад. Хотя всей статистики на руках у меня не было. А еще Гильдия Искателей отметила странную особенность — спонтанные Подземелья уже очень давно не появлялись на землях Российской Империи, в других странах — тоже. А вот те, что оставались, только усиливались, и потому приходилось формировать все более многочисленные рейды или подбирать Искателей посильнее.

Тем временем оружие и броня, выкованные мною лично или в одном из двух цехов — автоматическом с големами-кузнецами или «человеческом» с Чернобородом и уже довольно опытными ребятами-кузнецами — приобрели неожиданную популярность. Никогда еще прежде у меня не было столько заказов: ни от Искателей из столицы, ни от всех безбедных аристократов из Железнограда и соседних городов.

Мой род с недавних пор на слуху, мое кузнечное производство невероятно популярно, и именно поэтому мне и моим помощникам приходилось работать еще больше. И в эти моменты я был несказанно рад тому, что успел создать столько големов, ведь именно они справлялись с большей частью заказов и снимали самую пиковую нагрузку в моменте, не требуя ни мгновения отдыха. Все же не все могли себе позволить лучшие, а тем более — уникальные мечи, на стандартные, но высококачественные тоже был большой спрос.

Что до индивидуальных заказов со всеми, так называемыми «фишками» истинного мастера, мне приходилось работать самому. Не уверен, но вряд ли хоть кто-нибудь из моих помощников приблизится к моему уровню искусности в этом ремесле в ближайшие лет десять, а может, и двадцать. Да и я использовал духовный молот в своей работе и пока не смог найти ни одного человека с подобной же особенностью.

Много работы требует много материала, благо я теперь мог легко позволить себе все закупать. Порой приходилось переплачивать за редкие материалы или уникальные сплавы, но оно того все равно стоило, ведь по итогу все окупалось с лихвой самими заказчиками.

Худшее, что случилось за это время — госпитализация Федора Алексеевича. Она была настолько же необходима, насколько внезапна, ведь здоровье Двинина начало резко ухудшаться.

Вне всяких сомнений, это связано с тем, что он помолодел на сорок два года. Более того, позже стало известно, что омоложение оказалось, по сути, иллюзией, которую «подарило» ядро. И теперь Подземелье «требовало» обратную плату.

Проблема заключалась в том, что никто не знал, как помочь — ни врачи, ни Искатели. Зелья, артефакты… — все это не приносило ровным счетом никакого результата. Лучшие целители империи могли разве что временно облегчить симптомы. Выбросы маны становились не настолько болезненными, а лихорадка, головные боли и потеря сознания — отступали. Все это я знал потому, что поддерживал контакт с лечащим врачом Федора Алексеевича, с ним самим, увы, удавалось поговорить нечасто.

Разумеется, когда Двинин выбыл из противостояния, это не могло не ударить по всему боевому духу реформаторов — тревожность нарастала. Все-таки он был одним из ключевых Искателей нашего «лагеря», вел за собой народ и не только буквально. До самой болезни Федор Алексеевич закрывал несколько Подземелий в неделю.

Пока я разрывался между заказами, делами рода и всякой общественной деятельностью, связанной с лоббированием реформаторских идей и попытками разобраться в состоянии Двинина вдруг пришло письмо. Да, самое настоящее — бумажное, в конверте, с марками, как полагается. Подписано от руки: «Федор Алексеевич».

— Могу идти? — спросила Елена после того, как вручила мне конверт.

— Да, благодарю, — устало кивнул я и отпустил девушку, у нее теперь столько дел, сколько есть не у каждого главы какого-нибудь провинциального рода.

Я отложил конверт в сторону и развернул белый лист. Написано кратко, но четко:

«Роман, ты — лидер. Мне не по себе от того, что я не могу быть в строю. Поэтому, я прошу тебя возглавить экспедицию в Подземелье в Сургуте. Мои доверенные контакты сообщили, что там возникла аномалия. Что-то новое. Магические вибрации говорят о нестабильности, а также… признаках чего-то иного. Надо разведать, пока не стало слишком поздно. Снаряжай рейд, но подходи к выбору спутников тщательно. Осторожность прежде всего».

Сомневался ли я? Нет, я согласился сразу. Вызов? Конечно. Возможность? Еще бы!

А вот над чем я действительно задумался — ответить письмом через имперскую почту или написать сообщение? В итоге решил продублировать свой ответ двумя способами связи. Давно заметил, что Двинин не очень дружит со смартфонами, но мало ли, тем более, письмо будет идти несколько дней.

В этот же день я собрал «Молот» в полном составе, но не только для того, чтобы поделиться планами. Они с некоторой настроенностью и большим интересом приняли весть о том, что нам скоро в Сургут в аномальное Подземелье. А после я и ребята начали обзванивать Искателей, который могли бы согласиться на такой риск и помочь нам в этом.

А уже на следующий день мы собрались в одной из небольших учебных аудиторий Гильдии Искателей. Именно там, потому что на мой звонок откликнулась даже Ирина Николаевна Сокурова и предложила помощь, а еще сказала, что в этой аудитории нам точно никто не помешает и лишних ушей там тоже нет.

Я когда-то был отличником, а потому с удовольствием сел на первый ряд. Кроме меня в аудиторию прибыли гости из столицы — Макар и Алина, они сильно удивились, когда встретили друг друга в самолете и попросили их разместить подальше друг от друга. Тем не менее, они уже знали об этой связи, что возникает между антиподами, а потому максимально справлялись с тем, чтобы не показывать лишних эмоций и всего такого.

Алина без лишних вопросов согласилась отправить в Сургут. Она за последний месяц очень прониклась идеями реформаторов, все-таки девушка — целитель: спасать людей у нее как бы в крови, в самом даре заложено.

Что до Макара, так он тоже был решительно настроен против консерваторов, ведь с его же слов, эти твари выловили его и пытались надавить. Однако про моих големов Искатель так им ничего и не сказал, а потому я доверял ему: мало ли какое открытие нас ждало в аномальном Подземелье.

Больше того, Макар даже собирался применить свой дар для изучения этажей, потому что он получил от меня достаточно информации и решил, что сможет настроить свой темный дар на магические колебания Подземелья и найти ту самую таинственную зону нестабильности.

Позже пришли Сокурова и ее брат Виктор. И почему-то я совсем не удивился, когда Ирина Николаевна уверенно расположилась в удобном кресле преподавателя. Гора же сел на последний ряд аудитории. Он сказал, что там ему не придется тесниться.

Виктор согласился поучаствовать в рейде в первую очередь потому, что он мой друг. Уже во вторую и третью из-за того, что тоже разделял идеи реформаторов, а еще до сих пор считал обязанным мне за «Бабочки». Так или иначе, его помощь будет незаменима, за последний месяц изучения Железноградского Подземелья он стал еще сильнее.

Ирина Викторовна не собиралась лететь с нами, однако она поделилась ресурсами, разной полезной информацией, а еще сказала, что смогла подключить к рейду двух неплохих ученых и артефактора, который будет не только отвечать за защитный артефакт, но и поможет с изучением этажей.

Обсудив последние тонкости, мы попрощались и разошлись. Следующая наша встреча произошла уже в аэропорту, только вместо Ирины Викторовны — ребята из «Молота».

— Вика⁈ — Денис неверяще посмотрел на меня и на свою возлюбленную.

— Сюрприз, — улыбнулась целительница и поспешила обнять парня.

Гора тем временем думал только о своем страхе перед перелетами. Однако я уже знал, что у него есть с собой специальные средства для подавления страха.

Сидя в удобном кресле в бизнес-классе, я думал о том, что, возможно, лечу в самолете, который перевозит рекордное количество незарегистрированного груза. Имею в виду тех самых боевых големов новой модели, которыми я загрузил артефактные кольца третьего порядка до предела вместительности.

Прибытие в Сургут, кто бы сомневался, не осталось незамеченным. Понятно, что мое имя теперь часто мелькало на слуху, но ведь и остальных Искателей тоже узнавали после того злосчастного рейда гораздо чаще.

Местное отделение Гильдии Искателей гудело слухами. Столичные и Сургутские чиновники пытались вмешаться, даже ребенку понятно с чьей подачи. Двинин — умный человек, его личная подпись позволила игнорировать лишнее давление, да и потом — моя фамилия теперь тоже имела серьезный вес. А потому, помучив нашу группу проверками, вопросами и бюрократическими неприятностями, экспедиции в итоге дали добро.

Ну, а если бы не дали, мы бы его взяли. Ведь все это — строго формальность, и настоящих причин не пускать нас в Подземелье у них не было. Искатели, если не лишены лицензии, вольны ходить в рейды по любым Подземельям. Это базовое право Искателей.

С артефактором и учеными мы встретились непосредственно перед поездкой к самому Подземелью. Это оказались серьезные мужчины, настроенные на сложную работу. В личном разговоре они мне признались, что готовы на риск и все хорошо взвесили. Артефактор намекнул, что Сокурова никого не заставляла, а просто предложила. Более того, они оказались из числа реформаторов.

— Пора? — спросил я на правах лидера рейда.

В этот раз неофициального и неформального, а значит, не придется озвучивать очевидные мысли и приказы, согласно регламенту Гильдии Искателей, а это не может не радовать.

— Раньше зайдем, раньше выйдем, — проговорил Гора в бороду.

— Да, защитный артефакт готов, — наш артефактор указал на переносную штуковину и ученых, один из которых легко нес ее на спине, как пустой рюкзак.

Вроде бы не так много времени прошло с того, как мы сопровождали профессора Саганова, а артефакторика в области защиты от магического фона шагнула далеко. Что же, нам же лучше.

Я шагнул в непроглядное пятно тьмы и очутился в Подземелье. Первый этаж вовсе не был привычным. Вместо коридоров и комнат — пульсирующие масляные стены, которые будто дышали.

А разбавляли их в пространстве — органические арки. Они напоминали позвонки, обтянутые плотной мясной оболочкой, кроме того, местами пульсировали жилы, а где-то сверкали шипы.

И ладно бы только это — непонятно что, но в определенной мере живое, так ведь еще по всему пространству двигались искривленные платформы, будто медленные жирные скаты. Живая архитектура здесь такая, что вечно что-то да шевелилось или ползло, будь то сами арки, стены или отдельные непонятные элементы.

Пахло здесь тоже по-особенному, не то чтобы тухлятиной или свежим трупом, скорее, чем-то органическим. Не знаю, может, так пахнут невскрытые внутренности здоровых животных. Или сырая земля, в которой идут нитрифицирующие процессы. По крайней мере, душок казался не столько противным, сколько воздух напрягал своей влажностью. Постоянно казалось, что им уже кто-то многократно подышал и из-за этого он был не первой свежести.

Подземелье с первых шагов вызывало тревожное чувство. Тебя будто сожрал монстр и ты оказался во чреве огромной твари, как тот парень из древних мифов, которого проглотил кит. И еще это переливающееся неестественное освещение, притом, что видимого источника света нет.

Это было не Подземелье, а нечто иное, только замаскированное под него. При этом, по всей доступной информации, раньше это точно было самое заурядное Подземелье, без каких-то особенностей. Все местные и сами были в шоке от таких изменений.

— Ух, я какой-то зов ощущаю, — проворчал Макар. — Меня будто тянет внутрь! В глубины, а внутри резонирует чужая, пугающая сила.

— Попробуй разобраться, — предложил я, потому что кроме него вряд ли бы кто понял, что это такое. Остальные после короткого опроса признались, что ничего такого не ощущали.

— Это хорошо, что ты напомнил, — артефактор сунул руку в пространственное хранилище. — Я принес амулеты для темного мага и целителя, так понимаю, ты — темный?

— Да, — кивнул Макар, поправляя воротник черного плаща, чтобы надеть штуковину.

— Я целитель, — подошла к ним Алина.

— Вот, держи, — артефактор протянул амулет и девушке. — Конечно, ваши дары еще будут ощущать друг друга, но уже слабее. Надеюсь, поможет.

Ребята поблагодарили мужчину, а после мы отправились дальше. Алена и Кристина работали как разведчицы. С помощью специальных, незамысловатых артефактов они отлавливали передвижения магии.

Тимур и Иван шли впереди вместе с десятью големами. Да, я решил «засветить» големов перед артефактором и учеными. А чего их скрывать: мои недоброжелатели уже всё равно про них знают, а лишать себя дополнительного усиления я в таких условиях не хотел. К слову, големы — это новая разработка, в них меньше камня, а больше металла. Причем не просто случайно напиханных железяк в случайные места, а именно прочными сплавами укреплены уязвимые точки.

Кроме того, у каждого из големов теперь есть силовой щит типа «Эгида», ох и дорого же они стоили, что до оружия — мои помощники выковали его сами. В принципе, големам уже можно было давать стихийное оружие, но тогда бы они потребляли слишком много кристаллов с маной. Именно поэтому таких всего пятеро, и они, как и оставшиеся двадцать, сейчас ждали своей минуты славы в артефактных хранилищах третьего порядка.

Уже на первом часу Алине пришлось воспользоваться целительским даром. И не потому, что мы столкнулись с монстрами или наткнулись на ловушки, само ложное Подземелье испускало магическую пульсацию, которая негативно влияла на наше ментальное состояние.

На втором уровне мы обнаружили нечто гораздо интереснее, чем просто аномальный антураж. Во-первых, зал неправильной формы, который напоминал какой-то странный орган в разрезе. Он, как и стены, тоже пульсировал, покрывался паутинками капилляров и всячески давал понять, что — оно живое.

В центре зала парил черный обелиск. Опутанный, точно сетью, синими и фиолетовыми венами, которые изредка пульсировали, и в которых мелькали тусклые вспышки, будто по ним проносился магический импульс.

Не один я почувствовал, что из него струилась энергия — чистая, неструктурированная и такая голодная… Тимур вдруг зачем-то вытянул руку вперед и, не успел я его остановить, как он приблизился к обелиску.

Один миг, и он упал, как подкошенный. Судя по всему, потерял сознание. И вдруг Тимур начал подрагивать, редкие судороги проносились по его конечностям, пока он не встал на ноги, неуверенно пошатываясь.

Мы обнажили оружие и отступили назад: неизвестно, чего можно ждать от этого Подземелья, тем более после всего того, что уже с нами случилось.

— Нет, он же наш парень! — Иван злобно хмурился.

— Что за дерьмо⁈ — проворчал Виктор в бороду.

— Удивительно… страшно, но удивительно, — произнес под нос один из ученых.

Тимур тем временем подрагивал и с диким любопытством разглядывал нас. Но эти его глаза: зрачки разного размера, какая-то, будто бы исходившая от них темная аура — такое чувство, что кто-то воспользовался Искателем, чтобы посмотреть на нас «через него».

Благо Алина и Макар подоспели. Они успели стабилизировать состояние Тимура, он снова свалился, а позже пришел в себя и ничего не помнил, только жаловался на головную боль, из носа шла кровь.

После мы к парящему обелиску не приближались, благо места на этаже много. Можно было его еще поизучать, чем мы и занимались. Позже я нашел те самые символы, которые Анна показывала мне на пару с тем парнем из Имперского Сыска.

Выводы напрашивались сами собой. Пропавшие люди, вероятно, использовались в кровавых ритуалах, которые и привели к тому, что банальное Подземелье превратилось в это аномальное нечто.

Находили мы здесь и людские кости, думаю, они принадлежали тем бедным людям, которым не посчастливилось стать жертвой этой неудержимой и таинственной силы. Ведь и до сих пор неизвестно, как именно пропадали люди. Зато уже понятно, что их пропажа в итоге привела к более глобальным последствиям, чем в самых смелых гипотезах.

В какой-то момент стало понятно, что просто разведать это аномальное Подземелье и вернуться не выйдет: нужно проделать куда более серьезную работу. А потому мы разбили лагерь на втором этаже, у живой стены, но подальше от парящего обелиска. Стены лагеря — это такие артефактные штуковины, которые образовывали энергетический барьер.

А еще я использовал боевых големов в качестве, так скажем, столбиков, которые стояли между отдельными барьерами. Довольно безопасная конструкция с функцией сигнализации, а потому мы могли спать спокойно. Впрочем, было бы слишком рискованно не выставить дозорного.

Еще несколько часов мы изучали этаж, но ничего интересного не нашли. Потому я принял решение, что пора спать, а продолжим мы завтра. Участь быть дозорным досталась мне: я так сам решил.

Все уже давно спали, и наконец-то наступила тишина: они не жаловались на теплый, влажный воздух живого Подземелья. До ушей доносились разве что звуки жидкости, бегущей по огромным артериям, да влажный шорох живых стен и арок.

Я спокойно себе сидел на покрывале и думал о своем. Как раз в этот момент сработала сирена на одном из големов. Она не звенела на весь этаж, а ощутимым резонансом била по моему телу.