Неприкаянный 2

Глава 25 Новые перспективы

Итак, очередная раздача. Игрок слева выложил половину кона в пятьдесят рублей. Второй поддержал сотней, третий присоединился, четвёртый и пятый предпочли сбросить. Моё слово. На руках дама пик и четвёрка треф. Так себе карты, откровенный мусор. Но прикуп ещё не открыт, так что я выложил сотенную фишку, поддерживая игру. Я вижу по рубашкам, что у остальных расклад не лучше, так отчего бы и нет. Хотя верхняя карта в колоде мне и в никуда. Но кто знает, что там ниже.

Первый доложил пятьдесят рублей. А вот и кон. Девять и дама треф, тройка пик. У меня пара дам. Уже неплохо. У первого перспектива на стрит-флеш по пикам. Хотя нет, это он так думает, я то вижу что верхняя карта в колоде у дилера пиковый туз, так что это заявка на простой флеш. Впрочем, если выгорит, то он заберёт банк. Я бы рискнул, потому как четыре карты одной масти уже есть. Но он-то этого не знает. Второй если только станет блефовать. У третьего две девятки. Расклад в мою пользу.

Первый пропустил. Второй выложил сотню. Третий пошёл-таки на свои девятки, но повышать не стал, тоже соточка. Ну и я присоединился к ним. Пока шанс пролететь не так велик. Ага. Первый закрыл кон выложив катеньку. Значит играем дальше.

Дилер открыл очередную карту прикупа, ожидаемого мною туза пик. Первый опять пропустил. Осторожничает. Хотя чего там, я-то вижу, что следующая туз треф, и его карта чистый мусор. Как впрочем и у второго. Но он не сдаётся, пропускает. Третий помялся, решил, что его пара девяток всё же не пляшут и сбросил. Опять мой черёд. Попробую подтянуть клиентов нерешительной игрой. А вдруг сработает, поэтому пропустил.

Последняя карта прикупа, тот самый озвученный мною туз треф. Первый пропустил. Ну что сказать, он пока ничем не рискует, хотя карт у него и нет. Зато морда кирпичом, и где-то в глубине глаз даже искорка сверкнула. Покер это игра нервов. У меня не только с памятью порядок, но и лицо держать умею, вываливаясь в режим аватара я вообще могу изображать каменное спокойствие сфинкса. Так что, эта игра точно для меня. И манипуляции первого с затаённым торжеством точно мимо.

Второй выложил очередную сотку. Никто не повышает. Молотки. Курочка по зёрнышку клюёт. И я к слову тоже. Глупо бы было имея на руках старшие карты и зная весь расклад падать. Но опять играю в нерешительность, может любитель блефа решит надавить на меня банком, и тогда-то я его прищучу.

Шариться по кабакам не моё. Как и по публичным заведениям. Кто знает, чего там намотаешь на причинное место. Уж лучше как в Артуре, присмотрю кого почище, да возьму на содержание. И как-то наплевать, что матрос. На берегу, до конца увольнительной я сам себе хозяин. Вот сейчас решил поправить свои финансы, и восполнить потраченное на проживание в застенках. Хм. И уже получается с изрядным таким прибытком. Впрочем, я не в претензии.

Первый сбросил. Ставка у него была лишь на то, что мы оба упадём. И коль скоро ожидания не оправдались, то глупо биться лбом в стену. Второй выложил соточку и открылся. Я так же показал карты и он с равнодушным видом отбросил карты. Не прошёл блеф и не надо. Вообще молодец, хорошо играет. Просто с основным соперником ему сегодня не повезло. Итак, за минусом моих, выигрыш чистыми семь сотен. Неплохо.

Вообще, ставки в доме у Котельникова крупные. Не так давно он служил судебным следователем. В чинах не преуспел, зато всегда любил карты, хотя никогда и не зарывался. Имея общительный нрав, за время службы успел обрасти связями по всей Приморской области. Вообще, я думаю, что он мог бы сделать карьеру, но ещё в начале своей службы по глупости умудрился перейти дорогу своему начальнику, чем поставил на себе жирный крест.

Довольно долго пытался выправить положение на службе, пока наконец не понял, что его потуги тщетны и в сорок лет вышел в отставку. Живёт как раз с того, что содержит у себя дома нечто вроде клуба, где любили собираться толстосумы и желающие поправить свои финансы. Официально это не приносит ему доход, но на деле едва ли не основные его средства к существованию. Власти знают об этом, но смотрят на эту шалость сквозь пальцы. К тому же здесь бывают и далеко не последние люди города, и даже области…

Следующая раздача принесла мне тысячу двести. В другую я лишился пятисот. И опять прибыль в четыреста. Неплохо. Очень неплохо. В общей сложности за прошедшие пять часов мой выигрыш составил уже девять тысяч триста пятьдесят рублей. В отличии от Чифу, мне спешить некуда, а потому я порой сливаю даже когда имею на руках достаточно сильную карту.

– И что тут делает матрос? И отчего ты братец в партикулярном платье? – раздался за спиной знакомый голос лейтенанта Ислямова.

Ну и какого он тут делает? Он же должен быть в другом месте. Народ обернулся в мою сторону. На лицах недоумение и даже возмущение. Надо гасить, пока меня не вышвырнули взашей.

– Не думал, что дом уважаемого Юрия Петровича является офицерским собранием, – поднявшись и обернувшись к своему недругу, произнёс я. После чего одёрнул сюртук и обозначил чёткий и выверенный поклон. – Честь имею представиться, дворянин Тамбовской губернии Кошелев Олег Николаевич. Впрочем, вам, Исхак Ибрагимович это отлично известно.

– Господа, господа, я вас попрошу не обострять, – появился хозяин дома. – Право, это лишнее. Олег Николаевич такой же мой гость, как и вы, Исхак Ибрагимович. Более того, я придерживаюсь мнения, что приговор в отношении него несправедлив и более того, идёт в угоду политике и вразрез с законодательством Российской империи. Уж я-то в этом знаю толк, господа. Но, оставим это. Мы собираемся здесь чтобы скрасить свой досуг, а не выяснять отношения, и уж тем паче, решать служебные вопросы.

Он ненавязчиво подхватил меня под руку и повёл в сторону. При этом подал знак слуге, который тут же нарисовался рядом с моим местом и собрал фишки. Так-то клуб по интересам, но фишки очень даже в ходу, чтобы не утруждать гостей с наличностью.

– Олег Николаевич, право, мне очень жаль, что так случилось. Похоже между вами пробежала жирная чётная кошка, – произнёс котельников, отведя к окну в коридоре.

– Имя этой кошки зависть, Юрий Петрович. – ответил я, и не думая щадить лейтенанта.

– И ведь есть чему завидовать. В ваши годы добиться столь многого, это же просто уму непостижимо. Полагаю вы нас всех ещё удивите, и вернёте себе все награды и чин, – с задором, произнёс хозяин дома.

– Вот как на духу, Юрий Петрович, не имею такого желания.

– Даже так? – не смог сдержать своего удивления Котельников.

– Истинная правда. По окончании войны мне выйдет срок, и я уйду со службы с чистой совестью и чувством выполненного долга. И нет, это не значит, что теперь я стану воевать менее изобретательно. Просто цели вернуть себе всё заслуженное, у меня нет. И, я прошу прощения, Юрий Петрович за то, что своим появлением могу навлечь на вас неприятности.

– Бог с вами, какие неприятности. Я давно и хорошо знаю цену едва ли не всем чиновникам и военным Приморской области, как и они прекрасно осведомлены о том, что собою представляю я. Уверяю вас, что многие из них перекрестились, когда я подал в отставку, и мало найдётся желающих открыто демонстрировать мне своё неудовольствие. Как впрочем и исподволь.

– И всё же, ещё раз примите мои извинения.

– Не стоит. И, к слову, двери этого дома всегда открыты для вас. Признаться, мне до крайности интересно, на что вам теперь понадобились средства. Не думаю, что это мастерские по производству вооружений. Тут фронта нет. Но ведь вы что-то задумали, коль скоро вам понадобились средства.

– Вот такая значит у меня слава?

– Хорошая слава, Олег Николаевич. Достойная. И я искренне горжусь нашим знакомством, ибо нечасто встретишь того, кто бескорыстно отдаёт свои средства на благо Родины.

– Ну, эти деньги я не заработал, а выиграл. Знаете же как говорят – легко пришло, легко ушло.

– Правильно. Но всё дело в том, куда ушло.

– Юрий Петрович, признаться, я здесь не только ради игры. Я хотел встретиться с одним офицером, который в последнее время кажется бывает у вас.

– О ком речь?

– Лейтенант фон дер Рааб-Тилен.

– Вы задумали что-то с подводным миноносцем, – ткнув в меня указательным пальцем, произнёс Котельников.

Тут же заозирался вокруг, после чего подхватил меня под руку и поволок за собой, сквозь анфиладу комнат. Всего в доме имелось с шесть столов, на различный вкус и кошелёк. Тут расписывали пулю, там метали фараон, здесь царил вист. Вокруг толпился народ, в ожидании когда освободится место. И надо сказать, гостей более полусотни. Накурено так, что хоть топор вешай. Но громких разговоров нет, всё больше шепотки, игра шума не любит, как и советов со стороны.

– Тимофей Леонидович, позвольте вам представить, Кошелев Олег Николаевич, до недавнего времени мичман и герой, ныне несправедливо низвергнутый с пьедестала.

Я обозначил поклон. Но лейтенант, одетый в партикулярное платье, меня удивил. Он искренне улыбнулся, и протянул мне руку.

– Очень рад личному знакомству. Заочно я с вами уже знаком, по газетным статьям и различным слухам, один невероятнее другого. Тем более приятно, что мы оба стоим у истоков совершенно нового типа боевых кораблей.

– Признаться, не уверен, что в услышанном вами хотя бы половина соответствует истине, но без ложной скромности должен заметить, что успел попортить японцам кровь. Но я всё же действую на поверхности, вы же намерены достать врага изподводы. Не припомню моряка стремящегося оказаться в морских глубинах. Для этого нужно особое мужество.

– Или просто уверенность в корабле. Я в своём не сомневаюсь, – слегка разведя руками, ответил лейтенант.

– Тимофей Леонидович, я хотел просить вас о переводе под ваше командование, – без обиняков, произнёс я.

– Команда моей «Форели» полностью укомплектована, – как мне показалось, с искренним сожалением, произнёс он.

– Знаю. Как известно мне и о том, что уже весной сюда начнут прибывать подводные миноносцы без команд и формировать их придётся прямо здесь. Ведаю и о том, что хотя ваша лодка полностью готова к боевому дежурству, в настоящий момент совершенно безоружна, ввиду отсутствия самодвижущихся мин нужного калибра.

– Вообще-то, это секретная информация.

– Я в курсе. Но это и неважно. Потому что у меня есть для вас сразу два предложения. Первое, вы должны подать прошение на имя адмирала Скрыдлова с просьбой разрешить набор и подготовку будущих подводников. Из «Форели» получится отличное учебное пособие, и когда во Владивосток поступят подводные миноносцы, у флота для них уже будут подготовленные специалисты. Уверен, что это не останется без внимания, а если подводные лодки, в смысле, миноносцы, сумеют себя проявить, то и внимание это будет особым.

– А второе предложение?

– Заявить о себе громко уже сейчас. В ближайшие пару недель, пока возможна свободная навигация.

– Вы вероятно полагаете, что запас хода «Форели»…

– Не превышает двадцати пяти миль, – перебил я лейтенанта. – Но если провести совместную операцию с надводными кораблями, то всё становится возможным.

– И как вы это себе представляете? И потом, у нас нет самодвижущихся мин.

– Всё решаемо, Тимофей Леонидович, если только вы согласитесь на мой перевод под ваше начало.

– Я понимаю, что у вас сложились не лучшие отношения с офицерами «Севастополя», но…

– Вы об Ислямове и остальных задирах? – перебил его я. – Не стоит об этом даже вспоминать. Они исходят на меня желчью с моего появления в Артуре, потому что я и моя команда сразу же стали для них бельмом на глазу. Ну, а дальше только по нарастающей. Так что, мне совершенно не интересно, что они обо мне думают или говорят, и совершенно не задевают их придирки. Поверьте, сильно нагадить у них не получится, Николай Оттович не позволит, а мелкие пакости не стоят внимания. Признаться, я надеялся, что вы не обойдёте стороной этот клуб, и у меня получится познакомиться с вами в неформальной обстановке. Что ни говори, а на службе у нас этот разговор не получился бы. И потом, перевестись под ваше начало без вашего на то согласия, и с вашего же ведома, две больше разницы.

– Хотите сказать, что можете организовать подобный перевод?

– Разумеется. Уж коль скоро я сумел в крепости на военном положении устроить эвакуацию морем мастерских из Дальнего, то что стоит организовать банальный перевод.

– Вы мне определённо нравитесь, Олег Николаевич. Не знаю, пожалею ли я об этом в будущем, но сейчас мне определённо хотелось бы служить вместе с вами.

– Постараюсь, чтобы вы не пожалели об этом, Тимофей Леонидович. И, да, я знаю, что значит субординация, по этому поводу можете не переживать.

– Вот и договорились. В таком случае ожидаю вашего перевода. И коль скоро, вы сказали, что в состоянии это организовать самостоятельно, то и я рапорт писать не стану.

– Проверка на мои возможности? Мне это нравится, – протянул я ему руку.

Обменялись рукопожатиями, закрепляя договор, после чего лейтенант отправился искать себе место за одним из игровых столов, а я пошёл за своим выигрышем. Вообще-то, азартные игры в России вечно под запретом, и в то же время цветут пышным цветом. Прямо аномалия какая-то.

А вообще, я не понимаю, власти. К чему бороться с ветряными мельницами. Ну вот узаконили проституцию, привели в упорядоченный вид, и многое встало по своим местам. И копейка в казну потекла. Да, небольшая, но этот ручеёк постоянный. А так, продолжали бы оставаться в тени, не принося пользы.

Ну так и позволить организовывать игровые заведения с соблюдением определённых требований, и жёсткой ответственностью вплоть до каторги за нарушения. Ну, хотя бы потому что свинья везде грязь найдёт, так пусть хоть валяется в ней с пользой для дела…

– Ну что, Дмитрий? – спросил я Родионова.

Тот подошёл ко мне, стоило только выйти на широкое парадное крыльцо городской усадьбы, каковой и являлся дом Котельникова. Каменное одноэтажное строение из неоштукатуренного красного кирпича, с такими же четырьмя колоннами по фронтону, и высокими арочными окнами выглядело довольно мрачно. И уж тем паче в ночи, будучи освещено тусклыми электрическими лампами.

– Всё сладилось, Олег Николаевич, – кивнув заверил тот.

– Картинка получилась?

– Обижаете. И на входе в номера, и внутри. Всё как надо. Правда китайцы косились на меня, но так ничего и не заметили, – хмыкнул он, открыв коробку и извлекая из неё сигару.

Выложены они только в один ряд. Следующий бутафорский, а под вторым дном находится фотоаппарат. Я конечно могу изготовить модель и покомпактней, но для этого нужно время и мастерская. Чего мы пока лишены. Вот и пришлось изворачиваться, размещая имеющийся аппарат в коробку из под сигар.

– К утру фотографии сделаешь?

– Даже не сомневайтесь.

– Вот и славно. Пошли. А то скоро уж увольнение закончится.

– Так мы тут извозчика наняли. Илюха с ним сидит.

– Ага. Извозчик, это хорошо, не придётся ноги бить. Поехали.

До нужного адреса добрались довольно быстро. Доходный дом на Некитской, где на втором этаже проживал мой частный поверенный Кулагин. Матросская форма не больно-то способствует незаметности, вот я и озаботился гражданским платьем для себя и своих товарищей, а мой компаньон любезно согласился снять для меня, на своё имя, соседнюю квартиру, чтобы лишний раз его не тревожить. А то повадится матросня с переодеваниями, никакой частной жизни.

– Прошу прощения за поздний визит, Павел Семёнович, – пропустив Родионова и Казарцева в квартиру, я позвонил в дверь Кулагина.

– Да что вы, Олег Николаевич, мой дом всегда для вас открыт, – кутаясь в халат, заверил поверенный.

– И всё же с моей стороны это неприлично. Но прошу меня понять, я теперь матрос, и не имею той воли, что прежде.

– Я всё понимаю.

– Вот, это обещанные вам деньги, для оформления новых привилегий. Здесь на две тысячи больше оговорённой суммы. Это вам на непредвиденные расходы.

– Я непременно отчитаюсь за каждую копейку.

– Не сомневаюсь в этом. Ещё раз простите, и доброй вам ночи.

Когда вошёл в свою квартиру, парни уже заканчивали переодеваться. А то как же, морская наука она такая. Глянул на часы. В запасе осталось сорок пять минут. Нужно поторапливаться. Не хватало только отхватить пару-тройку нарядов вне очереди. Эдак Матвеич осерчает и напоследок приставит-таки гальюн драить, а я желанием как-то не горю.