Обман на Орд Цестусе

76

Настало время прощаться. Оставшиеся силы Пустынного Ветра в последний раз заполнили пещеры. Реста пропела им песню о храбрости Так Вал Ззинга. Они пожимали руки, крепко обнимались и обменивались теплыми словами, пока выжившие солдаты складывали оборудование в челноке, отправленном вниз по личному распоряжению адмирала Бараки.

— Мастер Кеноби? — окликнула его Шиика Тулл, улучив момент.

— Да?

Она не могла смотреть ему в глаза.

— Я поступила дурно? — спросила она. — Жестоко, эгоистично?

— Что вы имеете в виду?

— Я хотела вернуть то, что я потеряла в своей жизни. То… того, кого я знала давным-давно.

— Вы пытались вернуть его?

Она кивнула.

— После всех моих рассуждений о жизни я вижу теперь… что я была самой ужасной лицемеркой.

— Почему?

— Я пробудила его, мастер Кеноби. Он мог прожить всю жизнь, чувствуя себя законченным и совершенным, в мире со своей судьбой.

Оби-Ван сложил пальцы вместе.

— Мне он казался совершенным. Он казался скорее человеком, который путешествовал по кольцу галактики лишь для того, чтобы обнаружить себя дома.

— Разве вы не понимаете? Он знал, что сказать. Он знал, что я увижу эту запись, что он не вернется. И он сказал это, чтобы успокоить меня. — Её голова закачалась из стороны в сторону. — Я знаю, знаю, я выгляжу как сумасшедшая, и, возможно, так и есть, совсем немного, прямо сейчас.

Она посмотрела на него с отчаянием.

— Скажите мне. Скажите мне, джедай. Неужели я пробудила его, убедила, что его жизнь драгоценна, только для того, чтобы он потерял её? И кто я после этого?

— Женщина, которая когда-то любила мужчину, а потом попыталась полюбить его снова.

Она смотрела на него, по её лицу катились слезы.

— Ни один из нас не может полностью управлять своим сердцем, — произнес Оби-Ван. — Мы делаем то, что можем, что желаем, что должны… ведомые своей этикой и ответственностью. От этого может быть одиноко.

— Вы когда-нибудь…? — начала она, не сумев закончить.

— Да, — ответил он и больше не прибавил ничего.

Для Шиики Тулл было достаточно одного-единственного слова.

— Итак, — сказал Оби-Ван. — Вы должны быть сильной. Ради Джанготата, который, я думаю, был бы благодарен вам за те дни ясности, что вы смогли ему дать. Ради себя, ибо ваш единственный грех — любовь.

Он подошел поближе. Положил руку на её плоский живот.

— И ради ребенка, которого вы носите.

Она моргнула.

— Вы знаете?

Оби-Ван улыбнулся.

— Думаю, он будет сильным. И у него будет имя, а не номер.

— Не номер.

— Нет.

Они стояли в пустой пещере. Угри ушли. Что заставило их уйти? Землетрясения? Слухи о войне? Никто не знал. Возможно, они вернутся. Возможно, нет. Но люди злоупотребили их драгоценными дарами, и теперь и люди, и кси'тинг одинаково могли ждать Проводников, чтобы составить свое собственное мнение. Здесь, в течение ста лет и более, в любви, они предложили величайший дар, какой только можно вообразить: своих собственных детей, чтобы их новые друзья процветали. И этот дар едва не убил их всех.

Лучше уж им уйти.

Среди скал за пределами их второго лагеря Оби-Ван и Кит стали свидетелями похоронной церемонии ЭРК для своих. Она была так проста, как только можно было представить.

Трое солдат вырыли неглубокую яму и осторожно положили в неё тело Джанготата. Каждый бросил по горсти песка и земли. Затем Форри сказал:

— Из воды мы рождаемся, в огне мы умираем. Мы сеем звезды.

Когда всё было сделано, джедаи помогли коммандос построить пирамиду из камней, высокую и узкую, словно единственный палец, указывающий на звезды. Некоторое время они стояли, глядя на пещеру, скалы, небо, впитывая немного от этого места, которое так дорого им обошлось.

Теперь всё было сделано, и ничего не оставалось.

И они улетели.