Новая Инквизиция IV

Глава 6

Макс сидел на краю расправленной кровати, уставившись немигающим взглядом в одну точку. На столике перед ним стояли две пепельницы, утыканные сигаретными бычкам так плотно, что напоминали дикобразов, и до краев наполненный стакан с каким-то крепким пойлом. То ли виски, то ли бурбон, то ли вовсе ром. Изюм вообще в этом импортном дерьме не разбирался. Да и тем более что ни капли он оттуда не отпил. Налил, поднес к губам, но в последний момент, учуяв едкий запах этиловых паров, резко отставил обратно. Не смог инквизитор пересилить себя и преступить въевшийся в подкорку запрет, который он соблюдал больше десяти лет. Стакан так и остался сиротливо стоять, медленно испаряя содержимое, да собирая в себя пыль вместе с мелкими трупиками мошкары в течение нескольких дней.

Устало помассировав пальцами глаза, спецназовец поднялся с жалобно скрипнувшей кровати. Бесцельно вышагивая по небольшому одноместному номеру затрапезного придорожного мотельчика, беглый ветеран напряженно размышлял, что ему делать дальше. Чертов Аид стал слишком огромным потрясением, от которого не оправишься так запросто. И будто этого оказалось мало, он еще столкнул Макса с измененным трупом старого боевого товарища. А эта его издевка про душу? Ух-х, сука! Как же охота прибить Секирина за такие фокусы!

Впрочем, а фокусы ли? Инквизитор взаправду ведь ощутил нечто необъяснимое. Словно тот самый Артем, а не накаченный некроэфиром мертвец, смотрел на него глазами жуткой ночной твари. Где-то глубоко внутри легендарного существа, которое мечтают заполучить себе все страны мира, угадывались манеры и повадки погибшего солдата. Веселого и в меру наивного соратника, который черпал с Виноградовым кашу из одного походного котла, слушал вместе с ним храп Славяна в душной палатке и по-братски делил боекомплект…

Бум! Пудовый кулак бывшего спецназовца самовольно ударил по неудачно подвернувшемуся дверному косяку. Фанерный наличник, не выдержав такой грубости, треснул и сразу отвалился.

— Зар-р-раза! — прорычал боец, быстро оценив нанесенный мотелю ущерб. — Еще и за это бабки сдерут…

А с деньгами все обстояло крайне печально. С таким трудом выменянные доллары заканчивались слишком стремительно. Не сегодня, так завтра, Максу придется уже выселяться из этого придорожного клоповника. Нужно было снова выбираться на променад по злачным местам, выменивать столько баксов, сколько получится, да валить ко всем чертям из этой помойки! Вариант обратиться к Аиду за помощью даже не рассматривался. И вообще, коли уж на то пошло, инквизитор не до конца верил, что Секирин выпустит его отсюда живым с таким-то знанием. Как бы не грохнул при первых же попытках сделать ноги…

Промаявшись до темноты, Изюм накинул на себя рубашку, да поспешил прочь из своего временного пристанища. Добираться по пустыням до Вегаса пешком не особо хотелось, следовательно, на кармане нужно было заиметь достаточное количество свободных купюр с картинками мертвых американских президентов.

С наступлением вечера дневная духота сменилась едва ощутимой, но крайне приятной свежестью. Жару Макс не любил, потому что от нее негде спрятаться и скрыться. Одеться-то потеплее никогда не было проблемой, а вот кожу с себя уже не снимешь, чтоб проветриться. Потому поиски пригодного для своих целей заведения не сильно тяготили спецназовца. Скорее наоборот, он расценивал это как шанс насладиться прекрасной погодой.

Немного погодя внимание бойца привлекла яркая неоновая вывеска, изображающая сверкающий зеленый кактус и окруженный цветами схематичный черепок. Скорее всего, эта иностранная разливайка принадлежала мексиканцам, а потому и контингент там подбирался соответствующий. Но да Виноградову какая разница? Лишь бы у них доллары водились. Приняв решение, россиянин целенаправленно свернул к бару, а затем, начисто игнорируя угрюмый взгляд вышибалы на входе, вошел внутрь.

Тут, как и ожидалось, все места занимали сплошь горячие мучачос, и на забредшего белого чужака поглядывали с отчетливым неодобрением. Тем не менее, с претензиями к Максу тоже никто не полез. Видимо, косая сажень в плечах и его кулаки размером с пивную кружку, настраивали любого незнакомца на терпеливый лад.

— Воду с лимоном, — попросил Виноградов, присаживаясь на свободный стул за барной стойкой. — Чем холоднее, тем лучше.

Местного гарсона, судя по его скривившемуся хлебальнику, так и подмывало ляпнуть что-нибудь издевательское. Но стоило ему поймать недобрый взгляд пришлого здоровяка, как он сразу же забыл о своем намерении. Бармен благоразумно смолчал и поспешил выдать мрачному россиянину его заказ.

— Что, гринго, даже не выпьешь после тяжелого рабочего дня? — подал голос наблюдавший за Максом сухопарый старичок с пышными усами и добрыми, хоть и исключительно хитрыми глазами.

— Нет, отец, нельзя мне пить, — вежливо ответил спецназовец.

Несмотря на то, что мужичок вполне мог оказаться его ровесником, слишком рано постаревшим от изнурительной работы, Изюм решил проявить уважение к соседу. А то мало ли, как у них здесь принято.

— А что так? — заинтересованно встопорщились усы у пожилого синьора. — Болеешь? Желудок подводит?

— Башню мне от алкоголя срывает, — поделился частичкой правды беглый инквизитор.

— О, ну тогда все верно! — одобрительно закачал лысиной собеседник. — Такому как ты нельзя терять голову.

— Какому это «такому?» — тут же подобрался Виноградов.

— Такому здоровенному, амиго, — не моргнув глазом пояснил старик. — Ты же наверняка быку шею одним хлопком сломаешь. Тебе человека убить, все равно что муху щелкнуть.

— Внешность обманчива, — проворчал Макс, отпивая из своего стакана. — Я вообще мирный, как котенок, сечешь?

— Ха-а-ах-ха-ха!

Дед оглушительно заржал, неистово колотя полупустой кружкой по лакированной поверхности деревянной стойки, оставляя на покрытии небольшие вмятины. Бармену стоило бы разозлиться на такое поведение, но он, напротив, сам открыто улыбнулся, веселясь вместе с гостем заведения.

— О-о-о, диос мио, — прохрипел пожилой посетитель, утирая выступившие слезы, — это самая смешная шутка, которую я когда-либо слышал, гринго! Зачем же ты так поступаешь со стариной Диего без предупреждения? Мое сердце слишком слабое, оно может меня подвести в любой момент!

— Странный ты, сеньор, — неодобрительно покосился на чудаковатого соседа россиянин. — Отчего решил, будто я тебя обманываю?

— Ох, амиго, брось эти предосторожности! У старого Диего наметанный глаз, хоть уже и подслеповатый. Его ничем не обмануть. Знаешь, chico grande, раньше я бы ни за что в этом не признался, покуда власть картелей на здешних землях была велика. Но теперь, когда они в страхе бежали, отсюда, я больше не опасаюсь о таком говорить. Давным-давно, задолго до того, как мертвые начали сбегать из своего царства, я работал на картель Лос-Зетас. Не знаю, слышал ли ты о них, ведь ты явно не из этих мест…

— Твои земляки, отец, известны далеко за пределами американских континентов, — хмыкнул Макс.

— Ага-ага, — охотно согласился дед, расцветая щербатой улыбкой, будто вспоминал о чем-то приятном. — Одно время они чуть не подмяли под себя весь юг Соединенных Штатов. Только представь, гринго, у них была армия! Профессиональные солдаты, дезертировавшие из элитных подразделений Мексики, Гватемалы и Колумбии. Купленные карманные чиновники в каждой деревушке этой части света. Оружие, вертолеты и даже своя собственная сеть мобильной связи, неподконтрольная федералес!

— Что-то слышал о таком, — нетерпеливо пробурчал Изюм. — Так к чему ты мне это все говоришь?

— Просто, чтоб ты имел представление, с кем мне приходилось работать, — поделился старик. — Были в рядах Лос-Зетас и такие люди, которых боялись и обходили стороной даже бывшие военные. Мы их называли Чистильщиками. Уж не знаю, где картель находил настолько жутких типов, но поверь мне, кровь натурально стыла в жилах от одного лишь их присутствия. Каждый знал, что они убивают всякого, на кого укажет палец босса. Женщины, дети, старики, безобидные калеки — для них не существовало неприкасаемых. Они просто выполняли свою работу, как бездушные машины. И знаешь что, амиго?

Изюм глотнул кисловатой водицы и вежливо кивнул, предлагая деду продолжать свои рассуждения.

— Твои глаза, гринго, такие же ледяные, как у них. Или даже хуже. Может, тебе самому невдомек, но старина Диего приметил это сразу, едва ты появился на пороге. Ты давно привык смотреть на людей, как на цели. Тебя окружают не человеческие лица, а одни мясные мишени, наполненные кровью. Убийство для тебя стало таким же привычным занятием, как чтение утренней газеты и…

Виноградов шумно прихлебнул из стакана и напустил на себя такой скучающий вид, что проницательный собеседник осекся на полуслове. Макс подумал, что старик сейчас обидится, но тот только криво ухмыльнулся и резко переменил тему:

— Да, что-то меня понесло, — смущенно огладил он свои широкие усы. — Извини, амиго, у Диего такое бывает. К сожалению, в последние годы все чаще и чаще. Дай-ка угадаю, ты ищешь способ заработать здесь?

— Можно и так сказать, — без какой-либо конкретики ответил спецназовец.

— Тогда прими от меня совет, chico grande, — мужичок понизил голос до шепота, отчего россиянину приходилось изрядно напрягать слух. — Не соблазняйся на легкие и грязные деньги, кто бы их тебе не предложил.

— У пожилого бандито совесть взыграла на старости лет? — ядовито откомментировал Виноградов.

— О, вовсе нет, гринго! У старины Диего жизнь была нелегкой с самого рождения, а потому совесть так и не успела проклюнуться в его душе. Я просто хотел предостеречь тебя. Ты ведь пришлый и наверняка не знаешь, какие дела творятся у нас здесь.

— Ты о тех загадочных исчезновениях среди мафии?

— Да, амиго, да! — глаза старика испугано округлились, и Изюм ощутил, как от него повеяло нешуточной тревожностью. — Но это не просто исчезновения! Существует древняя легенда о демоне Векуфе, обитающем за пределами бытия. Он враг всего живого сущего, несет смерть, разрушения и болезни. У него самого души нет, поэтому он забирает людские, чтобы поработить их и заставить служить. Сначала он берется за негодяев, чьи души почернели и потяжелели от грехов, но потом доберется и до праведников! Наши предки давно предсказывали его пришествие, и вот оно случилось…

Беглый инквизитор с трудом удержал свои глазные яблоки от ироничного закатывания. Ну и суеверный же народ эти латиноамериканцы!

— Векуфе убивает всех, кто его увидит, гринго! — пылко зашептал дед, хватая Виноградова за запястье. — Истинно тебе говорю! Отбрось сомнения, если хочешь сохранить свою жизнь! Он пришел на эти земли не один, а привел с собой Нгурувилу — злых существ, живущих в воде и на тверди! Они прислуживают ему, чтобы…

— Отец, кончай байки травить, — беспардонно прервал собеседника Макс. — Меня этими сказками не пронять, сечешь?

Пожилой мексиканец ненадолго замер с отвисшей челюстью, будто увидал за соседним столиком Векуфе с этим своим Нгурувилу. Казалось, старика сильно задело недоверие россиянина, но он простил обиду, как простил бы ее несмышлёному пятилетнему ребенку.

— Это вовсе не сказки! — пробурчал усач, слегка насупившись. — Я сам лично видел их!

— Кого, Векуфе? — снисходительно улыбнулся Изюм.

— Нет же, амиго! — пропустил Диего мимо ушей насмешку в голосе инквизитора. — Повстречай я самого демона, то мы бы с тобой сейчас не разговаривали! Я видел, как Нгурувилу прошмыгнул совсем рядом с моим домом! Страшный зверь, должен я тебе признаться! Казалось, сама ночь боится бесшумной поступи этого существа! А еще…

Вопреки всему скептицизму, который ветеран испытывал к россказням о потустороннем демоне, где-то под селезенкой у Макса зародилось неприязненное ощущение. Еще пару недель назад похожие истории, поведанные довезшими его до Альбукерке голодранцами, были россиянину до лампочки. Но теперь вся эта мистическая бесовщина порождала слишком уж красочные аналогии с одним старым знакомым и его устрашающего вида зверушками…

Усатый сеньор заметил задумчивость собеседника, но воспринял ее по-своему. Он добавил в повествование еще больше красок, чтобы сильнее впечатлить Изюма. Однако инквизитора его басни уже утомили. В конце концов ветеран залпом опорожнил свой стакан и преувеличено горячо поблагодарил мексиканца:

— Ох, спасибо тебе, отец! Мудрый совет ты мне дал, ей богу! Отговорил от скользкой кривой дорожки, как есть отговорил! Ноги мне нужно отсюда уносить, да поскорее, сечешь? Раз уж такое дело, то ты, может, подскажешь, где мне валюту обменяют без документов?

— А сколько тебе надо? — самодовольно ощерился дед, выглядящий крайне радостно оттого, что незнакомец так резко поменял свое мнение и прислушался к нему.

— Да хоть сколько! У меня тут завалялось пару бумажек… — вытащив из кармана рубашки около семисот евро, Виноградов положил ворох мятых купюр на стойку и вопросительно уставился на соседа.

— Oye nieta, mira el dinero de este tipo! — бросил пожилой сеньор бармену. — Si están bien, intercambie de los ingresos.

Парень тут же почтительно кивнул старику и с разрешения Изюма взял его банкноты. Бегло их осмотрел, просветил фонариком телефона, пошкрябал ногтем и даже слюнявым пальцем потер. После этого он что-то ответил усатому мексиканцу и засунул все деньги куда-то под барную стойку. Но прежде, чем спецназовец, не уловивший смысл диалога двух латиноамериканцев, успел возмутиться, у бармена в руках появилась пухлая пачка местных двадцаток. Работник заведения принялся быстро отсчитывать их и выкладывать прямо перед Максом.

— Хм… спасибо, — поблагодарил спецназовец, прикинув, что обмен только что произошел по весьма и весьма выгодному курсу.

А этот старикан не такой уж и простой, раз его так слушаются. Может, он и есть владелец бара? Или вовсе отошедший под шумок от дел криминальный авторитет…

— Не благодари, гринго, — махнул он морщинистой ладонью. — У старины Диего в этом свой интерес. Если я сделаю так, что крови в мире прольется хотя бы на одну каплю меньше, то, быть может, мне это зачтется на последнем суде, а?

— Обязательно зачтется, отец! Но тебе пока рано о том задумываться, сечешь? Еще лет сто проживешь. Будь здоров!

Пожав на прощание сухую старческую руку, Макс покинул бар и отправился в свой мотель. Теперь-то у него достаточно наличности, чтобы свалить из этого захолустья, обменять в городе-казино остальные деньги на доллары, а потом покинуть и сами Штаты. И пусть они хоть синем пламенем сгорят вместе с этим чертовым Аидом…

Изюм брел по пустынным улицам, но с каждой минутой хмурился все сильнее. За весь путь от увеселительного заведения ему повстречалось не больше десятка прохожих. Однако половина из них совершено не фонила в эмоциональном плане, что наталкивало Виноградова на не самые приятные размышления. Либо Секирин обосновался тут надежно, и его неживые агенты шныряют на каждом углу, либо… Либо же они целенаправленно преследуют спецназовца по приказу своего кукловода.

Трехзарядная ракетница оказалась зажатой в кулаке беглого инквизитора раньше, чем он успел о ней подумать. И дальше Изюм пошел с утроенной осторожностью, петляя по переулкам, скрываясь за мусорными баками и меняя направление. По уму, ему вообще не следовало бы сейчас возвращаться в свое прибежище. Ведь если Аид что-то задумал, то наверняка будет ждать там. Но, черт подери, в мотеле остались в заначке бабки, заработанные в Европе! Без них двигаться по миру станет совсем уж туго. Хотя, впрочем, хрен с ними! Мертвецу они уже ни к чему, а в будущем, глядишь, еще подвернется какая халтура по профилю.

Резко изменив курс, спецназовец стал пробираться к северной окраине города, да присматриваться к припаркованному на обочинах и стоянках транспорту. В первую очередь его интересовали двухколесные средства передвижения, как наименее приметные и экономные. Конечно, преступать закон не хотелось, но какой у Виноградова оставался выбор? Сидеть и безропотно ждать, когда Секирин сделает свой ход? Да щ-щас! Хрен он его теперь в переплетении американских дорог отыщет…

Россиянин прошел не менее трех кварталов, прежде чем за прикрытием очередного забора ему попался кроссовый мотоцикл. Он стоял оставленным каким-то жителем на заднем дворике и выглядел вполне надежно. Поплевав на ладони, беглый инквизитор уже собирался перемахнуть через ограду, закинуть мотик себе на плечи, да свалить вместе с ним. Херли ему слону лишние сто килограмм на горбу? Отбежит подальше, за углом провода зажигания вытащит, заведет, да усвистает отсюда, оставив о себе в напоминание облачко выхлопа и пыли.

Но что-то в этом бесхитростном плане не заладилось. Стоило только Максу приблизиться к цели, как в спину ему впилось неприятное ощущение чужого взгляда. Ветеран порывисто обернулся и обмер, увидав на крыше соседнего дома одну из химер Аида… Она сидела, припав к металлической черепице подобно затаившейся кошке, и оба ее светящихся глаза неотрывно следили за действиями спецназовца.

— Мля-я… — только и сумел выдавить из себя боец, покрепче стискивая рукоять своего фактически бесполезного оружия. — Накаркал…

Тварь, тем временем, совершенно не скрываясь. Завораживающе-хищным движением она спрыгнула со своей наблюдательной точки и неспешно поползла к Максу, то бесследно растворяясь в темноте, то выныривая в пятнах уличных фонарей. Видит бог, бывшему ликвидатору сейчас больше всего на свете хотелось отстреляться по зверушке Аида со всех стволов и дать дёру. Да вот неумолимая логика твердила, что это все бесполезно. Может, держи Виноградов верную «Косу-3» в руках, да таскай на плечах монументальный кожух ИК-Б, крохотный шанс на успех еще бы сохранялся. Но в одиночку, без напарника и нормального оружия, Изюму оставалось только молча наблюдать за приближением порождения некроэфира. Наблюдать и лихорадочно искать пути выхода из сложившейся ситуации. Но потом, когда инквизитор вдруг поймал себя на мысли, что это звериное скольжении ему видится каким-то слишком знакомым, внутри него все оборвалось…

— Все-таки он тебя послал за мной, Артем? — спросил у существа Виноградов, безуспешно стараясь задавить растущую на душе горечь и тоску.

Химера остановилась на расстоянии вытянутой руки от бойца, а потом совсем по-человечески помотала шипастой башкой в разные стороны.

— Тогда чего тебе нужно?

Измененный некроэфиром товарищ Макса то ли фыркнул, то ли чихнул, припал на передние лапы, а затем выпрямился и выжидающе уставился на бывшего сослуживца.

— Поговорить хочешь? — предположил спецназовец.

Морф в ответ коротко кивнул, после чего крутанулся и встал боком.

— С ума сошел? — испугано воскликнул ветеран. — Я на тебя не полезу! Ты меня своими наростами проткнешь к хренам!

Но Артем не принял возражений и настойчиво бортанул старого друга крупом, отчего Изюм едва не влетел в жестяной забор.

— Зараза ты упрямая! Совсем страх потерял, салага?! Забыл, как со старшими по званию обращаться нужно?!

Химера глянула на человека, и в ее взгляде появились такие же насмешливые искорки, какие плясали в глазах покойного бойца, когда он был жив. Наверное, именно этот привет из прошлого и сломал последние барьеры в мозгу Виноградова. Так что он, ворча и ругаясь в полголоса, принялся осторожно забираться на ужасное создание смерти…