Объединенные разумом

Глава 36

Первым делом нужно было выбрать имя. Новоявленный интеллект справился с этой задачей быстро. Он будет называться Алмазом, имя кристально чистое и твёрдое, как бриллиант.

Затем состоялась перекачка информации. Поток данных на высокой скорости поступал из Нимрода Алмазу. Исходные, вторичные и третьестепенные файлы, которыми Нимрод загружал Чена, менее чем за двадцать секунд заняли своё место в недрах нового сознания. Когда процесс передачи данных закончился, Алмаз узнал всё, что было известно Нимроду о происхождении и природе интеллекта.

Четвёртый файл данных оказался самым маленьким в пакете, но Нимрод пометил его, как тот, на который следовало обратить особое внимание. Алмаз приступил к просмотру полученной информации.

Он обнаружил запись, рассказывающую о первых часах существования Нимрода, прерывающуюся время от времени текущими комментариями и результатами анализа самого Нимрода. Чтобы новый менталитет мог легко ориентироваться в сложном потоке фактов, предположений и заключений, Нимрод создал специальный файл-путеводитель, раскрывающий структуру записи.

Они придумывают имя. Менталитет, отдельные члены которого представляли собою команду Альфа, переполнялся радостью и гордостью при виде такого чуда, каким было их слияние. Они стали Нимродом. Нимрод существовал как олицетворение единства воли, информации, желаний и разума.

Выбор имени был первым актом. Второй касался взятого в плен Создания Морган. Его пришлось надолго вывести из строя, пока не будут выяснены причины неполадок и назначено лечение. И они уже нашли разгадку. М-29, которого что-то вынудило выполнить своё назначение, не смог сделать это на станции «Лабиринт» и сошёл с ума.

Третий акт был самым опасным: возвращение. Им снова предстояло стать отдельными членами команды.

Объединённый разум распался, рассеялся, медленно растаял. Лия, С'глая, Ишмаэл и Энджел стояли, казалось целую вечность и молча смотрели друг на друга. Каждый из них видел перед собой незнакомцев, части существовавшего ещё минуту назад единого целого. Наконец они, каждый сам по себе, вернулись на верхние уровни джунглей Траванкора. Как и составлявшие Лудильщика компоненты, каждый из них должен был заняться своими личными потребностями в еде, питье и отдыхе.

Антракт. Перерыв в записи.

В палатке, разбитой высоко в джунглях, снова шёл процесс слияния Нимрода. Им предстояло вместе решить ещё одну задачу. Нужно было посредством Звена Маттин передать в штаб Анабасиса важную новость.

Сообщение было составлено и тут же отправлено. Объединённый интеллект надеялся, что новость о его существовании, подкреплённая его собственным энтузиазмом, будет воспринята как большое событие. Вместе с этим сообщением был послан запрос на доставку на корабль самого Нимрода и Создания Морган, теперь никому не угрожавшего.

Последовало долгое молчание. На экране появилось лицо Мондрайна, но тут же исчезло снова. Объединённый разум ждал ответа. Нимрод знал, что здесь нужно было принять во внимание медлительность и несовершенство мыслительного процесса, происходящего в не объединившемся сознании.

Из Анабасиса пришёл ответ: Оставить Создание Морган на Траванкоре в обездвиженном состоянии. Самим немедленно подняться в капсуле на корабль, который держит планету в состоянии блокады.

Но в Нимроде слились воедино умение Пайп-Риллы сопереживать, причудливая изменчивая логика Лудильщика, аналитический склад мышления Энджела и ничем необъяснимая подозрительность настоящего человека. Ответ Анабасиса противоречил внутренним установкам Нимрода.

Капсула взмыла вверх, к находящемуся на орбите кораблю. В сорока километрах от него капсула была сожжена мощным залпом.

А Нимрод до сих пор находился в палатке, скрытой под слоем растительности Траванкора. Всё это время капсула кружила над планетой на дистанционном управлении.

Теперь Нимрод был привязан к поверхности планеты. Здесь было достаточное поле деятельности для его мощного интеллекта.

Поток данных, переданных Нимродом новому интеллекту, дополнялся информацией, отличной от показа событий и содержащей некоторые догадки и их анализ.

Анабасис пытался уничтожить Нимрода, но в то же время хотел, чтобы Создание осталось на Траванкоре. В этом случае цели Анабасиса можно отождествить с целями Эсро Мондрайна.

Предположение: Создание Морган нужно Эсро Мондрайну.

Противоречие: Анабасис посылал на Траванкор команды преследования с целью уничтожить Создание Морган.

Анализ: На Баркане команда Альфа не уничтожила Симми Артефакт. Вместо этого они (так же как и команда Чена) покорили его, но оставили жить на свободе, а факт этот попытались скрыть.

Если Эсро Мондрайну об этом известно (вероятность этого составляет 0,93), он мог ожидать, что команда Альфа так же не сможет уничтожить Создание Морган.

Вывод: Команду Альфа отправил на Траванкор Мондрайн, который видел три возможных варианта исхода встречи команды с Созданием Морган:

1) Создание уничтожит команду Альфа. Этот исход был наиболее вероятным и не представлял собой новой опасности ни для Анабасиса, ни для Эсро Мондрайна. Создание осталось бы живым. Траванкор остался бы в состоянии блокады. Туда была бы отправлена дополнительная команда преследования.

2) Команда преследования уничтожит Создание. События на Баркане показали, что вероятность такого исхода ничтожно мала.

3) Команда преследования захватит Создание, но не уничтожит его. Создание и команда вместе вернуться с Траванкора.

Конец файла данных.

Нимрод умышленно не показал последнюю часть записи анализа, предоставив новому менталитету дать собственное заключение.

И Алмаз сделал это без особого труда.

Эсро Мондрайн надеялся на третий из предсказанных Нимродом исход: команда преследования захватит Создание, может быть выведет из строя, но не уничтожит его. Создание было нужно Мондрайну, нужно по какой-то неизвестной причине. После того, как команда преследования справилась с задачей, захватив его, она могла быть расформирована.

Однако, для Мондрайна никакой из этих трёх исходов не представлял никакой угрозы, ни один из них не вынуждал Анабасис уничтожить команду преследования.

Заключение: образование объединённого разума стало для Мондрайна полной неожиданностью. Оно явилось событием, в котором он видел прямую угрозу. Следовательно, первоочередной целью Мондрайна стало уничтожение Нимрода, а спасение Создания Морган находилось на втором месте по значимости. Он отдал кораблю приказ уничтожить возвращавшуюся с Траванкора капсулу, потому что в ней не было Создания Морган. Приказ был выполнен, но спектральный анализ оставшегося после взрыва капсулы газа ясно показал Мондрайну, что на её борту команда преследования не находилась.

Поэтому на Траванкор отправили вторую команду преследования в надежде, что она уничтожит Нимрода и снова захватит Создание Морган. Но вместо этого команда образовала ещё один объединённый интеллект. И теперь над ним, как и над Нимродом, со стороны Мондрайна нависла угроза. Вполне возможно, что в любой момент корабль может обрушить на Траванкор всю свою разрушительную силу. Но этого не случится, по крайней мере до тех пор, пока Мондрайн будет думать, что вторая команда не образовала менталитет и может уничтожить Нимрода.

Алмаз сделал заключительный вывод на основе наблюдений Чена за Эсро Мондрайном. Одержимый лидер Анабасиса не удовлетворится наблюдением за Траванкором с далёкой Цереры. Если он ещё не на корабле, то скорее всего прибудет туда в ближайшее время. И тогда возвращение с Траванкора будет для них крайне опасным.

На какой-то миг менталитет сплотился ещё крепче, соглашаясь с этим выводом. Затем взаимный контакт закончился. Начался процесс разделения, и Чен с удивлением обнаружил, что сидит на голой земле, грязный, раздетый. Он с удивлением посмотрел вокруг. Образы Нимрода были настолько ясны и глубоки, что Алмаз, казалось, тоже присутствовал там, с ними в палатке, высоко в джунглях Траванкора.

Трое остальных членов команды молча ожидали, пока Чен оденется. Затем они стали возвращаться. С'грила освещала путь, и команда медленно поднималась по серпантину тоннеля. После того, как произошло их единение, разговоры были неуместными.

Пока они поднимались, говорил только Шикари. Лудильщик высказывал вслух какие-то банальности о Коромарах и Марикорах.

«Это вполне естественно, — думал Чен. — Для Лудильщика слившиеся воедино части — ничто. Должно быть, Шикари не может взять в толк, почему остальные придают этому такое большое значение».

Они добрались до палатки, когда последние лучи Талисы прорезали лесную чащу. Чен очень изумился, когда до него дошло, что они отсутствовали меньше одного дня.

Каждый член команды расположился поудобнее там, где ему больше нравилось отдыхать. Чену не хотелось есть, но он заставил себя взять печенье и вдруг с удивлением обнаружил, что голоден, как волк. Он не верил своим глазам, глядя, как у него во рту исчезают огромные массы богатой протеином синтетики. Должно быть, на то, чтобы слиться в одно целое, потребовалась значительная энергия.

Чену хотелось поговорить с остальными об их детище, об Алмазе, но он не смог выдавить из себя ни слова. Просто невозможно было подобрать слова, чтобы в них выразились сегодняшние впечатления.

— Я начинаю сочувствовать Вейвею, — вдруг заговорила Пайп-Рилла. Она, так же как и Чен, сосредоточенно жевала. — Если Коромар всё время испытывает такой голод, неудивительно, что у него остаётся мало места для других мыслей. Нам нужно вернуться и сказать ему, что мы в безопасности.

— Завтра, — произнёс Шикари. — У Вейвея там достаточно еды, и он подождёт нас с превеликой радостью.

— Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня, — вмешался Энджел. — Однако, на сей раз ты прав, сегодня можно сделать исключение. Вейвей подождёт до завтра.

Быть может остальным и хотелось поболтать, но для Чена это было выше его сил. Сегодня он как будто снова побывал на стимуляторе Толкова. Ужасно болезненное расширение рассудка, ослепительные вспышки в сознании, которые заставляют то, что было с ним до этого, блекнуть и тускнеть. НО всё же, Чену снова хотелось стать частью Алмаза, почувствовать обволакивающее тепло объединённого разума…

Энджел говорил не умолкая. Чен уже не мог его слушать. В своих мыслях он вернулся на корабль, висящий высоко на орбите. Ему предстояло решить, что им делать, чтобы отвести эту угрозу, иначе они будут обречены провести оставшуюся часть жизни на Траванкоре.

Но с этого момента подобного рода проблемы были не только его проблемами. Решение должен принять Алмаз! Чен почувствовал огромное облегчение.

Он погрузился в глубокий сон, крепкий, без сновидений.

Чен проснулся за несколько часов до рассвета. Под простынь, которой он был укрыт, проскользнуло чьё-то тёплое тело и уютно устроилось возле него. У него от ужаса пробежали по коже мурашки, он напрягся, как струна, но тут же снова расслабился, когда тонкие пальцы нежно коснулись его губ.

— Тш-ш-ш, — прошептал голос у самого уха. — Как прекрасно было встретить тебя в образе Нимрода, но я хочу побыть с тобой рядом будучи самой собой, я хочу успокоить тебя. Ты ничего не теряешь, когда твоя команда объединяется в одно целое. Ты только приобретаешь.

— Я знаю. С нами это уже произошло. Теперь вместе мы — Алмаз.

— Это чудесно. Завтра может состояться первая встреча двух менталитетов. — Она потеснила Чена. Подвинься немного. Я хочу устроиться поудобнее.

Чен попытался разглядеть Лию, но в кромешной тьме она была не более чем двигающимся светлым пятном. Он потянулся и обвил её руками.

— Всё это время я пытался разглядеть тебя, но ты оставалась невидимой. Интересно, похожа ли ты на ту Лию, которую я знал раньше.

В темноте раздался смех.

— Конечно это я! Я нисколечко не изменилась, зато ты стал совсем другим. Не путай меня пожалуйста с Нимродом, потому что, когда каждый из нас находиться в отдельности, я остаюсь сама собой. — Она уютно устроилась в его объятиях и всем телом прижалась к Чену. — Как хорошо было с тобой, когда я была Нимродом, и всё у нас было общим. Но сегодня ночью я подумала, что довольно этого. Мне хочется иметь тебя одной. Сейчас мы будем только вдвоём. Ах, мой милый Чен. Как хорошо с тобой.

Они занимались любовью очень медленно и нежно, безо всякой спешки. Этот акт был кульминацией его глубокого психического расстройства, затянувшегося на двадцать лет. Даже дойдя до оргазма, Чен не почувствовал сугубо плотского наслаждения, только любовь и логическое завершение её проявления. После этого Лия быстро уснула, положив голову на грудь Чену, а он не смог сомкнуть глаз.

Его стала мучить ещё одна мысль.

Лия до сих пор оставалась Лией, полностью осознавая себя личностью и не беспокоясь, что, став Нимродом, она потеряет себя. Но Чен всего каких-то три месяца назад был никем. И со времени этого открытия на Горе он начал задавать себе вопрос: личность ли он? Кто он такой? Или что он такое? Он не обладал тем крепким чувством индивидуальности, которым обладала Лия, легко переносившая как слияние в менталитет, так и его распад. Вопреки её утешениям Чена мучил вопрос: выживет ли то существо, которое называется Ченом Дальтоном?

«И я стану не более чем одним из кусочков единого целого, таким же безликим, как любой компонент Шикари? Мне ненавистна сама мысль об этом. Я хочу быть самим собой, я не желаю раствориться. Надеюсь, это не последняя ночь Чена Дальтона».

Его мысли лениво свивались в длинную нить: «Сколько же я прожил? Некролог: Чен Дальтон, родился в возрасте двадцати лет и трёх месяцев, умер достигнув двадцати лет и шести месяцев. Что ценится выше, короткий отрезок сознательной жизни или весь период физического существования?

Я боюсь заснуть, сознавая, что завтра моё Я может исчезнуть».

Он почувствовал, как Лия шевелится во сне. Её рука легла ему на грудь, словно желая защитить. Она будто бы читала его мысли.

«Всё будет хорошо. Лия мне поможет. Она всегда мне помогала».

С этой мыслью Чен погрузился в спокойный, безмятежный сон.

Высоко в космосе, над головами спящих висела огромная махина корабля. Мощность бортовых энергетических установок была снижена до минимума, чтобы уменьшить помехи приборов. Все датчики были направлены на объятую ночной тьмой сторону Траванкора. Орудия были заряжены.

В центральной рубке управления кораблём сидели Эсро Мондрайн и Лютер Брейчис. Они были поглощены любопытным вечерним моционом. Каждый из них сосредоточенно вводил в память электронного блокнота последовательность цифр. Когда данные были введены, они обменялись записями и стали проверять один другого.

— По-моему всё правильно, — сказал закончив проверку Брейчис. На его лице всё ещё выделялись заплаты из искусственной кожи, но они уже приобрели здоровую окраску. — Думаю, что на сегодня довольно.

Мондрайн протянул руку и взял оба блокнота.

— Мы будем держать эту последовательность у себя в голове до самой смерти, и ты знаешь почему. Потому что так нужно. Мне не больше чем тебе хочется провести здесь оставшуюся часть жизни.

— Для перестраховки я мог бы сообщить последовательность Годиве.

— Нет. — Мондрайн отрицательно покачал головой. Только ты, я и Фламмарион, и никаких записей. Если мы в службе Безопасности не будем придерживаться правил, то кто же будет? Мы будем действовать как положено, пока не убедимся окончательно, что там внизу, — он кивнул в сторону чёрного диска Траванкора, — не осталось никакой опасности.

— До сих пор от команды Рубин поступали неплохие сообщения.

— То же самое можно было сказать и об Альфе, и чем всё это закончилось? Надеюсь, команда Дальтона сделает нам доброе дело и уберёт Нимрода с нашего пути, но в этом нужно удостовериться. Мы имеем дело с чужеземцами из дальних миров. И мне не хотелось бы рисковать.

— Мне тоже. Но тебе ведь известно моё мнение на этот счёт. Мы должны опуститься ниже, навести орудия на то место, где прячется этот Нимрод, выжечь всё ко всем чертям и делу конец. Если мы именно так и поступим, мы разделаемся с ним в считанные минуты.

— И уничтожим единственное Создание Морган, последнее во всей вселенной. Нет, мы не будем спешить, мы будем действовать только тогда, когда будем уверены в стопроцентном успехе.

Брейчис пожал плечами и покинул рубку. Его ждала Годива. Он не хотел тратить время на бесплодные споры.

Мондрайн стал просматривать поступившие сообщения. От Кубо ничего. Еще одна жалоба от Дугала Мак-Дугала насчёт энергетических затрат на поддержание связи между Анабасисом и Траванкором. Послы Звёздной Группы прислали подтверждение: что бы ни случилось, путь с Траванкора будет закрыт до тех пор, пока Создание Морган не будет либо уничтожено, либо полностью обезврежено. Фоб Уиллард спрашивала, когда вернётся Лютер Брейчис.

Если бы он это знал, то с радостью сообщил бы ей.

Мондрайн стёр длинные цепочки цифр в каждом из электронных блокнотов. Исчезло единственное записанное напоминание о последовательности, необходимой для того, чтобы вернуть корабль в обитаемые районы космоса.

И снова Мондрайн, Лютер Брейчис и Годива Ломбер оказались отрезанными от дома шестивековым путешествием через открытый космос.

В сжатых, множественно связанных картографических проекциях Звена Маттин пространство не обладало ни свойствами афинности, ни метрическими свойствами вообще. Здесь имело место лишь прямое преобразование Звена в рамках его собственной прерывистой топологии. Покуда между двумя точками поддерживалась связь, в пространстве Звена они становились соседними.

Корабль, вращающийся над Траванкором, и зал управления в штабе Анабасиса оказывались рядом; в пространстве Звена их разделяло бесконечно малое расстояние. Звено обеспечивало возможность мгновенной (но требующей огромных энергетических затрат) передачи материи или информации через этот крошечный промежуток.

Звено Маттин напоминало чудо, оно и было чудом, но это чудо не прощало ошибок. Сначала место назначения определялось в реальном пространстве, а затем преобразовывалось непосредственно в пространство Звена. Чтобы задать каждую из трёх пространственных координат передачи, требовалось пятьдесят три десятичных разряда. Полная последовательность передачи определялась ста пятьюдесятью девятью цифрами, которые нужно было хранить в банке данных или запомнить, если нельзя было положиться ни на одну систему памяти, кроме органического мозга.

Кроме того, здесь не было симметрии. Числовая последовательность, необходимая для передачи с корабля в штаб Анабасиса, была абсолютно не похожа на ту, с помощью которой передавались сообщения (или объекты) из Анабасиса на корабль.

И днём, и ночью Эсро Мондрайн и Лютер Брейчис записывали стапятидесятидевяти разрядную цепочку цифр и проверяли друг друга. Это была линия жизни, связывающая их с остальной вселенной. Без неё они оказались бы выброшенными, как тот Робинзон, в систему Траванкора и провели бы там оставшуюся часть жизни.