Обречённые

Глава 11 Безысходность

В субботу я так и не вернулся домой. Я помог Эдди и Рику добраться до очередного нового убежища. После решил, что мне стоит немного побыть наедине, чтобы разобраться в себе без вмешательства своей сестры. Она мне звонила много раз, оставляла текстовые сообщения о том, как она устала от моего скрытного поведения. Она пыталась разобраться, где я так часто пропадаю, при этом сама не делилась со мной и половиной тех событий, которые происходили с ней.

Немного придя в себя от поступка Рика, я пришёл к выводу, что вижу людей не такими, какими они есть на самом деле. Мне стало страшно от того, что я никогда не смогу узнать истинную суть Джейн. Мне просто не хватит времени сделать этого, если я продолжу пусть даже бессознательно впутываться в передряги. Мне нужно было объяснить ей, что я хотел бы прийти на репетицию, но не могу в связи с серьезными проблемами. Но как это сделать? Я осмелился прийти в гости к Джейн. Я уже приближался к её дому, когда увидел, как из автомобиля выходит Кларк. Он подошёл к багажнику и достал оттуда большой кусок ватмана. После под мышку пожил небольшую коробку. Далее он направился к входной двери. Ему стоило лишь один раз нажать на звонок, как в дверях появилась бабушка Джейн. Она дружелюбно поприветствовала его и пригласила войти. Я застыл на месте, собирая осколки своих планов. Теперь я не мог появиться у неё на пороге, заявляя, что мечтаю побыть с ней рядом. Какой же я глупец! — осуждал себе я за призрачные надежды стать для неё парой. Я ещё долго стоял на противоположной стороне улицы, всматриваясь в окна их дома. Осознание того, что Кларк был гораздо важнее и ближе ей, никак не укладывалось в моей голове. Я был болен. Болен мыслью, что должен сделать Джейн своей. Считаться с мнением других было не для меня. Но кем тогда, по сути, являлся? Эгоистом, задумался я, вспоминая свои обвинения в адрес Ребекки. Это было нечестно и неправильно принуждать кого-то обратить на себя внимание против его осознанной воли. Джейн — единственная девушка, которая по каким-то причинам не обращала на меня особого внимания. Мне впервые в жизни было необходимо, чтобы меня заметили. Я опустил голову и медленно побрёл по дороге, пиная камешки, попадающиеся у меня на пути.

Проходя вдоль обшарпанных стен заброшенных зданий, я невольно вспоминал обрывки прошлого, которые преследовали меня не оставляя, ни на один день в покое. Я плавал меж высоких скал, боясь, что однажды вдребезги разобьюсь о мрачные убеждения, которые тщательно скрываю от посторонних глаз. Я был пропитан ложью насквозь.

— Может, ты признаешься, наконец, что не равнодушен ко мне. — Я не понимал её. — Ты ведь знаешь, как сильно нравишься мне. Правда? — Лейла прошла мимо меня и прилегла на диван. Я, молча, отошёл от неё, присаживаясь в кресло напротив. — Я с ума схожу, когда вижу тебя. Я ведь тебе нравлюсь тоже? — Я смотрел ей прямо в глаза, пытаясь понять, зачем она это делает.

— Это что розыгрыш? — я решил немного развеселить сам себя.

— Не притворяйся, что не знаешь о моих чувствах к тебе! — разозлилась она.

— Что? — рассмеялся я на её заявление. — Ты что влюблена в меня? Серьёзно? — мой надменный холодный тон задел её чувства. Она встала с дивана и, опустив голову, долго приходила в себя от услышанного. Я присел рядом. — Поиграли и хватит. Ты для меня не больше, чем интерьер этой комнаты. Понимаешь? — Она подняла на меня свои чёрные глаза. Я думал, что она заулыбается, превратив всё в шутку, или же напротив, накричит на меня за несерьёзное отношение к её словам. Но я никак не мог предположить, что она опечалится. Ели-ели сдерживая порывы своего гнева, она вылетела из комнаты прочь. В тот день я не стал долго размышлять над тем, что произошло тогда. И только теперь понимаю, почему впоследствии много-много раз, Лейла старалась сделать мне как можно больнее. Теперь я мог понять, чем насолил ей. Не заботясь ни ком и ни о чём, я сгорал, как свеча на ветру, распыляясь перед десятками искушений. И вот сейчас стоя на очередном перепутье, я должен сделать выбор. Только не могу, потому что сам однажды своим поведением день за днём наживал врагов, которые не могли в настоящем позволить мне быть счастливым и свободным от их преследований.

Я вышел на центральную улицу, когда услышал, что меня окликнули.

— Джошуа! — Я обернулся. Это был Ник. Он стоял напротив магазина в компании троих парней. Эта картина мне что-то напомнила, но я не придал этому значение. Я поспешил к ним подойти. — Привет, — поприветствовал он. — Познакомься это Эвен, Джон и Дэн, — он представил своих друзей. В голове сплыла сцена кражи в магазине, когда я заметил на правой руке Ника кольцо в виде черепа. Неужели это был он? — не мог поверить я. Он и впрямь не был показательным братом. Я никак не среагировал на то, что смог в их лицах распознать грабителей. Мне было ни к чему лишние трудности, потому что собственных проблем было предостаточно. Тем более Уолтер Грейсон мне нравился даже меньше, чем кто-либо. — Приходи сегодня в девять на вечеринку к Дэну? — предложил Ник. — Будет весело.

— Да. Ночь обещает быть жаркой, — подтвердили ребята.

— Если получится, то обязательно, — принял приглашение я.

— Ты виделся с начальником полиции на неделе? — неожиданно спросил парень, которого представили как Джон.

— Он частый гость в нашем доме, — не стал замалчивать я. — А что?

— Он приходил к нам домой на тех выходных. Разговаривал с моими родителями. Я слышал, что он весь город настраивает против тебя и твоей сестры. Вроде спрашивал о семье Смитов. Ты что, правда, его пришил?

— Походу ты ему очень не нравишься, если он не забывает о тебе даже в выходные! — подколол Дэн. Все парни рассмеялись.

— Парни, — обратился ко всем Ник. — Джошуа отличный парень и он теперь может прильнуть к нашей дружной компании. Ведь враги Уолтера и Пола Грейсонов наши друзья. Так ведь?

— Да! Да! Это точно, — в один голос поддержали его ребята.

Я ещё немного постоял с ними и решил покинуть их, ссылаясь на то, что мне надо заниматься.

Мне было трудно принять решение не приходить на репетицию, на которой будет Джейн. Но встреча, которую назначила Лейла, была куда более значима для всех нас. Так как они старались не упускать из виду ни одного моего шага, им непременно стало бы известно о том, каким образом я провожу этот вечер.

Ровно в восемь, как Лейла и сказала, я был на городском кладбище. Здесь уже не хоронили, вся территория была занята.

Закат ярким багряным цветом заливал всю землю, окутывая её своим тёплым светом. Небо пестрило безумной палитрой солнечных цветов. Казалось, что радуга разлилась по синему куску ткани. Я бродил между памятниками, рассматривая надгробные надписи умерших людей. Пока я ходил в ожидании появления своих врагов, я наткнулся на могилу «Джон Николас Райдер». Вероятно, это был родственник Джейн, наверное, дедушка задумался я, как вдруг услышал приближающиеся шаги.

— О чём задумался? — ко мне приблизилась Лейла, спокойная, уравновешенная, тихая. Это означало только одно — Ричард должен был быть где-то рядом.

— Не твоё дело, — резко и грубо ответил я.

— И тебе добрый вечер, — в эту же секунду из-за склепа вышел Ричард в сопровождение четырех вампиров. Из них я знал только двоих — это был Грэг и Майк. Я повернулся в их сторону, продолжая стоять на месте, ожидая, когда они приблизиться. Ричард стал в пару шагов от меня. — Ты ведь догадываешься, зачем я тебя позвал? — спросил он, снимая с головы шляпу и протягивая её одному из подручных.

— Понятия не имею. Наверное, решил поддержать свой имидж и порадовать всех присутствующих прогулкой по родному сердцу месту. — Я не был мил или дружелюбен с ним. Мне это было ни к чему, потому что в любом случае он доставал меня своим вниманием. Поэтому не было причин вести себя с ним хорошо.

— Не угадал.

— На правах опекуна решил устроить драму под названием воссоединение семьи, — с сарказмом произнёс я, пытаясь позлить старика.

— Если бы у нас были зрители, то вышла бы не плохая шутка, — произнёс Ричард, пытаясь держать себя в руках от моих нападок. — Ты ведь знаешь, что я в любой момент могу избавиться от любого? — Я молчал. — Ведь так? — даже после повтора я ничего не ответил, спокойно продолжая стоять напротив него. Ричард тяжело вздохнул. — С тобой как всегда трудно разговаривать. Ты ни сколько не изменился. Всё такой же скверный характер. Заносчивый мальчишка, который мнит о себе, что он Бог.

— Тебе не кажется, что ты описываешь свой синдром? — снова подколол я, прерывая своего ненавистного оппонента. Ричард улыбнулся после моих слов.

— Ты единственный, кто смеет так разговаривать со мной, — любезно заметил он. — Но ты знаешь, это не подчёркивает твою храбрость. Скорее глупость, не более того. Делаем вывод, ты просто не поумнел.

— Какой учитель, такой и ученик. — На его лице появилось раздражение. Я знал, что бесил его. От этого мне становилось немного легче. Хоть не одному мне было плохо в этой лодке под названием «Неизбежность судьбы», в которой мы все вместе бороздили по океану жизни.

— Ты пугающе безумен. — С его уст это звучало как комплимент в мой адрес.

— Спасибо за лесть. Но ближе к делу. Мы ведь все понимаем, что собрались здесь не ради семейного пикника. Может, всё-таки перейдём к сути, чем я обязан такому вниманию со стороны вашего величества.

— Хорошо, — согласился он. — Мне нужна пробирка. — Его слова меня немного подкосили, но я не показал вида, что был удивлён его заявлению.

— О чём ты? — Я попытался разыграть удивление. — Решил заняться медициной?

— Без шуток, — с серьёзным лицом сказал Ричард. — Я точно знаю, что она у тебя. Поэтому прошу отдать мне её по-хорошему. Или моё настроение резко ухудшится, и тогда я за себя не ручаюсь.

— Ты знаешь, даже если бы она у меня и была, то вероятно я бы ответил тебе отказом. Что ты можешь мне сделать? — решил уточнить я.

— Тебе ничего, — спокойно ответил он. — Убив тебя, я ничего не получу. Тем более это не интересно, ведь ты и так мечтаешь умереть, наш готический принц. А вот твоих новых друзей я могу немного помучить. — Он коварно заулыбался.

— У меня нет друзей, — уверенным голосом произнёс я. — Кого ты собираешься мучить?

— Тех, с кем ты по кафе бегаешь, пытаясь строить из себя подростка. — Я глубоко вздохнул. Понимание того, что вся моя жизнь находится под мощным микроскопом, куда смотрят, кому не лень, убивало меня. Раздражение было настолько сильным, что мне прямо там хотелось сцепиться с бессмертным предводителем, который живёт на много веков дольше меня. Я знал, что итог этой схватки был бы не в мою пользу, но тем не менее оно того стоило. Однако даже в такой ситуации я нашёл в себе силы проигнорировать слова, которыми он пытался меня разозлить.

— Я не знаю, о какой такой пробирке идёт речь.

— Уже лучше. — Ричард был доволен тем, что ему удалось настроить меня на серьёзную беседу. — Хочу тебя обрадовать, что можешь не притворяться. Я знаю, что этот наглый вор Бейнс отдал тебе её. — Что? — Я не мог поверить, откуда ему известно о том, что я по сей день продолжаю общаться с ним. Но пробирку он не отдавал мне. Так кто мог такое рассказать. — Его мальчишка мне всё поведал. — Его слова ранили моё самолюбие. Я не мог принять тот факт, что никому нельзя верить даже тем, кого защищаешь на протяжении ни одного года подряд. Я собственноручно создавал и продолжаю создавать сам для себя личных врагов.

— Мне ничего и никто не отдавал. Я не понимаю, о чём ты, — словно робот, повторил я.

— Не стану тебя убеждать, — глубоко вздохнув, произнёс Ричард. — Но через месяц жду тебя в своём кабинете. Постарайся не разочаровать на этот раз. — Он повернулся ко мне спиной. После остановился и, не оборачиваясь, добавил. — А, да и пробирку не забудь взять с собой, а то мне придется по очереди навестить твоих новых смертных друзей. — Он побрёл к машине.

Я продолжал стоять на месте, словно каменная статуя. Лейла последовала за своим хозяином. Проходя мимо меня, она не удержалась, чтобы не выказать своё удовлетворение тем, что мне плохо.

— Печально осознавать, что все вокруг тебя предают и по очереди отворачиваются от тебя? Сочувствую, — лицемерно произнесла Лейла. — Это только начало твоего конца. Я куплю билет в первый ряд и буду наслаждаться твоими муками. Она провела рукой по моему плечу, после исчезла за линией горизонта.

У меня ещё остаётся время, чтобы вернуться к школе и встретиться с Джейн. Но слова Ричарда о том, что он придёт за ней и её друзьями останавливают меня сделать это. Сегодня я снова не смогу побыть рядом с ней. Лишь ночной визит к ней в комнату может всё исправить. Но нет… Мне слишком тяжело, видеть её. Искушение прикоснуться к ней слишком велико, чтобы я мог позволить себе так рисковать быть замеченным ею. Она не должна меня бояться ещё больше. Ведь при таком раскладе я не смогу даже общаться с ней.

Снова ещё одна беспокойная ночь. Время, когда абсолютно всё замирает, и лишь я продолжаю бодрствовать. Лишённый сна навечно я спокойно лежу на кровати, окутанный мраком, который заполняет комнату. На прикроватной тумбочке лежит пачка сигарет. На полу стоит бутылка виски. Я беру её в руки и делаю глоток за глотком. Иссохшее горло медленно заливается лёгким теплом. На мгновение мне становится хорошо. Я чувствую, что расслабляюсь. Ещё десять минут, и я смогу мысленно оказаться в другом мире. В придуманном мире, где я остаюсь один на один вместе с ней. Огромное чистое море окружает меня. Волны бьются о берег, сбиваясь в пену, вновь возвращаются в пучину. Белый песок, в котором утопают мои босые ноги. Я чувствую, как теплое солнце греет моё лицо своими лучами. Лёгкий ветер играет с моими волосами. Я вдыхаю полной грудью, ощущая свежий морской воздух. Я иду вдоль берега. В моей руке её рука. Она идёт возле меня. Я вижу улыбку на её лице. Я улыбаюсь в ответ. Я останавливаюсь и притягиваю её к себе. Она позволяет мне сделать это. Её тело расслабляется. Я сжимаю её в своих объятиях. Своими губами я прикасаюсь к её волосам. Она прижимается к моей груди. Я чувствую, как бьётся её сердце. Тепло её тела передаётся мне. Я чувствую её близкое присутствие. Я практически прикасаюсь к ней. Здесь и сейчас… Но вновь открывая глаза, понимаю, что лежу один в тёмной комнате. Сияние луны пробирается сквозь шторы полоской света. Проникая в окно, она ложится на пол, размываясь плавными границами темноты. Отблески стекла отражаются на противоположной стене. Попадая на её поверхность, они превращаются в немые непонятные образы. Если к ним внимательнее приглядеться, то постепенно можно разглядеть в них части чего-то большого. Спустя какое-то время они превращаются в одну общую картину, которая становится твоим ночным спутников в этой унылой пустоте ночи.

Первую половину воскресенья мы с сестрой выбирали нам новые автомобили, так как от старого осталась лишь куча металлолома. Изрядно разбитая и поцарапанная, сейчас она покоилась на дне озера. Ребекка не должна была заподозрить, по каким настоящим причинам она была разбита, поэтому мне пришлось солгать, утверждая, что я нечаянно врезался в столб, и она взорвалась. Не уверен, что она поверила в эту наивную историю о том, что я мог так неаккуратно вести себя на дороге. Но, тем не менее, она не стала придираться ко мне, подумав совершенно о другом.

— Неужели тебе настолько не нравился автомобиль? — не прекращая, возмущалась сестра. — Мог бы просто купить себе другую. Зачем надо было меня лишать этой красавицы? — Она не могла мне простить, что я посмел так поступить с ней. Ребекка была убеждена в том, что я решил отомстить за необдуманную покупку, и избавился от неё специально.

— Ты говоришь глупости, — утверждал я, хотя мне было невыгодно переубеждать. В своих же собственных интересах я просто сделал пару вялых попыток опровергнуть её теорию.

— Конечно же, — буркнула сестра. — Меня не убедить в такое совпадение, — настоятельно твердила она.

Ещё находясь в автосалоне, я предупредил сестру, что уеду и скорее всего, вернусь поздно вечером. Она была крайне недовольно, но смирилась, ссылаясь на то, что и у самой есть неотложные дела. Мне было любопытно какие, но я не стал интересоваться, понимая, что она потребует взамен того же. Мне не стоило откладывать разговор с Риком. По пути к ним я заехал в магазин и купил им необходимые в хозяйстве вещи и немного еды. Я знал, что Эдди редко будет удаваться доехать до города, так как место, в котором они теперь прятались, находилось далеко от цивилизации. Плохие размытые от дождя дороги вряд ли позволят разъезжать туда и обратно. Колёса машин будут без конца застревать в грязи. Тем было лучше. Ведь это означало, что и другие люди не смогут найти их. Эдди не ожидал увидеть меня так скоро. Он открыл мне двери.

— Я рад тебе конечно, — произнёс он. — Но ты обычно предупреждал. Что-то случилось? — забеспокоился он. Я, молча, прошёл внутрь. Мне было тяжело начать разговор о том, что сделал Рик. Но другого выхода у меня не было, как открыть карты и сказать, что я знаю о его предательстве.

— Где Рик? — спокойно произнес я. Эдди поспешил закрыть двери. После он проводил меня на кухню.

— Что-то случилось? Что не так? — Эдди испуганно смотрел на меня, понимая, что я бы не приезжал, если бы это не было важно. — Он что-то сделал? — угадал он, уловив мой озадаченный взгляд.

— Да, — тихо ответил я.

— Что? — Эдди не сводил с меня глаз, время от времени поправляя очки, которые соскальзывали с его переносицы.

— Где он? — желая обсудить это непосредственно с ним, повторился я.

— Я сейчас, — сказал Эдди, выходя в коридор. — Рик! — крикнул он на весь дом. — Спустись, пожалуйста! — в ответ лишь тишина. — Рик! Немедленно иди сюда! — он ещё раз позвал его. Немного погодя через стенку раздался шум — это были сбегающие по лестнице шаги. Он приближался ко мне. Вскоре Рик прошёл на кухню. Снимая наушники, он неспешно присел за стол.

— Что случилось? — Он оглядел меня, потом его взгляд медленно перешёл на отца. Несмотря на наше безмолвие, мальчик не был напуганным или взволнованным. Он спокойно положил плеер на стол рядом с собой и, облокотившись, принялся внимательно нас слушать. — Может, уже начнёте?

— Зачем? — я произнёс одно слово, но по глазам мальчика понял, что он догадался. Его зрачки резко расширились. Дыхание участилось. Пульс начал нарастать.

— О чём ты? — Он попытался сыграть роль невинного непонимающего подростка, но моё молчание заставило его нервничать ещё больше. — Что не так? — Он до конца надеялся, что я пришёл не по этому делу. Как такое могло быть? Я не верил, глядя на него. Он рос на моих глазах. Я старался быть ему хорошим дядей, старшим братом, другом. Как он мог предать меня?

— Зачем ты говорил с Ричардом? — Я решил закончить его мучения, признавшись, ради чего я сюда приезжал.

— Что?! — Эдди не поверил в мои слова. — Что ты сделал?! — Он обратился к сыну, пытаясь разобраться в происходящем здесь и сейчас.

— Он обещал обратить меня! — прокричал в ответ Рик.

— Что ты ему рассказал? — Отец вцепился в сына. Он тряс его за плечи в порыве гнева, выбивая из него всю правду. — Что?! Что?! — Я поспешил оттащить Эдди от сына. — Когда ты это сделал предатель?! — не успокаивался тот, стараясь дотянуться до него через мою спину.

— Успокойся, — произнёс я, усмиряя своего друга. — Сейчас уже поздно. Что сделано, то сделано. — Рик тяжело вздохнул, после насупился. Злость на происходящее читалась на его лице.

— Я просил тебя обратить меня, но ты не захотел этого сделать! — Несмотря на то, что оказался предателем среди нас, он нашёл способ обвинить меня во всём, называя причину моего безразличия к его просьбе. — Я просил. Но ты был слеп, глух и нем, как рыба. Ты вообще никогда и никого не слышишь, кроме самого себя! — Рик не прекращал повышать на нас голос. Наша дальнейшая беседа завела нас в тупик. Мы не могли найти общего решения, поэтому пришлось сделать вид, что ничего не случилось. Однако мысль, что Рик по собственной воле рассказал Ричарду о пробирке, не выходила из головы. В первые часы я ненавидел мальчишку. Но спустя время я успокоился, осознавая свою частичную вину. Я и, правда, много-много раз игнорировал просьбу сделать его одним из нас. Рик мечтал сам защищать отца и себя. Ему не нравилось чувствовать себя уязвимым и зависимым от других. Но я по своим убеждениям не мог перейти ту грань и обратить его.

Весь вечер воскресенья я простоял возле её дома. Я не находил в себе силы признаться самому себе, что мы не можем быть вместе. Я отчаянно пытался найти способ быть хотя бы немного ближе к ней. И единственный выход, который видел из всей этой непроглядной темноты, так это держаться от неё на расстоянии и не позволять себе портить ей жизнь.

Одна и та же мелодия звучит у меня в голове. День за днём она заливается в меня. Словно эйфория, она распространяется по моему телу. Пытается ли она таким образом спасти меня или же напротив, отравляет собой, погружая меня в ещё больший хаос. Я стою напротив окна. Я вижу, как выключается свет в её комнате. Слышу, как она дышит. Дождавшись, когда она заснёт, я, как вор, прокрадываюсь внутрь, чтобы поближе насладиться ею. Приближаюсь к кровати. Ощущение моей пусть даже невидимой причастности к её жизни заставляет поверить в реальность чудес. Я замираю, когда стою в шаге от неё. Я убеждён, что никогда не посмею прикоснуться к ней. Я пытаюсь разобраться в себе, способен ли я отнять её жизнь? Но раз за разом прихожу только к одному выводу, что лучше исчезну навсегда с её глаз, чем осмелюсь на это. Снова самообман, прерываюсь я, исчезая за тонкой гранью света и тьмы.

Глубокая ночь. Я снова сижу за столом. Напротив меня лежит её фотография. Большие глаза окутывают своей загадочностью, открывая лабиринт, сотканный из шелковых нитей надежды. Её сияющая улыбка, как пылающий свет в бесконечном тоннеле пустоты. Она завораживает и манит, придавая моей больной голове лишь терзание и ощущение безысходности от того, что я не в силах отпустить её с кем-то другим, даже если это будет ей во благо. Я вырезал Кларка, убрав его лицо с фотографии, но я не могу сделать это в реальности, заставив навсегда исчезнуть из её жизни. Что он значил для неё? Я не знал, не догадывался. Даже если и приходили в голову определённые выводы, я пытался отогнать их, как можно дальше, мысленно откидывая его из судьбы, которую строил в своих мечтах только для нас двоих. В действительности я схожу с ума, потому как больше не в силах сдерживать свои желания. Ведь до всего этого я никогда не нуждался во времени. Я просто не ждал. Но сейчас…

Ветви деревьев качаются на ветру. Ночные отблески луны рисуют тени на стенах комнаты. Они мимолётны и никому не понятны как миг, который нельзя поймать в руки. Кем я был для Джейн? Безликий образ моей сути медленно и незаметно прорастает в её сознание. Она сможет его разглядеть, если только захочет заглянуть гораздо глубже, чем лицемерная поверхность. Но что там можно обнаружить, кроме тьмы? Ничего… Я чёрное пятно на её чистом пути. На этот момент я был для неё никем, лишь тенью.