Опальный герцог

Глава 20 Приглашение в западню

— Господин Димитрий, — прозвучал голос городового, его взгляд беспокойно скользнул по моей фигуре. — Надеюсь, вы не слишком удивлены нашим визитом.

Я кивнул, но внутри меня продолжал вертеться вопрос: что за чертовщина происходит и связано ли это с моей недавней «деятельностью». Пока мы стоим на крыльце, я, словно собирая мозаику, пытаюсь составить картину происходящего, понять, где я мог наступить на грабли так очевидно.

— Так что, начальник полиции, господин Варяг, решил, что время меня посадить за решетку? — спросил я, стараясь поддерживать фасад равнодушия, как будто все происходящее всего лишь детская игра.

— Господин Димитрий, мы не здесь по приказу Варяга. Его ведомство нас больше не заботит, — начал городовой, взглядом оценивая окружающую обстановку, словно ища скрытых свидетелей.

Мои брови взлетают в удивлении. Не по указке Варяга? Это меня прямо-таки сбивает с толку. Зачем же они здесь, если не с целью посадить меня в темницу, как я ожидал? Новые вопросы настигают меня, как лавина, заставляя замедлить ход своих мыслей и попытаться распутать этот клубок недоразумений.

Нахмурившись от недопонимания, я обращаюсь к городовому, пытаясь разгадать мотивы этого внезапного появления.

— Извините, городовой, но я не совсем понимаю, что происходит. Если не от Варяга, то почему вы здесь? — спрашиваю, пытаясь скрыть волнение, которое бурлило внутри меня, будто котел на огне.

В ответ на мой вопрос городовой на мгновение замирает, словно взвешивая слова. После вздоха он представился протянув руку:

— Зовите меня Артемий.

После моего рукопожатия он продолжил:

— Господин Димитрий, вы помните тот случай на корабле, когда я арестовал того бандита в пальто?

Я коротко кивнул.

— Конечно, помню. Вы сделали отличную работу.

В моей памяти мелькают образы той ночи, когда в порту мы арестовали известного бандита на заброшенном корабле. Я помню Артемия и его сотрудников, неожиданно появившихся из тьмы, как нежданные союзники. Они были теми, кто рискнул и пришел на помощь, когда я оказался лицом к лицу с двумя убийцами. Неизвестно, что бы произошло со мной, если бы они не вмешались вовремя.

Артемий продолжал говорить:

— В ту ночь на корабле вы один сделали то, что не мог сделать целый участок, и только потом я понял почему. Тем не менее, вы сильно помогли жителям города.

— Но как это имеет отношение к нашей встрече? — удивленно спросил я, глядя на него.

— Нас уволили с работы, — сообщил он, и его улыбка, скорее всего, была больше сарказмом, чем весельем.

— Артемий, — произношу я его имя, ощущая смешанные чувства удивления и радости, что они пришли не по мою душу. — Но почему вас уволили? Разве вам не должны были выписать премию за поимку особо опасного преступника?

Артемий сделал недовольное лицо, будто ему было неприятно вспоминать, и с горькой усмешкой рассказал мне свою историю.

— После той ночи начальник полиции, господин Варяг, разозлился, что мы арестовали бандита без его ведома. Он уволил меня и всех, кто был со мной в тот момент. Теперь мы без работы и не знаем, куда идти.

Дворецкий Сармаг, стоявший рядом, молчал, но в его глазах также виднелось недоумение. Я тоже молчу, впитывая смысл сказанного. Постепенно мой разум сходит с ума, когда я осознаю, что теперь передо мной стоят люди, уволенные из-за справедливого поступка.

— Это несправедливо, — заявляю, чувствуя, как внутри меня кипит ярость. — Вы сделали то, что было нужно для безопасности города, а вас наказали.

Артемий кивнул, в его глазах мелькнуло благодарность.

— Вот почему мы здесь, господин Димитрий, — продолжил он. — Мы искали опору, и мы знали, что если кому-то можно доверять, так это вам. Мы уверены, что у Варяга есть свои планы, и мы не можем доверять ему. Мы нуждаемся в помощи, и мы готовы вам помочь в ответ.

Мысли кружатся в моей голове, как шторм на море. Я понимаю, что это предложение меняет все. Приму ли я на свою сторону людей, брошенных начальником полиции? Но в то же время, я осознаю, что справедливость требует от меня поднять свой меч против тех, кто предательски оставил тех, кто верно служил городу.

— Да, конечно, чем я могу вам помочь, Артемий? — спрашиваю, глядя на него с любопытством и готовностью оказать поддержку.

— Мы слышали, что у вас может быть работа для нас, — городовой делает паузу, затем добавляет, — весь город знает, что вы наняли неплохую команду охотников на монстров.

Я вижу в его глазах надежду, но также и некоторую опасение. Возможно, они не уверены, насколько я откликнусь на их просьбу. Однако в моем сердце пробуждается чувство солидарности. Эти люди были решительны в защите города, и теперь, когда им нужна поддержка, я не могу отказать.

— У меня действительно есть работа, Артемий, — говорю, определяя свою позицию. — Я нанимал охотников на монстров, но, похоже, у нас есть место и для тех, кто ищет новый путь.

Мы обменялись улыбками, понимая, что встреча не случайна. Судьба, похоже, вновь ставит нас в один ряд. Я вижу в глазах Артемия благодарность, и я чувствую, что принял верное решение. Эти люди могут быть не просто работниками, а верными союзниками в моих усилиях защитить город.

— Мы готовы взяться за любую работу, господин Димитрий, — говорит Артемий, и его слова звучат как клятва верности.

— Тогда давайте, пройдемте в общий зал для переговоров, — пригласил я, указывая им путь.

Их шаги отдавались эхом в темных коридорах, сопровождаемое напряженными лицами, которые выражали неизбежное волнение. За мной следует Артемий и шестеро его коллег, и мы вместе направляемся в общую залу. С этого момента начинается новый этап их жизни.

В общей зале мы садимся за стол, и я замечаю, что двое из них несут на себе следы борьбы. Раны и перевязанные руки свидетельствуют о том, что погоня за убийцами с корабля была не такой уж и безоблачной.

— Я смотрю, вам пришлось несладко, товарищи. Как ваше самочувствие? — интересуюсь я, проявляя заботу о их благосостоянии.

Они обмениваются взглядами и слегка поморщившись, рассказывают о своих ранениях.

Один из них признается:

— Нам двоим действительно досталось в ту ночь на улице красных фонарей. Кости целы, но синяки еще свежи. Громила оказался не настолько силен, чтобы полностью нас победить, так что он получил больше, чем смог вынести.

— Ага, Шустрик, правда, падла такая, ускользнул, — дополняет второй, и в его голосе звучит удовлетворение. — Но мы знаем, что вы его догнали и повесили затем на площади.

Полицейские подтверждают слова своего товарища, кивая головами. Из выражений их лиц видно, что они единодушно одобряют мой поступок.

— Даже не знал, что его прозвали Шустриком, — ухмыляюсь я в ответ. — Но он почти погубил моего человека, капитана гвардии Ивана. Так что этот ваш Шустрик получил, что заслужил.

Все они одобрительно кивают и соглашаются.

— Но теперь у меня есть новая информация, — медленно произношу я. Слова мои, как туман, наполняют комнату, создавая вихрь интереса.

Они смотрят на меня, их лица выражают не только интерес, но и недоумение.

— Дело в том, что ваш бывший начальник, господин Варяг, оказался причастным к резонансным убийствам в городе. — Мои слова зависают в воздухе, создавая напряжение, как перед грозой.

— Как? Что вы имеете в виду? — звучит вопрос от Артемия, наконец справившегося с шоком от услышанного.

— Шустрик, перед тем как погибнуть, признался мне, что господин Варяг стоит за убийствами, — мой голос становится более насыщенным, раскрывая тайну, долго скрытую в тени. — Он рассказал мне многое о его темных делах с преступными бандами, — добавляю я, словно выстраивая кирпичи в стену сомнений о их старом начальнике.

На фоне напряженных лиц, в комнате замирает даже воздух, словно чувствуется невидимая тень сгущающейся опасности. Их глаза встречаются, и в этом молчании лежит осознание того, что они только что узнали.

Шелест их неловких движений перекрывается лишь тяжелым вздохом Артемия, который, выражая свои глубокие опасения, начинает говорить:

— Но если это так, то Варяг, возможно, заметает следы и начнет уничтожать улики и свидетелей. Мы можем оказаться в опасности.

— Именно поэтому я вас и пригласил. Нам нужны честные люди, которые смогут помочь найти доказательства и остановить этот беспредел.

Мои слова звучат, как зов к действию, но в их глазах я вижу сомнение и настороженность. Они начинают вспоминать своих бывших коллег, коротко перекидываясь шепчущими фразами.

— Мы все тогда были довольно наивными, хотя мне всегда казалось странным поведение Варяга, — вздыхает Артемий, его голос прозвучал, будто он переносится назад во времена, когда вера в справедливость была еще жива. — Но, кажется, сейчас нам нужно действовать вместе, чтобы привести в порядок наш город.

Мое кивание в знак согласия сливается с общей решимостью. Однако, когда я направляю свой взгляд к Артемию, его глаза отражают не только решимость, но и горечь прошлых обид.

— Артемий, сколько у господина Варяга может быть людей в полиции? — озвучивая свой вопрос я ожидаю неутешительных откровений.

— Не много, но достаточно, чтобы суметь замять неприятные факты о себе. Он всегда предпочитал иметь под контролем все ключевые позиции, — отвечает Артемий, задумчиво глядя в стол.

И тут у меня возникает идея, как попытаться разрушить коварные планы Варяга.

— Что если мы попробуем выявить тех, кто еще не потерял чувство справедливости, тех, кто может быть нашими союзниками? — предлагаю я, подчеркивая слово «нашими».

Лица полицейских, прежде выражавшие легкое недоумение, теперь отражают удивление и настороженность. Их взгляды сталкиваются в замешательстве, словно каждый из них пытается осознать грандиозность того, что только что было сказано.

Артемий, преодолев первоначальное изумление, выходит на передний план с вопросом, который висит в воздухе, напряженном ожиданием:

— Как мы можем это сделать?

Моя задача — вдохнуть жизнь в этот план. Я обращаюсь к ним с вниманием и серьезностью, утверждая свою позицию:

— Вы знаете своих коллег лучше всего. Наблюдайте за ними, чувствуйте атмосферу в коллективе. Если увидите даже малейшие признаки сомнения или несогласия их мнений с Варягом, не стесняйтесь связаться со мной. Вместе мы сможем предложить им альтернативу, честную и справедливую.

Их взгляды становятся более решительными, они понимают важность миссии, которая лежит перед нами. Остановить тех, кто злоупотребляет своей властью, и восстановить справедливость в городе.

Я направляю вопрос к ним:

— Вы согласны?

Их ответ — кивки и уверенные ответы, подтверждающие, что они готовы принять вызов.

Артемий отвечает от лица всех:

— Согласны, господин Димитрий.

Так начинается формирование моей команды, и мы ступаем на территорию самого сложного испытания — завоевать тех, кто до сих пор служил Варягу. Мы вступаем в новый этап борьбы, где каждый шаг будет решающим, а каждое решение — ключом к переменам в городе.

Я медленно поворачиваюсь к дворецкому Сармагу, который стоит рядом, готовый исполнить любое мое указание.

— Сармаг, зачислите Артемия и его отряд в мою гвардию. Но это должно быть необычным образом, на особых условиях.

Сармаг медленно кивает, словно понимая, что предстоит выполнить важное поручение.

— Не как обычных солдат, — добавляю я, для большего понимания, — вы же помните указ императора. Сделайте так, чтобы их статус был правоверно подтвержден. Пусть официально они будут добровольцами-дружинниками, не получающими жалования, а зависящими от пожертвований.

Это, конечно, нечто новое в дворцовой бухгалтерии, но я думаю Сармаг вникнув в задачу, справиться с ней.

— Их задачи, господин Димитрий? — выражает свое любопытство Сармаг, глядя мне в глаза.

— В первую очередь, они будут нашими глазами и ушами в городе, — отвечаю, делая акцент на слове «добровольный вклад», подчеркивая важность деталей. — Официально же, это будет их посильный вклад в безопасность города Снежный.

Сармаг, будучи опытным слугой, мгновенно улавливает суть. Он кивает в знак согласия, взяв на себя ответственность за реализацию данной миссии. В этот момент он отходит, чтобы приступить к выполнению поручения.

Таким образом, мы создаем официальную легенду для Артемия и его отряда, обеспечивая им покров, который соответствует как законам, так и нашим скрытым соглашениям.

Когда двери залы вновь распахиваются, Сармаг возвращаетcя, держа в руках тщательно подготовленные документы. Эти бумаги — не просто листы бумаги, это символ изменений. Они удостоверяют статус добровольцев для новых членов гвардии, людей, которые решили посвятить себя служению справедливости в этом городе.

Я принимаю эти документы из рук Сармага и передаю их Артемию, выражая при этом признательность взглядом. После этого, как знак благодарности и признания, я вручаю каждому из новых членов гвардии символическую награду. В этот момент они становятся не просто гражданами, а частью чего-то большего — команды, готовой защищать город от теней, что стоят угрозой.

— Теперь, товарищи, вы часть нашей команды. Давайте вместе сделаем город лучше, — звучит мое обращение к ним. Я вижу, как они кивают в знак согласия, и в этих движениях я чувствую решимость и силу людей готовых направиться в бой за благополучие города.

Артемий и его соратники покидают дворец.

Возвращаясь в свой кабинет, я подхожу к своему старинному деревянному столу, который долго оставался без внимания. Садясь за него, я беру перо в руку и приступаю к завершению письма, оставшееся недописанным. Каждое слово, каждая фраза, словно капли, складываются в историю, которую я излагаю предполагаемому союзнику.

Заканчивая письмо, я вызываю дворецкого, чтобы он отправил его немедленно. Я вручаю ему конверт с печатью, придавая этому акту особую важность. Сармаг кивает и исчезает в покоях дворца. В то время как послание несется по пути к своему адресату, я направляюсь к покоям Анны, в глазах моих блеск решимости и надежды на лучшее.

Дверь в комнату Анны не заперта. Шаг за шагом я проникаю внутрь, словно на святую территорию, бережно стараясь не нарушить покой пространства. Полуприкрытые шторы на окнах позволяют тонкому лучу лунного света проникнуть внутрь и создать мягкий полумрак, который танцует на полу. В этой комнате витает атмосфера покоя и тишины, лишь шепот далеких звуков за окном нарушает умиротворенное уединение.

На кровати лежит Анна, ее фигура изящно очерчена в полумраке. Бледность ее лица говорит о трудностях, перенесенных в прошлом, но в ее глазах проглядывают признаки восстановления. Встретившись взглядом, мы обмениваемся теплой улыбкой, словно подтверждая важность этой встречи.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю, медленно приближаясь.

Анна отвечает улыбкой, в которой звучит благодарность за заботу.

— Лучше, господин Димитрий. Спасибо, что вы всегда рядом.

Садясь рядом, на край кровати, я нежно беру ее руку в свою. В этот момент в комнате не только тишина, но и ощущение теплоты поддержки и доверия.

— Всегда, Анна. Мы здесь друг для друга. Ты можешь рассчитывать на меня.

Наш разговор начинает расцветать, словно весенние цветы. Мы делимся новостями, воспоминаниями, создавая уютную атмосферу доверия и взаимопонимания. В глазах Анны сверкает благодарность, а моё сердце наполняется удовлетворением от того, что ее силы возвращаются, как первые лучи утреннего солнца после долгой ночи.

Пока мы разговариваем, вдруг в комнату влетает что-то с потрясающей силой, разбивая окно на тысячи осколков. Я мгновенно прикрываю Анну, защищая ее от стеклянного дождя. Звук разбитого стекла и порывы ветра, внезапно прорвавшегося в комнату, создают гнетущую атмосферу, словно мы оказались в самом центре шторма.

Что-то тяжелое падает на пол, создавая глухой звук. Когда я осматриваю место удара, на полу лежит обернутый в бумагу камень. На первый взгляд, это может показаться странным, но чем ближе я подношу его к свету, тем больше мои глаза расширяются от удивления. Камень служит всего лишь утяжелителем тщательно завернутого в записку.

Мои руки дрожат от нетерпения, когда я осторожно раскрываю бумагу, словно распечатываю запретный свиток из гробницы.

На ней аккуратным почерком выведено послание:

«Встреча в порту на старом корабле в полночь.»

Сердце моё замирает на мгновение. Кто послал этот знак? Как они узнали о нашем разговоре? Встреча в порту на старом корабле — это приглашение, от тех самых людей с которыми мне меньше всего хотелось контактировать. Но что они хотят: поговорить или заманить в ловушку?

Мгновенно включив свою сверхспособность я сканирую окружающий периметр и замечаю темную фигуру со всех ног убегающую от нашей усадьбы. Ему каким-то образом удалось пробраться так близко и забросить камень с запиской в окно комнаты, где мы находились.

Больше в округе никого нет. Никаких скрытно подбирающихся врагов или отрядов неприятелей поджидающих в засаде.

Гвардейцы кидаются в погоню за ним, но наблюдая сверху я понимаю, что им не догнать его. Гонец очень молодой и поджарый юноша, прекрасно ориентирующийся в темноте ночи.

Вернувшись сознанием в комнату я глубоко вздохнул.

Взгляд Анны ищет ответ в моих глазах, и я чувствую, что мы оба окунулись в неизведанные воды интриг и заговоров. Судьба нашей безопасности теперь висит на волоске, и я понимаю, что этот новый поворот событий намного сложнее, чем я предполагал.