О моём перерождении в сына крестьянского 1

О моём перерождении в сына крестьянского 6

Этап шестой

Не прошло и двух дней, как я понял: тактику пора менять.

И нет: то, что в мою невидимую паутинную сеть угодила трёхглазая бородатая рыбина длиной в мою руку, похожая на ракшаса, проклятого трижды тремястами сурами на великое уродство, стало лишь последней каплей и той самой соломинкой на спине премногонагруженного верблюда.

Я ещё не знаю, какая плотность манофона нормальна для Леса Чудес. Однако подозреваю, что примерно шестикратный относительно того, к которому я привык в столице — уже слишком много.

Может, в настоящем Лесу ещё веселей, но Опушку я точно миновал.

А слишком хорошо — это не хорошо.

За время плавания у меня хватило времени подумать и уточнить планы. Да и что особо думать-то? В Лесу Чудес моя скромная персона — даже близко не самый крупный и страшный хищник. А ведь и хищники, как известно, совершенно не чураются маскировки. Отсюда следует, что мне надо прятаться, самое малое, впятеро тщательней. И разнообразней. Надо скрывать мой вид и мои звуки, мой запах и мою магию, мои следы и… в общем, вообще всё, что в принципе возможно утаить от тварей и монстров.

Не в последнюю очередь надо сделать так, чтобы меня не заметили мимохожие ходоки. То есть, на минутку, вот эти самые опытные и высокоранговые ребята, которые знают дикую природу и распрекрасно отличают всё, что естественно, от всего неестественного.

Да, поселиться в иллюзорном домике на дереве в эльфийском стиле — весело. Мой внутренний пацан прямо-таки визжит от счастья при мысли о том, чтобы жить вот так. Но…

Некоторые снарки — буджумы. Некоторые ходоки — бандиты. А у меня один только пояс, снятый с людоловов, стоит столько, что можно десяток лет от пуза кормить многодетную семью. Ну, если это не многодетная семья владетельных, разумеется — тем этого разве что на пару походов в ресторан хватит.

Поэтому, как ни жаль, но эльфийский домик отменяется. Категорически.

Зато совершенно ничто не мешает мне выкопать нору. Да-да! Причём не какую-то там мерзкую грязную сырую нору, где со всех сторон торчат хвосты червей и противно пахнет плесенью; да и не сухую песчаную голую нору, где не на что сесть и нечего съесть. Вот уж у кого-кого, а у меня есть весьма богатый опыт строительства по-настоящему благоустроенных нор. Два года жил в такой: собственноручно… то есть не — ручно, а — мажно… выкопанной, поэтапно улучшаемой, расширяемой, совершенно незаметной со стороны и снабжённой несколькими выходами.

А уж теперь, когда мне стали доступны плотные иллюзии с подпиткой от фона… того самого фона, который здесь многократно плотнее, хотя и, увы, заметно нестабильнее…

Что ж, место выбрано, способ определён — приступим!

Первичное обустройство жилой норы заняло у меня… да вот даже не скажу точно, сколько. Потерял счёт времени. Опять. Что во время пребывания под землёй как-то не удивительно.

Да и вообще. Увлекательное это дело — магическое строительство!

Главный вход в будущую нору повышенной комфортности, с которого всё началось, располагался на дне речки. Именно и прямо так. А чтоб никто не догадался! Значительную часть вынутого грунта я тем самым попросту спускал в воду. То есть поднимал. Ну… не важно. Стройку не заливало по самой простой и естественной причине: отгораживающие поток плотные иллюзии, которые проницаемы строго для меня как их создателя. А также по желанию меняют форму и размер, пусть и в ограниченных пределах.

Если бы я строился на глубине двадцати-тридцати метров и более, давление воды могло бы создать мне проблем, ну а так… после двух неполных дней в пути вниз по течению речка, конечно, подросла (иначе для уродской трёхглазой рыбы в ней не нашлось бы ни места, ни еды), но всё равно её глубина не достигала и пары метров.

Стены, пол и потолок своего самодельного убежища я укреплял уже испытанным способом. Именно тем, на стройке подсмотренным. Алхимическим. Резко извлекаем связанную влагу, затем цементируем её частью высушенный и мелко раздробившийся грунт. Избыток воды отправляется в речку.

Грунт же застывает снова, крепче прежнего, но уже в желаемой форме… и, к слову сказать, продолжает оставаться влагодефицитным.

Отсюда важное свойство, подобное свойству знаменитого римского бетона: при растрескивании, когда в щели материала проникают воздух и вода, стенки щели впитывают её и, разбухая, закупоривают снова. Как бы срастаются. Ещё и становясь прочнее. Поэтому многие древнеримские пирсы, акведуки и прочая простояли порядка двух тысяч лет. Мне столько не надо, но приятно знать, что от капающей с потолка воды я собственными усилиями благополучно застрахован. И стены не отсыревают.

Проблема мебели? Лично для меня это не проблема вовсе. Плотные иллюзии решают! Притом нужды захламлять пространство вообще нет: нужна кровать — воплощаешь кровать (притом сразу с матрасом, простынёй, подушкой и одеялом, всё регулируемой толщины и жёсткости, ага. Иллюзии удобны). Кровать не нужна? Развоплощаешь. А вместо неё воплощаешь, например, стол. Со стулом.

Причём опять же такие, какие нужны именно мне.

Больше никаких подушек, подкладываемых под задницу просто для того, чтобы нормально доставать до слишком высокой столешницы!

Иллюзии удобны, о да.

Что я не мог постоянно воплощать и развоплощать, так это еду. Но способ сохранять её я уже давно отработал, и способ этот зовётся — ледник. Вполне буквальный.

Две секции: одна для замороженного до отрицательных температур, вторая для просто охлаждённого. В первой, вставленной во вторую, как одна матрёшка в другую — стены из прессованного снега (ну, технически из мелкопористого льда, но на вид одно к одному, да и теплоизоляция выходит отменная). Полки из него же, ёмкости из него же. И бодрящий морозец под минус сорок внутри. Во второй, большой — нарочно наклонённые ледяные плиты на потолке (в центре выше, у стен ниже). Во всей секции в целом стены из синтетического аналога пемзы akaпенобетона, тоже для теплоизоляции, бетонные стойки, полки, ёмкости (с крышками, чтобы запахи не смешивались). Потолочные плиты медленно тают, стенки для замороженного тоже, но я их подновляю, используя растаявшую воду, ибо пол ледника опять-таки нарочно углублён, так что она далеко не утекает: остаётся внизу, под каменной решёткой фальшпола.

Такой вот полностью замкнутый круговорот воды, подсмотренный у матушки-природы, да.

Ещё в моей норе-не-норе, достойной скорее звания подземного бункера, имеются гостевые комнаты в количестве шести штук, разделённые на две секции — как бы для мальчиков и для девочек (нет, ну а что? Есть-пить не просят, пусть будут на всякий случай…). Имеется гигиеническая секция: небольшой бассейн, душ, отдельно туалет, пахучее содержимое которого периодически отправляется… да-да, вы угадали: на дно речки. Имеется зал для тренировок чего угодно, габаритами примерно со школьный спортзал. Может, в футбол и не поиграешь, по крайней мере, если я его не расширю, а вот в баскетбол или там волейбол — вполне. Да, мячи нужных свойств я могу начаровать.

В третий раз повторю: иллюзии удобны.

И побегать есть где, причём можно забегать на стены. И на паутине летать, хотя для этого места всё-таки маловато, маловато, надо больше золота… пространства.

Но вперёд того, как копать и обустраивать этот зал, да и вообще практически вперёд всего остального строительства, я озаботился созданием вентиляционных ходов. Они же эвакуационные. Диаметром точно под меня — ну, с некоторым запасом, потому как я надеюсь в ближайшее время хорошо подрасти. И с такими изгибами, чтоб иначе как в Паучьем Прикиде с его свободно морфирующей, прилипающей по желанию, а когда надо — идеально скользкой поверхностью даже не всякая змея осилила проползти через ЭТО.

Хотя бы потому, что ходы в нескольких местах перекрыты решётками. Каменными, т. е. бетонными. Легко отодвигаемыми вверх телекинезом, но для зверей крупнее мыши непреодолимыми.

(Не вспоминать про тоннельных термитов… так близко к поверхности их быть не должно!)

Впрочем, сугубо для потенциальных гостей я не поленился вырыть также два дополнительных входа-выхода. Высотой два метра, шириной полтора, на входе — пологий пандус, на выходе — средней крутизны лестница. Оба входа-выхода заканчиваются на глубине трёх метров.

Понадобится — прокопаю до поверхности, причём быстро. А пока надобности нет — так.

Для порядка следовало бы ещё высверлить спуск вниз, в подземье. Как путь эвакуации на совсем уж тяжкий аварийный случай, если наверху, например, разбушуется битва пары высших монстров или, того хуже, настоящих эпических чудищ. От которых даже на глубине моего «спортзала», который куда ниже основного бункера, не особо-то укроешься. И я даже начал этот спуск сверлить. Но…

Вы уже догадались, да? Конечно, нетрудно это сделать.

Манофон. Растущий при заглублении. Причём градиент пусть и не пропорционален к тому особо плотному, что на поверхности, но и не сказать, чтобы нарастает так плавно, как под столицей. Опять-таки без понятия, на что похож подземельный вариант Чащоб, но проверять на своей шкуре — извините.

Короче, докопался я до глубины метров так четыреста, до плотности маны, что уже раз в двадцать пять выше привычной (ощущения, как в летнюю жару за тридцать пять без кондиционера: вроде ещё дышится, но чё-то как-то слишком потно), оформил небольшую полость как ультимативное личное убежище и решил, что если битва чудищ наверху достанет даже здесь — что ж, значит, судьба моя такая. В настоящей парилке, которая ещё ниже, мне всё равно не выжить долго.

Во время земляных работ я питался чем речка пошлёт, несколько однообразно, зато от пуза. И в таком насыщенном фоне слабомагическим (а иногда и среднемагическим) вырастало, можно сказать, всё. Плюс медитации для отдыха: не такие глубокие, как на хуторе у Соловой, я не сумасшедший расслабляться настолько даже во вроде как надёжном убежище, но всё же достаточно глубокие…

В общем, финал обустройства я встретил, имея честно заслуженный двадцать девятый уровень.

Однако вкладываться ни во что уже не стал. Можно сказать, отложил свободные очки на полку. Я всё ещё ощущал некоторое… неудобство при мысли об эволюции класса. Совсем не такое, как на уровне 27 — и уж подавно не столь предупреждающе-острое, как на 25-м. Следовало предположить, что хотя бы на 30-м я наконец-то смогу пройти эволюцию. Он пороговый, расширяет возможности восходящего весьма круто. Но вот в чём штука… с 30-м придёт сразу 10 свободных очков. Один от уровня да девять бонусных. И этот десяток, стало быть, смогу вложить в класс…

А смогу ли? Как ни крути, такое резкое продвижение, с улучшением нескольких способностей за раз, снова может оказаться… гм… не вполне своевременным. Я даже не знаю, что станет с моей классовой особенностью. Она улучшится сама собой? На неё тоже потребуется тратить очки? А может, ещё одна, уже вторая, классовая особенность прорежется?

Что поделать, я никогда ещё не проходил эволюцию класса, не имел возможности откровенно поговорить на эту тему с кем-нибудь высокоранговым — и понятия не имею, что там да как.

Всё своими силами, всё ощупью, в потёмках, на свой риск.

Ну да ладно, до тридцатого осталось всего ничего, начать да кончить. А там, как говорят в Одессе, будем посмотреть.

Пойду-ка я на охоту. Ледник надо заполнять, да и уровень повысить тоже надо. К тому же пора уже, пора сызнова припомнить о том, что магия может дать мне ещё и крылья. У меня тут даже речка есть, такая многогранно удобная; а учиться приводняться всяко приятней, чем шишки и сучья в лесу собирать…

Знаете, мне стыдно. Очень. Поэтому будем считать, что я научился взлетать, лететь не только по прямой и приземляться без эксцессов, а почти что ловко… ну…

Научился. Да.

Недели три потратил, но нужное сочетание метаформ Паучьего Прикида, заклятий облегчения веса, воздушно-реактивных колец и прочего такого подобрал. Методом тыкающего перебора. А что я за это время испытал, сколько раз куда каким боком влетел, как часто мимо речки промахивался…

Так. Короче. Я научился летать, остальное — маловажные подробности. Точка.

И получил по сумме достижений вожделенный тридцатый. Впрочем, распределение полученных очков, а их стало уже двенадцать, благоразумно отложил до возвращения в свой бункер. Где сотворил себе матрац, улёгся звездообразно, вдохнул, выдохнул — и приступил.

Ну что? Эволюционировать уже можно? Что мне за это будет? Ах, ничего страшного… тогда — вот вам… о! А для эволюции-то достаточно одного очка, не двух! Ну, объяснимо: проводить эволюцию на штатном, так сказать, 25-м и на сверхштатном 30-м — разница существенная. Вполне возможно, что если ещё затянуть с этим делом, то класс может эволюционировать при очередном наборе уровня сам. Но так долго ждать я не хочу. И-и… что поменялось?

Да почти ничего. Вроде только название: Маг Достоверных Иллюзий (ранг В — выдающийся) обернулся, аки добрый молодец после купания в молоке, Мастером Достоверных Иллюзий (ранг А — героический). И примечание о полном раскрытии в скобочках исчезло… до поры, как я понимаю.

Ан нет. Есть, есть изменения! Две не раскрытых третичных способности класса, имеющих ранг А, но пока неизвестных. И появилась строчка про особенность класса 2, которая тоже не раскрыта, но прям со старта имеет выдающийся ранг.

Могу я её раскрыть? Предупреждающие сигналы будут? Вроде не ощущаю. Вернее, ощущаю, но… так. Слабенько. Видимо, добавление ещё одной особенности В-ранга на фоне того, что я прямо сейчас тащу груз четырёх А-ранговых, ничего прям плохого не принесёт. Да, будет некоторое неудобство, но не так чтобы душераздирающее. Кстати, сколько придётся заплатить за открытие? Три очка? Гм… это штраф или так и надо? По идее, если обычная стоит одно, а необычная два, то выдающаяся особенность и должна стоить три очка. Я правильно думаю, моя глубокоуважаемая система? Кажется, правильно.

А вот какой именно может быть вторая классовая особенность… нет. Не так. Что я хотел бы от своей второй особенности получить? Да, так правильнее.

Что-то даже в голову ничего не лезет.

Моя первая классовая особенность, которая Талант Начинающего Иллюзиониста, весьма хороша и универсальна. Очевидно: если её улучшить, повысив до героического ранга… нет-нет, я не стану этого делать, не прямо сейчас, ибо ПЯТЬ особенностей А-ранга для маловатого меня — не просто многовато, а, я бы сказал, отчаянно многовато. Буквально душераздирающе. Но. Если первую классовую улучшить, она даст такое же хорошее и универсальное улучшение.

Из этого следует, что вторая классовая и притом универсальная — избыточна. Нужно что-то специализированное. Что?

Интересный вопрос.

Просто из самых общих соображений: я могу получить особенность, сдвигающую меня в сторону мультикласса. Например, взять нечто на облегчение ментальных манипуляций. Или целительских. Это разом даст бонусы моим Плащу Мороков или Биобустеру, а также наверняка облегчит получение (отныне отчасти профильных) способностей соответствующей направленности. Ещё я могу получить особенность, которая углубит специализацию самого класса. Вон у меня сколько способностей открыто для самых разных аспектов, связанных с магией иллюзий! Шагну сюда — и мои иллюзии станут действительно масштабны; шагну туда — смогу усилить достоверность до границ, достойных героического класса; а если выберу это — смогу переплетать иллюзорное и материальное, открывая себе доступ к целому спектру новых и весьма заманчивых возможностей. Да-а-а, всего так много и всё такое вкусное… но…

Что, если я проверну финт ушами и возьму особенность как заклинание?

Да, это возможно. И да, это тоже необычайно заманчиво. У меня есть две классовых способности, взятых как заклинания — и это прямо-таки вкусные способности-заклинания. А особенность, я уже ясно чувствую, станет ещё вкуснее. Например, если я «узаконю» таким образом Паучий Прикид, то получу одним пакетом все его встроенные возможности, уже открытые мной, от базовых и до морфинга в мой личный индивидуальный летательный аппарат. Причём затраты концентрации упадут до минимума. Это заклинание станет естественным. Таким, словно я его отрабатывал десятилетия, довёл до рефлексов все преобразования, все сокращения псевдомышц, все маскирующие приёмы — короче, ВСЁ.

Круто? Да не то слово!

Одна только мысль удерживает меня от такого шага. Это простая, очевидная мысль. Сделав Паучий Прикид особенностью, я… не получу ничего нового.

То есть да, конечно, тактически это будет колоссальный рывок, но стратегически… после многих лет практики я и так получу всё перечисленное, а то и больше. Я смогу сам добавлять Паучьему Прикиду новые формы, например, для передвижения под водой (кстати, надо бы озаботиться, полезная же вещь! Ситуативная, но полезная… запоминаем!) или резко увеличивать его размер для драк с какими-нибудь боссами. Вейлиф, полезай в робота — и трах-тибидох по роже монстриле размером с дом! Да уж, косплей Икари Синдзи — он ещё более суров и беспощаден, чем косплей Питера Паркера…

В общем, если уж вообще брать особенность как заклинание — то, очевидно, это должно быть высокоуровневое заклинание. Не повышенное до третьего круга, а сразу же имеющее четвёртый круг. И делающее то, чего я сейчас делать не могу. По тем или иным причинам.

Какое это может быть заклинание?

Чуть ли не первое, что приходит в голову — Невидимость. Нормальная, не чисто оптическая, а ещё и касающаяся магического восприятия невидимость. Точнее, уже Незримый Покров.

Здорово было бы такое заиметь? Хо. Ещё как!

Но…

Нет. Не возьму.

Пусть это действительно здорово, круто, ценно и далее по списку, пусть невидимость даст мне куда больше свободы в изучении Леса Чудес, позволяя забираться так далеко, как без неё фиг заберёшься, пусть она с лёгкостью может стать спасением в целом ряде мыслимых ситуаций, но… не мой выбор. Просто не мой. Примерно по тем же причинам, почему мне нафиг не нужны опекуны.

Для меня мечта — это сплав магии, власти и свободы. Но как с этим сочетаются прятки с поджатым хвостом в коконе обманчивой безопасности, даруемой невидимостью? Я давно не ребёнок, чтобы при каждом чихе неподалёку судорожно натягивать это заклинание и молить: не троньте меня! Я в домике!

Тогда что ещё?

…я выбирал долго. Я выбирал придирчиво. Но в конечном итоге остановился вот на чём:

Особенность класса 2: Тень Иллюзиониста (ранг В — выдающийся)

Преимущества: дарует одноимённое заклинание четвёртого круга (школы иллюзии, воплощения, очарования). Возможность управлять Тенью, как собственным телом. Возможность управлять Тенью, как сотворённой иллюзией. Возможность использовать Тень, как дополнительную точку фокусировки чар.

Недостатки: пропорциональный рост затрат концентрации при одновременном использовании истинного и теневого тел. При использовании Тени как дополнительной точки фокусировки чар требования контроля увеличены, как и сложность созданных таким образом чар (для принадлежащих школе иллюзий — на один круг, для остальных — на два круга).

Это не какая-то там Невидимость, не-е-ет. Это лучше. Это мультиприсутствие! Наруто Узумаки не даст соврать: адово крутая штука, даже на ранге В. Но испытывать эту обновку я буду потом. Ибо дела мои с продвижением и развитием ещё не закончены.

Итак. 1 + 3 потрачено, осталось 8 свободных очков. Что можно с ними сделать?

Наверно, то самое, что давно уже мозолит мне глаза. И-и-и… Да. Минус два очка, но оно того стоит. Но всё-таки как-то оно… может, сразу продвинуть способность до нового ранга? Хотя бы первую? Это ведь возможно, ничего неприятного не последует? Тогда, значит, суммарно минус пять очков. И оно уж точно того стоит, потому что теперь касается также Тени Иллюзиониста… на что и был расчёт:

Первичная способность 1 (ранг А — героический): физическую достоверность иллюзий (круги 0–4) дополняет магическая достоверность.

Раскрытие природы иллюзии требует проверки с увеличенной сложностью. Проверки с рангом выдающийся неэффективны, проверки с рангом героический ограниченно эффективны.

Первичная способность 2 (ранг В — выдающийся): чары иллюзий более высокого круга становятся доступны раньше обычного.

Совмещение в одном иллюзорном конструкте различных модальностей/аспектов (обман зрения, обман слуха, обман осязания, обман обоняния, обман вкуса, обман разума, обман интуиции и пр.) даётся ещё проще и естественней. Возможно органичное сочетание большего числа модальностей.

И вот уже я почти нищ. В моей кубышке осталось только три свободных очка. Впрочем, этого вполне хватит на раскрытие одной из свежедоступных (но пока не раскрытых) способностей класса. Опять же: это не сделает мне плохо? А? Такое вкладывание кучи очков скопом, по идее, не особо полезно… что скажешь, система? Ничего не скажешь? В случае новых способностей — в отличие от особенностей — я не навешиваю новое оборудование, а просто активирую уже имеющееся, но как бы спящее? Потенциальное?

Ну, это не совсем так. Однако аналогия не такая уж кривая и даже в чём-то правдивая.

Вопрос тут вот в чём. Универсальность моего класса и без того практически максимальна. Все его аспекты, какие только приходят мне на ум, уже затронуты профильными способностями и могут быть улучшены. Например, хочу я творить более сложные иллюзии — а вот у меня третичная способность номер восемь. Улучшу до героической, и будет мне счастье. Хочу более плотные — тоже не вопрос, улучшаем вторичку за номером три. Всё уже есть, всё — нужно просто прирастать уровнями и вкладывать очки.

Значит, снова способность как заклинание? Наверно, да.

Вот только какое? Чего мне прямо здесь и прямо сейчас, а также вплоть до средней перспективы не хватает особенно остро?

…и снова я думал долго. Перебирал варианты со всем тщанием, отбрасывал их, возвращался, снова отбрасывал, пытался придумать нечто новое; я врубил Биобуст в режиме ментального форсажа, чтобы лучше думалось, и продолжил блуждать в лабиринте сомнений и гипотез.

А потом меня это думанье задрало.

Ну и просто чисто логически: как я могу сделать нормальный выбор, если я даже не в курсе одной из наиболее значимых вводных?

Говоря проще, я ещё ни разу не испытал на практике Тень Иллюзиониста. Что она может, чего не может, каков максимальный диапазон её использования, что я сам могу в то время, пока она активна, а что — не могу? Масса вопросов, ноль ответов. И раз так — хватит валяться!

Добро пожаловать в тренировочный зал.

…мультиприсутствие. Как много в этом слове! И как странно это ощущается…

Первое из важного: лёгкость. Ну, не абсолютная, конечно: четвёртый круг есть четвёртый круг, на текущий момент это всё ещё максимум, который мне доступен (хотя порог, на котором я смогу заступить на территорию пятого круга хоть на полшага, на тридцатом уровне стал ближе; если творить именно иллюзии, для которых у меня масса плюшек и усилялок-упрощалок-облегчалок, то… тридцать пятый? Или тридцать седьмой? Точно раньше сорокового, но всё ещё может измениться с вложением очков). Так вот, по абсолютной сложности каста Тень Иллюзиониста — честный четвёртый круг. Но он ощущается легче, органичней и даже проще, чем, например, совмещение Биобуста с Паучьим Прикидом.

Для этого совмещения я разгоняю мной придуманное заклятье, одновременно налагая поверх чары непрофильные, не относящиеся к школе иллюзий. Нелегко описать разницу, но это как поднять высокую стопку книг — и гирю. Причём за гирю работает именно ТИ, а не ПП-ББ. Гиря может быть даже тяжелее объективно, но она всё равно более ухватиста.

И совершенно не грозит рассыпаться на части прямо в руках.

Второе из важного: тяжесть. Я поддерживаю ПП-ББ, я творю ТИ, и второе, разумеется, даётся мне с усилием. Потому что вот так взять и поддерживать два каста четвёртого круга одновременно…

Я это могу. Я делаю это достаточно уверенно. Не в последнюю очередь из-за особой ухватистости Тени, её естественности, органичности и простоты. Но два предельных каста есть два предельных каста. Мне приходится полностью прекратить попытки контролировать духовное тело изнутри (говоря проще, деактивировать, вывести вы пассив особенность Чародей-йогин), чтобы достичь желаемого.

Полагаю, по мере дальнейших тренировок транс в таком состоянии снова станет доступен. Но не сейчас. Я ещё не привык к этому, не приноровился, не притёрся…

Для закрепления несколько раз подряд отпускаю и снова призываю Тень. Да, с каждым разом этот фантомный вес даётся всё легче. Не намного, чуть ли не по волоску за раз, но всё-таки прогресс можно заметить… имея моё восприятие, хе-хе. До сих пор не нарадуюсь на то своё решение, когда выбирал профиль параметров. Это была десятка в десятку, хе-хе. Хе. Хе.

Ладно. А если отпустить Биобуст? Да и, наверно, сложность Прикида можно опустить до исходной двойки, то бишь до второго круга. Я дома, на глубине метров сорока, в относительной безопасности; тут, пожалуй, будет достаточно треника. Ну, тренировочного комбинезона. Что теперь? О-о, от-лич-но! Тень Иллюзиониста сразу же становится… ещё органичней? Да, как-то так. По крайней мере, мне уже хватает концентрации не только для призыва, но и для совершения с её помощью неких действий.

Так. А ну-ка…

Вызвав и зафиксировав иллюзию плотного мата, чтобы не валяться на полу, я лёг своим мясным телом, закрыл глаза, полностью сосредоточился на Тени.

Изумительно.

Должно быть, как-то так же ощущали себя мультяки. Или Стэнли Ипкисс в маске Локи (иногда я очень люблю свои Осколки Памяти — в них столько интересного! Увы: эта любовь моя, как и сказано в описании особенности, неисцелимо горька; ибо Осколки — всего лишь Осколки, не более. О чём я стараюсь не вспоминать, но… неспроста я с такой яростной тщательностью выстраиваю свою новую личность. Мне нужно хоть что-нибудь на замену той, разбитой и рассеянной, навеки утраченной, неполноценной до такой катастрофической степени, что даже имени у неё нет…).

Но — прочь, прочь! Здесь и сейчас я не хочу тосковать, я хочу танцевать! Дурачиться! Беситься, орать дурниной, бегать по потолку, превращать себя во что только взбредёт в мою пустую башку — кстати, она реально пуста, вот, полюбуйтесь: разрублена топором от темечка по самую шею, но внутри — ничего! Нуль! Космический вакуум со звёздами, туманностями и галактиками, крутящимися, как мелкие зубчатые колёсики. Хм… а это точно можно назвать «ничем»? Ну да не важно.

Галактики, пфе. Такая мелочь!

Разумеется, власть над иллюзиями даёт магу немало свободы. Я уже узнал это на собственном опыте, неоднократно подтвердил практикой. Но только узнав, каково самому стать иллюзией, я понял, до какой степени мои представления о свободе были нелепы. Узки. Ограничены.

Пронумерованы, сброшюрованы, сложены в стопочку и засунуты в очень-очень тесный, пыльный, тёмный ящик.

Для индусов всё неохватное бытие представляло собой всего лишь иллюзию — майю.

И это правда. Иллюзия есть всё — и всё есть иллюзия. Такая прекрасная, всеобъемлющая, настолько плотная, что её можно принять за реальность, но…

Я даже не стал подходить к дырке в стене, пробитой во время моего буйства. Я даже почти на неё не смотрел. Я просто пожелал, как желал что-то сделать с иллюзиями или с собой, и…

…дырка…

…совершенно реальная…

…просто исчезла. Сменилась ровной, шершавой поверхностью — такой, словно её никто не рушил. Не лупил извлечённым из кармана кислотно-зелёного пиджака двухметровым молотком. Просто оп, и дыры нет. А вот ещё один оп, и дыра снова есть. Но если нет совершенно никакой разницы между бытием и небытием для дыры в стене, то есть ли разница между существованием и несуществованием, например, меня? Интересный вопрос, не так ли?

Стоит проверить. Ведь именно практика — критерий истины.

И-и вот я есть, а вот…

…меня нет.

Вообще. Полное, всеобъемлющее, тотальное наличие отсутствия.

Правда, сразу возникает второй любопытный вопрос: если меня нет — кто тогда думает все эти мысли? Cogito ergo sum! Но в самом деле: кто я? И где я? Быть может, всего лишь Тень Иллюзиониста, несколько лаконичных строчек в системном меню, тонкая гравировка, нанесённая мастерскими штрихами на чью-то живую душу? И опять же: чью? Может, тоже мою? А если есть душа, то, вероятно, есть и какое-никакое тело, к которому она привязана? И это тело тоже моё? Наверно, так оно и есть, я прямо-таки всем своим существом чувствую это. И хотя я хитрый, в ловушку сознания меня больше не поймаешь, — я ведь могу управлять не только истинным собой, но и командовать своим телом.

Например, так: да отворятся веки! Пусть свершится великое открытие! Двойное!

Ага. Свершилось. Можно поморгать, пошевелиться, встать с мата…

И выругаться. Длинно, витиевато, почти не грязно — скорее уж с искренним восхищением.

…да уж. Вот это меня вштырило так вштырило. Аж до сих пор слегка гудит в ушах, а мир словно немножко плывёт, парадоксальным образом оставаясь на месте. Это, чтоб Ктулху без смазки поимел Годзиллу, а потом наоборот, просто эпический залёт. На грани легендарного. Мне нравится творить чары, нравится подчинять реальность своей воле, нравится плести иллюзии — но когда такой иллюзией в некий момент становишься ты сам, когда твоя власть над как бы собой приближается к неограниченной вообще ничем, вплоть до здравого смысла и сладких печенек…

Возникают совершенно отчётливые и притом жутковатые глюки обратной связи.

Это третье из важного, что я установил, и стоит отметить его особо — как не просто важное, но даже, скорее, наиважнейшее. Оно же наистрашнейшее.

Кстати, дыра в стене таки есть. Дана, как говорится, в ощущении. Реальна.

…интересно, если я снова призову свою Тень, войду в состояние всеобъемлющей иллюзорности, пожелаю исчезнуть дыру, выйду из Тени и посмотрю своими материальными глазами…

Интересно. И очень. Но настолько острые эксперименты я, пожалуй, отложу. Пока я, пожалуй, ради разгрузки собственных мозгов и успокоения сердцебиения, которое ставит неприятные рекорды (и с чего вдруг? Прямо даже странно…), попробую отправить Тень подальше от своего мясного тела. Проверю радиус автономности, да.

И постараюсь ещё отложить в сторонку, как слишком странный, тот факт, что мой уровень вдруг подскочил до тридцать четвёртого.

Я. Просто. Не. Хочу. Об этом. Думать. Сейчас.

Отложу до завтра. Или на недельку. Или… короче, позже станет видно. Точка. Dixi.

В общем, если все странности с непонятками отставить в сторону, касательно Тени Иллюзиониста можно сказать примерно следующее.

Призыв двойника возможен лишь рядом с физическим телом (чем ближе, тем легче; на расстоянии более сорока метров призыв фактически невозможен — даже если остаться в одних трусах, отменив Паучий Прикид вовсе, как и сколь угодно лёгкий транс, в общем, полностью сосредоточиться на создании Тени). После призыва можно отойти в виде плотной иллюзии на практически любое расстояние: ослабления связи не заметно. Однако отсылать дальше, чем на километра четыре, стремновато, потому что если двойник развеивается слишком далеко, то сознание… ну… за неимением лучшего термина — плутает. Где-то. И возвращается в тело из мяса не сразу, да и не без дополнительных странностей.

Учитывая, что за эти странствия невесть где и в каком виде капает опыт, можно сделать вывод, что дело это рискованное.

Ещё такой момент: для иллюзии нет привычных законов. Вероятно, вообще. Масса? А что это? Инерция? Не, не слышали. Положение в пространстве? Мы зайчики, мы зайчики, мы солнечные зайчики! Хотите сколько можется, но нас вам не догнать! Размер? Очень, очень переменный (правда, стать меньше Дюймовочки и больше Евангелиона у меня не вышло). Форма? О-о-оу! Я превращался в пластиковый куб сиреневого цвета и в часы с кукушкой, всадника без головы вместе с лошадью и в минотавра, сервиз юсуповского фарфора на двенадцать персон и в облако, притом в штанах, в Фольксваген Жук и в битый Плимут Фьюри 1958 года выпуска, в снег и роту красноармейцев — ну, если честно, кривоватую такую имитацию, не так-то легко в одно лицо роту изобразить, если не включать мультяшные условности… я пробежал трусцой половину списка метаморфоз Талиесина…

Короче говоря, с формами у Тени проблем нет.

Также для неё можно полностью отменить любое привычное свойство, имитируемое иллюзией: стать невидимым, или неслышимым, или бесплотным… иллюзия есть иллюзия, что с Тени возьмёшь?

Но.

Любые отклонения от более-менее человеческого вида, не важно какие, оплачиваются… я бы это назвал экзистенциальным напряжением.

После полноценного экзистенциального трипа во время испытаний в тренировочном зале — того самого, за который мне четыре уровня одним махом отвалило, вероятно, адекватно оценив масштабы совершённого и успешно пережитого тупизма — я иначе его не называю. А ещё после того эпизода я научился это напряжение опознавать и избегать.

Надо заметить, даже пребывая в наиточнейшей имитации самого себя, какая только доступна с моими параметрами, я всё равно ощущаю лёгенькое, будто касание куриного пёрышка, экзистенциальное напряжение. Про него легко забыть. Ещё легче попросту игнорировать. И к этому градусу напряжения оно возвращается, причём быстро, если вернуться из некой причудливой формы либо причудливого опыта обратно «в себя». То есть в свою Тень: видимую, слышимую, вещную, обладающую имитацией массы и всеми прочими свойствами обычного человека.

Но всё, вообще всё, что выходит за грань человеческой нормы, увеличивает напряжение. Причём тоже довольно быстро. А что бывает, если его не сбрасывать… один раз меня накрыло. Спасибо, больше не хочу. И подозреваю, что трип от самого адского, самого ядрёного ЛСД по сравнению с некоторыми возможными последствиями — просто грибной дождик в сравнении с Ниагарским водопадом.

Я могу неограниченно долго изображать Арнольда Шварценеггера в его лучшие годы. Я могу так же успешно изображать королеву Викторию в её дряхлые годы. Я могу стать младенцем. Я могу стать горбатым карликом, столь жалким, что впору рыдать в ночлежке в ночь новолуния. Экзистенциальное напряжение для Тени увеличится, однако на фиксированную величину. Не растущую. Но стоит мне стать, например, Хагридом — и всё: экзистенциальное напряжение начинает прибывать. Не слишком быстро, но неуклонно. Аналогично — если я оборачиваюсь получеловеком трибы Волка, Леголасом, Алукардом в алом плаще и круглых жёлтых очках, аугментированным Адамом Дженсеном, Питером Паркером после мутации…

Возможно, всё дело в моём знании, что перечисленные — не совсем люди либо вообще не люди, при всём своём человекоподобии. Но ни подтвердить, ни опровергнуть любые гипотезы на сей счёт, сдаётся мне, нереально. Ведь чтобы провести серию контрольных экспериментов, надо обучить кого-то творить чары Тень Иллюзиониста, потом провести этого кого-то через череду трансформирующих имитаций (или же имитирующих трансформаций… впрочем, не важно) и тщательно расспросить об ощущениях.

Непросто это — быть сразу и субъектом исследования, и его объектом, и его инструментом, и средством. Почти невозможно делать строгие выводы. Сплошное роение гипотез…

Зато я достаточно точно установил, что параллельная и одновременная активность в двух телах мне не так чтобы недоступна. Доступна. Но почти любые сложные действия становятся сложнее десятикратно. Даже если мясное тело и Тень идут строго синхронно и говорят одно и то же хором, это уже не так-то легко — примерно как писать двумя руками одинаковый текст (при моих нынешних параметрах и опыте не так чтобы на грани возможного, но и далеко не «запросто, одной левой!»). А уж если говорить не одно или хочется магию использовать… только один реальный способ: либо Тень, либо Лицо (это звучит куда лучше, чем словосочетание «мясное тело», буду в дальнейшем говорить так) ненадолго замирают, и тогда свободный, хм, компонент пары свободно же действует.

Я даже потренировался как бы пасовать точку условного я между Лицом и Тенью с большой скоростью. Прикольные ощущения, хотя голова Лица начинает кружиться, а Тень увеличивает склонность к утрате чёткой формы.

Вполне вероятно и даже почти наверняка позднее, по мере набора опыта, роста в уровнях и просто практики придёт расширение возможностей. Вполне вероятно, когда-нибудь я смогу сделать полноценный шаг от «быть не только там, где Лицо» и «перескакивать от Лица к Тени и обратно», достигну уже самого настоящего мультиприсутствия, пребывания в двух местах.

Или даже больше чем в двух, как знать? Ведь моя способность пока лишь выдающаяся…

Но прямо сейчас — нет.

И, кстати, в процессе всех этих экспериментов, пусть даже более осторожных, чем то буйство с трипом от сверхдозы экзистенции, я всё равно достиг уровня 35. Плавно и незаметно.

Чертовски подозрительно это всё, скажу я вам.

А ещё мне, наверно, стоит распределить новые свободные очки. Которых суммарно уже аж 11 (ведь три очка остатка я так и не распределил).

…снова утомлять своими размышлениями не стану. Думаю, если вы возьмёте за труд задуматься, то и сами разберётесь, почему и зачем я выбрал именно это, а не одну из многочисленных альтернатив, которых по мере развития становится всё больше и больше — как растёт объём сферы при увеличении её радиуса. Или как год от года раскидывается всё шире крона дерева.

Третичная способность 11 (ранг А — героический): обычные ограничения на число создаваемых иллюзий снижаются. Возможно создание динамических иллюзий с подпиткой от фона.

Третичная способность 12 (ранг А — героический): возможно вложение в иллюзии автономных программ низкой и средней сложности, задающих изменения модальностей/аспектов, размера, формы. За счёт дополнительной концентрации возможно вложение в иллюзию простых чар. Иллюзия с вложенными чарами повышает свой круг пропорционально манонасыщенности и сложности вложенного.

Именно так. Я не стал брать новые способности класса как заклинания, а взял как очень и очень вкусные расширения возможностей самого класса. Причём именно феерия, творимая мной в виде Тени, натолкнула меня на здравую мысль о том, чего именно мне не хватает, чтобы быть именно Мастером Достоверных Иллюзий. Упор на первые два слова. Расширила, так сказать, мои горизонты воображения.

Всего лишь за шесть очков я набрал столько, что отработка всего нового арсенала, особенно в сочетании с уже имеющимся и при, так сказать, перекрёстном опылении способностей должна занять у меня как бы не годы. Скорее десятилетия.

Что до улучшения старых способностей класса, я мог продвинуть лишь одну. Вот эту:

Вторичная способность 5 (ранг А — героический): при создании статических иллюзий возможно ценой дополнительных трат маны увеличить их плотность на полный ранг. При создании динамических иллюзий возможно дополнительное укрепление на половину ранга. Совмещение укреплённых и обычных иллюзий становится более естественным.

И остались в кубышке два очка развития, которых пока что ни на что не хватает. Из того, что мне действительно хочется. Ну да ничего: вот возьму уровень 36, и сразу хватит…

А пока — исследование территории, охота и тренировки. Тихо, спокойно, без экспериментов.

Доэкспериментировался уже. Вот прямо-таки затылком чую: то, что мне за безумства с Тенью не прилетело фатально, это чистый, в качель его и в усы его, миракль. Нерядового дня. Не иначе как Лес Чудес помог, решив оправдать свой имя. Если так, то спасибо ему огроменное, выручил. Но тут лучше самому верблюда привязать, да.

…Тихо, спокойно, без экспериментов. Годика хотя бы полтора-два. Что может пойти не так?

За то время, пока стоит Лес, он видывал немало трагедий. В общем их ряду очередная, можно сказать, не выделялась ничем особым: ни числом участников, ни масштабом применяемых сил, ни даже мотивацией. Ну право: какая вообще может быть мотивация у людей, что напали на других людей прямо среди царства природы, богатого монстрами, тварями и прочей добычей?

Именно. Жажда наживы вульгарис, всё по классике, что тут такого?

И даже то, что добыча оказалась зубастей ожидаемого, произошло отнюдь не впервые. И не особо расстроило самозваных хищников. Напротив: более яростное и умелое сопротивление лишь раззадорило их, а гибель товарищей… да ну, что вы как маленькие? Какие они товарищи?

Очередные конкуренты, не более.

Когда всё закончится, с их тел просто подберут дополнительные ценные вещички — те самые, что уже давно вызывали тихую зависть. Да и делить лут на двоих куда приятнее, чем на большее число.

Монументальная фигура в сплошных массивных латах стояла на вытоптанной и обагрённой земле, словно скала в волнах прибоя. Впрочем, скалы могут рассечь волну, только вот после этого не истекают кровью. Вооружением фигуре служила пара прямых обоюдоострых клинков: подлиннее и взятый прямым хватом в левой руке, в правой — покороче, взятый обратным хватом.

— Сияние Мести! — негромким, но уверенным голосом провозгласил левый в паре атакующих. С красивого копья в его руках, имеющего чёрное древко и светло-синий листовидный наконечник длиной полторы ладони, стекла как бы стрела извивающегося света. Стремительно пронзив два десятка метров, разделявших копейщика и двурукого мечника, Сияние Мести… с шипением, подобным шипению воды на углях костра, но и с острыми колкими нотами, напоминающими о звоне бьющегося стекла, угасло.

Большой овальный щит, полупрозрачный, изумрудно-зелёный, на одно критическое мгновение развернувшийся вокруг кинжала в правой руке мечника и прикрывший его от атаки, снова свернулся. Сам мечник не произнёс ни слова. Он даже как будто не пошевелился.

— Чего ты возишься? — недовольно спросил правый в паре атакующих, держащий примерно равную дистанцию и с противником, и с союзником. Оружием правому служила не очень длинная, но весьма массивная двулезвийная секира, серебристо-белая с алым рунированием, что четырьмя прямыми строками взбегало по рукояти и как бы вливалось в четыре весьма запутанных символа — по одному на каждой из двух сторон слегка неравных своими размерами лезвий.

— А смысл, если ты не помогаешь? — копейщик то ли талантливо изображал флегму, то ли впрямь не волновался ни в малейшей степени. — Я что, должен за двоих отдуваться?

Секирщик фыркнул.

— Да он и так скоро сдохнет.

— А если нет? Сияние Мести!

Снова шипение и колкий хруст. Результат неизменен.

— Для регенератора он как-то многовато крови пролил. Но ладно. Заря… Семи… Сторон… Небес!

Чтобы атаковать, секирщик припал к земле в странноватой, не особо устойчивой стойке, совершил семь коротких махов оружием, словно и впрямь пытаясь разделить небо на семь долей, а в финале сделал восьмой, более мощный мах. С лезвия секиры, обращённого к мечнику в финале приёма, устремилась широкая тёмно-багровая волна. Мощь этой атаки явно многократно превосходила мощь Сияния Мести. Казалось, что сейчас этот неистовый размах просто сметёт мечника…

Как бы не так.

Один тяжёлый шаг навстречу атаке. Один прямой, обманчиво бесхитростный выпад меча. И столь же тяжёлый шаг обратно. Хотя, может, чуть тяжелей. Совсем немного.

И едва уловимо колыхнуло воздух в момент выпада вырвавшееся из-под шлема:

— Белая Стена!

К слову, сказано это было на гриннейском, тогда как нападающие вели диалог и возглашали свои приёмы на имперском.

Когда столкнулись Заря Семи Сторон Небес и Белая Стена, раздалось не какое-то там шипение. От места столкновения во все стороны грянул дробный грохот вроде того, что порой рушится с небес в разгар грозы. Всякий имеющий уши мог услышать это за километр, если не больше…

И кое-кто уже слышал похожий звук раньше. Издалека. Отчего, привлечённый любопытством, и подобрался к месту действия… скрытно.

— Всё-таки эта твоя Заря слабовата, — сообщил копейщик, не изменяя привычной флегме.

— Слабовата?! — секирщик даже бросил быстрый недобрый взгляд в его сторону. — Это полноценная атака выше черты триария! Знаешь, сколько выносливости на неё уходит?

— Я вижу, что ты использовал её уже в третий раз и точно так же бессмысленно, как в первые два раза. Значит, она слабовата. Сияние Мести!

— Нет! Просто этот древком трахнутый Защитник крепче зачарованной стены! Первое созвездие минимум, а скорее вообще золотая звезда, если по этой их гильдейской системе считать.

— А знак носит с четырьмя звёздами. И если он так силён, почему мы ещё жи…

— Уже мертвы, — поглумилась пустота над телом копейщика, рухнувшего наземь рядом со своей же отсечённой головой. Что характерно, на гриннейском поглумилась, с лёгким столичным акцентом.

И тут мечник, доселе стоявший скалой, взревел:

— За Ассур!!!

После чего события понеслись вскачь. Заметить — подвиг, удержать — ха! Удержи, герой, изволь в одну каску камнепад, торча прямо на его пути на склоне Граничного хребта! А ещё того лучше — прямо в тех же краях заткни очередное извержение вулкана! Любой же с таким одним плевком сладит!

Похоже, первым делом мечник использовал Рывок. То есть более сильный аналог Размытия, иначе боевого блинка. Смазанной полосой скользнув к секирщику, он почти врезался в него. Но секирщик тоже Размылся, уклоняясь, и… говоря откровенно, неизвестно, что там и. Чтобы разобраться в том, кто кого и чем и как лупит в ближнем бою между парой профессиональных бойцов, явно превысивших планку сорокового уровня, надо самому быть таким же бойцом. Или хотя бы уметь накладывать на себя что-то этакое, ускоряющее восприятие раза хотя бы в три. А лучше, конечно, в пять.

Впрочем, куда там…

Всё, что я уловил со своей колокольни, то бишь от тела копейщика, по-прежнему пребывая Тенью Иллюзиониста в невидимости — короткий всплеск металлического лязга, скрежета и рычания, живо напоминающего о столкновении пары авто в слегка замедленном воспроизведении, да ещё плохо различимое мелькание.

И всё кончилось.

В одну сторону отвалился секирщик, рассечённый аж до пояса, в другую — ещё немного постоявший на подламывающихся ногах мечник с отсечённой правой рукой. Перед тем, как окончательно сдаться тяготению и рухнуть на спину, он ещё прохрипел:

— За… Ассур…

И всё. Финиш.

Достойно ушёл, стервец. Суицидник берсеркообразный, дышло ему в рот.

Я даже не попытался рвануть к нему на помощь, потому что отлично видел, как начали гаснуть и съёживаться связи между его душой и, видимо, необратимо покалеченным телом. То, что можно назвать (с большой долей условности) силой жизни, обращалось силой смерти. Неприятной даже на вид, этакой грязной маной распада.

И если фонтан крови на месте руки я бы ещё, может, заткнул, как и прочие дырки, наловленные бойцом раньше, то вот распад энергетики… тут мои полномочия так-сяк врачевателя заканчиваются, не начавшись. Я иллюзионист, а не жрец. И даже, хочу заметить особо, не целитель.

Однако сделать кое-что я всё-таки могу, и делать это надо срочно.

Это при условии, что я всё-таки хочу спасти остатки этой поганой ситуации, не позволив ей стать препоганой или вообще безнадёжной.

…сознание медленно всплыло из вязких глубин под тихое поскрипывание и раскачивание. Словно на корабле (для повозки слишком плавно, никакой тряски). И разговор на родном языке.

Довольно странный. Очень мягко говоря.

— Триглав лучше.

— Не-а, лучше пятижоп.

— Триглав.

— Пятижоп.

— Триглав.

— Пятижоп.

— Триглав.

— Пятижоп.

— Аргументируй.

— Да запросто. У триглава три мозга, чтобы думать, так?

— Допустим. И?

— Мозги находятся в отдельных головах, значит, прямой синхронизации мыслей меж ними нет.

— Возможен ментомагический резонанс.

— С этим не спорю, но предположение о таковом есть лишняя сущность, кою надобно сбрить с лика чистой истины. Согласен?

— Пожалуй.

— Ещё б ты спорил. Старик Оккам в этом вопросе однозначен. А если мысли не синхронизированы, то имеем что? Разномыслие. И разночтения, и споры, и конфликты, и всё остальное, вплоть до вполне вероятного взаимоистребления.

— Ну, это ты загнул.

— Сугубо полемического задора ради, коллега. Ис-клю-чи-тель-но!

— Хорошо, вероятный минус триглава ты очертил. А что с минусами пятижопа?

— Их нет.

— Что, вообще?

— Я, по крайности, ничего подобного не наблюдаю. Посуди сам, ведь чуять пятижоп может любой из пяти своих жоп, не так ли?

— Пресловутая жопочуйка есть материя не доказанная и сомнительная со всех концов зрения даже для полноценного взрослого триглава.

— Но если предположить её наличие…

— Сбрить! Безжалостно сбрить!

— …то сигнал даже одной жопы приведёт пятижопа в движение. До момента, пока сигнал не станет нечувствителен снова. При этом достижения консенсуса между жопами ждать незачем, ибо они лишь чуют неладное, но не рассуждают: им нечем.

— Не всегда! Известно, что мозг, например, бронтозавра в его крестцовом отделе…

— Это к теме не относится.

— Да как же не относится? Если мы можем предположить жопочуйку как материю хотя бы условно-гипотетическую, то наличие заднего мозга, даже и превышающего размером головной, у некоторых видов высших хордовых есть твёрдый палеонтологический факт!

— То есть вы настаиваете, коллега, что некоторые жопы, будучи мозгосодержащими объектами, также способны к активному мыслительному процессу со всеми вытекающими?

— Дискуссия сия чрезвычайно интересна и актуальна, коллега, но не обратили ли вы внимание на тот факт, что гостья нашего скромного убежища пришла в себя?

— Разумеется, обратил. И уже довольно давно.

— Собираетесь ли вы что-нибудь предпринять по этому поводу?

— Разумеется, нет.

— Почему?

— По причине тривиальнейшей: это не в моей власти.

— Действительно. Мы же просто говорящие головы, не более того.

— Именно. Вот вернётся с охоты Сам-Знаю-Кто, пусть он и разбирается, что делать далее со своей гостьей-пациенткой. А наше дело маленькое: предупредить, что гостья пребывает на излечении…

— Не только. Ещё необходимо заверить, что ограничение её подвижности связано сугубо с её не самым благоприятным состоянием и носит временный характер. После выздоровления либо же того, что можно назвать таковым, гостью непременно освободят, вернут всю её собственность и даже, возможно…

— …пожелают доброго пути, да. Но это уже решать Сам-Знаю-Кому после вдумчивой беседы. А мы вернёмся к теме пятижопов.

— Действительно. Гештальт явно не закрыт, аргументы не исчерпаны. Итак, я скромно полагаю…

Преудивительное, чтобы не сказать невозможное, обсуждение покатилось далее по совершенно непредсказуемой в лихости своих разворотов колее. Лежащая же отвлеклась от чужой болтовни, чтобы попытаться хотя бы в общих чертах оценить своё состояние.

Как ни удивительно, оно казалось почти приемлемым. Не вообще, а только если вспомнить, в каком состоянии она находилась в момент потери сознания и сколько крови должна была потерять. Однако же привычных признаков обильной кровопотери — сухости во рту, тошноты, учащения пульса с дыханием, головокружения и так далее — не наблюдалось. Довольно примечательный факт, если учесть, что влияния целительных чар она не ощущала. То есть магия вокруг присутствовала (правда, какая-то необычная: словно некая нейтральная, никому не принадлежащая сила вроде силы артефактов обнимала её со всех сторон, вообще и буквально, не исключая даже тонкого прозрачного слоя стекла перед лицом), но не имеющая ровно ничего общего с опять-таки привычными тёплыми волнами живы.

Особо удивительный момент, поскольку он заставлял предположить, что её состояние выправили без помощи целительства. А это означало, что…

Мягкий толчок, ощущаемый всем телом. Фоновая болтовня обрывается как будто ещё до того, как звучит властное, несмотря на довольно детскую интонацию, повеление:

— Так. Вы! Молчать-бояться! Не трындеть, не мешать.

— Слушаем…

— …и повинуемся.

— Чудненько, — мягкий звук шагов: один, два и три, ближе и ближе. — Теперь к делу. Как ваше самочувствие, госпожа? Вы в состоянии вести беседу? Может, хотите пить?

Если бы не общая слабость, а также обнимающая со всех сторон магия, не дающая шевельнуться, и не странноватое, отрешённое спокойствие — она могла бы не просто слабо вздрогнуть, но даже забиться и заорать. Увиденное сквозь стекло внушало если не ужас, то гадливость. Представьте себе человеческую химеру, смешивающую в облике черты гриннейца и подводной твари, маленькие подвижные щупальца которой изображали своего рода шевелящуюся бороду, с буро-зелёной влажной кожей, но — и это, верно, самое страшное — остающуюся достаточно схожей с людьми, чтобы определить именно гриннейца, а не имперца или шедийца… представьте себе нечто подобное, без предупреждения заглянувшее вам в лицо, и вы, возможно, почувствуете малую часть сопутствующих эмоций.

— Прошу прощения, — человеческая химера отодвинулась, снова уходя из поля зрения. — Совсем одичал в проклятом Лесу и даже уже забыл, как мой облик действует на непривычных к нему разумных.

— Ничего страшного. Я… понимаю.

— Очень рад, постараюсь больше не пугать. Итак, что с самочувствием? Говорить можете?

— Приемлемо. Могу.

— Тогда разрешите представиться: Сам-Знаю-Кто. Сразу уточню: это такая шуточка сугубо для внутреннего потребления, потому что на самом деле я как раз не знаю, кто я. Ну, вернее, кем был до того, как стал похож на себя нынешнего. В памяти дыры, ни имени, ни хоть прозвища… последние пять с чем-то лет помню твёрдо, ещё года два-три до того — урывками, а ещё раньше… я вас не слишком заболтал?

— Нет. Продолжайте.

— Хорошо. Итак, для начала немного необходимой предыстории. Два дня тому назад, услышав издали грохот сражения, я поддался своему любопытству и отправил на звук, так сказать, разведчика. Увы — я сделал это немного поздновато, потому что мой разведчик смог лишь пронаблюдать, да и то без особых подробностей, как в скоротечной схватке двое последних выживших… ну, убились друг о друга. Условным победителем, чуть дольше простоявшим на ногах, стал выдающийся воин, левша, владеющий мечом и кинжалом. Его предсмертные слова были таковы: «За Ассур!» Однако, изучив поле брани, я нашёл, что среди восьми бездыханных тел одно всё ещё подаёт признаки жизни. Тогда я предпринял всё, что в моих скромных силах, чтобы вы, госпожа, всё-таки выжили. И… вот мы здесь, в семи десятках локтей от земли и, как мне хотелось бы верить, относительной безопасности.

— Что стало с телами?

— Я собрал их, укрыл и заморозил до нужного момента. Мне показалось излишне самонадеянным решать последнюю судьбу тех, кто, возможно, был вам дорог, без вашего прямого участия. Когда вы поправитесь, я дам вам возможность проститься с погибшими и похоронить останки любым из доступных способов. Сам я предпочёл бы кремацию, но… мёртвым спешить уже некуда.

— Действительно…

После недолгого молчания, собравшись с силами:

— Благодарю за спасение и заботу о павших. Моё имя — Лейта Ассур… как я понимаю, имя моего рода вам ничего не говорит?

— Увы, но нет, госпожа.

— Этого следовало ожидать. Ассуры давно забыли о том, что такое благоденствие, а ныне и вовсе балансируют на грани вырождения. Чародейский оазис, давший имя нашему роду, дважды осквернён — сперва охватившим предков безумием раздора, а затем нашествием омерзительных монстров. Он давно покинут. Только в боевом кличе наших верных, но малочисленных вассалов ещё сохранилась память о нём, потому что даже само положение его с годами забылось… как и многое, многое ещё.

— Понимаю.

— Да. Полагаю, да, именно вы и можете понять… но что мы помнили всегда, так это то, что мы, Ассуры — целители. Какими бы ни оказывались наши жребии, каким бы классом ни одаривал нас выбор, мы всегда стремились собрать и приумножить знание о путях исцеления. Притом всех трёх аспектов: тела, разума и духа. Я понимаю, что просьба моя может показаться дерзкой, особенно если вспомнить, сколько вы уже сделали для меня и для моих верных, но не могли бы вы поведать, какими путями пользовались, чтобы помочь с моими ранениями?

— О, это несложно. Сам я не целитель, а так — врачеватель, и то в лучшем случае. Потому сделать я мог немногое. Во-первых, я закрыл и заклеил раны вашего тела, чтобы не допустить дальнейшей утечки крови из жил. Сложил в анатомически правильное положение сломанные кости. Зафиксировал. Затем восполнил недостачу крови, введя в вену примерно кувшин дистиллята и тем отчасти снимая проблему обезвоживания, при кровопотере весьма существенную. Жаль, что здесь нет условий для приготовления нормального физиологического раствора, пришлось дополнительно поить вас солёной кипячёной водой, восполняя дефицит электролитов в организме… ну а дальше — духовный резонанс не самого высокого круга и немного ожидания в полном покое. Остальное ваш организм сделал сам.

— Благодарю за рассказ.

— О, это мне впору благодарить за, эм, общество и беседу. Пусть я одичал, пусть мой облик может испугать и толкает меня к отшельничеству, что стало уже привычным, но я всё ещё считаю себя человеком внутри, а потому очень рад поболтать с вами, госпожа Лейта Ассур.

— Пожалуйста, не надо так официально. Вы спасли меня; вы, очевидно, видели всю меня, когда раздевали и лечили — и не подумайте, что я в претензии за это, ибо я целитель, а не домашняя розочка; мой долг перед вами нечего и надеяться закрыть всего лишь несколькими словами. Поэтому будьте любезны, зовите меня просто: госпожа Лейта.

— Желание прекрасной дамы для меня закон, госпожа Лейта. Как ваш врачеватель, вынужден снова спросить: не желаете ли вы чего-нибудь? Хотите ли утолить жажду, голод?

— Да, поесть я бы не отказалась.

— Хочу сразу предупредить, что особых разносолов у меня в хозяйстве не водится.

— Это не страшно. Мне бы даже пустой хлеб сейчас сгодился.

— Чего нет, того нет. Зато я тут недавно отыскал неподалёку примечательные плоды, которые как только увидел, так сразу и назвал мордоринами. Уж извините, госпожа Лейта, за ещё одну шуточку для внутреннего употребления, но назвать их как-то иначе оказалось выше моих сил.

— Мордорины, господин Сам-Знаю-Кто?

— Да. По имени страны Мордор, «где вековечная тьма» и усыпанные пеплом пустоши которой освещает, отражаясь от клубящихся туч, тусклое сияние лавовых рек. Сейчас вы всё увидите сами… а для нашего общего удобства — вот.

Обнимающий раненую кокон чужой магии, негромко скрипнув и тихо зашуршав, сдвинулся — и продолжал сдвигаться, пока не встал вертикально. При этом прозрачное стекло-не-стекло, прикрывавшее лицо Лейты Ассур, почти беззвучно откинулось вверх-назад этаким козырьком или, может, забралом.

Что ж, слова о семи десятках локтей от земли не являлись ни шуткой, ни преувеличением. Вокруг шелестели кронами величественные деревья породы ходарру, макушки которых казались царапающими небеса; вокруг ствола одного из таких исполинов Сам-Знаю-Кто, очевидно, выстроил или вырастил (или вовсе начаровал) платформу-убежище, с боков открытое всем ветрам, но сверху прикрытую от дождей пологом из какого-то необычайно гладкого и однородного материала — настолько, что это даже казалось неестественным… как неестественна (и потому высоко ценима) однородная гладь паучьего шёлка либо сходная с нею прозрачность высококачественного стекла. Полог имел защитный зелёный цвет и едва ли сильно выделялся при взгляде сверху, даже если бы кто-то по неким причинам дерзнул летать над полной опасностей территорией Леса Чудес.

Впрочем, превыше всех прочих деталей внимание Лейты приковал к себе Сам-Знаю-Кто. Только сейчас она смогла увидеть его целиком и оценить.

Или не его? Не совсем его? Уже знакомая буро-зелёная голова человеческой химеры с примерно парой десятков щупалец, шевелящихся в нижней части лица, сидела на плечах у… ну, наверно, большого бронекостюма или частично металлического голема. Очень широкий, очевидно массивный, этот голем не особенно превосходил ростом обычного среднего человека. То есть да, высок и даже очень высок, но всё же не настолько, как некоторые люди и тем более орочьи чемпионы. Саму Лейту с её заурядным средним ростом Сам-Знаю-Кто обгонял на две головы.

И сейчас у неё на глазах, взяв в свои буро-зелёные, крупные и сильные ладони незнакомый плод, он неожиданно ловко снимал с него кожуру. Между прочим, самого зловещего вида: бугристую, чёрную, с багровыми прожилками — словно и впрямь лавовые реки по обсидиановой пустоши. Да и обнажающаяся плоть фрукта уступала не сильно: насыщенная желтовато-ало-красная, пронизанная совсем уж тёмными, почти чёрными жилками, живо напоминающая о раскалённой породе в кратере вулкана.

Полностью сняв кожуру, Сам-Знаю-Кто разломил плод примерно пополам, отделил от половины поменьше дольку, похожую на полумесяц, охотно забросил её в свой рот… и замер.

— Простите, госпожа Лейта, — повинился он, бросив взгляд на гостью-пациентку, — не додумал. Вы можете определять съедобность с помощью своей магии? А то ведь вещи, что подходят мне…

— Могу. Поднесите мордорин поближе, прошу вас.

Пожелание оказалось моментально, пусть и без лишней спешки, исполнено. Ноздрей женщины коснулся тонкий и насыщенный аромат, экзотический, но по первому впечатлению весьма приятный.

— Асхитаро тегринзи чомпак! (обнаружить приносящее вред)

Пауза длиной около пары вдохов.

— Безопасно, — заключила целительница. — И содержит много природной маны огня.

— Это хорошо?

— Если не переусердствовать, то неплохо. Конечно, в круге стихийных энергий нам, Ассурам, куда ближе вода и земля, но и огненная с воздушной полезны. Хотя бы для баланса.

— Тогда приятного аппетита вам, — Сам-Знаю-Кто вложил дольку мордорина в уста Лейты… очень тщательно и, как ей показалось, с долей опаски следя за тем, чтобы не коснуться её тела даже кончиками пальцев. Жест чистой заботы, лишённой любого намёка на… фривольности.

На краткий миг женщина посочувствовала ему. Маг достаточно могущественный, чтобы спокойно жить в Лесу Чудес, пусть и не в самых заповедных глубинах его; лишённый вместе с частью памяти своего места в мире, но всё равно не утративший ни природной сострадательности, ни великодушия; носящий отметины своей инаковости, как бездомный странник — пыльный выцветший плащ в заплатах, привычно и смиренно… он мог бы стать хорошим героем в истории трагической, с самого начала обречённой любви…

Да. Определённо.

Только вот Лейта Ассур прекрасно знала разницу между романтическими фантазиями и отнюдь не такой красивой реальностью. Было бы странно не постичь эту разницу, прожив на свете без малого восемь десятков лет и перед последней злосчастной экспедицией успев принять роды у старшей внучки. Да и Сам-Знаю-Кто едва ли мог оказаться поклонником литературы для девиц околосвадебного возраста.

Поэтому она ни словом, ни взглядом не намекнёт, что за своё спасение могла бы отблагодарить чем-то более весомым. А он, очевидно, всеми силами постарается даже не намекать, что надеется на нечто большее, чем простая, совершенно невинная и естественная симпатия.

Так будет проще. Для всех.

— А хотите мясной бульон? Только не забудьте проверить и его!

— Хочу. И не забуду.

Дни наедине со спасённой и (к счастью, быстро) выздоравливающей дамой стали для меня самым настоящим испытанием. Во-первых, приходилось постоянно следить за тем, чтобы не выбиваться — ну, хотя бы не сильно выбиваться — из образа Сам-Знаю-Кого: калечного на память и внешность, довольно наивного, но доброго и милосердного отшельника, повелевающего различными магомеханическими устройствами, а на досуге мастерящего даже такие странные штуковины, как говорящие головы. Просто потому что — по приколу, из прихоти, для забавы. А во-вторых…

Во-вторых, хотя Лейта Ассур со всей деликатностью ещё в первый день общения донесла до меня информацию о том, какой чудесный у неё родился правнук (что в буквальном переводе с женского на общечеловеческий означало, вероятно, нечто вроде «прости, без шансов, я уже давным-давно занята»), но она оставалась целительницей. Высокой ступени, едва ли ниже пятидесятой… а если и ниже, то совсем чуть-чуть.

И аристократкой. Представительницей страты, что тысячи лет совершенно буквально занималась улучшением породы всеми доступными средствами. Возможно, втихую даже запрещёнными законом косметическими улучшениями фенотипа балуясь.

Иначе говоря, благодаря чисто внешним данным эта прабабушка выглядела звездой «Плейбоя». Ни единого изъяна ни на лице, ни в теле; ни с какими натяжками больше двадцати пяти не дашь.

А я…

То ли просто подошло время, то ли сказалась магическая диета, то ли аукнулся резко скакнувший уровень (уже тридцать шестой, между прочим! Ну да об этом позже…), а скорее всё сразу плюс весьма благоприятный природный манофон, но я прямо-таки попёр в рост. Как молодой бамбук, чтоб ему всегда хватало солнышка. И это совершенно не шуточки, да и не преувеличение: измеряя сам себя, я обнаружил, что за одну лишь неделю вырос почти на сантиметр, а в весе прибавил почти килограмм.

Если закосплеить мемного любителя экстраполяций, который про «торты лучше заказать оптом», при сохранении существующей тенденции меня ждала годовая прибавка в росте-весе соответственно до полуметра и до полуцентнера. Что явно и резко выбивалось за любые разумные рамки человеческой нормы. Впрочем, я не собирался бить в набат по этому поводу. Будучи в своей первой жизни лично знаком с двенадцатилетним акселератом ростом в метр восемьдесят с хвостом, который при разговоре производил впечатление вполне разумного, хорошо контролирующего себя парня лет примерно семнадцати (разве что с подбородком, не требующим бритья, и с высоковатым для юноши голосом), я не имел ничего против того, чтобы наконец-то слегка сократить разницу между своей формой и внутренним содержанием. Даже если бы ценой за это стали боли роста, я бы охотно перетерпел неудобства.

Проблемой был не ускоренный рост, проблемой было общение с Лейтой Ассур.

Чтоб вы лучше понимали градус неудобства: ради спасения (без шуток прекрасной) дамы я впрямь её раздел догола, а потом закутал в этакую медкапсулу, версия големно-фэнтезийная. Встроенный в сию «медкапсулу» Биобустер успешно снабжал меня тоннами интереснейших данных, но дело не только в этом. Пациентку со всех сторон идеально облегала моя иллюзия, которую я ощущал почти как себя.

И словно этого мало — вы ведь помните, какое у меня восприятие?

Во-о-от.

Я мог сколько угодно отводить прочь взгляд мясных глаз своего мясного тела, я мог изобрести новый тип медитации, предназначенной строго для ужесточения самоконтроля и микромимики (не только мог, но и сделал, потому что это стало вопросом стыда и позора, то есть избегания их), но отказаться от драного вуайеризма с помощью своего практически всенаправленного, частично совмещённого с осязанием и даже ощущениями вкуса-запаха, восприятия?

Миссия невыполнима! То есть буквально и вообще. Хотя я особо и не пытался.

Наблюдение за тем, как функционирует организм потомственной высокоуровневой целительницы — что ж, только ради пары часов такого наблюдения стоило заморачиваться со спасением Лейты и всем этим джентльменством. Работа её ауры; данные, снимаемые Биобустером; сравнительный анализ духовной анатомии незрелого мужчины (меня) и более чем зрелой женщины…

Мой внутренний маг-исследователь метался по своей виртуальной лаборатории в перманентном экстазе. Мой внешний экстерьер Сам-Знаю-Кого хранил пристойную невозмутимость. Ну а встроенный в меня природой мальчишка… он тоже пребывал в перманентном экстазе, и если бы я не укрощал его прям ежечасно и ежеминутно, мог бы натворить тех ещё дел.

Когда Лейта окрепла достаточно, чтобы я решился выпустить её из «медкапсулы», первичный период тотального и непрерывного ощупывания иллюзией завершился. Но стало ли мне легче? Как бы не так! Ведь теперь я мог вволю любоваться, как госпожа сидит, ходит, поводит плечами, поправляет волосы, наклоняется, привстаёт на цыпочки, потягивается, осторожно выполняет разминочные движения… с одной стороны — чистый пир для очей моих, услада воображения. С другой — не менее чистая пытка. То, что морально-волевая и романтически-сладкая, отнюдь не делало её менее пыткой.

А у меня, между прочим, ещё и волосы в рост пошли. Везде, где положено. А утренняя проблема любого молодого половозрелого самца миновала меня исключительно потому, что простой сон я давно привык заменять «эльфийскими медитациями» и контролировал в том числе просвет сосудов.

Массаракш на ровном месте.

…впрочем, всё это чистой воды лицемерие. Очень и очень сомневаюсь, что хоть один мужчина нормальной ориентации, оказавшись на моём месте, отказался бы от возможности безнаказанно поглазеть со всех доступных ракурсов на поистине роскошную женщину в самом соку. И сам я точно такой же, да. И недовольство моё рождено исключительно двумя факторами: тем, что я не могу пойти дальше любования, и тем, что бушующий в крови гормональный коктейль не позволяет адаптироваться.

Говорят, если мужчине повезло сойтись с настоящей красоткой, идеальной с точки зрения его вкуса на все 100 %, то примерно на третий день он… привыкает. То есть по-прежнему хочет её и видит в ней свой идеал, но того первичного состояния с полным отвалом башки уже нет. Пик страсти сменяется плато. Оно всё равно много выше равнины, но гладкое. Спокойное. Уверенное.

Есть маленький нюанс: сказ о мужчине-которому-повезло — он про мужчину. А я — ребёнок, что лишь превращается в такового физиологически. Учитывая же скорость, с которой восстанавливаются дети моих лет… в общем, даже мастурбация слабо помогает.

В присутствии гостьи, часами напролёт — только самоконтроль, только хардкор!

Ну да ладно, бог с ними, моими обоюдоострыми радостями пубертата, наконец-то штурмующего недостижимые небеса. Куда интереснее радости более интеллектуального толка.

Несколько раз понаблюдав за сотворением формулы асхитаро тегринзи чомпак (или, как меня просветила Лейта, при бытовом именовании просто чар Съедобно Или Нет), я попросил свою пациентку проверить, правильно ли эту формулу использую я сам; уверенность в правильности у меня отсутствовала полностью, так как хотя я и скопировал, насколько мог, колебания чужой ауры — и даже в некоторой доступной мере движения внутренних токов энергии — но нюансы…

Последовала дискуссия, в ходе которой разверзлась бездна взаимного непонимания. Для начала, что было вполне закономерно и ожидаемо, выяснилось, что госпожа Лейта не понимает моей самопальной терминологии, а я, соответственно, не разбираюсь в той общепринятой терминологии, которой владеют маги, образованные хотя бы на уровне домашнего обучения.

Собственно, для очень многих вещей я даже не давал себе труда придумать названия, потому что зачем они нужны вообще, когда вот же, всё ясно и очевидно: повтори это вот так и получишь такой-то эффект. Но просто по косвенным итогам взаимных расспросов я установил, что моя гостья-пациентка имеет пиковыми параметрами качество и контроль, а восприятие у неё — ну, какой у меня могла быть без Адепта Совершенства энергия. То есть четвёрка, много пятёрка.

Сразу встаёт интереснейший, пусть лично для меня и отдающий академизмом, вопрос: а как же учатся творить свои чары люди, благодаря высочайшему контролю способные направлять ману с прямо-таки непревзойдённой тонкостью — где-то раз в тридцать, если не сорок точнее человека с единичкой — но вынужденные делать это чуть ли не вслепую и очень-очень осторожно, так как высокое качество делает любые движения маны опасными (в первую очередь для чародея, конечно)?

Что ж, если немного подумать, то ответ становится очевиден.

Если человек с таким профилем судьбы рождён в роду потомственных магов с именно таким вот профилем, пусть даже род этот находится на грани вырождения и постоянно пребывает в состоянии дефицита ресурсов, то на время первичного обучения, начинающегося лет в пять-шесть, ребёнку дадут артефакт Око Мага (бонусы +2 к сенситивности и восприятию), усадят в фокал-позицию парного ритуала Обратного Зеркала с кем-то из старших родичей, а затем этот вот старший или старшая — желательно подбирать пару одного пола с ребёнком — примется чаровать. Медленно, плавно, медитативно. Покуда дитя, ещё даже не принявшее судьбу, пытается… нет, не повторять — просто прочувствовать происходящее.

В первое время такие сеансы будут длиться минут по 10–15, не более, потому что способность ребёнка как следует концентрироваться весьма ограничена. Но потом длительность начнёт увеличиваться.

Помалу, очень осторожно, пойдут в ход зелья ноотропного действия и эликсиры для улучшения концентрации. Пусть не лучшие из лучших: роду без манора тяжко живётся, приходится не выращивать или собирать, а покупать многие ингредиенты, что всегда обходится дороже; но даже простые эликсиры отличаются от зелий тем, что имеют накопительный эффект. Понемногу меняют принявшего. Улучшают. Развивают. В деликатный период до принятия судьбы это очень важно, поскольку способно поднять вес каждого из столпов грани разума (того, что я зову персональными параметрами второй подгруппы) на один, два, при везении и таланте дитя — даже три пункта…

Когда дитя научиться ощущать правильное и безопасное течение маны (да-да! Не видеть, а именно ощущать: Ассурам как целителям осязание важнее магического зрения), оно может начать попытки повторить воздействие своими силами. Конечно, до принятия судьбы почти ни у кого и почти ничего не получается; но при большом таланте можно ещё в нежном возрасте получить родовую особенность, облегчающую тонкие манипуляции, а если точнее, снижающую риск негативных воздействий.

Сложно недооценить подобную особенность: ведь она относится не только и не столько к самому будущему магу, сколько к его будущим пациентам. Не особо восприимчивые, Ассуры нашли выход из положения в получении особенности, на самом глубоком уровне впечатывающей в них клятву Гиппократа. Точнее, принцип «не навреди».

Если эта родовая особенность, именуемая Нежное Касание, не раскрывается до принятия судьбы (а большинству не везёт — и Лейта некогда оказалась именно из большинства), то её непременно берут во время принятия судьбы.

Второй особенностью обычно берут Зрячие Руки или аналоги: то, что ценой радикального падения радиуса магического зрения подарит в обмен то самое магическое осязание повышенной контрастности и глубины. Как будто смотришь на всё через огромную лупу: происходящее далее вытянутой руки навсегда оборачивается мешаниной размытых пятен, как при тяжёлой близорукости — но зато уж то, что близко, начинаешь видеть отлично и даже в дополнительных красках. Ну, для Ассур — чуять, да.

Третьей же обязательной особенностью рода, которую при наличии среднего таланта берут на старте (но Лейте снова не повезло: её талант оказался низким и взять третью особенность удалось только на четвёртой ступени), являлось смещение маны к живе. К антиподу маны смерти и распада. Хорошая, даже идеальная синергия с Нежным Касанием, да и со Зрячими Руками; опираясь на три таких ценных и сильных особенности, родичи моей гостьи без труда выходили на тропу с родовым целительским классом, именно так и называемым: Целитель Ассуров. Который окончательно закрывал им путь боевых магов, да и многие другие чары делал почти недоступными — но не всем же шеи ломать и деревни жечь, надо кому-то и лечить? Ну, кроме как жрецам с профильными Договорами, дарующими чудеса исцеления…

Лейта охотно делилась со мной этими, в сущности, простейшими и совершенно не секретными сведениями, видя мой искренний интерес к теме.

Так вот, возвращаясь к теме правильности формулы чар Съедобно Или Нет. Произнося её, гостья формировала аурой этакий щуп (легко могу повторить и повторяю духовным метаморфизмом), касалась им исследуемого объекта (тоже повторимо), а вот потом начиналось, мнэ… ощупывание, обнюхивание, облизывание, просвечивание, взвешивание и ещё уйма всяких оценок материала способом, для меня почти совершенно непрофильным. Правда, стоит заметить, что несмотря на определённую извращённость сего метода — на кой нужно облизывание, если я могу просто увидеть больше, чем оно способно дать даже в глубокой теории? — специализированные чары второго круга, помноженные на опыт целителя-диагноста, позволяли безопасно узнать много такого, для установления чего мне приходилось идти на определённый риск. Например, тонкие «иммунные» реакции на состав маны: если мне для этого следовало положить кусочек проверяемой еды на язык и на добрую минуту сосредоточиться на трансе познания, анализируя реакцию своего духовного тела на частицу духовного тела потенциальной пищи, то чары Съедобно Или Нет производили соответствующий тест удалённо и почти моментально.

А ещё, что лишний раз подчёркивало радикальную разницу наших путей и пропасть между имеющимися способностями, Лейта эффективно определяла чарами такое, что я определить не мог вообще. От слова никак. Например, риск вторичных отравлений (это когда нечто не ядовито само по себе, но составляющие его вещества при переваривании распадаются на ядовитые или «просто» вредные для человеческого организма). Ещё она довольно точно могла назвать сочетаемость продуктов. Не вкусовую, хотя и её тоже — для определения наилучших сочетаний вкусов существовали модификации Съедобно Или Нет в родах потомственных поваров — а диетическую. Что с чем съесть, чтобы улучшить всасывание (как, к примеру, жирная пища улучшает процент усвоения жирорастворимого бета-каротина), чего лучше бы употребить побольше, потому что организму вот прямо сейчас чего-то содержащегося в именно этом не хватает, а что будет лишним, потому что это избыточные углеводы, которые прямо сейчас не требуются.

В общем, расширение кругозора получилось славным. А ведь это только один разговор из многих и многих! Я не просил об этом напрямую, а также всячески избегал любого намёка на возможную грубость, навязчивость и неделикатность — и всё же госпожа Лейта, снизойдя к моей необразованности, как я сам снизошёл к её беде, стала моим учителем.

Ничего секретного, повторюсь — просто курс младшей школы магии, то, что обычно потомственные чародеи узнают в районе лет десяти и чуть позднее. (Самое время, хе-хе).

Но видит великий в питательности своей Летающий Макаронный Монстр: мне этого не хватало!