Нити судьбы

ГЛАВА 9

Суббота

Спала я плохо и это несмотря на то, что вчера перед сном я приняла снотворное.

Выпив двойную порцию энергетика, я стала собираться, чувствуя, как меня немного потряхивает. В моем плане имелось много черных дыр, и это могло привести к провалу операции.

Я вознамерилась играть наглую студентку, которая решила быстро заработать и которая готова пойти на все ради денег.

— Элла еще не поздно дать задний ход, — стала уговаривать меня Лаура, переступив порог моей квартиры. — Не стоит рисковать жизнью ради какой-то статьи.

— Я не собираюсь ничем рисковать, — попыталась внутренне успокоиться, хотя я напрасно старалась, Лаура видела меня насквозь. — Всего лишь зайду, поговорю и выйду.

— У меня есть шанс тебя отговорить? — Лаура не сводила с меня взволнованного взгляда.

— Нет.

— Я вот одного понять не могу, зачем тебе все это? Что острых ощущений захотелось? Хочется адреналин в кровь выпустить? Так у нас сегодня выступление и ты можешь там оторваться по полной.

— Лаура, — я пыталась подобрать в голове нужные слова, чтобы объяснить подруге свое решение.

— Только не надо мне говорить, что все это ты затеяла ради статьи. Я в это не поверю.

— А я и не буду ничего говорить, ты же умеешь читать мои мысли, вот и разбирайся. — Я устало опустилась на стул. День только начался, а я себя уже чувствовала как выжатый лимон.

— Если бы я могла разобраться в той каше, которая сейчас у тебя в голове, то я бы не спрашивала.

Лаура села напротив меня. Она ждала ответа, а я молчала, потому что не знала что ответить. Может меня переклинило? Произошло в голове короткое замыкание, и теперь я не смогу спать спокойно пока распространитель глюцирогена не понесет заслуженное наказание.

— Вероятность того что Теодор понесет наказание равна максимум одному проценту. Элла, с чего ты взяла, что Теодор единожды взглянув в твои глаза, растечется перед тобой лужецей и сразу же расскажет всю свою подноготную? Элла тебе не надо идти в клуб, это безумие.

— Знаю, — сцепив пальцы рук, я смотрела на них и не видела, — и про то, что шансов у меня практически никаких нет, тоже знаю и ты права, статья тут совершенно не причем, она лишь послужит бонусом, в том случае если мне повезет.

— Тогда зачем?

— Не знаю, но чувствую, что должна пойти в клуб. Меня туда тянет.

— Подруга, ты меня пугаешь. Что с тобой происходит? — Лаура разжала мои сцепленные пальцы.

— Такое ощущение, что я на сжатой пружине стою.

— Так спрыгни с нее, пока не улетела.

— Обязательно спрыгну, вот только с Теодором встречусь. Пойдем, нас, наверное, Герман уже заждался.

Следующие несколько часов прошли в нервном напряжении. Записывающее устройство, которое находилось внутри моего медальона, начинало работать только после того, как я на него нажимала, вот я и теребила его. Меня наверняка проверят на предмет записывающих устройств, я даже для отвода глаз два мобильника с собой взяла, один я планировала сдать сразу, а второй у меня должны были найти при досмотре.

Наверняка бы друзья меня не отпустили на столь опасное и рискованное дело одну, если бы не мое кольцо внутри которого был встроен перемещательный камень, нажав на который, я перемещалась на полкилометра на юг. С помощью этого кольца, я могла сбежать из любого помещения, к тому же кольцо было невидимым и его невозможно было с меня снять, только я сама могла это сделать. Кольцо мне подарила мама на день моего совершеннолетия и с тех пор я с ним никогда не расставалась, периодически забывая о его существовании.

Время пролетело незаметно, и настал момент, когда я с бешено бьющимся сердцем отправилась на такси в клуб. По такому случаю я с особенной тщательностью накрасилась, уложила волосы в прическу и надела красное облегающее до колен платье.

В руках красная сумочка, на ногах десятисантиметровые каблуки, бросаю холодно-равнодушный взгляд на охранников и вот я уже в клубе.

В прокуренном помещении нечем было дышать, в горле запершило, и я закашлялась. Громкая музыка била по ушам и под нее в дымном сумраке помещения даже кто-то танцевал, но большинство посетителей сидели за столиками. Несмотря на то, что вечер только начинался, здесь уже практически все столики были заняты. Похоже, данное место пользовалось популярностью. Заказав себе легкого вина, я стала приглядываться.

Теодор должен был быть где-то здесь. Взяв в руки бокал, пригубила вино и поняла, что пить эту гадость невозможно. Глаза в очередной раз пробежались по посетителям клуба, выискивая среди них того ради кого я сюда пришла.

Если до этого время летело, то теперь оно тянулось, давя на нервы и проверяя мою психику на прочность. Глядя как молодые люди дергаются на танцевальной площадке, пригляделась к ним и поняла, что практически все они находились под воздействием глюцирогена. Жуткое зрелище. Неужели никто из них не понимает, что принимая глюцироген, они убивают себя?

— Скучаешь красавица, — ко мне за столик сел парень лет двадцати пяти. Мутный взгляд и глупая улыбка лучше любых слов говорили о том, что парень находится во власти глюцирогена, он завтра даже и не вспомнит сегодняшний вечер и ведь с ним лучше не спорить, потому что в таком состоянии люди не только обидчивы, но еще и агрессивны. Хорошо еще, что парень не оборотень, а обыкновенный человек.

— Нет, я жду своего парня, — попыталась от него отделаться.

— Я за него.

Парень громко рассмеялся собственной шутке, после чего рухнул на соседний стул. Теперь он не уйдет, а значит, уйти придется мне.

— Ты куда? — Парень дернул меня за руку, как только я поднялась, и я чуть было не упала, так как удержать равновесие на высоких каблуках оказалось непросто.

— Мне надо отлучиться в дамскую комнату, — нашлась я с ответом.

— Куда? — захват на моей руке усилился.

— В туалет.

— А-а, — протянул парень, который наконец-таки понял, куда именно я собралась. — Носик припудрить решила?

— Совершенно верно, — кивнула.

— Что? — парень явно тупил.

— Да, говорю, — пришлось крикнуть, так как заиграла очередная громкая музыка.

— Я тебя жду. — Отпустив мою руку, парень схватил мой бокал с вином, а я поспешила прочь от столика с назойливым кавалером.

Лавируя между столами, я дошла до коридора и, остановившись, стала прикидывать, что же мне делать дальше.

Я бы ни за что не опознала в симпатичном импозантном мужчине в дорогом костюме Теодора, если бы не черная трость, которую он держал в правой руке, и только после этого я обратила внимание на двух его телохранителей. Высокие, накаченные оборотни, которые готовы были порвать любого, кто приблизится к их боссу.

Замерев, я стояла, как парализованная не в силах отвести от Теодора глаз. Естественно меня заметили. Сине-серые, как пасмурное небо глаза Теодора, с неподдельным интересом разглядывали меня, а потом мужчина усмехнулся и подошел ближе.

— Неужели именно я повинен в том, что столь юное очаровательное создание при виде меня так перепугалось, что не может сделать и единого шага?

— Разве вы видите на моем лице испуг? — мне удалось взять себя в руки и даже улыбнуться.

— В таком случае, почему у вас такая реакция на меня? И не отрицайте, вы взглянули на меня и замерли. — Мужчина стоял всего лишь в нескольких сантиметрах от меня и его сине-серые глаза не отпускали моего взгляда.

— Залюбовалась. С вашего лица надо портреты писать, — и это действительно было так.

Теодор оказался необычайно красивым. Его красота ослепляла. Услышав мой комплимент, мужчина улыбнулся улыбкой демона искусителя. Вот так вот улыбаясь, Теодор мог обаять любую девушку, и она бы пошла за ним не раздумывая на край света.

— Вы здесь одна? — чарующий бархатный голос, обволакивал сознание.

— Да. Зашла, заказала выпить, а потом ко мне подошел парень и стал приставать. Пришлось спасаться от него бегством и вот я здесь. — Произнесла на одном дыхании глядя в синие омуты глаз. А куда серая дымка подевалась и зачем я ему все рассказала? Неужели гипноз? Если так, то почему я на него реагирую?

— Кто-нибудь знает о том, что вы здесь? — захотелось сознаться во всем, но мне все же пусть и с трудом удалось подавить в себе это желание.

— Нет, — солгала, глядя в глаза Теодора.

— На чем вы сюда приехали?

— На такси.

— Почему выбрали именно наш клуб?

— Поссорилась с парнем, прыгнула в такси и поехала кататься по городу, а потом решила напиться и попросила водителя остановиться у первого попавшегося по дороге клуба и вот я здесь. — Избавившись от воздействия, ложь стала с легкостью слетать с языка.

— Предлагаю вам спрятаться от вашего назойливого поклонника у меня в кабинете, — ну вот зачем он так улыбается? На улыбку Теодора я могла смотреть часами. А что я почувствую, если эти губы прикоснутся к моей коже?

"Элла стоп", — приказала себе, поняв, что мысли побежали не в ту сторону.

Меня потянули за руку, и я пошла. Что же у Теодора за магия такая, что даже я поддалась ее воздействию? От этого мужчины и без глюцирогена голову сносило. Подняв руку, надавила на кулон, активируя записывающее устройство.

— Проходите, располагайтесь, — меня привели в небольшую уютную светлую в коричневых тонах комнату, которая поражала роскошью и богатством интерьера. Оба телохранителя остались в коридоре и не последовали за нами.

— Потрясающе, — не смогла я сдержать восхищения, разглядывая убранство комнаты.

— Мне тоже нравится. — Пока я осматривала комнату, Теодор подошел к бару и достал из него два бокала и бутылку вина. — Предлагаю выпить за наше знакомство, и вы мне наконец-таки скажете свое имя.

— Элла. А вы? — Я вопросительно глянула на мужчину.

— Теодор. — Подойдя, мужчина протянул мне один из бокалов. — За наше случайное знакомство.

Через чур сладкое вино, оставило во рту странное послевкусие. Я никогда не любила сладкие вина.

— Теодор, — в комнату зашел один из двух телохранителей и мужчины переглянулись.

— Я сейчас.

Поставив бокал на столик, Теодор вышел вместе со своим телохранителем в коридор, а я, пользуясь тем, что осталась без присмотра, решила избавиться от остатков вина в бокале. Два шага и под бешеный стук сердца я распахиваю угловую дверь, которая как я и предполагала, вела в туалет. Аккуратно вылив в раковину вино, я поспешила вернуться на прежнее место.

— Не скучали? — хозяин комнаты вернулся в тот момент, когда я еще толком отдышаться не успела, но я радовалась тому, что он не застал меня на месте преступления.

— Не успела, — я, наверное, слишком резко повернулась, и это спровоцировало головокружение. Чтобы не упасть пришлось ухватиться за спинку кресла.

— Что с вами? — Теодор, оказавшись рядом, забрал из моих ослабевших пальцев бокал и помог опуститься в кресло.

— Голова закружилась, — со мной происходило что-то странное. Теперь не только голова кружилась, но еще и пелена перед глазами появилась, и стало жарко и душно.

— Бывает ничего страшного.

— Как-то мне нехорошо. — Тыльной стороной ладони, вытерла со лба пот. — Захотелось выйти на улицу. — Мне нужно на воздух.

— Ни в коем случае. Куда вы пойдете в таком состоянии?

Ощущая, как немеют на руках пальцы, я не паниковала, и даже чувство беспокойства меня не посетило, потому что мне стало хорошо, я чувствовала умиротворение, и я даже блаженно улыбнулась.

— Элла, как вы себя чувствуете? — Теодор присел перед моим креслом на корточки. — Элла.

Я слышала слова, словно через толстый слой ваты. Хотела повернуть голову и сказать что у меня все замечательно, да только вот голова не повернулась, а язык одеревенел и не желал поворачиваться.

— Элла, — Теодор пощелкал у меня перед глазами пальцами. — Элла. Маркус, — крикнул поднимаясь Теодор.

— Звали хозяин?

— Надо девушку отвезти.

— Куда?

— Туда же куда ты и прежде девушек отвозил. В бордель. На такой ухоженной красотке мы неплохо заработаем.

— Как-то на нее странно глюцироген в купе с лекарством подействовал, — голос прозвучал совсем рядом. — Смотрите у нее и глаза открыты.

— Так закрой ей их, — раздраженно произнес Теодор.

— Вы хотите, чтобы я придушил ее прямо здесь в вашем кресле?

— Идиот, — Рано ее убивать, она еще свое не отработала. Или ты желаешь вместо нее место в борделе занять? — прошипел Теодор. — С кем мне приходится работать? — Кто-то все-таки помог мне закрыть глаза. Теперь я могла только слушать.

— Хозяин, — начал было оправдываться Маркус.

— Слушай внимательно. Телефон у Эллы забрать, разбить и выбросить. Ты слышишь меня? Не взять себе, а выбросить.

— Зря, его продать можно.

— Я тебя вместе с ним продам, — судя по голосу, Теодор был в ярости.

— Я же, как лучше хотел. Зачем добром разбрасываться?

— Значит так, девчонку отвезешь, от ее мобильника избавишься и сразу же возвращаешься.

— Хозяин, там партия товара пришла. Требуется ваше присутствие. — Судя по голосу, к нам на огонек еще один мужчина заглянул.

— Оба за мной, — скомандовал Теодор.

— А как же девчонка?

— Ей торопиться некуда, подождет. — Послышались шаги и звук закрывающейся двери.

Все шло не так, как я планировала. На статью материал у меня теперь был, пусть и мало информации я получила, но все же. Теперь передо мной стояла одна единственная проблема "Как сбежать от Теодора"?

Сейчас, когда в комнате никого не было, я попыталась пошевелиться, но тело меня не слушалось, я его вообще не чувствовала, я даже веки поднять не смогла для того чтобы осмотреться, а еще у меня стало замедляться дыхание.

"Если у меня получится выбраться отсюда, я больше никогда не возьмусь за самостоятельные расследования. Зачем я сюда пришла, и какую гадость Теодор подмешал мне в вино? Хорошо еще, что я его лишь немного пригубила. Лаура, — вспомнила я про подругу. — Ты только не беспокойся со мной все в порядке. Не вздумай сюда приходить. Убивать меня не собираются, а значит, моей жизни ничего не угрожает. Меня чем-то опоили и в данное время тело меня не слушается. Если удастся восстановиться до того как меня запрут в борделе, попытаюсь сбежать. Вы только будьте поблизости и подберите меня. Ты знаешь, Лаура, я, наверное, позволю оттранспортировать себя в бордель, он же наверняка подпольный, а если нам удастся его вычислить… В общем, без моей команды ничего не предпринимай. Лаура, — мои затуманенные мозги вспомнили про кольцо с перемещательным камнем. — Я выберусь. Слышишь меня? Я выберусь самостоятельно".

— Поставь пока на стол, — скомандовал кому-то Теодор, его слова звучали приглушенно и словно издалека. — Сейчас сейф открою.

— Хозяин, с девчонкой что-то не так, — меня вроде как потрясли, я ощутила легкое колебание. — Теодор, она не дышит.

"Лаура без паники, — закричала мысленно. — Я не только жива, но еще и в сознании".

— Дай посмотрю. Похоже, двойная порция глюцирогена убила девчонку. Слабенькая оказалась. Жаль, я на ней мог неплохо заработать. Элла сама виновата, зачем она выпила все вино? Сделала бы несколько глотков и пожила бы еще. Что ж, видно не судьба. Значит так, девчонку вынесите через черный вход и отвезете куда угодно, но как можно дальше от клуба. Скинете ее на дороге и возвращаетесь назад, за ночь необходимо весь глюцироген по точкам развести. Телефон у нее не брать и даже не прикасаться к нему. Я ясно выражаюсь?

— Более чем.

— В таком случае, что вы стоите? Избавьте комнату от мусора. Даю вам полчаса.

"Это я-то мусор"? — впору было обидеться.

Судя по тому, что меня стало слегка покачивать, меня понесли или же потащили. Своего тела я все еще не ощущала, осмотреться не могла, только и оставалось что предполагать.

— Смотри, какая штука.

— Если Теодор узнает…

— А кто ему скажет, уж не ты ли? Впрочем, можешь говорить, если тебе жизнь недорога. Мобильник брать запретили, так хоть медальоном разживусь.

"Лаура, я не уверена, но, похоже, они медальон сняли, а значит после того как они меня выгрузят, вы меня можете не найти, но вы все же постарайтесь это сделать. Лаура, я немного посплю, что-то меня укачало".

— Просыпайся. Элла, просыпайся, — услышала сквозь пелену сна. — Сколько можно спать? Давай открывай глаза. — Кто-то бил меня по щекам.

— Не надо меня бить, — вскинув руки, убрала от своего лица чужие.

— Тебя не бить, тебя выпороть надо. — Кого-кого, а вот увидеть возле себя Нэйтона я ожидала меньше всего.

— Нэйтон это у вас такая нереализованная эротическая фантазия?

— Раз остришь, значит живая. — И вот спрашивается, откуда он здесь взялся? Хотя…

— Да вообще-то умирать в мои планы не входило и раз уж вы здесь, будьте так любезны, снимите с меня свой подарок. Не надо за мной больше следить. — Я села. Тело вновь слушалось, и даже голова не болела и не кружилась.

— Если бы я за вами не следил… — В глазах василиска полыхнул гнев.

— Все бы обошлось. У нас все было под контролем, и вас вообще никто ни о чем не просил, — Встав с дивана, я направилась к двери.

— Подожди. Куда ты собралась в таком состоянии?

— Домой, — вырвавшись, сделала еще один шаг.

— Я тебя одну никуда не отпущу, — Нэйтон развернул меня лицом к себе, и я поняла, что он не шутит. Он не отпустит меня, а у меня сегодня выступление.

— Сколько сейчас времени? — сердце предательски кольнуло, я не могла отменить выступление Лучезарной. Я не могла так подвести Феликса.

— Уже поздно и лучше если ты сейчас что-нибудь поешь и ляжешь спать.

— Я не могу, — запаниковала. Я даже перед встречей с Теодором так сильно не нервничала. — Мне срочно надо попасть в "Золотой дракон".

— У тебя там, что встреча назначена? — глаза Нэйтона расширились от удивления.

— Сегодня в "Золотом драконе" выступает Лучезарная, я не могу пропустить ее выступление. — Я надеялась на то, что Нэйтон меня поймет, вызовет для меня такси и отпустит.

— А я не могу оставить тебя без присмотра. И что будем делать?

— Вы едете со мной. — А что я могла сделать, если Нэйтон уперся? Ему ничего не стоило скрутить меня и оставить здесь.

— А меня с тобой пропустят? — Нэйтон в обращении ко мне перешел на "ты".

— Я вам даже место за столиком найду, — мне хотелось как можно быстрее покинуть то место, в котором мы находились.

— В таком случае я согласен.

— Отлично, — я вновь сделала шаг к двери.

— Не так быстро, — Нэйтон ухватил меня за руку. — Мы поедем сразу же, как только ты поешь.

— Может мы прямо там, на месте, все себе закажем? — Бросила на василиска умоляющий взгляд.

— Нет Элеонора, есть мы будем здесь и сейчас, — пришлось уступить.

"Лаура со мной все в порядке, скоро приеду в "Золотой дракон", — мысленно сообщила подруге. А то ведь она наверняка переживает.

— Сколько времени я проспала? — спросила, садясь за стол.

— Около четырех часов.

— Однако, — по ощущениям мне казалось, что проспала я не более получаса.

— Признаюсь Элеонора, ты меня напугала. После того как я тебя более часа безуспешно пытался разбудить, в какой-то момент мне стало казаться, что ты больше не проснешься.

— Где вы меня нашли? — вооружившись вилкой, попробовала овощное рагу с мясом. В принципе, очень даже ничего.

— На обочине дороги. Элеонора ты понимаешь, что могла пострадать. Зачем? Зачем надо было так рисковать?

— Если вы не снимите с меня те штуки которые нацепили для того чтобы шпионить за мной, мне придется вколоть в себя обезболивающее и срезать их. — Для того чтобы дать понять Нэйтону, что я не шучу, пришлось выдержать его разгневанный взгляд. — Не сомневайтесь я именно так и сделаю.

— Если бы я за тобой не следил…

— В этом случае меня бы подобрали Герман и Лаура, кстати, где они? — задавая вопрос, продолжила есть. Мне необходимо было как можно быстрее попасть в "Золотой дракон".

— Я их по домам разогнал. — А вот это уже было интересно.

— Могу я узнать подробности? — отодвинув от себя пустую тарелку, потянулась к чаю.

— Благодаря твоему медальону, мои люди на данный момент отслеживают места, в которые поставляется глюцироген. Машину у твоего приятеля пришлось на какое-то время забрать.

— У меня есть шансы вернуть себе мой медальон? — Если медальон не вернется, плакала моя статья, так как у Германа наверняка все наши записи изымут.

— Считай, что ты со мной расплатилась своим медальоном.

— Понятно, придется приобретать новый. Я все съела, мы можем ехать.

— Элеонора, ты нервничаешь, — Нэйтон похоже и не думал подниматься из-за стола.

— Не хотелось бы опоздать на выступление и если оно начнется до того как мы окажемся в "Золотом драконе", нас могут туда и вовсе не пустить. Если вы хотите остаться, то провожать меня не надо, я уже в отличной форме и сама доберусь.

— Ты предлагаешь мне остаться дома и упустить возможность хотя бы раз собственными глазами увидеть выступление Лучезарной? Ну уж нет. Я с тобой. — Нейтон поднялся и направился к двери.

— Снимите с меня свою аппаратуру, — попросила, Нэйтона когда мы спускались в лифте. Одно маленькое заклинание и я привела свое испачканное платье в порядок, а вместе с ним и прическу.

— При одном условии, — прищурив глаза, василиск смотрел на меня не мигая.

— При каком? Предупреждаю, если оно мне не понравится, то я и без вас решу эту проблему.

— Пригласи меня завтра к себе в гости. — Сказать, что я удивилась, это не сказать ничего.

— Зачем вам это нужно?

— Ко мне ты навряд ли заглянешь, если я тебя приглашу, поэтому я решил что лучше самому напроситься к тебе в гости.

— Зачем? — Выйдя из подъезда, мы направились к такси, которое нас уже ожидало.

— Хочу с тобой пообщаться. Так что, я могу заглянуть к тебе завтра во второй половине дня?

— Заходите, — сейчас я готова была пообещать Нэйтону все что угодно.

После того как мы сели в такси и оно тронулось с места. Нэйтон протянул ко мне руку, от которой я отпрянула, слегка подавшись назад.

— Я хотел снять, — Нэйтон указал на мою шею. А мне стало неловко за свою реакцию. Я-то подумала, что он обниматься лезет.

Едва ощутимое прикосновение и я вновь ощущаю волну тепла, которая начавшись от шеи, покатилась по всему телу. Зря я согласилась завтра принять у себя Нэйтона, как-то странно я на него реагирую.

Теперь Нэйтон провел пальцами по моему уху и практически сразу убрал их.

— Все, — сообщил он, и я проверила, так ли это? — Моя рука пробежалась по шее и уху и не нашла там ничего чужеродного.

— Благодарю, — произнесла глядя в окно на темные улицы.

До "Золотого дракона" мы добирались целых пятнадцать минут и все это время мы провели в тишине. Я не знала о чем разговаривать с Нэйтоном, он тоже молчал.

Франсиско, как всегда стоящий у двери впервые за время нашего с ним знакомства, лишь сдержанно кивнул, раскрывая передо мной дверь. Невероятно. Он не перебросился со мной даже фразой. Меня это сразу же насторожило. Здесь-то что могло произойти?

— Элеонора с вами все в порядке? — в голосе Нэйтона слышалось явное беспокойство. — Что произошло? Вы в лице переменились и стали какая-то напряженная. — Нэйтон в разговоре со мной вновь перешел на официальное обращение.

— Не преувеличивайте, — Мы дошли до середины вестибюля, а василиск не кинул ни одного взгляда на окружающий его интерьер. У меня создалось впечатление, что я его волную и интересую намного больше, чем убранство гостиницы, в которой он до этого по его утверждениям ни разу не был. Данный факт не мог не волновать. Что Нэйтону на самом деле от меня нужно?

— Я скорее преуменьшаю.

И тут мой взгляд зацепился за знакомый силуэт. В принципе в вестибюле никого из гостей кроме него и не было. Все находились в ресторане, ожидая выступления Лучезарной.

Энрике. Он здесь, но почему не предупредил? Все тревоги были забыты. Губы расползлись в улыбке. Как же давно я его не видела и я по нему соскучилась. Захотелось наплевать на все приличия, разбежаться и повиснуть у него на шее.

— Привет. — Я все же не удержалась и на несколько секунд обняла парня.

— Привет, — он тоже меня обнял. — Опаздываешь.

— Не опаздываю, а задерживаюсь. Или ты хочешь сказать, что представление уже началось? — Отстранившись от Энрике, я лукаво посмотрела на парня, который прекрасно знал о том, что без меня, Лауры и Фелиции представление не начнется.

— Если ты о Лучезарной, то она здесь еще не появлялась. — Энрике улыбнулся и у него на щеках появились ямочки. Высокий, плотного телосложения блондин с насыщенными фиолетовыми глазами, да еще и в военной форме, которую он последние годы носил не снимая, мог своим обаянием свести с ума любую и только Лаура, в которую парень влюбился еще будучи подростком, к нему по-прежнему оставалась холодна.

— В таком случае нам повезло. Ты давно здесь?

— Около часа.

— А почему ты здесь в вестибюле, а не за столиком?

— Да я заглянул в ресторан. Представляешь за нашим столиком, который рассчитан на восьмерых, уже сидят восемь гостей и как ни странно, там остался еще один свободный стул, который как я полагаю, оставили явно для тебя, поэтому я здесь, а не там.

— Тебя видели?

— Нет. Элла, я бы хотел переговорить с тобой с глазу на глаз, — Рик перевел взгляд на моего спутника.

— Общайтесь, а я пока пойду на статую дракона полюбуюсь, — и Нэйтон сделал шаг к этой самой статуе.

— Подождите, — окликнула его. — Нулевой столик, там есть свободный стул, предложила я василиску свое место.

— Что вы Элеонора я не могу так с вами поступить…

— Вот вы где, Элла. — Этот голос я узнала даже не оборачиваясь и до последнего надеялась хотя бы сегодня его не услышать, но, увы.

Подойдя, Антонио сразу же подхватил меня под руку.

— Элла пойдемте, как вы не понимаете, представление может начаться с минуты на минуту, — проигнорировав Нэйтона и Энрике, рядом с которыми я стояла, Антонио потащил меня в направлении ресторана. — Там одно единственное место для вас осталось. Весь зал полон.

— Подождите, — произнесла, освобождаясь от захвата.

— Чего ждать? Элла как вы не понимаете, мы можем опоздать на начало. — Начальник департамента безопасности попытался ухватить меня за руку, но я увернулась.

— Антонио, прошу вас, проводите за столик Нэйтона, — это была великолепная идея, я разом избавлялась от обоих.

— Позвольте Эллочка, но за нашим столиком осталось одно единственное свободное место, — начал возмущаться Антонио не собираясь выполнять мою просьбу, тем хуже для него.

— Антонио, столик про который вы говорите, зарезервирован на меня. И только я имею право приглашать за него гостей. — Я говорила медленно, глядя Антонио в глаза и чеканя каждое слово. — Вас я не приглашала и теперь из-за вас, я не могу пригласить за столик своего гостя.

— Позвольте Элла…

— Не позволю, — Лично меня с Антонио ничего не связывало, и поэтому я могла позволить себе разговаривать с ним в таком тоне.

— Между прочим, я при исполнении, — Антонио начинал злиться, глаза у него сузились, а на лбу возле носа появилась складка.

— И что же вы исполняете, заняв мое место? — Антонио меня раздражал, и я бы с радостью вышвырнула его из "Золотого дракона".

— Элла что вы себе позволяете?

— Это я должна у вас спросить? Почему начальник департамента безопасности притесняет простых граждан и, пользуясь своим служебным положением, занимает чужие места? — Я говорила громко, даже не пытаясь себя сдерживать. — Если вы здесь по долгу службы, то о вас должны были позаботиться и предоставить вам свободное место, так что будьте добры освободить от себя мой столик.

— Элеонора, — Антонио побагровел от ярости. Пальцы у него на руках сжались в кулаки, а желваки на скулах ходуном заходили. Если он сейчас на меня набросится или хотя бы замахнется для нанесения удара, то дорога в "Золотой дракон" для него будет закрыта.

— Если вас что-то не устраивает, обратитесь к хозяину заведения.

— Где же я его сейчас найду?

— Это только ваши трудности.

— Я никуда не уйду, — процедил сквозь зубы Антонио.

— А вот это уже злоупотребление служебным положением, и за это вас могут с позором выгнать с занимаемой должности. Вы этого хотите? Мне позвать охрану?

— Элеонора, — Нэйтон дернул меня за рукав, призывая успокоиться. — Я не особо стремился сюда попасть, так что вы идите, а я вас здесь в вестибюле на диванчике подожду.

Нэйтона я понимала, Антонио его непосредственный начальник и ему необходимо было уступить, потому что в противном случае Антонио изведет его.

— Ну, уж нет, — категорично заявила. — Я вас пригласила, так что Антонио проводит вас к нулевому столику. Ведь вы же проводите? — сладкий голос и полный ненависти взгляд, которым я смотрела на Антонио, сделали свое дело. Начальника департамента безопасности передернуло, но он сдержался и промолчал. И правильно сделал, потому что в этом случае я бы его точно вышвырнула отсюда, несмотря на все его чины и звания.

— Хорошо провожу, — выдавил из себя Антонио, испепеляя меня ненавистным взглядом.

— Элеонора, а как же вы? Признаться, я себя так неловко чувствую, — Нэйтон пребывал в растерянности.

— За меня не беспокойтесь, мы с моим другом, раз уж так получилось. Отправимся в ВИП-ложу к Феликсу.

— Но, — начал было Антонио.

— Пару стульев из своей комнаты я туда принесу. — Дабы, не продолжать и закончить разговор, я потянула Рика к лестнице.

— И что это сейчас было? — тихо спросил у меня Энрике, останавливаясь, как только мы скрылись из вида, повернув к лестнице.

— Долгая история, — отмахнулась. — Давай ты на днях заглянешь ко мне, и мы с тобой поговорим в непринужденной обстановке. Ты вообще на сколько прилетел?

— На две недели.

— Вот и отлично, успеем наговориться.

— Родители поставили мне ультиматум, либо я в течение двух недель привожу в дом жену, либо они находят ее для меня сами. Элла я не могу пойти против воли родителей. Как думаешь, у меня есть шанс? — Я без слов поняла все то, что он мне не досказал.

— Помогу чем смогу, но и тебе придется потрудиться, — я решила разжечь в подруге ревность.

— Что я должен делать? — глаза Энрике заблестели.

— Тебе придется петь.

— Элла, я уже несколько лет не пел, — пошел на попятную парень.

— Ничего страшного, не переживай, я тебя одного на растерзание зрителям не отдам. Мне бы еще найти способ, чтобы на время спрятать от Лауры свои мысли, а то наш с тобой замысел будет бессмысленным.

— Вот держи. — Рик протянул мне сделанный из черных тонких пластинок браслет.

— Что это? — протянув руку, приняла подарок.

— Это позволит тебе спрятать свои мысли.

— И как давно ты такой носишь и прячешь от Лауры свои мысли?

— Элла, не будь столь любопытна.

— Намек понят. Тема закрыта. Только как я с этой штукой работать буду? Ведь если Лаура не прочитает мои мысли…

— Элла, на тебя не угодишь, — усмехнулся Рик. — Надевай. Как только придет время, снимешь, а потом, после выступления Лучезарной сразу же наденешь его обратно.

— Энрике, ты гений, — похвалила парня.

— Я всегда это знал, а теперь скажи мне какая у нас программа выступления? О чем мне петь?

— О любви разумеется. О чем же еще?

— А можно поконкретнее?

— Ты выходишь на сцену и поешь о том, что ты после долгого отсутствия вернулся домой. После вспоминаешь свою первую любовь.

— Как я понимаю, ей будешь ты.

— Естественно, так вот, — ткнула я в грудь Энрике пальцем. — Потом ты встречаешься со мной взглядом и с этой секунды ты не отводишь его от меня. Рик, это очень важный момент, ключевой, ты ни при каких обстоятельствах не должен отводить от меня взгляда. Я смотрю в твои глаза, а ты в мои и так продолжается до конца выступления.

— Оригинально.

— Ты можешь петь о чем угодно, но пока ты на сцене мы должны смотреть в глаза друг другу.

— Я все понял, а что потом?

— Не знаю, — пожала плечами, — по ходу разберемся.

— И как всегда импровизируем, работая без четкого сценария?

— Совершенно верно, так намного интереснее. Никогда не знаешь, чем именно все может закончиться.

— Ну что пойдем что ли? — махнула головой в сторону ресторана. — А то нас там уже заждались.

— Подожди, — остановил меня Рик. — Я тут прогулялся немного, — Энрике выдержал паузу, давая мне понять важность того что ему удалось обнаружить.

— Ну, и? — не выдержала я.

— Тут повсюду прослушки и не только.

— Как же так? — опешила, — должны же были все убрать.

— Может и убрали. А потом опять поставили. И у меня сложилось впечатление, что хотят вычислить кто такая Лучезарная.

— Какие предложения? — Судя по хитрющим глазам парня, у Энрике была какая-то идея.

— Есть у меня парочка запасных браслетиков, которые можно разобрать на составляющие.

— Говори что делать? — Не то чтобы я боялась разоблачения, ничего противозаконного мы с девчонками не делали, но пока есть возможность оставить личность Лучезарной в тайне…

Нам повезло в том, что в коридорах и на этажах никого не было, поэтому нам не надо было таиться, ставя глушилки против всех подслушивающих, записывающих и выявляющих выброс силы и магии устройств.

Как мне по ходу проведения диверсионной операции сообщил Рик, пластины, из которых состояли браслеты, если их распределить на одинаковом расстоянии друг от друга по кругу, не только создавали помехи, причем через любые стены, но и после пары часов использования, они выводили из строя любую аппаратуру, в том числе и магическую.

— Где ты такими потрясающими браслетиками разжился? — поинтересовалась у Энрике, когда мы с ним уже спускались в ресторан.

— На одной из далеких планет приобрел, но научился применять данные пластины только через полтора года и даже сейчас я не все знаю о их свойствах. Ты мне лучше скажи, где мы с тобой собираемся приземлиться?

Зайдя в ресторан, я замерла на месте. Пусть я и знала, как именно преобразилась данная часть "Золотого дракона" и все же увиденное стало для меня неожиданностью.

Подсветка, о которой я, показывая свой проект Феликсу, даже и не вспомнила, преобразила весь ресторан. Она была повсюду, где-то поярче, где-то потускнее, а еще ее сделали разноцветной. Я столько раз бывавшая в этом месте, едва узнала наш изменившийся и преобразившийся ресторан.

— Как давно вы сделали перепланировку?

— На этой неделе. — Конкретного числа я не знала. — Не думала, что все так получится.

— Мне нравится, но если бы я смог присесть, то мне понравилось бы еще больше. — Намек был понят и я огляделась. Насколько хватало взора, все чуть ли не впритык поставленные друг к другу столики, оказались заняты. В принципе, я ничего другого и не ожидала.

Взгляд остановился на Феликсе, он восседал в одной из лож и разговаривал со своими гостями. Почувствовав на себе мой взгляд, он вскинул голову и наши взгляды встретились. Я даже на расстоянии заметила в его черных глазах красные всполохи. Дурной знак. Феликс находился на грани. Нужно было срочно начинать выступление, пока он еще в состоянии сдерживать в себе огонь. Что или кто довел его до такого состояния?

Я ему слегка кивнула, вроде, как и поздоровалась и в то же время должна была успокоить Феликса, давая ему понять, что я здесь, а значит, представление состоится и ему можно не нервничать, только вот я похоже добилась совершенно другого результата. Завидев меня, в глазах Феликса сверкнула злость, надеюсь, что он не на меня сердится.

— Ты не заметил Фелиция здесь? — спросила, полуразвернувшись к Энрике.

— Да, и Лаура тоже. Элла, мы что так и простоим здесь всю ночь на проходе?

— Скорее всего, придется, пойдем, — лавируя между столиками, я направилась в ближайший угол и, соорудив при помощи простейшего заклинания полуметровый приступок, залезла на него, после чего махнула Рику, чтобы он ко мне присоединился. Гости расположившиеся за ближайшим от нас столиком недовольно покосились на нас, пришлось извиняюще им улыбнуться, мол, простите свободных мест нет, а посмотреть выступление Лучезарной хочется.

— Не самый плохой вариант, — Рик встал рядом со мной, — может еще и сидения, из стены, для нас сделаешь?

— И чтобы я без тебя делала?

— Ты бы простояла всю ночь, но по мне так лучше плохо сидеть, чем хорошо стоять.

— Не могу не согласиться. — Соорудив два небольших сидения, я позволила себе еще некоторое время понаблюдать за посетителями.

А ты разве не должна быть в центре? — склонясь к самому уху спросил у меня Рик.

— Не знаю, проверим, — у меня на губах появилась проказливая улыбка и я, продолжая смотреть на Рика, стянула с запястья браслет. В ресторане стало темно и тихо. Ну, что ж полетели.

Еще в прошлую субботу, я решила показать, что произойдет с нашей планетой, в том случае если мы не позаботимся о ней. На этот раз героем я представила мужчину средних лет. Показала, как он живет, работа-дом-работа. Замкнутый круг, по которому он ходит и из которого ему не вырваться, но мужчина счастлив, он встречает девушку, создает семью и тут сильнейшее землетрясение сотрясает планету. Молодая семья успевает в числе многих сесть на космический корабль. Они поднимаются, смотрят в иллюминатор и со слезами на глазах наблюдают за тем как гибнет их планета.

Несколько недель полета и вот они вместе с теми, кто уцелел, высаживаются на цветущую пригодную для жилья планету. Начинается глобальное строительство, уничтожаются деревья, загрязняются реки, через чур активная добыча ископаемых истощает планету и уже через десять лет она превращается в безжизненную пустыню.

Мои герои, у которых уже двое детей мальчик и девочка, вынуждены покинуть планету, которая их приютила, так как коренные жители, объявили оккупировавшим их беженцам войну. Видя, как гости загрязняют их дом, устанавливая в нем свои правила и притесняя коренных жителей, местное население стало активно защищать свой дом и у многих в руках появилось оружие. Море крови, душераздирающие крики раненых и последние стоны умирающих.

Дальше, я решила показывать без главных героев. Новая планета, новые разработки. И один единственный взрыв, после которого внутри планеты образуется черная дыра, которая в считанные минуты поглощает планету. Паника ужас и осознание того что гибель неминуема, и всех без исключения поглощает темнота.

И вот в кромешной темноте появляется робкий свет и мы оказываемся на новой планете. Показав ее красоты, мы стоим и наблюдаем за извержением вулкана, и вот река лавы двинулась в нашу сторону. Желание выжить преобладает, и я бегу, бегу что есть мочи, а рядом со мной бегут другие. Дыхание сбивается, силы покидают, меня толкают и я падаю, меня опаляет жар и снова темнота.

Новая планета, совсем не рада нашему присутствию. Ураганы, наводнения, торнадо, выходящие из берегов реки и нам всем раз за разом удается спастись, но рядом с нами десятками гибли люди. Стоны, вопли и крики отчаяния, которые музыка Фелиции не смогла приглушить, раздавались со всех сторон. А музыка помогала сполна ощутить и прочувствовать ту боль, которая витала повсюду и которая коснулась всех без исключения.

Раз за разом спасаясь, нам не удалось обмануть судьбу и жить нам оставалось, совсем немного. Огромная волна, поднявшаяся над океаном, обрушилась на нас. Ни о каком спасении не было речи, поэтому я стояла на месте и смотрела в лицо приближающейся смерти.

А потом я показала, что с нами может сделать магическое оружие. Стоят дома, мосты, корабли, машины, а в округе ничего живого. Мертвые города, мертвая планета, по которой только ветер гуляет. Жуткое зрелище понимать, что никто не выжил, но еще хуже осознавать, что и ты в ближайшее время тоже умрешь, что тебе осталось совсем немного, всего лишь один единственный вздох при снятом скафандре. И снова смерть, и новое пробуждение.

Мы гибли от болезней, нас разрывали дикие звери, нас жалили ядовитые насекомые, на нас падал метеорит, планета сходила с орбиты…

Когда мне надоело умирать, я вернулась к нашим героям и перенесла их на Миорин. Я показала, в каком он состоянии и что еще немного и нам его не спасти.

Пора было заканчивать, и я показала, как дети моего героя бегут по городу, по городу, где не осталось ни одного живого растения. Не было ни деревьев, ни кустарников, ни травы, ни цветов. Дети бежали по переходам, пересекали улицы, огибали дома и, подбежав к мосту, остановились. Мальчик, нагнулся и осторожно взял в руку пригоршню земли, из которой показался маленький зеленый росток, который стал расти у них на глазах, превращаясь в молодое еще неокрепшее деревце. А потом закружили непонятно откуда появившиеся листья и сложились в слова:

ДО СЛЕДУЩЕЙ СУББОТЫ

Подул ветер, разгоняя листья и в ту же секунду видение исчезло, а в ресторане из-за включившейся подсветки стало светло.

Поспешно надев на запястье браслет, позволила себе сделать несколько глубоких вздохов, после чего вопросительно посмотрела на Рика. Мне было важно узнать его мнение.

— Хорошо, что у нас хотя бы надежда осталась. А вообще мощно, даже меня проняло.

Мне было приятно услышать похвалу в свой адрес, тем более от Энрике, на которого было весьма сложно угодить. За этот вечер Фелиция спела лишь несколько грустных, протяжных песен, а в остальное время звучала лишь музыка, то плавная и спокойная, то громкая и тревожная.

— Что ты сидишь? Давай, поднимайся, надо поторопиться, пока все те, кто расположился над нами, не спустились, а то нам, как и в прошлый раз не хватит места в магической комнате, — громким шепотом произнес мужчина, который находился недалеко от нас.

— Ты уже знаешь, с чего начнешь? — спросила у Рика.

— Да, — парень не глядя на меня едва заметно кивнул головой.

— Как думаешь, может нам сцену поставить здесь, в зале? А то ведь в магической комнате и десятой части тех, кто находится сейчас здесь не поместятся. Да и давки хотелось бы избежать.

— Мне все равно. Элла, а ты что сцену и магический проигрыватель самостоятельно переместить в ресторан сможешь? — Наконец-то я целиком и полностью завладела вниманием Рика.

Когда я сегодня показывала представление, я чувствовала, как во мне что-то меняется, что умирая и возрождаясь, я с каждым разом становилась все сильнее, и сейчас мне казалось, что я могу если не все, то многое.

Заблокировав двери, к которым потянулись самые расторопные посетители, я сделала углубление в противоположной от меня стене, туда и перенесла сцену, а еще поставила огромные экраны, которые в увеличенном размере будут показывать то, что происходит на сцене. Как ни странно, у меня получилось это сделать с первой же попытки.

Посетители "Золотого дракона", те, кто поднялся, и покинули свои места, поспешили на них вернуться.

— Иди к двери, я уже наложила на тебя заклинание отвода глаз, тебя никто не увидит, — прошептала на ухо Рику. — Через пять минут начнем. Идешь от двери к сцене, и помни про глаза, — напомнила ему.

Рик направился к выходу, а я только сейчас вспомнила, что совершенно забыла о микрофоне для Рика. Мысленный посыл, короткое заклинание и теперь у Энрике на воротнике должен был появиться микрофон. Немного подумав поставила колонки по всему периметру зала, после чего, разом отключила в огромном помещении всю подсветку, направив сверху на сцену яркий поток света. Теперь мне оставалось лишь сменить себе платье с короткого красного, на длинное с тоненькими бретельками темно-синее. После чего я себе еще и расшитое жемчугом болеро создала.

Зазвучала музыка, и свет от сцены побежал по узкой дорожке, прямиком к двери. Добежав до ног Рика, свет замер, словно приглашая парня пройтись по нему. И Энрике принял приглашение, ступив на светлую дорожку, он начал петь. Его бархатный чарующий голос ласкал слух, пробуждал чувства и звал за собой. Давненько я не слышала, как Рик поет и уже успела позабыть какой у него потрясающий голос.

Энрике пел о том, что по долгу службы был вынужден на несколько лет покинуть родную планету. И вот он вернулся и решил пройтись по знакомым местам. Военная форма шла ему, предавая парню мужественности, а в купе с очарованием и шармом Энрике, который пел о потерянной любви, хотелось бросить все и пойти вслед за ним, в надежде стать его единственной.

Позволив себе послушать две песни, решила, что настал мой выход. Приглушив над Риком яркий свет, направила освещение на себя. Зазвучала музыка и я неспешно, идя между столиками, не глядя на Энрике, направилась в центр зала. Я шла и вспоминала свою первую любовь, которая, увы, больше не вернется. Пела о том, что у меня настал новый жизненный виток, но внезапно накатила ностальгия и я решила прогуляться, по тем местам, где когда-то была счастлива.

Дойдя до края сцены, я стала на нее подниматься. Песня закончилась и я, вскинув голову, встретилась взглядом с Энрике. Какое-то время мы в полной тишине стояли и смотрели друг на друга, а потом Рик стал петь, что рад встрече, что он всегда помнил меня и не забывал. Я вроде как тоже рада ему, но все же держусь на расстоянии.

Несколько песен и вот уже Энрике признается мне в любви, а я объясняю ему, что нет дороги назад, что он ничего не сказав исчез и я устав его ждать и надеяться встретила другого и что уже скоро мы с ним будем парой.

Рик просил у меня прощение за то, что несколько лет он пытался сбежать от своих чувств, что пытался спрятаться от них, но от себя не убежать и что он теперь не мыслит жизни без меня.

Исполняя одну за другой песни, мы смотрели друг другу в глаза. Вначале было сложно, а потом словно все исчезло. Остались только он, я и наши с ним чувства.

Я мучила Рика и мучилась сама, то давая нам с ним надежду, то забирая ее, вспоминая о том, что я уже дала слово другому. Энрике звал меня, умолял, обещал, и клялся в любви. Он был готов бросить к моим ногам весь мир, а я, то подавшись порыву, подходила к нему близко-близко, исполняя песню о том, что все еще люблю его, то вдруг вспоминала о другом, которому дала обещание и которого я тоже любила, пусть и не так сильно и безоглядно как Рика, но все же я не могла обмануть его и предать.

Энрике пел чувственную песню о любви, умоляя меня остаться с ним, оставить все и убежать, убежать туда, где нас никто не знает, и где мы с ним будем счастливы.

Нас разделяло всего лишь несколько сантиметров. В какой-то момент Энрике, положив ко мне на плечо руку, стал медленно стягивать с меня болеро. Он делал это чувственно и медленно, под длинную протяжную песню, постепенно оголяя мое плечо и руку. Слегка поведя вторым плечом, я помогла ему избавиться от ставшей ненужной части одежды. Теперь его рука медленно заскользила вверх по моей обнажившейся руке, задержалась на плече, провела по шее, и на последних аккордах зарылась в волосах, притягивая мою голову так, что наши с ним губы практически соприкоснулись.

Звучит музыка и на моих губах грустная извиняющаяся улыбка, потому что я намерена отказать ему и уже делаю от него шаг назад, и именно в этот момент Энрике опуская руку, выдергивает из моих волос, шпильку, благодаря которой собственно прическа и держалась.

Волосы темной рекой упали на плечи, а я, делая от Энрике еще один шаг запела. Я пела о болезни под названием любовь, пела о любви, которая может поразить любого, и что не каждый решается окунуться в нее с головой, предпочитая душевное спокойствие и обряд единения по соглашению. Я пела так, что у меня самой разрывалась душа на части, между страстью и долгом, я выбрала долг.

Отойдя к самому краю сцены, я замолчала, глядя на Энрике и видя в его глазах боль, почувствовала, как по щеке потекла одинокая слезинка. Решив, что больше не буду петь, я скинула с себя микрофон, тем самым ставя в своем выступлении точку.

Около минуты мы с Энрике глядя друг на друга простояли в тишине, а потом он запел. Он пел так, как никогда прежде, я и до этого с замиранием сердца слушала его медленные песни, но сегодня здесь на сцене он превзошел сам себя. Его душа кричала, глаза молили остаться, и я слышала каждый удар его сердца. С каждой новой песней голос Энрике становился все громче и пронзительней, он пел на разрыв голосовых связок, а по его щекам бежали слезы. Я тоже плакала, кусая губы и до боли сжимая пальцы в кулаки.

Каким бы большим или маленьким ни был актер, он живет и если надо умирает на сцене, раз за разом проживая жизни своих героев. Вот и мы с Энрике здесь и сейчас жили, и в данный момент Рик принадлежал только мне, он был мой, и я его любила, но в силу обстоятельств, мне пришлось затолкать свои чувства к нему глубоко-глубоко, но это не помогло. Душа рвалась на части, сердце тянуло к Рику, а мозг и чувство долга останавливали, не позволяя податься чувствам.

Зазвучала знакомая музыка, одна из тех после окончания которой Энрике бросался с отвесной скалы. Он никогда не знал, окликну ли я его, останавливая от рокового шага, или же дам ему разбиться. Я и сейчас не знала, как лучше поступить, знала лишь то, что эта песня заключительная и поэтому, перевернув перстень с перемещательным камнем в сторону ладони, я приготовилась в любую секунду на него надавить. Я решила вместе с Риком исчезнуть со сцены. Наше выступление заканчивалось, и необходимо было поставить в нем красивую точку.

Магический туман, заклубившись, от пола пополз вверх, он словно пытался удержать Рика за ноги. Благодаря магии, Энрике шел поднимаясь вверх все выше и выше и вот я уже отчетливо увидела отвесную часть скалы, рядом с которой остановился Рик. Он все еще пел и по-прежнему не отводил от меня взгляда. Он пел о том, что не в состоянии меня забыть и не в силах жить, зная, что я для него потеряна и буду принадлежать другому. Жизнь для него после моего отказа потеряла всякий смысл, и что, только уйдя из жизни, он сможет забыть меня.

Казалось, он примирился с самим собой и успокоился.

Песня закончилась. Энрике смотрит на меня, беспокойный ветер треплет его волосы, а на губах парня появляется грустная улыбка. Он понял, что я его не окликну и не остановлю, что я позволю ему сделать последний роковой шаг.

Скинув с себя форменную куртку, Энрике раскинул в стороны руки, порыв ветра усилился и белоснежные края воротника рубашки стали отчаянно бить Рика по лицу, но он словно и не замечал этого. В пронзительной тишине зала Энрике сделал шаг вперед и полетел вниз.

Многочисленная толпа, находившаяся в зале, разом охнула и я, дернувшись от этого звука, бросилась к Рику, и успела до него дотронуться, прежде чем нас поглотил туман.

Мы оба вывалились на тротуар, находящийся позади "Золотого Дракона".

— Элка, я так и не понял, ты меня спасла или же мы на пару разбились? — протянув руку, парень помог мне подняться.

— А я и сама не поняла, — пожала плечами. — Пусть зрители сами решают. Проводишь меня?

— О чем речь, конечно же провожу. Вызвать тебе такси? — и он коварно улыбнулся.

— Какое такси, пошли ножками прогуляемся. Тут идти совсем ничего.

— Ну, да, каких-то полчаса, не больше.

— Как я погляжу, ты на своем корабле совсем заржавел, привык, небось, часами сидеть в кресле и не двигаться.

— Ладно, уговорила, пойдем, прогуляемся. Накинь, а то еще простудишься, на улице прохладно. — Рик протянул мне свою куртку

— Я думала, ты ее скинул и она, как и мое болеро осталась в "Золотом драконе".

— Если бы я ее потерял, начальство бы меня за это по головке не погладило. Элла, спасибо, тебе. — Мы с Энрике неспешно шли по ночному городу.

— За что?

— За то, что уговорила петь. После разговора с родителями во мне словно все винтики до отказа закрутили, и я даже дышать нормально боялся. Один глубокий вздох и резьба на всех винтиках разом могла сорваться. А вот сейчас после выступления, стало значительно легче, сковывающее меня до этого давление ушло.

— Ты сегодня потрясающе выступал.

— А ты меня не окликнула, и позволила упасть, — упрекнул меня парень.

— Ты меня что, этим теперь решил до конца жизни попрекать? Любовь не всегда заканчивается цветами и обрядом единения душ, увы, во имя любви порой проливаются реки крови и финал бывает трагическим.

— Элла не сыпь мне соль на рану, мне и так не сладко. Что-то я стал сомневаться в том, что Лаура согласится составить мне пару, тем более после нашего с тобой выступления, она ведь может подумать, что я с нее переключился на тебя, мы же с ней последний год практически не общались, да и холодность в отношениях стала проскальзывать.

— Ей будет полезно немного поревновать. Лауру необходимо было растормошить, а то она каменеть начала. Рик, да не переживай ты. — Я взяла его ладонь в свою и переплела наши пальцы. — Лауре нужна такого рода встряска и если у нее к тебе остались чувства, то она придет к тебе сегодня.

— Прийти-то придет, скажет, что я подлец, и исчезнет из моей жизни навсегда.

— Пусть она говорит что угодно, а твоя задача не дать ей уйти. Энрике, в конце концов, прояви настойчивость. За любовь надо бороться, — остановившись и встав напротив Рика, ткнула в его грудь пальцем. — Если хочешь быть вместе с Лаурой, то ты должен сегодняшнюю ночь провести вместе с ней. И это не обсуждается, — категорично заявила я, возобновляя движение.

— Ты что предлагаешь мне силой ее взять? Элла я на это никогда не пойду.

— Рик, она тебя любит, возможно, даже сильнее чем ты ее, оттого она и закрылась сведя к минимуму встречи с тобой. За наши с ней годы знакомства, не только она меня изучила, Лаура для меня тоже стала как открытая книга, хотя я и не все в этой книге понимаю.

— Тогда почему она мне ничего не сказала о своих чувствах? Я-то ей не единожды говорил, что люблю и о том, что мечтаю разделить с ней свою жизнь.

— И когда это в последний раз было? — повернув голову, глянула на парня.

— Года два назад, а может и больше. Я уже и не помню.

— Вот ты и ответил на свой вопрос. За это время многое могло измениться. Ты мог устать ее ждать, перегореть и встретить другую, поэтому она и побоялась открыться перед тобой.

— Элла, а если Лаура ко мне сегодня не придет?

— Нашел проблему, сам к ней иди и можешь прямо с порога начать ее целовать. Чем меньше вы будете разговаривать тем лучше, еще успеете наговориться после того как сольетесь в одно целое. Рик, даже если Лаура поначалу будет сопротивляться и отталкивать тебя, не обращай на это внимание, тебе ее необходимо выковырнуть из скорлупы в которой она закупорилась отгородившись от чувств к тебе. Будь настойчивым.

— Надеюсь, что следуя твоим советам, я не усугублю ситуацию и не оттолкну от себя Лауру.

— Рик, по сути, ты ничем не рискуешь. Если моя затея провалится, и ты потерпишь фиаско, то хотя бы будешь знать, что ты сделал все возможное для того чтобы быть счастливым и более спокойно отнесешься к женитьбе на той девушке, которую для тебя выбрали родители. Зато в случае удачи, ты обретешь любовь всей своей жизни. Помни об этом и иди до конца, потому что тебе есть что терять.

— Эл-ла, — голос Рика дрогнул, а его пальцы сжали мои. — У твоего подъезда машина, а рядом с ней Лаура.

Из машины вышел Мирослав, и с силой захлопнув дверцу, устремил взгляд в нашу сторону. Лаура встрепенувшись, замерла, поедая глазами Рика, и если я до этого еще сомневалась в ее чувствах к нему, то теперь у меня отпали всякие сомнения.

— Рик, она тебя любит, не упусти свой шанс. Хватай и тащи ее к себе, — остановившись и встав к Энрике лицом, зашептала ему на ухо. — Ее спутника я беру на себя.

— Я не смогу с ней, как и с тобой спокойно прогуляться по улице, — запаниковал парень, — а если я к ней прикоснусь, то уже не смогу от нее оторваться. Может вызвать такси, но пока оно приедет…

— Элла нам надо поговорить. — Мирослав стоял рядом, не дойдя до нас с Энрике какого-то шага. Напряжение исходившее от него передалось и мне. Если я ему сейчас откажу, то он перекинет меня через плечо, отнесет к себе и заставит себя выслушать.

— Дай мне ключи от машины, — попросила, протягивая руку.

— Зачем? — Мирослав и не подумал исполнять мою просьбу.

— Энрике отвезет Лауру домой, или мы будем разговаривать все вместе?

Несколько секунд томительного ожидания, а мы смотрим в глаза друг друга и я вижу в черных глазах ураган, который того и гляди вырвется наружу. Мирослав злился и, похоже, что мне от него сегодня придется выслушать немало нелицеприятных слов в свой адрес, но ничего, я это переживу, лишь бы у Энрике и Лауры все срослось.

— У меня нет ключей. Машина реагирует исключительно на мой голос.

— В таком случае попроси ее отвести твоих гостей по адресу, а после вернуться за тобой.

— Хорошо, — Развернувшись, Мирослав медленно направился к машине, возле которой бледной тенью стояла Лаура.

— Пойдем, — потянула я Рика к машине, мы с ним все еще держались за руки.

— Поторопитесь, — рявкнул на нас Мирослав, кажется, он находился на грани. — Забери свое и отдай чужое.

Сдернув с моих плеч куртку Рика, Мирослав швырнул ее в машину, а мне в руки вложил мое оставленное в "Золотом драконе" болеро.

— Тебе что, особое приглашение нужно? — Мне показалось, что Мирослав вслед за курткой зашвырнет в машину и ее хозяина, Энрике поняв это, выпустил мои пальцы, и самостоятельно сел в машину. Сообщив Мирославу новый адрес Рика (на данный момент он снимал квартиру), я, обогнув машину, вплотную подошла к Лауре.

— У меня с ним ничего не было и ты это знаешь, он мне всего лишь друг, а вот ты его можешь потерять. Родители Энрике во чтобы-то ни стало решили его женить, — быстро зашептала Лауре на ухо, боясь что Мирослав в любую секунду может прервать наш с ней разговор. — Рик не мыслит жизни без тебя. Не мучай парня и если ты его не любишь, отпусти.

Я со своей стороны сделала все что могла для того чтобы эти двое были вместе. Дальше пусть сами разбираются. Практически затолкав Лауру на пассажирское сидение, я захлопнула дверцу и машина, поднявшись на несколько метров, растворилась в воздухе.

— У меня на всякий случай в машине перемещатели установлены, так что твои друзья уже на месте.

— А-а, — протянула, захлопывая рот и направляясь к подъезду. Мирослав шел следом, практически наступая мне на пятки. Неужели боится, что я перед его носом подъездную дверь захлопну? А ведь я могу, но не буду, потому что просто-напросто уже не успею этого сделать, а вот совершить маневр и попытаться отгородиться от Мирослава дверью своей квартиры, еще можно, наверняка же Нэйтон рассказал ему о моих сегодняшних приключениях, а значит надо готовиться к нагоняю.

Лифт гостеприимно распахнул перед нами свои двери, приглашая заглянуть вовнутрь. Несколько шагов и вот мы уже в маленькой, ярко освещенной кабинке, которая на приличной скорости несется вверх.

Мирослав молчал и это меня нервировало. Я на него не смотрела, а зачем? Я и без того каждой клеточкой ощущала его присутствие, слышала его тяжелое дыхание, чувствовала его нетерпение.

Может сказать, что я устала и хочу спать, после чего умоляюще попросить его перенести разговор на завтра? Хотя какой смысл? Пусть покричит, выпустит пар, раз уж наболело, я его выслушаю, пообещаю, что впредь постараюсь вести себя иначе и на этом мы разойдемся.

Прикосновение к двери и вот мы уже внутри квартиры. Я разворачиваюсь к Мирославу, открываю рот, намереваясь спросить у него, о чем собственно он хотел со мной поговорить, да так ничего и не спрашиваю, потому что Мирослав вместо того чтобы ругать меня начинает целовать, а меня охватывает оцепенение. Признаться, я не ожидала от него такого напора, я вообще не готова была к тому, что Мирослав проявит ко мне нежные чувства, или это не чувства, а всего лишь страсть возникшая после моего сегодняшнего выступления?

Мирослав лихорадочно целовал мое лицо, лоб, глаза, щеки, губы, подбородок, а потом принялся за шею. Его руки блуждали по моей спине, расстегивая на платье молнию, и вот уже его ладони заскользили по моему обнаженному телу. Я чувствовала его влечение, ощущала бедром, как сильно возбудился мужчина, а сама я, стояла, словно неживая не зная, что делать и как реагировать на столь бурное проявление чувств педагога.

Подхватив на руки, Мирослав отнес меня на кровать и, стянув с плеч платье, стал любоваться моей обнажившейся грудью.

Я каждой клеточкой своего тела чувствовала жадный и горячий взгляд Мирослава, а потом ощутила на груди его подрагивающие пальцы, которые пробежавшись по полушариям, стали играть с соском, превращая его в маленькую, темную горошенку.

Прикрыв на несколько секунд глаза, почувствовала, как до левого соска дотронулся язык, и сразу же губы Мирослава втянули его в себя. Надо было все это прекращать и в срочном порядке выпроваживать Лиманского за дверь. Я итак ему уже слишком многое позволила, но в тоже время мне так приятно было ощущать себя желанной, что я решила немного повременить с проводами гостя.

Теплые губы, горячий язык и прерывистое дыхание Мирослава поначалу я воспринимала так, словно целовали не меня, а кого-то другого, а я всего лишь являлась сторонним наблюдателем, но постепенно губы оборотня стали пробивать брешь в моем оцепенении, и я начала оттаивать под его откровенными ласками, чувствуя, как во мне просыпается желание. Внизу живота заныло, напоминая о том, что у меня уже давно никого не было и что роль Снежной королевы мне совершенно не подходит.

Зубы Мирослава слегка прикусили сосок, и мое тело выгнулось, а с губ сорвался тихий стон. Организм требовал разрядки, и я, подчиняясь его требованиям, уже желала получить удовольствие.

— Поцелуй меня, — внезапно попросил Мирослав, склоняясь надо мной. Его просьба застала врасплох, потому что я не могла на это решиться, меня что-то сдерживало. Я словно стояла у точки невозврата и не решалась ее переступить. Одно дело случайный, ни к чему не обязывающий секс, и совсем другое, если между нами возникнет привязанность.

Я не хотела серьезных отношений. Я была еще не готова к ним. После расставания с Виталиком прошло мало времени. Я слишком болезненно пережила разрыв. И пусть я сама стала инициатором нашего с Виталиком расставания, я любила его, может даже, и сейчас все еще люблю.

Накинув на себя покрывало, села.

— Элла, — произнес Мирослав на выдохе и в этом выдохе было столько боли, что у меня от жалости к нему сердце защемило, при этом я ощутила себя последней стервой. Мирослав хотел меня, я чувствовала полыхающую в нем страсть, а мне после слишком эмоционального выступления необходимо было расслабиться, для того чтобы снять напряжение. Спрашивается, какой мне смысл кого-то для этого искать, если мы с Мирославом здесь и сейчас могли удовлетворить друг друга? Он мне нужен, а о последствиях я подумаю после.

— Иди ко мне, — тихо произнесла. Решение было принято, шаг сделан и, потянувшись к Мирославу, я отрезала для себя все пути к отступлению.

Кроме Виталика, у меня больше ни с кем не было близких отношений и мне признаться было как-то не по себе гладить, обнимать и целовать другого мужчину, тем более после столь непродолжительного знакомства. И все же я себя переборола, потому что доводы тела требующего страсти перевесили все доводы разума.

Закрыв глаза, я прикоснулась к губам Мирослава, пробуя их на вкус. То, что Мирослав меня целовал — не в счет. Это был МОЙ первый с ним поцелуй.

Лиманский замерев не шевелился, он, словно боялся меня спугнуть.

Проведя кончиком языка по мужским губам, поцеловала нижнюю, потом обе и вновь вернулась к нижней. Ударившие в голову гормоны, позволили забыть о стыдливости и о рамках приличия. Я хотела получить удовольствие, и я его получу. В конце концов, я свободная девушка и у меня не перед кем на данный момент нет никаких обязательств.

Пальцы проворно стали расстегивать пуговицы мужской рубашки и вот уже они заскользили по гладкой и горячей коже преподавателя, исследуя ее. Говорят, что аппетит приходит во время еды, возможно именно из-за этого мне захотелось большего. Склонившись, я провела губами по гладкой мужской скуле, а после, поцеловав ее, переключилась на шею и плечи Мирослава, который по-прежнему старался не шевелиться.

Тихонечко надавив на Мирослава, жестом попросила его лечь. Он повиновался, растянувшись на кровати.

Мои пальцы, пробежавшись по мужской груди, остановились на сосках, сделав несколько круговых движений, я несильно сжала их, и до меня донесся судорожный вздох Мирослава.

Приподняв голову, встретилась с пламенным взглядом. В темно-карих глазах полыхала безудержная страсть. Мирослав был готов наброситься на меня, но он себя сдерживал, давая мне возможность изучить его тело, а еще свыкнуться с мыслью о том, что вскоре должно было произойти.

Оставив в покое мужские соски, мои пальцы заскользили вниз, и я непроизвольно стала сравнивать Мирослава с Виталиком, который, несмотря на частые посещения тренажерного зала, все же немного уступал оборотню, мускулатура у которого оказалась более развитой. Вот и на прессе кубики, которых у Виталика никогда не было.

Дойдя до паха, пальцы стали спускаться ниже и замерли на значительно увеличившейся и пульсирующей части тела Мирослава, которую я отчетливо ощущала сквозь ткань брюк. Несколько раз проведя ладонью вверх-вниз, я с силой сжала пылающую жаром плоть.

Мирослав дернулся и, соскочив с кровати, поспешно скинул с себя остатки одежды, после чего на несколько секунд замер, позволяя мне полюбоваться его обнаженным телом.

Взгляд остановился на той части тела, которая до этого скрывалась под брюками. Мои глаза словно приклеились к этому месту, и я вновь стала сравнивать Мирослава с Виталиком.

— Прикоснись к нему, — тихо попросил Мирослав, при этом пожирая мою грудь и лицо глазами. Я и сама хотела это сделать, поэтому протянув руку вначале тихонечко, подушечками пальцев пробежалась от гладкой головки по стволу члена к его основанию, видя, как он подрагивает от моего прикосновения. Затем я, обхватив ладонью член, сделала несколько быстрых движений рукой.

— Элла, — прохрипел Мирослав, убирая от себя мою руку, и припадая к моим губам в страстном поцелуе.

Тело Мирослава горело и дрожало, и эта дрожь нетерпения передалась и мне. Руки вспорхнув стали лихорадочно гладить плечи и спину мужчины, губы, раз за разом, страстно отвечали на его поцелуи. Я хотела Мирослава, хотела до умопомрачения и, стремясь получить желаемое, мое тело стало извиваться.

— Сейчас Элла, сейчас. — Мирослав, сняв то немногое, что на мне еще оставалось, стал медленно входить в меня.

"Какой же он большой".

Мне показалось, что Мирослав полностью заполнил меня собой, и во мне не осталось ни единого миллиметра свободного места.

Мирослав замер, давая мне время привыкнуть к нему и только после этого он начал медленно и осторожно двигаться.

Замерев, я прислушалась к ощущениям. Первоначальный дискомфорт прошел и вот уже мои бедра поспешили навстречу Мирославу.

Столкновение тел и в крови начинает полыхать пожар, который с каждым движением разгорался все сильнее. Стало жарко, в горле пересохло, и я уже не видела ничего кроме потемневших от страсти глаз Мирослава. Я смотрела в темные омуты и тонула в них. А потом меня охватило сладостное безумие и, переняв инициативу, я уже сама задавала ритм нашему древнему как мир танцу любви.

Из груди стали вырываться стоны наслаждения. Надо же, а ведь прежде я считала себя более чем сдержанной. В какой-то момент, я перестала себя контролировать. В погоне за оргазмом я вцепилась в Мирослава, одновременно извиваясь под ним, и чувствуя, как внутри начинает зарождаться всепоглощающий ураган приближающегося наслаждения. Мое тело стало двигаться еще быстрее, стараясь приблизить сладкий момент блаженства.

— Подожди, — тяжело дыша произнес Мирослав, замирая и всей массой тела опускаясь на меня, и это была приятная тяжесть. — Не двигайся. Ты еще не готова, а я уже на грани. Элла, я не хочу получить кайф раньше тебя. Так что тебе придется чуть-чуть потерпеть. Сейчас я немного успокоюсь и мы продолжим.

О чем он? Я хотела продолжить уже сейчас. Внизу живота все трепетало и пылало, а неудовлетворенность терзала тело. Не имея возможности двигаться, мои бедра стали производить круговые движения, одновременно сжимая внутренние мышцы.

— Элла, — раздался не то стон отчаяния, не то стон наслаждения и это заставило меня ускорить движения. Хриплое дыхание, бешенный стук сердца, горячая кожа под пальцами рук и черные, как беззвездная ночь глаза, глядя в которые я плавилась.

С шумом выпустив из легких воздух, Мирослав, продолжая всей массой тела лежать на мне, сделал несколько мощных и резких движений, от которых я, затрепетав, замерла, не смея пошевелиться. Пришлось вонзить в мужские плечи ногти, побуждая Мирослава не останавливаться.

Он все понял и сделал еще несколько быстрых движений, после которых мы вместе вскрикнув, взлетели куда-то высоко-высоко. Мне даже показалось, что у меня душа из тела вырвалась и стала парить где-то над домами.

Такого потрясающего любовника у меня еще не было. Хотя мне особо и сравнивать не с кем, так как до этого я была близка только с Виталиком, а он вечно куда-то торопился и поэтому у нас, практически всегда, все происходило быстро, мы с ним ни разу не растягивали удовольствие, как сейчас с Мирославом.

Мне было хорошо, в теле чувствовалась необычайная легкость и я заснула с блаженной улыбкой на устах.