Ник и другие я

Глава 20 Поиски и неожиданные открытия

Ворон подошел к своим парням, здороваясь кивками и уточняя:

– Утеса не видели?

Ответил, зевая, Сом – парень с бандитской мордой и кротким, как несмешно, характером:

– В гримерке до сих пор.

– А Парра?

– В привате сидит. Золотая комната.

Ворон нахмурился:

– Один или..?

Сом, доставая очередную банкноту танцовщице, фыркнул:

– А кровь его знает!

Ворон хлопнул сослуживца по плечу:

– Ладно, веселитесь! – он бросил на стол сотню. Танцовщица оценила его щедрость и на цыпочках, старательно похотливо виляя бедрами, направилась к нему, приподнимая на ходу футболку. Пальцы её скользили, лаская собственное тело. Она присела перед Вороном, эротично выгибая спину и разводя в такт музыке колени. Ворон качнул отрицательно головой: – Это для них, дорогуша. Не для меня.

Он пошел прочь под улюлюканье парней – танцовщица, решив отработать сотню, скинула с себя футболку, оставаясь лишь в каких-то смешных веревочках, почти ничего не скрывавших. Сом хмыкнул, когда девчонка подалась к нему, прижимаясь грудью. Он клыком аккуратно подцепил краешек наклейки в виде звездочки и под одобрительные хлопки парней обнажил ей грудь. Интересно, что Утес подсунул девчонке, что она так храбро выделывается перед вампирами? Утром у неё наверняка будет трещать голова. Впрочем, это не его заботы. Парней своих он знал – девчонку, в каком бы невменяемом состоянии она бы не встретила утро, не тронут. И дело даже не Хозяине и его приказах. Дело в простой порядочности.

Ворон направился в сторону приватных комнат, не зная, что его ждет. Оборотни были слишком другими. Они за годы жизни рядом с людьми так не поняли, почему тема интимных отношений у людей табуирована и не выносится на всеобщее обозрение. Как раз сейчас из одного служебного коридорчика доносились весьма характерные звуки – Жердь, отвечающий за порядок, уже уехал домой, а Утесу было не до того – этот парень сам легко уходил в отрыв, несмотря на трех постоянных девушек. И вот чего ему не хватает? Как можно встречаться с людьми и не понять одной простой вещи – люди, особенно молодые девушки, как правило, моногамны.

Ворон замер перед закрытой дверью Золотого привата. Тишина. Ни шороха, ни всхлипа, ни придыхания. Может, и повезет, может, Парра и один. У него невеста отличная – Дейдра Макклоски, умница и красавица, каких мало.

Ворон открыл дверь – Парра сидел за столом, уставленным пивными бутылками и кое-чем покрепче, в полном одиночестве.

– Привет! – Ворон шагнул без приглашения в комнату.

Парра выгнул бровь:

– И тебе… Проходи… Садись… - он хлопнул по бархатному диванчику, выбивая из него пыль. Чуть не закашлялся, подаваясь назад: – проклятье, они вообще приват убирают?

Ворон, садясь на стул, хмыкнул:

– Скажи спасибо, что простыни поменяли.

Парра чуть отклонился в бок, заглядывая в небольшую смежную комнату с кроватью и зеркалами на потолке:

– А, не проверял… Я думал, ты ушел.

Ворон кивнул:

– Я уходил прогуляться, чтобы дать девушкам остыть и прийти в себя.

– Почему? После танца бери любую – не хочу.

– Мне не нужны легкодоступные, Парра.

– А тебе вообще девушки нужны?

Ворон лишь улыбнулся – он слишком быстро понял, что девушек для него в этом мире не существует, так что… Проще жить в сознательно выбранном одиночестве, чем как парни из отряда, покупать любовь. В конце концов он именно жизнь и выбрал, когда согласился на предложение Переса стать вампиром. Ему не обещали хорошую жизнь. Он просто отрабатывал свою часть контракта, в отличие от того же вечно нарывавшегося Брендона Джонса. Хотя, надо заметить, последние месяцы, как тот обзавелся свалившейся на него семьей, нарываться и пытаться самоубиться неэлегантными способами Джонс прекратил.

Парра махнул рукой:

– Можешь не отвечать. – Он налил себе и Ворону виски и придвинул бокал: – Давай! За новую жизнь!

– За новую жизнь! – согласился с ним Ворон, выпивая до дна когда-то терпкую, а сейчас абсолютно безвкусную жидкость. – А чего ты тут отсиживаешься в одиночестве?

– Да так…

– Дейдра не поймет?

– Дейдра как раз из тех, кто все поймет.

Ворон промолчал – а что скажешь, когда даже самые адекватные из звериных тупят и верят, что их обязаны любить запросто так, только за сам факт своего существования? Ворон тоже когда-то верил, что его нужно любить самого по себе, а вышло так, что и деньги не спасут…

– Чего хотел-то? – спросил Парра.

– Да как раз о девушках и хотел поговорить… У тебя как-то была такая… – Ворон прищелкнул пальцами, – лисичка… Дикая грива волос…

Парра фыркнул, давясь смешком:

– Точно, девчонки не интересуют! Гривы только у парней бывают. Ляпнешь такое в присутствии львиных – тебя не так поймут.

– Главное, чтобы ты меня понял. Блондиночка с отпадной фигуркой и огромными умными глазами…

– Нижними или верхними?

– Нижние, Парра, умными не бывают. Завязывал бы ты пить – тупишь же. Так что с блондиночкой? Ты от неё тогда ещё Ульва отпихнул из Седьмого.

– Ааа… – протяжно сказал Парра, но от Ворона не укрылось – оборотень явно напрягся. – Эта… Как её там… Ви, Би? Ми..? Вроде Би. Так погуляли и расстались. А что?

– Да так, просто вспомнилось.

– Год спустя? – неожиданно трезвыми глазами посмотрел на его Парра.

– Тормоз по жизни…

Ворон мог и так вскрыть Парру, не расспрашивая, но когда исследуемый сам выстроил в памяти цепочку ассоциаций-воспоминаний, работалось проще. Ворон резко подался вперед, ловя взгляд Парры и погружаясь в его воспоминания.

Такая маленькая, такая беззащитная...

Ворон даже нахмурился – как по-разному они воспринимали эту Би. Ворон тогда в клубе видел целеустремленную, сильную, умную человеческую девушку, этот же видел девчонку, нуждающуюся в защите. Парра вообще точно на Би… На Ви смотрел?

Я слышала столько лестного о ловце Доу…

Еще и жена Росси её интересовала – зачем бы? Он глубже и глубже погружался в воспоминания, замирая от неожиданности. Погуляли просто, значит! Хорошо погуляли, плодотворно, даже можно сказать. Выкинуть из памяти хрупкую, но такую притягательную фигуру девушки оказалось сложно. Её кожа, казалось, сама светилась в ярком солнечном свете. И не сгорала в нем, несмотря на откровенный шрам новообращенной на плече. Парра идиот, каких мало. Поверить в мага-практиканта, увидев настолько характерный шрам?! Но до чего же она красива… Откинутая назад грива волос, полуприкрытые от страсти глаза, прикушенная губа, и хочется поцеловать её, чтобы почувствовать на вкус её кожу, её аромат, её саму…

Ворон сглотнул и прогнал воспоминания Парры чуть глубже. Продышался, приводя себя в порядок. Расслабился. И вновь погрузился в воспоминания, бережно сохраняя в своей памяти образ Ви. Просто так. Потому что красивая. Потому что сильная – столько лет после инициации в хомофила выдержать и не сорваться, пить кормильцев не убивая при этом.

…Кем приходится Сэм, так впечатлившая сразу двух лордов, миссис Росси-младшей?

– Твою же мать…

– Запах одинаковый…

Эпизод с душеедкой – это неожиданно. И еще большей неожиданностью оказались последние воспоминания:

…судя по всему, ты столкнулся с сестрой Ник по имени Сэм…

…ты стал отцом…

Ворон задумчиво еще раз пробежался по воспоминаниям – Сэм больше нигде не всплывала. Он аккуратно уложил Парру на диванчик, вкладывая в руку бутылку с виски. Типичный «перепил». Потому и голова будет болеть по утру. Ничего, Дейдра утешит.

Ворон встал и пошел прочь, доставая служебный интер:

– Это Ворон, Хозяин.

– Слушаю, – отозвался Перес.

Ворон быстро отчитался – знал, что интеру нельзя сообщать откровенные подробности:

– Девушку зовут Сэм, она сестра Ник Росси.

Перес резко выдохнул, словно его ударили под дых:

– Семечка… Только этого не хватало… Таааак…. Никому ни слова, Ворон. Никому.

– Так точно, – коротко ответил Ворон – он знал, что этим все и закончится. Ни слова, потому что семья, а семью не предают.

– Живо в ночной магазин «Товары для дома и семьи» на Цветочном бульваре – она там отметилась. Я вышлю стражей за ней, твоя задача – замести следы. Её там не было. И еще… Столкнешься с ней – ликвидировать на месте. Ясно?

– Так точно. – хмуро отозвался Ворон. Оказывается, и семью предают. Он убрал интер в карман брюк. Отчаянно захотелось яблок. Купить их, что ли? Как раз в магазин идет. Да, там и купит. Ароматных зеленых яблок, как раз их сезон начался.

Уже в магазине обнаружилось, что Парра все же стал отцом – просто так молочные смеси не покупают. А еще малыш Парры болен – серьезно болен, иначе эта Сэм не крала бы тяжелый антибиотик.

Ворон, стирая память пожилой кассирше и охраннику, возмущенному кражей из аптечного сектора, хрустко укусил за бочок зеленое яблоко, сплевывая сердцевину с крупными семечками. Точно, то, что нужно. Медик, привезшая новую упаковку лекарства взамен украденной, только ошеломленно смотрела на вампира:

– Вам плохо не будет?

Ворон качнул головой:

– Мне будет исключительно хорошо!

Ей не обязательно видеть, как его будет рвать за углом магазина этим самым яблоком.

Утеса не рвало – у него только дико болела голова. И потому визита Бланки в гримерку он предпочел избежать – зашел в душ, смывая чужие запахи. Бланку закрытая дверь душевой не остановила. Она дернула её на себя, ломая замок, и оперлась на дверной проем, рассматривая голого Утеса под струями воды, исходящими паром.

Он обернулся к ней:

– Присоединишься?

Она присоединяться не захотела, несмотря на неприкрытое неудовлетворенное желание Рика. Утесом его прозвали злые языки не зря. Правда, кое-кто утверждал, что это все же за боевые навыки. Как же!

Бланка тихо уточнила:

– Это мне за Линелито месть?

Утес, намыливая методично грудь, фыркнул:

– Во-первых, для тебя он Росси.

Бланка снова повторила, в этот раз чуть громче:

– Линелито!

– Росси!

Бланка прищурилась, но промолчала.

– А во-вторых, – продолжил Утес, упираясь руками в стенку душевой кабины, так что мышцы на спине напряглись. – Я предупреждал тебя перед вечеринкой: полезешь к Лину – между нами все кончено. Ты не вняла предупреждению. И между нами все кончено.

– Ты же понимаешь, что, как ирбис, я лучший для Линелито выход.

Он даже обернулся на неё:

– Ты же понимаешь, что это далеко не так. Лин женат, причем счастливо.

– Она человечка!

Утес вздохнул, наливая шампунь себе на ладонь, и поправил:

– Она не человечка. – Кем была Ник на самом деле, говорить он не собирался. – Она человеческая девушка.

– Как ни назови – нам она не чета. Лин оборотень, ему выбирать пару между своих.

– Ты – не своя. И Лин однолюб.

Бланка пожала плечами:

– Значит, я, как представитель моногамного вида, ему подойду идеально.

– Ирбисы не моногамы. – Утес нахлебался воды, пока смывал шампунь с волос и принялся отплевываться.

– Я могу быть верной. Это ты, Рик, так этого и не понял. Не моя вина.

Утес выключил воду:

– Бланка, отстань от Лина, а? Хочешь, поженимся – только не лезь к Лину.

Она подала ему полотенце и пошла собирать его одежду, все же это был её Рик:

– Как мелодраматично, но уже поздно. Эта человечка всем доказала, что Лин альфа, и сейчас на первого среди лигров, второго среди тигров и, быть, может, первого среди львов, началась охота. И я лучший выход для Лина. Его же человечка только после родов, ей месяц, если не меньше, не до мужа будет, а вы, альфа-самцы, даже день без секса не можете.

Утес буркнул, натягивая белье:

– Еще как можем. Это я просто праздновал свободу от тебя. И, Бланка, предупреждаю, как друг… Не лезь к Лину. Ник от тебя даже костей не оставит.

– Пригласи его в гости, а? Ты, я, Лин… Ты же об этом мечтал?

Он тихо выругался себе под нос и, опустив голову вниз, принялся надевать джинсы:

– Я мечтал немного о другом. Ты, я и еще одна девушка.

– Фрррр… Можно подумать, это что-то меняет.

– Не вешайся на Лина и не лезь к нему. И поблагодари Жердя, что он еще не все твои выкрутасы показывал Ник.

Бланка кивнула:

– Поблагодарю, только… Лин будет мой, Рик. Это лучше, чем какая-нибудь блудливая тигрица.

– Небеса, когда вы сидели по домам и занимались домашними делами, вы были лучше!

– А это обидно, Рик.

– Бланка, последний раз – не лезь… – он принялся искать свою футболку.

– Человечка ему не пара.

Утес взял со вздохом протянутую Бланкой футболку:

– Ты ошибаешься. В этом плане люди лучше. От них хотя бы не ждешь ударов в спину.

– Ну-ну… Сходи к своей Джил… Тебя такой удар в спину будет ждать – обратно приползешь, Рик. Я серьезно… А еще лучше – не ходи к Джил. Расстанься с ней по интеру – так будет не больно.

– Бланка…

Она поправила его мокрые волосы:

– Дурачок, я же любила тебя когда-то. Я серьезно о твоей Джил. Позвони и расстанься первым. И еще… Может, я и дура… Может, и блудливая кошка, но… Каждый должен жить со своим. Оборотень с оборотнем. Человек с человеком. Вампир с вампиром. Иначе такой кавардак получается… Рик… Я хочу лишь лучшего для своего ребенка. А лучший – твой Росси. И он будет мой. А когда-то меня устраивал и ты. Если бы не блудил налево и направо, наверное, и до сих пор бы устраивал.

Она пошла прочь из гримерки, игнорируя случайно забытое блондинкой из обслуги белье.

– Ну твою же мааааать, а… – выругался Рик и не внял предупреждениям Бланки. Он направился к Джил. Она была единственная, кто принимал его в любом состоянии и настроении, кто никогда не предавал и не осуждал. Она просто была. Она просто грела, а он грелся возле неё.

Вот и этим утром… Она позволила себя обнять, прижаться к её податливому телу и долго-долго мурлыкать, словно он вновь благополучный котенок, у которого есть семья.

– Джииииил…

– И тебе доброе утро, котяра! – она потрепала его за волосы, отступая в сторону. – Завтракать будешь?

Он потянул её от входной двери в сторону спальни – ему было отчаянно хреново:

– Если только тобой…

Она не пошла за ним. Её ладонь выскользнула из его пальцев:

– Ты знаешь, который час?

– Неа, – признался Рик, еще не успевший прийти в себя после выходок Бланки этой ночью. Надо же… Друга… Лина решила увести из семьи и ни грамма не раскаивалась. Рику было стыдно за поведение Бланки перед Лином. Хорошо еще, что Ник ничего не знала, лежа в больнице. И не узнает, Рик постарается позаботиться об этом.

Джил улыбнулась – Рик вне службы бывал таким безалаберным:

– Времени только позавтракать, причем тебе явно парацетамолом и отрезвином и на службу. Будешь кофе с бейглом? – тут же нелогично предложила сама.

– Буду, – вздохнул Рик и послушно пошел за Джил на крохотную кухню, в конце концов ночка у него была та еще. А с Джил он наверстает вечером, когда ничто не будет мешать. Цветы, какой-нибудь приятный подарок – он давно ей ничего не дарил, и море, море любви и тепла.

Джил налила кофе в смешную крошечную чашку, на блюдечко положила таблетки. Бейглы уже были на столе. Джил села напротив Рика и принялась допивать свой кофе.

– Рики…

– Ммм? – отозвался тот, заглатывая таблетки насухо.

– Хорошо, что ты пришел – нам надо поговорить…

Рик кивнул, выпивая чуть ли не полчашки кофе за раз:

– Я само внимание! Честно-честно, не смотри на помятый вид.

Джил грустно улыбнулась:

– Я нашла у себя первый седой волос.

Рик опешил от начала, но тут же предложил:

– Я знаю хорошего парикмахера…

– Дело не в этом, Рик, – твердо сказала Джил. Такого тона он от неё не ожидал. – Дело в том, что я поняла: время идет и надо что-то менять.

«Приехали…» – вздохнул Рик, вспоминая Бланку. Хорошо, что он с ней уже расстался. Легче будет что-то менять в жизни Джил. Но как же не хочется пустоты и одиночества в конце своей жизни…

– Не вздыхай так, котяра! Никто тебя замуж не тащит, хотя я на твоем месте давно бы угомонилась и сделала счастливой Инес. Она храбрая, безбашенная, как и ты, девочка и очень тебе подходит.

– Джил…

– Это только твое дело, я к тебе не лезу. Это решать только тебе… Я же… – она на миг замолчала, собираясь с мыслями.

– Джил? – на большее он сейчас был неспособен. Голова все еще продолжала трещать.

– Мне предложили повышение. Мне предложили кресло главы страхового отдела.

– Ого! Поздравляю! Ты это заслужила. – Джил работала, как сумасшедшая, в Страховом фонде, отвечая за такой-то там Особый, вроде благотворительный фонд или что-то подобное. Рик никогда не лез в её дела, но знал, что своей работой она гордится.

Джил его припечатала всего парой слов:

– Отдел расположен в Алисо. Наш фонд решил расширяться. Я решила, что первый седой волос – это знак. Я переезжаю в Алисо, Рик. Прости, я долго не решалась, принимать предложение или нет, но сегодня поняла – надо двигаться дальше, надо что-то менять в своей жизни.

Рик мрачно сказал, сжимая в пальцах мелкую ложечку для сахара – та согнулась пополам, но еще держалась, не ломаясь:

– И поэтому ты решила поменять меня на работу.

Джил мягко сказала:

– Рик, это не так. Я сразу знала, что я всего лишь краткий эпизод в твоей жизни. Я знала, что нам не быть вместе, и просто наслаждалась жизнью рядом с тобой. Ты очень хороший, Рик, хоть и…

–…блудливый котяра, можешь не продолжать.

– …хоть и очень молодой. И пока набивающий свои шишки. Я рада, что ты у меня был, но и мне, и тебе пора двигаться дальше.

Он отбросил в сторону сломанные куски ложечки:

– Понял. Осознал. Двинулся дальше. – Он встал и направился к двери – Бланка в чем-то была права. Наверное, по интеру было бы не так больно.

Джил встала за ним:

– Рики… Не обижайся, мы с тобой остаемся друзьями, я надеюсь, что…

Ответом была громко захлопнутая дверь – Рик умел двигаться с сумасшедшей скоростью, когда это требовалось.

– Твою же маааааать!!! – прокричал он в гулком холле небоскреба и направился к лифту. – Ну твою же мать… Седой волос у неё!!!

У него еще, конечно, оставалась Инес. И служба.