О людях, эльфах и волшебных камнях

24

Белое воинство Гондолина кое-как втиснулось между Амон-Эреб и серо-синей командой загадочных Гаваней. Мастер снова попыталась что-то рассказать в мегафон, но сосредоточиться у Ирки не получилось. В их черные ряды пробилась какая-то девушка из Гондолина, причесанная под Леголаса из кино. Она радостно обменялась рукопожатиями с Куруфином, потом обнималась с Дунэделем так, что ее легкие доспехи, то ли кожаные, то ли вообще пластиковые, жалобно заскрипели.

— Здравствуй, витязь Вселавур! — радостно заорала Айфе.

— Я тебе за Всеславура!.. — так же радостно огрызнулась девушка, пробираясь к ней мимо «близнецов», удивительно непохожих даже в одинаковых рыжих париках.

— Скажи честно. Вы подгадали!

— Не понял.

— Тут вешают — драма, драма, Рок, судьба, все протеряно. И внезапно рога, и вы такие в белом!

— Тихо! — шикнул Роланд и очень вовремя.

Началось представление команд и именных персонажей.

Ирка честно пыталась запоминать. Серо-зеленые — Дориат. Серо-синие — Гавани. Парень в жемчужной короне — Кирдан Корабел. Бобер в шипастых доспехах — Моргот. Парни в неопределенных доспехах — орки Лотлана. Местные монголы называются вастаки.

— Готовьтесь, — сказал за спиной у Ирки «витязь Всеславур». — Будут ходить по полигону и мутить мутную политику.

— Пусть приходят, — в голосе Айфе появилась какая-то злая радость. Она добавила ниже и грубее, словно это уже были не ее слова: — Это дом Ульфанга. У Морифинвэ Карнистира к ним собственный счет.

Солнце припекало. Страдал бархатный Толик, страдал кольчужный Хельги, а резиновые орки напротив страдали особенно. Визять Всеславур, оказавшийся Глорфиндэлем, рассказывал о том, что они нихрена не успевают с этим строяком. Время от времени клацал затвором фотоаппарат. Ирка даже поймала момент и оттащила Влада в сторонку для совместной фотки. Должно было получиться хорошо, ее разлетающиеся рукава очень даже смотрелись на фоне владовского черно-красного костюма.

Потом им снова напомнили про технику безопасности и на этом построение закончилось. Из серо-зеленого Дориата громко крикнули про праздник сегодня вечером и состязание лучников завтра утром. Одетый в меха вастак робко подошел попросить воды. У Ирки уже плыло перед глазами от разноцветья чужих костюмов, мелькания чужих лиц и, наверное, от жары, когда Айфе наконец изрекла:

— Все, нахрен. Домой.