Неслучайные связи

ГЛАВА 6

Воскресенье было не менее суматошным. Рано утром приехали тётки. Анфиса повесила на меня кулон из чёрного турмалина в серебряной оправе и маленькие серёжки-гвоздики, тоже серебряные, но с тёмными аметистами.

— Знаю, они не очень подходят друг другу внешне, но это самые сильные амулеты, что я могу сделать. Носи их не снимая, и никто не догадается, что у тебя есть дар.

Потом тётки со странным зеленым мелком в руках облазили всю мою квартиру и разрисовали её по углам зубодробительными схемами. Я как зачарованная таскалась за ними и до рези в глазах вглядывалась в витиеватые знаки, которые буквально впитывались в стены, не оставляя ни следа.

— Теперь здесь спокойно можно магичить, — пояснили родственницы, — руны поглотят лишнюю силу и общий фон будет нейтральным.

— Как поглотят?

— Преобразуют ее и помогут быстро растворится в общем энергетическом потоке. Не забивай себе пока голову, это слишком сложно.

Потом Анфиса уехала, чтобы расписать такими же символами мой кабинет, а мы устроились в комнате прямо на полу, сбросив с дивана плед и подушки.

Саша вытащила из сумки большую потрепанную книгу и торжественно протянула её мне. Судя по ее внешнему виду, она пережила не одно поколение маленьких и не очень маленьких магов.

— Из нас самих плохие учителя, — немного виновато посмотрела на меня Саша. — Всё же ведьмы и маги управляют энергией по-разному. Но постаралась найти учебник, который понятен даже мне. Здесь собраны основы. Теория энергетических взаимодействий, базовые понятия, простые заклинания.

Я открыла страницу наугад из середины и изумленно вытаращилась на многоэтажную схему с кучей стрелочек, буквочек и каких-то вообще непонятных символов.

— И это простые заклинания? Как тогда выглядят сложные?

— Не пугайся. Ты во всем разберёшься. Но теория — теорией, а тебе нужно сначала почувствовать свою силу, научится выпускать её наружу по собственному желанию, а не по воле эмоций.

— Да я ее и с эмоциями-то не чувствую. Вот вы говорите, что я Васю магией упокоила. А ведь тогда вообще ничего особого не происходило.

— Ты просто могла не обратить на это внимание.

— Могла, — согласилась я. — Но и вчера я ничего не ощутила, когда тут чашки по столу прыгали.

— Это пока. Скоро ты поймешь, что эта сила живет внутри тебя, и что она — такая же часть тебя, как руки или ноги.

Я мысленно хихикнула, представив, как из меня вырастает дополнительная пара призрачным конечностей. И выкручивая разные неприличные жесты, насылает на моих врагов зловредные проклятия.

— Ладно, и как это сделать? — спросила под немного укоризненными взглядами теток.

— Это что-то вроде медитации, — ответила Альбина. — Ты должна отрешиться от всего внешнего мира, расслабиться и погрузиться внутрь себя. И там почувствовать силу.

— Говорят, что маги ощущают её по-разному. — подала голос Саша. — Кто-то — как ласкового котёнка, который так и тянется к хозяйским рукам, кто-то — как огонь костра, о который легко обжечься. Один маг рассказывал даже, что в первый раз его внутренний источник показался ему огромной пуховой подушкой, в которой тот чуть не уснул. Но такое глубокое бесконтрольное погружение чревато последствиями вроде выгорания или даже смерти. Так что будь очень осторожна.

— Если уведите, что я слишком глубоко погрузилась, пинайте, — попросила я.

— Обязательно. А теперь сядь поудобнее и попробуй расслабиться.

Да, звучало просто, а на деле это оказалось гораздо сложнее.

Подпихнув под спину подушку, вытянула ноги и закрыла глаза. Никогда не понимала, почему йоги так любят медитировать в позе лотоса. Это же жутко неудобно. А вот так, на мягком, с подушечкой, вполне ничего.

Но, несмотря на комфорт, попытки выбросить из головы лишние мысли заканчивались полным провалом. Я отвлекалась на внезапно зачесавшуюся пятку, на вой автомобильной сигнализации за окном, на воспоминания о вредном Костровском и новом рецепте пирога из черники. Пельмень все норовил пролезть ко мне и устроиться на коленях, пока Саша не заперла его на кухне. Требовательные взгляды теток раздражали безмерно, а к тому же, я очень плохо представляла, что именно должна ощутить, кроме затекших ног и бурчания голодного желудка. В итоге к вечеру намаялась так, как после раскопок Васиной могилы.

И только под самый конец хоть что-то получилась. Я просто сидела на подушке и мечтала поскорее закончить это измывательство, как вдруг почувствовала холодную щекотку на кончиках пальцев и с изумлением увидела будто подернувшую их тёмную дымку.

— Ну как? — тётя Саша горящими глазами смотрела на меня.

— Прохладно, — подобрала я подходящее слово. — Но приятно прохладно.

— Вот запомни это чувство. И попытайся его вернуть, окунуться в него.

Окунуться… Легко сказать. Прикрыла глаза, пошевелила пальцами и попыталась сосредоточиться. По предплечью будто потекла вода и на моей ладони заклубилось небольшое тёмное облачко. С ума сойти, это настоящая магия!

Но облачко тут же растворилось, а я устало выдохнула. Руки тряслись как у запойного алкоголика.

— Всё. Мне на сегодня хватит.

— С ума сойти, Агния, — с горящими глазами сказала Альбина, — это ведь были твои первые чары. Может еще раз попробуешь?

— Да ты что, — осадила ее как всегда рассудительная Саша, — совсем довести девочку хочешь? Срочно на кухню, силы восстанавливать.

Желудок полностью поддержал ее голодным урчанием.

— Магия, это конечно круто, — пролепетала я, без сил рухнув на стул. — Но что я вообще буду с ней делать? Налоговых инспекторов заколдовывать?

— Разберемся, — пожала плечами Саша, наливая воду в чайник, — поверь, Агния, от силы нельзя просто отмахнуться. Знаю, тебе пока тяжело это ощутить и понять, но магия — такая же часть тебя, как дыхание, зрение или слух. Ты же не можешь просто взять и не использовать какой-нибудь орган чувств. Так и с силой.

— Жаль, ты не ведьма, — расстроенно вздохнула Аля, — мы бы тебя научили всему, что знаем.

— Ну да, а так придется самой грызть гранит магической науки. Главное, зубы не сломать, — иронично усмехнулась я.

— Найти бы нормального темного, способного держать язык за зубами, и проконсультироваться, — поморщилась Саша, — но я даже прикинуть не могу, кому можно было бы так довериться.

— Никому и не надо. Агния у нас умница, сама со всем разберется.

— Только будь осторожна, детка, — серьезно попросила Саша и подала мне чашку с чаем. — Не перенапрягайся и, если почувствуешь что-то странное в себе, сразу звони.

Горячий сладкий чай и сытный пирог с курицей помогли восстановить утраченные силы, и тёток я уже провожал вполне бодро. И даже смогла почитать десять страниц подаренный мне книги. Которая оказалась даже вполне понятной, когда удалось убедить себя воспринимать написанное серьёзно, а не как фэнтезийный роман.

У меня был даже серьезный соблазн утащить книгу на работу и попробовать помедитировать там, но я убедила себя, что толку от этого будет мало, и оставила ее дома.

И все же, мое утро прошло в странно приподнятом настроении. Открывшийся с неожиданной стороны мир словно заиграл новыми красками, обещая что-то очень увлекательное и необычное. Так что я была полна энергии и радостного предвкушения. Напевая себе под нос, завтракала и укладывала волосы. С улыбкой преодолела весь путь до работы, не обращая внимание на пробки и нерадивых водителей. Доехав до кафе, оставила машину на стоянке и, бодро стуча каблуками по асфальту, чуть ли не вприпрыжку побежала ко входу в кафе.

— Агния Юрьевна, наконец-то я вас поймал, — раздался вдруг за спиной голос, который я узнала мгновенно, хоть и слышала только один раз по телефону.

Я так и замерла с занесённой над ступенькой крыльца ногой, а хорошее настроение быстро начало куда-то испарятся. Вот же засада. Со всеми этими магическими приключения я совсем забыла про Костровского. А он меня подстерег.

— Агния Юрьевна, — немного насмешливо продолжил голос, — надеюсь, вы все же уделите мне несколько минут своего драгоценного времени. Иначе я буду сопровождать вас весь день, пока вы не обратите на меня внимание.

Шантажист несчастный. Хотя он прав, сколько можно бегать. Пора бы поговорить и прояснить этот вопрос раз и навсегда.

Я мельком оглядела элегантное платье цвета красного вина, убедившись, что оно выглядит безупречно, превратила недовольную гримасу в приветливую улыбку, выдохнула и медленно обернулась навстречу нежданному гостю, гордо расправив плечи.

Да, надо сказать, я прекрасно понимаю, почему Катя растеряла последний разум. Передо мной стоял великолепный представитель сильной половины человечества. Высокий атлетично сложенный мужчина. Русые волосы немного растрепаны утренним ветерком, ярко-зелёные глаза смотрят уверенно и чуть насмешливо, а на красивых губах играет довольная улыбка. Стильный костюм, часы на запястье, дорогие туфли. Красавец, ничего не скажешь. Но и смазливым его не назовёшь из-за этой энергетики сильного и уверенного в себе мужчины. Мужчины, который ведёт себя так, будто я уже у его ног. Размечтался.

— Кирилл Сергеевич, — улыбнулась я оскалом голодной акулы, — я тоже очень рада вас видеть. Конечно, у меня найдётся для вас минутка.

Развернулась и самым что ни на есть царственным жестом пригласила мужчину следовать за мной. Он хмыкнул, но обогнав меня, галантно открыл дверь кафе. Я очень старалась делать вид, что эта встреча меня совсем не волнует, но встретившаяся нам в зале Тереза Генриховна окинула нашу парочку странным взглядом.

— Я вас слушаю, — уже в кабинете заявила я с лицом королевы, снизошедшей до простых селян.

Даже жаль, что мой маленький кабинетик, куда ели влезли стол, шкаф для бумаг и диван, не способен произвести нужное впечатление на этого ухоженного хлыща. Ну ничего, буду давить своими силами.

— Агния, — начал Костровский.

— Юрьевна, — я безжалостно пересекла его попытки сделать наше общение более неформальным.

— Агния Юрьевна. Я хочу купить ваше кафе.

— Я знаю. И, кажется, на прошлой неделе уже дала вам однозначный ответ. Кафе не продаётся.

— Вас не устраивает цена? — прищурился мужчина.

— Меня в принципе не устраивает ваше предложение. Кафе не продаётся и точка.

— Даже за столько? — Он взял карандаш и написал на небольшом листике число со множеством нулей. — Сумма в евро.

От увиденного у меня глаза полезли на лоб. Да за такие деньги можно взять наше кафе со всем содержимым, включая персонал, и перенести его на Красную площадь.

— Неужели даже теперь моё предложение совсем не кажется вам привлекательным? — вкрадчиво промурлыкал мужчина и подался навстречу, пристально глядя мне в глаза.

Но увы, я уже давно вышла из того возраста, когда могла повестись на обаятельную улыбку и лукавый взгляд.

— Кирилл Сергеевич, — в ответ я тоже подалась к нему, так что наши лица оказались очень близко. — Даже предложи вы мне в десять раз больше, ответ будет один. И, к вашему сожалению, только отрицательный.

Мужчина как-то растерянно моргнул, будто ожидал совсем другого. Да, дорогой, не все в этом мире можно купить.

— А в двадцать раз? — предложил он.

— Да хоть в сто, — я устало откинулся на спинку кресла. — Да как вы не понимаете, это не просто бизнес, это дело для души. Мы здесь одна семья. Здесь двадцать пять лет назад были голые стены. Родители Екатерины Алексеевны создали это место фактически из ничего. И они передали его нам не для того, чтобы оно однажды перешло в чужие руки.

— Анисимовы отошли от дел? — поинтересовался Костровский, будто прикидывая, не окажется ли старшее поколение более сговорчивым.

— Три года назад. Перебрались в Тверскую область и выращивают там кроликов. Кстати, хотите?

— Чего?

— Кролика, — ехидно улыбнулась я.

— Живого? — Костровский немного растерялся от резкого перехода на другую тему.

— В пироге.

Наш разговор прервал негромкий стук в дверь, и в кабинет всплыла Тереза Генриховна с подносом в руках.

— Агнися, девочка, нельзя же вести беседу на голодный желудок, — по-доброму попеняла она, расставляя на столе тарелки с пирогами.

А мне захотелось постучаться головой об стол. Ну Тереза Генриховна, ну что же вы так. Я тут пытаюсь вести серьёзный базар, как сказал бы Вася Кардан, а вы меня тут Агнисей приласкали.

— Попробуйте пироги, — женщина хлопотала над Кострвским как заботливая бабушка, — этот с мясом, а это цветаевский, с яблоками.

— Благодарю, — с улыбкой кивнул мужчина. — Я уже по аромату могу сказать, что они потрясающие.

— Это только наши, ресторанные. А какие наша Агнися пироги печь умеет.

Костровский бросил на меня хитрый взгляд.

— Может когда-нибудь мне повезёт попробовать и их.

Ну да, держи карман шире. Пани Тереза удалилась, пожелания нам приятного аппетита.

— Ну как? — поинтересовалась я через несколько минут, чуть не заскрипев зубами от того, с каким удовольствием этот самоуверенный гад поедает пирог.

— Очень вкусно. У вас отличные повара

— Вот-вот. Они же уйдут вместе с нами. И я сильно сомневаюсь, что у вас получиться найти того, кто будет делать такие же пироги.

— Ну почему пироги, — пожал плечами Костровский. — Буду суши делать или пиццу.

Думаю, по тому, как изменилось моё лицо, мужчина и сам понял, что сказал что-то не то. А я разозлилась, и сильно. Значит из места со своей атмосферой и историей он хочет сделать безликую забегаловку, которых на каждом углу по четыре штуки?

— Что-то вы слишком много денег предлагаете для того, чтобы открыть здесь обычную сушильню, — прошипела я. — Это даже подозрительно. Будто здесь настоящая алмазная жила спрятана.

— Не выдумывайте, — немного нахмурился Костровский, — мне просто нравится это место.

— Но вы его не получите, — отрезала я.

— Агния Юрьевна, — проникновенно сказал это настырный тип. — Я ведь пока пытаюсь договориться по-хорошему. А могу и по-плохому.

— Угрожаете? — процедила сквозь зубы.

— Предупреждаю, — любезно улыбнулся мужчина. — Вам со мной не тягаться.

— Это мы ещё посмотрим.

— У меня на руках бумага, подписанный вашей подругой.

— Я бы сказала, что вы можете с ней сделать, да не хочется выражаться. Она не имеет никакой силы.

— Вы же неглупая женщина и прекрасно понимаете, каким мощным инструментом может стать эта бумажка в правильных руках.

От злости мне захотелось вцепиться в это красивое лицо. Но я сдержалась себя и тихо выдохнула, нацепив невозмутимую маску.

— Боюсь, наш разговор зашёл в тупик, Кирилл Сергеевич. И я не вижу смысла его продолжать.

— Жаль, что мне не удалось с вами договориться, — поднялся тот со стула. — Поэтому я не прощаюсь. До скорой встречи, Агния Юрьевна. И спасибо за пирог.

Костровский улыбнулся и, поправив безупречно сидящий пиджак, вышел.

— До скорой встречи, Агния Юрьевна, — пискляво передразнила я мужчину, когда его шаги стихли в коридоре.

Что б его… Нашелся тут хозяин жизни. Знаю породу таких непробиваемых кретинов, для которых не существует чужих желаний. И почему именно мы? Вон за перекрестком полузаброшенное здание бывшей прачечной уже который год пустует. Открывал бы там свои суши.

Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. У меня тоже есть, что противопоставить зарвавшемуся бизнесмену. А конце концов, я маг, а не абы кто.

Бросив взгляд на пустые тарелки, я решила все же поговорить с пани Терезой. Подхватила посуду и направилась на кухню.

Вотчина наших поваров как всегда встретила меня стерильной чистотой и обалденными запахами готовящихся пирогов. Хоть только что и поела, все равно захотелось перехватить ещё кусочек какой-нибудь вкуснятины. Хорошо, что я не толстею.

— Пани Тереза, — я неуверенно позвала хлопотавшую над ягодной начинкой женщину.

— Да, девочка, — обернулась ко мне та. — Оценил-то наш гость пироги?

— Оценил, — незаметно скривилась я. — Вот только разговор у нас был серьёзный, и нам совсем было не до еды.

— Oй, Агнися, слишком уж ты серьёзная стала. А о своём мужчине заботиться нужно, чтобы довольный был и сытый.

— Да… — я растерянно моргнула. — Да ничего он не мой, я с ним только сегодня вообще познакомилась. И надеюсь больше никогда не встречаться.

— Вот и зря, — припечатала пани Тереза. — Проворонишь свое счастье.

— Да почему вы вообще решили, что он мое счастье? Это была деловая встреча.

— Ты уж поверь мне девочка, я такие вещи сразу вижу. Искры между вами так и летели.

— Искры летели, это точно. Вот только к симпатии это ещё имело никакого отношения.

— Ты поверь старой мудрой женщине. Он как раз такой мужчина, который бы тебе подошел.

— Какой такой? — вытаращилась я. — Наглый, самоуверенный выпендрежник?

— Сильный, уверенный мужчина, знающий цену себе и окружающим. Я ведь такие вещи сразу понимаю.

А ведь действительно. Тереза Генриховна очень хорошо разбиралась в людях и быстро могла сказать, что из себя представляет человек. При этом, никогда не ошибалась. Я давно это поняла, и все последние собеседования с кандидатами на работу проводила только в ее присутствии. Именно поэтому у нас сложился коллектив из честных, ответственных и дружелюбных работников. А проходимцы и просто ненадежные личности отсеивались сразу же. Мне казалось раньше, что это просто жизненная мудрость. А может, пани Тереза тоже какая-нибудь ведьма? Надо бы у теток спросить.

— Я, когда Вацлава своего первый раз увидела, — вздохнула женщина, прерывая мои мысли, — сразу поняла, что это мой мужчина. И из Варшавы тогда за ним в Москву уехала, хоть мы и знакомы были всего месяц. Знала, что если за него не выйду, то он уедет, а я такого уже никогда не встречу.

Я улыбнулась немного грустно. Да, супруг Терезы Генриховны погиб почти двадцать лет назад, а она до сих пор хранила ему верность несмотря на то, что мужчины за молодой бездетной вдовой ходили толпами. Она посвятила себя работе и тем людям, которые заменили ей семью. И я даже не представляю, что с ней станет, если кафе перейдет в чужие руки. Так что каким бы замечательным мужчиной ни был Костровский, пироговую он получит только через мой труп, это без вариантов.