Не та профессия, 0

Глава 37

Я бы мог с ними и не идти. Но в этот раз капитан был достаточно адекватен, хоть и не без злорадства.

Да и этот десяток поддержки, вижу по эмоциям, далеко не горит желанием обостряться. Из оружия они явно больше привычны к церемониальному холодному, а не к боевому огнестрельному.

Если я упрусь, капитан будет вынужден сохранять лицо. Зная Пуна, этот вариант развития событий чреват. Не хотелось бы лишиться возможности тут тренироваться из-за межведомственных разногласий.

Чтоб не устраивать битву прямо на учебной позиции и не прерывать занятий своего курса, решаю проследовать. Там выяснить отношения и попытаться со второго раза наладить диалог. Тем более что мне абсолютно ничего не угрожает, но об этом местные не знают.

Пун вопросительно поднимает бровь, наблюдая эти манифестации, но я показываю руками, что разберусь сам. Дополнительно большим пальцем указываю на внутренний карман, в котором у нас амулеты связи. Пун кивает и отворачивается, показывая руками, что даёт мне час на разговоры.

Остыв, я понимаю, что вообще никак не отреагировать капитан тоже не может: ему со своими подчинёнными тоже дальше жить в одном коллективе. А мы все позволили себе лишнего.

Из-за этого унтера…

— Вы не совсем верно истолковали моё согласие проследовать за вами, господин капитан, — говорю ему, когда присутствующих в помещении остаётся минимум.

Маленькая комната без окон, которая плавно переходит в помещение казематного типа. Видимо, это и есть местная губа.

Из десятка местных, в эту комнату влезло только трое, да и те мешают себе стволами из-за тесноты.

— Господин капитан, я могу попросить вас уделить мне несколько минут наедине, чтоб выяснить все досадные недоразумения? — бросаю пробный шар после того, как вижу, что меня собираются проталкивать дальше по коридору без каких-либо разбирательств.

— Не положено. — Сухо отвечает капитан, продолжая свои попытки запихнуть меня дальше.

— Господин капитан, настоятельно прошу прислушаться к моим словам, — пытаюсь придать своим словам максимум вежливости и убедительности. — Я не менее вашего заинтересован в разрешении тех недоразумений, которые произошли по вине ваших подчинённых.

Очень вежливо пытаюсь дать ему возможность сохранить лицо, но, кажется, это глас вопиющего в пустыне.

Судя по всему, моё согласие проследовать за ними было воспринято как-то не так.

— В таком случае, вынужден обратить ваше внимание на ваши грубые нарушения. Вы не заполнили регистрационный журнал, — присаживаюсь на стул для посетителей, стоящий у стены. — Для чего не выяснили, как меня зовут. Каково моё звание. И имеете ли вы вообще предпринимать подобные действия в мой адрес.

Видит бог, я искренне пытался…

— Что это значит? — зависает капитан, не в состоянии быстро выбрать линию поведения в ответ на разрыв шаблона.

— Я хавилдар погранвойск. Вот документы. — Левой рукой достаю их из нагрудного кармана робы. — Сейчас я прикомандирован к первому колледжу, но из подчинения погранвойск не выведен. Вы не можете меня задерживать без согласования с моим командованием.

— До твоего командования далеко, — влезает не по годам резвый местный курсант из-за спины капитана. Видимо, тоже из непростого рода? Как и унтер? Тоже с дворянским жетоном навыпуск. А я думал, что у нас в первом магическом бардак… Тут он похлеще будет.

— И снова вы ошибаетесь, — как могу спокойнее отвечаю всем присутствующим в помещении одновременно. — Мой непосредственный начальник — джемадар Пун, он находится на позиции.

— Он нам не указ, — бурчит по инерции борзый курсант, но уже скорее для проформы.

— Господа, а как у вас с уважением к Её Августейшеству? Вы не бунтари ли часом?

А теперь они зависли всерьёз.

— Давайте заново… Вы не заполнили регистрационный журнал, — положив документы на стол, правой рукой лезу во внутренний карман. — Для чего не выяснили, как меня зовут. После этого не выяснили никаких подробностей обо мне. А кавалеров наградных знаков первой категории можно задерживать только в присутствии представителя военной прокуратуры, чином не ниже майора.

Достаю из внутреннего кармана коробок со своим КРЕСТОМ и цепляю его поверх робы под удивлённые взгляды присутствующих.

— А вот и наградной лист. — Выкладываю из коробкадокументы к КРЕСТУ. — Господин капитан, я повторно прошу уделить мне наедине пару минут для выяснения всех недоразумений, имевших место между нашими подразделениями. Господа курсанты, покиньте нас, пожалуйста. — Вижу, что ситуацию пора брать в свои руки, или мы так и будем таращиться друг на друга, ни к чему не приходя.

Курсанты переглядываются между собой и собираются выходить, но в этот момент в комнату протискивается разгорячённый и уязвлённый унтер. Хм, похоже, он ожидал, что я в это время буду уже заперт?

— Господин унтер-офицер, покиньте, пожалуйста, помещение ненадолго, — говорю как можно короче, видя, что капитан продолжает «зависать».

Унтер, увидев меня на стуле, широко раскрывает глаза, затем пытается одной рукой вырвать из рук курсанта винтовку (зачем она ему в таком тесном помещении?), а второй смахивает со стола все мои бумаги.

— Похоже, спокойно договориться не получилось, — констатирую с сожалением, поднимаясь со стула.

Капитан почему-то не торопится брать происходящее в свои руки. Тон сейчас задаётся истерикой унтера, иного слова к его красной брызжущей слюнями роже подобрать не могу.

Унтер наконец отжимает винтовку из рук курсанта и, судя по решительным глазам, пытается изготовиться.

Капитан продолжает пребывать в прострации.

М-да. Благие намерения никогда ни к чему хорошему не приводят. Похоже, в этой академии какая-то своя альтернативная законодательная база.

Делаю шаг вперёд, прихватывая винтовку поверх рук унтера…

Курсантов пришлось просто вытолкать за пределы помещения. Хорошо хоть они не сопротивлялись. Дверь в помещение я запер изнутри. Капитан продолжает пребывать в подобии прострации, так как пришлось засветить и ему: он решил за унтера вступиться.

Сам виновник переполоха лежит на полу, связанный ремнём от винтовки. Я откровенно побаиваюсь его буйства и неконтролируемого истерического состояния, пусть лучше будет зафиксированным.

Пуну изложил всё кратко через амулет, от него получил подтверждение: «Принял».

Думаю, что всё закончится вот-вот, но никого нет. Пять минут. Десять.

Чтоб не терять времени, начинаю выполнять упражнения из списка мэтра Хлопани: они как раз включают практику в стрессовом состоянии.

Кабинет начальника полигона. Раздаётся короткий стук в дверь, после которого, не дожидаясь ответа, в кабинет входят несколько курсантов Первого Магического Колледжа. Стандартные робы и отсутствующие знаки различия не дают возможности определить, кто есть кто.

— Чем обязан, господа? — удивлённо спрашивает начальник полигона, сообразив, что вошедшие могут обладать сословными приоритетами, позволяющими определённую бесцеремонность.

— Барон Дайн, — коротко кивает высокий курсант, стриженый почти налысо. — Господин майор, ваш личный состав срывает занятия лично мне. Пожалуйста, помогите разобраться в ситуации.

Дайны — «цепные псы леса». Не самые богатые, не самые влиятельные, но ведущие родословную чуть не от Первого Императора. Крепко стоящие на ногах середнячки, которые во главу угла традиционно ставят рационализм и целесообразность. Если один из Дайнов просит разобраться, надо разбираться.

— А вам я чем могу помочь? — начальник полигона смотрит на остальных вошедших, поднимаясь из-за стола и пытаясь оценить обстановку.

— Мы все по тому же самому вопросу, — отвечает за остальных незаметная шатенка среднего роста. — Я по поручению маркизы Уиндолл. Она сама на позиции, — шатенка неопределённо машет рукой в сторону улицы, — не может прервать занятие. Она просит передать, что присоединяется к просьбе барона Дайна. При необходимости, сразу посетит вас лично, как только освободится…

Я уже выполнил те упражнения, что мог, и начинаю скучать, когда в запертую мною собственноручно дверь раздаются два стука без паузы и один после паузы.

Открыв засов, на пороге обнаруживаю Пуна с начальником полигона, сзади них топчутся несколько наших курсантов с Дайном во главе.

— Приношу личные извинения, — хмуро говорит мне с порога начальник полигона, видимо, разобравшись с помощью наших со всеми вводными по ситуации. — Стволы с рабочими механизмами сейчас будут доставлены из моего резерва.

— Благодарю за понимание. — Пун чётко козыряет в ответ, щёлкая каблуками. С минимальной задержкой повторяю его движение.

По пути на позицию, Пун тихо рассказывает:

— Решил проверить на вшивость тех, которые были в твоей группе. Ты как ушёл, я не реагирую. Они даже не достреляли, сразу собрались в кружок, что-то обсуждали. Потом подошли ко мне за разрешением выяснить, что с тобой. Для проформы подождали минут пять мою реакцию, не дождались и сами рванули. Что они там говорили, не знаю. Но майор через три четверти часа лично явился, как наскипидаренный, чуть не бегом. А тут шагать по полигону вон сколько…

— Я с губы местных курсантов вытолкал. Которые со стволами были. Видимо, они тоже до майора добрались.

— А чего ты с ними вообще с самого начала попёрся? — спрашивает Пун, не повышая голоса. — Могли же тут разобраться, тут бы им и вломили при необходимости.

— Во-первых, десять стволов, а у нас вон тела, — киваю на курсантов, не разделяя оптимизма Пуна.

— Да уж подюжали бы как-нибудь, — не соглашается Пун. — Они вон не знают, с какой стороны за ствол держаться.

— Во-вторых, ты зря думаешь, что не начали бы палить. Да и хотел с капитаном честно объясниться. Попытаться наладить контакт, чтоб сюда дальше можно было ездить. Он же из-за унтера вписался. Сам показался адекватным. Я думал, договориться получится: больно у них и полигон, и база хорошая.

— А что база? — оживляется Пун.

— У них там и восьмидесятки разобранные, только в порядок привести. И даже стодвадцатки. И настрел тут нарабатывать — гуляй не хочу. Вон сколько позиций смоделировать можно.

— А-а-а, ты в этом смысле… Теперь не знаю, дадут ли они нам сюда ходить регулярно. — Тихо посмеивается Пун.

— Самое печальное, всё бы разрулил. Наверное. Но этот унтер заскочил, как ошпаренный, всё испортил.

— Майор просил к нему вдвоём зайти после занятий. Посмотрим, что скажет.

На полигоне Академии, помимо прочего, есть даже имитация превышающей высоты. После выполнения намеченных на сегодня упражнений, у моей группы ещё остаются учебные мины. Переглядываемся с Пуном, и я объявляю перед строем:

— Там, где мы с господином джемадаром служили, есть популярная игра. Дуэль. Она является подготовительным упражнением к кое-чему более серьёзному, проводится учебными минами и обычно победитель в ней награждается ценным призом.

Курсанты слушают внимательно, больше половины излучают неподдельное любопытство. Кажется, после тренировочных стрельб, кое-кто из них начинает любить миномёт. Которому на местное безрыбье практически нет ни альтернативы, ни конкурента на тактическом уровне.

Местные учебные мины — всё равно что наш пейнтбол. Играться можно…

— У нас кое-что осталось, тут оставить нельзя, — киваю на учебные мины, принесённые с собой, — обратно не тащить нецелесообразно. Предлагаем игру.

Часть курсантов светится любопытством ещё больше, некоторые разочарованы. Ну посмотрим сейчас…

— Вас две группы. Каждая группа выбирает один расчёт из трёх человек. Дополнительно выбирает двух корректировщиков. — Подключается Пун. — Итого, команда из пяти человек от каждой группы. Старт с этого места. Первая команда идёт на закат от превышающей высоты. — Пун тычет рукой в центр полигона. — Вторая команда идёт на восход. Перемещение бегом, труба Брауна с собой. Корректировщики остаются на месте и общаются с расчётом через амулеты. Ровно через двадцать пять минут после старта, я отдаю команду вашим корректировщикам открывать огонь. Они должны передать команду вам, плюс откорректировать огонь. Через амулеты. Стреляете друг по другу, мины учебные. По пять штук на ствол. Кто проиграл — тот в навозе.

— Это всего лишь игра, — добавляю я в образовавшуюся паузу. — Добровольцы?

Если сейчас никто не вызовется, добровольцев придётся назначать. Впрочем, судя по некоторым горящим личностям, до этого не дойдёт.

От второй команды отделяется Дайн, следом за ним шаг вперёд делают ещё несколько человек. Посмотрев на них, представители первой команды тоже перестают стесняться. В итоге, желающих участвовать с каждой стороны набирается более десятка.

— Первая часть упражнения. — Голос Пуна показательно спокоен. — Разберитесь сами, кто будет тройкой расчёта. Им, кстати, бегать с трубой Брауна. Кто — корректировщиком. Кто — ждёт следующей игры и своей очереди в ней. Время на уточнение составов команд пять минут. Время пошло.

Первая команда.

— Предлагаю в расчёт поставить нас, — не может скрыть возбуждения Дайн. — Тех, кто из Полесья. Мы унесём эту трубу и дальше, и быстрее. И позицию сможем менять быстрее.

— А ты собрался на пяти выстрелах позицию менять? — скептически спрашивает Дино, сосед Дайна по казарме.

— Вообще-то, да, — смущённо признаётся Дайн. — Есть мысли. Ну и очень участвовать хочется, — заканчивает он под гогот окружающих.

— Мне всё равно, кто в расчёте, — говорит Кхиеу. — Я бы покорректировала.

— И я, — присоединяется к ней Алия. — Господа сильный пол, вы же пустите дам без очереди?

— Таскать трубу? — нейтральным тоном спрашивает Дино под смех окружающих.

— Нет, трубу пусть Дайн таскает. Ему не сложно. — Качает головой Алия. — Мы вас отсюда наводить будем.

— Да пусть наводят, давайте жребий кидать, — предлагает кто-то из южан. — Все одинаково хотят. Чтоб по Аспановским мудакам навозом зарядить, я даже сам трубу таскать буду.

Все опять смеются, поскольку южане ростом ненамного больше джемадара Пуна.

— Давайте жребий, — обречённо кивает Дайн. — А почему ты так уверен, что с той команды Аспана к трубе поставят?

— А вон он, стоит в середине, авторитетом давит… — делает движение бровями южанин. — Однозначно себя назначит. Если кто не согласится, денег предложит. Либо ещё чего…

Вторая команда.

— … значит, возражений нет? — Аспан Бажи обводит взглядом всех желающих участвовать. — Тогда договорились. Все свои обязательства, в том числе финансовые, закрою по прибытии в казарму…

Как ни странно, обе группы поделились достаточно быстро. Это был очередной тест Пуна, не возникнет ли среди первокурсников конфликт за первое место у миномёта.

Конфликт не возник. Первая команда бросила жребий. И сейчас здоровяк Дайн, которому кто-то из земляков Рана со смехом отдал свою очередь, тащит бегом больше половины всего груза. Земляк Рана здраво оценил свои кондиции и сам предложил, что Дайн на его месте в самой первой игре будет лучше. Дайн, которому по жребию досталась «пустышка», расцвёл в момент и что-то пообещал в подарок.

Во второй команде, право первой игры отдали Аспану Бажи, с которым сейчас потеют на подгибающихся ногах его товарищи.

Они каким-то образом убедили остальных отдать право стрельбы им, но Аспан не учёл своих более чем скромных габаритов. И такого же здоровья. А здоровяков типа Дайна, чтоб скомпенсировать его личный недовес, у них в команде нет.

Корректируют первой команде две девочки, одна из которых бегает почти как я.

Второй команде корректировать будет кто-то из вассалов Бажи.

Мы с Пуном разошлись на север и юг соответственно, чтоб держать в поле зрения обе команды и корректировщиков. Сами команды друг друга не видят — мешает имитация превышающей высоты.

Вторая команда.

— Аспан, давай дальше не бежать? Мы их уже не видим, они нас тоже. Зачем здоровье гробить?

— Сейчас. — Бажи смотрит на связной амулет. — Первая команда ещё движется. Стрелять не можем.

— Ну давай не спеша подготовимся?

— Давайте. Тормозим… Так, наши пишут, они шли противоходом от нас, но сейчас делают зигзаг вправо двадцать. Сбросили две мины из пяти. Теперь левый зигзаг. Так-так-так…

Бажи увлечённо следит за появляющимся на амулете текстом. Его товарищи также увлечённо смотрят ему через плечо.

— А теперь влево тридцать пять, — удивляется второй номер.

— А тридцать пять от оси? Или от того места, где две мины сбросили?

— Сейчас спрошу…

Команда Бажи, едва отбежав за холм, тормозит и останавливается. Приводясь в боевое положение. Ну, с их точки зрения, они действуют логично — зачем бить ноги. Особенно когда единственным ориентиром для обеих команд является имитация высоты

— Вот ленивые рахиты, — появляется на моём амулете сообщение от Пуна.

— Я почему-то так и думал. — Пишу в ответ. — А представляешь, этот дятел ещё ведь кем-то командовать будет…

— На знаю, не знаю. Смотря кем. Если где-то у нас — то и прикопать могут. На первом же выходе. Ладно, смотрим дальше.

Группа Дайна начинает делать зигзаги. На первом зигзаге они кладут две мины из пяти на землю. На втором ещё две. Наконец, сделав ещё одну солидную полупетлю, Дайн останавливается.

Кстати, благодаря усиленным занятиям с Лю, у нас у всех, помимо прочего, усиливается острота зрения на все дистанции. Я сейчас вижу обе команды нормально даже без бинокля.

Формуляры на стволы, кстати, тут отсутствуют как класс. Тоже примечательная деталь… Особенно для того, кто в своё время, пусть и с флота, но учился в академии на кафедре судовой артиллерии. По таблицам стрельбы мне тоже есть что сказать, но всему своё время.

Команда Бажи, изготовившись раньше противника, уже получила информацию об остановке команды первой группы. Бажи лично недолго колдует над таблицей, потом над стволом, затем следует первый выстрел. Видимо, решили побыстрее кинуть пристрелочный, реализовывая преимущество во времени.

Первый выстрел Бажи ложится с недолётом примерно в половину, по азимуту тоже солидное отклонение. Своими «заячьими петлями» Дайн сбил с толку корректировщиков второй группы, и команда второй группы сейчас лихорадочно чатится с ними через амулет, пытаясь сориентироваться по поправке.

А Дайн тем временем делает свой выстрел. Мина ещё в воздухе, а его команда, напрягаясь и выкладываясь, уже старательно меняет позицию.

Бажи снова прикипает к амулету. Видимо, ему сообщают о том, что команда первой группы на месте не стоит.

Команда Дайна останавливается только возле первой пары мин, сброшенных в самом начале. Их первая мина легла почти точно, и сейчас уже Дайн колдует над прицелом и таблицами. Вторая мина Дайна ложится ещё ближе… Третья. Условное накрытие.

Ну что сказать, молодцы…

Команда Бажи, несмотря на явное поражение, делает второй выстрел. Снова недолёт, по азимуту тоже ошибка.

Неленивая первая группа снова меняет позицию! Впрочем, справедливости ради, с их статями это делать намного проще, чем второй группе. Команды в порыве ажиотажа решили играть до окончания боезапаса.

Видимо, группа Дайна пересекает какую-то условную линию, на которую ориентируются корректировщики второй команды, потому что команда Бажи торопится сделать три выстрела серией.

На местных стволах предохранителя от повторного заряжания нет. Внимание — наше всё. Говорено не раз, но кто бы слушал.

Впопыхах, вторая группа об этом, естественно, забывает. Да и уделанная навозом позиция — не лучший стимул для хладнокровия.

Пятая мина второй группы ложится в ствол поверх четвёртой с закономерным результатом.

— Господа, благодарю за усердие. — Голос Пуна серьёзен, вид холоден, но глаза смеются.

Команда Бажи вся в навозе. Плюс ствол. Сдать его в таком состоянии будет неправильно.

Мне тоже смешно, как и Пуну, но ещё есть работа.

— Всем вольно. Дайн. Ваши «заячьи петли». Вы понимаете, что в реальном бою это так не работает? А работает — не так?

— На каждого зверя — свой силок, — пожимает плечами Дайн. — До реального боя нам ещё учиться и учиться. Сейчас действовал исходя из своего анализа ситуации, сильных и слабых сторон обеих команд. Вы же объявили в условии: это игра.

— Принимается, — хлопает меня по спине Пун, призывая умерить энтузиазм.

Самая главная наша цель достигнута. Большинству интересно.

Как говорится, не заставляйте дикарей строить военно-морской флот. Научите их всего лишь мечтать о море.

— Почему бежали так далеко? — интересуется у Дайна Пун.

— Единственный ориентир — эта имитация высоты, — указывает глазами Дайн. — Чем дальше дистанция, тем сложнее корректировщикам той стороны. Считаю быстро, таблицы учил. Нулевой заряд — не интересно.

— Курсант Аспан, в чём причина вашего проигрыша? — не считаю возможным не довести до конца подведение итогов. Пун, в отличие от меня, считает, что учить надо только тех, кто сам хочет учится.

— Снимаю шляпу перед везением первой команды, — героически изрекает Аспан, наверняка проникновенно любуясь собственным благородством.

— Что насчёт повторного заряжания? — спрашиваю нейтральным тоном.

— Увлеклись. Было очень интересно. — Великодушно извиняет себя и товарищей Аспан.