Обжигая льдом, замораживая огнем

ЭПИЛОГ.

— Мам, смотри, как мы можем! — передо мной скакали два близнеца.

А я, развалившись в кресле, прижимала холодное полотенце ко лбу. Вот кто из ухажеров Дианы решил перекинуть через забор послание, привязав его к камушку? Хорошо, что моя реакция все еще на месте. Я резво отскочила от летящего на поражение снаряда. Но не рассчитала, запнулась о корень дерева и рухнула на него же. Для чего ей лейп покупали? Чтобы кавалеры родителей убили?

Шестилетние Ник и Мик были противоположностями друг друга, но шалили исправно сообща. Стихии решили пошутить и поделились между братьями. Ник — огонь, Мик — лед. Прошло уже полгода с момента пробуждения у них способностей, но я все с замиранием сердца жду, когда Мик превратится в настоящую "ледышку".

— Мам! — требовательно напомнили сыновья о себе.

— Показывайте, — обреченно вздохнула я. Упертостью они в отца. Проще сдаться сразу, чтобы без последствий.

Братья сцепили руки и призвали стихии. Я с выпученными глазами наблюдала, как одна перетекает в другую. Надо мне в больницу все-таки провериться сходить. Похоже сотрясение. Галлюцинации начались.

— Здорово, правда, мама? — близнецы расцепили руки и теперь у Ника была в зрачках снежинка, а у Мика — пламя.

— Замечательно, — мрачно сказала я. — Только дяде Крахусу этого не показывайте. — Ученый и так на моих детей облизывается.

В гостиную зашла Диана и принялась неловко топтаться у кресла.

— А меня Саймон на свидание позвал, — робко решилась сообщить она.

Я выразительно хмыкнула и поправила полотенце. Девочка у нас умница, уже полностью освоила дар. Три вылазки в ледяную пустыню по поиску пропавших людей за год. Вот один из спасенных и оказался этот парень.

— Ему двадцать три, — прозрачно намекнула я. — Так что папе говорить об этом не советую. Но часиков до восьми я тебя отпущу.

— Спасибо, мама! — просияла Диана, но обниматься не полезла, косясь на полотенце.

На лестнице, ведущей на второй этаж, раздались шаги.

— Мы проснулись, — громко объявила Фиона, а значит, всем пора прятаться.

Впереди нее, держась за столбики перилл, боком спускалось наше полуторагодовалое чудо. Сильва сочетала в себе лучшее, что могла взять от нас с Эриком. Скрыться от неугомонного ураганчика в доме была задача непосильная. Она требовала внимание всех и сразу.

Хлопнула входная дверь:

— Я дома! — Эрик любил возвращаться с этой фразой.

Мы все облегченно выдохнули. Если кто и мог приструнить неугомонную дочь, то только отец.