Новая Инквизиция IV

Глава 19

Хостес Никита вел нас сквозь кричаще роскошный зал, в который я никогда бы не зашел по собственной воле. Тут было как в музее, посвященном девятнадцатому веку. Серебристые скатерти, блики хрустальных люстр, стулья из черного дерева и белого бархата, замысловатый узор мраморной плитки на полу… Сдается мне, что за цену одного блюда в этом ресторане я бы мог питаться дома целую неделю. Это с учетом конских потребностей моего стодвадцатикилограммового организма. И если раньше у меня где-то в глубине души еще сохранялись сомнения насчет высокого благосостояния родителей моей пассии, то сейчас они окончательно умерли.

Большинству гостей не было дела до нашей колоритной парочки, но несколько столиков все-таки проводили нас долгими изучающими взглядами. Ощущение возникло такое, будто рентгеном просветили. Однако волновали ли меня вся эта блистательная обстановка и внимание местных мажоров? Да нисколько. Тот Юрий Жарский, которого это могло озаботить или смутить, умер прошлой зимой. Теперь же я на любые вещи смотрел под иным углом, с высоты других приоритетов.

Хотя ладно, признаюсь: родители Маришки меня все-таки очень даже беспокоили. Молодая красавица была мне небезразлична, и сегодняшний ужин имел для нее большое значение. Поэтому я не должен ее разочаровывать. Если она побоялась признаться отцу и матери, что встречается с одаренным, значит, у нее имелись на то основания. Но вот мне-то как поступить? Рвать быстро и с болью, как присохшую к ране повязку, или сначала узнать, что они за люди?

— Юра, — тихо позвала меня спутница, — я тебя умоляю, не молчи.

— Уже поздно говорить, Мариш, но не переживай, все будет нормально.

— Ой… надеюсь на это…

Наша едва слышимая беседа угасла, когда Никита подвел нас к столику, за которым сидел дородный мужчина с выдающимся животом и его худенькая спутница. Одеты они были, вроде как, по-богатому, в тон местному окружению. «Вроде», потому что я не умел разбираться в шмотках и определять их стоимость на глаз. Хотя целая гора крупных украшений, нацепленная на женщину, смотрелась дороже моей квартиры.

— Привет, мама, здравствуй папа! — натянула на лицо нервную улыбку Марина. — Знакомьтесь, это мой молодой человек. Его зовут Юрий.

— Радостно наконец с вами встретиться лично, Юрий! Владимир Викторович, к твоим услугам.

Мужчина, прежде чем представится, важно кивнул мне. А потом протянул ладонь для рукопожатия, но почему-то предпочел не вставать при этом со стула.

— Взаимно, — по-армейски коротко ответил я.

— Марина много о вас рассказывала, — заговорила женщина, тоже подавая мне руку, только на дамский манер, тыльной стороной вверх. — Признаться, в жизни вы выглядите даже еще больше, чем на фотографиях!

— Приму это как комплимент, спасибо… — я немного замешкался, поскольку хотел назвать маму Маришки по имени, но понял, что она так и не представилась мне.

— Вера Германовна, — обжег ухо шепот моей избранницы, правильно понявшей причину замешательства.

— Спасибо, Вера Германова, — послушно повторил я и занял свободное место напротив Владимира Викторовича.

— Вообще-то мужчине полагается сначала усадить свою даму, отодвинув для нее стул, а потом уже устраиваться самому, — уколола меня за незнание этикета потенциальная теща.

— Мам, прошу, только не надо этого… — напряженно сцепила ладони Марина. — Мы еще заказ не сделали, а ты уже…

— А что я такого сказала? — округлила мадам свои выразительные глаза, которые так сильно походили на Маришкины. — Это элементарные приличия, их должен знать каждый!

— Вера, да кому эти твои приличия нужны в двадцать первом-то веке, — неожиданно вступился за меня Владимир Викторович, украдкой задорно подмигнув нам с Маришкой.

— Ерунды не говори, Вова, — непреклонно ответила женщина, сохраняя вид королевы, попавшей в общество голожопых папуасов, — манеры еще ни одного человека не сделали хуже, чем он есть. А вот примеров, когда незнание таких базовых вещей вредит, я могу привести воз и маленькую тележку.

— Простите мою необразованность, — без обиняков вступил я в беседу, — но я в самом деле об этикете знаю до обидного мало. Это даже глупо отрицать. Как-то так вышло, что голова у меня занята знаниями другого характера.

— Это какими же, например? — осведомилась Вера Германовна, источая слишком много пассивной агрессии. Похоже, я теперь понимаю, отчего, а точнее из-за кого Марина так нервничала перед встречей.

— Например, как пристрелять пулемет ночью с одного трассировочного патрона, — принялся перечислять я, — как рассчитать объем взрывчатого вещества для подрыва стены или опоры, способы разведки целей и определение дальности до них в боевой обстановке. Знаю полсотни видов блиндажей и прочих фортификаций, а также правила их оборудования. Устройство и технические характеристики современного стрелкового оружия отечественного производства, параметры каждого вида боеприпасов… Да много чего еще. Всего так с ходу и не назвать.

— И в самом деле, — иронично скривила губы Вера Германовна, — и когда тут манерам учиться. Так вы, Юрий, получается, военный?

Удивленный вопросом, я выразительно глянул на Марину. Неужели, она и о моей профессии не рассказала? Но девица постаралась сделать вид, что занята изучением меню, а потому не замечает моего выразительного взгляда.

— Уже нет, но в прошлом был, — тактично ответил я, чтобы не опускаться до неприкрытого вранья.

— И в какой же сфере вы заняты теперь? — продолжала любопытствовать маменька моей спутницы.

— В смежной…

— Юрий, да что же это такое?! — негодующе пристукнула унизанной перстнями ладошкой по столу Вера Германовна. — Да расскажите же вы о себе нормально! Что я из вас слова будто клещами тяну?

Женщина, конечно, высказала это с эдаким хитрым прищуром и тенью улыбки, что можно было воспринять как шутливость. Однако мне все равно казалось, что это и есть ее обычная манера доминировать над собеседником.

— Моя профессия не подразумевает широкой огласки, — помялся я еще немного, чтоб было похоже, словно я колеблюсь.

— Ну брось, Юрий, — перехватил инициативу отец Маришки, — мы же не чужие и не посторонние люди! Должны же мы знать, с кем встречается наша дочь! От нее ответов добиться просто нереально. Она все отмалчивается, как партизан. А мы, между прочим, волнуемся!

— Ладно, я несу службу в Главном управлении боевой инквизиции, — произнес я, еще раз покосившись на спутницу, судорожно вцепившуюся в книжечку меню.

— В инквизиции? — лицо Веры Германовны приобрело такое выражение, будто я признался в том, что побираюсь на паперти.

— Нечто вроде того я и предполагал, — Владимир Викторович тоже оказался не в восторге от моего ответа.

Развивать эту тему дальше супружеская пара не стала. Они только многозначительно переглянулись, после чего тоже уткнулись носами в ресторанное меню.

— Скажите, Юрий, а хорошо ли платят инквизиторам? — прозвучал из-за ламинированной книжицы голос Маришкиной мамы.

— С чего вы взяли, будто я об этом знаю? — решил я немного подразнить семейство снобов.

— Как с чего? — недоуменно выглянула Вера Германовна. — Вы же только что сами сказали, что…

— Я сказал, что служу в ГУБИ, — легкая улыбка наползла на мои губы, — но не говорил кем. А между прочим, в нашей структуре работает множество других специалистов. Взять хотя бы «чистильщиков». Кто-то ведь должен убирать останки умертвий и кучки обгорелой плоти после ликвидаторов.

Заслышав подобные изречения, супруга Владимира Викторовича скривилась и побледнела. А меня отчего-то неимоверно повеселила ее реакция. Вот что называется: «Столкнулись два разных мира».

— Я таких тонкостей не знала, — сухо бросила мадам.

— Конечно, — издевательски серьезно кивнул я, — это же не теория этикета.

Боковым зрением я видел, как Марина, закрывшись от родителей книжечкой меню, корчит мне страшные рожи, призывая заткнуться. Но мне хотелось, чтобы потенциальные тесть и теща видели, что я не собираюсь довольствоваться участью мишени для словесных шпилек. В случае чего, могу и ответить. А то если Вера Германовна позволяет себе такие нетактичные выпады в мой адрес уже на первой встрече, что же будет, вздумай мы с моей избранницей создавать полноценную ячейку общества?

— Хи-хи-хи! — шумно прыснул в кулак глава семейства, оборвав жену на середине возмущенного вздоха. — Что, Верочка, получила своим же оружием да по тому же месту?

Дамочка на это лишь фыркнула и вернулась к созерцанию глянцевых страниц.

— Давайте не будем превращать первое знакомство в пикировку, — почти примирительно предложила она, впрочем, не обращаясь конкретно ко мне.

Ну а я что? Вовсе не возражаю. Поэтому тоже принялся тихо охреневать от цен, указанных в здешнем меню. Это что такое? Чашечка супа за семь тысяч?! Он целиком из слез шеф-повара сварен? А это салатик за четыре пятьсот?! Да что там столько стоить может? Цветки папоротника с майонезом из яиц жар-птицы?!

Я хоть и имел достаточно наличности на своем счету, чтобы попробовать каждое блюдо из этого ресторана, но все-таки моя приобретенная за время проживания с папашей-алкашом прижимистость никуда не делась. А потому каждая новая страница становилась для меня каким-то легким потрясением. И своего апогея ошеломление достигло тогда, когда я добрался до раздела с мясными блюдами… Вот это просто: «Ох… удивительная жизнь».

— Юрий, попробуйте мясо «sur une brochette», — любезно посоветовала мне Вера Германовна. — Здесь его готовят просто восхитительно, согласись, Вов?

— О, да! — охотно поддержал супругу мужчина. — Это прямо песня какая-то! Что-то вроде шашлыка, только в тысячу раз нежнее и сочнее… Пожалуй, его и закажу себе.

Спектакль супружеской пары выглядел вполне искренне и убедительно. Но у меня все равно зародилось подозрение, что они таким образом пытались проверить мою платежеспособность. Где там это мясо «сир…», «серу…», «сюрюн…» Да что ты будешь делать! Язык сломаешь! Короче, где там этот французский шашлык? Ох, ни хрена себе! Пирамидка из маленьких шпажек с нанизанными кусочками мяса всего-то за двенадцать тысяч?! Нет, ну эта рекомендация точно не просто так прозвучала! Хотя, может, я только сам себе это надумал, и предложение было высказано от чистого сердца? Не знаю, но на всякий случай закину им еще одну неловкость. Пусть переваривают.

— Спасибо за совет, — вежливо поблагодарил я, — но у меня в силу развившейся профдеформации с запахом жареного мяса неприятные ассоциации. Слишком сильно напоминает о работе.

Весьма точно уловив мой намек на подпаленные трупы, Вера Германовна опять побледнела и поспешила отгородиться от меня обложкой меню. Отец Марины же неопределенно хмыкнул и тоже воздержался от дальнейших подзуживаний. И только моя спутница, видя, что я уверенно и спокойно держу оборону, немного расслабилась и продемонстрировала мне украдкой поднятый вверх большой палец.

Дальше обстановка вроде слегка потеплела. Нам принесли еду, напитки, алкоголь. Владимир Викторович сразу же махнул две подряд стопки какого-то дорогого и невероятно ароматного коньяка. Радушно предложил мне и очень удивился, когда я отказался. Я прям видел, как его подмывало уточнить, что это бесплатно и денег с меня не потребуют. Но тут вмешалась Маришка, заявив, что я не употребляю спиртное вообще. Никогда. Даже на новый год. Даже капельку. «А-а-а, ну да, спорт! Понимаю…» — сделал собственные выводы мужчина и прекратил настаивать.

Вера Германовна поумерила свой пыл, и больше не пыталась так напористо влезть мне под кожу. Теперь она осторожно выведывала всякие подробности из моей жизни. Где родился, где учился, кто родители, почему развелись, на чем я сюда приехал, в каком районе Москвы живу, сколько комнат в моей квартире и прочее-прочее. Я на все ее вопросы отвечал честно, хотя мне и не нравилось такое открытое собеседование на роль кандидата в зятья. Но Марина при этом вела себя значительно спокойнее, нежели в самом начале этого ужина. А посему я стойко продолжал удовлетворять любопытство ее родительницы. Правда, я немного обалдел, когда поток расспросов прервал захмелевший Владимир Викторович…

— Ой, Вера, да сколько можно?! — грубовато бросил он, перебивая жену. — Ну что ты тут это… как его… за профотбор устроила?! У тебя нет нормальных тем для разговора, а? Человеческих!

— Тебе, Вова, никто не мешает предложить собственную тему, — бросила на него испепеляющий взгляд супруга. — Но коньяк глушить, видимо, куда интереснее, чем беседовать.

— Ой, ладно тебе! — нисколько не обиделся на такой укол отец Марины. — Вот вы лучше расскажите мне, молодые, как вы хоть познакомились?

Мы с возлюбленной переглянулись, и где-то в глубине ее глаз я обнаружил яркий такой огонек беспокойства. Отчего-то не горела она особым желанием откровенничать со своей родней. Но ведь и молчать не выход, правильно? Если наши намерения друг к другу серьезны, конечно же. Я вот за мои был уверен. А за свои пусть девушка отвечает самостоятельно.

— Мариш, если хочешь, расскажи, — дал я понять, что не возражаю против правды.

— Кхм… да? Ну ладно. Пап, мам, в общем, такое дело… В нашу первую встречу Юра меня спас. Вот.

— От кого или от чего? — подозрительно сощурилась Вера Германовна.

— От смерти, мама, — тихо ответила Марина, опустив взгляд на шелковую скатерть. — От смерти…

— Милая моя, это тот случай… когда убили Свету?

— Угу…

— Ох, не стоило эту тему заводить… — печально покачал седой шевелюрой глава семейства, параллельно наполняя коньяком бокал до середины.

— Да ладно, папа, — выдавила из себя улыбку моя возлюбленная, — все уже хорошо. Я уже почти не переживаю. Можно сказать, что Юра помог мне отпустить прошлое.

— Все-таки классный ты парень, Юрий! — уважительно посмотрел на меня чуть подвыпивший Владимир Викторович. — Как бы в дальнейшем не сложились ваши отношения, а за дочь хочу тебе спасибо сказать от всей души!

— Всегда пожалуйста, — не стал я изображать скромность и в ответ на похвалу отсалютовал стаканом с соком.

— Ну, наверное, наш психоаналитик тоже тебе помог, Марин, — непонятно для чего вставила свои пять копеек мама. — Все-таки две с половиной тысячи долларов за курс…

А, нет. Теперь понятно. Снова завуалированный намек на мою нищету. Ну, в представлении этого обеспеченного семейства, конечно.

— Нет, не принижай, пожалуйста, заслуги Юры! — внезапно взбрыкнула моя спутница. — Ни один твой психолог не сделал для меня и сотой доли того, что сделал он!

— Родная, чего ты так завелась? — снова применила Вера Германова традиционный прием под названием «а что такого?»

— Ты знаешь причину, мама! С самого начала, как только мы пришли сюда, ты…

Дальше между дамами грянула небольшая перепалка на приглушенных, но все-таки чуть повышенных тонах. И поскольку Владимир Викторович на эту ссору не повел даже глазом, я сделал вывод, что между Мариной и ее мамой такое происходит частенько. Ну или происходило, пока девушка росла в родительском доме.

Решив, что не стану вмешиваться в их обмен любезностями, я вытащил из кармана телефон. Увидев на экране пиктограмму конверта, я разблокировал устройство и перешел к непрочитанным сообщениям. Так-так, что-то Умар написал. Наверное, появилась информация по новой цели…

«Юра, привет!» — прочитал я первую строчку. — «Есть новости. Сегодня звонил комбат и сказал, что меня включили в „Нисхождение“ и уже даже нашли мне будущего помощника. Скоро поеду с ним знакомиться. Волнуюсь, ппц…»

Звуки женской перебранки отступили на задний план. А на передний вышла одна единственная мысль, повторяющаяся как мантра: «Ну вот и все. Назад пути нет. Скоро мы сделаем это…»