Не время для нежности

Глава 15 Фибус «Выворотень» Лориани

Заложив руки за спину, Хозяин подворотен мерил шагами кухню на втором этаже заведения, которым управлял Герхард Гнед. На пути постоянно вырастала какая-нибудь помеха.

Иногда перед затуманенным взором появлялся стол, и тогда Фибус мимоходом сносил с его поверхности первый подвернувшийся под руку предмет — соприкасаясь со стеной, хрупкие чашки весело звенели сотнями мелких осколков…

Другой раз в пояс настырно упиралась спинка стула — он раздраженно отталкивал ни в чем неповинную деревяшку ногой. Часто моргая, и словно очнувшись на мгновение, удивленно смотрел, как тот катится по полу. Потом — вновь погружаясь в подобие транса — продолжал брожение от стены к столу и обратно.

Стороннему наблюдателю, увидавшему Фибуса впервые, могло показаться, что коротышка в испачканном пылью сюртуке был близок к истерике: лицо его стало белее мела, а губы безмолвно шевелились, перебирая все возможные и невозможные ругательства, которые только известны прожившему не один десяток лет в границах Черного города человеку.

Лишь Арно знал, что впечатление о помешательстве патрона обманчиво. Он видел, как хозяин лихорадочно перебирает в голове варианты выхода из ситуации, которую другой на его месте посчитал бы полным провалом. Несмотря на общий тремор, бросающийся в глаза, Лориани достаточно хорошо держал себя в руках.

— Господин? — подал голос Арно, решившись нарушить тягостное молчание, воцарившееся в помещении после того, как хозяин слез с шаткого столика.

Услышав голос начальника охраны, Фибус остановился: блуждающий взгляд обрел осмысленность. Он поднял опрокинутый им же стул, уселся верхом со вздохом. Глянув из-под кустистых бровей, сказал в пустоту перед собой:

— Следующие сутки будут куда как веселее, чем нам того бы хотелось …

Повернулся к Смотрителю — тот все еще нянчился с обожженной ногой.

— Герхарт, сколько в твоем распоряжении людей? Понадобится каждый, кто способен сносно владеть оружием.

Смотритель не спешил с ответом и тогда Фибус произнес:

— Нужно немедля выдвигаться к месту падения. Чем раньше мы там окажемся, тем больше у нас будет шансов уцелеть.

— Со мной — восемь, — нехотя ответил молодой человек. Видя снисходительный взгляд Хозяина, поспешно добавил: — Четверых вы видели в холле — ребята крепкие, не подведут… Один отдыхает, но его сейчас же поднимут; и двое в игорном зале — не все клиенты успели разойтись по домам… Еще есть девушки. Если будет особый приказ…

Фибус покачал головой: мало того, что допустил уничтожение единственного источника питьевой воды, который питал город, так не хватало ему еще прослыть и прячущимся за спины женщин трусом.

— Этим, — сказал он тоном, не требующим пререканий, — дать приказ запереться и из дому носа не показывать. До тех пор пока на улице не стихнет и не уляжется пыль… А лучше всего, чтоб пару дней посидели — для верности.

— А как же клиенты?

— В подвал, под замок. Иначе натворят глупостей… Девушки у тебя хорошие — правду говорю, Арно? — Чернокожий воин поспешно отвел смущенный взгляд. — Не хотелось бы, чтобы их прекрасные личики украсились тенями: клиент у тебя нервный — всякое может произойти…

— Что все это значит, господин Лориани, — спросил Герхарт Гнед. — Уж не намекаете ли Вы, что в скором времени может случиться Прорыв?

Фибус молчал. Он не имел в планах попусту пугать подчиненных. Потому что сам пока не знал, с чем его новоиспеченному отряду придется столкнуться: будь это шайки разбойников, которым безразлично кого резать на погруженных во тьму улицах — освобожденные от постоянного контроля со стороны городской стражи, особенно отчаянные из них наверняка рискнут поживиться лакомым куском, которым видится им средней руки обыватель Сар-города; или кто похуже и опаснее — с множеством лап, когтей и зубов, имеющих острое желание порвать на клочки любого из представителей рода человеческого.

Кто опаснее: ополоумевшие от безнаказанности бандиты или вырвавшиеся с привычных мест обитания уродливые существа, одна мысль о коих вызывала в нем волну омерзения, Фибус еще не решил.

С одной стороны — встреча с вооруженными, охочими до чужой собственности людьми, была много вероятнее Прорыва и, в силу некоторых причин, несколько желаннее. С ними, по крайней мере, можно договориться. Разговорами по душам или угрозой — все равно.

С другой — чуждые свету существа были куда быстрее самого тренированного атлета, они подчинялись инстинктам и не обладали полноценным разумом, а значит, и найти общий язык с ними оставалось невозможно. Однако о Прорыве пока ничего не говорило.

Ну да, имел место взрыв и падение башни. Ее разрушение могло спровоцировать уничтожение преград, установленных в незапамятные времена древними жителями Сар-города.

В этом случае путь на поверхность для существ с нижних уровней катакомб становился открытым. Но вряд ли они сию же минуту ринуться с насиженных мест всем скопом. Насколько он знал, чудовища, избравшие домом земные недра, были сродни тем, что время от времени совершали набеги с болот на гарнизоны. Всякий раз их гнал с запада голод: расплодившись в отсутствие естественного врага, они в поисках доступной пищи шли колышущейся волной на восток.

Здесь же дело обстояло несколько иначе. Подземные твари на дух не переносили солнечный свет. Если и происходили выходы на поверхность заплутавших в бесконечных коридорах особей, то случались они в основном ночью и были весьма малочисленны. Справиться с десятком членистоногих для стражи не составляло большого труда.

Целенаправленно покинуть уют сырых нор и выйти под опаляющие солнечные лучи сплоченной массой — пусть даже с намерением отведать свежей человеческой крови…

Нет. Это выше их сил. Для реализации такого варианта развития событий должно произойти что-то… должен грянуть катаклизм, одномоментно и кардинально изменивший условия их существования.

Кроме того, тогда же должно совпасть по времени падение преград, иначе бы твари давно заполонили верхние уровни. Но подобных новостей, за всю карьеру на посту Хозяина подворотен, Фибусу еще ни разу не приносили.

Алхимики порой выпрашивали у градоначальника иссохшие трупы тварей для проведения исследований. На основе их отзывов Фибус давно сделал умозаключение, что чудовища довольно близки к саранче: не только по повадкам, но и по строению. Они представлялись ему простыми насекомыми, отчего-то набравшими вес и объем в катакомбах, но не более того. Хоть и шепчется неграмотный и суеверный народ о потусторонней их сущности…

— Готовь ребят, Герхарт — сказал Фибус и встал со стула. Он не собирался распинаться перед ним о причинах, подтолкнувших его к решению покинуть стены игорного дома. Парень молодой и сметливый — скоро, коль не совсем дурак, поймет все сам. — Через десять минут буду ждать вас у выхода. Поторопись.

Не выказав возражений, Герхарт Гнед вышел вон из кухни. Оставшись наедине с Лориани, Арно спросил:

— Господин, Вы уверены, что хотите пойти с нами? Быть может, отдадите приказ самостоятельно выполнить поставленную перед Вами задачу? — Подумав, осторожно добавил: — Если башня, рухнув, похоронила под собой защитные барьеры…

Фибус подошел ближе, доверительно положил руку на плечо.

— Не думай о худом, Арно, — сказал он, глядя снизу-вверх. — Я не склонен считать, что нам угрожает серьезная опасность, но проверить обязан… Вот она, — не выдержав, он ударил себя в грудь кулаком, — причина того, что мы с тобой увидели. И мне же держать ответ — перед Головой, горожанами… да и, в конце концов, перед собственной совестью придется отчитаться.

Пожалуй, чернокожий варвар был единственным близким ему человеком, с кем он мог поделиться сокровенным. Фибус Лориани вдохнул побольше воздуха и выпалил скороговоркой:

— Все пошло совсем не так, как ожидалось вначале. Взрыв должен был слегка подпортить основание башни, тем самым обеспечив мне во время ремонта легальный доступ к технологиям древних. Я мог бы подобраться к ним на расстояние вытянутой руки.

— Какой в этом смысл?

— Текстов в библиотеках Сар-города не сохранилось, но я нутром чую, что к созданию башни также приложили руку и Высшие. Техников для обслуживания глубинных паровых машин присылают из Аданая. Там их власть наиболее велика.

— Еще желаете им смерти?

— Устал смотреть, на то, во что они превратили некогда процветающий мир.

— Господин, — проговорил Арно, переварив услышанное. — В вашей династии не было поваров?

Лориани нахмурился, не понимая, как это относится к делу и к чему клонит охранник. Промолчал.

— Ну и кашу Вы заварили, господин… — Тень кривоватой улыбки рассекла грубое, словно выточенное из цельного куска угля, лицо. Положив ладонь на рукоять клинка, прикрепленного к поясу, он посерьезнел. Промолвил: — Мне хорошо известно, как Вы относитесь ко лжи и предательству. …А также, помню — никаким клещам и жвалам не под силу выдрать это из памяти, как некто пожалел бесправного раба на рыболовецком судне вблизи Аданая; и забрал его с собой, дав надежду на перемены к лучшему.

Несмотря на мелкий рост, Фибус Лориани, считал себя сильным человеком, но даже ему иногда требовалась поддержка по-настоящему близкого человека. Таковым он по праву считал Арно — вот уже два десятка лет они были рядом: Фибус планомерно поднимался по служебной лестнице теневого мира, а Арно верно прикрывал его тыл, вовремя помогая избавиться от назойливых конкурентов.

Еще была Мартина, которая иногда ловила Лориани на проявлениях слабости… Она стойко молчала, не сплетничая о том и не разнося ненужные слухи среди подчиненных. Фибусу домоправительница заменяла рано ушедшую из жизни мать, которой можно было пожаловаться на уродливую полную грязи жизнь; а потом, счастливо забыв об этом утром, с новыми силами вернуться к стоявшей поперек горла работе.

С Арно же он мог поделиться сокровенным. Не боясь, что тот поднимет его на смех, не откажет в помощи.

— Нужно идти, — прервал затянувшуюся паузу начальник охраны. — Полагаю, мы должны поспешить и добраться до места, пока не началось самое интересное?

Фибус не знал, что Арно подразумевал, сказав последнее слово. На всякий случай он кивнул, соглашаясь. Человек пустыни обладал хорошим чувством юмора, но иногда понять движущие им мотивы было сложно даже для Хозяина подворотен.

Лориани вышел из кухни первым, спустился в холл. За ним последовал Арно — его земляки, стояли у ведущих на улицу дверей. Скаля белозубые рты, они перешучивались со стайкой девиц в откровенных нарядах. При виде господина, воины замолкли и оправились. Девушки, спохватившись, упорхнули прочь.

Вскоре подоспел и Герхарт со своей свитой. В многослойной пластинчатой броне его люди выглядели внушительно и… дорого. Доспех придавал объема: уличная шпана, завидев таких издали, предпочтет обойти процессию стороной.

Вот только темно сейчас, и некого пугать неповоротливыми доспехами. Кто сунется вперед, столкнется нос к носу с облаченными в тяжелую ношу людьми. Если не дурак — отступит, наоборот — завяжется бой. Трудно сказать, кто тогда окажется в выигрышном положении: хорошо защищенный, но медлительный воин, или ловкач, в легкой косухе, орудующий остро отточенным ножом. О подчиненных Герхарт высказывался в положительном ключе, но трудно поверить, что все они, как один, профессиональные солдаты, привыкшие сражаться в сковывающей движение амуниции.

— Распоряжайся, — сказал Фибус, во всеуслышание обратившись к начальнику охраны, чтобы до каждого дошло, кто будет руководить в новоиспеченном отряде. — Для начала дадим небольшой крюк, вернемся к Швейному тупичку и посмотрим, как чувствует себя Мартина. Все равно практически по пути… А далее — ты знаешь. Можешь приступать.

Дождавшись, когда Лориани закончит, Арно отдал распоряжение трем подручным Герхарта встать вперед, еще двоих и самого Смотрителя игорного дома поставил с тыла. Оставшимся воинам, и белым и черным, приказал держать под контролем фланги. Сам занял позицию в центре, подле хозяина.

В таком порядке, удерживая между собой расстояние не более метра, они по одному вышли из-под укрытия надежных стен.

Несмотря на коричневую тьму, окружившую их со всех сторон, Арно довольно сносно ориентировался в лабиринтах улиц и переулков Сар-города — ничуть не хуже котов коротающих жаркие дни в затхлых плесневелых тоннелях и предпочитающих выбираться на свежий воздух только при свете звезд.

Фибус редко навещал этот район, а потому не смог бы сейчас пройти без его заблаговременных подсказок и пары метров. Не желая потеряться, он свободной рукой, как бы невзначай, касался локтя верного человека; обильно потеющие ладони судорожно сжимали короткое копье, в которое снова пришлось превратить трость.

Повернули, немного прошли по прямой — потом отклонились правее… Развернулись и, как будто, двинули в обратном направлении. Казалось, они ходят кругами.

Отплевавшись от забившей рот пыли, Фибус спросил тихонько:

— Кажется, в прошлый раз нам приходилось сворачивать гораздо реже?

— Этот путь, по расчетам, хоть и длиннее, но безопаснее, — охотно отозвался Арно. — Улицы тут не загромождены и несколько шире, удастся сохранить строй… Не растягиваться! — крикнул он замыкающим. Те ускорились, подтянулись.

— Не люблю тяжелую броню, — доверительно посетовал он. — Боюсь, долго они такой темп не выдержат, а идти еще далеко. Как бы не пришлось на привалы останавливаться.

Вопреки его словам, первую часть пути Герхарт и его люди выдержали достойно. Запыхались только основательно. Когда в пыли проступили знакомые очертания магазинчиков и швейных лавок, Арно поднял руку, дав знак замереть на месте.

— Почему не идем дальше? — слегка удивленно спросил Фибус. Ему хотелось увидеть Мартину как можно раньше. — Почему остановились?

— Сам не пойму, — ответил Арно, поводя головой из стороны в сторону. — Тревожит что-то… Эй, впереди! Прогуляйтесь-ка вдвоем к тому дому. Да осторожнее будьте, не на прогулке.

Двое в многослойной броне, приготовив мечи к бою, пошли в указанном направлении.

Прежде, чем сделать очередной шаг, они долго всматривались во мглу перед собой, оборачивались на случайный шорох. Фибус успел заскучать.

— Не прояснишь ситуацию? — спросил он.

— Знаю, как дорога Вам Мартина, — жестко сказал Арно. — Но это не повод совершать глупость и добровольно совать голову в петлю. Доверьтесь мне.

Лориани хотел огрызнуться, что припомнит ему эти дерзкие слова, однако вовремя спохватился. Арно не отступал от клятвы, а лишь педантично выполнял работу, ставшую для него смыслом жизни.

Воины сначала превратились в бесплотные тени, блуждающие вдоль темной стены. Потом они и вовсе исчезли из виду. На протяжении десятка показавшихся вечностью минут из тупичка не доносилось ни звука. Отряд провел это время в молчании, ожидая подвоха.

Наконец послышались шаркающие шаги и две тени, шатаясь и оглядываясь назад, побрели в сторону отряда. Мечи у обоих небрежно опущены к земле, будто воины вдруг обрели безрассудную смелость, которая в нынешней ситуации была абсолютно не к месту.

— Совсем расслабил ты людей, Герхарт, — сказал Лориани. — В дорогую броню их облачаешь, балуешь… а требовать так и не научился.

Находившийся позади Смотритель игорного дома зашипел неразборчивое — что-то относительно ошибки, которую в скором времени грозился исправить, и некоего горячего предмета, которому непременно найдет место, когда вызовет этих двоих к себе на ковер.

— Тано, Ковл! — позвал Арно своих ребят. Подвинув плечом стоящего впереди воина, буднично добавил: — Всем приготовиться.

Тени приблизились настолько, что стали хорошо различимы обводы их грузных высоких фигур: кирасы из непробиваемой кожи пустынного червя растрепаны: отдельные чешуйки топорщились по бокам, шишаки на головах сбились набок, а безупречная линия широких наплечников обезобразилась разновеликими буграми. В каждой руке они сжимали по клинку, и чуть ли не волочили их свободными концами по булыжной мостовой.

— Руки у них удлинились, что ли? — бросили в пустоту справа.

— И оружием где-то разжились, — поддакнули слева и сзади. — Глянь, как держат… увальни.

— Нет больше твоих бойцов, Герхарт, — прошептал Арно, оглянувшись. — Руби их! — приказал он и первым бросился на возвращавшихся с разведки людей.

«Или — нелюдей?» — поправил себя Фибус, видя как истончается и удлиняется рука одного из них, целя в направлении прыгнувшего навстречу Арно.

Сблизившись с тенью, не снижая скорости, варвар нырнул к ногам. Взметая облачка потревоженной пыли, заскользил по камню справа, полоснул клинком… Полетели искры, осветив место боя и то, — в этом уже никто не сомневался — что собой представляли погибшие воины. Из-под шишаков, напяленных на неровные подобия голов, на отряд воззрились лишенные глаз морды чудовищ. Хрупкие на вид, почти стеклянные.

Вспышка словно послужила сигналом остальным. Не сговариваясь, изрыгая проклятия, люди бросились на врага. И закружились, закрутились во тьме, сыпля ударами.

Фибус, крепко сжав копье двумя руками, наблюдал за боем издалека. Он знал, что будет только мешать и путаться в ногах у профессионалов, украв у них пространство для маневра. С интересом наблюдал за схваткой, гадая, в чью пользу и с каким счетом она закончится. Ждал.

Подле него остался лишь Герхарт, которому Арно ранее дал недвусмысленное указание не отходить от Хозяина ни на шаг.

В отдалении размытыми молниями мелькали клинки, звучали удары: то глухо — когда облаченная в хитин конечность врезалась в вываренную кожу доспеха, то звонко — когда клинок, не найдя мякоти, высекая искры скользил по неуязвимой броне чудовища.

Пришельцы давно сбросили маски и теперь походили на богомолов-переростков с непомерно длинными передними лапами. Высокие, словно приплюснутые с двух сторон, они огрызались на сыплющиеся со всех сторон удары, и, порой задевая кого-нибудь из бойцов, отшвыривали его на три добрых метра. Тот вставал, и, браня противника последними словами, снова бросался в гущу схватки.

Наконец одно из насекомых, отвлеченное нападками Арно, замерло. Голова его накренилась и скользнула вниз. Тело постояло немного, пока его в пылу боя не сшибли спиной, и повалилось на землю. Кто-то испуганно и сдавленно закричал.

Со вторым чудовищем, покончили быстрее. Не распыляя силы, навалились все скопом, повредили ноги у прозрачного лоснящегося брюха. Богомол упал, тут же на него взгромоздился человек Герхарта. Нанес удар с оттягом, пониже головы, и та, отделившись от туловища, запрыгала по камням прочь, пока не исчезла во тьме.

Когда обезглавленные тела перестали дергаться, Арно, тяжело дыша, позвал Лориани:

— Можете подойти, — сказал он. — Тут безопасно, а с ними… все кончено.

Не отпуская копья, Фибус приблизился к начальнику охраны. Тот был забрызган темной жижей сильнее других и кое-где оцарапан: на груди розовели свежие ссадины. Серьезных ран и увечий так же ни у кого не нашлось. Лишь один человек Герхарта старательно разминал ступню. Вероятно, это он дико верещал недавно.

— С чем мы столкнулись? — спросил Герхарт, подобравшись к одному из богомолов. — Твари из подземелий?.. Ни разу таких в городе не видал.

— И не должен был. Эти не вылезают по собственной воле с нижних уровней. Кто-то их подтолкнул, — ответил Фибус, чувствуя на себе вопрошающий взгляд Арно. Поднял голову: — Теперь пойдем к башне — здесь нам больше нечего делать.

— А как же Мартина, господин?

— Ее больше нет, — Лориани очень старался, чтобы не выдать обуревающих его эмоций — хотелось выть, шершавый комок драл горло. — Как и никого другого в Швейном тупичке. Про парней своих, Герхарт, тоже можешь забыть — вырезали ребят. Подчистую.

— Откуда вы знаете?

— Проявлял одно время интерес к донесениям с западных гарнизонов… Наши твари сравни болотным. Лишь крупнее немного и, судя по всему, — Фибус пнул обесцвеченный труп богомола, — не боятся людей. Привыкли. Они способны мимикрировать под окружающую обстановку, в том числе маскируются и под людей… ну, да этому мы сами стали невольными свидетелями.

Он помолчал немного, собираясь с мыслями.

— Если остался кто-то в живых, то заперт сейчас… сидит за семью замками. Тут звонкое эхо — крики должны разноситься далеко… А эти, — он вновь пнул безвредный труп насекомого, — наученные уже. Опытом овладели. Убрали твоих бойцов тихо и без лишних церемоний… Нужно двигаться к башне, — твердо повторил он.

— Неужто, Прорыв? — промолвил кто-то.

— Веди нас, Арно, да поживее, — сказал Фибус, больше не обращая ни на кого внимания. — Предчувствие гложет — что времени у нас практически не осталось.

Начальник охраны споро построил уменьшившийся отряд, и они двинули вдоль широкого проспекта. Мостовая вильнула и стала медленно подниматься в гору, уходя крутым серпантином на верхушку холма: мелькали по обочинам дороги силуэты брошенных телег, около которых навалом лежали тюки со съестным и одеждой. Кто-то в панике решил, что «дело-дрянь» и поспешил эвакуироваться из города до разъяснения всех обстоятельств, а может быть — навсегда. Но не успел — неподалеку обнаружились распластанные на камнях, припорошенные мусором и песком, трупы.

Дымила вдребезги разбитая о стену дома паровая коляска. Часть дверей вырвало с корнем, ни одного целого стекла. Заглянув внутрь, Фибус заметил на пассажирском диване эластичные бинты и сгустки крови. Людей в машине не было.

Лошадиное ржание за углом заставило Лориани встрепенуться.

— Возьмем ее? — подал голос Герхарт Гнед.

— Не стоит, — отбрехался Фибус. — Не хочется мне привлекать лишнего внимания. Кроме того, это может оказаться не…

Мелкая, едва заметная вибрация камня под ногами, насторожила не только его. Весь отряд одновременно повернул головы в направлении, откуда только что пришли. По-прежнему нулевая видимость не давала как следует рассмотреть, что там происходит. Послышался звук приближающегося горного обвала.

— Бежать надо? — спросил кто-то пустым потухшим голосом.

— Бежим! — заорал другой. И тут уж было не до соблюдения тишины.

Побежали все. Не сговариваясь. Разом.

Лишенные груза в виде тяжелого доспеха Арно с Фибусом подмышку, а также Тано и Квол, быстро вырвались вперед. Следом рвались люди Герхарта. Сбрасывая на ходу шишаки, они трясущимися руками пытались отстегнуть непослушные ремешки кирасы. Воины безнадежно отстали и скоро потонули во тьме, нагоняющей отряд с тыла.

Лориани и забыл уже, когда в последний раз передвигался на своих двоих с такой скоростью: давал знать о себе преимущественно сидячий образ жизни. Отросший трясущийся живот тяготел к земле; ноги мгновенно забились и умоляли хозяина о передышке. А сердце… Сердце, словно обезумевшая от горя птица билась в стены грудной клетки, стремилось вырваться на волю или умереть.

Вот Фибус упал, уже зная, что больше не сможет сделать и шагу. Его бесцеремонно подобрали с земли, поставили на ноги и, напутствуя пинками, погнали дальше.

Однако даже это помогло ненадолго. Думая, что дальше так не сможет, он остановился, ловко увернувшись от серии ударов под зад, которыми щедро одаривал его начальник охраны. Повернулся лицом к дышащей в спину смерти. Стал готовиться встретить ее — не убегая, а покорно приняв. Как грохот разрушающихся и сыплющихся в бездну камней вдруг начал стихать. Проходили секунды, а звук обвала становился все тише.

Фибус попятился, склонился, уткнувшись руками в колени и тяжело дыша. Из темноты к нему приближались размытые темные фигуры: кто это — люди или жаждущие свежей крови твари, он не знал. Да и не хотел о том сейчас думать. Все равно силы у него давно закончились, убежать — хоть пытай его раскаленным железом — не сможет.

— Господин Лориани? — донеслось из пыльной пелены. — Вы — в порядке? А я уж думал, что придется оплакивать…

— Заканчивай… свой… подхалимаж, Герхарт, — на выдохе, делая большие паузы между словами, сказал Фибус. — В сотый раз… повторяю — до добра он тебя не… доведет.

Распрямился, глядя на приближающихся солдат: почти все они остались без дорогих кирас и наплечников. От щегольских шишаков избавились первыми. С оружием дело обстояло куда лучше — только двое потеряли в суматохе клинки.

— Сколько… осталось? — спросил Фибус, когда смог различить лица людей. Все раскраснелись и дышали тяжело, будто загнанные лошади, разве пена изо рта не шла.

— Со мной — пять, — ответил Герхарт. — Готовы продолжить… путь.

Кивнув и не сказав более ни слова, Лориани пошел в гору. Навстречу ему попался спешащий в обратную сторону Арно. За ним не отставали и его подручные. Чуть было не пробежали мимо.

— Можете не торопиться — тот квартал уже не существует, — бросил им Фибус.

— Господин, Вы целы!..

— Еще один… Цел — и ладно. Будет! — Лориани отдышался немного. — Следуем тем же курсом.

Окружив Фибуса живой стеной, отряд двинулся дальше. Безоружные отломали у одной из брошенных телег оглобли, обтесали мечами концы: рогатина — не полноценное копье, но в бою тоже сгодится.

Когда до вершины холма оставалось совсем чуть-чуть, Арно сказал, понизив голос:

— Слишком много неприятностей для одного дня, господин Лориани. Не находите?

— Еще как нахожу, — кривясь от боли пониже спины, промычал Фибус. — Если карты не врут, под Швейным тупичком должна была находиться круглая зала. Там из стены бил родник. Возможно, подземные воды подмыли грунт под домами…

— В одночасье? Такого попросту не может быть.

— Но мы стали тому свидетелями, Арно. Этого уже не исправить. Выходит так, что мы очень мало знаем о земле, на которой живем.

Неизвестно о чем думал варвар, но после продолжительного молчания он добавил чуть тише:

— Простите меня за действия, которые пришлось совершить…

— Довольно извинений, наслушался, — поддернув сползшие штаны, отмахнулся Фибус. — Ты все делал правильно, только вот… зад от пинков до сих пор болит. У тебя тяжелые ботинки…

А потом они поднялись на вершину. Пыль немного рассеялась: стали видны Ратуша и Храм, воздевший шпили над коричневой мутью. Белокаменные стены основательно припорошило песком. Напоминая ступенчатую пирамиду, он широкими уступами поднимался к небу. Над тем местом, где раньше высилась водонапорная башня, полыхало холодное лиловое зарево.