– Это всего лишь неудача, - говорит Барклай.
– Неудача? - я могла бы врезать ему. - Бен и Сесиль могут быть мертвы, а если заместитель директора участвует, не мог ли он заявить АИ, что ты сумасшедший или что-то еще? Разве он не может замять это?
Барклай качает головой и начинает расхаживать по комнате. - Я имею в виду, он мог бы попробовать, конечно, но приказ об игнорировании расследования должен исходить от директора.
Внезапно его глаза расширяются и он оборачивается, хватая меня за плечи. - Я знаю, что мы должны сделать.
Я вздрагиваю и вспоминаю, что у меня есть по крайней мере две пули, засевшие в моем жилете. Хотя они не принесли того ущерба, который могли бы, они все еще пульсируют напротив моей кожи.
– Мы пойдем прямо к директору и поговорим с ним, - говорит Барклай, отпуская меня.
– Откуда мы знаем, что он не причастен? - я начинаю чувствовать, будто все мультивселенные против нас.
– Разве ты не видишь, я знал, что кого-то там наверху должен был быть вовлечен, так как документы были стерты или переписаны. Но директор Франклин старше. Он собирается на пенсию. Он имеет большую сферу ответственности до Стразински.
– Это не делает его невиновным, - говорю я. Я не хочу обрушиваться на план Барклая, но не могу с собой ничего поделать. Мы в колоссальном беспорядке прямо сейчас. - Если заместитель директора участвует, кто говорит, что директор нет? Все в АИ могут быть вовлечены!
–Не все, - говорит Барклай сквозь стиснутые зубы. Он явно пытается удержаться от эмоций, и я под впечатлением от его силы воли. - Мы просто должны пойти к директору и он поможет нам.
Я не могу больше слушать. - Как ты можешь так думать! - я кричу.
– Потому что я не знаю, кому еще доверять! - кричит Барклай в ответ. Он поворачивается спиной ко мне и отходит на несколько шагов. - Это происходит не только с тобой, ты знаешь.
– Я знаю, - говорю я, мой голос хрипит. Я не задумывалась всерьез о том, за что он переживает - боится ли он за свою семью или беспокоится, что он никогда не сможет вернуться домой.
– Мы пойдем в дом директора, мы соберем рабочую группу...
– Как ты можешь до сих пор верить в них? - спрашиваю я.
Он поворачивается и смотрит на меня, его глаза остекленели. - Я должен, - говорит он. - Я до сих пор хороший. Ничто не заставит меня продаться. Эрик все еще хороший.
Я не напоминаю ему, что Эрик мертв, что его убили.
– Это было моей мечтой, в детстве, чтобы быть в АИ и иметь значение. - его голос слегка ломается, и он глубоко вздыхает. - Там должны быть люди, которые остаются, как и я.
– А что если нет? - говорю я. Это бездушно, но я должна это сказать. Мы не можем попасть в западню, потому что Барклай чувствует себя сентиментальным.
– Джаннель, ужасные люди есть везде, в каждом мире, - говорит он. - Поверь мне, я знаю, это точно также, как и ты, но для каждого из этих людей есть такие люди, как ты и я.
Я хочу поверить ему.
Но прямо сейчас я не могу. Мы, бегающие вдвоем, играющие героев, так не может продолжаться.
– Я могу пойти один, - говорит Барклай. - Если ты мне не доверяешь.
Я пинаю грязь. - Ты не можешь идти в одиночку. - я верю в Барклая. И я доверяю ему, каким бы ни было его заблуждение и идеализация чувств к АИ. - У меня нет идеи получше, во всяком случае.
Мы должны пойти к директору домой. Нам нужно попытаться убедить его в том, что мы видели. Мы знаем достаточно о работе центра обработки и у нас есть свидетели. Это должно заставить рабочую группу АИ пойти в Черную дыру и работать с файлами. Это должно вернуть Непристроенных в их дома.
– Как же нам войти в директорский дом? - спрашиваю я.