Не та профессия, 0

Глава 35

— Что вас смущает, Атени? — Валери сегодня завтракает с нами, и я пользуюсь возможностью поднять давно назревший вопрос.

— Несоответствие нашей учебной базы тем задачам обучения, которые мне кажутся необходимыми.

— Джемадар Пун тоже считает так? — Валери вопросительно поднимает глаза на Пуна.

— Я, возможно, вижу ситуацию чуть шире хавилдара Атени, — тщательно подбирает слова Пун в ответ. — Но некоторые моменты он видит значительно глубже. В силу солидного прикладного опыта.

— Если мы наши действия условно поделим на следующие аспекты… — Достаю из кармана заготовленный заранее перечень вопросов. — Физическая форма, соответствующая потенциальным задачам. Примерно второй класс по нашим нормативам. Тут с мёртвой точки сдвинулось. Плюс, она сейчас прокачивается в спайке с нормативами доктора Лю, так что здесь мы, кажется, закрываем сразу две задачи.

Валери кивает. Пун внимательно слушает.

— Медицинская подготовка. Пока, насколько понимаю, идём чуть ли не с опережением. Поскольку к теоретической базе должно прилагаться развитие личных резервов каждого курсанта, а этот вопрос только что затронули выше, — разбираюсь со своими сокращениями, сделанными ночью в полусонном состоянии. — Управление подразделением. Здесь у нас по нолям. Но тут одной теории мало. В любом случае, необходима будет практика, и у каждого она будет своя. Знак вопроса, но прямо сейчас сделать ничего не можем. Да и рано — они пока сами ничего не умеют, чтобы кого-то чему-то обучать. Пока запомним на будущее, откладываем вопрос.

Валери снова кивает. Пун молча слушает.

— И четвёртый момент. — Внимательно обвожу взглядом обоих собеседников. — Инструменты и методы противодействия. Отчасти перекликается с курсом КорИна, но только отчасти. Вот перечень самого необходимого, с моей точки зрения, красным отмечены «дыры», по которым я не знаю, как двигаться дальше. Если говорим о нашей учебной и материальной базе, которой располагаем…

— … вы считаете, что мы этому всему не сможем обучить людей, как надо? — сводит брови вместе Валери, переваривая мои вводные.

— Ни обучать, ни обучить. — Отрицательно качаю головой. — В лучшем случае, научим их бегать с трубой Брауна и быстро изготавливаться к стрельбе. А должны научить много чему ещё. Начать, для примера, с накрытия вторым выстрелом, после первого пристрелочного, если цель в пределах видимости и дистанция до двухсот саженей. О стрельбе с корректировкой, о навыках корректирования, о практических полигонных играх, о наработке навыков до автоматизма вообще молчу.

— Какие требования к рельефу полигона? — врезается Пун.

— В идеале, чтоб выполнялись хотя бы три условия. Первое: цель на одном уровне, с закрытой и открытой позиции.

— Закрытую позицию вообще можно оборудовать, закопавшись или банально поставив ширму, — теперь плечами пожимает Валери.

— С этим нет проблем, — соглашаюсь. — Но вот второе: цель находится на превышающей высоте. Мы же, в силу профиля колледжа, чувствуем биологические объекты. В горах это будет вообще издалека, это мои личные ощущения… А почти все засады в горах по инерции почему-то лепят на превышающих высотах. Хотя трубой Брауна они и «сбиваются» на раз-два. Но чтоб исполнять уверенно, это надо наработать. Третье: наша позиция на превышающей высоте, цель ниже нас. — Над столом виснет пауза, и я добавляю. — Вообще, стрельба в горах тот ещё аттракцион. Начать с того, что там часто дуют разнонаправленные ветры на разных высотах и на один выстрел в полёте прилетает столько боковых сносов, что многое вообще надо жопой чувствовать, пардон. Чтоб попадать со второго, край с третьего раза. Зубрёжка таблиц — это конечно здорово. Но лучше сделать тысячу выстрелов лично — и понимание придет, как говорится, само… А в идеале — делать эту тысячу хотя бы за три раза в неделю. Регулярно.

— Боюсь, мы столько не потянем по деньгам, — сомневается вслух Валери.

— Даже не по деньгам. А по боезапасу на складах, — поддерживает его Пун. — Вообще всего гарнизона.

— Ну, я сошка мелкая, вам довёл, — откидываюсь на спинку стула. — Моё дело просигнализировать вам, как правильно. С моей точки зрения. И обучить, если будет ресурс. А решение принимать вам. — Сверлю Пуна взглядом. — Кому-то другому бы вообще ничего говорить не стал.

— Такой вопрос. — Выдаёт после паузы, что-то прикинув, Пун. — Я в Термязе, в принципе, не одну сотню лично настрелял. Может и не на тысячи счёт, но явно больше среднего бойца. Я не почувствовал этих твоих боковых сносов.

— Ты всё от и до на полигоне садил? Прямо где мост? — вопросительно поднимаю бровь. — Или куда-то уходил в горы?

— Всё на полигоне. А что не так?

— Ну там плато. Воздух прогревается ровно. Если б ты в горах пострелял, с теневой стороны на солнечную и обратно, это раз. Либо утром, когда всё ещё прогрелось неравномерно и солнце поднимается постепенно, два. Ещё осень и весна. Своя тема…

— Такого разнообразия не было, — рассеянно соглашается Пун.

— Ну видишь… но я это не к тому, чтобы мы сейчас кинулись эти горы в натуральную величину воспроизводить. Я просто иллюстрирую объём учебных задач.

— Слушай, Худой, а какой расход припаса на одного курсанта? — спрашивает Пун. — В процессе такого твоего ка-а-ачественного обучения? — И подозрительно добавляет. — И где вы у себя в отряде столько мин-то взяли? Это если даже половина твоего ВПБСа училась так, как ты говоришь, пусть по три сотри на рыло, это шесть тысяч выстрелов?!

— Угумс, расход солидный, — нехотя соглашаюсь с Пуном. — Ну, три сотни же не за раз выстреливали… Мы же всё-таки не учебная часть, в отличие от колледжа. Были… Но по-хорошему, да, счёт должен идти на сотни. А для воспитания виртуозов, на тысячи. Но война и обучение вообще дело не дешёвое.

— А в отряде вы столько мин где взяли? — повторяет вопрос Пун.

— Мы ещё до войны стали перехватывать странные караваны, — делюсь не афишируемыми подробностями под усиливающееся любопытство Валери и Пуна. — Где-то за год до войны. Многие из них несли и трубы, и запас мин. Начарт у нас имел прозвище «стрелок», я рассказывал… Обучиться у него чему-то могли только офицеры, да и то не все. А мы видели необходимость наработки большего количества навыков. В общем…

— Вы не сдавали ничего на склад? — веселится Пун, придвигаясь ближе.

— Считайте, что меня здесь нет, — скрещивает руки перед грудью Валери, тоже улыбаясь. — Я могила.

Киваю головой:

— Оборудовали несколько захоронок на удалении от отряда. В местах, которые подходили для тренировок. В разных направлениях. Складировали всё там. Потом, под видом учебных выходов, наведывались туда. И тренировались самостоятельно. Углубляя те моменты, которые пропускались в отряде. — Подумав, решаю не утаивать подробности. — В этих караванах ещё контрабанда была, торгового характера. Мы её через агентуру на той стороне реализовывали. На вырученные деньги закупали учебные боеприпасы, по обе стороны. Они идут почти без ограничения и дефицита по ним нет.

— Лихо, — весело присвистывает Пун. — Это ты ещё и с контрабандистами в сговоре состоял?

Пун и Валери смеются.

— Не только с ними. На наших складах тоже за деньги покупали. — смотрю на него исподлобья. — А ты бы что, иначе действовал?

— Да так же, наверное, — беззаботно пожимает плечами Пун. — Если бы был уверен, что скоро грянет, и что я не умею всего, что надо… Конечно, изыскивал бы ресурс для тренировок самостоятельно. Если на командование положиться нельзя. Ну-у, при условии, что собирался бы выполнять свои обязанности.

— К выполнению нами обязанностей претензий не было.

Теперь Пун скрещивает руки перед собой.

— … вообще, есть один вариант, — говорит Валери ещё через пять минут. — Артиллерийская академия. У них хоть и за городом, но полигон точно есть. Сам на нём был давно, но, кажется, вашим требованиям должен соответствовать. Предлагаю ничего не откладывать и прямо сегодня туда наведаться.

После завтрака, оставив курс на Пуна и Лю, оформляю за час с небольшим все бумаги и стартую на полигон Арт Академии.

На уровне Декана, из деканата с руководством Академии всё предварительно со скоростью звука согласовывается через связные амулеты; но работу на месте организовывать предстоит самостоятельно.

Добираюсь до места почти к обеду, поскольку полигон находится километрах в двадцати от города.

На кпп сталкиваюсь с курсантами-артиллеристами, глядящими на меня с пренебрежением и всячески выпячивающими свои дворянские жетоны. Мне, конечно, смешно, но вида стараюсь не показывать. А эмпатов среди пушкарей нет.

Итогом часовых хождений и ожиданий ответственных, мой бланк согласования подписанный нашим Деканом, наконец подмахивает, не глядя, начальник полигона, толстячок в чине майора, который отправляет меня на склад.

Артиллеристы сегодня отдыхают, судя по тишине и отсутствию народа, которого просто нет. По пути не ленюсь и, набегав по полигону несколько километров, присматриваю сразу несколько мест для проведения занятий. Отработать можно будет сразу несколько моментов, которые являются ключевыми.

Потирая руки и радуясь тому, что всё даже лучше, чем планировалось, направляюсь на склад.

В отличие от нашего склада, местным складом заведует целый наследный барон, согласно его жетону, который он, подобно всем местным, носит навыпуск. Странные люди…

Приняв от меня заявку на всё необходимое для обучения, унтер морщится и выдаёт:

— Стволы дам. Что до мин, такого количества учебных можем не найти.

— От кого зависит?

— Ну-у, это надо идти-и. Двери открыва-ать. На стеллажах разбира-а-аться. — Пренебрежительно глядит на меня, как на третий сорт, унтер.

Понятно. Проходили эту тему. Правда, в другом месте… Зависит от него, но он на своём месте давно, прочно и надолго. Сидит, но не работает. А заставить некому.

Достаю из кармана пол империала, вопросительно глядя на унтера. Можно, конечно, и в лоб дать, но чёрт его знает местные правила.

Есть ещё вариант вернуться к начальнику полигона, взять от него команду, вернуться сюда… но по моему личному опыту, этот путь — самый неконструктивный.

Атени в вопросах взаимодействия с кем-либо кроме погранвойск вообще ноль. А я впервые попал в ситуацию, когда отсутствие у меня именно дворянского жетона является прямым барьером для выполнения служебной задачи. Надо было сюда крест, что ли, напялить.

Можно подумать, этот настрел нужен мне лично. Что и говорю унтеру.

— Так мне ваш настрел тоже до одного места, — ухмыляется унтер. — И копейки свои спрячь. Ты в родах что, вообще не сечёшь? Не понимаешь, кто я…

— Где я служил, никого из ваших родов не было, — отвечаю ему, пряча деньги в карман. — У нас эти деньги неплохие. Почти половина месячного жалования.

Удерживаюсь от сентенции, что он примерно равен мне по уровню, только жирнее и без боевого опыта. Если говорить о прикладных аспектах.

— По жалованью и у нас так же, — снисходит до объяснений унтер. — Но при чём тут оно… В родах, значит, не сечёшь…

Он смотрит на меня, как энтомолог на какую-то интересную, но крайне неприятную букашку, с которой приходится иметь дело по необходимости, но которая отвлекает от каких-то явно более приятных дел.

— В общем, стволы точно дам. По учебным минам, инвентаризации давно не было. Не уверен, что обеспечим количество.

Прикинув в голове варианты, решаю, что частичная готовность лучше, чем никакая. А по учебным минам, Валери обещал подставить плечо по своим каналам, на это и будем ориентироваться.

— Хорошо, давай свои стволы, — покладисто киваю.

Обстановка, конечно, стимулирует показать гонор, но это будет крайне неконструктивно.

Унтер приводит меня в капитальное помещение, где миномёты безалаберно свалены в кучу. Частично разобраны.

— Вот, разбирайся.

— Ты не хочешь сам сделать свою работу и выдать мне боеготовую технику? — максимально вежливо спрашиваю его.

— Неа, — нагло улыбается он. — Хочешь, жалуйся.

Я уже понял, что он из какой-то непростой семьи и справиться «лоб в лоб» будет сложно.

Ладно, главное — задача. Робу, как знал, взял с собой в малом рюкзаке за спиной.

— Ты бы, кстати, к барону мог бы и на вы, — цедит унтер, глядя, как я начинаю переодеваться прямо при нём.

— Так и ты бы мог к незнакомому хавилдару на вы, — отвечаю. — Мало ли, у кого чего за плечами больше. Оно ведь откликается так, как сперва аукается.

— Хавилдаров много, такой род один, — загадочно, как ему кажется, оставляет за собой последнее слово толстяк.

Я не отвечаю, молча начиная сортировать стволы и запчасти к ним.

Толстяк, помявшись ещё секунд пять, разворачивается и уходит со словами:

— Как кончишь, опечатай своим жетоном. Чтоб твои стволы ни с какими не перепутались.

Единственные дельные слова от него за сегодня.

Унтер уходит, а я устраиваю обыск помещения на предмет необходимых мне причандалов. Наш уоррент Вальтер за это время расслабил меня настолько, что я явился сюда с пустыми руками. Абсолютно не готовый к местному беспределу. Почему-то думал, что согласование учебных стрельб — простая формальность. Надо только обстановку на полигоне проверить. А оно вон как…

Протирку, достаточно годную смазку, набор инструментов нахожу в ящике в довольно неплохом состоянии под горкой малых «подносов». Спасибо и на том. Видимо, до них хозяйственные глаза унтера просто не дошли.

Для того, что я задумал и что позволяет местный полигон, нам нужно хотя б шесть стволов. Но местные условия и запас перед моими глазами позволяют взять даже десять, специально пересчитываю свою сортировку.

Видимо, это здесь не профильное оружие, либо склад того, что подлежит ремонту.

Далее за несколько часов, разбирая кучи в разных концах, набираю комплектации на десять нормальных стволов, которые тут же по ходу дела привожу в порядок.

За работой время летит незаметно, потому заканчиваю уже затемно.

Мастику и шнур нахожу в ящике с инструментом. Обвязав хитрыми узлами каждый подготовленный ствол, опечатываю своим личным жетоном. Если кто-то будет тут хозяйничать после меня, по неписаным правилам, обслуженную мной технику брать не должен.

Хотя, чёрт его знает, как у них тут с совестью.

Выхожу из склада, прикрыв за собой дверь. Унтера нигде не нахожу, на дверях его обиталища нахожу записку: «Я ушел, дверь в склад, где работал, закроют, когда закончишь. На кпп скажи, чтоб заперли бокс, я предупредил о тебе».

Ладно. Спасибо и на этом.

На кпп передаю всё тем же бравым дворянам эту записку живьём, решив, что на дверях унтера она больше ни к чему. Они снисходят до двух кивков головами и сразу отворачиваются, утратив интерес к моей персоне.

Почесав за ухом, решаю вспомнить молодость. Я в робе, мыться было негде. Моя форма за спиной в малом рюкзаке. Спрашивать чего-то ещё здесь меня не тянет, тем более что это очень похоже на просьбу о помощи.

Не тот случай. Справлюсь. Есть и пить местами, конечно, хочется. Но сегодня я уже и ел, и пил, как минимум один раз за завтраком.

Потому на практике применяю наше любимое за последнее время упражнение: без воды и еды, отсюда до колледжа, бегом марш.