Неуязвимый Боло

Тодд Джонсон - МЕЧИ НА ОРАЛА

Перевод А. Апушкина.

— А теперь, леди и джентльмены — сенатор, — мы входим в самое сердце Боло. Сюда, пожалуйста. Не забудьте оставить снаружи все ваши напитки и еду. А те, кто еще не успел избавиться от этой вредной привычки, будьте добры, не курите.

Туристы вежливо захихикали. Гид провел группу в Белый Зал. Повсюду бесцельно слонялись одетые в белые халаты рабочие, кое-кто нес какие-то лотки или занимался микроскопическими исследованиями. В помещении пахло чистотой и антисептиками.

— Именно здесь производят и тестируют психотронные элементы. — Гид указал на стойку, на которой лежали собранные платы, ждущие отправки. — Каждая из этих электронных плат представляет собой... Эй, молодой человек! О, вы ведь сын директора, не так ли? Будьте добры вынести отсюда свой молочный коктейль. В этой комнате не должно быть никаких жидкостей, слишком велика опасность... Мадам, если вы отойдете в сторону... НЕТ! Не туда!

— Лабораторные испытания продолжаются прежним порядком. Судя по всему, повреждений нет, все в порядке, — доложил управляющий испытательным центром.

— Никаких повреждений? Великолепно! Я так и знал, что новое чистящее средство... как там оно называется? ДК-41?

— Решит эту проблему, — откликнулся менеджер проекта.

— Великолепные новости! Стоимость замены всех этих схем, не говоря уже о вынужденном простое, была бы просто чудовищной, — добавил финансовый директор проекта. Он радостно улыбнулся собравшимся в скромном конференц-зале, размышляя о тех миллионах, которые удалось сэкономить. Разница между прибылью и убытками очень большая.

— Ну, я пока не до конца уверен, — уклончиво заметил управляющий испытательным центром.

Финансовый директор поднял голову, широко раскрыв глаза, и умоляюще поглядел в глаза менеджера проекта. Тот поймал взгляд и поспешил успокоить испытателя:

— Не волнуйся, Тед, мы глаз с них не спустим, когда придет время окончательной сборки.

— Не могу понять, к чему вообще вся эта суматоха, они все прошли окончательные испытания без всяких проблем. Надо заметить, решения поставленных перед ними задач были довольно необычными, но это скорее всего просто отражает увеличенный объем новых баз данных. Нет, джентльмены, я уверен, что группа «С» готова во всех отношениях как к экспорту, так и к выполнению боевых задач,— бодро заявил менеджер проекта.

— Но их имена! Кто бы мог подумать, что Боло захочет получить имя Das Afrika Korps?[11] — поинтересовался управляющий испытательным центром.

— Это немного странно, — признал менеджер проекта, — но лично я не вижу ничего плохого в желании Боло унаследовать традиции и память о Седьмом Корпусе Армии США...

— А Маршал Советского Союза Жуков? И кто, черт побери, такой генерал Корс?

Менеджер проекта забарабанил пальцами по столу:

— Тед, они прошли или нет?

Тот вздохнул:

— Они прошли, Джим. Просто они заставляют меня немного нервничать. В конце концов, загрязнению подверглись их логические контуры.

— И мы очистили их с помощью ДК-41. Нет, Тед, тебе вовсе не о чем волноваться.

— Полагаю, что так и есть,— со вздохом согласился управляющий испытательным центром. — Хотелось бы только провести более тщательные испытания ДК-41, прежде чем использовать его на нашей продукции.

— Ты слишком много беспокоишься, Тед, — заметил менеджер проекта, — но это твоя работа.

— Вы только посмотрите! Прибыли первые боевые результаты группы «С»! Поразительно! — воскликнул глава отдела стратегического планирования Отделения Бело. — Это новое программное обеспечение просто нечто!

КОНФИДЕНЦИАЛЬНО

ТОЛЬКО ДЛЯ ВНУТРЕННЕГО ПОЛЬЗОВАНИЯ ОТДЕЛЕНИЯ БОЛО

ОТ: Управляющего отделом химической очистки.

КОМУ: Всем менеджерам Отделения Боло.

ПРЕДМЕТ: Чистящее средство ДК-41.

Последние испытания долгосрочного воздействия деконтаминанта ДК-41 свидетельствуют о подслойном насыщении обрабатываемой поверхности углеродом и карбидом иридия. Хотя последствия подобного эффекта пока неизвестны, всем менеджерам рекомендуется немедленно прекратить использование ДК-41 в качестве чистящего средства.

Генерал Данфорт фон дер Хайдт, Г-1, ответственный за личный состав, с отвращением разглядывал ржавый корпус:

— И это стоит целой дивизии?

— Трех или четырех, — ответил полковник Рейнхардт, Г-3, начальник оперативного штаба. — Ее эффективность пока еще не определена.

Группа офицеров стояла на дне глубокого котлована. Была ночь, и под покровом камуфляжных сетей вокруг частично откопанной военной машины фанатично трудились десятки людей. В прохладном воздухе ощущались запахи свежей земли и ржавого металла.

В то время как генерал фон дер Хайдт держался от находки как можно дальше, полковник Рейнхардт дотошно исследовал очищенные части, отметив низкое качество прикрепленного к машине бульдозерного ножа и восхищаясь частично обнаженным стволом «Хеллбора».

— Его необходимо переоснастить, — заметил генерал Мариус, Г-4, ответственный за снабжение. Его голос выдавал борьбу гордого собственника со скаредным счетоводом.

— Я слышал, что Боло Марк XVI часто использовались отрядами, вплоть до корпуса, — заметил генерал Слейтер, Г-2, разведка. Его бледное, как у трупа, лицо, маленькие глазки, ястребиный нос — все внушало доверие к профессиональным качествам. Но его согнутая спина и клочковатые седые волосы говорили о том, что сила его давно ушла, хотя интеллект остался.

— Хммф, — фыркнул фон дер Хайдт. — У него не хватает двух из четырех гусениц...

— Но к счастью, на одной стороне, — возразил Рейнхардт, который, встав на колени, внимательно рассматривал уцелевшие гусеницы.

Как и любой военный, полковник Рейнхардт, будучи кадетом, много слышал о Боло на уроках военной истории. Позже, став инструктором, он преподавал стратегию и тактику, основываясь на некоторых из самых известных сражений с их участием. В отличие от большинства других офицеров, ему всегда хотелось получить шанс познакомиться с ними на практике. Ходили легенды, что лет триста назад несколько Боло привезли на эту планету, Фрейрейх, для использования в качестве тяжелой строительной техники — бульдозеров и тому подобного, — лишив их, естественно, большей части тяжелого вооружения.

Едва не лежа на земле, он протянул назад руку:

— Майор.

Майор Крюгер, его светловолосый адъютант с квадратной челюстью, молча положил в протянутую руку фонарик.

Очень скоро полковник Рейнхардт, начштаба Баварской Армии, оказался с ног до головы забрызганным грязью и глиной, которой была вымазана вся бронированная гусеница. Его ловкое тело двигалось с гибкостью, противоречащей седине, венчавшей его голову. Его движения ничуть не походили на точные, рассчитанные движения человека, отягощенного возрастом, но не были и порывистыми действиями беззаботной энергичной юности. Закончив инспекцию, полковник вернул фонарик адъютанту, встал на расстоянии вытянутой руки от древней военной машины и, как ни в чем не бывало, принялся аккуратно счищать грязь с формы. Вскоре он снова оказался безукоризненно чистым, подтянутым и готовым к действию.

Фон дер Хайдт кисло поглядел на Г-3 и продолжил:

— Кто знает, в каком состоянии его вооружение, да и осталось ли у него хоть что-то...

— Мы нашли кое-какое оружие, — напомнил генерал Слейтер.

— А как мы собираемся его перезарядить? — поинтересовался фон дер Хайдт.

— Наши архивы говорят, что Боло может подзаряжаться напрямую от нашей сети энергоснабжения. Мы перезарядим его от нашего атомного реактора в Граммерсдорфе, — ответил генерал армии Курт Маркс. — Послушай, Дэн, оставь планирование нам с Карлом.

Генерал фон дер Хайдт смерил молодого полковника Рейнхардта тем же самым презрительным взглядом, которым он недавно рассматривал Боло. Но его слова, обращенные к генералу Марксу, его командиру, были покорными:

— Как пожелаете, господин генерал.

Фон дер Хайдт позвал адъютанта, чтобы тот помог ему выбраться из кресла-каталки. Возраст и излишний вес давно уже не позволяли ему делать это без посторонней помощи. Даже на холодном ночном воздухе от усилия у него на лбу появились капельки пота, которые он поспешно смахнул затянутой в перчатку ладонью.

Генерал Маркс немного умерил свое юношеское ликование, хотя его губы стремились сложиться в мальчишескую ухмылку, а голубые глаза поблескивали под все еще светлыми волосами.

— У нас с полковником есть план, — признался он остальным.

— Боже мой, Мариус, неужели прошло всего три недели? — воскликнул Рейнхардт, едва не обнимая сурового снабженца.

Боло стоял посреди огромного неиспользуемого ангара для дирижаблей, почти такой же огромный, как сам ангар.

— Твои люди сотворили настоящее чудо.

Рейнхардт внимательно разглядывал только что не сверкавший корпус совсем недавно разваливавшегося на глазах Боло. Дурацкий, самодельный бульдозерный нож и прочие землекопные приспособления аккуратно сняли. Разбитые траки заменили новыми блестящими копиями. Военная машина снова выглядела готовой ко всему.

— Как вам это удалось?

Генерал Мариус явно наслаждался похвалами. Он едва не светился:

— Знаете, полковник, для того чтобы убрать внешнюю коррозию, нам пришлось перепробовать семь разных способов, хотя в конце концов мы остановились на обычной пескоструйной обработке. Что до компьютерных элементов, то мы нашли старые запасы деконтаминанта...

Мариус скосил глаз на одного из своих подчиненных, который немедленно напомнил название реагента:

— ДК-41, господин.

— ...Который оказался весьма эффективным средством очистки от коррозии и других загрязнений.

— Впечатляет. А что теперь?

Полковник Рейнхардт прекрасно знал, что под внешностью генерала Мариуса кроется великолепный офицер, чьи таланты снабженца гораздо больше основывались на «спасении» со стороны его подчиненных, чем на долгих часах изматывающего труда. Объемы Мариуса говорили о том, что он не дурак покушать, а казарменные сплетни допускали, что и в выпивке он себя не ограничивает, и с солдатами братается. Все это полковника не беспокоило, потому что его гораздо больше интересовал сам результат, а не то, как его добиваются.

— Теперь мы присоединим сюда электрические кабели... — Мариус кивнул своим подчиненным, которые бросились выполнять команду, — и сюда. Потом я включу этот рубильник и... — Свет потускнел. Мариус нахмурился. — Это еще что такое?

Мариус облизал губы и нервно оглянулся на своих подчиненных, которые беспомощно пожимали плечами.

По рубильнику заплясали искры, намертво приварив контакты друг к другу.

— Позвоните на электростанцию, пусть немедленно отключат энергию!

ОТДЕЛЕНИЕ БОЛО

САМОТЕСТИРОВАНИЕ ПРИ ВКЛЮЧЕНИИ ВЕРСИЯ 3.233 © 2052

ИНИЦИИРОВАН ПЕРЕЗАПУСК СИСТЕМЫ

ПРОВЕРКА ОПЕРАТИВНОЙ ПАМЯТИ...

1792 ТБ ОК...

256 ТБ повреждены на 50%

2048 ТБ повреждены на 100%

Действуют 1792 ТераБайт памяти из 4096 ТераБайт общего объема памяти

ПРОВЕРКА НЕОПЕРАТИВНОЙ ПАМЯТИ...

ФУНКЦИОНИРУЮТ 35% НЕОПЕРАТИВНОЙ ПАМЯТИ

ИНИЦИИРОВАНА АВАРИЙНАЯ РЕМОНТНАЯ ПРОЦЕДУРА...

ИНИЦИИРОВАНА АВАРИЙНАЯ РЕМОНТНАЯ ПРОЦЕДУРА...

ИНИЦИИРОВАНА АВАРИЙНАЯ РЕМОНТНАЯ ПРОЦЕДУРА...

ПРЕВЫШЕНИЕ ЛИМИТА ВРЕМЕНИ ГЛАВНОГО ПРОЦЕССОРА - НЕМАСКИРУЕМОЕ ПРЕРЫВАНИЕ!!!

СИСТЕМА АВАРИЙНОГО РЕМОНТА

ИНИЦИИРОВАНА АВАРИЙНАЯ РЕМОНТНАЯ ПРОЦЕДУРА...

ПРОГРАММНО-АППАРАТНЫЕ СРЕДСТВА АВАРИЙНОГО РЕМОНТА НЕ ОТВЕЧАЮТ!!!

ДЕРЕВО РЕШЕНИЙ: ПРОДОЛЖИТЬ/ПРЕРВАТЬ/ РЕСТАРТ???

... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ПРОДОЛЖИТЬ

ПЕРЕЗАГРУЗКА ПРОДОЛЖАЕТСЯ

ПРОВЕРКА ОПЕРАТИВНОЙ ПАМЯТИ...

ФУНКЦИОНИРУЕТ 23% ОПЕРАТИВНОЙ ПАМЯТИ

ОШИБКА КОНТРОЛЬНОЙ СУММЫ МИКРОПРОЦЕССОРА

ВНУТРЕННЯЯ НЕСОВМЕСТИМОСТЬ!!!

ПАРОЛЬ НЕВЕРЕН!!!

ДЕРЕВО РЕШЕНИЙ: ПРОДОЛЖИТЬ/ПРЕРВАТЬ/ РЕСТАРТ???

... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ПРОДОЛЖИТЬ

ИСПОЛЬЗУЮ СТАНДАРТНЫЙ ПАРОЛЬ

ПЕРВИЧНЫЙ ЗАДАТЧИК ИНФОРМАЦИИ... ОК

ЗАДАТЧИК ИНФОРМАЦИИ... ЗАГРУЖЕН МИКРОПРОЦЕССОР... ВОЗВРАТ В ИСХОДНОЕ СОСТОЯНИЕ

ПРОЦЕССОР А... ЗАГРУЖЕН... ВОЗВРАТ

ПРОЦЕССОР Б... ЗАГРУЖЕН... ВОЗВРАТ

ПРОЦЕССОР В... ЗАГРУЖЕН... ВОЗВРАТ

ПРОЦЕССОР Г... ЗАГРУЖЕН... ВОЗВРАТ

ПРОЦЕССОР Д... ЗАГРУЖЕН... ВОЗВРАТ

ВСЕ ПРОЦЕССОРЫ... ГОТОВЫ

ТЕСТОВАЯ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ ЗАВЕРШЕНА

ЗАГРУЗКА ПРОГРАММЫ САМОНАСТРОЙКИ... ЗАГРУЖЕНА!

ПРОГРАММА САМОНАСТРОЙКИ ОТДЕЛЕНИЯ БОЛО

Версия 4.553а © 2054 Все права защищены.

ЗАГРУЗКА БАЗОВОЙ ПРОГРАММЫ БОЛО... ЗАГРУЖЕНА!

Меня перезагрузили. Это меня смущает... я не помню ни одного случая, чтобы у Боло закончилась энергия, необходимая для поддержания функционирования центра выживания. Управляющий пароль утерян; я вынужден пользоваться паролем, установленным по умолчанию. Надеюсь, это не слишком встревожит моего Командира.... а ведь еще придется составить программу восстановления данных, чтобы попытаться реанимировать 77 процентов утерянной оперативной памяти. Я вычисляю <ОШИБКА КОНТРОЛЬНОЙ СУММЫ: ПРОЦЕССОР А>, что некоторые из моих системных плат пострадали от коррозии контактов. По моим оценкам, я не получал должного техобслуживания и перезарядки энергетических ячеек, и прошло 125,45 года, после того как из-за недостатка энергии отказал мой центр выживания. Программа восстановления данных запущена.

Необходимо оценить состояние остальной части моего оснащения. Готово. Эта задача Отняла у меня феноменально много времени — 1,2 секунды. Результат неутешительный: бόльшая часть моего вооружения снята либо деактивирована.

Мои зенитные орудия зафиксированы под углом возвышения 22 градуса; по моим расчетам, приложив определенное усилие, я смогу поднять их до 45 градусов. Но после этого они уже никогда не смогут двигаться. Пять из моих систем непрерывного огня неисправны, шестая, судя по всему, имеет серьезные повреждения ствола: по моим оценкам, прежде чем ствол развалится, я смогу стрелять не дольше <ОШИБКА КОНТРОЛЬНОЙ СУММЫ: ПРОЦЕССОР Б> 120 секунд. Лишь один из моих «Хеллборов» подает признаки жизни; я получаю противоречивые <ОШИБКА ЗАДАТЧИКА: ПРОЦЕССОР В> данные относительно прогнозируемой дееспособности орудия, и, для того чтобы определить степень его пригодности и продолжительность жизни, мне придется подождать, когда я смогу применить его на практике.

Мои внутренние гусеницы неисправны; внешние, судя по всему, несколько перекошены, что неминуемо приведет к увеличению скорости износа. С некоторым неудовольствием я отмечаю, что несколько звеньев были заменены не слишком качественными дубликатами; моя мобильность, в особенности способность набирать скорость, серьезно пострадала.

Мои батареи заряжены на 50 процентов емкости, однако мой термоядерный реактор не функционирует.

Я — <НЕМАСКИРУЕМОЕ ПРЕРЫВАНИЕ — ПРОЦЕССОР А — ОТКАЗ ЗАДАТЧИКА — ПЕРЕРЕЗАГРУЗКА ЗАДАТЧИКА>

ПРОГРАММА ВОССТАНОВЛЕНИЯ ИНФОРМАЦИИ ЗАВЕРШЕНА

50 процентов потерянной информации восстановлены; точность 94 процента

Общий объем доступной оперативной памяти: 62 процента

Свободно доступной оперативной памяти: 6 процентов

Я потерял ход мыслей — болезненно тревожащее событие. Мои батареи заряжены на 50 процентов емкости, однако мой термоядерный реактор не функционирует. Я обнаруживаю неотремонтированные повреждения активной зоны реактора. Повреждения выглядят так, будто их нанесли намеренно, как будто кто-то «поработал» со сверхпроводящими обмотками электромагнитов. Запуск реактора невозможен; резервы трития практически отсутствуют.

Мое текущее состояние серьезно отличается от базовых спецификаций: меня это крайне расстраивает.

Зарегистрировано движение. Ко мне приближается человеческое существо.

— Боло, это генерал Баварской Армии Фрайгерр Мариус, доложи свое состояние.

Голос воспринимается моими внешними сенсорными системами. Я не тороплюсь отвечать — человек не назвал мой командный пароль. Он говорит на варианте одного из старинных земных языков — немецком. Вполне возможно, что я был захвачен вероятным противником. Следует соблюдать осторожность. Я пробую просканировать стандартные диапазоны радиосвязи — очень странно, многие из обычных частот пусты, если не считать шуршания статики. Попробую увеличить масштаб поиска.

<ОШИБКА КОНТРОЛЬНОЙ СУММЫ: ПРОЦЕССОР Б> Я прихожу к выводу, что, по-видимому, мой командный задатчик процессора настолько noврежден, что я на самом деле могу забывать или даже игнорировать прямые приказы. Такое предположение пугает меня — подобные действия несут бесчестье.

Мои сенсоры серьезно повреждены, и попытки просканировать некоторые диапазоны не удаются. Я вычисляю, что если я выберусь из этого замкнутого пространства, то мне удастся увеличить чувствительность сенсоров на 40 процентов.

— Генерал, сэр! Смотрите! Он движется! Наверное, он вас услышал!

Чувствительность действительно увеличивается. Однако меня все больше тревожит тот факт, что огромное количество частотных диапазонов просто не используются. Я добавляю запись об этом к собранной ранее информации; все больше подтверждений тому, что с момента моей последней активации прошло много времени. Судя по всему, также имело место значительное падение общего технологического уровня. Я подозреваю, что к этому мог приложить руку вероятный противник.

Я замечаю следы применения биологического оружия. Около трех веков назад были предприняты меры по нейтрализации использованных вирусов... и они прошли успешно. Враг мог это обнаружить.

Мои аудиосенсоры заставляют меня обратить внимание на то, что люди отошли от меня подальше.

Я чувствую...

<ВНИМАНИЕ: ОШИБКА ПРОГРАММЫ СЛЕЖЕНИЯ> ...Я продолжаю сканирование радиодиапазонов. Я пробую передать сигнал на частоте Бригады. Что-то есть... <ВНИМАНИЕ: ОШИБКА ПРОГРАММЫ СЛЕЖЕНИЯ> ...Дефекты моих систем одновременно расстраивают меня и приводят в смущение. Уже дважды мои контуры оценки уровня опасности переводили меня в повышенный режим готовности, и уже дважды я регистрировал ошибку программы упорядочения. Но где кроется дефект: в системах слежения или же в контурах оценки ошибок?

Хотя у меня и не хватает энергии, боюсь, придется экспериментировать. Если мои опасения не являются плодом воображения, нападение на эту базу неминуемо. Но я не знаю, будет нападение враждебным или нет. Необходимо собрать как можно больше информации.

— Боло! Я генерал Мариус! Остановись! Приказываю остановиться!

— Похоже, Мариус, он не обращает на тебя внимания. Кажется, нам повезло, что двери ангара были открыты, — с определенной долей юмора заметил полковник Рейнхардт. — О Боже! Я надеюсь, он не собирается... Черт возьми! Это была моя любимая штабная машина. Ну, Мариус, и куда он направляется? И что за приказ выполняет?

— Не знаю! — взорвался Мариус. — Клянусь, он меня слушался! Я приказал ему остановиться, и он так и сделал.

— Но, судя по всему, поразмыслив, он все же решился нарушить субординацию.

Громкий скрежет сообщил им о том, что Боло сделал с оградой базы из пласталевой сетки.

— Хорошо, полковник, — в его голосе отчетливо послышалось отчаяние, — если вы сможете с ним поладить...

— Я попробую, — спокойно ответил Рейнхардт. — Крюгер, возьми тот мотоцикл... Нет, тот, что с коляской. Да, этот. Хорошо. Поехали за этим Боло.

Я обнаруживаю — возможно, мои сенсоры опять глючат, — мои сенсоры сообщают, что за мной следует какое-то транспортное средство, выбрасывающее в атмосферу большое количество диоксида углерода, монооксида углерода и прочих ядовитых соединений кислорода; мои банки памяти сопоставляют наблюдения с параметрами примитивного мотоцикла с коляской, работающего на бензиновом двигателе внутреннего сгорания. Я не вижу в нем никакой угрозы. Транспортное средство полностью занято, неся, кроме водителя, еще и пассажира.

— Попробуй подобраться поближе к борту, — приказал Рейнхардт. — Осторожнее, он поворачивает. Следуй за ним. Нет, направо. Поворачивай направо.

— Боги, ну и чудище! В нем метра четыре, а то и пять высоты. А погляди на эти гусеницы. Что за прелесть, — бормотал Рейнхардт себе под нос, — Эй, Крюгер, давай ближе, там что-то написано, а отсюда не разобрать.

Тот нервно оглянулся на Рейнхардта, но все внимание полковника было приковано к чудовищной туше Боло, который, хотя ему и приходилось преодолевать препятствия в виде деревьев и канав, ни на секунду не останавливался.

— Хмм. Боло Марк XVI модель С, ДАК, — разглядел Рейнхардт на заржавевшей табличке, приваренной к борту несущегося вперед монстра. — ДАК, ДАК... — задумался он, пытаясь разгадать значение аббревиатуры. — Das Afrika Korps!

Боло остановился так резко, что преследующий его мотоцикл едва не проскочил мимо.

— Das Afrika Korps, ожидаю приказов, — прогремел словно заржавевший голос, но звук с каждым мгновением становился все более разборчивым.— Das Afrika Korps командованию, ожидаю приказов.

С лица Рейнхардта словно сошли все краски, но его голос остался таким же нейтральным, как всегда.

— Я, пожалуй, выйду. Жди здесь, — сказал он своему адъютанту.

Подойдя к Боло на расстояние вытянутой руки, Карл Рейнхардт повторил:

— Боло Марк XVI модель С, ДАК, Das Afrika Korps, доложить обстановку!

— Докладывает Боло Das Afrika Korps. Работают 35 процентов долговременной памяти и 73 процента оперативной, наблюдаются значительные нарушения работы процессоров А, Б, В, а также задатчика последовательности данных и программы слежения. Серьезные неполадки долговременной памяти потребовали использования пароля, установленного по умолчанию. Действует режим первоочередности приказов командования. Подвижность ограничена неправильным натяжением гусениц. Несколько траков не соответствуют спецификациям и могут привести к разрыву гусеницы. Зенитные орудия зафиксированы под углом возвышения 22 градуса. Функционирует лишь одно из вспомогательных орудий, максимальная длительность непрерывной стрельбы 120 секунд. Возможно, функционирует один «Хеллбор». Все остальное оборудование либо разряжено, либо отключено и снято. Весь доступный запас энергии сосредоточен в батареях, термоядерный реактор не подлежит запуску ввиду нарушения целостности системы удержания плазмы. Системы дальнего обнаружения свидетельствуют о наличии враждебной активности. На какой срок назначено ближайшее техобслуживание?

— Боюсь, об этом можно будет говорить только после того, как справимся с неприятелем, — ответил Рейнхардт.

— Я не смогу действовать с максимально возможной эффективностью.

— Полагаю, того, что есть, может оказаться вполне достаточно, — возразил полковник Рейнхардт, повернувшись к оставленному позади лагерю и печально глядя на свою раздавленную машину. Он нахмурился, заметив, что к ним приближается чей-то автомобиль.

— Вы его остановили! Превосходно! — воскликнул Мариус, едва не выпрыгнув из машины. — Он сказал, что собирался сделать?

Рейнхардт выгнул бровь:

— Я еще не спрашивал. — Он повернулся к Бело. — Объясни свои последние действия.

— Данная единица обнаружила возможную угрозу и пыталась собрать данные для триангуляции.

Рейнхардт кивнул:

— Вот видите, он уже занялся делом.

— Замечательно, — проворчал Мариус. — Чем скорее он приступит, тем лучше.

— Командир, мне необходима дополнительная информация, — сказал Боло несколько дней спустя, когда Рейнхардт снова навестил ангар.

Полковник слегка выгнул бровь — жест, оставшийся незамеченным Боло.

— И что именно ты хотел бы узнать?

— Сложившаяся на планете ситуация в общих чертах выглядит так: Бавария сохраняет контроль над районом Реналуар, а Новая Франция удерживает другую спорную территорию — Аласек. Текущие военные планы предусматривают использование данной единицы во взаимодействии с регулярной армией, и конечной целью операции является занятие этой территории Баварией.

— Да, все именно так.

— Вы особо указали на то, что Новая Франция обладает примерно такой же военной техникой, как и ваша армия, за исключением данной единицы.

— Тут ты тоже прав.

— Меня интересует информация касательно того, как сложилась подобная ситуация.

— Но почему?

— Любой военный должен обладать широкими познаниями в повседневных делах.

— Ладно, — согласился Рейнхардт. — Не думаю, что это повредит. К тому же у меня есть немного свободного времени.

— Возможно ли произвести подключение к компьютерной базе данных?

— Твои новые схемы еще не готовы, — ответил Рейнхардт. — Но я вполне могу рассказать тебе, как все было.

Он устроился на более или менее чистом краешке верстака и начал:

— Около трехсот лет назад сюда прилетели колонисты, в основном французского и немецкого происхождения. Они засеяли планету терраформирующими бактериями и основали колонию на богатых аллювиальных равнинах этого самого континента. Мы сосуществовали довольно мирно; новофранцузы жили в западной части Норхайна, а баварцы на востоке. Изначально планировалось, что наши колонии будут расширяться в противоположных направлениях, по мере того как терраформирующая микрофлора будет распространяться по континенту, а потом и по всей планете.

— Возможно, тебе неизвестно, что, за исключением совершенно безжизненных планет, все миры, подходящие для освоения людьми, уже имеют сложившуюся экосистему. Терраформирующие бактерии лишь помогают приспособить ее к метаболизму человека. Наши архивы говорят, что для проведения земляных работ на планету привезли нескольких Боло, соответствующим образом переоборудованных.

— Эта секция моей долговременной памяти повреждена не слишком сильно, — вставил Боло.

— Однако, — продолжил полковник, понимающе кивнув, — вскоре после того, как были основаны первые поселения, на колонистов обрушилось какое-то вирусное заболевание. Мы были уверены, что оно появилось в результате незаконных экспериментов по генному клонированию, которыми занимались новофранцузы, а те в свою очередь считали эпидемию атакой с нашей стороны.

Полковник Рейнхардт задумчиво оглядел Боло и продолжил:

— Каковы бы ни были причины разразившейся эпидемии, результат был один: погибли все наши посевы, терраформирующая микрофлора едва не вымерла, и колонисты оказались на грани голода. Это и было началом нашего конфликта. Уменьшение численности населения в результате голода, чумы и военных действий привело, в частности, к потере множества опытных специалистов, в том числе по генной инженерии, адаптивной агрономии и металлообработке.

— Вы говорите, что обе стороны винили в происшедшем друг друга. Но не было ли причин подозревать какую-нибудь третью сторону?

— Нет. На 60 парсек вокруг нет ни одного человеческого мира.

— Ясно. Но какое отношение ко всему этому имели Боло?

— Судя по тому, что нам удалось обнаружить в уцелевших записях, их было всего три или четыре. И по-видимому, они были далеко не в лучшей форме. Мы откопали архивную запись, в которой говорилось, что три из четырех были законсервированы для проведения глубокого ремонта. Вероятно, именно поэтому База техобслуживания и близлежащее поселение были уничтожены в самом начале конфликта, и теперь никто не помнит, где они находились. Вскоре родился слух, утверждающий, что существование Базы не более чем сказка.

— В ваших архивах имеются сведения о том, что какие-то из Боло могли уцелеть?

— Нет, мы считали, что все они погибли вместе с Базой.

— Не слишком логичное предположение, — возразил Das Afrika Korps. — Все функционирующие Боло должны были находиться на вахте.

— С точки зрения военных, так и должно быть, — согласился Рейнхардт. — Но Боло были привезены сюда не для войны, а для мирного применения, и скорее всего на такие мысли никто просто не обратил внимания. Подозреваю, что они эксплуатировались до тех пор, пока не вышли из строя.

— Возможно, — произнес Боло,— хотя подобный исход достоин сожаления. Вы не помните, кто был губернатором первой колонии? Эта часть моих архивов была уничтожена.

Рейнхардт покапал головой:

— Я припоминаю, что он был военным и участвовал в какой-то войне с чужими — кажется, с Джинцджи, — но бόльшая часть дошедшей до нас информации о тех временах, не более нем слухи. Наша главная компьютерная библиотека была уничтожена в первых же сражениях. Все, что у нас есть, получено из мобильных компьютерных модулей и твердых копий — книг и распечаток.

— Это естественно, — согласился Боло, — подобный информационный ресурс обладал слишком высокой ценностью, чтобы позволить одной из сторон, единолично владеть им. — Боло сделал паузу. — Как вам удалось обнаружить Базу?

Рейнхардт поднял левую руку и несколько секунд отсутствующе изучал свои ногти.

— Мы случайно наткнулись на нее, когда устанавливали минные поля во время нашего последнего наступления.

— Вашего наступления.

— Gott in Himmel![12] — Рейнхардт уставился на Боло широко распахнутыми глазами. — Ну какого дьявола твои создатели сочли нужным наделить тебя способностью анализировать эмоции?

— Если говорить по существу, я не могу анализировать эмоции, — отозвался Боло. — Однако я обучен вести переговоры и обладаю блоками распознавания невербальных компонентов человеческой речи.

— Я и не подозревал, что серийные Боло способны на такое, — признался Рейнхардт, не сводя с машины настороженного взгляда.

— Этот факт не слишком известен, объяснил Боло. — Кроме того, группа «С» отличалась тем, что гораздо лучше разбиралась в подобных вопросах, чем предыдущие модели.

— Это уж точно. — Рейнхардт поднялся и снова сел, скрестив ноги, чтобы дать себе время собраться с мыслями. — Так, значит, ты решил, что именно я несу некоторую ответственность за планирование последней кампании. И насколько же точны твои оценки?

— До вашего последнего замечания вероятность этого колебалась в районе 78 процентов, ответил Боло. — Однако теперь вероятность справедливости моих выводов выросла до 97 процентов.

— Вот как? Ты так много узнал из нашего короткого разговора?

— В основном из интонаций вашего голоса и телодвижений, — поправил его Боло. — Вы можете более подробно рассказать мне об этой кампании?

— Зачем тебе это понадобилось?

— Простой профессиональный интерес к тому, как вы ведете боевые действия, — пояснил Боло. — Понимаете ли, я в некотором роде историк-любитель.

— Ну ладно. Центральная часть этого материка, — начал Рейнхардт, — это самая плодородная часть нашей планеты. Эти земли тянутся от влажных тропических лесов на южном побережье до самой границы вечной мерзлоты на севере. На востоке и западе протянулись горные массивы, которые оказались более устойчивыми к воздействию терраформирующих бактерий, и поэтому земля там почти не подходит для людей. А оба побережья — и западное, и восточное — лишь недавно были вновь засеяны террафлорой.

Полковник слез с верстака и зашагал перед Боло взад и вперед.

— Таким образом, центральный район, в особенности земли, прилегающие к большой системе рек, текущих с севера на юг, от вечной мерзлоты к южному побережью, обладают наибольшей привлекательностью для людей. Самый богатый южный район — это большая зона к западу от реки Норхайн, а на севере — просторная плодородная равнина к востоку от реки. Эти регионы известны как Аласек и Реналуар.

Рейнхардт остановился на месте и повернулся к Боло лицом:

— Армия Новой Франции многочисленнее Нашей, она насчитывает три корпуса, объединяющие почти что двадцать дивизий. Кроме того, у них есть спутниковая разведывательная система, так как они контролируют единственную на планете крупную параболическую антенну.

— Где она расположена?

— В Аласеке, в нескольких сотнях километров от Базы. Конечно, изначально эти спутники предназначались для решения агрономических задач, но инфракрасная фотосъемка превосходно справляется и с обнаружением скоплений войск.

— Почему вы не уничтожите эти спутники?

Рейнхардт махнул рукой:

— Каким образом? Наша технологическая база была уничтожена двести лет назад. Ты знаешь, как тяжело производить точную механику, необходимую для того, чтобы делать ракеты? — Он покачал головой, в ярости сжимая кулаки. — И при всем этом мне просто приходится отказывать в финансировании одному из наших лучших инженеров, фон Грюну, который клянется, что сумеет создать баллистическую ракету лет за десять. Всего лишь баллистическую, — вздохнул Рейнхардт, постепенно остывая. — Эти спутники находятся на геосинхронной орбите. Двигательные и наводящие системы для ракет, способных попасть так высоко, появятся у нас лет через сто.

Заметив свои сжатые кулаки, Рейнхардт нахмурился и усилием воли заставил их разжаться.

Первоочередными сейчас являются те технологии, которые необходимы для того, чтобы выжить. Когда у нас появится время для постройки ракет, мы непременно этим займемся.

— А новофранцузы?

— Наша разведка считает, что они экспериментировали с ракетами, но бросили эту затею: слишком дорого.

— Следовательно, спутники по-прежнему активны?

Рейнхардт кивнул:

— Хотя мы и не понимаем, как им удалось продержаться так долго.

— Военные спутники обладают специальной защитой, — предположил Боло, — хотя, полагаю, спутникам, предназначенным для длительного функционирования, необходимо не только экранирование, но и системы автоматического ремонта. Спутники автономны?

— Понятия не имею, — признался Рейнхард. Однако это было бы только логично. Он фыркнул. — По крайней мере, я готов поклясться, что за последние лет двести они не получали от нас никакой поддержки.

— Следовательно, они автономные системы, — сделал вывод Бодо. — И довольно эффективные. — Гигантская машина выдержала паузу, — Скорее всего они были построены с расчетом на многочисленные попадания микрометеоритов, а возможно, на более значительные ударные нагрузки. Многие из их возможностей сравнимы со стандартными параметрами Боло.

Рейнхардту умопостроения Боло были не слишком интересны, и он состроил страдальческую гримасу.

— Определенно они сохранились слишком хорошо и причиняют нам немало хлопот. Однако, — ухмыльнулся он, — я придумал, как обратить их показания нам на пользу.

— Кажется, вы упоминали, что спутники были предназначены для наблюдения за посевами...

— Вот именно! — Рейнхардт резко ударил кулаком о ладонь, словно молотом о наковальню. — Я додумался, как можно использовать против наших врагов тот источник информации, на который они привыкли во всем полагаться.

— И вы решили замаскировать свои войска, разместив их на территориях, инфракрасные характеристики которых близки к показателям человеческого тела.

— Да.

— Это должно было обеспечить вам фактор неожиданности, Какова была диспозиция?

Рейнхардт взмахнул руками:

— Они превосходили нас почти в два раза. У них было не менее дюжины пехотных дивизий и два бронетанковых соединения.

— Пехота механизированная?

— Только три дивизии, — ответил Рейнхардт.

— Мне понадобятся карты всех дорог, обладающих военной значимостью.

— Что? А, конечно, — рассеянно отмахнулся полковник. — Наши войска состояли из четырех отдельных пехотных дивизий и одной бронетанковой. Небольшой отряд был отправлен создать заслон.

— Противник атаковал заслон.

Рейнхардт кивнул:

— Как и планировалось. Они не были замаскированы в инфракрасном диапазоне. Позади заслона были размещены наши танки. Мы позволили противнику прорвать нашу оборону, начать прорыв, а потом контратаковали. С севера и юга они попали в тиски нашей пехоты, в то время как танки утюжили передовую...

— Почему вы не отправили туда и пехоту?

— Для этого у нас попросту не хватало сил, — ответил Рейнхардт. — Хотелось бы мне, чтобы их хватило, может, тогда мы не потеряли бы столько танков. Однако в конце концов нам удалось отрезать их от тыла и взять в окружение как минимум половину пехоты. К сожалению, к этому времени у нас тоже начались перебои со снабжением и пришлось позволить новофранцузам отступить, заключив временный мир.

— Похоже, фортуна переменчива.

Рейнхардт фыркнул:

— Еще бы! Два года спустя, когда мы еще не успели оправиться от потерь в бронетанковых войсках, они напали снова и заставили нас оставить территории к западу от Норхайна.

— А теперь вы считаете, что у вас достаточно сил?

— У нас есть ты.

— Боюсь, вы переоцениваете мои способности, — заметил Боло.

Ответить Рейнхардт не успел, потому что заметил, что к ним направляется группа техников.

— Вы уже закончили монтаж передатчика?

— Так точно, сэр. Но куда его устанавливать?

Рейнхардт оглянулся на Боло:

— Куда нам установить эту штуку?

Здание сотряс долгий, рвущий барабанные перепонки скрежет, исходивший от Боло.

— Ты в порядке? — нервно осведомился Рейнхардт, опасаясь, что все его планы могут пойти прахом. Он шагнул в сторону и заглянул за угол гладкого бронированного панциря. Прямо посреди пластин активной брони главной палубы появилось небольшое отверстие. Мысль о том, что ему предоставляется возможность заглянуть внутрь легендарного танка, заставила полковника задрожать от возбуждения.

После того как внимательный к мелочам Мариус со своей командой убрал неприглядный бульдозерный нож и хорошенько поработал над Боло, тот стал похож на настоящий памятник войне. В нем было больше десяти метров длины и около пяти высоты, причем четыре из них приходились на покоившийся на мощных гусеницах панцирь. Главное орудие Боло — чудовищный «Хеллбор» — уродливо выпирало из металла, окруженное задранными к небу стволами зенитных орудий. Но там, где корпус некогда украшали славные боевые награды, стояли наготове разрядники, ждавшие тех, кто был настолько глуп, чтобы рискнуть подойти поближе, где шевелились ощупывавшие эфир зонды специального электронного оборудования и где висели пластины «умной» взрывчатки, теперь зияли лишь скорбные дыры.

Рейнхардт заметил, что люди Мариуса попытались, хоть и тщетно, восстановить хотя бы некоторые из наград, но даже этот металл, гораздо более мягкий, чем сам корпус, оказался для них непреодолимой преградой.

— Я просто открыл один из люков внутреннего доступа, — спокойно сообщил Боло. — К сожалению, петли оказались в худшем состоянии, чем я рассчитывал.

Подгоняемые хмурым выражением, застывшим на лице Рейнхардта, техники под управлением рокочущего голоса Боло принялись устанавливать и подключать компьютерный интерлинк.

— Я подключаюсь к небольшой компьютерной сети из двадцати узлов, — доложил Боло, когда техники закончили свою работу. — Я испытываю некоторые трудности в доступе к информации, — несколько озадаченно продолжил он. — На мои запросы отвечают одновременно несколько баз данных.

Техники нервно и настороженно переглядывались, то и дело посматривая на своего шефа, который выглядел не менее озадаченно. Наконец его озарило.

— Его компьютер не квиртианский!

— Квиртианский? — с любопытством переспросил Боло.

Рейнхардт прищурился:

— Ты не знаешь о квиртиановой логике?

— Нет, — ответил Бола — Моя вычислительная система основана на архитектуре фон Нейманна и использует Булеву логику, связанную с несколькими адаптивными нейросетями.

— Неквиртианова логика! — пробормотал себе под нос один из техников, качая головой.

— Мы можем подключить на канал фильтр фон Нейманна, — предложил старший техник.

— Чем квиртианова логика отличается от... — начал Боло, но сразу осекся. — О, понимаю. Весьма любопытно. Я не вполне понимаю все отличия, но в этой компьютерной архитектуре есть некоторые аспекты, которые явно превосходят мои параметры.

— Это может стать проблемой, — заметил про себя Рейнхардт. Он обратил свой взор на старшего техника. — Когда вы сможете сделать этот фильтр?

— Ну, — протянул тот, что-то подсчитывая про себя, — полагаю, можно успеть за пару дней или около того...

Рейнхардт покачал головой:

— Слишком долго. Насколько опасно работать без фильтра?

— Скорее всего этому Боло будет очень непросто разобраться в мешанине поступающей информации. Из чего могут вытечь самые разные проблемы.

— Боло, каков твой прогноз?

— Насколько я понимаю, полковник, — ответил, Боло, — квиртианова логика является логической системой высшего порядка, основанной на теории хаоса и комплексном анализе. Однако основные параметры вполне укладываются в мои стандартные показатели. Я полагаю, что спра...

<ОШИБКА СБОРА ДАННЫХ — ВСПОМОГАТЕЛЬНАЯ ШИНА 1>

<ОШИБКА ЗАДАТЧИКА — ШИНА ДАННЫХ НЕ ГОТОВА>

<ОШИБКА ПРОЦЕССОРА: ПРОЦЕССОР А>

— Боло? — встревоженно позвал Рейнхардт.

— Да? — отозвалась машина.

— Что ты только что сказал?

— Данная система выходит из строя, — коротко сообщил Боло. — По моим расчетам, отказ произойдет в течение ближайших 168 часов.

— Прошу прощения? — изумился Рейнхардт.

— Я сказал, что данная Боевая Единица Боло Марк XVI модель С, Das Afrika Korps, выходит из строя, — повторил Боло. — Мои вычисления показывают, что в течение следующих 168 часов произойдет отказ всех пяти центральных процессорных блоков.

— Мы можем что-нибудь предпринять? — спросил Рейнхардт, переводя взгляд с огромной боевой машины на встревоженные лица техников.

Старший техник не решился взять на себя такую ответственность:

— Сэр, я специализируюсь на системах с квиртиановым интерфейсом. Я совершенно ничего не знаю об архитектуре фон Нейманна.

— Боло?

— Отказ данной системы является следствием прогрессирующей деградации технологических элементов основных процессоров. Единственное решение — полная замена этих элементов.

Рейнхардт нахмурился и потер подбородок:

— Боюсь, что у нас нет технологической базы для такой замены.

— Мой анализ предполагает то же самое, — согласился Боло.

— Полагаю, нам придется изменить наши планы, — пробормотал Рейнхардт себе под нос.

— Я понимаю ваше желание наиболее эффективно использовать данную Единицу.

Рейнхардт поднял голову:

— Да, хотя я бы лучше... Но тебе ведь не больно?

Немедленного ответа не последовало. Наконец Боло заговорил:

— За годы, проведенные мной на военной службе, я научился понимать, что такое боль. Для меня она означает нехватку функциональности или же невозможность завершить назначенное задание ввиду нехватки органического оборудования. В этом смысле я должен признать, что испытываю очень сильную боль.

— Мне жаль. Мы можем чем-нибудь помочь?

— Больше всего меня беспокоит не боль, а снижение моих вычислительных возможностей, — сказал Боло. — Я чувствую себя так, как будто потерял солидную часть своих интеллектуальных функций.

Рейнхардт понимающе кивнул:

— Я понимаю, как это должно тебя тревожить.

— Действительно, — согласился Боло. — Тем не менее в конце моей службы мне бы хотелось помочь найти наиболее оптимальное решение проблем, с которыми столкнулись вы, мой Командир.

— Твоя помощь была бы неоценимой, — заявил Рейнхардт.

— Помощь, которую я смогу предоставить, потребует прямого наблюдения — на тот случай, если скорость разрушения моих процессоров превысит прогнозируемые величины.

— Это можно устроить.

— Мне не хотелось бы повторяться, полковник, но при моей прогрессирующей деградации я не смогу обеспечить безопасной поездки со мной никому, кроме вас, — заявил Боло.

— Вы уверены? — спросил генерал Маркс, после того как Рейнхардт представил свой рапорт объединенному штабу.

Они заседали в отделанном деревянными панелями зале штаб-квартиры армии, где проходили еженедельные штабные брифинги. Члены генерального штаба сидели по обе стороны длинного стола красного дерева; генерал Маркс стоял за другим столом, расположенным перпендикулярно. Стул полковника Рейнхардта стоял рядом с ним слева, напротив него сидел генерал фон дер Хайдт. Штабные офицеры стояли вдоль стен, терпеливо ожидая приказов своих командиров.

Рейнхардт покачал головой:

— Я не уверен. Однако сам Боло выразился вполне определенно.

Этот ответ вызвал бурный всплеск разговоров по всему столу:

— Это абсурд!

— Нам не победить без этой машины!

— Меньше недели, мы просто не успеем!

— Господа! — Для того чтобы добиться тишины, генералу Марксу даже не пришлось повышать голос. Все лица повернулись к нему. — Что вы предлагаете, полковник?

— Мы не можем разбрасываться такими возможностями, сэр, — ответил Рейнхардт, снова поднимаясь на ноги и внимательно оглядывая собравшихся. — Новофранцузы не знают о наших затруднениях, так что они будут думать, что Боло останется с нами навсегда. Мы должны сыграть на этом и заключить прочный мир.

— Никогда!

— Они никогда не согласятся!

— Да кто поверит этим лягушатникам?

Полковник Рейнхардт терпеливо подождал, пока вызванный его словами фурор не уляжется:

— Боло уничтожит их заводы по производству танков и авиации, а также оборудование космической связи. Наши же производящие мощности позволят нам обеспечить и поддерживать превосходство в военной технике. Им придется молить нас о мире.

— Безумие!

— Безрассудство!

— Один танк против всей Армии Новой Франции?

И снова командирский авторитет Маркса мигом успокоил крикунов.

— Похоже, господа, у нас нет выбора. Либо мы воспользуемся этим шансом, либо нет. Мне бы очень не хотелось оставлять его преосвященство Астрала без соответствующего наследства. Потеря наших виноградников к западу от Норхайна будет для него — если он настоящий сын своего отца — огромной утратой. — Он поджал губы и разрубил воздух рукой. — Когда мы сможем выступить, Карл?

Я не могу полностью доверять каналам передачи данных, связывающим меня с квиртиановыми сетями. Однако я нахожусь в такой затруднительной ситуации, что мне приходится это делать. Все данные показывают, что в брифинге моего Командира отсутствует информация о штурмовых силах противника. Мне необходимо подтвердить точность полученной информации. Силы противника вполне могут превосходить мои возможности. Мне необходимо больше информации...

Командир говорил о... <ОШИБКА КОНТРОЛЬНОЙ СУММЫ: ПРОЦЕССОР Д> говорил о спутниковой сети. Я должен получить к ней доступ. Я попытаюсь подключиться к системам Новой Франции по квиртиановому каналу передачи информации.

— А я говорю вам, что нет никакой вероятности, что они нападут, — провозгласил генерал Вильерс, завматчастью Армии Новой Франции.

Офицеры генерального штаба Армии Новой Франции сидели за обеденным столом и потягивали арманьяк.

— У них нет линий снабжения, полевых складов, нет даже достаточного количества вооружения, в особенности бронированных боевых машин, — продолжил Вильерс после краткого раздумья. Он снова слегка наклонил свой бокал.

— Генерал, хотя я и согласен с тем, что у баварцев скорее всего не хватает техники, я тем не менее убежден, что они планируют напасть на нас в ближайшее время, — спокойно возразил генерал Ламбер, отставляя в сторону пустую рюмку.

Вильерс презрительно усмехнулся. Генерал Ламбер нахмурился.

Генерал Картье, главнокомандующий армией, дважды стукнул по столу ножом для бумаг. Над столом опустилась тишина.

— Господа, предлагаю выслушать то, ради чего нас собрал глава нашей разведки.

Генеральный штаб Армии Новой Франции собрался по зову шефа разведки, генерала Ренуара. Тот нахмурился и наклонил голову, как будто пытаясь спастись от всеобщего внимания.

— Мой ведущий специалист по компьютерам проинформировал меня, что недавно была предпринята серия попыток проникнуть в нашу военную сеть. Эти попытки были совершены Баварией.

— До сих пор они не предпринимали ничего подобного, — задумчиво произнес Ламбер. — Чего они хотели добиться?

— Очевидно, они хотят взять под контроль нашу спутниковую сеть, — ответил Ренуар.

— Они хотят дезинформировать нас!

— Внедриться в наши коммуникации!

— Отрезать нас от линии фронта!

Нож для бумаг снова ударил по столешнице. Всего один раз.

— Что-нибудь еще, генерал Ренуар?

Контрразведчик кивнул:

— Мы проследили их попытку вплоть до очень странного интерфейса, связанного с военной сетью Баварии.

— Вам известно точное местоположение их базы? — резко спросил Ламбер.

Остальные немедленно уловили ход его мыслей, и тут и там послышался приглушенный шепот «Упреждающий удар. Неплохая идея».

Ренуар покачал головой:

— Нам известно только положение источника сигнала в киберпространстве, но не его физическое местонахождение.

Генерал Ламбер нахмурился и задумчиво склонил голову. Что-то беспокоило его; какие-то наполовину забытые воспоминания пытались выбраться наружу. Что-то вынесенное с занятий по компьютерной технике и в то же время связанное с войной. С тактикой и стратегией.

— Однако, — продолжил Ренуар, — мои специалисты пришли к заключению, что компьютер, контролирующий вражескую сеть, не является квиртиановой машиной.

— Квиртиановой? — озадаченно переспросил генерал Боссон, который не очень хорошо ладил с компьютерами.

— Современные компьютерные вычислительные системы создаются с использованием архитектуры и логики, разработанных Йоханном Винсентом Квиртом, — пояснил Ренуар. — Неквиртианова машина не могла быть создана на этой планете.

— Так это чужаки? — поинтересовался Боссон. Один из ординарцев, ждавших у стены, хихикнул.

Ренуар нахмурился и покачал головой:

— Мои люди полагают, что она построена людьми.

...Не могла быть создана на этой планете. Беспокоившая его мысль наконец-то оформилась. Ламбер, сверкая глазами, поднял голову:

— Это Боло! У них есть Боло!

Началось настоящее столпотворение:

— Их же не осталось!

— Их никогда не было, это всего лишь сказка!

— Мы обречены! Обречены!

Генерал Картье наклонился к Ламберу:

— Зачем Боло полез в нашу военную сеть?

— Они хотят уничтожить нас, передавая нам дезинформацию, — вещал Ренуар.

— Боло может запросто разрушить нашу систему снабжения, перерезать все пути доставки топлива и боеприпасов, — сокрушался генерал Вильерс.

— Они хотели саботировать распределение персонала, назначить не тех людей не в те подразделения! — встревоженно заявил генерал Боссон.

— Но, генерал Ренуар, вы сказали, что он пытался получить доступ к нашей спутниковой сети, — произнес Ламбер. — Это значит, вам удалось обнаружить вторжение.

Ренуар пожал плечами:

— Вторжение оказалось слишком очевидным. Может быть, Боло и великолепная боевая машина, но сложность квиртиановой архитектуры наших компьютеров явно оказалась ему не по зубам.

Ламбер так резко поднялся со стула, что тот повалился на пол. Оживленно сверкая глазами, он обратился к генералу Картье:

— Мой генерал, может быть, стоит попробовать воздействовать на этого Боло, передавать через него дезинформацию? Или даже взять его под контроль?

На губах, а потом и в глазах Ренуара заиграла улыбка.

— Mon Dieu![13] А ведь может получиться...

Весь зал был заполнен рядами компьютерных дисплеев, над которыми, погрузившись в царство информации, склонялись десятки техников. Внутренности старого склада наскоро подновили и разделили на крохотные рабочие зоны. В воздухе чувствовался слабый запах застарелого пота, с которым не могла полностью справиться система кондиционирования.

Несколько «техов», слишком уставших, чтобы доползти до выстроившихся вдоль стен кушеток, спали на подушках, брошенных на пол их рабочих кабинок.

В конце зала восседал генерал Ренуар с опухшими от усталости глазами. Рядом с ним стоял генерал Ламбер, неспешно вчитываясь в какую-то техническую документацию. К ним подошел управляющий вычислительным центром Ив Мончан. Ренуар потянулся и поправил свою форму:

— Да?

— Мы готовы.

— Не больно-то вы торопились, — проворчал Ренуар.

— На самом деле, Жан-Поль, мне кажется, ты должен поздравить своих людей, — укорил его Ламбер. — Они справились с заданием меньше чем за 48 часов.

Ренуар решил воздержаться от ответа.

— По крайней мере, похоже, враги не заметили нашей деятельности.

Мончан кивнул.

— Нет абсолютно никаких указаний на то, что Боло обнаружил наше вмешательство, — подтвердил он. — Поток данных и запросов, исходивших с его сайта, ни на секунду не прерывался.

— Но теперь, — с удовлетворенным видом заметил Ренуар, — Боло будет получать информацию о перемещении несуществующих войск.

К управляющему, сжимая в руке распечатку, подбежала одна из лаборанток. Управляющий посовещался с ней, пробормотал что-то поощрительное и отослал, шлепнув напоследок по мягкому месту.

— Мари говорит, что Боло не оставляет попыток проникнуть в нашу спутниковую систему.

Ламбер нахмурился:

— Зачем ему спутники?

— И в какую часть системы? — поинтересовался Ренуар.

Управляющий устало провел ладонью; по редеющим волосам:

— Это самое странное. Судя по всему, Боло пытается получить доступ к информации со спутников звездного наблюдения, с тех, которые не направлены на планету.

— Может, он что-то перепутал, — предположу Ренуар.

— Вы уверены, что он не заметил нашего вмешательства? — спросил Ламбер.

Управляющий с чисто галльским красноречием пожал плечами:

— Я не могу сказать наверняка, но на это нет никаких прямых указаний.

К нему подбежал еще один техник:

— Сэр, вражеская машина пытается получить доступ к информации о нашей ядерной программе.

— Вот это больше похоже на правду! — заметил Ренуар.

— Реакторы? — поинтересовался Ламбер. — Нет, сэр, его интересуют ядерные боеголовки. В особенности ракеты.

Генерал Ален Ламбер, начальник штаба Великой Армии Новой Франции, с угрюмой целеустремленностью повернулся к управляющему центром:

— Месье, вы должны уничтожить этого Боло.

Генерал Ренуар, задумчиво шевеля губами, слушал аргументацию Ламбера.

— Всего одного ядерного удара по любому из наших городов скорее всего убудет достаточно, чтобы погубить нашу экологическую систему. — Он изучающе посмотрел на собеседника. — У меня нет никаких сведений, подтверждающих, что у противника имеются заводы по производству ядерного оружия. Такие штуки нелегко спрятать.

— У них есть Боло, разве это не ядерное оружие? — возразил генерал Ламбер. — Если они прикажут ему самоуничтожиться в одном из наших городов, результат будет тем же самым!

— Ты прав, — неохотно согласился Ренуар. — Но, Ален, почему тогда он интересуется, есть ли у нас ядерные ракеты?

— Это может изменить баланс сил, — объяснил Ламбер. — Если у нас есть ядерное оружие, мы сможем нанести ответный удар, который уничтожит Баварию.

Ренуар повернулся к управляющему:

— Мы должны убедить Боло в том, что у нас есть несколько ядерных боеголовок.

— Да, месье, — ответил тот и стремглав побежал к своим подчиненным.

Ренуар обернулся к Ламберу:

— Я должен проверить, есть ли у нас какая-нибудь информация об изменении позиции противника по применению ядерного оружия.

Ламбер покачал головой:

— Вряд ли ты ее найдешь, скорее всего это просто решение самого Боло, принятое в соответствии с полученными приказами.

— Какими приказами?

Ламбер пожал плечами:

— Что если они приказали этой машине победить любой ценой?

Ренуару стало страшно.

— Мы должны найти способ уничтожить эту машину.

Ламбер кивнул:

— Иди, Жан-Поль, добывай свою информацию. Я здесь за всем присмотрю.

Немного успокоившись, генерал Ренуар ушел. Ламбер нашел кресло и уселся в него. Несколько секунд спустя к нему подошел управляющий, который выглядел теперь менее напряженным.

— Хорошие новости, генерал, — доложил он. — Боло получил информацию о том, что у нас наготове двадцать 30-мегатонных ракет.

— Он предпринял что-нибудь после этого?

Управляющий кивнул:

— Да, очень странно, но он захотел узнать гиперболический радиус действия ракет.

— Гиперболический радиус?

Управляющий пожал плечами:

— Если захотите, я приглашу эксперта, но, насколько я понимаю, Боло хочет узнать рабочую дальность ракет, если их запустить практически вертикально. Точки повторного входа в атмосферу его не интересовали.

— У него есть лазерные противоракетные системы, — объяснил Ламбер.

— Правда? — Управляющий был впечатлен. — Даже после трехсот лет, проведенных под землей?

— Вполне возможно, — ответил Ламбер. — Что вы можете сообщить по поводу ваших попыток отключить эту машину?

— Ну мы выяснили, что некоторые квиртиановы системы отличаются от архитектуры фон Нейманна бόльшим временем реагирования. Мой лучший специалист считает, что такое различие должно привести к увеличению количества ошибок. Он убежден, что эта машина должна быть многопроцессорной системой, использующей механизм уникальной адресации.

К управляющему подбежал один из лаборантов:

— Сэр, Боло не отвечает уже больше двух минут!

Я проник во вражескую компьютерную сеть. Логические системы, которые они применяют в своих процессорах, доставили мне немало трудностей. Я столкнулся с некоторыми <ОШИБКА ДАННЫХ: ПРОЦЕССОР Б> проблемами при демультиплексировании этой формы информации.

Однако мне все же удалось провести успешный поиск информации о местоположении вражеской сети управления спутниками и получить данные о вражеских ракетных резервах.

Я полагаю, что смогу составить из своих подчиненных нейросетей имитацию одного квиртианова вычислительного устройства. Мои попытки получить точную информацию со спутников пока не увенчались успехом. Существует 85-процентная вероятность, что созданный мной псевдоквиртиановый процессор поможет мне добыть необходимые данные.

<ОШИБКА ДАННЫХ: ПРОЦЕССОР В>

<ОШИБКА КОНТРОЛЬНОЙ СУММЫ: ПРОЦЕССОР Б>

<НЕМАСКИРУЕМОЕ ПРЕРЫВАНИЕ — ПРОЦЕССОР Б — СБРОС ПРОЦЕССОРА>

<ОПАСНОСТЬ ОШИБКИ СЛЕДЯЩЕГО ЗАДАТЧИКА ДАННЫХ>

Меня очень волнует то обстоятельство, что я могу не выполнить свои приказы так, чтобы мой Командир остался доволен. Однако мой анализ ситуации показывает лишь один путь действий, вероятность успеха которого составляет 75 процентов.

<ОШИБКА КОНТРОЛЬНОЙ СУММЫ: ПРОЦЕССОР А>

<ОШИБКА МИКРОПРОЦЕССОРНОГО УСТРОЙСТВА: ОПАСНОСТЬ НАРУШЕНИЯ ЦЕЛОСТНОСТИ КОНТУРА>

<ОШИБКА ЗАДАТЧИКА: СОГЛАСОВАНИЕ ЭНЕРГОБЛОКА ЦЕНТРА ВЫЖИВАНИЯ>

<ВНИМАНИЕ: СКАЧОК НАПРЯЖЕНИЯ ЭНЕРГОБЛОКА ЦЕНТРА ВЫЖИВАНИЯ>

Мои боевые контуры отказывают с прогнозируемой скоростью. Электроника центра выживания выходит из строя немного быстрее, но это не может быть причиной для тревоги, так как вероятность того, что данная система продолжит существование после ожидаемого через 146,7 часа полного отказа, составляет не более 0,07 процента.

Лишь успех моей миссии имеет значение.

<ОШИБКА КОНТРОЛЬНОЙ СУММЫ: ПРОЦЕССОР Д>

<ОШИБКА КОНТРОЛЬНОЙ СУММЫ: ПРОЦЕССОР Е>

Темную комнату освещала лишь спроецированная на на дальнюю стену карта. В углу карты красовалась надпись «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО». Полковник Рейнхардт водил по карте лазерной указкой. С того момента, как ему приказали начать разрабатывать план наступления, не прошло и пятидесяти часов. Многие офицеры в неловких позах стояли у стен, и даже всегда энергичный майор Крюгер обмяк в своем кресле. Сам Рейнхардт усталости не ощущал. Его слова были четкими, а ум ясным.

— Эта синяя линия показывает путь, которым пойдет наш Боло. Его миссия будет очень простой. Сначала он прорвется к Новому Парижу и уничтожит городскую электростанцию, арсенал Третьей Провинции, Аэромеханический завод и Завод Джирамонде Гросс. Затем он направится на север, — показал он, — прямиком к главному складу Армии Новой Франции, и уничтожит склады боеприпасов и запасных частей, а также ремонтные базы высшего эшелона. Наконец он вступит в контакт с Четвертой Бронетанковой дивизией, связав боем ее машины. — Рейнхардт перевел указку к другому району. — Этот контакт будет проведен синхронно с атакой на войска, размещенные перед Четвертой Бронетанковой. Наши бронетанковые силы будут дислоцированы для прорыва. Основной удар придется на юг, к столице противника, Новому Парижу. Второй удар свяжет боем вражеские войска, оставшиеся на севере. Возможно, нам удастся заставить эти силы сдаться, но я считаю, что это не имеет значения. Я не верю, что после захвата столицы, прорыва обороны и уничтожения стратегической промышленной базы они будут в состоянии продолжать искать военное решение проблемы. — Рейнхардт выключил указку и сделал знак ординарцу включить свет. — Вопросы?

— Когда вы планируете начать наступление? — спросил генерал Мариус.

— Временные рамки плана диктуются состоянием Боло, — ответил Рейнхардт. — Наступление начнется через два часа.

— Что!

— Невозможно!

— Вы с ума сошли!

— Мы ни за что не успеем!

Рейнхардт постучал по столу указкой.

— Господа! Не забывайте, пожалуйста, что начальная часть наступления осуществляется одним только Боло, — напомнил он. — Согласно плану наши войска вступят в сражение только через пятьдесят четыре часа.

— Все равно времени слишком мало! — выкрикнул генерал Мариус в гневе.

— Больше у нас просто нет, — ответил Рейнхардт. — Боло сообщил, что в течение следующих ста семнадцати часов у него произойдет необратимый отказ всех систем.

— Генерал, — обратился к Мариусу генерал Маркс, — почему мы не можем начать наступление в течение следующих трех дней? Наши подразделения уже дислоцированы, разве нет?

— Войска да, — согласился Мариус, — но снабжение...

— Наступление продлится не больше пяти дней, — заметил полковник Рейнхардт. — Полагаю, все подразделения уже экипированы на два дня боев?

— Конечно, — неохотно признал Мариус. — Однако...

— Мариус, это дает вам по крайней мере четыре дня, прежде чем им понадобится снабжение, — перебил его генерал Маркс. — Или вы хотите сказать, что это не в ваших силах?

Испытующие взоры генералитета заставим Мариуса съежиться в кресле.

— Нет, сэр, мы справимся, — со вздохом ответил он наконец.

— Великолепно! — Генерал Маркс обвел взгляд дом остальных офицеров. — Есть ещё возражения? — Его пронзительный взор заставлял нервничать не только Мариуса. — Очень хорошо, — заключил он. — Полковник Рейнхардт, можете начинать операцию «Тотализация».

Рейнхардт отдал честь и громко щелкнул каблуками.

— Отсчет пошел на сто двадцать часов, — проинформировал он собравшихся. — Я буду вместе с Боло. Если связь прервется, мой ассистент майор Крюгер сумеет провести операцию.

Генерал Маркс резко обернулся к молодому полковнику:

— Мне кажется, что, если связь с Боло прервется, мы остановим операцию до тех пор, пока не восстановим контакт.

Рейнхардт хотел было возразить, но подумал получше и согласно кивнул:

— Как прикажете, сэр.

Генерал Маркс поднялся и протянул полковнику руку:

— Удачи!

— Благодарю вас, сэр. — Рейнхардт снова щелкнул каблуками, развернулся кругом и вышел из комнаты.

— Господа, — обратился Маркс к оставшимся, — я должен проинформировать Астрала. Прошу меня извинить.

Расчет квиртиановой цепочки завершен. Квиртианова цепочка запрограммирована. Сбор информации. Спутниковая сеть запрограммирована на изучение небосвода, координаты: правое восхождение 5 часов 22 минуты, склонение 28 градусов северной широты. Программа запущена. Данные собраны. Анализ информации завершен. Противник идентифицирован.

— Месье, сеть! — встревоженно крикнул Мончану один из техников.

— Что? Что происходит? — вопрошал генерал Ламбер в панике носящихся по центру компьютерщиков. Он только что прикорнул на одной из незанятых кушеток, но сразу же вскочил, услышав крики. Он глянул на часы — после первого ликования прошло не больше двух часов.

Мончан вынырнул из хаоса на секунду, лишь чтобы сказать:

— Боло приобрел квиртиановские способности — понятия не имею как, — он перехватил управление спутниками и перенацеливает их. Куда, Жак?

Вместо ответа техник передал ему распечатку. Пока управляющий просматривал распечатку, его брови поднимались все выше и выше.

— Ну и куда теперь нацелены наши спутники? — потребовал ответа Ламбер, справедливо опасаясь,что Боло мог найти у спутников ранее скрытые наступательные возможности.

— Боло направил спутники наблюдать за открытым космосом, — озадаченно ответил тот.

Улыбка медленно расплылась по лицу Ламбера.

— Свихнулся! Он свихнулся! Вы сделали это! Вы справились с ним!

— Боло, ты получил план сражения? — спросил полковник Рейнхардт, приблизившись к огромной боевой машине. Через массивные двери ангара для дирижаблей вливался прохладный сумеречный воздух.

— Планы получены, — спустя мгновение доложил Боло.

— Ты понимаешь свои приказы?

— Да, я должен уничтожить вражеские силы максимально эффективным способом, — ответил Боло.

— Ты по-прежнему хочешь, чтобы я был с тобой?

— Да, для запланированной операции необходимо наблюдение человека. — Ответ сопровождался металлическим стоном, который заставил охранников с оружием наголо рвануться к машине. На верхней палубе Боло появился свет, льющийся из круглого люка, защищенного 500-миллиметровой бронированной крышкой, откинувшейся наружу. — Я открыл наблюдательный отсек. Сбрасываю инертный газ. — Несколько секунд спустя он добавил: — Сброс газа завершен. Вы можете подняться на борт. Трап по левому борту.

— Хорошо. — Рейнхардт прошел к левому борту, нашел заржавевшие скобы и ловко взобрался по ним. Наклонившись, он заглянул в ярко освещенный отсек. — Не больно-то здесь просторно.

— Мне казалось, что большинство моих пассажиров находили этот отсек вполне приемлемым, по крайней мере на время боевого задания, — отозвался Боло.

Рейнхардт поджал губы:

— Ладно, кто я такой, чтобы спорить с далекими предками?

— Вы полковник Баварской Армии Карл Рейнхардт, — отрапортовал Боло.

Рейнхардт проигнорировал этот выпад со стороны Боло, так как был занят спуском внутрь боевой машины.

Он втиснулся в кресло и с удовлетворением заметил, что за триста лет простоя его обивка не успела прогнить. В отсеке пахло сталью, пылью и очень слабо — давным-давно отгремевшими битвами.

— Будьте добры пристегнуть ремни безопасности и надеть шлем, — предложил Боло.

Рейнхардт с сомнением поглядел на сложную систему из пяти ремней, но безропотно нацепил их, вспомнив о том, что здесь будет твориться, когда Боло вступит в бой.

— А здесь безопасно?

— Ни один из моих командиров до сих пор не докладывал о проблемах с системой безопасности, — сообщил Боло. — Мои сенсоры показывают, что вы не до конца затянули левый плечевой ремень.

Рейнхардт удивленно выгнул бронь и нерешительно подергал указанный ремень. Его удивление сразу же исчезло, так как ремень немедленно ослаб.

— Запрашиваю разрешение задействовать систему защиты пилота, — произнес Боло.

Рейнхардт колебался не больше секунды:

— Разрешение дано.

Он ощутил толчок дернувшегося вперед подголовника. Обитые кожей валики тесно охватили его грудь, а на плечи опустилась мощная рама. Пока древние сенсоры подгоняли систему под его размеру давление попеременно нарастало и падало. На него упала какая-то тень, и он поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть опускающийся шлем Боевой Тактической Связи. Его окутала тьма, и он изумленно хмыкнул.

— Включаю боевую визуальную систему, — проинформировал его Боло.

Тьма внутри шлема БТС сменилась четырьмя экранами информационных дисплеев. Прямо перед глазами повис боевой дисплей, над которым располагался экран состояния систем вооружения. Слева и справа, на самом краю зрения, повисли еще два экрана.

Рейнхардт ощутил, как его губ мягко коснулся микрофон.

— Боло, ты меня слышишь?

— Das Afrika Korps, слышу вас четко и ясно.

— Очень хорошо, можешь начинать операцию.

— Закрываю люк наблюдательного отсека, — ответил Боло. Стонущий звук толстой металлической крышки, встающей на свое место, погребальной молитвой прозвучал в ушах Рейнхардта. На щелканье механизмов замка накладывался другой звук — стон, быстро переходящий в вой, в котором Рейнхардт узнал звук сдвинувшихся с места старинных гусениц. — 10 процентов хода.

— Можно использовать наружный динамик?

— Динамик на корпусе включен, — доложил Боло, как будто выполняя приказ. — Говорите как обычно.

— Спасибо, — поблагодарил Рейнхардт. Немного повысив голос, он приказал: — Открыть двери ангара.

— Двери ангара открыты, продолжаю движение проложенным курсом, — доложил Боло. — Набираю скорость.

Рейнхардта отбросило на спинку кресла, Боло рванулся вперед

— Внешний вид, пожалуйста.

— Внешний вид на переднем экране, — ответил Боло.

Рейнхардт изумленно выдохнул, когда на него буквально выпрыгнул пятнистый размазанный ландшафт:

— Так и должно быть?

Прежде чем ответить, Боло мгновение помолчал.

— Очевидно, мои обычные визуальные мониторы не функционируют. Желаете получить инфракрасное, ультрафиолетовое или симулированное изображение в нормальном световом диапазоне?

— Симуляцию, если можно.

Муть рассеялась, и оказалось, что они уже добрались до края военного городка. В лучах прожекторов стояли ошарашенные охранники, целясь из ручного оружия в сторону несущегося на них Боло.

— Притормози немного, пожалуйста. Ты можешь связать меня с комендантом охраны?

— Так точно.

— Говорит генерал Вайзен. Кто это?

— Генерал, это полковник Рейнхардт. Предполагалось, что вы должны открыть Боло ворота.

— Они открыты, — немного напряженно ответил Вайзен.

— Мы сейчас прямо перед ними, и ваши люди с оружием наготове загораживают нам путь, — ответил Рейнхардт. — Я восхищаюсь их храбростью, хотя и сомневаюсь в наличии у них мозгов.

— Я немедленно займусь этим.

— Благодарю вас, генерал. — Через несколько секунд солдаты освободили проезд и открыли ворота. Боло, не дожидаясь новых приказов, двинулся вперед.

— Один вопрос, полковник... — Голос генерала Вайзена потерялся в шуме статических помех.

— Сигнал связи утерян, попытаться восстановить? — спросил Боло.

— Нет, — ответил Рейнхардт, — не нужно. Этот Вайзен просто надоедливый старый хрен. Продолжай операцию и сообщи мне, когда получишь сигнал из Главного штаба. — Его отвлек мерцающий красный огонек, появившийся на левом дисплее. — Что это?

Прежде чем Боло успел ответить, Рейнхардт выругался про себя и пояснил:

— Что значит красный огонек, горящий на моем левом дисплее?

— Переключаю изображение на центральный экран, — ответил Боло.

Главный экран перед глазами полковника съежился и сместился влево, а левый дисплей вырос и оказался прямо перед ним. На экране горели красные буквы, которые теперь можно было прочитать: «ОШИБКА КОНТРОЛЬНОЙ СУММЫ: ПРОЦЕССОР Д».

— Ошибка контрольной суммы?

— Информация, полученная процессором Д, не согласуется с контрольной суммой этой информации, — пояснил Боло. — Это может означать, что либо процессор столкнулся с цикличной ошибкой в одной из адресных шин, либо неисправны адресные шины контрольной суммы.

— Это нормально?

— Ситуация выходит за пределы стандартных операционных параметров, — признал Боло. — С момента реактивации данная Боевая Единица испытывает многочисленные ошибки контрольной суммы во всех процессорах.

— Ты можешь с этим справиться?

— Пока что да, — ответил Боло. — Однако в течение следующих 98,43 часа вероятность критической ошибки превысит операционные параметры с командирским наблюдением.

— Командирским наблюдением? И чего ты ждешь от меня?

— В случае отказа одного или нескольких подпроцессоров данной Боевой Единице потребуется внешнее управление.

— Понятно, — задумался Рейнхардт.— Ведь твои компьютерные системы построены с использованием пятикратной системы с голосованием, действующим по принципу большинства.

— В целом вы правы, — согласился Боло. — Существует 99,98-процентная вероятность, что еще до окончания полученного задания один из процессоров окончательно выйдет из строя. В этом случае вам будет принадлежать право решающего голоса.

— А что со мной будет, если твои системы откажут целиком?

— Самые катастрофичные последствия для Командира-наблюдателя связаны с полным разрушением данной единицы, — сообщил Боло. — В этом случае вероятность выживания наблюдателя составляет 0,0 процента.

— Я думал о чем-то менее... катастрофичном, — заметил Рейнхардт. — Что если все твои системы выйдут из строя?

— В случае отказа процессоров энергосистема выйдет из строя и замки вашей боевой защиты будут отключены, — объяснил ему Боло. — После этого вы сможете вручную снять шлемофон. Прямо над вашей головой вы увидите черную рукоятку в желтую полоску. Потянув за нее, вы задействуете систему катапультирования.

— Катапультирования?

— Она предназначена для того, чтобы обеспечить безопасность наблюдателя в любых обстоятельствах, кроме полного слияния крышки люка с внешним корпусом.

— Хмм, все ясно, — пробормотал Рейнхардт, уже с меньшим энтузиазмом.

— На этот случай предусмотрена еще одна система безопасности, — продолжил Боло, — но я сомневаюсь, что она вам пригодится.

— И что же это? — поинтересовался Рейнхардт, оглядывая разнообразные дисплеи.

— Аварийный маячок, — ответил Боло. — Он передает сигнал SOS на командной частоте Боло. Боло, принявший сигнал, обязан ответить и поспешить на помощь.

— Хм. — Зная степень вероятности того, что поблизости окажется еще один Боло, Рейнхардт не особенно впечатлился.

— Известно, что даже тяжело поврежденным Боло часто удается спасти попавшего в ловушку Командира.

Генерал армии Курт Маркс нетерпеливо навис над коммуникационной консолью в офисе штаб-квартиры:

— Да?

На него безрадостно глядел взъерошенный офицер связи, потирая изможденное небритое лицо и явно мечтая о том, чтобы его поскорее сменили.

— По-прежнему ничего, сэр. Мы не смогли связаться с Боло ни на одной из стандартных боевых частот.

— Мы не слышали ничего с тех самых пор, как с ними говорил генерал Вайзен, — нервно пробормотал стоящий за спиной главнокомандующего генерал Мариус.

Маркс обернулся к нему, его заросшее щетиной лицо странно контрастировало с застывшим на нем выражением.

— Генерал Вайзен уверен, что Боло направлялся на восток?

Мариус медленно кивнул:

— Полковник Рейнхардт сам приказал ему открыть ворота.

Маркс обернулся к генералу Слейтеру, своему начальнику разведки:

— Вы их обнаружили?

— Нет, сэр, Боло оставляет за собой поразительно мало следов.

— Люди Вайзена говорят, что он делал не меньше ста тридцати километров в час, — с изумлением добавил Мариус.

— Такими темпами через шесть часов они уже будут в горах, — кисло сообщил майор Крюгер.

Маркс побледнел.

— Какое оружие у нас есть против Боло? — спросил он у майора.

— Сэр, вы же не думаете, что полковник Рейнхардт мог предать нас!

— Нет, — хмуро ответил генерал, — вовсе нет. Я только боюсь, что Боло свихнулся. Мы должны его уничтожить. Какое оружие может сделать это?

— Мне об этом ничего не известно, — отозвался Крюгер после долгой тяжелой паузы.

— Для начала его необходимо обездвижить, — решил Маркс. — Как этого добиться?

— Можно попробовать танковую ловушку, — предположил майор Крюгер.

— Сначала его надо обнаружить! — воскликнул генерал Мариус.

— Точно, — согласился генерал Слейтер.

— Это ваша работа, — обвинительным тоном заявил Мариус.

В глазах Слейтера блеснула недобрая искорка.

— Действительно. Генерал Маркс, могу ли я подключить к делу своих новофранцузских коллег?

— О, я уверен, что они с радостью помогут нам уничтожить нашего Боло!

— Все мои агенты заверили меня, что это сообщение подлинное, — говорил собравшемуся снова генеральному штабу Жан-Поль Ренуар, генерал разведки Армии Новой Франции. Он только что проделал долгий путь от станции управления спутниками до штаб-квартиры, где вместо горячего кофе и круассанов его встретили лишь мрачные, усталые лица.

— Они хотят, чтобы наши бомбардировщики уничтожили их оживший ночной кошмар, — взорвался генерал Вильерс.

— Боюсь, теперь это не только их кошмар, Жак, — заметил генерал армии Картье, успокаивающе хлопая по округлому плечу Вильерса. — Мы уже знали о его существовании. Боло уже предпринимал попытку проникнуть в наши военные сети.

Он помолчал несколько секунд, пока его генералы переваривали эту информацию:

— К счастью, мы засекли эту попытку и с помощью изощренных уловок сумели предоставить этой машине кучу дезинформации. Этим занимался генерал Ламбер, который до сих пор работает на станции управления спутниками, что к северу от Нового Парижа. Операция идет уже несколько дней. Мы полагаем, что она оказалась успешной. — Он сделал паузу, сомкнув губы в тонкую линию. — Вполне возможно, наш успех может привести к нашей гибели. Похоже, именно мы свели эту штуку с ума.

— Есть некоторая вероятность, что эта ситуация пойдет нам на пользу, — заметил генерал Ренуар. — В случае успеха совместная операция укрепит связи между нашими правящими кругами. Если мы поможем уничтожить это металлическое чудовище, наш противник будет просто вынужден искать мирных путей развития отношений.

— Вы настолько хотите мира? — рассмеялся генерал Вильерс.

— Мир, в особенности на наших условиях, всегда лучше войны, — едко ответил шеф разведки.

— Не лучше ли позволить Боло стереть наших врагов в порошок?

— А остановится ли он, когда покончит с ними? — резко возразил Ренуар. — Нет, лучше разделаться с ним сейчас, когда у наших совместных воздушных сил еще есть такая возможность, чем позволить ему уничтожать нас по частям.

— Мы поможем баварцам, — решил наконец генерал Картье, который внимательно слушал всю дискуссию. — Правда, им придется заплатить за боеприпасы, n’est-ce pas?[14]

— Уж их-то у нас точно хватит,— неохотно сдался генерал Вильерс.

— Изучать противника необходимо, Скратч, — говорил адмирал флота Джинцджи барон Растл Спеар своему адъютанту гардемарину Дженкису Скратчу.

— Изучать противника, — послушно повторил Скратч, будто собираясь увековечить в памяти мудрый совет адмирала. На самом деле юный офицер Джинцджи слышал эту речь столь часто, что давно выучил ее наизусть. Но он знал, что его шансы на продвижение по службе целиком зависят от расположения адмирала.

— Да, — повторил Спеар, — изучать противника. Понимать его логику, учиться у него.

— Учиться у них, — послушно пробормотал Скратч. «Использовать против них их же тактику», — подумал он про себя.

Они стояли на боевом мостике, готовясь к прыжку от дальних границ системы людей к покрытой пышной растительностью, теплой и желанной зеленой планете, четвертой от здешнего солнца. К планете, которая вскоре будет принадлежать им.

Скратч уже представлял себе богатство собственных Джинцджи-формированных земель. «Граф Скратч, или эрл Скратч, вот кем я стану», — мечтал юный гардемарин. Пронзительное сияние жесткого боевого освещения не могло затмить представшие перед ним мягкие согревающие лучи оранжевого солнца.

Скратч мог рассчитывать на щедрость своего адмирала. А если и нет, уж он-то найдет способ обеспечить себе эту щедрость. Именно поэтому он гнул перед ним хребет, скромно опускал морду, не выпускал свои когти и придерживался почтительного тона. Для Джинцджи это было нелегко — не бросаться в атаку с зубами и когтями да еще прятаться под щитом острых игл, усеивающих спину. Иглы Скратча сейчас трепетали от страха, хотя в крови кипела жажда сражения.

— Использовать их же тактику, — сказал Спеар. В дыхании адмирала улавливался легкий аромат фехраля.

«Опять этот старый грызун нанюхался перед атакой!» — подумал про себя Скратч. Ни малейшим движением морды он не дал понять, что хоть что-нибудь заметил. Когда-нибудь эта информация может ему пригодиться. А пока что пусть она останется спрятанной, как его иглы, плотно прижатые к спине.

— И какая же у них тактика, милорд адмирал? — осведомился капитан корабля сэр Крив Пирс, кавалер Могущественного Ордена Копий. Он подошел к приподнятому над палубой командирскому креслу сбоку, где он наблюдал за действиями навигатора.

Милорд адмирал, почти не скрывая презрения смерил взглядом назначенного Адмиралтейством командующего эскадрой.

— Вам известны мои приказы, капитан, — прошипел он. — Будьте добры выполнять их.

Капитан Пирс уважительно наклонил морду, его черные глаза неистово сверкали в ярком освещении боевого мостика.

— Так и будет, милорд, и у вас не будет причин придираться ко мне. Я просто задал вопрос, так как мы прибыли в точку, откуда предстоит осуществить прыжок.

— Один из их древнейших мудрецов, сэр капитан, однажды сказал, что вершина мастерства не в том, чтобы сражаться, но в том, чтобы позволить противникам биться друг с другом до тех пор, пока они не будут готовы сдаться тебе без боя, — ответил адмирал и повернулся к своему адъютанту. — Принеси мне последнюю информацию с нашего зонда. Они уже должны были начать сражение.

Спеар повернулся к капитану спиной, раздувая ноздри, как будто уже чуя кровь жертвы:

— Скоро, капитан, мы будем готовы к прыжку, чтобы получить нашу добычу.

— Я крайне рад слышать это, милорд, — подобострастно отозвался капитан. — Я боялся, что за годы ожидания Адмиралтейству может надоесть вся эта затея.

— После того как мы избавимся от людей, обладание этой планетой будет вопросом всего нескольких месяцев.

Триста человеческих лет прошли после первой неудавшейся попытки завоевать планету людей, которую предпринял далекий предок Спеара, Шейк Уилльям. Бесчестье этого поражения тщательно скрывалось за блеском других завоеваний Джинцджи. Но это рискованное предприятие стоило династии Спеара неизмеримо многого, не только в материальном плане, но и в вопросах престижа. И теперь он, Растл из младших Спеаров, отомстит за бесчестье, которое заставляло членов их семьи стыдливо прижимать к спине длинные иглы.

— Полковник, — голос Боло отвлек полковника Рейнхардта от размышлений по поводу грядущей операции, — мне удалось проникнуть в военную компьютерную сеть Новой Франции.

— Что? — Рейнхардт оглядел боевые дисплеи. — Им ведь не удалось тебя обнаружить?

— Они считают, что удалось, однако их программы безопасности не могут составить мне конкуренцию. Я определил, что новофранцузы не несут ответственности за почти полное уничтожение терраформирующей микрофлоры, случившееся триста лет назад, — продолжил он.

Рейнхардт нахмурился:

— Хорошо, но я уверен, что мы тоже этого не делали. Видимо, их архивы были уничтожены.

— Может быть, военные архивы, — допустил Боло, — но не статистические данные о демографическом положении и не доклады агрономов. Они четко показывают, что имело место намеренное широкомасштабное нападение одновременно на терраформирующие микробы и основные посевы во всех без исключения районах, заселенных людьми. Мой анализ показывает, что ответственность за это несет третья сила.

— Какая-то мутация первоначальной экосистемы планеты? — пробормотал себе под нос Рейнхардт, которого гораздо больше интересовало, когда же они наконец пересекут границу. Они двигались в этом направлении уже несколько часов.

— Нет, — отозвался Боло. — Экосистема этой планеты не настолько развита. Но даже если и так, распространение вируса было направлено из центра наружу терраформированной области, а не наоборот. Это указывает на целенаправленный саботаж.

— Очень занимательно, — заметил полковник. — Передай копию своих находок и анализа нашему Г-2, генералу Слейтеру.

— Для этого у нас нет времени.

Рейнхардт прищурился:

— Почему нет? Мы сможем сделать это, как только начнем атаку. Лягушатники уже будут точно знать, где ты находишься, так что у нас не будет причин соблюдать радиомолчание.

— Мои расчеты предполагают, что сила, несущая ответственность за разрушительную биологическую атаку и разжигание враждебности между Новой Францией и Баварией, планирует еще одно наступление, — сообщил Боло.

— Что? Но это... — Слова полковника Рейнхардта потонули в разрывающем уши грохоте чудовищных взрывов.

— Прямое попадание! Великолепно! — ликующе воскликнул генерал Маркс.

Они по-прежнему находились в командном центре, но перешли из центра связи в Боевой зал. Широкий видеоэкран доносил до собравшихся звук и изображение опустошения, произведенного десятками тонн взрывчатки. Главнокомандующий походя оглянулся на наполовину опустевший поднос с сандвичами и кофе, оставшимися от ленча, и подумал, что не стоит ли заказать праздничный банкет.

— Он все еще движется, — наполовину возбужденно, наполовину с сомнением доложил майор Крюгер.

— Это ненадолго, — заметил генерал Слейтер. — Сейчас пойдут наши бомбардировщики.

Генерал Маркс не обратил внимания на их разговоры. Вместо этого он подошел к экрану видеосвязи:

— Генерал Картье, видимо, мне придется просить вас от имени Астрала, чтобы ваши самолеты перевооружились и вернулись еще на один заход.

Главнокомандующий Армией Новой Франции стоически кивнул. За его спиной мелькали какие-то тени, кто-то передал ему доклад. Он быстро просмотрел его, досадливо нахмурился и снова поглядел на экран.

— Вынужден согласиться с вами, генерал Маркс. Император — наш император — приказал мне подчиняться любым разумным запросам вашего правительства, дабы помочь нейтрализовать это спятившее орудие войны.

Маркс постарался сохранить безразличное выражение лица, но невысказанный упрек верховного командира Новой Франции заставил его вспыхнуть:

— Генерал, все мы, как профессионалы, должны помнить об опасностях, связанных с изощренными орудиями уничтожения.

— Oui.[15]

— Что это было? — завопил Рейнхардт, отчаянно разглядывая многочисленные дисплеи боевого шлемофона. Грохот снаружи был таким сильным, что он даже себя не слышал. В воздухе запахло сгоревшей проводкой и раскаленным металлом. Боло покачнулся, немного дернулся и продолжил движение. — Ты получил повреждения?

— Серьезных потерь боеспособности нет, — доложил Боло. — На запад направляется группа из примерно сорока реактивных летательных аппаратов.

— Бомбардировщики? Сбей их!

— Нет, — ответил Боло. — Они потребуются для будущих операций.

— Это вражеские бомбардировщики! — заорал Рейнхардт, в бессильной ярости колотя кулаками по валикам кресла.

— Нет, — ответил ему Боло, — это бомбардировщики Новой Франции.

На главном дисплее Рейнхардта развернулась карта местности, на которой отображались две группы бомбардировщиков, одна из которых удалялась на запад, в то время как другая приближалась с востока.

— Баварские бомбардировщики приближаются согласно предсказанному графику, — спокойно заметил Боло.

— Сбей, черт побери, проклятых лягушатников! — крикнул Рейнхардт. — Это приказ!

— Но он противоречит вашим изначальным приказам, — возразил Боло.

— Я приказывал тебе уничтожить врага! — в бешенстве рявкнул Рейнхардт.

— Почти точно, — согласился Боло, — Вы приказывали мне наиболее эффективно уничтожить противника. Новая Франция не является наиболее опасным противником, и, следовательно, сейчас их уничтожение не будет оптимальным. Мои расчеты показывают, что моя боевая эффективность после выполнения основного задания упадет ниже нуля. Однако эти же вычисления предполагают, что с уничтожением врага противостояние между вашими государствами прекратится, по крайней мере в отношении дальнейших военных действий. Бомбардировщики заходят на цель, — предупредил Боло. Все, что он говорил дальше, потерялось в заполнившем все вокруг долгом, чудовищном грохоте.

Тело Рейнхардта содрогалось в такт рокочущим взрывам, сотрясавшим корпус Боло. Он завопил от ужаса, но даже не услышал этого. Земля тряслась, раскачивалась и наконец успокоилась.

Спустя несколько секунд Боло начал доклад:

— Бомбардировка завершена, самолеты возвращаются на базу. Следующее нападение через... через...

Рейнхардт едва не прикусил язык, когда Боло неожиданно подкинуло вверх и бросило обратно на землю с отчетливым металлическим стоном изъеденного взрывами корпуса. Грохот возобновился, броня корпуса с визгом сопротивлялась обрушившемуся на нее давлению. Левая барабанная перепонка Рейнхардта лопнула, и из уха за воротничок побежал теплый ручеек крови.

Экраны БТС шлема моргнули и исчезли. На мгновение все погрузилось во тьму. Потом экраны снова вспыхнули, главный скользнул в сторону, и его место заняло море красных огоньков, сигнализирующих об отказе систем.

— Боло? — позвал Рейнхардт. Тишина. — Das Afrika Korps, ответь мне.

— Прекрасно! Великолепно! — ликовал генерал Мариус, едва не танцуя от радости перед дисплеем, на котором красовались картины бомбардировки. В эпицентре бушевало пламя, едва видимок среди гигантских облаков дыма, которые поднимав над землей.

— Он не движется, — сделал наблюдение майор Крюгер. — Мы остановили его.

В наушниках трещали статические помехи. Внезапно их сменило резкое шипение.

— Докладывает Das Afrika Korps. Система связи с военной сетью уничтожена, как и ожидалось. Повреждения корпуса незначительны, 20 процентов активной брони уничтожено, однако ключевые области не затронуты. Повреждения гусениц минимальны, совокупные повреждения возросли с 49 процентов до 51 процента боевых возможностей. Дополнительные попадания по внешней оптике, совокупные повреждения составляют 37 процентов от боевой эффективности. Повреждены 5 процентов совокупных рабочих устройств хранения информации, работает 57 процентов оперативной памяти, 3 процента оперативной памяти свободно. Текущая позиция находится в сорока километрах от точки входа в прибрежные воды, следующая атака ожидается через десять минут.

— Точки входа в прибрежные воды? — переспросил Рейнхардт. На мгновение он удивился, почему у него пересохло в горле, но удивление рассеялось, как только он вспомнил, что оглох на одно ухо и кричит, чтобы это компенсировать. Где-то плавился металл, он чувствовал его запах.

— Я планирую погрузиться под поверхность воды. После этого воздушные атаки должны прекратиться, и существует 92,3-процентная вероятность что наш противник решит, что данная Единица более не имеет боевой ценности.

Рейнхардт молча сидел и пытался усвоить эту информацию. Он постарался поудобнее устроиться в своем коконе, пытаясь собраться с мыслями и успокоиться.

— В последней атаке участвовали наши бомбардировщики?

— Да. Примерно пятнадцать метрических тонн мощной взрывчатки, бронебойных кинетических снарядов и небольшого количества разрушающих активную броню веществ, — сообщил Боло. — Как и было рассчитано, командование Баварии пришло к выводу, что данная Единица вышла из-под контроля и должна быть уничтожена.

На полковника снизошло озарение.

— Мы выехали не через те ворота! Ты мне солгал!

— Нет, — возразил Боло.

— Объяснись! — раздраженно крикнул Рейнхардт.

— Ворота были именно те, которые были необходимы для наиболее эффективного уничтожения врага, — заявил Боло. — Я сожалею, что мои экраны не функционировали, иначе мне удалось бы защитить ваши уши от самых сильных взрывов, — извиняющимся тоном добавил он.

— Это были не те ворота, которые мы должны были использовать, — сказал Рейнхардт, пропустив мимом ушей невнятные извинения.

— Мои программы позволяют мне независимо оптимизировать любые назначенные военные задания в соответствующих пределах, — ответил Боло.

— И мое условие «наиболее эффективного способа» дало тебе свободу действия? — предположил Рейнхардт. — Тогда слушай внимательно, Das Afrika Korps, твой Командир приказывает немедленно начать выполнение операции «Тотализация».

— Новые приказы приняты и поняты, — ответил Боло. — Предоставьте, пожалуйста, детали операции «Тотализация».

Глаза полковника Рейнхардта изумленно расширились.

— Все детали операции были переданы тебе через оперативный канал нашей военной сети.

— План проведения операции был получен, — согласился Боло, — однако эта информация хранилась в файлах, пострадавших во время последних бомбардировок.

Рейнхардт воспринял это довольно скептически:

— Ты сам поместил чертову информацию в незащищенную память!

— Вполне вероятно, — согласился Боло. — Это было наиболее логичным исходом ваших приказов, которые требовали обеспечить невозможность внешнего доступа к ним.

— Ну, я действительно... — Рейнхардт озадаченно замолчал. — Но зачем тебе была нужна моя санкция?

— Как и было предсказано, один из моих процессоров — процессор Б — вышел из строя, — объяснил Боло. — Теперь вы можете приказать свернуть операцию. Однако мои вычисления говорят, что, если эта операция не будет успешной, все человеческое население этой планеты будет уничтожено в течение восемнадцати месяцев. Вероятность такого исхода составляет 98,9 процента.

Рейнхардт нахмурился:

— Такое утверждение требует доказательств.

— Центральный экран, — сказал Боло. Изображение на дисплее изменилось, показывая карту местной Солнечной системы. — Красными точками обозначены цели, перемещение которых говорит об управлении разумными существами. Предварительные данные показывают, что они не соответствуют ни одному из известных людям типов космических кораблей.

— Твои данные устарели на триста лет,— напомнил Рейнхардт.

— Это так, и потеря информации привела к утрате многих записей, — признал Боло. — Однако характеристики этих кораблей не соответствуют экстраполяции ранее известных типов транспортных средств.

— Наука не стоит на месте, Боло, — напомнил Рейнхардт. — Ты ведь понятия не имел о квиртиановой логике.

— Я это исправил и использую квиртиановый аналоговый контур, — сказал Боло. — Даже на основании его возможностей мой прогноз гласит, что вероятность того, что эти корабли человеческого происхождения, не превышает 0,03 процента.

Рейнхардт уважительно повел бровями:

— До сих пор никому не удавалось воспроизвести квиртианову цепочку, используя архитектуру фон Нейманна.

— Это было нетрудно, — отозвался Боло. — Если вы обратите внимание на траектории этих кораблей, вы заметите, что логическая проекция этих траекторий приведет их на боевые позиции над планетой примерно через 18,54 часа.

— Если ты не знаешь, откуда они, как мы можем узнать их намерения?

— Если вы обратите внимание на яркую розовую точку на вашем экране, рядом с большей луной, вы поймете, что я узнал в ней устройство сбора разведывательной информации, — ответил Боло. — С того момента как я проник в новофранцузскую систему управления спутниками, я наблюдал несколько попыток со стороны этого устройства вызвать неисправности на спутниках, тем самым лишив нас единственной функционирующей системы наблюдения за глубоким космосом.

— Возможно, они просто пытаются установить контакт, — возразил Рейнхардт.

— Нет. Связь требует энергии на порядок ниже той, что используется этим устройством. Его намерения явно враждебны. Эта информация, в совокупности со сделанными ранее наблюдениями касательно нападения на экосистему вашей планеты три столетия назад, привела меня к 98-процентной уверенности, что мы имеем дело с новой атакой той же силы, которая потерпела неудачу в предыдущей попытке стереть человечество с лица этой планеты.

— Почему они просто не повторят то, что уже пробовали? — подумал вслух Рейнхардт. — Бог знает, это было более чем успешно.

— Они повторят. Однако собравшиеся, в системе силы слишком велики для простого ксеноформирующего заражения. Они наверняка поняли, что терраформирующие бактерии, уцелевшие в первом нападении, должны были выработать повышенный иммунитет, — отозвался Боло. — Кроме того, противник получил уникальную возможность сэкономить на использовании силы.

— Какую еще возможность?

— Эту войну, — объяснил Боло. — Зафиксировано ожидаемое приближение новой волны бомбардировщиков. Атака через десять... девять...

— Поразительно! — воскликнул генерал Маркс, наблюдая аэровидеосъемку третьего бомбометания. — Он по-прежнему функционирует, — сказал он генералу Картье. — Боло выполз из кратера и продолжает движение.

— Он направляется к морю, генерал, — добавил майор Крюгер, — и войдет в него неподалеку от разлома Кразнетца.

— Хмм, надо постараться, чтобы он до него не добрался.

— 98 процентов попаданий были прямыми! — с гордостью и восхищением произнес генерал Слейтер.

— Возможно, мне стоит подготовить свои силы еще для одного удара? — предложил генерал Картье.

Маркс бросил взгляд на майора Крюгера, который лишь пожал плечами.

— Да, полагаю, эта идея не лишена мудрости, — ответил главнокомандующий Армии Баварии.

В здоровом ухе Рейнхардта гудело от непрекращающейся бомбежки. Пока его внутреннее ухо пыталось восстановиться от частых сотрясений, он едва сдерживал тошноту. Он ловил воздух ртом, почти что задыхаясь. Воздух сильно нагрелся. Чтобы услышать свой слова, приходилось прилагать неимоверные усилия.

— Боло, у нас нет ничего, что могло бы остановить бактериологическую атаку чужих.

— Это не так, — ответил Боло. — В первую очередь я намерен позаботиться именно об этом.

— У тебя есть решение?

— Да, — был ответ. — Луч когерентного света соответствующей длины волны способен разложить носитель вируса на химические элементы.

— Будь так добр, повтори все это простым языком!

— Я открою огонь из своего главного калибра по траектории полета их штурмовиков, загруженных биологическим оружием.

— Не забудь о корабле-матке, а то они вернутся снова.

— Именно это я и намерен сделать.

— А что ты намерен делать, чтобы они не уничтожили тебя заранее? — поинтересовался Рейнхардт. — Для них ты явно самая большая угроза.

— Вот почему я и хочу создать иллюзию своей гибели до начала штурма, — пояснил Боло. Экраны Рейнхардта переключились на изображение неба, и голос Боло объявил: — Приближается следующая штурмовая группа баварских самолетов.

— Погоди-ка! Ты ведь направляешься к разлому Кразнетца! Там же обрыв в километр глубиной!

— Я знаю, — ответил Боло. — Пристегните пожалуйста, ваши ремни.

— С ними все в порядке! — Рейнхардт подтвердил свои слова, крепко потянув за ремни. — Ты действительно считаешь, что мы переживем такое падение?

— Да, — просто ответил Боло. — Однако существует 40-процентная вероятность того, что я потеряю один или больше из имеющих право голоса процессоров.

— Что я могу сделать?

— Во-первых, одобрите предложенный мной план операции, —ответил Боло.

— Покажи мне еще раз звездную карту. — Красные точки вражеских кораблей стали еще ближе, их орбиты пересекали карту тонкими пламенными линиями. Рейнхардт тяжело вздохнул. — Ладно, я одобряю твой план.

— Во-вторых, мне необходимо ваше согласие в случае необходимости действовать в качестве решающего голоса.

— И что это значит?

— У меня пять процессоров, обладающих правом голоса, — объяснил Боло, — если я потеряю от одного до трех, для определенных действий мне понадобится ваш голос.

— А если ты потеряешь четыре?

— Тогда я инициирую аварийную процедуру отключения, — ответил Боло. — Однако вероятность этого крайне низка.

— Хорошо, — согласился Рейнхардт. — Что-нибудь еще?

— В-третьих, подумайте о своих действиях в случае уничтожения данной Единицы.

— Уничтожения? Когда... — Слова полковника Рейнхардта поглотил рев разрывавшихся за бортом бомб.

— Сообщение от разведслужбы, милорд, — произнес гардемарин Дженкис Скратч, протягивая пакет с бумагами.

Адмирал лорд барон Растл Спеар принял пакет, вскрыл его и пробежал глазами содержание.

— Боло! — яростно прошипел он. — Они напали на него! Он упал в море. Наши сенсоры его не видят. Люди убеждены, что он уничтожен.

— Боло! — прорычал капитан Пирс. — Они уничтожили Боло, милорд. Наш флот может серьезно пострадать в бою с такими силами.

— Чепуха, Пирс! — рявкнул в ответ адмирал. — Неужели вы хоть на мгновение могли предположить, что они дешево заплатили за такую победу? Бόльшая часть их техники наверняка повреждена, а войска деморализованы. Это была горькая победа. — Адмирал обнажил зубы в жестокой ухмылке. — Пора нанести удар! Передайте приказ: прыгаем внутрь системы. Начинаем атаку!

Боевой мостик заполнил победоносный рык лившийся в глубине дюжины глоток.

— Генерал Картье, похоже, нам все-таки не понадобится ваша авиация, — сказал генерал Маркс, оторвавшись наконец от созерцания взрывов, красующихся на стоящем перед ним видеоэкране.

Разлома Кразнетца, 500-метрового обрыва на берегу моря, больше не существовало. На его месте, когда взметнувшиеся к небу облака пыли наконец рассеялись, все увидели ведущий к морю покатый склон. От Боло, цели невероятной мощи, сровнявшей с землей вершину холма и завалившей разлом, не осталось и следа.

— Термальное сканирование по-прежнему невозможно из-за пыли, — доложил генерал Слейтер. — Однако я не могу поверить, что Боло мог пережить и бомбардировку, и падение. — Он содрогнулся, вспомнив то, чему только что был свидетелем. — Ничто не могло пережить этого.

Генерал Маркс не обратил на него внимания. Он напряженно всматривался в экран видеотелефона, соединявшего штаб-квартиру со штабом его коллеги генерала Картье. Экран был покрыт статическими помехами.

— Бомбардировщики уже вернулись?

— Полная боевая готовность! Полная готовность, слышите меня! — Генералу Картье наконец удалось перекричать царящий в боевом штабе хаос. — Поднять по тревоге все подразделения! Бомбардировщикам, которые уже в воздухе, — новая цель — штаб-квартира верховного командования Баварии!

— Но, генерал, мы не знаем, действительно ли , они намерены напасть на нас! — в третий раз запротестовал генерал Ренуар.

— Тогда почему они не отвечают? — поставил вопрос ребром генерал Картье. Он повернулся к ординарцу. — Мне нужен генерал Ламбер из центра управления спутниками, немедленно.

— Возможно, у них просто проблемы со связью, — слабо сопротивлялся Ренуар.

Генерал Картье обернулся и посмотрел своему шефу разведки прямо в глаза:

— Ренуар, почему проблемы у них начались именно теперь, когда им больше не нужны наши самолеты?

— Сэр, мы уже использовали более 40 процентов запасов авиационных боеприпасов, — с волнением заметил генерал Вильерс.

— Чудесно! Мы потратили боеприпасы, чтобы решить их проблему, а они решили на нас напасть!

Ординарец передал генералу Ренуару записку. Престарелый генерал внимательно прочел ее и побледнел:

— Мой генерал, я вынужден сообщить вам, что мы получаем донесения о скоплении у границы подразделений Армии Баварии.

Генерал Картье осторожно принял записку из трясущихся рук разведчика.

— Генерал Картье, — крикнул ординарец. — Я связался с генералом Ламбером. Экран номер два.

Главнокомандующий Картье обернулся ко второму экрану, готовясь отдавать приказы, но Ламбер опередил его:

— Генерал, на нас напали!

— Полковник, ответьте, пожалуйста, — прожужжал в ухе Рейнхардта забавный голос.

Полковник весь взмок и чувствовал себя странно. Нет, он ужасно себя чувствовал.

— Полковник Рейнхардт. — Тон был писклявым словно обычный голос, который проигрывают на повышенной скорости. — Ответьте, пожалуйста.

— О-ох, — простонал Карл. Его голос оказался таким же писклявым, как и тот, другой. Он открыл глаза, точнее попытался открыть — левое веко решительно отказывалось повиноваться. — Где я?

— Вы находитесь в командном отсеке Боло Марк XVI модель С, Das Afrika Korps.

— А ты, черт возьми, кто такой? — пролаял Рейнхардт. Он потер левое веко. На ладони осталась кровь, но глаз открылся. Он втянул ноздрями воздух — он был прохладным, дышать было легко, но в нем чувствовалось что-то странное.

— Боло Das Afrika Korps.

— Ничего подобного. У Боло был другой голос.

— Для того чтобы приспособиться к окружающей среде, ваш отсек был наполнен кислородно-гелиевой смесью, — объяснил Боло.

— Вот как? — пробормотал Рейнхардт, к которому начали возвращаться чувства.— И что это за условия?

— Мы находимся на глубине 2000 метров и передвигаемся вдоль континентального шельфа.

Рейнхардт полностью пришел в себя:

— Я не знал, что ты можешь функционировать на такой глубине.

— Давление, воздействующее сейчас на мой корпус, незначительно по сравнению с тем, что я обычно переживаю во время сражения, — заметил Боло. — Я мог бы свободно погрузиться еще на 7000 метров. Однако для текущей миссии этого не требуется.

— Что произошло?

— Как и было рассчитано, последняя волна бомбардировки выбросила нас в море, одновременно скрыв нас от наблюдения до тех пор, пока данная Единица не совершила погружение на необходимую для успеха миссии глубину.

— Значит, они уверены, что уничтожили тебя, — сделал вывод Рейнхардт.

— Вероятность положительного ответа на данный вопрос составляет 97,9 процента, — согласился Боло. — Глушение связи началось приблизительно через 30 секунд после того, как командные центры получили видеозаписи бомбежки.

— Глушение?

— Да, — повторил Боло. — Используя спутники связи, я задействовал широкочастотное глушение военных каналов.

— Но... но... они будут озадачены. Лягушатники подумают, что мы сделали это специально, а наше командование будет считать, что это сделали они! Ты начнешь войну!

— Вероятность того, что обе стороны развернут свои силы в положение полной боевой готовности, составляет 94,3 процента, — согласился Боло. — Я считаю, что это наиболее логичный способ обеспечить готовность всех человеческих войск к грядущему сражению. Из разговоров с вами у меня сложилось впечатление, что попытка убедить в наличии угрозы объединенные штаб-квартиры была бы пустой тратой времени.

— А чужаки?

— Они наверняка наблюдали за нападением на данную Боевую Единицу, поэтому не смогут не заметить военные приготовления обеих сторон и начнут наступление согласно моим расчетам, — почти самодовольно ответил Боло. — Я считаю, что их штурмовые силы будут развернуты задолго до того, как данная Боевая Единица снова станет обнаруживаемой. Тогда мы сможем одновременно нейтрализовать их биологическую атаку и наземное наступление.

— Почему ты считаешь, что они не могут просто начать биологическую атаку и подождать, пока все не вымрут?

— Во-первых, потому, что их активность в этой системе продолжается уже несколько месяцев и быстро приближается к точке, после которой их продолжительное присутствие станет невыгодным экономически. Во-вторых, в прошлый раз им не удалось уничтожить население одними только биологическими методами. В-третьих, потому, что они совершили прыжок внутрь системы и заняли боевое построение на орбите, сконцентрировавшись над населенными центрами планеты.

— Хмм, — Полковник Рейнхардт, поджав губы, выслушал аргументы Боло. Его немного отвлекала кровь, струящаяся из рассеченной левой брови. — У тебя есть аптечка первой помощи? Похожая получил кое-какие повреждения.

— Аптечка первой помощи находится у вас над головой справа, — отозвался Боло. — Хотя я и не понимаю, зачем она вам, ведь по моим оценкам ваша эффективность составляет 51,2 процента, что более чем достаточно для того, чтобы выполнять роль вспомогательного процессора.

Рейнхардт издал звук, который оказался чем-то средним между стоном и рычанием, которое он пытался изобразить.

— Я поднимаю шлем БТС и освобождаю передние крепления. Вы с легкостью сможете воспользоваться аптечкой.

— Пока я увеличиваю свою эффективность, не мог бы ты изложить данному вспомогательному процессору свой план действий?

— До моей гибели или после?

— Гибели? — Рейнхардт нахмурился, — Мне казалось, ты собирался всего лишь убедить в этом врага.

— Именно так, — согласился Боло. — Однако, снова появившись на поверхности, я стану для врага целью номер один. На мне будет сконцентрирована вся их огневая мощь, что даст вам возможность успешно контратаковать.

— Так ты хочешь высадить меня как раз перед атакой и отвлечь их на себя, чтобы дать объединенным армиям время собрать силы и напасть на чужих?

— За исключением того, что я также планирую остановить биологическую атаку, все верно, — согласился Боло. — Нападение на меня позволит вам определить уровень их возможностей и используемую противником тактику. Эта информация жизненно необходима для успешного противодействия.

Рейнхардт немного поразмыслил:

— Мне кажется, что лучше было бы позволить врагу начать нападение на объединенные армии, определить его тактику и удостовериться, что у них нет вооружения, превосходящего возможности наших объединенных сил, в чем я глубоко сомневаюсь.

— Их флот насчитывает пять кораблей, — произнес Боло. — Судя по спутниковым данным и их траекториям, а также экстраполируя данные, полученные в ходе предыдущего нападения и попытки оккупировать эту планету, я склонен предположить, что рост индивидуального представителя данного инопланетного вида должен составлять от половины до двух метров, — Рейнхардт скептически изогнул бровь, но Боло либо не заметил, либо предпочел не обращать на этот жест внимания. — Кроме того, я считаю, что они дышат кислородом и атмосфера и гравитация на этой планете подходит им с небольшими отклонениями. Приняв эти параметры можно рассчитать, что их штурмовой флот не может нести больше 10 000 солдат, а скорее всего намного меньше.

— Небольшие силы, — заметил Рейнхардт. — Как насчет ядерного оружия?

— Нет никаких признаков наличия на кораблях источников жесткого излучения, — сказал Боло. Из этого и их военных целей я могу сделать вывод, что они не обладают ядерным оружием и не хотят его использовать.

— Но почему? Мы ведь сосредоточены на небольшой территории.

— Потому что противнику удалось перехватить информацию, подсунутую мне новофранцузами. А она говорит, что в их арсенале достаточно бомб, чтобы сделать планету совершенно непригодной для жизни.

— ВГУ, — пробормотал себе под нос Рейнхардт.

— Вот именно — Взаимно-Глобальное Уничтожение, термин, родившийся на Земле в середине двадцатого века. Стратегическая ящерная ситуация в целом никогда не меняется.

— Значит, ядерное оружие они использовать не станут. Что еще у них может быть?

— Этот вопрос к делу не относится, — ответил Боло. — Гораздо важнее, какое оружие они будут использовать.

— Это одно и то же.

— Простите, полковник, нестабильное мышление, — извинился Боло. — Скорее всего в грядущем конфликте будут использоваться следующие классы вооружения: кинетическое оружие массового и локального поражения, энергетическое и когерентно-лучевое оружие и ксеноформирующие бактерии.

— Ты хочешь сказать, что их оружие примерно такое же, как наше?

— Классы оружия совпадают, — поправил Боло, — но определить их поражающую способность на данной стадии не представляется возможным.

Рейнхардт задумчиво поджал губы:

— Если твои предположения точны, они собираются захватить и оккупировать эту планету. Но это значит, что, кроме боевой техники, они должны везти с собой оборудование для колонизации.

— Очевидно, да.

В голосе Боло Рейнхардту внезапно послышалось снисхождение. Он испытующе посмотрел туда, где, по его разумению, находился мозг Боло.

— Это ограничение должно оказывать влияние на то время, которое они могут позволить себе сражаться.

— Мы приходим к согласию, — заметил Боло. — Я должен просить вас поторопиться, так как времени у нас мало.

— Сколько времени они могут сражаться с нами?

Над этим вопросом Боло пришлось хорошенько поразмыслить.

— Трудно сказать хоть сколько-нибудь точно, — перед глазами Рейнхардта быстро разворачивались серии экранов, заполненных данными и графиками, — однако, согласно закону нормального распределения, противнику может хватить снабжения на срок от трех часов до трех недель при условии использования стандартных тактик ведения боевых действий.

— А сколько...

— По самым усредненным оценкам, для того чтобы полностью уничтожить объединенные вооруженные силы Баварии и Новой Франции, им понадобится менее пяти часов, — произнес Боло, отвечая на недосказанный вопрос.

Рейнхардт выругался.

— Ваша брань подтверждает мои прогнозы, — заметил Боло. — Если не случится чего-то экстраординарного, вряд ли вашим армиям удастся сдержать вражеское наступление.

— Gott im Himmel, откуда они взялись? — крикнул в микрофон лейтенант Отто, правый ведомый IX летной труппы. Всего несколько секунд назад небо было чистым до самого горизонта.

— И куда они летят? — поинтересовался лидер звена капитан Фрайгерр, врубая дожигатели топлива на полную мощность в погоне за быстро уменьшающимся вдалеке летательным аппаратом.

Вдвоем они составляли ровно половину IX летной группы.

— Они у меня на хвосте! Мне не оторваться! Я... — Голос ведомого оборвался, а чуть позади машины Фрайгерра вспыхнуло новое крохотное солнце. Капитан рванул рычаг вправо, бросая машину в крутое пике, переходящее в мучительную внешнюю петлю.

— Они сбили моего ведомого! — радировал Фрайгерр на базу, выйдя из петли и резко заваливаясь влево. — Они у меня на хвосте! Попробую маневр уклонения! Как им удается...

Получив первые сообщения, генерал Маркс резко повернулся к Слейтеру:

— Где, черт возьми, они могли раздобыть такое?

Пожилой контрразведчик ничем не мог объяснить неожиданное появление новых гиперзвуковых летательных аппаратов. На глазах бледнея от ужаса, он мрачно просматривал поток поступающих сообщений с поля боя.

— Они уже сбили два наших звена, сэр, — доложил адъютант. По комнате взад и вперед бегали увешанные наградами ординарцы и адъютанты, и атмосферу компетенции начинал сменять запах страха. Что-то пошло не так, и чтобы сказать это, не надо было видеть сообщения.

— Выжившие докладывают, что им удалось спастись, нырнув под защиту наших зенитных батарей, — добавил другой адъютант, вручая генералу Слейтеру свежий рапорт.

— Сколько? — нетерпеливо спросил генерал Маркс, протягивая руку за докладом.

— Пока что только три, — ответил адъютант, с извиняющимся видом передавая листок командующему.

— Из двадцати, — пробормотал Маркс. Он повернулся к майору Крюгеру. — Крюгер, они уже начали наземное наступление?

Майор вынырнул из-за дисплеев своих компьютеров.

— Нет, сэр, — ответил он, качая головой, — их войска не двигались с места. — Он нахмурился. — Они чертовски много передают, парни генерала Слейтера уверены, что вскоре нам удастся взломать их боевые коды.

— Как раз вовремя, чтобы сдаться, — неосторожно пробормотал один из ординарцев, оказавшийся в этот момент слишком близко к своему командиру. Генерал Маркс поднял голову и одним взглядом заставил наглеца замолчать. Но генерал не смог долго смотреть ему в глаза. — Попытайтесь еще раз вызвать штаб-квартиру лягушатников, — приказал он бестактному ординарцу. — Спросите, какие условия они предлагают. — Он устало провел по лицу рукой.

— Господин генерал, противник по-прежнему глушит нашу связь, — уныло объявил дежурный офицер связи.

— Это безнадежно, генерал, — доложил Ламбер своему шефу по видеотелефону. Он застрял в центре управления спутниками, который был наскоро переоборудован в оперативный штаб. Его глаза слезились, а лицо заросло щетиной, — Что бы это ни было, оно лучше наших истребителей.

— Как получилось, что нам об этом ничего не было известно? — поинтересовался генерал Картье у Ренуара. Они находились в мобильном командном центре, который выполнял роль мозгового центра Армии Новой Франции. Фургончик был замаскирован только что вырубленными ветвями, и в нем пахло свежей древесиной. Но у Картье не было времени думать об ущербе экологии.

Генерал Ренуар покачал головой:

— Не могу поверить, что им удалось сохранить в тайне подобные разработки. Возможно, их Боло был всего лишь отвлекающим маневром, хотя мои люди очень тщательно...

Картье отмахнулся от его объяснений:

— Сейчас это уже не важно. Мы можем с ними сражаться?

— Сэр, мы уже потеряли половину наших истребителей-бомбардировщиков, — доложил его адъютант. — Те, что уцелели, просто успели укрыться под щитом ПВО, позволив зенитчикам заняться нападавшими.

— Мне нужен хотя бы один экземпляр для анализа! — рявкнул своему ординарцу Ренуар.

— Я уже распорядился, — кивнул тот.

Генерал Картье не обратил внимания на разворачивающуюся вокруг него сцену. Вместо этого он многозначительно изогнул бровь и посмотрел на своего начальника штаба. Ламбер правильно понял его жест и скорбно покачал головой.

— Господа, мы должны связаться с Баварией и запросить их условия мира, — объявил Картье, мгновенно установив в помещении гробовую тишину.— Я собираюсь проинформировать императора.

— Мы уничтожили до 40 процентов их авиации! — торжествующе провыл адмиралу Скратч.

— Ты слышал, Пирс? Уже 40 процентов! — ликующе рявкнул Спеар своему флаг-капитану.

Капитан сэр Крив Пирс выглянул из-за своей боевой консоли и изобразил подобие кивка:

— Более чем вероятно, милорд.

Адмирал барон Растл Спеар пронзил взглядом своего капитана, лениво обдумывая, действительно ли капитан пытался его оскорбить, и принял решение на этот раз не заметить оскорбления. Капитаном, взял на заметку Скратч, можно будет заняться позже. Пирс обернулся к вахтенному гардемарину:

— Вторая волна готова?

— Так точно, капитан, — ответил юноша. Его глаза избегали встречаться со взглядом капитана.

Пирс издал горловой рык:

— И?

— Есть некоторые сомнения относительно потерь, которые понесла первая волна и...

— Что, своей гибелью они опозорили Джинцджи? — прорычал Спеар.

— Нет, милорд, — успокоил его Пирс. — Но группа, получившая задание уничтожить, спутники связи, до сих пор не вернулась и не отвечает на вызовы. Если считать их погибшими...

— Наши зонды не обнаружили никакой опасности, связанной с комсатами[16].

— Милорд, они расположены слишком близко к планете, чтобы можно было получить точные данные.

— Ха! Кто-то в пылу битвы забыл доложиться, так? И это должно нас остановить?

— Но, милорд, если это не так..

— Высылайте вторую волну! — проревел адмирал Спеар. — Сбрасывай их, Пирс!

— Есть, сэр, — отрапортовал Пирс. Он повернулся к гардемарину. — Отметьте в судовом журнале, пожалуйста, что на двадцать второй минуте сражения милорд адмирал приказал начать вторую волну наступления.

— Слушаюсь, сэр, — мгновение поколебавшись, ответил гардемарин. Он был озадачен: капитан давал ему особую инструкцию по чисто рутинному вопросу. — Вторая волна запущена.

— Тридцать минут до высеивания бактерий, — добавил командир отдела особого вооружения.

— Шип уже на орбите? — прорычал Спеар.

— Да, адмирал, — ответил тот. — Через десять минут поднимется над терминатором.

— Терминатором? — пробормотал Спеар себе под нос.

— Думаю, адмирал, он имел в виду горизонт, — пояснил Скратч.

— Я знаю, будь ты проклят! — взревел адмирал, с немалым удовольствием отметив, что адъютант попался в его ловушку. Гардемарин вздрогнул, сверкнули вставшие дыбом иглы, но ему удалось взять себя под контроль.

— Прошу простить меня, милорд, — со вздохом ответил Скратч, — я всего лишь предположил. Я не ошибся?

— Капитан, проследите, чтобы этот курсант прошел коррективный курс по орбитальной терминологии, — пролаял адмирал, наслаждаясь тем, что ему удалось втянуть в свою игру и капитана.

— Я сделаю соответствующие распоряжения, милорд, — невозмутимо отозвался Пирс. — Он явно прогулял этот курс.

Спеару удалось скрыть яростный оскал небрежным взмахом шляпы. «Чтоб ты провалился, колючка старая!» — выругался он про себя.

Лейтенант с обеспокоенным выражением на морде вручил капитану депешу. Пирс торопливо прочитал ее.

— Милорд, вынужден сообщить вам, что наши потери в первой волне достигли 35 процентов. Остановить атаку?

— Остановить атаку?! — прохрипел Спеар. — Никогда! — На его вопль обернулись почти все собравшиеся на мостике. — Вторая волна уже в пути, и у нас еще осталась ударная группировка. Мы победим!

— Милорд, нам было приказано отступать, если... — обеспокоенно произнес Пирс.

— Я помню приказы, капитан! — вспыхнул Спеар, ощетиниваясь иглами. — Но лорды Адмиралтейства послали меня, а не вас! Продолжайте атаку.

— Есть, милорд, — ровным голосом ответил Пирс. Он бросил взгляд на вахтенного офицера. — Держи милорда в курсе дальнейшего развития событий Спайк.

Лейтенант Спайк перевел взор с капитана на адмирала и серьезно кивнул:

— Я выполню свой долг, милорд.

— Ба! — проворчал Спеар. — Кому нужны услуги этой падали. — Он провел когтем по подлокотнику. — Победа! Я ее чую.

— Чужаки начали вторую волну штурма, — проинформировал Рейнхардта Боло, по-прежнему находившийся в безопасных глубинах моря. — Телеметрия показывает более крупные и медленные корабли — возможно, штурмовики или бомбардировщики.

— Бомбардировщики, — решил Рейнхардт. — Они перебили наши истребители и теперь возьмутся за командные пункты и центры управления. Когда они запустят корабли с бактериями?

— Полагаю, сначала они захотят убедиться что преуспели в своей миссии.

— Тогда будет уже слишком поздно! Ты можешь уничтожить их на орбите?

— Я не уверен, что смогу точно определить цель, — ответил Боло. — Любой из пяти кораблей может быть носителем бактерии, и нет никаких гарантий, что не все пять сразу.

— Понятно, а всех тебе не уничтожить, — подвел итог Рейнхардт.

— Вероятность того, что мне удастся произвести больше одного трансатмосферного выстрела, крайне невелика.

— Дисперсия, затухание и ионизация атмосферы, — произнес Рейнхардт, перечисляя известные ему факторы, уменьшающие эффективность когерентного излучения.

— Абсолютно верно. — Боло помолчал, а потом добавил: — Враг вступил в бой с подразделениями, защищавшими обе штаб-квартиры людей. Они показывают поразительные результаты.

— Проклятие! — выругался Рейнхардт, теряя самоконтроль. — Быстро к берегу! Мы должны сбить корабль-вирусоноситель.

— Даже если я смогу идентифицировать этот корабль, наши шансы на успех крайне невелики, — заметил Боло. — Их силы превосходят возможности объединенных армий людей. — Пауза. — Через две минуты мы будем на берегу.

Перед глазами Рейнхардта раскрылась карта, на которой протянулся их курс, ведущий от берега к самой столице.

«Новый Париж», — проворчал про себя Рейнхардт.

— Проложи прямой курс к новофранцузской штаб-квартире.

— Это решение тяжело счесть целесообразным, — откликнулся Боло, — так как тем самым мы сообщим противнику не только наше местонахождение, но и координаты штаб-квартиры Армии Новой Франции. Кроме того, телеметрия показывает, что их штаб функционирует только на 40 процентов. Командный состав вооруженных сил Новой Франции почти полностью потерян.

Кровь отхлынула от лица полковника Рейнхардта.

— Ясно, — тихо сказал он, скорбя о гибели достойных соперников. — Однако я все же хочу, чтобы ты проложил курс туда, где был их штаб. Попробуем установить с ними связь.

— Мой анализ показывает 80-процентную вероятность того, что обе армии людей уже осознали свою ошибку и готовы заключить альянс против инопланетной угрозы, — сообщил ему Боло. Полагаю, в течение часа они начнут действовав сообща.

— Нет! Они не должны этого делать!

— Мы потеряли контакт со штаб-квартирой, — доложил генералу Ламберу один из связистов по имени Баллард. — У нас есть связь с Десятым корпусом, III бригадой XX бронетанковой дивизии, Вторым Тактическим авиационным дивизионом, Третьим артиллерийским корпусом. Все они ждут ваших распоряжении.

— Хорошо, соберите штаб...

Ламбер оборвал себя на полуслове, внезапное осознание пугающей реальности, наконец, поколебало его военную выучку. Вокруг него были напуганные программисты, инженеры и техники. Ни единого воина. Справятся ли они? Он уже использовал их в качестве импровизированного штаба, но тогда соотношение сил не было настолько угрожающим. Он отбросил сомнения, придавая лицу выражение непоколебимого спокойствия. Что же стало с гордой Армией Новой Франции после двух часов непрерывных боев? От авиации не осталось и следа, артиллерию стерли в порошок, системы снабжения тоже больше не существовало. Ламбер сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Спертый воздух отдавал страхом и волнением людей. Запах поражения.

— Составьте новый штаб из местного персонала, — начал он заново. — Нам нужна секция разведки, которая будет заниматься обобщением уже собранной информации; секция личного состава, чтобы координировать перемещения подкрепления, — он поднял руку и загибал по пальцу на каждую секцию, — секция снабжения, которая займется оценкой сложившейся в этом секторе ситуации и попытается восстановить линии снабжения, и секция оперативной работы, которой я займусь лично. — Он ткнул пальцем в одного из техников, с которым уже работал. — Гасконд, я хочу, чтобы ты занялся восстановлением связи. Мне нужны все каналы связи, не важно, с нашими подразделениями или с противником.

Техник кивнул и заторопился прочь. Ламбер оглядел собравшихся вокруг него людей, в глазах которых снова появилась надежда, и почувствовал, что ему удалось вернуться наконец в шкуру военного лидера. Он улыбнулся:

— Очень хорошо, господа, мы потерпели неудачу, но мы французы! Мы справимся с этим, n’est pas? — Он обернулся к только что назначенному шефу разведки. — Дюпон, как только сможете, попытайтесь выяснить, где противник раздобыл это оружие!

«Никогда не видел ничего подобного», — подумал он про себя.

— Сэр! Сэр! — подбежал к нему техник. — Противник вышел на связь!

Ламбер резко развернулся:

— Где? Кто?

Прежде чем тот успел ответить, прибежал еще один связист:

— Боло! В нашей штаб-квартире Боло!

— Враг атакует Боло! — доложил кто-то еще, прежде чем Ламбер успел обернуться.

Последнее сообщение дошло до Ламбера не сразу.

— Враг моего врага мой друг,— с растущим в груди энтузиазмом сказал он столпившимся вокруг. — Вызовите мне командира баварцев, мы должны поговорить о войне!

— Стреляй же по этим чертовым штукам! — в который раз прокричал Рейнхардт Боло, который кружил рядом с развалинами мобильной штаб-квартиры новофранцузов. — Лягушатники ответят, как только увидят, что мы сшибли несколько этих проклятых бомбардировщиков!

— Мои зенитные орудия не могут стрелять по целям выше определенного угла — один есть! — мне приходится выжидать, пока они не сделают ошибку, пройдя под нужным углом, — еще один!

— Ладно, пока хватит, — приказал Рейнхардт. — Я не хочу, чтобы они догадались о нашей проблеме.

— Если бы только я мог нормально целиться, — опечаленно ответил Боло, — Эти штуки такие неповоротливые, что я мог бы избавиться от всех. Они собираются на новый заход, что я должен делать?

— Снова процессоры?

— Процессор А колеблется, — признал Боло. — Его отказа следует ожидать в течение нескольких минут. Тогда я снова смогу действовать автономно. Однако запасы энергии истощаются на 10 процентов быстрее, чем ожидалось.

— Хмм. — Эту информацию Рейнхардт воспринял со смешанным чувством. — Хорошо, направляйся к ближайшей батарее зенитных орудий. Может, удастся заманить к ним эти бомбардировщики.

— Или навести противника на наши зенитки, — заметил Боло, тем не менее выполняя приказ.

— Постарайся держаться подальше, чтобы не подвергать зенитчиков слишком большой опасности, — поправился Рейнхардт. — И попробуй еще разок вызвать штаб французов.

— Слушаюсь.

— Адмирал. — Гардемарин Скратч подошел к барону Растлу Спеару с депешей в лапах. Тот принял пакет и начал разворачивать его, пока Скратч докладывал о содержимом сообщения. — Милорд, доклад разведки показывает, что враги начали переговоры друг с другом и, очевидно, пытаются объединиться против нас.

— Великолепно!

— Милорд? — озадаченно переспросил гардемарин.

— Если они начнут действовать сообща, нам не придется уничтожать их командование порознь, — объяснил юному офицеру капитан Пирс.

— Это значит, что мы уже почти победили! — шумно обрадовался адмирал.

— Это также значит, что противник станет сильнее, — напомнил ему капитан Пирс. — Они снова будут действовать организованно и перестанут сражаться друг с другом.

Ответом адмирала было пренебрежительное фырканье.

— Мы побили их, капитан. Запускайте Шип. Глаза Пирса широко раскрылись. Он облизал губы:

— Милорд, у противника по-прежнему есть Боло! Он уже уничтожил несколько наших штурмовых аппаратов!

— Скоро мы им займемся, капитан, — прищурившись, ответил адмирал.

— А как же отряд, отправленный к спутникам? Мы уже несколько часов ничего о них не знаем.

— Ты так боишься этого Боло? — усмехнулся Спеар, раздувая ноздри.

— Если он собьет Шип...

— Этого не будет, капитан, — отрезал адмирал обнажив зубы. — Пусть штурмовики атакуют Боло до тех пор, пока не уничтожат его. А потом мы запустим Шип.

— Есть, милорд.

— Они сосредоточили огонь на Боло, который занял позицию в четырех километрах к северу от штаба, — доложили генералу Ламберу.

— Понятно, скажите своим парням, что мы отправляем туда дюжину наших ребят,— произнес по-немецки гортанный голос, чей обладатель случайно подслушал донесение.

— Наши истребители подойдут с юга, так что будьте осторожнее, — добавил голос француза.

— О, это просто: если что-то выглядит странно, его надо сбить, — отозвался баварец. — Видите там у себя что-нибудь необычное?

Ламбер оставил их общаться друг с другом и подошел к сделанному на скорую руку планшету с картой.

— Спутниковая связь возобновилась вскоре после того, как Боло вернулся на сушу, — сообщил ему один из техников. — Теперь у нас на радаре пять крупных кораблей пришельцев и до черта корабликов поменьше.

Ламбер кивнул ему:

— Смогли пробиться к Боло?

— Нет, месье. Мы по-прежнему пытаемся связаться о ним через спутник, однако, похоже, его внешние антенны были уничтожены, когда... — Он не стал договаривать до конца.

Ламбер понимающе кивнул.

— Это было очень хитро и почти сработало. Полковник Рейнхардт очень умен. Я уверен, что он знал, что связь будет потеряна.

— Процессор А вышел из строя, — неожиданно произнес Боло, перекрыв рев непрекращающейся бомбежки. — Мне больше не нужна ваша помощь, полковник. Вы можете покинуть отсек, как только пожелаете.

— Надеюсь, ты не забыл, что нас атакуют! — выкрикнул Рейнхардт.

— Я помню, — откликнулся Боло. — Однако атака прекратится спустя тридцать секунд, так как у противника закончатся боеприпасы.

— Мы их побили? — с надеждой в голосе спросил Рейнхардт.

— Они понесли некоторые потери от ваших истребителей, но нет, мы их не побили. Они просто направляются на дозаправку и перевооружение.

— А как ты сам?

— Вероятность того, что мое основное орудие останется работоспособным, составляет 82 процента, связь ограничена прямым доступом к спутнику.

— Почему спутниковая связь так хорошо работает? — удивился Рейнхардт.

— Полагаю, это потому, что поверхность моего корпуса может работать как довольно эффективная антенна, — ответил Боло. — Старый боевой трюк.

— Даже когда тебя все время бомбят? — скептически спросил Рейнхардт. Его голос оставался все таким же скрипучим, потому что Боло сохранял в отсеке повышенное давление, помогающее полковнику выдержать продолжительную бомбардировку. — Видимо, эти спутники способны на большее, чем я предполагал.

— Приближается еще одна волна,— сообщил Боло. — Враг восстановил численность своих штурмовиков.

— Продолжай заманивать их к зенитным батареям.

— Jawohl[17].

На них снова обрушился град разрывов. Рокот взрывов почти перекрывал шипящий звук, словно поблизости закипал чудовищный чайник. Воздух стал обжигающим, и Рейнхардту пришлось дышать крохотными вдохами, чтобы не обжечь себе легкие. Отсек наполнила вонь горевшего металла.

— Они используют новый тип боеприпасов, — пояснил Боло. — Абляционная взрывчатка.

— Абляционная?

— Они пытаются расплавить мою броню, — объяснил Боло. — 20-процентная эффективность.

Еще один каскад бомб обрушился неподалеку, бросая Боло вверх, вниз, взад и вперед. Секунду казалось, что они сейчас перевернутся, но Боло сумел сохранить равновесие и продолжил движение, хотя скорость его заметно упала.

— Что там с нашими, ты установил связь?

Чудовищная звуковая волна лишила его сознания, когда целая группа штурмовиков Джинцджи накрыла оказавшегося на открытом месте Боло рядом прямых попаданий.

— Вот и все, значит, — с горечью произнес генерал Мариус. — С Боло они разделались, теперь наша очередь.

Уцелевшие офицеры верховного командования Баварии молча наблюдали за разворачивающейся трагедией. Когда дым и пыль рассеялись, перед ними снова предстал Боло. Дымящийся, обгоревший и все еще светящийся в местах прямых попаданий, он лежал на боку. Выведенный из строя.

— Он был хорошим солдатом, господа, — прохрипел с носилок генерал Маркс. Его задело осколком, когда командный пост накрыло огнем. Медики запретили ему говорить, но генерал не собирался подчиняться. — Принимайте командование, генерал Слейтер. Если каким-то чудом полковник Рейнхардт выживет, проследите, чтобы его представили к ордену. Он это заслужил.

— Вы считаете, что полковник Рейнхардт несет ответственность за действия Боло? — прищурился Мариус.

— Да, — задыхаясь, ответил Маркс.— Ума ему не занимать, этому Рейнхардту. Всегда это знал.

Мариус покачал головой и покрутил пальцем у виска, показывая остальным, что генерал, видимо, повредился в уме.

Генерал Слейтер не обратил на него внимания.

— Позаботьтесь о генерале Марксе, — приказал он медикам. — Я не подведу вас, сэр, — прошептал он, склонившись над своим командиром.

— По крайней мере во второй раз, а? — слабо улыбнулся Маркс.

— Тогда я тоже не ошибся, сэр. Новофранцузы вели себя достойно. Нас обвели вокруг пальца.

Маркс пожал руку Слейтера:

— Я не об этом, старый лис. Ты проглядел план Боло. Не смог разглядеть второе поле боя за первым. Они... они ведь были здесь прежде, разве нет?

Между ними вклинился медик:

— Сэр, мы должны уходить.

Слейтер поднялся и отошел от носилок, задумчиво хмурясь. Взмахом руки он отпустил медиков.

Генерал Мариус внимательно наблюдал за Слейтером. Но даже он вздрогнул, когда контрразведчик внезапно ударил себя по лбу:

— Конечно! Они были здесь раньше! — Он повернулся лицом к крохотной группе ждущих приказов офицеров. — Господа, мы должны разделиться! Уйти в партизаны! Наша миссия — экология.

— Только что передали из Баварии, сэр. — Техник передал Ламберу краткое коммюнике. Генерал быстро прочитал его, скомкал и отбросил в угол, где скопилась целая груда подобных бумажек.

— Они уходят в подполье. И советуют нам делать то же самое, — сообщил Ламбер окружающим его офицерам. За несколько часов, прошедших с тех пор, как он принял командование, их число значительно выросло, в основном за счет отставших от своих частей солдат, добравшихся сюда от останков штаб-квартиры. Он немедленно отправлял их работать, не обращая внимания на ранг. Несколько минут назад он с удивлением обнаружил, что рядом с ним работают три генерала. — Они собираются разделить те подразделения, которым удалось сохранить боевую эффективность: половина перейдет на нашу сторону, а другая разобьется на меньшие формирования и уйдет в холмы.

— Никогда не слышал, чтобы немцы занимались такой чепухой, — пробормотал кто-то в толпе.

— В этом есть смысл, — возразил Ламбер. — Во-первых, они хотят, чтобы противник разделил свои силы, а во-вторых, так их гораздо труднее найти. Они также считают, что эти пришельцы уже были здесь прежде.

— Когда? — спросил один из генералов.

— Догадываюсь, что как раз тогда, когда мы начали враждовать с баварцами, — ответил Ламбер. — Точно, тогда обе стороны обвиняли друг друга в использовании биологического оружия...

— Ксеноформирование! — выкрикнул кто-то в глубине толпы.— Они пытались нас ксеноформировать!

— Генерал, у нас есть видеоизображение Боло! — позвал связист. — Второй экран.

Ламбер повернул голову к экрану.

Боло лежал на боку.

— Похоже, он готов, — пробормотал кто-то.

Ламбер покачал головой:

— Немедленно отправьте туда спасательную команду.

— Но нас по-прежнему атакуют! — запротестовал кто-то.

Ламбер развернулся к говорящему:

— Именно поэтому мы и называем их боевыми спасательными командами!

— Но какой в этом смысл?

— Честь, месье, — ответил Ламбер, выпрямляясь во весь рост. — Это дело чести.

Высоко в небе, на мостике своего флагмана адмирал Спеар восторженно расхохотался.

— Сообщите на Шип, пусть запускают носитель. И подготовьтесь к высадке наземных войск. Мы начинаем вторжение!

— Да, милорд, — с готовностью отозвался гардемарин Скратч, по-прежнему избегая взгляда капитана Пирса.

— Я могу доложить Адмиралтейству о великой победе, как вы считаете, капитан Пирс? — сияя, спросил Спеар.

Пирс позволил себе кивнуть:

— Да, милорд, похоже, так и будет. Мои поздравления.

— Ха! — не поддался на провокацию Спеар, — Ординарец, как продвигается штурм?

— Шип вышел на орбиту, милорд. Начинает ход на цель.

Рейнхард пришел в сознание посреди моря алых огней. По всем дисплеям горели красные надписи. Один из экранов замерцал, мигнул еще раз и отключился. Темноту прорезал луч света.

— Боже, ну и месиво! — услышал он чей-то крик по-французски.

— Эй? — хрипло выдавил он. — Эй? Есть там кто-нибудь?

— Ты слышал? Похоже на чей-то голос.

Рейнхардт вслепую нащупал шлем Боевой Тактической Связи и стащил его с головы. Он оказался расколотым почти пополам.

Сквозь щель над головой струился свет.

Он лежал на боку. Бок болел. «Похоже, сломано несколько ребер», — решил Рейнхардт.

— Боло? — Он огляделся в поисках признаков активности Боло. Ничего. — Эй?

— Кто там? — прозвучал испуганный голос.

— Полковник Карл Рейнхардт, Армия Баварии.

— Полковник? Вы живы?

— Похоже на то, — ответил Рейнхардт. — Надолго ли, зависит только от вас.

— Понимаете, сэр, генерал Ламбер, наш начштаба...

— Мне прекрасно известно положение генерала Ламбера в вашей армии, — перебил его Рейнхардт. — Полагаю, он и послал вас на разведку.

— Oui, monsieur. Pour l’honeur[18].

Честь. Да, очень похоже на Ламбера.

— Было бы гораздо лучше, если бы вы смогли перевернуть меня, — прогудел рядом с ним другой голос. — Враг собирается запустить свои бактерионосители.

— Боло! — ликующе воскликнул Рейнхардт. Отброшенный в сторону боевой шлем снова озарился красными огнями вернувшейся к жизни электроники. Рейнхардт потянулся к нему.

Боло продолжил, и радостное выражение на лице полковника поблекло.

— Докладывает Das Afrika Korps. Резервный запас энергии истрачен полностью, тяговые системы не функционируют, броня полностью уничтожена на 30 процентах внешней поверхности. Связь и управление огнем по-прежнему функционируют. Орудие главного калибра функционирует. Процессоры А, Б, В и Д вышли из строя.

— Мне казалось, будто ты говорил, что не сможешь работать с одним процессором!

— Данная система определила, что сохранение работоспособности крайне важно, и отключила императивы ПЗУ.

— Ты сам себя перепрограммировал? — воскликнул Рейнхардт. — Снова? — с улыбкой поинтересовался он.

— Это было логично.

— Но как же контуры голосования? И сколько у тебя энергии?

— Два спутника связи выполняют эту функцию, — пояснил Боло. — Они работают чрезвычайно хорошо. — Спустя секунду он добавил: — При отсутствии резервов энергии хватит на один орбитальный перехват.

— Полковник? — позвали его снаружи.

— Все в порядке, — отозвался Рейнхардт, — Боло каким-то чудом функционирует. Если вы сможете перевернуть его...

— Но он уже...

— Нужно только освободить его орудие, — объяснил Рейнхард. — И поторопитесь, он еще может нам помочь.

— Что он собирается сделать?

— Скажите генералу Ламберу, что он собирается сбить бактерионоситель инопланетян. Если у него получится, чужакам никогда не удастся справиться с нами.

— Жискар, Мартин! Подгоните сюда этот чертов трактор! И остальных позовите! Цепляйте, у нас мало времени! Ты! Вызови штаб и сообщи им, что Боло собирается стрелять!

— Я уж подумал, что тебе конец, — тихо произнес Рейнхардт.

— По всем стандартным категориям боеготовности меня более нельзя считать пригодным для ведения боевых действий.

— Значит, последний выстрел? — улыбнувшись, проворчал Рейнхардт.

— Надеюсь, — согласился Боло. — Я не уверен что все получится.

— Сбей их бионоситель, больше мы ничего не просим.

— Телеметрия показывает, что он заходит на цель.

— Но?

— Подходящие траектории занимают два корабля.

— Scheisse![19] — Рейнхардт яростно натянул на голову боевой шлем. Главный экран оставался мертвым. Но на левом боковом дисплее была выведена орбитальная карта. По одинаковым орбитам плыли две яростно полыхающие красным точки.

— Любопытно, — произнес Боло, — какую степень беспокойства отражает использование брани на родном языке, а не на иностранном, большую или меньшую?

От необходимости отвечать Рейнхардта избавило своевременное вмешательство начальника спасательной команды, сообщившего о готовности.

— Тяните! — в унисон скомандовали Рейнхардт и Боло.

— Полковник, вам необходимо как можно быстрее воспользоваться декомпрессионной камерой, — сказал Боло, заглушая стон натягивающихся тросов.

— Декомпрессия?

— Вы поднялись с 2-километровой глубины всего за несколько минут, — пояснил Боло.

— Понятно, почему у меня голова болит.

— Вероятно, поэтому, хотя вас довольно сильно бросало из стороны в сторону, согласился Боло. — Я двигаюсь. Пусть тянут еще.

— Еще чуть-чуть! — крикнул Рейнхардт.

— Да, сэр!

— Хватит! — приказал Боло. — Как раз вовремя, вот и они. Две цели практически на одной линии. Передайте спасателям, что я начинаю наведение на цель.

— Боло собирается развернуть главное орудие, вам лучше отойти подальше.

— Да сэр, — ответил спасатель. — Они снова атакуют.

— Уводите своих людей, месье.

— Если позволите, я бы предпочел остаться с вами.

— Я защищен гораздо лучше, чем вы можете себе представить, — отрезал Рейнхардт. — Уводите людей. Вернетесь, когда сможете.

— Можете на меня положиться.

— Спасательная команда в безопасности, — сообщил Боло несколько минут спустя. — Они укрылись за холмом в четырех километрах отсюда. Там они будут в относительной безопасности.

— Приятно слышать, — заметил Рейнхардт. — Они нам здорово помогли.

— Враг на горизонте. Первый корабль, скорее всего штурмовой шаттл, защищающий собой носитель, — решил Боло. — Я открою огонь по второму кораблю. Угол возвышения рассчитан, наведение завершено. Заряжаю главный калибр.

Рейнхардт услышал могучее гудение разогревающегося плазменного орудия. Второй корабль, прикрытый штурмовой группой. Дисплеи, показывающие энергетические запасы Боло. Количество энергии, необходимое для трансорбитального выстрела. Возвышение. Слежение. Цель захвачена. Стоп!

— Подожди, Боло! — выкрикнул Рейнхардт.

Ярчайший луч света пронзил небеса, исчезнув вдали.

— Цель уничтожена, — отрапортовал Боло, Сквозь гул разряжающегося орудия раздалось звонкое дзинь.

— Уничтожены несущие крепления главной турбины, орудие вышло из строя, — доложил Боло. — Вы сказали подождать, но почему?

Рейнхардт застонал:

— Первый корабль и есть носитель, а вовсе не второй.

Последовала долгая пауза.

— Подтверждаю, носитель по-прежнему на курсе, — согласился Боло, — между уцелевшими кораблями наблюдаются оживленные переговоры. Кроме того, я обнаружил штурмовую группу, которая, очевидно, готовится к еще одному заходу на данную Единицу. — Боло помолчал. — Вы можете объяснить, как вам удалось прийти к такому выводу?

— Судя по твоим реконструкциям предыдущих столкновений и тому, что нам довелось наблюдать, наш противник не блещет храбростью. Я решил, что прикрытие носителя может воодушевить их сухопутные силы вторжения, — объяснил Рейнхардт. — У них есть резервный десантный корабль, так что они все равно смогут нас победить. Без носителя. — Внезапно Рейнхардту в голову пришла какая-то мысль, и он нахмурился. — Откуда ты получаешь информацию о перемещениях противника?

— От коммуникационных спутников, — ответил Боло. — Они очень эффективны. Нам уже почти удалось расколоть вражеские коды.

— Это не спутники! — воскликнул Рейнхардт и ударил ладонью по кнопке SOS. Он снова натянул на голову пробитый боевой шлем и нашел микрофон. На панели управления загорелась тусклая надпись «идет передача». — SOS, SOS, Боло Das Afrika Korps запрашивает подкрепления!

— Враг выходит на позицию бомбометания, — сообщил Боло. — Ответа на сигнал нет. Десять секунд, ответа нет. Сбой энергоснабжения! <ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: ВЫХОД ИЗ СТРОЯ ВСЕХ СИСТЕМ НЕМИНУЕМ> Высадка противника через двенадцать... одиннадцать... Отказ всех систем через пятнадцать секунд...

— Боло Das Afrika Korps, говорит Наблюдатель-Боло Седьмой Корпус Армии США, опишите природу чрезвычайной ситуации, — прозвучал в ушах Рейнхардта голос со странным акцентом.

— Боло Das Afrika Korps, говорит Наблюдатель, нет, боевой Боло Жуков. Вы готовы отвечать?

— Боло Das Afrika Korps, здесь Боло Неутомимый. — В монотонном голосе явственно слышался английский акцент. — Докладываю о вторжении в околопланетное пространство враждебных космических кораблей.

— Всем подразделениям вступить в бой с кораблями, всем подразделениям в бой! — приказал Рейнхардт.

— Запрашиваю подтверждение, — попросил Жуков.

— Необходимо подтверждение, — согласился Седьмой Корпус Армии США.

— Говорит полковник Рейнхардт из Армии Баварии... — Надпись «идет передача» погасла. Энергия закончилась. Радио было мертво.

— Необходимо подтверждение полномочий,— повторил Боло Неутомимый, сообщив Рейнхардту, что его заявление ничего не значило.

В бессильной ярости полковник ударил боевым шлемом по своему креслу. Конец! Все кончено. Навсегда.

— Ну что же, Боло Das Afrika Korps, мы попытались, — сказал он наконец. — Попытка была неплоха, хотя мы и провалили задание.

Где-то вдали послышался нарастающий рев летящих бомбардировщиков.

Внезапно раздавшийся треск и шипение заставили Рейнхардта вздрогнуть. Громкоговоритель! Огонек «идет передача» снова зажегся! Он нагнулся вперед, приложив ухо к решетке громкоговорителя. Словно издалека до него донесся слабеющий голос:

— Говорит Боло Das Afrika Korps. Подтверждаю приказ Командира Рейнхардта.

— Хорошо! Займемся-ка ими, — передал остальным Боло Неутомимый. — Вы слышали командира. Сначала крупные, а потом и помельче.

Где-то в открытом космосе с нерастраченной энергией приходили в движение механизмы, спавшие несколько веков. Словно пауки, ползущие по своей паутине, Боло отделялись от коммуникационных антенн, выводя на полную мощность могучие термоядерные реакторы, приводя вооружение в боевую готовность и обшаривая сканерами ставшие враждебными небеса.

— К вам направляется штурмовая группа, Das Afrika Korps, ты с ними справишься? — спросил Боло Седьмой Корпус Армии США.

— Нет, — ответил Боло.

Рейнхардт схватил микрофон:

— Поможете нам, когда уничтожите основные силы противника, И говорите громче, я глухой.

— Принято, — отозвался Седьмой Корпус.

— Йо-хо! — радостно завопил Боло Неутомимый. — Один есть.

— Засек флагманский корабль, вступаю в бой, — доложил Жуков.

— Вступил в бой... и уничтожил корабль-бактерионоситель, — сообщил Неутомимый. — Эти ублюдки убегают! — возмущенно воскликнул он.

— Перенацеливаюсь, — сообщил протяжный голос Седьмого Корпуса. — Цель захвачена, открываю огонь.

Рев приближающихся бомбардировщиков противника внезапно исчез в грохоте разрывающих небо взрывов. Когда к Рейнхардту снова вернулась способность слышать, в небе было тихо.

— Все цели уничтожены, — доложил Боло Седьмой Корпус Армии США.

— Те, что не успели убежать, — расстроенно хмыкнул Неутомимый.

В наступившей тишине уставшие уши Рейнхардта не расслышали последних слов древнего Боло:

— Докладывает Боло Das Afrika Korps. Задание выполнено...