Нить судьбы - нить войны.

Глава 7

Следующий день было тихо. Пошли на нас они 12-го. Мото разведка и четыре танкетки.

Мотоциклы мы через мост пропустили, уже на нашем берегу постреляли. Я выбиваю пулемётчиков, бойцы водителей. А танкетки подожгла на мосту сорокопятка. Потом по нашему берегу ударили из миномётов. К счастью корректировщик бликнул окуляром бинокля. Засекаю, навожусь и стреляю. Сидел он на дереве, на нём и повис. Связист попытался уйти но слишком суетился и я сумела его подстрелить. Меняю позицию.

Больше они в это день у нас не лезли. Попробовали по железнодорожному, но там четыре пулемёта и мост вагонами заблокирован. Так что отбились.

Два дня нас не трогали. Потом попёрли. Четыре тройки встали за мостом, а пятая стала вытаскивать танкетки. Мы открыли огонь. Я стараюсь выбивать тех кто цепляет подбитые машины. Сорокопятка подбила одну тройку, вторая уничтожила её. Но и те кто пытался накинуть трос кончились. Тогда танк стал пытаться спихнуть корпуса танкеток. Первую ему даже удалось, а вторая застряла в в конструкции моста. При том так, что объехать не выйдет. В общем они отступили.

Вагоны они тоже попробовали сдвинуть, но не вышло и потеряв до взвода пехоты отступили.

Вечером хороним убитых. Потери 13 человека убитых и почти 30 раненых. Приехавшая машина выгрузила боеприпасы, для сорокопятки оставили в машине. С трудом погрузили половину раненых. Остальных вывезли вторым рейсом.

Сидим на НП.

— Если вагоны спихнут танки прорвутся на наш берег. — говорит очевидные вещи политрук.

— А против танков у нас ничего нет. — вторит ему лейтенант.

— Вагоны они только паровозом спихнуть могут, а его из Пинска гнать. — говорю я.

— Эх рельсы бы взорвать. — вздыхает лейтенант.

— У трёхдюймовки только шрапнель осталась.

— Переставляем её полюбому, есть там позиция. Я уже приказал готовиться к перебазированию. — говорит подошедший командир орудия.

— Делай. Толку тут её держать. — соглашается лейтенант.

К утру мы уже готовы. Немцы решили атаковать пехотой. На изгибе реки был брод, мы там дзот организовали. Ну и подловили они немцев удачно прямо посредине реки. Да ещё трёхдюймовка шрапнелью прошлась по противоположному берегу.

До 17 июля немцы сидели тихо, потом по нашему берегу ударили тяжёлые орудия. Как только взрывы прекратились слышим танки. Снова попытки разблокировать мост. Я отстреливаю пехоту, пулемёт бьёт по моему не переставая. Трёхдюймовка успела сделать три выстрела и её накрыли крупным калибром. У автомобильного моста они отступили.

Вдалеке слышим звуки подъезжающего паровоза. Слышим запалошную стрельбу пулемётов и выстрелы танковых орудий. Пулемёт стреляет уже один. Слышим грохот железа. Пулемёт всё стреляет, потом наступает тишина. Вдалеке слышны рыки танковых двигателей.

— Не прорвались. — говорю я и сажусь на дно окопа.

— Почему так думаешь? — выходит с НП Медведев.

— Иначе бы сюда уже пёрли. Только роты похоже больше нет. — вздыхаю я.

Бойцы тянутся к НП роты. Собралось, даже больше чем ожидалось. Стаскиваем мёртвых в воронку. Накрываем их же шинелями и закапываем. Потом оставив два пулемётных расчёта идём на место, где стояла трёхдюймовка и застаём живых мужиков.

— Мы как отстрелялись в щель нырнули. — говорит тот кто командовал пушкой.

На месте дзота уже плещется вода. У железнодорожного моста видим почти спихнутые вагоны и развороченный паровоз.

— Бронебойно-зажигательными его остановили. В ящике с немецкими нашли. — говорит младший лейтенант.

Из полутора взводов тут осталось пятнадцать живых. Из оружия у них только личное, все пулемёты выбиты. Своих убитых уже похоронили. На удивление мало раненых и в основном легко. Снимаем остатки взводов и возвращаемся к автомобильному мосту.

На закате за нами прибыло аж десять машин. Погрузились и поехали в сторону Мозыря.

Нас привезли к какой то школе и разместили в классе. Раненых увели в медсанбат.

Утром пришёл особист.

— Ядвига, собирайся. По тебе приказ пришёл. Сейчас едешь в Гомель. Там явишься в отдел НКВД. Там поступаешь в распоряжение Гусева Д.С. Кто такой не знаю, приказ от капитана. По предыдущему изменений нет. Сказано, подробности узнаешь на месте. Вот держи новые документы, старые давай сюда. — говорит он протягивая удостоверение и направление.

Отдаю старое и взяв вещи и винтовку прощаюсь с ребятами.

— Бывайте славяне, до встречи в Берлине. Кто не доживёт, на того обижусь. — говорю я и направляюсь к выходу.

Мне в спину лети: “Бывай Ядвига”, “До встречи” и “До встречи в Берлине”. Краем глаза вижу заулыбались.

Капитан ведёт меня на станцию. Там грузят эшелон. Он подходит похоже к старшему.

— Возьмёте её до Гомеля. Вот распоряжение. — говорит особист протягивая бумагу.

— Да куда я её впихну? Только если на платформу или на тормозную площадку. Вагоны битком. — говорит мужчина.

— Тут часа 3–4 ехать, так что пусть едет. — кивает особист.

— Коль, прими девушку до Гомеля. — кричит он парню в пиджаке но с винтовкой и примкнутым штыком.

— Так не положено. — ворчит парень.

— Она по линии НКВД, так что ей можно. — говорит мужчина.

— Залезай. — протягивает парень руку.

Залезаю на платформу.

— Удачи, Ласка. — машет рукой особист.

— До встрече в Берлине. — отвечаю я.

Устроившись на брезенте начинаю чистить винтовку. Ополченец смотрит внимательно.

— Так, ты снайпер? И немцев уже убивала? — спрашивает он восторженно.

— Ещё вчера. — пожимаю я плечами.

— А много убила? — смотрит он на меня.

— С десяток точно. — продолжаю я чистить винтовку.

— А меня вот часовым поставили. Я просился на передовую, а не пустили. — вздыхает он.

— Так если часовой встань вон у табуретки или сядь на неё, оба борта видеть будешь. — собирая приспособления для чистки, говорю парню.

Вагоны дёрнулись и состав поехал. Парень присел рядом.

— А трудно на снайпера учится? — спрашивает он.

— У тебя с математикой как? — спрашиваю я.

— Ну тройка. — отвечает он.

— Тогда не подойдёшь. Тут считать быстро надо, ну или талант иметь. Плюс думать и за себя, и за противника. Пространственное воображение нужно и слух. Да много чего нужно. — говорю я.

— Понятно. Значит в танкисты пойду.

— Там пространственное ещё нужнее. Вон давеча, на мосту. Немец свою сгоревшую танкетку спихнуть пытался, да только заблокировал мост, а если б головой думал, то в другую сторону её толкал бы. Правда мы б тогда с тобой тут не сидели б. — говорю я спокойно.

— Почему? — смотрит он на меня.

— Лежала б я сейчас мёртвая на берегу речки у того моста. — усмехаюсь я.

— И ты так спокойно это говоришь? Даже не думай. Ты ж совсем молодая. — горячится он.

— Ладно, это всё лирика. Ты немецкую ветчину ешь? — достаю я из рюкзака банку и открываю её.

— Откуда? — смотрит он обалдело.

— Немцам везли, к нам попали. — говорю я делая бутерброды с галетами.

Так подкалывая парня и просто болтая, доехали до Гомеля. Поезд встал у платформы. Прощаюсь с парнем и спрыгиваю на перрон.

Иду к выходу. На встречу комендантский патруль. Просят документы. Предъявляю. Лейтенант, чуть по стойке смирно не встал. Вроде ничего необычного, почти как были, только звание младший сержант. Мне возвращают документы.

— Можете быть свободны, всё нормально. — говорит лейтенант козыряя.

Козыряю в ответ и иду на вокзальную площадь. там у постового спрашиваю как добраться до управления. Молоденький младший сержант говорит:

— Погоди, пять минут, сейчас сменщик придёт и провожу.

Его сменщик пришёл через три минуты и парень повёл меня по городу. По дороге рассказывал разные городские истории связанные со зданиями мимо которых проходили. Было прикольно и интересно. Когда дошли до управления иду к дежурному и показываю свои документы. Тот звонит кому то и вызывает сержанта.

— Винтовку и рюкзак у дежурного оставь, при выходе заберёшь. Да не переживай ты, не тронут твой прицел. — говорит он улыбаясь смотря как я пристраиваю винтовку.

Он ведёт меня по коридорам и открыв дверь спрашивает разрешения впустить. Пропускает меня и заходит в кабинет.

— Так вот какая ты Ласка. Слышал о тебе от проверенного человека. Думал постарше, но делать нечего. Слушай боевую задачу. На складах нашли 100 винтовок для снайперов, надо подготовить людей и максимально быстро. — говорит капитан НКВД судя по трём “шпалам”.

— Вам полевых или диверсантов? — уточняю я.

— Желательно универсалов. — улыбается капитан.

— Невозможно. Максимум общий курс базовой подготовки. Смертность 80 % в первые полгода. — говорю я вспоминая своё обучение, я суммарно полтора года учился, правда с перерывами на боевые операции.

— Так прям точно? — улыбается он.

— Это если у противника обученные снайперы будут. Если нет, то шансы набраться опыта возрастают. — говорю я.

— Серьёзная девушка, к нам пришла. Там тоже люди не с улицы. С винтовками обращаться умеют, не хватает тактики. — говорит капитан.

— Проще. Уже можно работать. Только слушать соплюху 14-ти летнюю будут? — смотрю я на него.

— Сколько тебе? Такую будут. За тебя дела говорят. Ты вот знаешь сержант, что у этой соплюхи, пять сожжённых танка на счету. Они с напарником немцу локальный огневой мешок с помощью двух винтовок устроили. — говорит капитан.

— Невозможно. — качает головой сержант.

— У немецких танков большой расход топлива. Топливо бензин и на марше они иногда буквально обвешиваются канистрами. Один работал обычными пулями, я зажигательными. Пять троек сгорело. — пожимаю я плечами.

— Теперь понял, почему её рекомендовали. — кивает сержант.

— Берёшь её едете на полигон, там размещаешь. С завтра начинаете перенимать знания. Людям объясни сам. Всё свободны. — говорит капитан.

Мы выходим, я забираю оружие и рюкзак. У входа садимся в эмку и едем за город. Полигон расположен в бывшей усадьбе. Меня селят в маленькую комнату. Показав где столовая оставляют одну.