Невеста вампира

Глава 17

Лайел не знал, что ему делать.

Он сжимал Делайлу в объятьях, а вокруг плавали голодные акулы и кровожадные тритоны, в то время как крылатый Тагарт парил над ними и непрестанно изрыгал потоки раскалённого добела пламени. И всем им был нужен лишь один вампир. Амазонка же, к несчастью, попала между двух огней.

Несколько раз Лайел пытался всплыть на поверхность, но каждый раз его неизменно встречали плавящие плоть потоки огня. Сейчас они с Делайлой снова находились под водой, где морские воины со всех сторон кололи их копьями, и кружили акулы, клацая зубами. Девушка несколько раз теряла сознание, потом приходила в себя. Лайел не был уверен, всё ли с ней в порядке, но одно он знал наверняка — ей точно понадобится воздух. И уже очень скоро.

Вампир с силой пнул ближайшего тритона в лицо и прорвался на поверхность, крепко зажимая Делайле нос, чтобы она не вдохнула солёную воду. Вырвавшись на поверхность воды, Лайел отпустил девушку и глубоко вдохнул, молясь, чтобы она сделала то же самое. Если же нет, когда они снова нырнут, он отдаст ей весь воздух, который попал в его лёгкие, без остатка.

С неба хлынула очередная лавина огня, и Лайел быстро увернулся, едва избежав прикосновения пламени. Бешенство клокотало в нём, но вампир точно знал на ком лежит вина за всё это безобразие. Делайла была слаба из-за него. Из-за него! Эта женщина гордилась своими умениями и стойкостью, а он низвёл её до ранга заурядной беспомощной девицы.

Лайел мог бы перенестись на берег, но тогда забрать с собой амазонку не получится, ведь он и сам уже сильно ослаб. Однако без него девушка могла утонуть, быть съеденной, заколотой копьём или сожжённой заживо. Она могла умереть, как Сьюзан.

Сьюзан. В голове Лайела опять взорвались душераздирающие крики жены, он будто наяву услышал мольбу о помощи, обращённую к нему, когда её обесчестили, попользовались самым ужасным образом. От этих криков какая-то часть внутри вампира нестерпимо захотела опустить руки и сдаться, наконец. Но, как и раньше, мысли о Делайле приглушили их до едва различимых вскриков, позволяя Лайелу оставаться собранным и отражать атаки своих противников.

Делайла. Что же ему делать? Как уберечь её? Пару дней назад вампир действительно смог бы послать всё к Аиду и бросить амазонку здесь, чтобы спастись самому. В конце концов, он был убийцей, а не спасителем. Однако сегодня, в этот момент по неизвестным причинам он не желал переноситься прочь, не хотел ставить свою жизнь превыше жизни другого существа. Сейчас жизнь Делайлы была для Лайела ценней его собственной жизни.

Яростный поток огня ударил в вампира, но на этот раз Лайел оказался не столь проворным, и пламя обожгло его плечо, опаляя кожу и волосы. Чёрный дым клубился над головами мужчины и женщины, яростно сражавшихся за жизнь в водах океана. И впервые мысли Лайела были не о возмездии. Его не волновало, что Тагарт дышит одним с ним воздухом, не волновало, что дракон всё ещё жив. Только Делайла сейчас имела значение.

Дышала ли она? Девушка не издавала ни звука, была неподвижной и казалась безжизненной. Проклятье! Она так долго не выдержит.

Что-то острое впилось в ногу вампира, отвлекая его. Акула! Он с силой ударил её, отбросив рыбину от себя, и нырнул в воду за мгновение до того, как на него обрушилась очередная порция испепеляющего пламени. Сквозь мутную воду Лайел увидел, как один из тритонов схватил Делайлу за талию и попытался оттащить прочь. Охваченный бешенством вампир обхватил её ногами, обагряя всё вокруг собственной хлещущей из разорванной акульими зубами раны кровью.

Тритон стёр ухмылку со своего лица и резко дёрнул.

— Моя, — гаркнул он.

Лайел исхитрился вцепиться в волосы морскому воину, рванул его на себя и, не дав тому времени опомниться, впился зубами хвостатому в шею. Тритон задёргался, ударив хвостом по амазонке, от чего она внезапно распахнула глаза.

Паника охватила Делайлу, и она тотчас же начала вырываться на поверхность. Ослабь Лайел хватку, и ничего не подозревающая девушка вынырнет прямо в потоки огня. И, хотя удерживать амазонку под водой и одновременно сражаться с противником было не лёгкой задачей, вампиру это удалось, потому что он просто не мог поступить иначе.

Тритон вырывался так неистово, что у воинов под ногами образовался небольшой водоворот от ударов его хвоста. И только когда существо безвольно повисло в руках Лайела, он опустил его, наблюдая, как безжизненное тело медленно пошло ко дну.

Мимо промчалась ещё одна акула.

Вампир тут же обвил руку вокруг тела Делайлы, обхватив её под грудь, и резко прижал спиной к себе. Девушка замерла от его прикосновения, и заметно расслабилась, узнав Лайела. Акула развернулась, и снова пронеслась мимо, широко раскрыв пасть и сверкая зубами. Амазонка замахнулась и молниеносным движением с силой врезала рыбине кулаком по голове. Хищница уступила и тут же уплыла.

А потом Делайла вдруг исчезла, и у Лайела в объятьях осталась лишь вода. Он ошалело всматривался в мутную жидкость… Со спины в него ударила акула, и вампир полетел кувырком прямо на тритона, который перехватил его и хлестнул чем-то с размаху.

«Куда к Аиду подевалась Делайла? Как она могла вот так вдруг исчезнуть? Только богам подобное под силу…. Боги!» — понял Лайел. В отчаянии мужчина зарычал. Ужас, паника, и последовавший за этим шок от осознания того, что ему было не всё равно, охватили его и едва не свели с ума. Вампиру, действительно, было не всё равно. Лайел переживал за Делайлу, и отрицать это было бесполезно. К тому же, теперь уже и бессмысленно.

Команда Делайлы могла проголосовать против девушки, и её могли убить. В конце концов, её товарищам по команде не нравилось сотрудничество амазонки с Лайелом. Вампир не стал терять больше ни минуты. Он представил себе потрескивающий костёр, лунный свет, скалы и мох. Мгновенье спустя Лайел оказался там, оставив океан где-то позади, и упал безвольной грудой, будучи не в состоянии удержать даже собственный вес. Его силы были на исходе. Руки и ноги так сильно тряслись, что Лайела бы не удивило, окажись он причиной небольшого землетрясения.

Делайла. Он должен был её найти. Вампир едва смог поднять голову. Взгляд блуждал по окрестностям. Скалы, мох, кострище, где раньше горел огонь — всё было на месте. Только вокруг ни одной живой души. Нет, постойте. Там кто-то был. Его собственная команда. Однако не их искал Лайел. Они вышли из окружающих зарослей, сконфуженно хмурясь и оглядываясь по сторонам.

— … призывали сюда, я думаю, — произнёс кто-то. — Не понятно одно, почему на совет снова вернули нас? Мы же выиграли. Представитель нашей команды устоял.

— Может, за нашей наградой? — ответили ему. — Может, мы должны являться сюда после каждого состязания, в не зависимости от того, выиграли или проиграли?

«Проклятье! Куда боги могли забрать Делайлу?» — Чем больше вампир раздумывал над этим и не находил ответа, тем сильнее на плечи давило чувство собственного бессилия. — «Думай, думай. Вообще прочь с этого острова? Назад в Атлантиду? Нет, нет. Она здесь, она должна быть здесь».

— Держу пари, это так, — продолжался разговор, отвлекавший его от сумятицы в собственной голове.

— Не могу дождаться!

— Интересно, кого из противоположной команды убьют?

— Всемогущие боги. Смотрите!

Послышались вздохи, возбуждённое улюлюканье, а потом звон тарелок и кубков, сопровождавшийся увлечённым чавканьем. Лайел поднял глаза. На месте кострища стоял стол, ломившийся от еды. Товарищи по команде уже пировали. До него донеслись ароматы яств и специй.

Делайла. Она где-то здесь, точно где-то здесь. Лайелу не терпелось разыскать амазонку, увидеть её и убедиться, что с ней всё в порядке. Он должен был знать наверняка, что не она была избрана на смерть.

Царь вампиров не знал, что станет делать, если окажется, что это не так. Он был уверен лишь в том, что это будет целиком и полностью его вина. Из-за её… отношений с ним. Отношений, да. Это не простое сотрудничество, как он думал раньше, а настоящая связь. Лайел не мог больше этого отрицать. Уже нет. Они всегда высматривали и искали друг друга в толпе. Их влекла друг к другу страсть, а его ещё и её сладкая кровь. Только друг перед другом они раскрывали свои сокровенные чувства, говорили по душам, делились тайнами.

Лайел задыхался, обливался потом и истекал кровью, но усилием воли поднялся на ноги. И тут же пошатнулся, как Делайла шаталась, стоя на том бревне, споткнулся и полетел вперёд. Лишь уцепившись за ближайшее дерево, он умудрился удержаться в вертикальном положении. Вампир глубоко вдохнул и выдохнул.

Лайел принюхался и внезапно возненавидел навязчивый запах еды, наполнивший собой всю округу, потому что он перебивал запах Делайлы. Нет, постойте! Вампир снова принюхался, и уловил след её природного аромата — запах женщины, силы, водопада и сладости — и двинулся вперёд на тяжёлых ногах. Каждый шаг давался с огромным трудом. Это была настоящая агония.

Казалось, что минула вечность, пока он, еле волоча ноги, пробирался через заросли, спотыкаясь о толстые корни и преодолевая вброд прозрачные озерца. Животные на его пути неизменно разбегались в стороны. Кабаны, птицы, какой-то представитель семейства кошачьих с любопытством за ним наблюдали, будто точно знали, что он слишком слаб, чтобы им навредить, но были, всё же, не уверены, можно ли его теперь не опасаться совсем.

«Зачем ты это делаешь? Какое тебе дело?» — мучился он вопросами по пути. — «Это не правильно». Только ответов не было. Сейчас и раздумывать-то над ними не хотелось.

Наконец, Лайел услышал потрескивание огня, почти почувствовал его призывное тепло. Он остановился и попытался сфокусировать зрение. Перед глазами расплывались черные пятна. Со стороны горевшего костра доносились неразборчивые голоса.

— … должны будем выбрать.

— Но, кого?

— Слабейшего или предателя?

Лайел выбрал позицию, пригнулся и двинулся вперёд, решив сделать всё возможное, чтобы не попасться на глаза богам. Если он обнаружит себя, его могут попросту отослать куда-нибудь в другое место. Подобравшись к кромке деревьев, вампир тихо раздвинул густой занавес листвы и замер. Он смотрел прямо на Делайлу.

Сердце на мгновенье перестало биться. Всё вокруг поблекло, и мужчина больше ничего не видел, кроме этой девушки. Амазонка была такой же мокрой, как и он, а её скудная одежда облепила стройное тело как вторая кожа. Делайла с головы до пят была в порезах и кровоподтёках, будто только что вернулась с поля ужасной битвы — потерпев поражение. Она была в сознании. Жива. Слегка поёживалась. И являла собой самое прекрасное зрелище, которое ему когда-либо доводилось созерцать. Когда-либо вообще. Даже Сьюзан не шла ни в какое сравнение, и он чувствовал себя невероятно порочным, потому что посмел допустить такую ужасную мысль.

Амазонка высоко заколола волосы, и лишь несколько непокорных прядей выбилось из общей причёски, обрамляя её виски и ложась на плечи девушки. Рядом сидел Тагарт. Кто-то видимо дал ему пару штанов, так что, по крайней мере, мужские достоинства оборотня были прикрыты. Хотя эти штаны ему были явно малы и слишком туго обтягивали бёдра.

Ублюдок потянулся и заправил один из локонов Делайлы ей за ухо, одновременно погладив костяшками пальцев нежную щёку. Живот Лайела скрутило, и невыносимая жажда крови обуяла его.

Девушка со злостью хлопнула дракона по руке, и это спасло ему жизнь. На некоторое время. Лайел слегка расслабился.

Тагарт же нахмурился и что-то ей прошептал — вампир не смог разобрать, что именно.

— Решение уже принято! — неожиданно сказал бесплотный голос, резкий и звенящий сталью. — И даже не думайте умолять о пощаде, как предыдущая команда. Я не ведаю пощады. Только не к вам. Вам нужно было просто стоять на месте, всего-навсего продемонстрировать свою выносливость. Вы же потерпели неудачу, все вы! Позволили отвлечь себя, позволили себе забыть о конечной цели и поплатились. Продержись хоть кто-нибудь из вас лишь на минуту дольше, и вы оказались бы последними, кто выстоял. Тогда бы выиграла ваша команда!

Все вокруг костра сжались. Пламя взмыло вверх, будто в него подбросили дров, языки огня слились воедино, закружились яростным вихрем, принимая форму невероятно высокого мужчины массивного телосложения.

— Можем ли мы попросить ещё немного времени, прежде чем подсчитаем наши голоса? — спросила Делайла, стуча зубами.

— Нет, — последовал жёсткий ответ. — Вы этого не заслужили.

— Тогда, полагаю, мы готовы, — согласилась амазонка. Она закрыла глаза, снова открыла их и решимость отразилась на её лице. Лайел невольно дёрнулся вперёд, отчаянно желая обнять её, прижать покрепче, отогреть своим теплом. Уберечь. — Я голосую против демона. Он первым упал.

— Поддерживаю предложение, — отозвался Тагарт, послав Делайле многозначительный взгляд.

Упомянутый демон зашипел на них.

— Я голосую против Делайлы, — рявкнул он, блеснув своими заострившимися, сочащимися ядом рогами. — Я собирался выбрать вампира, но ты только что заставила меня изменить своё мнение.

Лайел сжал кулаки. Он пообещал демонов Зейну, но этого он, возможно, оставит себе. А, может, и нет. Подошла очередь Зейна, и свирепый вампир радостно объявил:

— Мой голос против демона!

— Я голосую против амазонки, — заявил тот самый кентавр, который просил её помолчать тогда в воде во время испытания.

— Итак, три голоса против демона, и два против амазонки, — драматическим голосом объявил бог, как будто присутствующие сами не смогли бы подсчитать. — Воистину, похожие расы. Формор, а против кого голосуешь ты?

Однорукий и одноногий формор вглядывался в своих товарищей по команде. Его маленькие, прозрачные крылышки беспорядочно трепетали, в то время как он лихорадочно соображал, как же ему поступить. Демон или амазонка?

Лайел переключил внимание на Делайлу. Девушка сидела прямо и неподвижно. Она ждала и, очевидно, была готова к любому исходу. Она думала, что умрёт.

Желание обнять её невероятно усилилось, и вампир перевёл взгляд на дракона, который только недавно пытался его убить. Воин безмолвно смотрел на формора таким убийственным взглядом золотистых глаз, что, казалось, молчаливая команда Тагарта голосовать так же, как проголосовал он сам, была отчётливо слышна. Голосуй правильно, или умри в муках. Забавно, размышлял Лайел, но он, похоже, будет благодарен этому дракону.

Красная кожа формора побледнела, и он звучно сглотнул.

— Демон. Я голосую против демона.

И всё. Остальные тоже проголосовали против демона.

— Нет, прошу вас, нет, — умолял демон, яростно мотая головой. — Не делайте этого. Я сильный. Я приведу нас к победе.

— Довольно, — оборвал бог. — Приговор вынесен!

Серебристый меч, который уже начал являться Лайелу в кошмарах, появился в центре пламени. Закрутился, завертелся в убийственном, ужасающем танце смерти.

Демон рывком вскочил на ноги и попятился, продолжая умолять осипшим голосом.

— Нет, не делайте этого. Пожалуйста, не делайте.

Он споткнулся о корень и упал.

Лайел не успел и глазом моргнуть, как меч со свистом обрушился на свою жертву. Послышался глухой звук падения, и вампир отчетливо расслышал, как голова убитого покатилась по земле. Пронзительный женский крик отразился эхом от деревьев. Такой могущественный, режущий слух голос. Богиня? С ним слился смех Зейна.

А потом всё стихло. Все, молча, сидели вокруг костра, и даже языки пламени, казалось, поутихли. Смерть демона порадовала Лайела, вампир бы и сам не отказался привести приговор в исполнение, так что он совершенно не был потрясён этой жестокостью.

Делайла тоже не выглядела потрясённой, однако, глаза амазонки выдавали грусть.

Лайел сделал столько всего, чтобы причинить ей боль, и даже во всём, происходящем сейчас, можно было бы обвинить его. Однако девушка заслуживала только счастья.

«Я едва не потерял её», — неожиданно подумал Лайел.

«Я должен овладеть ею», — так же неожиданно решил вампир. — «Хотя бы раз».

Он познает её вкус, запах и тело. Конечно же, это будет лишь физическая близость, ведь чувства он будет держать при себе. Лайел не станет пятнать память Сьюзан, поступая иначе. Тем не менее, ему просто необходимо было овладеть Делайлой, всей ею, до последнего вздоха и стона.

И как он ни старался до сих пор, ничто другое не смогло вытеснить амазонку из его мыслей. Вампир уже порядком устал от этих бесплодных попыток, и главное, не известно, сколько ещё времени они пробудут на этом острове — или в живых, если на то пошло. Двести лет Лайел не ведал ничего, кроме ненависти, боли и скорби. Никогда раньше это его не беспокоило — он даже был рад такому положению вещей — потому что другого не заслужил. И хотя лучшая участь ему не улыбалась, Лайел больше не мог выносить страданий. У него разрывалось сердце.

Сьюзан любила Лайела всё то недолгое время, которое им было отведено. Его нежная жена не пожелала бы ему той ужасной жизни, на которую он себя обрёк. Если бы она узнала, как Лайелу было плохо, она бы улыбнулась, пропустила его волосы сквозь свои пальцы и велела бы зажить счастливо, научиться снова радоваться жизни.

С другой стороны, подумал вампир с улыбкой, тогда Делайла угрожала бы напасть на любую, кому он мог выказать своё внимание. Улыбка сделалась ещё шире, когда Лайел представил амазонку, распростёртую в его постели, влажную и готовую.

Одна ночь. Этого должно быть достаточно.

«Как долго ты будешь уничтожать всех и вся, кто пытается приблизиться к тебе, только потому, что Сьюзан не может быть здесь?»

Улыбка поблекла. Всегда — он это знал. Лайел не мог позволить себе думать о счастливом будущем. Одна ночь, да. Но не больше. Сьюзан умерла несчастной, значит и в его жизни счастья быть не может. И не важно, что сама она хотела бы для него другого. Сьюзан будет отомщена.

Но сегодня, всего лишь раз, он забудет обо всём, кроме Делайлы. И страсти. О, да. Страсти. Он будет мужчиной, который достоин любви и нежности. Он будет мужчиной Делайлы, даст ей всё, что она хочет, и, может, даже больше. Если она всё ещё его…

Тагарт встал, привлекая внимание вампира.

— Давайте вернёмся на пляж, — сказал он своей команде. — Мы должны сделать всё возможное, чтобы выиграть в следующем состязании, даже если это означает, что нам придётся тренироваться всю ночь напролёт. Мы не можем позволить ещё раз… подобному произойти. Понятно?

Голос оборотня был охрипшим, подавленным и выдавал пережитый шок.

Разве они не ожидали, что бог на самом деле убьёт? Разве не очевидно было то, что после всего бог лишь рассмеётся и отпустит их восвояси, будто ничего особенного не произошло?

Все неуклюже поднялись на дрожащие ноги, бормоча что-то своё себе под нос, и смотря куда угодно, только не на все ещё содрогающееся в конвульсиях и истекающее кровью тело. Одна лишь Делайла осталась сидеть.

— Пошли, — велел Тагарт и поманил её пальцем.

Она казалась ошеломлённой, оцепеневшей, но отрицательно покачала головой.

— Мне нужно… побыть одной некоторое время.

Лайел заметил, как она колебалась с ответом. Что на самом деле хотела сказать амазонка?

Тагарт упрямо сжал челюсти.

— Ты не должна здесь оставаться. Бог может вернуться. Он может…

— Причинить мне вред независимо от того, где именно на этом острове я буду находиться, — вставила она. — Мне нужна минутка, Тагарт. Пожалуйста. Я не задержусь.

Её просьба заметно смягчила жёсткие черты его лица, однако оборотень не сдвинулся с места.

— Ты помнишь, что я сказал тебе, Делайла?

Девушка отрешённо кивнула, но во взгляде лиловых глаз вспыхнул огонь.

— Я не забуду, уверяю тебя.

Любопытство охватило Лайела. Что же такое ей сказал дракон?

— Хорошо. Смотри не забудь.

Он бросил многозначительный взгляд на безжизненное тело демона и повернулся, чтобы уйти.

Остальные решительно последовали за ним, очевидно, не желая отставать от воина, которого теперь считали своим лидером. Довольный таким исходом Лайел остался на месте, ничего не предпринимая, не произнося ни звука, а просто глядя на женщину, которая так невероятно пленила его за последние несколько дней.

— Я не ожидала, что эта казнь будет такой, — сказала Делайла, поднимая взор. Она рассмотрела его даже сокрытого под сенью леса, и вампир удивлённо моргнул. — Я убивала сама, видела, как убивали другие, но сейчас это было так… бессердечно.

— Да, — ответил Лайел.

— Всё, о чём я могла думать, это то, что на его месте могла быть я. Вероятно, должна была быть я.

Внутри него поднялась волна возмущения — «не ты, ты — никогда» — однако, он поспешно её подавил.

— Главное, что это была не ты, — сказал Лайел и выпрямился, раздвигая скрывавшую его листву. Попытался спланировать вперёд, но сил было недостаточно, чтобы лететь. Тогда он неуверенно шагнул к ней и рухнул рядом на бревно. Их плечи соприкоснулись, и что-то горячее вспыхнуло между ними.

Делайла сглотнула и надломлено сказала:

— Я не поблагодарила тебя. За…

— Ты не должна меня ни за что благодарить.

— Нет, должна.

— Нет, не должна.

— Я свалилась с того клятого бревна, как какой-то никчемный и ничего не умеющий мужчина.

Лайел невольно улыбнулся отвращению, прозвучавшему в голосе девушки.

— Вообще-то, ты спрыгнула. Не помнишь? И в любом случае, ты не поступила бы так, если бы не я. Я ослабил тебя, твой дух и твоё тело.

— Случалось, я была и слабее, однако, никогда раньше это на меня так не влияло, — теперь амазонка говорила, как будто хотела заверить Лайела, что была достаточно сильна.

— Не думай, что я плохого мнения о тебе, Делайла. Я… — «Не рассказывай ей, не произноси этого вслух, иначе слова станут реальностью». Однако он не мог уже остановиться. — Мне было приятно заботиться о тебе.

Они довольно долго сидели, молча, слушая треск горящих поленьев и трели заливавшихся насекомых. Потом Делайла вздохнула.

— Мне понравилось то, что ты сказал, хотя я, наверное, не должна признаваться тебе в этом. Единственное предназначение амазонки — защищать своих сестёр. И она не может делать это должным образом, если слаба, или если мужчина сильнее её. Но…

— Но?.. — он хотел услышать продолжение. Где-то глубоко в душе вампир знал, что ему нужно было это услышать. Сегодня он был просто мужчиной, а она просто женщиной. Сегодня было позволено всё.

Когда она не ответила, Лайел встал, чтобы скрыть охватившее его разочарование.

— Подожди здесь. Я похороню труп, — сказал вампир.

— Я помогу, — ответила амазонка.

— Ты всё ещё слаба.

— Это наша общая работа, Лайел. Помнишь?

Он кивнул, испытывая глупую радость от её настойчивости.

Они провозились не менее часа, прежде чем, едва переводя дух, уселись перед огнём абсолютно измотанные, истекающие потом и перепачканные в грязи с головы до пят.

— Мне нравится то, что ты сильнее меня, — выпалила она, наконец. — Вот, что я хотела сказать.

Без сомнения, Лайела невероятно порадовало это признание. И всё же…

— Я не сильный, — неожиданно горько ответил он.

— Что ты имеешь в виду?

Лайел находился здесь, хотя должен был быть где угодно, лишь бы подальше отсюда. Он не спас Сьюзан, и он не смог бы спасти Делайлу, если бы сегодня избрали её.

— Это слишком сложно объяснить.

Амазонка подняла голову и, изучающе, взглянула вампиру в лицо, освещённое пламенем костра. Что бы она ни увидела в золотистых отблесках огня, ей это, должно быть, понравилось, потому что девушка протянула руку и провела кончиками пальцев по его щеке и губам. Нежно, так нежно.

— Ты бледный, — сказала Делайла мягко.

— Я всегда такой.

— Бледнее, чем обычно. Ты ранен? Ранен сильнее, чем может показаться на первый взгляд?

— Я в порядке. — Ей ведь нравилось, когда он был сильным. И чтоб ему провалиться в Аид, он не признался бы сейчас в собственной слабости.

— Тебе ещё нужна моя кровь? — спросила девушка.

— Нет, — солгал он. Никакие причины больше не заставят его так рисковать амазонкой. Он поймал Делайлу за руку и коснулся её запястья лёгким поцелуем. Пульс девушки зашёлся в беспорядочном ритме от прикосновения его губ, кровь быстрее заструилась по венам, и нежный аромат кожи окутал Лайела, заставив его рот увлажниться.

— З-зачем ты это сделал? — выдавила она.

— Что?

— Поцеловал мне руку?

— Мне так захотелось. — И это была правда. — Тебе не понравилось?

— Понравилось, даже больше, чем следовало, но ты никогда раньше добровольно ко мне не прикасался.

Это было непростительным преступлением с его стороны.

— Я и раньше хотел, — признался он.

Длинные ресницы опустились и прикрыли сверкающие глаза девушки.

— Я должна держаться от тебя подальше.

Не в силах удержаться, Лайел склонился к ней. Он не поцелует её в губы — не должен, не может вот так серьёзно, так намеренно поддаться этому соблазну — но ему в эту минуту просто необходимо было прикоснуться к ней губами. Куда угодно. Лайел мягко прижался к её скуле, к её щеке, глубоко вдыхая пьянящий запах амазонки.

— Почему? — спросил он, хотя уже заранее знал ответ.

Тагарт. «Ты помнишь, что я сказал тебе?» — вспомнил он вопрос дракона.

Делайла вздрогнула.

— Что почему? — спросила она.

— Теперь ты должна меня избегать? — уточнил он, и лёгким касанием языка провел ту же линию, которую только что проложили его губы. Какой же гладкой, сладкой, горячей была её кожа. Его член болезненно затвердел.

— Это всё моя команда, — выдохнула амазонка и нерешительно обняла его руками.

Вампир понял, что они проголосуют против неё в следующий раз, если опять увидят с ним.

— Значит, мы не позволим им нас обнаружить. Только не сегодня. — Делайла так же нуждалась в нём, как и он в ней. Это было очевидно по тому, как её сбивчивое горячее дыхание обжигало кожу Лайела. — Завтра… завтра мы можем сторониться друг друга, как ни в чём не бывало.

Рука амазонки, скользившая вверх по спине мужчины, остановилась, вонзив ногти в его плечо. Делайла выгнулась вперёд, прижимаясь к нему грудью, и вампир зашипел от этого прикосновения.

— Ты не будешь против? — прошептала она.

Он совершенно потерял нить разговора, и никак не мог вспомнить, на чём они остановились.

— Против чего? — выдохнул Лайел.

— Заниматься любовью сегодня, а завтра вести себя, словно незнакомцы.

Эти слова должны были его порадовать. Ведь это было именно то, чего он так хотел, то, что позволило бы ему снова вернуться в свой угрюмый, замкнутый мирок. Именно это, как он ей и сказал, должно было случиться. Однако, услышав, что амазонка с такой лёгкостью и даже с готовностью согласна забыть наутро о его прикосновениях, вампир пришёл в раздражение. Всё его существо взбунтовалось и нестерпимо хотело рычать от злости.

— Нет, — ответил Лайел сквозь сжатые зубы. Хотя бы небольшое возмущение с её стороны не помешало бы. Не так ли? — Я не буду против.

— В отличие от моих сестёр меня никогда не интересовали несерьёзные отношения с мужчинами, — Делайла перебросила ногу и приподнялась так, чтоб оказаться у Лайела на коленях, обняв мужчину ногами за талию. Горячее лоно девушки прижалось прямо к возбуждённой плоти Лайела. Он возненавидел одежду, которая мешала им. — Но я не могу остановиться. Тебя я заполучу, даже если это только на одну ночь. Итак, скажи мне, что ты планируешь со мной сделать?

Чего же она хотела на самом деле? Остаться с ним навсегда? В груди всё сжалось, потому что какая-то частичка его души, пусть и маленькая, всё же хотела дать ей это.

— Для начала мы выкупаемся, — ответил он. Лайел собирался быть на высоте сегодня. Когда амазонка будет вспоминать о нём по прошествии времени, а он надеялся, что она будет, ему бы хотелось, чтобы девушка думала о нём с нежностью, возможно, даже с томлением.

— Ты уверен, что хочешь опять в воду, после того, что мы только что пережили в океане? — спросила Делайла, слегка прикусив нижнюю губу.

— О, да. Мы отправимся к нашему водопаду.

Она слегка улыбнулась.

— А потом? Что ты станешь делать со мной потом?

Лайел внимательно рассматривал девушку. Полосы грязи покрывали всё её исцарапанное лицо, а почти просохшие волосы сбились, спутались и были растрёпаны. Тем не менее, амазонка внезапно зажглась энергией, будто мысль о том, чтобы быть с ним, придала ей жизненных сил. Губы девушки были мягкими и красными, фиалковые глаза чувственно блестели. Так эротично. У Лайела при виде амазонки всегда всё сжималось в груди. Ему не нравилось то, как он реагировал, но надо признаться, он наслаждался этим чувством, потому что оно напоминало ему, что он всё ещё жив, ещё не умер и не погребён.

— Я слушаю, — повторила она.

— Ты нервничаешь? Поэтому спрашиваешь? — ответил он вопросом на вопрос.

— Нет, не нервничаю. Просто любопытно. И возбуждает.

— Ну, тогда я расскажу, и, надеюсь, это усилит твоё возбуждение. Я попробую тебя на вкус здесь, — он обвёл пальцем вокруг её соска, и она задохнулась.

— И здесь, — он спустился чуть ниже и задержался у пояса её крошечной кожаной юбки, под которой скрывалось от горячего взгляда вампира её нежное лоно.

— Я… да. Чудесный план, — пробормотала девушка, облизав пересохшие губы, и прижалась к нему всем телом. О, она будет прекрасной на вкус. — Сегодня ты будешь любить меня, — прошептала она.

Любить её. Эти слова отозвались дрожью во всем его теле, и он отвернулся, пока не утонул в этих прекрасных глазах окончательно и бесповоротно, пока полностью не утратил себя. Делайла коснулась поцелуем его щеки, и разочарованно отстранилась.

Он снова обидел её.

Лайел резко поднялся на ноги — «только не упади, не смей падать» — и она соскользнула вниз по его телу. Наслаждение пронзило вампира с такой яростной силой, как никогда не пронзало самое острое оружие.

— Пошли, — сказал он грубым, хриплым голосом и протянул ей руку. «Ты можешь уйти», — неожиданно подумал он. — «Ты не обязана этого делать». — Если ты, конечно, не передумала, — добавил он вслух.

«Только не передумай. Пожалуйста. Только не передумай».

Девушка вложила руку в его ладонь, и они, молча, пошли к водопаду.