Ничего личного.

Глава 23

Глава двадцать третья.

Прежде чем сказать – подумай.

Июнь 1993 года.

Локация – квартира Громовых.

Среди ночи я проснулся, задыхаясь, а в груди сердце бухало, как кузнечный молот -мне приснился страшный сон. Какие-то люди в черном долго гоняли меня по каким-то подъездам и подвалам, оставаясь неуязвимыми для пуль из моего пистолета. А когда я наконец нашел выход из этого лабиринта и, распахнув дверь, оказывался на улице, освещенной ярким, летним солнышком, меня ударом какого-то лезвия сзади, проткнули насквозь. Я не мог отдышаться, а перед глазами стояла картинка, как порвав светлуя ткань рубашки, из меня вылез кривой, источенный, с зазубринами, лезвие косы, типа той, что десяток лет стояла в углу сарая на даже, а с него, срываясь, капали на мои вычищенные ботинки, густые темные капли крови.

Часы показывали четыре часа утра, за окном уже посветлело, а я понял, что в ближайшее время уснуть я не смогу, поэтому отбросил в сторону, влажное от пота, покрывало и пошел на кухню.

Чашка кофе примирила меня с тоскливым серым утром за окном, я налил себе вторую порцию, щедро плеснул молока и сделав глоток, откинулся назад, прижавшись к прохладной стенке.

Мозг, взбудораженный ночным кошмаром, требовал какой-то работы и я, открыв записную книжку, начал составлять план на ближайшее будущее. Самым главным моим проектом оставался Завод, с учетом предстоящей приватизации, которая произойдет через год или два. Так как я сейчас числился Заводским штатным преподавателем, какую-то долю акций предприятия я получу, как кадровый работник, плюс, часть акций приобрету по льготной цене, внеся его стоимость деньгами. Потом пойдет чехарда с концентрацией пакетов акций в руках тех, кто желает стать мажоритарным акционером Завода, с попытками скупить акции у рядовых работников по дешевке. Проблема в том, я в этом был уверен, Завод не сможет выжить в будущем, не сменив своей специализации. Все энергосистему будут расширять и укреплять свои, «карманные» ремонтные предприятия, и таким «варягам», как наше производственное объединение, там место не найдется. Слишком много денег стоят ежегодные ремонты энергетического и теплового оборудования, и никто не пожелает делится эти денежным потоком, а значит, количество договоров с нами каждый год будет неуклонно сокращаться, пока мы не окажемся на гране банкротства. К сожалению Город – огромная промышленная площадка, половину территории которого составляет территория предприятий, которые каждый год будут закрываться, не выдержав идеи российских либеральных правителей – «Главное качать нефть, а все что надо, мы купим за границей», а, следовательно, огромные корпуса заводских цехов спросом пользоваться не будут. Наш Завод располагается в «медвежьем» углу огромной промышленной площадки, следовательно, ни в элитный жилой комплекс, ни в супер-мега- молл, с товарами со всего света, кинотеатрами и ресто-кортами, его не превратишь – народ не поедет развлекаться в место, над которым дымят трубы старейшей ТЭЦ Города. Конечно, держатели акций, как минимум, останутся при своих, через десяток лет кровопролитной борьбы за собственность, продав производственное оборудование по цене металлолома и, с трудом, сдав огромные цеха в аренду под склады и производство салатов силами мигрантов, но это деятельность будет приносить такие крохи, которые никогда не оправдают усилий, приложенных в девяностые для завладением этим куском собственности. Завод, как одно целое, не сможет существовать в новых экономических реалиях, слишком он большой, слишком много требуется тепла и электрической энергии для его нормального функционирования, следовательно, надо иметь в виду, что предприятие выгоднее будет разделить на части, вложившись в самые перспективные объекты. А может быть? Я попытался представить, что можно сделать, чтобы Завод смог влиться в Городскую энергосистему, пусть, как младший партнер, но с справедливой компенсацией владельцем акций. «Домашнее» ремонтное предприятие «Городэнерго», располагалось в паре километров от нашего Завода, нас разделяла та, пресловутая, старая ТЭЦ с огромными трубами, что делала невозможным превращение нашей территории в мега-крутой, супер-пупер, торгово-развлекательный центр. У нашего конкурента за деньги местной энергосистемы есть множество преимуществ перед нами – они свои, за коммуналку, тепло и электрическую энергию они не платят, вернее платят, но взаимозачетами, автоматически. Но, с другой стороны, они расслабились, зная, что, несмотря на любые, самые накрученные цены, они всегда будут при заказах, ведь все счета, выставленные за ремонтные работы энергосистема включит в тариф для потребителей, вписав их в производственные расходы. А экономика – такая хитрая штука, что может обосновать все, что угодно. Если денег будет не хватать, послушные чиновники из областной энергетической комиссии, которые, по идеи, должны защищать интересы конечных потребителей, в том числе и населения, урезая интересы естественных монополий, просто послушно увеличат тариф на величину, которая необходима энергосистеме, чтобы покрыть все свои расходы и получить нормативную прибыль.

А ведь это очень интересно – попробовать влезть в местную энергосистему, тем более, что в Городэнерго тоже скоро начнётся приватизация, старое руководство погонят с теплых мест, а в уютный особняк на улице Председателя ВЦИК придут новые хозяева, не связанные ничем ни с Городом, ни с менеджментом энергосистемы.

Мои руки быстро рисовали на странице записной книжки, понятные только мне кружки, квадратики и закорючки, настроение постепенно поднималось, а страшный, окровавленный наконечник ржавой косы, торчащий из моего живота, превращался в подернутый дымкой морок, о котором я не вспомню через пару часов. Конечно, если бы сейчас на кухню вошла Наташа, что билась за свое кровное-наследственное, за тысячи километров от меня, она бы дала толкование моего ночного кошмара, но никто на кухню не вошел, никто не спросил – «Любимый, почему не спишь? Что случилось?». А мужчины такие толстокожие существа, что отмахиваются от ясных подсказок Вселенной, обращая внимание только на реальные события.

Наконец, продумав еще несколько мероприятий по компрометации конкурентов я понял, что организм мой и душевное состояние пришли в норму, и я готов спокойно проспать, оставшиеся три-четыре часа.

Двумя часами позже.

Локация –квартира Громовых.

-Алло! – надеялся выспаться, но, по закону подлости, добрые люди плевать хотели на мои планы.

- Здорово, Паша! – отвратительно бодрым голосом заорала трубка: - Ты там еще не опух в отпуске? Нам в дежурку из Старостинского РОВД позвонили, там какой-то крендель, за тобой в розыске, ими задержан… Сейчас скажу кто…

В трубке громко зашуршало.

- А, вот, нашел – Свиридов Вячеслав Юрьевич, по части второй сто сорок четвертой статьи.

- Угу, есть такой, Серега. И что, за ним ехать надо?

- Нет, они его по «мелкому» задержали, часа через два в суд повезут, а потом отпустят или могут часок продержать, пока мы не приедем. Только, Паша, сам понимаешь, мы в Старостинский район «дежурку» посылать не будем, она у нас сегодня одна, вторая сломалась. Может быть позвонить им, чтобы отпускали? – помощник дежурного Дорожного РОВД затих, своим молчанием выражая надежду, что я сейчас скажу, что да, надобность в этом жулике у меня исчезла. Я же понимал, что проблемы негров шерифа не волнуют, тем более, что в РОВД на линию вышла всего одна дежурная машина, а опер – инициатор розыска, находится в учебном отпуске. Мне конечно не откажут, но в итоге, машина освободится только ночью, а Старостинский РОВД до ночи держать задержанного у себя не будут, так как нарушать закон и подставляться под прокурорскую проверку за ради чужого отдела никто не будет.

- Короче, Серега, будь добр, позвони «старостинским», скажи, что я через полчаса у них буду и с ним в течении часа поработаю, хорошо?

- Да не вопрос, братан, сейчас сделаю. Как сессия?

- Все сдал, сегодня диплом получаю.

- Ну поздравляю, рад за тебя. Я вот тоже в Омскую школу, на «заочку» собираюсь. Ладно, давай, увидимся. – обрадованный разрешением проблемы, Серега, третий год рассказывающий, что он собирается поступать в Омскую высшую школу милиции, торопливо распрощался, а я бросился на кухню.

После смерти Коли Попова, который так и не успел мне сообщить, нашел он наркомана по кличке Свирид, торгующего взрывчаткой и детонаторами, я не сидел на попе ровно. Пришлось потратить на это мероприятие больше недели, но семерых Свиридовых, проживающих в Центре и имеющих, хоть какое, касательство к наркотикам, я в розыск выставил.

За два месяца в цепкие лапы органов правопорядка попали трое из фигурантов, но никакой связи к взрывчатым веществам я не установил. Не было у них ни братьев, ни иных знакомых, работающих на карьере. Сегодняшний Свиридов был четвертым по счету, но особой надежды на удачу я не питал. С таким же успехом, искомый мной «взрывник» мог по учетам УВД вообще не проходить. В любом случае, мне оставалось только отрабатывать свою версию до конца, надеясь на удачу.

Локация – Старостинский РУВД.

На мою просьбу подсказать, с кем я могу решить вопрос с помещениями, чтобы поработать со Свиридом, дежурный по районному управлению указал мне на небольшую комнату, находящуюся в глубине дежурной части.

- И кто из них Свиридов? – оторвал я помощника от заполнения очередного, бесконечного журнала: - В какой камере?

- Пошли, покажу. Могли бы прислать, кто его в лицо знает…

- В каком смысле - в лицо?

- Слушай, сорок минут назад его забирал опер не из нашего отдела, наверх уводил, десять минут назад привел, теперь ты пришел, меня от дела отрываешь. Что, тот, кто его забирал, не мог снова за жуликом спустится?

- Слушай, я без понятия, кто его забирал – я только что приехал, и ничего про других оперов не знаю.

- А-а, ну, наверное, это не из ваши.

- А из какого отдела забирал?

- Спроси, что полегче. Он мне через окошко «ксиву» показал, морда на фотке его, «корки». Я что, должен еще должность и звание читать? Если бы он его увозил куда, то конечно, я бы все данные с удостоверения записал бы, но он его наверх повел.

Пофигизм помощника, конечно, зашкаливал, но я в дискуссию вступать не стал, времени до отправки Свиридова, наряду с другими «мелкими» хулиганами, в районный суд оставалось совсем мало.

Слава Свиридов оказался невысоким, болезненно худым блондином, с нечистой кожей и дерганными движениями.

- Садись.

- Ты кто, начальник? – парень не торопился опустится на стул и вообще, вел себя как-то неправильно.

- Конь в пальто. Садись давай, разговор есть.

- Мне с тобой, начальник, разговаривать…

- Слышь, ты, нарк хренов, если мне придется встать, ты ляжешь и тебе будет больно об этом вспоминать. Сел я сказал!

Сесть он сел. Но тут-же начал изображать протест, закинув одну худую ногу на другую.

- И что ты мне сделаешь? Бить будешь? Так меня побитого в суд вести нельзя, а то вам, ментам, бобо сделают…

- Зачем тебя в суд вести? Сколько там за «мелкое» штраф припаяют? Двести рублей? Четыреста? (Индексация административных штрафов за инфляцией явно не поспевала и внести эту сумму для меня труда не составляло.) Так вот. Я за тебя сейчас эти деньги к протоколу прилеплю, напишу, что ты с наказанием согласен, раскаиваешься и добровольно штраф оплачиваешь, распишусь за тебя и увезу с собой, а там мы и поговорим с тобой по душам, а то я вижу, ты здесь забурел не по чину.

- Ты что городишь, начальник? Как это – в суд не повезут? Меня в суд должны отвезти, а потом отпустить. Я с тобой никуда не пойду! – и, без того, бледная, рожа наркомана, побелела еще больше и он вцепился пальцами в край стола, все своим видом показывая, что он будет орать, визжать, цепляться за мебель, чтобы не уехать со мной куда-то, где ему явно не понравится.

- Значит сядь и на вопросы отвечай, не доводи до греха. Папа-мама есть? Ты с ними живешь? Бабушка с дедом живы? Откуда они? В каком году в Город приехали?

Строя генеалогическое дерево многочисленного семейства Свиридовых-Осинцевых, в быстром темпе задавая вопросы о профессии, трудовых подвигах, участии в великой отечественной войне и проживании на оккупированной территории, месте жительства родственников Свирида, и мест, откуда они приехали, я постепенно опускался к младшему поколению его сородичей, пока не коснулись двоюродного брата Свирида – Дмитрии Осинцеве, что проживал с семьей в поселке Скалистом. В семидесяти километрах от Города, и, как и его отец, дядька Свирида, работал в карьере….

- Кем говоришь Дима работает? – я, не поднимая глаз от ежедневника, замер в ожидании ответа.

- А? Э-э…

- Ты что замолчал? – у взглянул в глаза наркомана, в которых плескался страх.

- Мне в туалет надо, начальник, веди скорей, а то обосрусь.

- Ладно, как скажешь. – я захлопнул потрепанный, заслуженный ежедневник и поднялся: - Пошли, отведу тебя к дежурному, а там пусть он решает, вести тебя в туалет или нет.

Свирид, к моему удивлению, в туалет у помощника просится не стал, молча зашел в камеру и только зыркал на меня оттуда злыми глазами через окошко.

Судя по всему, я все-таки, нашел Свирида, имеющего брата –подрывника. Поселок Скалистый, насколько я знал, имел в своем активе несколько действующих карьеров, колонии –поселения с тысячами «химиков» и взрывные работы там точно проводились.

- Слушай, брателло … - я склонился к помощнику дежурного: - А мелких в суд кто повезет?

- Я повезу. – тот торопливо собирал в папку сцепленные скрепками листы протоколов и рапортов: - Что хотел, а то уже опаздываю…

- Ты Свиридова после суда обратно привези, хорошо? Я его заберу, поработать с ним надо.

- Да не вопрос, часа через два приедем обратно.

- Ладно, через два часа сюда подойду. Только не отпускай его, он мне обязательно нужен.

Я вышел на крыльцо РУВД и задумался, как провести следующую пару часов, пока Свирида будут возить в районный суд и обратно.

- Ты здесь откуда?

Я обернулся и заулыбался:

- Здорово, пацаны. Каким ветром занесло?

- Да мы тут в засаде были, решили к знакомым пацанам заскочить, перекусить. – перед моим лицом взмахнули пакетом, в котором виднелись две пачки «Ту», каралька колбасы, какая-то булка и пластиковая бутылка «Меринды»: - Слушай, ты на машине?

- Да, вон стоит. – я махнул рукой в дальний конец автостоянки.

- Давай, отъедем куда ни будь, подальше да пожрем спокойно, а то, мы задержались, а пацаны местные ушли, наверное. А здесь, у РОВД, стремно жрать, как БОМЖы какие-то.

- Поехали, мне все равно два часа ждать, пока жулика из суда привезут.

- Что за жулик? И вообще, ты же, вроде, в отпуске?

Не знаю, почему я проговорился – друзьями мы никогда не были, скорее, наоборот, но фамилию Свиридова я произнес. Наверное, виной тому была охватившая меня эйфория – я был мысленно уже в институте, на вручении диплома, и на завтра у меня была перспективная наработка – оставалось лишь дождаться гражданина Свиридова, доставить его в родной, Дорожный РОВД и оформить его там до утра, под любым предлогом. В том, что я раскручу Свирида, а затем и его братца, я ни минуты не сомневался, потому и готов был поделится своей радостью со всеми знакомыми.

Я приглашающе махнул рукой и сам полез за руль. Один человек сел на рядом со мной, второй долго, я уже тронул машину, устраивался сзади. Запах жаренной, «Украинской» колбасы напомнил мне, что скоро обед, а я не завтракал. Я мысленно представил себе, сколько там лежит в пакете продуктов – вроде бы должно хватить на троих, а потом встретился в зеркале заднего вида с внимательным взглядом пассажира.

- А ты что на «Астру» перешел? Ты же такую дрянь никогда не курил. Или это вы не себе взяли?

Я успел заметить, как метнулся ко мне человек, сидящий слева от меня, и руль мгновенно стал тугим, а потом пришла чернота…