Нищенка в Академии магии, или Тёмные не сдаются (СИ)

Глава 19. Странная реакция…

Мы отошли на довольно приличное расстояние от озера, когда Элеон сбросил с себя маску крепкого непоколебимого воина и зашатался от слабости. На лбу его мгновенно выступил пот, кожа побледнела, став как у мертвеца, а я ухватилась за его руку, чтобы не позволить упасть.

— Э-э, не вздумай в обморок падать! — воскликнула я. — Мне же тебя потом на себе тащить придется!!!

Элеон даже в таком состоянии посмотрел на меня с величественным недовольством и поспешно стряхнул мою руку.

— Поспешим, у меня еще масса дел… — произнес он, пытаясь и дальше топать по лесной тропинке, но я поняла, что он просто не желает показывать то, насколько сильно ему плохо.

— Так не пойдет! — заявила я, снова хватая его за локоть. — Хватит уже сохранять видимость всемогущества. Мы же типа семья, не так ли? Сегодня ты вступился за меня как настоящий брат, так что я тоже хочу побыть тебе братом. Садись на землю, силой с тобой поделюсь…

Элеон обернулся, смотря на меня недовольно-возмущенным взглядом.

— Я не ребенок, чтобы питаться чужими жизненными силами, — процедил он. — Просто не обращай на меня внимания. Схожу к лекарю, и он выдаст пару поддерживающих амулетов…

Я закатила глаза.

— Ты не дойдешь! Думаешь, я не вижу, что ты едва на ногах стоишь? Короче, не упрямься, братишка! — я улыбнулась, ощущая странную и ни на что не похожую радость. У меня было такое ощущение, что прямо сейчас я обладаю какой-то властью над этим вечно неприступным парнем.

Буквально силой усадила его под деревом, и — о чудо — он даже не смог воспротивиться. Только смотрел хмуро и раздраженно, а сам едва мог и пальцем пошевелить.

Наконец, Элеон расслабился и устало прислонился затылком к шершавому стволу. Закрыл глаза, тяжело выдохнул, а я поспешила приложить руки к его вискам.

Передавать энергию другим я умела не очень хорошо, потому что друзей у меня особо не было. Лишь несколько раз в жизни приходилось таким образом делиться силами со своими товарищами по воровскому ремеслу. В данном вопросе много значил магический потенциал донора. Он-то был у меня велик, но вот каналы для передачи силы были не очень-то разработаны. Поэтому энергия, которую я выпустила из ладоней, пошла довольно туго.

Возможно, мне также мешало некоторое смущение, которое я старалась всячески скрыть. Все-таки Элеон был в моих глазах пока ещё не братом, а интересным симпатичным парнем, и прикасаться к нему было довольно волнительно (кто бы мне сказал месяц назад, что я буду взволнована прикосновениями к мужчине! Просто не поверила бы…)

Пришлось придвинуться ближе.

— Мне нужен более близкий физический контакт, — произнесла я, оправдываясь. — Так что не рыпайся!

И крепко обняла Элеона, прижавшись к его груди щекой.

Парень всё-таки вздрогнул, когда моя сила мощным потоком хлынула в него. О, как пошла, родимая! Но это был только первый всплеск. Теперь нужно поменять положение, чтобы снова текло также мощно.

Перебралась повыше и позволила себе нырнуть носом в ямку около его ключицы. Прикосновение к оголенной коже парня взволновало еще сильнее, и тогда я на себя рассердилась. Да что же я так сильно даю слабину??? Плевать мне на всякие там девичьи желания! У меня учёба впереди, слава, победа!!!

Объятая гневом, я решила задавить в себе все непонятные чувства и поэтому очень даже смело приподнялась еще выше и коснулась щеки Элеона своей щекой. Мол, клин клином вышибают. Парень вздрогнул и приоткрыл глаза.

Ой, кажется, я слегка перестаралась. Такое прикосновение выглядело слишком интимным. Но не отступать же! Тем более, именно в таком положении энергия льется наилучшим образом, что должно значительно восстановить Элеону резерв.

Наконец, дыхание парня выровнялось, и он охрипшим голосом прошептал:

— Достаточно, мне хватит. Слезь с меня уже…

А в голосе — неистовое напряжение, как никогда. Кажется, моя чрезмерная близость начала его раздражать.

Я медленно отодвинулась, заглядывая ему в глаза, и в этот момент наши взгляды встретились.

Элеон вдруг смутился. То ли потому, что я до сих прижималась к нему, то ли от моего изучающего взгляда, но он стал еще более бледным, после чего прошептал:

— За своеволие тебя следует выпороть! Сейчас сниму твои штаны и устрою веселую жизнь. Я ведь сказал, что никакой помощи мне не надо!!!

Я не ожидала такой отповеди после того, как помогла ему, поэтому дернулась и попыталась отползти в сторону, но Элеон схватил меня за талию и крепко сжал.

А вот тут-то я по-настоящему испугалась. Потому что… талия у меня всё-таки была. Одежда прекрасно маскировала ее присутствие, но сейчас Элеон имел возможность на ощупь понять, что Тиноль слишком хрупок в этой части тела, слишком тонок, неестественно женственен…

Уперлась ладонями в грудь парня и уставилась ему в лицо, как канарейка, пойманная котом.

— Пусти, иначе драться буду… — наконец, выдохнула я, говоря на полном серьёзе, а Элеон странно нахмурился.

— Что с тобой? — уточнил он не менее серьезно, разглядывая меня с ног до головы. — Ты светишься. Но это свечение необычного зеленого оттенка… Что с тобой происходит? Неужели так испугался? Расскажи мне о своих ощущениях. Как твой наставник, я должен знать…

— Просто. Отпусти. Меня… — произнесла я угрожающе, чувствуя, как кровь стучит в голове. Я была объята приступом паники, потому что больше всего на свете боялась быть разоблачённой. Меня не пугал ни эльфийский принц, ни мучительные пробежки, ни перспектива однажды оказаться в первом ряду армии Его Величества. Я была выносливой и легко приспосабливалась, но сейчас… сейчас на меня накатило почти что отчаяние. Потому что разоблачение повлечет за собой крах всего на свете.

— Отпусти меня, или мне придётся тебя ударить… — прошептала я глухо, а глаза Элеона ошеломлённо расширились. Он тотчас же разжал руки и позволил мне поспешно отползти. Не ругался, не язвил, не пытался отчитывать. Только смотрел на меня странным изучающим взглядом, после чего поднялся на ноги, на которых уже стоял вполне уверенно, и проговорил:

— Пойдем, скоро начнутся занятия. Нам нельзя опаздывать.

И пошел прочь, не удосужившись даже оглянуться на меня.

Я встала на ноги и поплелась вслед за ним, ощущая, что сегодня между мной и моим названным братом вырисовалась пропасть, которая никогда не будет преодолена. Мы не сможем с ним сблизиться по-настоящему. Мы не станем родными, даже если очень захотим. Я никогда не подпущу его достаточно близко, ведь у меня есть секрет. Секрет, который может разрушить мое будущее в один миг…

Элеон. Несколько часов спустя. Кабинет профессора Лаврена Фролла…

Профессор сидел напротив меня, напряжённо поглаживая подбородок.

— Говоришь, зеленоватое сечение? — задумчиво переспросил он. — Свечение, похоже, вызвано наивысшей степенью испуга. Возникает сразу два вопроса: что за магия с таким проявлением и чего так сильно Тиноль испугался. Кстати, что ты ему такого сказал, что произошла подобная реакция?

Профессор испытующе посмотрел на меня, а я вдруг почувствовал ужасное смущение.

— Пригрозил снять штаны и отходить лозиной по голой заднице за непослушание… — приглушенно проговорил я, пряча взгляд.

Профессор изумленно приподнял брови.

— Ну… это ты зря. Тиноль хоть и выглядит хрупким, но уже не ребенок. Возможно, это было для него слишком… унизительно. Однако есть еще одно предположение…

Я встрепенулся и напряжённо посмотрел отцу в глаза. Лаврен Фролл помрачнел.

— Да пришла мне тут одна не очень хорошая мысль, — начал он удрученно. — Мальчишка вырос на улице, а там всякой мерзости хватает. Если испугался твоей угрозы, возможно… сталкивался с каким-то растлением в прошлом или же от него пострадал. Ты ведь понимаешь, о чем я?

На меня накатил ужас. Не может этого быть!!!

— Понимаю… — ответил приглушённо. — Я об этом… не подумал.

— Теперь думай, — добавил профессор. — Кажется, Тиноль гораздо более несчастный и настрадавшийся человечек. Старайся подружиться с ним…

— Но он своеволен, отец! — вяло возмутился я, ощущая растерянность. — Как приучить его к послушанию без наказания и строгости?

— А я не говорил об отмене наказаний, — возразил профессор терпеливо. — Даже кота нужно регулярно воспитывать видом угрожающего веника. Просто наказания бывают разными. Старайся не касаться тем, которые могут быть для Тиноля болезненными. Если его… растлили, то он до сих пор остро чувствует себя жертвой. Покажи ему пример мужественности и силы. Стань для него образцом настоящего мужчины. В выходные своди его в питейный дом Мин Дзу. Говорят, там изумительно красивые танцовщицы. Пусть окунется в мир мужчин с головой, и душа его укрепится. Тиноль должен почувствовать себя мужчиной на все сто процентов.

Я нехотя кивнул. При мысли о танцовщицах Мин Дзу поморщился, потому что терпеть не мог их навязчивость. Девушки были, бесспорно красивы, но очень настойчиво предлагали услуги, о которых не принято говорить вслух. Однако ради младшего брата придется пойти на эти жертвы.

Думать о том, что мальчишка однажды стал жертвой насилия было страшно. Но если это так, я обязательно ему помогу!!!

— Ладно, — произнёс я, укрепившись и решив преодолеть своё отвращение к питейному заведению старого южанина Мин Дзу. — Свожу его туда сегодня же вечером. Скажу, что это награда за усердие.

Профессор улыбнулся.

— Вот и славно. Сходите, расслабьтесь. Там подают отличные блюда…

Поклонившись, я покинул кабинет, а сам подумал о том, что заведение Мин Дзу уже давно перестало быть просто питейным. Кажется, в подвале у него процветает самый настояний бордель. Но отцу этого знать не обязательно. Пусть не огорчается лишний раз. Мы-то до подвала даже не дойдем…

Сразу же после занятий я отвёл Тиноля в сторону и посмотрел в его крайне напряженное лицо.

— Через час ты должен быть готов ненадолго покинуть Академию, — произнес строго, но потом одёрнул себя и постарался сказать помягче: — У меня для тебя сюрприз…

Глаза мальчишки вмиг вспыхнули. Он несколько мгновений рассматривал меня заинтересованным взглядом, а потом вдруг расплылся в хитрющей улыбке и уточнил:

— Подлизываешься, да, Элеон?

Я собрался громко возмутиться, но мальчишка вдруг резво поклонился и со слегка наигранной шутливостью произнес:

— Спасибо, старший брат. Твоя забота делает меня счастливым…

Я не нашёлся, что на это ответить, и только кивнул, ощущая, как отчего-то загрохотало сердце в груди. О боги, неужели это неугомонное создание с безумными кудрями на голове начинает что-то действительно значить для меня?