Обет блондинки

ГЛАВА 10

— Вы не подскажете что здесь происходит? — я обратилась к женщине стоящей рядом.

Мы находились в кают-компании лайнера, в которой собралось множество народа. Я даже не могла себе представить, что на борту корабля столько пассажиров. Ведь во время посадки мы почти никого не встретили, если не считать людей, которых я видела в трюме. Зато теперь я могла представить всю грандиозность экспедиции, организованной фон Кромом.

Помимо членов экипажа, состоящих из капитана корабля, двух пилотов, штурмана, бортмеханика, корабельного врача, трех бортинженеров, одного аналитика, кока, на борту лайнера находилось несколько десятки специалистов в разных областях науки.

И почти все находились в одном месте, оживленно шушукаясь, словно ожидая чего-то важного. Никто толком не знал о чем пойдет речь и зачем нас собрали всех вместе.

Не думала я, что встреча с остальными членами экспедиции случится вот таким образом. Думала, нас всех соберут, чтобы представить друг другу. Но не предполагала, что нас сгонят всех вместе словно скот, при этом ничего не объясняя.

— Я и сама не знаю. Думаю, надо ждать пока нас проинформируют, — было мне ответом. — Кстати, меня зовут Рианна Флипер. Я специалист по межличностному общению с иноземными расами из экспедиции Дитриха фон Крома, — представилась женщина.

Психолог. Все понятно. Никуда от них не скрыться. Но зато, если понадобится, то можно обратиться за советом.

— Сандра Трип, а это Лайза, — назвала себя и свою киберподругу. — Мы тоже из экспедиции, хоть, с вами и не знакомы.

— А чем вы занимаетесь?

— Я - языковед. Заурский мой конек. А Лайза моя помощница, — не стала вдаваться в особенности происхождения андроида. Люди, напрямую не общавшиеся с кибернетическими организмами, часто путали людей и андроидов. Что с одной стороны было хорошо, так как не создавало искусственных преград в общении.

— О! Так вы та самая Сандра, которая будет разговаривать с заурцами. Я много слышала о вас, а теперь вот познакомилась. Я так счастлива. Это большая честь для меня. Не думала, что когда-то смогу стоять рядом с Сандрой Трип, которая расшифровала саму Лесойскую скрижаль. Это самый огромный вклад в науку заурского языка, который можно представить. Черт, можно я пожму вам руку? — женщина все тараторила и тараторила, и чем больше она говорила, тем сильнее я открывала рот от изумления.

Не думала никогда, что вот так запросто встречу свою поклонницу.

Да я была специалистом в своем деле, обо мне знали, но только те, кто был в теме, как мне казалось. Я думала, что посторонние не интересуются давно умершим языком, как это считалось.

И пусть для меня заурцы жили, не важно где, не важно как, но жили ведь я говорила на их языке, но для людей ничего в нем не понимающих, они должны были быть осколками прошлого. Делами давно минувших дней. Как оказалось, это совсем не так. Люди интересовались миром заурцев, причем они любили их искренней любовью, что не могло не удивлять.

— Спасибо. Мне так приятно, — я прямо таки лучилась от удовольствия. Внезапная похвала подняла мой уровень самооценки на небывалую высоту.

— Итак, все собрались? — раздался громовой голос, перекрывающий все шушуканья раздающиеся в кают-компании.

В помещении начали затихать звуки. Люди замерли. Лайза, стоящая рядом, насторожилась.

Я посмотрела на того, кто говорил и узнала в нем капитана Маршала Вудса. Его огромную фигуру не перепутать ни с чьей другой.

— Вижу, что все, — рявкнул он, обводя каждого взглядом.

Люди в недоумении смотрели на капитана и не могли понять почему мужчина ведет себя столь грозно, как будто все собравшиеся в кают-компании что-то натворили.

— Наш полет только начался, — голос Маршала гремел, — но уже находится под угрозой срыва.

— Это почему? — раздалось со всех сторон.

— Хотите знать? Вижу, что хотите. Это похвально. Мне нужно знать данные ваших идентификационных карт. Всех. Даже тех, что заменены по негодности. Немедленно.

Голос Маршала вибрировал в пространстве, заставляя его содрогнуться.

— Зачем? — понеслось отовсюду.

— Скоро узнаете, — было ответом.

Мне нечего было скрывать и я предоставила все интересующие капитана данные, совершенно уверенной в собственной непогрешимости.

По-моему, так сделали большая часть присутствующих находящихся в кают-компании.

— Я попрошу остаться следующих людей, — пробасил Маршал, принявшись перечислять по одному фамилии тех, кого он еще раз бы хотел видеть.

Когда я услышала свою фамилии, то дико удивились. По каким критериям выбрали меня? Это было удивительно и совсем непонятно.

Люди стали покидать кают-компанию, изумленно оглядываясь на остающихся людей. Еще бы, уходящие, чувствовали себя разве лучше, остающихся. Помещение пустело, оставляя небольшую горстку людей.

Когда последний не входящий в озвученный список удалился, воцарилась тишина, прерываемая лишь громким дыханием участников.

— Что мы здесь делаем? — раздалось с одной стороны кают-компании.

— Устанавливаем истину, — было ответом.

— Для чего?

— Чтобы установить кто первый начал это гонение, — шутливо произнесли из угла.

Хотя понятие «угол» на звездолетах такого класса, которой нес нас в просторы космоса, относительно. В космосе все относительно. А угол тем более. Это скорее две закругленные поверхности, переходящие одна в другую. От изучения угла рассуждений на тему кривизны пространства меня отвлек возглас.

— Нет, — прорычал капитан.

— Да что все это значит?

— Я попрошу все оставшихся в помещении пройти исследования на полиграфе. Добровольно, — капитан «пометил» каждого тяжелым взглядом. — А кто откажется, того и буду считать виновным.

— В чем? — люди загалдели.

— В подрывной деятельности экспедиции, — рявкнул Вудс. — Я ненавижу, когда с начала полета все идет наперекосяк.

— Ты что-нибудь понимаешь? — я повернулась к Лайзе. Она хоть и была самостоятельным членом общества, но формально находилась под моей опекой, так что я имела полное право пользоваться ее помощью в любой ситуации.

— Догадываюсь, — многозначительно произнесла киберподруга.

— И мне ничего не скажешь? — удивленно посмотрела на нее.

— После полиграфа скажу, а до него не буду, а то еще посчитают тебя шпионом. А ты не такая.

Вот может же Лайза запутать, как никто другой. Надо же было согласиться на такую помощницу и няньку в одном лице. Ничего от нее не добьешься.

К капитану потянулась вереница людей. Он что-то у каждого спрашивал, предлагая предварительно возложить руку на его браслет.

А я-то думала, что нас будут пытать в отдельном помещении с применением силовых методов третьего уровня воздействия.

Ошиблась.

Когда настала моя очередь, я оглянулась на Лайзу, ища ее одобрения. Андроид кивнула, разрешая пройти экзекуцию. Значит, ничего страшного не будет.

— Какая вы… аппетитная, — первые слова, которые я слышала от капитана, повергли меня в шок. — Вы замужем? — во взгляде мужчины читался явный интерес.

Я так отвыкла видеть в глазах окружающих мужчин, что даже несколько опешила от неожиданности. Причем, я явно видела, что капитан не лукавит и ему на самом деле нравится моя комплекция.

— Да. Нет, — пролепетала.

— Жаль, — выдохнул он. — Но это мы решим позже, а теперь к делу. Сандра Трип, замышляете ли вы подрывную деятельность на борту корабля «Слеза пророка»? — спросил мужчина, вслушавшись в пространство. Судя по всему, капитан получал информацию откуда-то со стороны.

Я обернулась, желая получить консультацию. Но Лайза куда-то запропастилась. Вроде бы была в кают-компании и пропала.

— Отвечайте, Сандра, — жестко поторопил меня Маршал.

— Нет.

— Вы не хотите отвечать?

— Я говорю, что ничего плохого не замышляла, — возмутилась.

— Вносили ли вы в транспортную декларацию какие-нибудь изменения после начала погрузки? — Маршал смотрел на меня так пытливо, будто в глазах у него были вмонтированы лазеры.

Впрочем, судя по достижениям медицины и техники такое вполне могло быть. И пусть согласно устава объединенного космического флота не допускались к управлению кораблей люди с физическими улучшениями третьего порядка, но ведь правила на то и созданы, чтобы их нарушали.

— Ничего я не вносила, зачем мне это надо?

— Вот и мне хотелось об этом знать, — отчего-то взгляд Вудса потемнел после очередного сообщения, полученного в наушник.

Почему-то мне это совсем не понравилось. Меня кольнуло прямо в сердце какое-то нехорошее предчувствие.

— Вам имя Май что-нибудь говорит? — Вудс прищурился, крепко держа мою руку на браслете. Мне даже стало несколько больно, но я стоически терпела, глядя прямо в карие глаза Маршала.

— Это очень распространенное имя.

— А если точнее? — с нажимом произнес мужчина.

— У меня было несколько студентов с таким именем, — произнесла напряженно пытаясь понять к чему он клонит.

На самом деле оно одно время было очень распространено, ведь так звали известного оперного певца, сумевшего покорить пол галактики своим изумительным пением.

— Хорошо. Я спрошу иначе. Май Ветрофф вам знаком?

И здесь этот мальчишка засветился. Каким образом? Что в этот раз натворил?

— Да. Не пойму к чему вопрос.

— Это вы помогли ему зайцем пробраться на корабль? — гаркнул мужчина так громко, что у меня заложило уши.

И это еще недавно он мне показался милым мишкой? Да о чем я думала? Вудс совсем не милый, он жестокий и несгибаемый.

— Нет, — возмутилась. — Как вы могли такое подумать?

— Вы нашли виновника? — рядом, словно чертик из табакерки возник Дитрих фон Кром. И где его носило, когда всех тут разве что не препарировали?

— Вы меня имеете в виду? — спросила холодно, чувствуя, как во мне начинает подниматься волна неприязни к этому холеному аристократу.

Пренебрежительный взгляд в мою сторону такой, каким смотрят на досадное недоразумение.

— Мальчишка не признается. Но я думаю его додавить, — холодно усмехнулся граф, обращаясь к капитану.

В моем мозгу начала выстраиваться цепочка событий.

Последний экзамен.

Саботаж Мая Ветроффа.

Его желание оказаться членом экспедиции Крома. Мой отказ. Реакция со стороны мальчишки.

Огромный трюм с сотней контейнеров разного размера.

Упоминание о транспортной декларации.

Вопросы по поводу знакомых с именем Май.

— Этот негодник пробрался на корабль?! — я не спрашивала, а утверждала, внутренне охнув от возмущения.

— Она — пособница? — граф моментально сделал неверные выводы. Впрочем, наверное и я поступила бы так же.

Но как же обидно чувствовать себя безвинно виноватой.

— Подождите, Дитрих, — попытался остановить графа капитан.

Моя руку по прежнему лежала на браслете Маршала.

Только Кром совершенно не слушал что говорит Вудс, он закусил удила, принявшись обвинять меня во всех смертных грехах.

— А вы знаете, что бывает с теми, кто нарушает закон? Мальчишке то может быть ничего страшного не будет, его отец отмажет от наказания, в крайнем случае откупится деньгами, заплатив вред. Ему, думаю, хватит. А вот чем думали вы, когда помогали? Вы же взрослая женщина, достаточно известная в узких кругах, читаете детям лекции. Вы зачем подписались на эту авантюру? Вы хоть понимаете чем вам это грозит? — чем дальше граф меня отчитывал, тем больше становились мои глаза.

У меня всякое бывало: студенты на лекциях безобразничали, каблук сломался во время выступления, муж ушел к другой женщине, посчитав, что я слишком для него толстая. Но во всех случаях была причина, приводящая к подобного рода последствиям. Здесь же я не находила вообще никаких оснований для обвинения.

Тот факт, что парень мой студент, еще ни о чем не говорил. Через мои руки прошли сотни молодых людей. И что? Теперь надо меня с ними со всеми связывать, обвиняя во всех смертных грехах?

Это полный бред.

— Нет. Это не бред! — прорычал граф, окатив меня презрением с ног до головы. — Это чистая правда. Все сходится.

Надо же, не думала, что произнесла что-то вслух. Впрочем, так даже лучше.

— У вас нет никаких доказательств, — вспомнила коронную фразу герои детективных фильмов.

— Вы сами только что подтвердили свою причастность к появлению зайца на корабле. Тем более, я вас застукал на месте преступления, — холод в голосе мужчины вымораживал. Он резал по живому.

— Где вы меня застукали? — охнула.

— В трюме. Вы там были и следили, чтобы никто не обнаружил Ветроффа.

А ведь, действительно, подозрительно в свете последних открытий, мое нахождение в той части корабля, где пассажирам совершенно не место.

— Да я заблудилась! — воскликнула. И почему я сразу не призналась? Надо было сказать, что не знаю куда идти, тогда бы не было никаких хлопот. А теперь вот доказывай, что я не со злым умыслом оказалась в трюме лайнера.

— Я вам не верю, — надменно произнес граф. — Вы лжете, — глаза полыхнули темнотой.

— Больно надо, — приблизилась насколько возможно к Крому. Если бы капитан, стоящий рядом, и наблюдающий за нами, как за клоунами в цирке, то я бы вцепилась в волосы графа, настолько меня душило негодование.

Быть обвиненной во всех смертных грехах, этого мне еще не хватало для полного счастья.

— Так, брэйк! Разойдитесь по углам ринга! — пробасил капитан, которого мы начали теснить, доказывая свою правоту.

— Он первым начал меня обвинять непонятно в чем, — невымещенная обида требовала выхода.

Меня смерили презрительным взглядом полным превосходства.

— Я это выясню! — припечатал капитан. — А теперь тихо, — гаркнул он так громко, что даже воздух в кают-компании застыл, подчиняясь приказу.

— Капитан. Все ясно как дважды два. Прикажите своим помощникам взять эту особу под домашний арест до возвращения на Землю, — подсказал Дитрих, холодно взирая в мою сторону. Для себя он все уже решил.

А меня даже женщиной не назвали.

— Себя посадите в карцер, — буркнула в ответ на обвинения Крома.

— Я сказал — тихо! — еще раз рявкнул Маршал. — Вы, граф, займитесь своими делами. На этом корабле расследование веду я. И я решаю что делать с зайцами и их пособниками. А вы, Трип, пройдите со мной в кабинет. Мне надо кое-что выяснить наедине.

Мое сердечко замерло и вновь поскакало в галоп. Еще этого не хватало. Неужели меня на самом деле поместят под арест? Очень похоже. Зачем бы капитану требовать меня к себе на ковер. Это он просто хочет меньше светить свое жесткое решение перед другими членами экипажа и участниками экспедиции. Все же начинать полет с заключения одного из пассажиров это дурной знак.

Я искала помощи, вот только ее нигде не было. Лайза как будто испарилась. Хотела вызвать ее, но потом подумала, что это будет выглядеть еще более подозрительно.

Мы молча прошли в каюту капитана. И опять я чувствовала себя пленницей, за которой шествует надсмотрщик.

Так разволновалась, что совершенно не обратила внимание на просторное помещение, выполняющее роль кабинета Маршала. Его каюта состояла, как минимум из двух комнат. В одной мужчина работал, а в другой отдыхал. Дверь в соседнее помещение была открыта, через проем была видна заправленная постель.

Неплохо живут капитаны корабля, в отличие от простых смертных. По стенам кабинета были развешены картины, в основном вышедшие из под кисти художников-импрессионистов. Лес. Летнее утро. Знойное лето. Морозная зима. Картины были настолько атмосферны, что стоило только на миг на них засмотреться, как сразу же сознание начинало проваливаться в иллюзорный мир.

Помимо «живых» в своем великолепии картин, убранство кабинета навевало мысли о Земле. А все потому что мебель была в основном деревянная, а не из углепластика. Массивный стол, вращающееся большое кресло, пресс-папье непонятно для чего использующееся в условиях электронных сообщений и пластиковых книг, все это было пережитком прошлого. Однако оно не выглядело чуждым в чреве космического лайнера, наоборот, оно являлось его сердцем. Тем местом, где принимались серьезные решения за закрытыми дверями. Я почему-то была уверена, что по важности, кабинет капитана был вторым местом после рубки управления.

— О чем вы хотели со мной поговорить? — я первой нарушила молчание.

Ожидание смерти, хуже самой смерти.