Однажды в будущее

Глава 2

Коридор, по которому они ехали в «креслах» казался бесконечным. Гладкий пол из серого пластика и светящиеся тусклым зелёным неоном стены — вот и всё, что соединялось вдали в едва различимую чёрную точку. Тихий шелест моторов «кресел», да поскрипывание колёс — больше никаких звуков.

Мир в своём кресле, похожем на большую черную каталку для кормления младенцев, сосредоточенно тыкал в свой гаджет, и не обращал на Сергея внимания. Наконец, обернулся и чуть притормозил, сравнявшись с креслом Кравцова.

— Простите, Сергей, но я был вынужден отдать сотрудникам Академии кое-какие распоряжения. Через полчаса мы будем в столовой.

— А мы не можем двигаться быстрее?

— Аэродинамика нашего транспорта не позволяет двигаться слишком быстро. Это опасно, — Шторм был невозмутим. — Потерпите.

— А другого транспорта не предусмотрено?

— Здесь, нет. К тому же, такая скорость позволяет организму быстрее приспособиться к появлению на поверхности. Зал мегахронометра глубоко под землёй и окружен изменяющимся магнитным полем, а также мощными энергетическими установками. Ко всему прочему, мы проделали путь в тысячу лет. Этот коридор, как санитарный контроль — неизвестно, что может притащить сюда человек из прошлого. Должен вас предупредить, что вы минут на десять попадёте в руки специалистов из Академии Медицины. Не пугайтесь...

— Чего?! — Сергей ещё плохо осознавал, что он в будущем.

— Их биологических скафандров, и... не разговаривайте с ними. Всё равно вас не поймут. Я буду переводить.

— Так мы не в России?! — вскрикнул Кравцов.

— Почему же. Академия Археологии занимает половину полуострова Крым, но не все медики владеют русским языком. Меня тоже будут осматривать... После вас. Впрочем, вернёмся к делу. Что вам нужно для начала и каков план действий?

Сергей сразу забыл о том, что он в будущем — в нём проснулся сыщик.

— В первую очередь мне надо осмотреть тела жертв и места, где их нашли. Потом, мне понадобится карта-схема местности. Вы делали вскрытие?

— Вскрытие чего? — моргнул Шторм.

— Жертв. Для выяснения причин их гибели. Потом будут нужны данные с камер наблюдения и свидетели, которые нашли тела.

Выражение лица Шторма после этих слов обрело каменную маску.

— Я не знаю, что такое камеры наблюдения, — помолчав, сказал он. — Никакого вскрытия мы не делали, а тела отправлены на Землю Забвения. Там их сожгли...

— Твою мать! — прошептал Кравцов.

— Что?

— Ничего! — разозлился Сергей. — И как я смогу начать следствие?! Вы хоть сделали снимки жертв?

Пока Мир «переваривал» его вопросы, Кравцов задал ещё:

— А с чего вы решили, что преступник из моего времени? На основании чего такой вывод?

— Это просто, — оживился Шторм. — При раскопках был обнаружен предмет. Мы не знали его назначение, но провели анализ материала и выяснили, что он сделан в ваше время... Приблизительно, конечно. Для того чтобы удостовериться в этом, археологи с помощью мегахронометра отправили предмет в прошлое.

— С какой целью? — удивленно перебил его Сергей.

— Отправляясь в своё время, предмет обретает первоначальные размеры и параметры. И возвращается в будущее уже целым.

— Серьёзно?! И вы с каждой находкой так поступаете?

— Нет. Только с теми, которые на взгляд учёных, имеют большую историческую ценность. Вы сами сможете увидеть предметы из прошлого в Музее.

Кравцов сильно удивился.

— Я не знаю, какой предмет из моего времени может представлять историческую ценность, но... допустим. Так каким образом кто-то из моего времени проник в ваше?

— Мы предположили, что луч мегахронометра попал в сильное энергетическое поле при переносе предмета. И, возвращая артефакт, прихватил с собой преступника. После возвращения на платформе мегахронометра мы обнаружили ещё один предмет и вещи, очень похожие на те, что сейчас вы носите. И первой жертвой был служащий установки, встречавший из прошлого тот артефакт. Кстати, который так и не нашли.

Сергей впал в ступор от беспечности работающих здесь людей.

— Мир, я, конечно, понимаю, что, возможно, у вас нет преступности, но посудите сами. Я недавно валялся на этой платформе едва живой. Вы поили меня какой-то жидкостью и подогнали... кресло, чтобы я пришёл в себя. И как вы объясните, что некий индивид, попав в ваше время впервые, не только быстренько очухался, но и сумел неизвестным образом убить служащего? А после этого куда-то испарился.

Кравцов развёл руки в непонимающем жесте.

— Вы, хотя бы, помните время — когда и во сколько это случилось? Или вы не ведёте вообще никакой регистрации?

Некоторое время ехали молча, поскольку Шторм задумался.

— Среди нас нет никого, кто имел бы опыт,.. как у вас говорится, следственных мероприятий, — он улыбнулся, вспомнив нужное словосочетание. — А данные эксперимента остались в памяти машинного интеллекта установки. Мы сможем их посмотреть.

— Ну, хоть, что-то, — пробурчал Сергей.

Он попытался убедить себя, что действительно попал в будущее, но сознание никак не желало воспринимать такие убеждения. По большому счёту, майор банально растерялся, и не представлял, что ему делать дальше.

«Хм, я в будущем. Нет, не так. Я в будущем!» — думал он, пока «кресла» преодолевали довольно крутой подъём, и выкатились в просторное светлое помещение без окон. Проём, в который они заехали, закрылся. Теперь помещение было и без дверей.

«Замуровали, демоны!» — весело усмехнулся Кравцов и невольно перекрестился.

— Что это за жест? — Шторм удивлённо склонил голову к плечу.

— Это так... Обряд такой.

Мир улыбнулся. Улыбка этого человека показалась Сергею искусственной. Без эмоциональной. Растянул губы, обнажив ряды белоснежных ровных зубов, и через пару секунд снова серьёзен.

— Вас ждёт другой обряд. Раздевайтесь.

Сергей вздрогнул.

— Это ещё зачем?

Шторм посмотрел на него, как на дурачка. Потом тихо щёлкнул пальцами.

— Это нужно, чтобы осуществить процедуру карантина, — он явно подбирал нужные слова, чтобы Сергей смог понять. — В нашем времени почти нет болезней, вызываемых вирусами. А на вашем теле вирусов, как грязи.

— Вы меня из шланга водой окатите?

— Не знаю, о чём вы говорите, Сергей. Я тоже пройду процедуру вместе с вами. В этой комнате есть специальные установки для обезвреживания наших тел.

— Наверное, обеззараживания?

— Да. Я давно не практиковал родной язык, так что поправляйте меня в случае необходимости. Буду благодарен.

— Я не понимаю... Как это вы не практиковали родной язык? — Сергей убеждался, что в этом времени как-то всё не так, как в прошлом.

— Земляне давно перешли на общий язык общения, но каждый человек с рождения говорит на языке своих предков. Какое-то время после рождения. Это неудобно, но позволяет сохранить культурный код народностей, населяющих планету. И ещё много чего в историческом прошлом. Это целая теория, и не думаю, что вам необходимо в неё вникать. Раздевайтесь...

— А больно не будет? — попытался пошутить Кравцов, снимая рубашку.

— Будет прият...

Мир осёкся, глядя на шрамы у Кравцова и следы от двух пулевых попаданий.

— Вот это, наверное, было больно...

Сергей, заметив, что его тело рассматривают, только улыбнулся.

— Да уж! Неприятно.

Вопреки ожиданиям Сергея "обеззараживание" прошло довольно быстро — из потолка комнаты вылезли стеклянные шары, выбросившие из своих недр волны света. Обнаженную кожу приятно защекотало, и Кравцов хихикнул, когда волны прошлись ниже пупка. Мир молчаливо смотрел в потолок, выглядя, как античное изваяние с темными очками на глазах.

Когда шары нырнули обратно в потолок, одна из стен раздвинулась в стороны. Сергей машинально прикрыл рукой место, на которое смотреть в приличном обществе не принято.

Мир усмехнулся уголками губ.

— Это медики. Потерпите ещё немного.

Люди в облегающих скафандрах, коих Шторм назвал медиками, подошли к «пришельцам» и развернули необычный комплекс, приплывший по воздуху в комнату. Маленькие датчики на присосках облепили тела Сергея и Мира, а приборы комплекса оживились объёмным изображением того, что было внутри тел. Сергей чуть не упал от вида своих внутренностей, оживших на голографических экранах.

Один из медиков вплотную подошёл к Сергею. Сквозь тонированное стекло защитного шлема Кравцов разглядел кукольное лицо девушки и любопытный взгляд раскосых глаз, направленный на его ладони, прикрывающие место пониже живота.

— Мир, — слегка испуганно пробормотал Сергей. — А что она хочет?

— Сергей, что вы так испугались? — насмешливо отозвался Шторм. — Вас осматривают на предмет повреждений при пространственном переходе.

— Та часть, на какую смотрит медик, не пострадала...

Девушка что-то сказала, и её приглушенный шлемом голос, прозвучал настолько певуче, что Сергей почувствовал себя неловко.

— Она говорит, чтобы вы расслабились, — перевёл Шторм. — При вашем избыточном весе такой скачок давления может создать дискомфорт самочувствию.

— Это у меня избыточный вес?! — возмутился Кравцов и взмахнул руками, но тут же опомнился и вернул ладони обратно.

Девушка ещё что-то сказала, даже не посмотрев на то, что так тщательно прятал Сергей, и в комнату заехало устройство, чем-то напоминающее узкую кровать.

— А это ещё зачем? — Кравцов рассматривал молочного цвета материал «кровати», стеганый по периметру.

— Сергей, ложитесь и закройте глаза. Никто не причинит вам вреда, а совсем наоборот. Медик нашёл в вашем теле некие... недостатки. И хочет их исправить, — ответил Шторм, уже прошедший процедуру. Он тоже подошёл к Сергею, на ходу одевшись в комбинезон. Одежда села на него, как влитая, но Сергей догадался, что комбинезон был рабочим — слишком много на нём было кнопок, небольших пластин и бесконтактных застёжек. Одну из них он увидел в действии — Мир положил свой гаджет в боковой карман комбинезона и просто приложил палец к полоске сверху кармана, которая тут же замигала красными огоньками. На ногах Мира красовались высокие то ли сапоги, то ли ботинки, явно пошитые из мягкого, но прочного материала, а в ухо он вставил небольшой черный прямоугольник.

Подойдя к Сергею, лежащему на спине в «кровати», Мир что-то сказал девушке, и медики сняли защитные шлемы. Но лицо другого медика Сергей не увидел — он быстро вышел из комнаты.

— Лира не знает русского языка, поэтому я буду переводить. Потом вы сможете с ней разговаривать без меня.

— Я так долго не собираюсь у вас гостить, — пробурчал Кравцов, но Шторм только улыбнулся:

— Обучение языку займёт часа полтора. Лира будет вашим медиком на время вашего присутствия.

— Типа, личного врача?

— Как-то так, — кивнул Шторм. — Она один из профессоров Академии Медицины.

— Ни фига себе! — не удержался от восклицания Сергей. На вид симпатичной девушке было лет двадцать пять, не больше.

Мир пропустил восклицание Сергея, и встревоженно слушал Лиру. Девушка что-то оживленно говорила Шторму, изредка поглядывая на лежащего Кравцова.

— Эй, напарник, — позвал Сергей. — А что она говорит?

— Её беспокоят отметины на вашей спине, — пояснил Шторм. — Она утверждает, что они часто доставляют вам болезненные ощущения. Дёргающая боль идёт изнутри от повреждённых органов. Она удивлена тем, как бездарно и грубо были удалены повреждения... Не пойму, что она имеет в виду...

Кравцов заерзал на ложе.

— Мир, скажите ей, что из меня доставали два мелких свинцовых предмета. И да, болит довольно часто — раны дергает изнутри.

Мир перевёл, слегка запинаясь. Девушка открыла рот от удивления, но потом быстро заговорила, иногда жестикулируя. Шторм слушая, кивал, а Сергей её рассматривал, оценивая.

Невысокая, стройная, очень милая шатенка с короткой стрижкой. Миндалевидные большие серые глаза, маленький рот и чуть курносый нос. Сергей подумал, что её родители то ли японцы, то ли корейцы. Ладная фигура под сильно обтягивающим комбинезоном, выделившим небольшую, но полную грудь, и плавные линии бёдер, сходившихся на тонкой талии. В общем, по мнению Кравцова, ничего лишнего. У его Дашули фигурка-то будет более крепкая... И попа больше, и грудь... объёмнее. Но это понятно — профессор Лира ещё молода, да и детей, наверное, нет.

— Мир, а не спросите у Лиры сколько ей лет?

— А зачем это вам? — искренне удивился Шторм.

— Для сравнительного анализа, — нашёл, что ответить Сергей.

Мир перевёл вопрос Сергея, и Лира улыбнулась. Что-то сказала мелодично, тронув волосы сбоку грациозным движением ладони.

— Ей сорок семь, — сказал Шторм, и Сергей от услышанной цифры непроизвольно закашлялся.

— Вы меня разыгрываете, — сказал он сиплым голосом, посматривая на Лиру.

— Зачем? — Шторм в недоумении сморщил подбородок, приподняв нижнюю губу. — Не вижу в этом смысла. Вы же сказали, что эта информация вам нужна для аналитического сравнения. Какой же смысл в розыгрыше? Анализ в этом случае будет недостоверным.

— Хм, — тихо промычал Сергей. — Вы хотите сказать, что шутливый обман у вас не в ходу?

Шторм задумался, потом ответил:

— Я не совсем понимаю, Сергей, о чём вы говорите. Слово «обман» я понимаю, но как он может быть шутливым, да ещё и на ходу — не представляю.

— Ладно, забей, — махнул рукой Кравцов, и Шторм ещё более удивился. Сергей заметил это и сообразил, что речевые обороты в этом мире существенно отличаются от речи мира прошлого. — Я хотел сказать, чтобы ты не обращал особого внимания на некоторые мои вопросы.

— Хорошо, — кивнул Мир. — Теперь повернись и ляг на живот. Лира проведёт короткую процедуру.

Сергей, виновато улыбаясь, будто стыдясь того, что наговорил глупостей, повернулся на живот и закрыл глаза. Послышалось легкое жужжание, а затем в том месте, где были раны на спине, он почувствовал теплое покалывание. Тонкая нагретая игла совершенно безболезненно трогала под кожей сшитые после разрыва от попадания пуль мышцы, и кончиком острия словно убирала что-то. Сергей облегчённо вздохнул и выдохнул, расслабляясь в блаженстве. Ему показалось, что иголка даже поскрипывает...

Ноющая боль уходила стремительно, и Сергей, открыв глаза, несколько раз удивленно моргнул. Он не ожидал такого быстрого результата, тем более такого действенного, и едва заметно вздрогнул, когда на разгоряченный участок тела легла приятная прохлада.

— Сергей, ещё немного полежи, — сказал Шторм. Кравцову было удобно, что Мир перешёл на «ты». — Лира немного поработает над твоим лишним весом.

— Эй, эй, эй! — Сергей сделал попытку подняться, но маленькая ладошка Лиры нежно и твердо прижала его к ложу.

— Какой лишний вес? Ты о чём?! — Кравцов дернулся ещё раз и почувствовал, что ладошка профессора может быть не только нежной, но и жёсткой. Лира что-то сказала, и её голос звучал не так мелодично.

— Сергей, не будь ребёнком, — насмешливо заметил Шторм. — Это для блага твоего же организма.

Жестко придерживая Кравцова на «кровати», Лира, вероятно, другой рукой стала интенсивно водить по спине Сергея. Иногда она жестко нажимала пальцами на кожу, и он вздрагивал от неожиданности и легких болевых ощущений. Спина, шея и плечи его нагрелись, и весьма неприятное внутреннее жжение потекло на грудь и живот. К горлу стала подступать тошнота.

Неожиданно пальцы Лиры скользнули между его ног к паху. Сергей выпучил глаза и хотел, было, убрать оттуда ладонь профессора, но его мозг пронзила короткая острая боль. Кравцов громко вскрикнул, тут же покрывшись потом. Лира цокнула языком и проговорила что-то недовольно.

— Запустил ты свой организм, Сергей, — перевёл Шторм, пока профессор, отпустив спину Кравцова, мягкой салфеткой собирала выступивший на лбу майора пот. — Лира рекомендует тебе каждый вечер приходить к ней на приём.

— Непременно, — выдохнул Кравцов, чувствуя, как напрягается от прикосновений профессора.

Наконец, прикосновения прекратились, и Лира, что-то нежно сказав, вышла из комнаты. Кравцов проводил её взглядом, сосредоточив его на круглой аккуратной попе профессора.

— Вставай, и в душ, — скомандовал Мир. — Там для тебя подобрали одежду.

Сергей встал, и, взглянув на свой живот, обомлел. Некогда выпуклый «пивной» пригорок исчез, оставив едва видимые «растяжки» на коже.

— Что-то не так? — встревожился Шторм.

— Всё не так! — излишне эмоционально ответил Кравцов, разглядывая «красоту» под своим животом. — «Когда я вернусь, то Дашка меня кастрирует. Подумает, что это не я...»