Обмененные души

ГЛАВА 27

Филис и дети завороженно переводили взгляд в небо с огромного висящего неподвижно полукруга Луны на ярко освещённый шар Земли.

— Это небольшая искусственная планета, которая с Земли выглядит как яркая звезда, — пояснил принц, — Она так и называется — звезда Ольга.

На вопросительный взгляд Жаргала Ольга добавила:

— Учёные и маги Плиссандрии создавали эту звезду более десяти лет. А идея её создания и, соответственно, названия, принадлежит моему мужу.

— Я задумал эту звезду ещё тогда, когда считал тебя погибшей, — улыбнулся Винсент в ответ на признательный взгляд жены.

— А разве такое бывает, что люди живут на звёздах? — спросила Аделис, чем вызвала растроганную улыбку у Ольги.

Гости гуляли по планете, расспрашивали и удивлялись. Филис было приятно смотреть на молодую пару Гилбрейтов. "Так вот как выглядит его высочество, когда любит по-настоящему" — думала она.

А ещё ей в голову пришла глупая мысль — что, если бы у неё была возможность выбрать — такой вот любящий её принц Винсент — или Жаргал? И ответ пришёл мгновенно — конечно, Жаргал! Её мужчина — самый лучший во всех мирах. Даже сейчас он улыбается, что-то говорит, и Винсент с Ольгой будто бы ощущают его внутреннюю силу, их уважение прочитывается в мелких жестах, в мимике…

Теперь, когда Ольге не нужно было держать портал и никто никуда не спешил, все могли говорить и рассказывать обо всём вволю. Супружеские пары сидели на террасе дома у тёплого моря-озера, глядя, как купаются в нём и учатся плавать Аделис и Шона, как земной шар в небе окутывается тёмно-серым цветом, а где-то через час его краешек снова начинает ярко сиять.

— Это не магия, это настоящее волшебство, — восторженно вздохнула Филис.

— Моя жена тоже так часто говорит, — с ноткой гордости заметил Винсент.

Жаргал расспрашивал Винсента о том, как дела в стране и в королевской семье.

— Хотел бы я ещё повидаться с королём Дэмиусом, — сказал он.

— Это несложно устроить, — сразу сказала Ольга, — у нас ведь установлены портальные врата. Парные, настроенные только друг на друга — здесь и в нашей части дворца. Мне даже силы тратить не требуется, чтобы ими воспользоваться.

— Не сегодня, Жаргал, — испуганно остановила порыв мужа Филис, — мы же одеты по-домашнему и не можем являться ко двору в таком виде.

В конце концов все вспомнили о том, что в доме Жаргала и Филис неприкаянно бродит невоспитанный лазутчик по имени Чудик Третий, а во дворце скоро состоится ужин, на котором традиционно присутствуют все члены королевской семьи. Договорились о том, что Жаргал и Филис посетят заранее предупреждённого об этом визите его величество через две недели.

Эти две недели потребовались Филис для того, чтобы выбрать одежду, в которой они явятся пред очи монарха. Жаргалу-то что, он в этом дворце, считай, много лет жил, а она даже ко двору не была представлена! Ольга не советовала ей выбирать наряды, принятые сейчас в Плиссандрии.

— Вы ведь придёте из другого мира. Вот и покажите королю это!

В конце концов Филис выбрала для Жаргала серый костюм-тройку с галстуком тёмно-тарракотового цвета, а сама оделась в длинную терракотовую юбку и белую кружевную блузку с длинным рукавом. Получилось и нарядно, и уж точно необычно для Плиссандрийского дворца.

Королевский секретарь, господин Шаддок, пребывал в смятении. Только что к нему явилась принцесса Эвелис с надписанной карточкой и велела предупредить короля, когда к нему придут два посетителя. Леди Эвелис сказала лишь, что эти имена нежелательно видеть и слышать ещё кому-либо, и, насмешливо улыбнувшись, не стала больше ничего объяснять. "О, небо, чем я заслужил такое?" — мысленно задавался Шаддок риторическим вопросом, — "Как я смогу объявить самому королю имена давно умерших людей — Жаргала и леди Филис Кадней? Принцесса очевидно издевается над пожилым господином секретарём".

Странно одетая пара пришла не как все обычные люди, через ворота и входные двери дворца. Молодые мужчина и женщина, высокие и стройные, оба черноволосые и со странным миндалевидными разрезом глаз, появились из внутренних помещений дворца. Очень, очень странная пара.

Тем не менее, невзирая на все эти странности, господин Шаддок внешне не выказал удивления и не стал задавать вопросов. Многолетняя выучка позволила ему все свои эмоции оставить при себе. Хотя и не без труда. Он лишь тихо порадовался, что не увидел тех, кого уже начал бояться увидеть — живых старикашку Жаргала и немало насолившую ему в своё время вертихвостку Филис Кадней. С этими магами уже не знаешь, чего ожидать. То леди Эвелис появляется через портал где ей угодно, то новые звёзды на небе зажигаются… Хорошо, что эти люди не обратили на него почти никакого внимания — а уж "та самая" Филис Кадней наверняка не преминула бы как-нибудь уязвить его, пожилого господина секретаря. Нет, эта воспитанная леди — точно не она.

Он открыл дверь в королевский кабинет, сделал положенные пару шагов вперёд и как можно более невозмутимо произнёс:

— Ваше величество, господин Жаргал и леди Филис Кадней просят принять их.

И мир не вздрогнул, земля не разверзлась и король не возмутился. Подумаешь, объявили королю о посещении двух покойников — какая ерунда!

— Пригласите.

Секретарь вышел и с небольшим поклоном открыл перед посетителями дверь. А потом закрыл. Он виртуозно научился закрывать дверь этого кабинета не очень плотно и чуть замедленно, так, чтобы, когда его обуревает сильное любопытство, успеть подслушать начало разговора. Вот и в этот раз он проделал то же самое, и, до предела напрягая слух, даже услышал нечто очень странное:

— Рад снова видеть тебя, ясноглазый Дэмиус.

И тут господин Шаддок подпрыгнул от страха — очень громкий и резкий звук раздался позади него:

— Дуу!

Это королевский внук, маленький Питт Гилбрейт, подкрался к нему и изо всех сил дунул в игрушечную дудочку. Схватившемуся за сердце Шаддоку было ясно одно — принцесса Эвелис (а за этой шалостью стояла, несомненно, она, эта игрушка принадлежала ей и обросла собственными легендами) всё-таки над ним издевается.

"О, небо, ну за что?!"

После возвращения домой Жаргал спокойно занялся своими делами — ездил куда-то по приглашениям, встречался с людьми, организовывал закупку необходимого для нуждающихся скотоводов. А Филис не находила себе места. Её так взволновал прошедший визит во дворец… Причём, даже не столько встреча с самим королём Плиссандрии взволновала её, сколько с самим миром. Чувство Родины, которое почти не ощущалось ею после потери надежды вернуться в свой мир, и уж тем более, когда она встретила Жаргала, затопило её. Да, она приняла и полюбила Монголию всей душой, как приняла и полюбила своего мужа, но всё же периодически неосведомленные люди напоминали ей, что она — русская, и тогда она скучала по России, по своей школе танцев и по тамошним друзьям и знакомым. Теперь же, вновь вдохнув воздух своей настоящей Родины, она захотела туда с новой, многократно возросшей силой. Увидеть родителей и сестёр стало необходимым. А тут ещё Аделис постоянно спрашивает, скоро ли они опять пойдут "на звезду", и Шона заявил, что хочет увидеть страну, в которой все говорят по-плиссандрийски.

— Жаргал, когда мы шли по дворцу обратно к портальным вратам, знаешь, чего мне хотелось больше всего? — однажды сказала она мужу сквозь ночной полумрак их спальни.

— Знаю.

— И всё равно скажу, — улыбнулась Филис, — Мне хотелось выйти из дворца, сесть в коляску и поехать…

— В баронство Кадней. Думаешь, этого не было видно по твоему лицу?

— Ты слишком хорошо меня знаешь, если так легко читаешь по моему лицу.

— Уверен, это прочитали и Ольга и Винсентом.

— Да? А я и не заметила. Какой же у меня мудрый муж. Значит, теперь я буду надеяться, что Ольга захочет ещё раз пригласить нас пройти порталом.

— Надейся, — кивнул ей муж.

И Жаргал стал засыпать, а Филис — надеяться. Но в какой-то момент она вдруг резко привстала и позвала:

— Жаргал… Жаргал!

— М?

— А если папенька захочет отвесить мне подзатыльник за побег и утрату артефакта, я за тебя спрячусь, ладно?

В покоях наследного принца и его жены состоялся другой разговор. Их высочества изволили лежать у камина на белой медвежьей шкуре.

— Винсент, — загадочным тоном произнесла принцесса, лежавшая затылком на животе супруга, — а ведь ты должен мне одно желание.

— Не припоминаю такого, — прищурил синие глаза принц в предвкушении очередной задумки своей неугомонной жены, которая явно готовится повернуть их жизнь на новый виток.

— А ты вспомни. Я тогда себе зуб молочный выбила, а ты с друзьями к нам в гости пришёл в дом герцога Тонлея.

— Выбитый зуб — помню. Незабываемое зрелище.

— Уже хорошо. Вот, а потом ты сказал, что выпавший зуб надо положить в дырочку в полу для мышки, и сказать заклинание, чтобы новый зуб поскорей вырос. Мол, тебя мама в детстве научила.

— Да? Как интересно у нас всё было, оказывается, — Винсент приложил ладонь к щеке любимой, — Продолжай.

— Я тебе ответила, что у нас нет ни мышек, ни дырки в полу в моей комнате. А ты на это сказал, что найдёшь дырочку, что ты знаешь, где искать. И мы с тобой тогда поспорили на желание. Если б я проспорила, то должна была б тебе песенку спеть.

— Знаешь, я, пожалуй, не буду настаивать на том, чтобы ты пела. Уже имел однажды несчастье…

— И не собираюсь. С чего бы мне петь, если ты проспорил. Дырку ты не нашёл, ты медвежью шкуру тогда увидел и загрустил по своей любимой Оле.

— То есть по тебе.

— Да, но я сейчас не про это. А про желание. Я до сих пор с тебя должок не стребовала. Надо это исправить. А то как подвешенное ружьё на сцене театра, которое так и не выстрелило.

— Что ж тебе такое могло понадобиться, что ты таким сложным подходом воспользовалась? Я уже начинаю волноваться.

Ольга с Винсентом в сопровождении пары гвардейцев и фрейлин вошли в портал, расположенный на центральной площади столицы, чтобы выйти на аналогичной площади неподалёку от дворца короля Хидейры. Ничего не поделаешь, визиты в другую страну для наследного принца с супругой приходилось обставлять более-менее официально, даже если это частный визит, и его целью является вовсе не монарх этой страны.

Их путь лежал к воротам академии магии, расположенным неподалёку от этой площади. В ворота их, конечно, пропустили, а к дому ректора они прошли сами. Но Цертта дома не оказалось.

— Конечно, ему доложили о вашем приходе, но у него сегодня приём задолженностей у студентов, так что он просил передать, что будет не раньше, чем через час, — виновато сказал слуга.

— Сволочь древняя, — кивнула Ольга, располагая свиту в гостиной, на правах бывшей обитательницы этого дома, — Дорогой, пошли наверх, я проверю, сохранил ли Цертт досочку с отметками моего роста по годам.

— Эта досочка имеет какое-то отличие ото всех аналогичных? — с лёгким смешком спросил Винсент.

— Ни один человек в мире так сильно не хотел поскорее вырасти, как я.

Досочка оказалась на месте. Более того, комната Ольги оказалась не заселена и в ней сохранилось всё так, будто Эвелис только что покинула её ненадолго.

— А ведь он тебя очень любит, — мгновенно догадался Винсент, — До сих пор.

— Тс-с, — приложила Ольга палец к его губам, — Не надо об этом вслух…

Явившийся Цертт, однако, ни любви, ни даже особой радости от лицезрения гостей внешне не выказал.

— Опять какое-то научное исследование задумали? — спросил он после приветствия, — Или экспедицию?

— А чего сразу "задумали"? — возмутилась Ольга, — Может, мы просто так, шли мимо и в гости заглянуть решили?

Цертт мрачно взглянул на неё.

— Нам нужны ещё одни портальные врата, — решил спасти ситуацию Винсент.

— А я тут причём? Технология парных врат давно передана из нашей академии плиссандрийским магам. Эвелис же сама и передавала.

— А нам нужны не парные врата! — заявила Ольга, — А ровно то, что сказал его высочество — ещё одни врата, в дополнение к имеющейся у нас паре.

— Поясни.

Ольга пояснила.

— Это дорогое удовольствие, — резюмировал Цертт.

— Мы заплатим только за кристаллы. Частично, — тут же сказала Ольга, — А изготовление пустишь по теме научных разработок академии. Потом такие "тройники" или большее количество врат, завязанных на одни — главные, твоя академия будет делать для разных королевств и продавать.

— Спасибо за ценный совет, — ядовито сказал Цертт, — Ладно, оставляй свои бумажки. Посмотрим.

— Аха, посмотрите, посмотрите, господин ректор. Сегодня. А завтра прямо с утра работу и начнёте, ладно? — похлопала Ольга глазками, а потом серьёзно добавила — Ну правда, Цертт, нам срочно надо. А то мы людей, получается, подразнили, да и захлопнули у них дверь перед носом. Нехорошо это.

— Каких людей? — позволил себе полюбопытствовать ректор.

— А помнишь, ты говорил, что она красивая? Вот, смотри, у меня есть картинка, где она ещё красивее, танцует в карнавальном наряде. Ты ведь хочешь на это посмотреть, побывать там, а, Цертт? Потому что мы, к примеру, очень хотим. Правда, дорогой?

— Правда, — подтвердил Винсент, — Только мы с тобой сначала решили другие места посетить в том мире. Ну а господина Цертта в благодарность за врата сможет встретить и направить туда, куда он захочет, вот эта красавица. И её муж Жаргал.

— Кто?! — через секунду гневно переспросил Цертт.

— Филис говорила, он тоже рад был тебя вспомнить, — хихикнула Ольга, взяв мужа за руку и потянув к выходу из дома, — Но ничего, познакомитесь заново, глядишь, и подружитесь даже. Две древние сволочи наверняка найдут общий язык. Тебе ведь интересно увидеть целый новый мир?