Оружие души. Кузнец. Том 5

Глава 15

Злобные иллюзии вываливались из зеркальных стен, как из рога изобилия. Кажется, что им нет числа. Мы сражаемся с ними и пока побеждаем, но их становится только больше. Проношусь мимо Тимура и Ивана, чтобы встретить злобную версию своего отца, которая показывается на одной из отражающих стен лабиринта.

Вот уж не думал, что подумаю о нем, ведь сейчас он меня совсем не пугает, как тогда — три года назад в его кабинете. Хотя, может, и об этом не нужно было думать? Не знаю. Но Подземелье считало эту мысль и вот мой отец в ужасающем облике ожившего мертвеца обрушивает на меня меч.

Отличить эту жалкую подделку от оригинала очень просто, наверное, поэтому я с такой легкостью бью молотом по незащищенному месту и тем развеиваю иллюзию.

Против Макара тем временем показывается уже третья иллюзия его злобной версии, в ней еще меньше человеческого, чем в двух предыдущих. Под глазами бездонные мешки, из носа хлещет не то темная кровь, не то деготь. Руки непропорционально длинные, все в черных венах, аура так и пульсирует темной магией. Макар вынужденно атакует, но никак не может убить эту версию себя.

Я отбиваюсь от всех остальных образов, некоторые из них не узнаю. Просто принимаю за данность, «убиваю» с помощью меча или молота. Но вот я уже рядом с Макаром, только поздно: он понял, что не может убить злобную версию себя, а потому использует темную магию снова, и опять не получается. В итоге Искатель впадает в ярость и бьет темной магией, совсем не жалеет себя.

В результате он едва не задевает Джорджа, убить альтернативную версию себя все равно не может, а себе наносит урон и вообще вырубается. Одно радует — я и некоторые из наших уже рядом, чтобы прикрыть.

Даю небольшой круг рядом с иллюзорным Макаром, перешедшим на темную сторону окончательно, лишь бы он меня не задел, и с великим трудом после нескольких ударов наконец-то развеиваю его.

После непростой схватки осматриваюсь и понимаю — лучшего времени, чтобы выпустить големов из пространственного хранилища уже не будет. Нам нужна помощь, иллюзий слишком много и если кому-то удается побеждать их практических без труда, то для некоторых, как и для Макара, это настоящее испытание, причем не только на физическую силу.

Судя по тому, как сражаются другие — даже темные версии своих близких или умерших людей развеивать сложно. Арсений может легко «убить» того мужчину, но в последний момент будто передумывает, еще хорошо, что уворачивается от ответного удара клинком.

А неподалеку от него некоторые из наших тоже сражаются с близкими людьми, вернее, их иллюзиями, но мозг — сложная штука. В общем, оказывается так, что это испытание не только навыков боя и противостояние порой даже с самим собой, но еще и предельно сложное психологическое испытание.

Големы наконец получают от меня команду и кидаются в бой, оказывая всем поддержку. Я не могу передать словами ту радость, которую я испытывал из-за того, что практически все свободное время трудился без устали. А все почему? А потому, что теперь в моих големах установлены сложнейшие артефакты, которые способны отслеживать ауры людей и определять их в любых условиях. Именно поэтому я не сомневаюсь в своих творениях: настоящих людей они не тронут.

Пока я вожусь со странными воплощенными иллюзиями (легко сражаться, когда на тебя нападают обманки с совершенно незнакомыми лицами) големы вовсю помогают остальным ребятам.

Причем, что радует, сами големы не отражаются в зеркальных стенах лабиринта. Более того, у них нет мыслей, у них нет близких, родных, страхов или желаний. Короче говоря, это Подземелье воспринимает големов, как просто подвижные камни с железяками, и ничего больше. А нам только этого и надо! Получить подмогу, но не вывести на нас тем самым еще больше иллюзий — это дорогого стоит.

Снова на меня кидается злобная версия отца. Не понимаю, неужели я в подсознании все еще его боюсь и даже не подозреваю об этом? Да нет, бред какой-то! Тем не менее, его иллюзия охотно дает мне бой, правда, победить оказывается не очень сложно.

И вот я замечаю то, о чем старался не думать. Из зеркального отражения выбирается Роман Чернов — альтернативная версия меня. Почему-то в нем виднеются характерные черты отца. И все становится понятно, когда альтернативный Роман демонстрирует духовный меч. Получается, я часто думал о том, каким мог стать, если бы пробудил в качестве духовного оружия меч.

Что же, похоже на то, что та моя версия мне вовсе не нравилась, иначе сложно объяснить настолько некрасивую внешность, невероятную, но будто злобную силу, и схожесть с отцом. Такое чувство, что я в те годы даже боялся пробудить меч, ведь иначе реально мог стать похожим на отца. А если учесть, что в те годы он не то чтобы пугал, но заставлял меня понервничать… в общем, все становится понятно: мне предстоит сразиться с тем, кем я всеми силами не желал стать.

Наконец наше духовное оружие скрещивается, вот только у жалкой альтернативной копии оно все же ненастоящее. У меня — самое, что ни на есть настоящее. И это дает весомое преимущество, ведь одно дело — духовное оружие, другое дело — оружие, которое лишь выглядит, как духовное. Впрочем, даже спутать и то сложно.

Несколько ударов, финты, парирование и в конечном итоге молот развеивает ненастоящую версию меня. Не так это и сложно, однако сражаясь с тем, кем я не хотел стать, все это время невольно думал о нем. А потому вскоре альтернативных версий меня появляется еще несколько.

Победить их мне помогают големы и некоторые из нас, у кого вдруг появляется «окно» чтобы передохнуть. Непонятно, получилось у меня не думать о том, о чем сейчас не нужно, но альтернативные версии меня больше не появляются.

Правда, к ним на смену приходят старшие братья образца так пятилетней давности. Совсем молодые, а за ними несется… Щеглов под «берсерком» и это такое чудовище, даже человеком назвать сложно. Страшно подумать, что примерно так я его и представлял, когда он напал на мое поместье, и ведь хватило же ума кинуться в бой, благо Геннадий подоспел…

Сталь звенит, альтернативные версии нас, различные люди, сформировавшиеся из мыслей и образов, развеиваются под мощным натиском. Големы будто входят во вкус и сражаются лучше.

Помогаю Алине. Она сражается с теми «отражениями», которых когда-то не смогла исцелить в Подземелье. Понятное дело, сложно не думать о тех людях, которых мог спасти или только думал, что мог спасти. Помимо Искателей появляются и еще какие-то люди, но я не хочу копаться в мыслях девушки — это ее «груз» и уж не со мной ей им делиться, а потому не всматриваюсь в лица, а просто помогаю справиться.

Кстати, не я один такой одаренный. Время от времени многим из нас удается отключиться от обстановки и не думать. Это позволяет передохнуть от шквала персональных иллюзий и помочь остальным. Алина, благодаря своему новому особенному дару — «слышать» всплески магии — безошибочное определяет участки зеркальных стен, где появляются очередные иллюзии, благодаря этому развеять их проще.

Вместе с Алиной мы врываемся в толпу двухметровых гопников, которые сражаются ножами, шилами и тяжелыми водопроводными трубами. А отбивается от них Денис. Наверняка никакие гопники ему уже не страшны, но ведь наши страхи надолго остаются с нами, прочно укореняются под коркой. А потому никакого осуждения (было бы за что), а только помощь.

Победить гопников довольно просто, несмотря на их размеры. Денис благодарит нас и мы снова разделяемся, потому что я и Алина на несколько секунд дали слабину и тем спровоцировали еще один небольшой поток иллюзий.

Иван сражается с какими-то людьми: никого из них не знаю. И я мог бы помочь парню, но этого не требуется. Он превозмогает себя, как в физическом плане, так и в духовном, а потому все эти обманки становятся для него не таким уж и серьезным испытанием.

А вот Кристине, моей любимой, помочь приходится. Странное дело — она сражается одновременно с лучшей и худшей версиями себя. Такое чувство, что она не хотела стать никем, но в то же время боялась чего-то добиться, чтобы стать… так, стоп. Кто мне дал право копаться в ее мыслях? Никто. А вот от помощи в бою она точно не откажется, даже чмокнет меня в щеку в качестве благодарности.

Проношусь вихрем мимо альтернативных версий Кристин — все они серые кривые тени на фоне оригинала. Точными ударами развеиваю их с первого раза. Те, что выдерживают один точный удар, все равно надолго не задерживаются. Вместе с Кристиной мы приговариваем их всех, а затем появляется… гроза всех хулиганов — женщина с линейкой и треугольником в руках, а еще она испачкана мелом и очень громко орет.

— Математичка! — выкрикивает Кристина.

— А я думал, ты была отличницей, — нахожу время, чтобы улыбнуться.

— Так я и была, — ворчит она, направляю в сторону темной версии учительницы «Иглу».

Вот уж не думал, что сражение именно с иллюзией в виде математички окажется одним из сложнейших. Она умело орудовала линейкой и треугольником, как мечами. Причем я частенько замечаю, что она использует приемы и техники, с которыми Кристина хорошо знакома. И вот после этого сражение не затягивается.

Кристина благодарит меня, но это еще не конец. Продолжаем. Помогаем остальным, прикрываем тех, кому это больше всего нужно, ведь големов на всех не хватает.

Виктор — вот это вообще интересный случай. Ему во враги достались его же альтернативные версии, только полные слабаки: длинноволосые, худые доходяги в деловых костюмах. Причем эти «скелеты на батарейках» имеют исхудавшие безбородые лица Виктора.

— Подыхайте, твари! Вас больше нет! — яростно кричит Гора.

Он одним ударом своего исполинского меча рассекает их и тем развеивает. Удар, конечно, сдобрен доброй порцией контролируемого энергетического выброса.

Арсений в какой-то момент преодолевает свои слабости. Он теперь еще активнее помогает другим Искателям, в том числе и мне, ментально успокоиться и не думать о плохом. Иллюзий становится меньше, но все еще непозволительно много, чтобы считать сражение детской забавой.

Тимур и Джордж по какому-то стечению обстоятельств оказываются рядом. У них тоже есть свои «демоны» в голове, которые материализуются через зеркальные стены лабиринта. Благо ничего критичного, а потому помощи големов вполне себе хватает.

Что примечательно, несколько раз на Тимура нападает злобная, но частично обнаженная версия, Ирины Николаевны. Виктору это очень не нравится, но теперь он относится ко всему проще.

— Эх, парень, знал бы ты ее мужа.

Тимур нервно хмурится и в этот же момент в одном из непробиваемых зеркал появляется новый образ. Мужчина со смазанными чертами лица, очень высокий и широкий в плечах, а еще он выглядит так, будто никто и никогда не может его победить. Вот только это не так. Я запросто, да простит меня муж Сокуровой, расправляюсь с его альтернативной версией. Тимур, видя, как это просто, тоже вступает в бой и мы одерживаем над ними победу.

Позже нас и големов становится даже больше, чем зеркальных иллюзий. И это не может не радовать. Однако до сих пор не до конца понятно — это у Подземелья закончились силы или наш менталист так хорошо постарался.

Кстати, между делом он успевал создавать иллюзии нам в помощь для отвлечения внимания, вот только иллюзии зеркального лабиринта совсем на них не реагировали. Из чего можно сделать вывод — что это не просто рядовые монстры, а нечто, чем управляло самое аномальное Подземелье. Видимо, оно понимало, что на «наши» иллюзии можно не обращать внимания, а вот игнорировать големов не могло.

По итогу сражение закончилось без потерь, если не считать нескольких несильно раненных Искателей и одного потрепанного голема.

Все безумные иллюзии давно позади. Последняя, которая напала на нас, ну, это было нечто вообще непонятное. Проекция чьего-то страха, на воплощение которого у Подземелья просто не хватило энергии, а потому получилась жалкая тень. Я просто не поверю, что хоть кто-то из нас мог бы бояться тени, хотя, если в детстве, то почему нет?

После сражения Алина залечила раны всех, кто пострадал от злобных иллюзий. Улыбчивый Арсений не лечил раны, но воздействовал на наше ментальное состояние. Стабилизировал всех вместе и работал с теми, кому это требовалось больше остальных.

Тимур все извинялся перед Виктором, который от него лениво отмахивался. Кристина любовалась своими защитными артефактами и осталась крайне довольна тем фактом, что ни один из них так и не сработал.

Големы стали центром всеобщего внимания. Казалось бы, лишь два человека из нашей группы прежде не видели их, но дело в другом. Это ведь были новые модели големов. Они в большей мере состояли из редких сплавов, чем из камня или других материалов. Уже не говорю про светящийся и чуть похрустывающий артефакт «сердце» в центре тушки.

Еще из нового — все возможные зачарования, закалка, руны и прочие новинки. Например, энергетический щит располагался у големов теперь не только в левой руке, а в каждой. Причем по два, а еще на спине и коленях.

Лабиринт больше не представлял сложности. Макар, после того, как пришел в себя, смог нарисовать для нас карту. По ней мы и шли. Причем Алина вполне успешно сканировала окружающее пространство. Если она говорила, что чисто, то нападений не происходило, а если… После сражения с иллюзиями она больше ни разу не чувствовала всплесков энергии, пока мы не пришли к центру лабиринта.

А понять, что это именно центр, проще простого. Во все стороны вели множественные ходы, да и карта Макара, которую он теперь держал в голове, вполне это подтверждала. Кстати, он, как и Алина, тоже что-то почувствовал. Однако в его случае, как он сам говорил, это энергия перехода на следующий этаж.

В центре лабиринта мы увидели источник магической энергии — живую колонну света, которая пульсировала с ритмом самого Подземелья. И стоило нам ее только хорошо рассмотреть, как тут же по всем ударил повышенный магический фон.

У кого-то брызнула кровь из носа, некоторые схватились за голову. Кристина прильнула ко мне и повисла на плече, а, например, Виктор начал щедро сыпать проклятья в бороду. А уж как матерился Джордж с его фирменным акцентом — не каждый «завернет» такие обороты.

Полезнее всего в этот момент оказались Арсений и Алина, они существенно помогли ослабить побочный эффект, от которого мы все ощутимо так страдали.

Да, находиться рядом с источником энергии оказалось, действительно, сложно, причем, чем ближе, тем сложнее. Однако именно эта живая светящаяся колонна позволяла адаптироваться нам к более высокому магическому фону. А что он там таковой, уже было понятно всем, кто пытался приблизиться к винтовому спуску, который виднелся в ярком свечении колонны и вел определенно вниз.

Около суток нам пришлось адаптироваться к более высокому магическому фону. Светящаяся колонна, как бы сильно она по нам ни ударила, по итогу все равно только ускорила этот процесс. Что касается монстров и состояния Искателей — все отлично.

Я, на правах лидера рейда, отправился к винтовой лестнице первым. Нужно было убедиться, что это безопасно, прежде чем вести туда остальных. Впрочем, и я не настолько рискованный парень, а потому самыми первыми по винтовой лестнице спустились все-таки големы.

Позже големы поднялись и синхронно показали «большой палец вверх». И никакого баловства в этом нет — наоборот: простейший жест, которому големов научить гораздо проще, нежели установить в них артефакт для перевода «мыслей» (если таковые вообще есть) в речь. Големы для меня, хоть и научился их создавать, все еще большой темный лес, где я будто с единственной свечкой.

— Големы в порядке, можем спускаться, — сообщил я остальным.

— Роман Иванович, я хочу быть первым, — Иван твердо стоял на своем.

— Ты не обязан? Уверен?

— Абсолютно, — кивнул он и обнажил меч.

— Что же, тогда веди.

Иван кивнул и направился вниз по винтовой лестнице. Несколько секунд спустя за ним пошел я, а там и все остальные. Стоило нам пройти ниже, через мощное свечение живой пульсирующей колонны, как мы оказались на новом этаже.

Одно слово — контраст. Этаж впечатлял своими пространствами и каким-то ощущением свободы, и особенно это хорошо чувствовалось на фоне предыдущего напряженного лабиринта.

Виды завораживали: звенящая тишина, серебристое зеркало воды, на котором практически нет волн, только едва заметное волнение. А главное — в нескольких метрах над озером парили острова. Мы же оказались на его берегу. Здесь пахло свежей водой, а ветер слегка обдувал, приятно освежая.

— Чуивствуетеи же? У вас головаи кружитися! — воскликнул вдруг Джордж, по его озабоченному лицу я понял, что ситуация серьезная.