Ничего личного.

Глава 6

Глава шестая.

Февраль 1993 года.

Не успел – значит опоздал.

Локация – Дорожный РОВД, подвал.

Я отдежурил сутки, очень – очень тяжелые сутки. Люди, как будто, сошли с ума, творя зло и причиняя боль ближним своим. Мужики в преддверии дня Советской Армии, а с прошлого года – еще и Военно-Морского Флота, срывали шапки, били морды направо и налево, и даже отнимали деньги у подростков. Полночи я провел, пытая двух старых приятелей – одного в помещении дежурки, потому что человек был невменяем от выпитого спирта или другой дряни, и все время пытался броситься на меня, обещая ухайдакать, поэтому уединяться с ним в своем подвале у меня не было желания, здоровье мне еще пригодиться. Два часа я провел в палате Региональной больнице, где второй приятель, хрипя от последствий пневмоторакса, уверял меня, что обстоятельств получения травмы он не помнит. Дело закончилось тем, что товарищи страдальца по палате, зае…ные нашим ночным шепотом, пообещали придушить упрямого соседа, если он не расскажет настырному менту, что его ударил ножом его бывший одноклассник Игорь, в пылу спора – кто круче, мореманы или «мазута».

Апофеозом ночи стали поиски в огромном сугробе выброшенного Игорем ножа. Хорошо, что я вспомнил о огромном магните, в виде полукольца, что висел у меня на дверце сейфа, на котором висело не менее ста грамм стальных скрепок. Не обращая внимание на бурчание водителя «дежурки», я погнал его в отдел, а потом обратно, на улицу Заводскую, а потом, как старик из сказки Пушкина, долго закидывал, привязанный к веревочке, тяжелый магнит в белую гору высотой в полтора метра, пока что-то не звякнула и из глубины снежной кучи не вынырнул магнит с «прилипшим» старым, источенным ножом, с темным пятном на лезвии.

Увидав мой «улов», проспавшийся Игорь, не стал предлагать мне, по своему обыкновению, подраться, как простые мужики, а уронил голову и заплакал.

И вот, после этого отчаянного дурдома, длившегося двадцать четыре часа, я сидел, собираясь с силами, чтобы встать и поехать домой, я услышал, что где-то наверху кто-то выкрикивает мою фамилию.

Голос настойчивого посетителя приближался, судя по всему, он кругами бродил вокруг спуска в подвал, спрашивая меня в различных кабинетах, но, не решаясь спустится вниз.

Наконец я не выдержал и громко гаркнул, что если я кому-то необходим, то этому кому-то надо спустится вниз и поторопится, иначе я плюну на всех посетителей и уйду домой.

Наконец, из-за угла появился Лев, но на льва он сегодня похож был мало. Ссадина на скуле, красное, опухшее ухо и пуговица, висящая на надорванных нитках помятого, с грязным пятном на полу, пальто. От жалкого вида коммерсанта у меня сон, как рукой, сняло.

- Добрый день. Вы что-то хотели? Если заявление подать, то я уже закончил свое дежурство. – я с любопытством смотрел на тяжело дышащего посетителя – было ощущение, что он бежал до РОВД от самого «Колизея».

- Я согласен… - прошептал Лев, навалившись руками на канцелярский столик.

- На что вы согласны?

- Продать ломбард. Вы же предлагали…

- Будьте любезны, покиньте кабинет. – я не собирался разговаривать о делах в кабинете, где любая стена могла быть оборудована микрофоном: - Если у вас нужда в бесплатной юридической консультации, то я сейчас освобожусь и выйду на улицу.

Льва перекосило после моих слов, но он ничего не сказал, а круто развернувшись, вышел из помещения и зашаркал по лестнице, ведущей вверх.

Я не торопился вслед за коммерсантом, спокойно допил чай, запер сейф и кабинет, опечатав их в соответствии с инструкцией, с наклеенной на лицо улыбкой, попрощался со всеми встречными-поперечными сотрудниками, пару минут поболтал с новой сменой в дежурной части и лишь после этого вышел на крыльцо отдела. Бросившемуся ко мне, от припаркованных машин с синей полосой на боку, Льву я махнул рукой и быстрым шагом двинулся через проезжую часть улицы Дрейфующих Полярников. У меня осталось впечатление, что гражданин Фролов от кого-то прятался в тени милицейских «УАЗов».

Местом переговоров я выбрал столовую Региональной станции санитарного здоровья и гигиены. Я вяло ел капустные котлеты, политые сметаной, консистенции жидкого кефира, и слушал парня, нервно сжимающего в руках стакан с светло-коричневой жидкостью, продаваемого здесь как кофейный напиток.

Сегодня хитрый и ловкий Лев был отловлен борцами с чужими доходами, и хотя лично коммерсант, получив пару раз по туловищу и лицу, смог вырваться и убежать, у его оппонентов остался его паспорт и бумажник с суммой в пятьдесят тысяч рублей, которые он занял у какой-то родственницы, надеясь, что этой суммы ему хватит на пару дней выдачи ссуд.

То, что бандиты теперь знают его место жительства, окончательно подкосило Льва, и он, впав в истерику, решил, что, как только он появится на моем пороге, я тут-же брошусь покупать его неликвид по вменяемой цене.

- Нет. – я отделил кусочек котлетки тупым ножом, хорошенько обвалял ее в жидкой сметано-кефире и отправил в рот.

- Что нет?

- Мне это не интересно. Я не собираюсь заниматься вашим ломбардом. Мне не интересно сидеть там целыми днями или следить за сотрудниками, хорошо ли они работают или, без зазрения, тырят деньги.

- И что вы тогда хотели? Я думал…

- Я хотел вложить деньги в действующий бизнес и каждый месяц получать с этого дивиденды. Вопросы безопасности я беру на себя, на тебе текучка и все остальное. Только теперь моя фирма хочет шестьдесят процентов доли в твоем бизнесе, а не сорок девять, как было предложено прошлый раз. Но, директором, безусловно, останешься ты.

- Меня это не устраивает.

- Так ради Бога, стакан кофе, на который у тебя денег не оказалось, можещь считать моим подарком. Просто, обрати внимание на тенденцию – с каждой нашей встречей твои дела все хуже и хуже идут, а я предлагаю тебе все меньше и меньше. Так-что, сейчас я поеду домой, спать после бессонной ночи, а ты… Кстати, куда ты поедешь?

Лев побледнел, после чего его лицо исказилось, он, казалось, был готов бросится на меня, хотя я, вот честное слово, к его бедам отношения не имел.

- Да как вы можете! Вы же милиционер!

- Стоп. – я легонько стукнул ладошкой по столу: - Во-первых, перестань орать. Тут люди приличные питаются, санитарные доктора и другие научные работники, а мне здесь еще питаться. Во-вторых, твоя семья проживает в другом районе, ко мне никакого отношения, не имеющего. Ты, кстати, жене позвонил, чтобы она дверь никому не открывала и никуда не выходила?

От моих слов Лев уже не побледнел, а посинел как-то, попытался вскочить, но я его остановил, ухватив за рукав:

- Подожди, сейчас все решим.

Пришлось вставать, бросив недоеденными румяные сырники, идти на проходную станции, предъявлять вахтеру служебное удостоверение, требуя предоставить телефон для срочных правоохранительных надобностей. Естественно, вахтер, бодрый еще пенсионер, в военной зеленой рубашке и сером пиджаке, попытался послать меня подальше, вместе с моим законом о милиции, пришлось ухватить наглого охранника за лацканы пиджака, угрожая доставить в РОВД, где он будет учить статью одиннадцатую упомянутого закона, пока Лев дурным голосом орал в телефонную трубку, чтобы жена не подходила к двери и не вздумала отпирать замок, кто бы в дверь не звонил.

К концу разговора, сторож санитарной станции понял, что он несколько не прав, поэтому тащить его в отдел я не стал, только посоветовал на прощание, что не стоит спорить со злым милиционером, который не спит вторые сутки.

- Ну и какое будет твое решение? – я остановился на крыльце центра гигиены, натягивая перчатки: - Давай, Лев, решай быстрее. Просто поверь, со мной ты будешь жить лучше, чем без меня.

- Хорошо, я согласен. Что нужно подписать? Расписку?

- Зачем? Сейчас поедем к тебе домой, решать вопрос с твоей семьей.

К нашему удивлению, возле дома Льва нас никто не ждал. Возможно, ребята решили перенести визит на вечернее время, или у них образовались, коммерчески более выгодные, дела, не знаю. Собрав перепуганную жену и ребенка Льва, с парой больших баулов, я забросил их в свою, вернее, бабулину, малосемейку, после чего, пользуясь «отсыпным» днем, поехали в фирму оперативной полиграфии и газету коммерческих объявлений.

- Лев, ну что за название – «Комфорт плюс»? Тебе кто его подсказал, враги, наверное? Очень смахивает на названием массажного салона с «окончанием». Давай напишем – «Деньги есть всегда. Финансовая корпорация «Southern Cross».

- Это что такое – соус кросс?

- Да какая разница, название красивое, а наши люди обожают импортные наименования. Ну, если в словарь заглянешь, то увидишь, что это значит «южный крест». Так, молодой человек, фон оранжевый, буквы черные…

- Но ведь эти цвета не сочетаются!

- Так у нас вывеска, вообще-то, она должна выглядеть, как вырви глаз, а не гармонично.

- Лев, сколько сотрудников берем? Но, только имей в виду –заведение должно работать с утра и до вечера, каждый день, кроме первого января и девятого мая, если сотрудник не выйдет, ты должен обеспечить замены, хоть самостоятельно на место приемщика садись – договорились? Кстати, для всех нехороших людей ты теперь просто приемщик, с которыми никакие серьезные вопросы не решают. На всякий случай бумажек с моим телефоном держи всегда запас…

- Может быть лучше визитки? – попытался внести свою лепту Лев, но я его инициативу пресек: - Не фиг на всякую шушеру деньги тратить, им и клочка бумаги хватит, все равно к тебе всякая шелупонь будет приходить.

Февраль 1993 года.

Локация Завод. Кабинет главного бухгалтера.

- Ну что, чем меня обрадуете? – голос генерального директора звучал из спикерфона, установленного на столе Елены Анатольевны, удивительно бодро и напористо. Очень сложно поверить в то, что его обладатель пока способен передвигаться только в кресле-каталке.

- Григорий Андреевич, у нас все движется…- преувеличенно жизнерадостно заговорила главный бухгалтер: - Сверку с контрагентами сделали, двести тысяч списали, как выявленные по срокам давности…

- Лена, а я не понял, двести тысяч – это с какого времени долг?

- С восемьдесят девятого…

- Стой, ты хочешь сказать, что это с того времени сумма висит? – бодрость в голосе генерального незаметно сменился на лязг металла: - Я же тебя просил, чтобы ты все проверила, когда Брыля убрали!

- Ну, Григорий Андреевич, кто-то акты сверок в черновики спрятал и в балансе поковырялся…

- Я тебя понял, мы с тобой потом, отдельно, поговорим. Павел?

- Слушаю внимательно, Григорий Андреевич!

- Я тебе лично попрошу – попробуй что-то сделать.

- По закону – сразу говорю, что нет…

- А если не совсем по закону? Кстати, что за дебитор?

- Какой-то «Алтайснабсбыт», разовая сделка, больше с ними отношений не было.

- Паша, разберись и потом мне лично доложишь. На следующей неделе жду твоего звонка. Что еще?

Дальнейший ход заседания комиссии по регулированию задолженности шла без каких-либо сюрпризов – все что-то сделали, несколько процентов «дебиторки» урегулировали, еще часть долгов, в перспективе, списалась бы путем трехсторонних актов взаимозачетов. Я доложил, что юридическая служба сдала в канцелярию около пятидесяти процентов формальных претензий, дело только в оплате марок и конвертов. В общем, шла незаметная, да, если откровенно, самая легкая часть работы по урегилированию огромной, многомиллионной массы долгов.

Начало марта 1993 года.

Локация Завод.

- Здравствуйте, Григорий Андреевич. Как ваше здоровье?

- Привет, Павел. Честно говоря, не очень. Со вчерашнего дня боли мучают, ни одни таблетки не помогают, шевельнуться не могу. Мне тут посоветовали яд змеиный заказать от боли в спине, может быть поможет. Ладно, это дело тебе неинтересно, с чем звонишь?

- Докладываю, что по «Алтайснабсбыту», который в восемьдесят девятом году получил от Завода перечислением двести восемьдесят шесть тысяч рублей, мне удалось найти только копию договора, оригинала нигде нет. А первом пункте договора указано, что предметом поставки являются автомобили, в соответствии и в сроки, указаны в спецификации, являющиеся приложением номер один к настоящему договору…

- Ну и?

- Что «и», Григорий Андреевич? Больше ничего нет, ксерокопия договора на двух сторонах лица и все.

- И что теперь делать?

- Не знаю, Геннадий Григорьевич. – я пожал плечами, хотя собеседник не мог меня видеть: - По закону ничего. Договора нет, сроки прошли.

- Это сколько по тем ценам получается, а, Павел?

- Ну, тогда «Ниву» я покупал за десятку, в кредит, «ВАЗовские» «шестерка» или «девятка» примерно столько же стоили. То есть, если на автомобили перевести, то двадцать восемь-двадцать девять новых автомобилей, примерно так.

- Павел, а если подумать?

- Если подумать, Григорий Андреевич, то все это выходит за границы рамок существующего между нашими организациями, договора. И, вообще, очень скользкая ситуация…

Я молчал, директор тоже. Наконец, он не выдержал первый, видимо боль в спине не давала генеральному удержать паузу:

- Павел, десять процентов от того, что ты сможешь вытащить в этой ситуации.

- Смешно, Григорий Андреевич, но нет. Десять процентов юристы берут, за то, что просто иск в суде выигрывают, при наличии договоров, актов приема-передачи и сверок, а вы хотите, чтобы я полузаконно вытащил вам давно похеренный кем-то долг, имея за душой только ксерокопию. Вас же двести тысяч наличкой не утроят? – ехидно закончил я.

Судя по сердитому пыхтению по ту сторону телефонного провода, вариант получить месячный заработок пяти работников, в нынешнем масштабе цен, вместо месячного заработка тысячного коллектива из тех, еще советских времен, генерального совсем не устраивало.

- Хорошо, сколько ты хочешь?

- Отнеситесь к этому, как к кладу, а там вознаграждение четко законом определено – двадцать пять процентов…

- Павел, да ты вообще, берега попутал!

- Григорий Андреевич, судя по всему, ваш должник не на соседней улице находиться, один я с задачей точно не справлюсь, поэтому такой ценник. Мне придется целую экспедицию организовывать, другие накладные расходы.

- Я подумаю и позже скажу. – о ледяной голос директора можно было бриться, но мне было все равно – я знал, что разумной альтернативы у моего работодателя не было: - Только со своими друзьями и товарищами не советуйтесь, договорились?

- Это почему?

- Григорий Андреевич, вас так тупо подстрелили недавно, что мне кажется, что без помощи друзей или соратников тут не обошлось. Но, об этом мы попозже с вами поговорим, если вы этого пожелаете, конечно.

Наверное, последняя фраза была сегодня лишней – директор бросил трубку.

Вечер этого же дня. Локация – Главный железнодорожный вокзал.

Я не сомневался, что согласие я получу, поэтому, в этот же вечер, собрал свой «боевой отряд» в небольшом кафе на переходном мосту Главного вокзала. Эта забегаловка открылась недавно, кормили тут, во всяком случае, пока, недорого и сытно. Основным контингентом были подозрительные личности типа нас, поэтому, наша маленькая компания ничем не выделялась, но к нам никогда никто не подходил, что меня более чем устраивало.

Водка была неплохой и настолько холодной, что пока живой огонь стекал в желудок, ее недостатков я не заметил.

Традиционно, занюхав первую стопку рукавом, я протянул руку к графинчику и обвел взглядом товарищей.

- Давай.

После второй стопки от стойки принесли, только что появившиеся в наших диких краях, бургеры и мы, со стоном наслаждения очень голодных людей, навалились на еду.

- Есть подработка. – я доел американскую булку с русской котлетой и откинулся на спинку стула: - Но, без гарантии. Работа на пару дней, на Алтае. Если получится, то заработаете по миллиону, если не получится – значит просто съездим, развеемся.

- Алтай – это хорошо. – Брагин был за любую «движуху», кроме голодовки: - Когда едем?

Руслан просто молча кивнул.

- Едем скоро, во всяком случае, надо ехать побыстрее, но я, честно говоря, пока даже не представляю, что и как надо будет сделать. Там ситуация, следующая…

Когда я закончил рассказ о сложившейся ситуации, Виктор потянулся за графинчиком, разлил по стопкам остатки водки, после чего ответил:

- Паша, я, честно говоря, ни хрена не понял. Давайте выпьем, чтобы у нас все получилось и нам за это ничего не было, а потом ты просто скажешь, когда ехать и что брать с собой.

Несколько дней спустя. Локация - второй город Алтайского края.

К сожалению, или к счастью, до начала функционирования чудесного сервиса «Проверь своего контрагента» на сайте Федеральной налоговой службы оставалось еще почти двадцать пять лет. Никакой информации о судьбе конторы «Алтайснабсбыт» у меня не было, кроме адреса в нижней части листа с ксерокопией договора. Вероятно, я мог бы направить официальный запрос в УВД южного края, но, по времени, этот процесс занял бы месяца три, не меньше, которых у меня не было, а, во-вторых, все такие запросы отправлялись через начальника ОБЭП, а этот дядя от любого дела откусывал изрядный кус, если не забирал его себе полностью. Может быть, я что-то упускал, но для меня самым быстрым способом выяснить обстановку представлялась разведка боем.

Путем интриг я отдежурил суточное дежурство в четверг, чтобы ровно в девять часов утра пятницы стартовать в сторону прекрасного Алтая. В следующий раз я должен был появится на службе только утром воскресенья, так что у меня была куча времени. Чтобы не уснуть в дороге, я уговорил Наташу взять отгул на работе, бесстыдно обещая столичной барышне романтическое путешествие вдвоем. То, что дело нечисто, девушка поняла, когда скользнула в бархатистый салон «Ниссана» и увидела водителя в форме старшего лейтенанта милиции.

- Павел, признавайся, куда ты меня собрался отвезти?

- Честное слово, любимая, никакого подвоха. Так, часок потрачу по работе, как на Алтай приедем, а в остальном будет сплошная романтика…- я потер свежевыбритую щеки, по которым пятнадцать минут назад прошелся одноразовым бритвенным станком в загаженном туалете райотдела: - Ты главное со мной разговаривай, чтобы мы с тобой в кювет не улетели, и все будет хорошо.

На протяжении четырех сотен километров пути нам пять раз махали своими полосатыми палочками сотрудники ГАИ, но увидев форму водителя, раздраженно отмахивались от нас, очевидно, желая счастливого пути. В остальном поездка прошла чудесно. Трижды мы останавливались в придорожных кафе, выпить кофе и съесть что-нибудь, из числа безопасных продуктов. Наташа упала на любимую тему – Петербург – величайший город мира, поэтому ее рассказа хватило на пять часов прекрасной дороги. Сезон летних отпусков еще не начался, трасса была относительно свободно, мощный двигатель «Ниссана» позволял легко обходить неторопливые грузовики и автобусы, главное было предварительно осторожно выглянуть из-за обгоняемого автомобиля, чтобы оценить дорожную обстановку, у «правого» руля есть как плюсы, так и минусы.

На месте мы были около трех часов дня пятницы, до окончания рабочего дня и недели оставалась всего пара часов.

«Алтайснабсбыт» представлял собой складское хозяйство, раскинувшееся на обширной, огороженной территории, на окраине города. Если увидишь одну базу снабжения, считай, что ты видел практически все базы. Бетонный забор, ржавые, металлические ворота, двухэтажное здание конторы, закопченная труба небольшой кочегарки, пара козловых кранов, ангары, площадки открытого хранения и подъездные железнодорожные пути с парой крытых вагонов.

Машину с Натальей я спрятал за углом, сунув ей в руки покетбук в мягкой обложке, на котором значилось «Ник Перумов. Гибель богов», купленный за пятьсот рублей в киоске «Союзпечати», показал, как поворачивать ключик, если замерзнет, и двинулся к конторе.

Согласно свежей вывески, украшающей входную группу, данная контора успела приватизироваться, впрочем, сохранив свое былое название «Алтайснабсбыт». Сразу за металлической дверью, благородного цвета старой бронзы, обнаружилось окошко в комнатку сторожа, из которой выглядывал худощавый старичок в очках с толстыми стеклами и папиросой в руках.

- Здравствуйте, старший лейтенант Громов. – я взмахнул красными «корками»: - У вас вчера за забором труп нашли, мне надо сотрудников опросить. Директор на месте?

- Да где там, он у нас по пятницам только с утра бывает. – дедушка нажал педаль и блестящий, монументальный турникет передо мной, с щелчком, провернулся, освобождая дорогу.

- Вы кстати ничего не слышали? – я задержался у окошечка: - Может видели что-то подозрительное?

- Да где там, сынок. – дед затянулся папиросой и вежливо выдохнул дым в сторону: - Я сегодня с утра заступил, а Степаныч мне ничего не говорил утром. Я в центре живу, поэтому только приезжаю на сутки, а потом уезжаю. Сейчас же на пенсию, чтобы Гайдар сдох поскорее, не проживешь, вот я на старости лет и утроился на работу, надо же детям помогать.

Обсудив с вахтером перспективы экономики России, в условиях свободного рынка, я извинился и пошел по коридорам.

На типа в милицейской форме, редкие сотрудники, встреченные в коридорах конторы, косились, но ничего не спрашивали, я же посетил все кабинеты здания, задавая всем один и тот же вопрос – видел ли кто-то что-то подозрительное, в связи с обнаружением за забором базы трупа?

К моему удивлению, никто ничего не видел и не слышал, но я не унывал и продолжал обход конторы дальше. Параллельно я, убедившись в том, что в коридоре нахожусь один, фотографировал на маленький фотоаппарат – «мыльницу» планы эвакуации при пожаре, с указанием расположения отделов и служб, а также стенд «Наши передовики». Судя по советской символике на шикарном, из потемневшей латуни, стенде и общей его запыленности, с момента падения Советской власти, руководство организации не поменялось, и я с удовольствием снял крупно фотографии директора, трех его заместителей и главного бухгалтера. Архив, небольшое помещение в полуподвале, было заставлено стеллажами, забитое папками с документами, а в бухгалтерии, куда я зашел со своими вопросами, находились только папки документов за прошлый и текущий год.

Скучающие дамы в бухгалтерии пригласили симпатичного милиционера отпить чаю с вафельным тортиком, на что я, с благодарностью, согласился. Рассказав, охающим от волнения, барышням несколько леденящих душу историй, я, в свою очередь выяснил, что директор и вся руководящая верхушка, действительно рулят конторой с советских времен, и рулят весьма успешно, для себя, естественно.

Локация – второй город Алтайского края, Городское УВД.

Городское УВД городка ничем не отличалось от любого районного управления нашего Города, поэтому все здесь было по-простому, почти по-домашнему.

- Коллега! – я помахал удостоверением перед стеклом дежурки и сбоку щелкнул электронный замок.

- Привет. – я широко улыбнулся: - Из Города приехал, надо вашего жулика задержать. Не подскажите телефон адресного бюро и «дорожку» на сегодня? Ну и телефонный аппарат, если не жалко.

Помощник дежурного, даже не подняв головы от журнала задержанных, в котором он что-то быстро писал авторучкой, показал рукой на листок под стеклом, где были написаны пароли на текущий месяц и подвинулся, освобождая место перед «прямым» аппаратом с надписью «АБ». Я поднял трубку, дождался ответа с противоположного конца провода.

- Добрый день, барышня. ОУР Громов, три справочки, пожалуйста…