Настоящий американец 5

Глава 21

Как я и предполагал, никаких препонов со стороны местных властей не последовало. Мы просто привезли на арендованной машине в аэропорт Картахены деревянные ящики, без досмотра погрузили их в самолёт, и мой борт взлетел. Колумбийцы всё это время стояли в позе «чего изволите», в любой момент готовые исполнить любой каприз богатого американца за его же деньги.

Всё что команда «Алессандры» успела поднять до урагана я взял с собой. Все это добро, золото, серебро, драгоценные камни по моим прикидкам тянет на полмиллиона долларов и является только малой толикой тех сокровищ, что утащила за собой под воду Нуэстра Сеньора де Аточа. По бумагам на испанском галеоне одних только колумбийских изумрудов было больше двух тысяч.

В общем, я полетел прятать свое добро, а «Алессандре» после ремонта предстояло вернуться в район поисков, где продолжить подводные работы.

Первоначально мы должны были лететь напрямую в Нью-Йорк, но сильный встречный ветер привёл к дикому расходу топлива и пришлось садиться во Флориде, чтобы дозаправиться. Дайтону я выбрал для того, чтобы заодно решить здесь еще одно дело.

В аэропорту нас уже ждали люди Каллахена, в задачи которых входила охрана ценного груза. С «Алессандры» я охранников не забирал. Проводили нас до аэропорта Картахены и вернулись на корабль. Там они нужнее. А воздушные пираты — это уже фантастика.

Также на доклад ко мне явился, проинформированный о моем приезде, управляющий гоночной трассой мистер Миллс и… Джон Франкенхаймер. Увидев последнего, я сильно удивился. Думал, он уже давно сидит в Лос-Анджелесе и монтирует фильм.

Пока самолет заправляют топливом как раз успею с ними двоими переговорить. За почти три часа перелета я устал сидеть, поэтому решил размять ноги, прогуляться по той части взлетного поля, который арендовала «Way of Future LTD». Грузов мы доставляем во Флориду много, так что в аэропорту являлись ВИП-клиентами.

Компанию первым мне составил мистер Миллс, уж больно вид у него был озабоченный. Впрочем, режиссер выглядел не радостнее, но киноискусство подождет.

Как выяснилось причиной унылого настроения их обоих послужил ураган. Мало того, что он забросил меня в Колумбии, по пути столкнув с самыми настоящими пиратами, так еще и на суше мне насвинячил. Ураган прошелся точно по моей трассе, причинив достаточно большие разрушения как трассе вместе с комплексом административных зданий, так и самому городу. А еще он остановил съёмки сиквела «Гран-При». Франкенхаймер решил, переснять какие-то сцены, но не вышло.

Сколько же бед натворил этот чертов ураган, которому дали поэтичное имя «Амалия».

Из доклада Миллса выходило, что гоночный комплекс пострадал достаточно серьезно, были повалены сразу восемь больших осветительных мачт. За этими словами скрывались циклопические конструкции из более чем сотни прожекторов на каждой. С их помощью обеспечивалось круглосуточное освещение трассы, то что выгодно отличало нас от Ле-Мана.

Кроме того, серьезно пострадали трибуны, более ста тысяч кресел ураган сдул. Само-собой, подземные коммуникации трассы были затоплены и тоже вышли из строя.

Общая сумма ущерба составила уже на как минимум двести тысяч долларов и обещала еще вырасти. И на десерт, в ближайшие два-три месяца трасса как спортивный объект не могла функционировать.

Миллс отчитался, что уже нашел подрядчиков для ремонта и подписал контракты на срочное изготовление новых систем освещения и кресел. Со страховой компанией, а мы были клиентами «Progressive», Миллс тоже связался, и его ребята даже начали готовить документы. В общем, молодец. Премию заслужил.

— Фрэнк, это же просто ужас какой! — эмоционально начал разговор человек искусства, когда пришла его очередь. — Все сроки из-за этого урагана полетели!

В такой вот манере Джон и поведал мне о случившемся. Оборудование для съемок практически не пострадало, за исключением трейлера Одри, который сначала перевернулся, а затем его еще и протащило пару десятков ярдов.

Сама наша звезда не пострадала, так как заблаговременно вместе со всей съемочной группой была эвакуирована в Джексонвиль, подальше от урагана.

— Мистер Миллс, можно вас еще на пару минут? — окликнул я, топчущего в стороне от нас управляющего. — Можно сделать так, чтобы первым восстановили то, что Джону потребуется для съемки фильма?

— Конечно, мистер Уилсон, сегодня же дам необходимые распоряжения, как только мистер Франкенхаймер даст мне вводные.

— Ну вот видишь, Джон, все решаемо.

С благодушным настроением я их обоих отпустил. Шли они к машине возбужденно переговариваясь друг с другом.

Но благодушное настроение словно очередным ураганом сдуло. Подошел капитан самолета, и сообщил, что меня вызывают по радио с «Алессандры». На связи был Тони Эспозито. Сообщил, что в Картахене возникли проблемы. Какие именно, он понятное дело открыто не сказал, ограничился кодовыми фразами. Согласно им проблема под именем Майерс не решена. А мне теперь гадай, что конкретно там у них случилось. Решил исходить из самого плохого варианта. Майерса ликвидировать не удалось, он ушел и теперь где-то под выпивку рассказывает журналистам о похождениях моей «Алессандры».

Корабль, наверно, лучше бы конечно перегнать из Картахены в Колон, порт Панамы. Хотя им на месте виднее.

— Мистер Уилсон, сейчас в Нью-Йорк летим? Ничего не изменилось? — спросил меня капитан воздушного судна, когда я покинул его кабину.

— Да, маршрут не меняется. Меняются планы, — последнее я процедил себе под нос.

Как же мне хотелось оттянуть этот момент, когда весь мир узнает о сокровищах Нуэстра Сеньора де Аточа. Надеялся еще несколько месяцев поднимать их со дна в тишине. Но какой-то ничтожный Майерс все мои планы пустил коту под хвост. Сразу же пришла аналогия с камешком, попавшим в сандаль. Вроде мелкий, гад, а столько неудобства причиняет, и, чтобы вытряхнуть его надо сильно заморочиться.

В аэропорту Нью-Йорка меня ждал уже сам глава департамента безопасности Клинт Каллахен со своими парнями. Выгрузив ящики с ценностями, а их было ровно четыре, мы повезли их в Bank Of America, где нас дожидался Перри, который и договорился об их хранении с вице-президентом банка.

Первоначально я планировал просто положить ценности в банковский сейф, не ставя о них и о природе их происхождения руководство банка. Но раз события понеслись вскачь, придется все переигрывать.

— Мистер Уилсон, Фрэнк! Как я рад тебя видеть, — расплылся в приветливой улыбке Роберт Симпсон, вице президент Bank of America, который в своё время приложил много усилий для того, чтобы я ушёл от Меррилл Линч. Да, основной причиной была черная полоса для Меррилл Линч, которая началась у этой брокерской конторы из-за нью-йоркских погромов и всё никак не хотела заканчиваться. Их тяжба с полицией Нью-Йорка всё еще продолжалась и конца и ей не было видно.

— Взаимно, Роберт, взаимно, — отзеркалил я.

— Итак, о чем ты хотел со мной переговорить? — спросил Симпсон, когда мы с комфортом разместились в его кабинете и мне было подано кофе. — Дело в тех ящиках, что ты разместил в банковском сейфе?

— Ты прав, — подтвердил я. — Дело в содержимом этих ящиков.

— И ты вероятно хочешь рассказать мне, что в них лежит? — в очередной раз угадал Симпсон, мягко поторапливает меня выложить уже все начистоту.

— Наверно, лучше даже будет показать.

— Господи, Фрэнк, ну говори же уже что в этих чертовых ящиках?

— Сокровища затонувшего испанского галеона Нуэстра Сеньора де Аточа: золотые, серебряные монеты, колумбийские изумруды, драгоценности и так по мелочи.

— Золото? Испанский галеон? — сперва, не понимая, переспросил Симсон, а затем у него в мозгу все сложилось. — Так вот, что ты на самом деле делал в Мексиканском заливе! — воскликнул он. — А ведь все тебя за идиота считали. Потратил прорву денег, выкупил списанный военный корабль и отправился в никому ненужную экспедицию изучать морских гадов… Эмм, извини, — Симпсон смутился.

Я, улыбаясь, приподнял ладонь, показывая, что не обижаюсь.

— А на самом деле идиоты — это те, кто поверил в этот бред. — Вице-президент банка отложил так и неприкуренную сигарету. — Теперь-то я понимаю, что ты специально запустил этот дурацкий слух, чтобы тебе никто не мешал. Подумаешь, какой-то кретин копошится в заливе. Да кому это интересно? А ты в это время без всяких помех проворачивал свои дела, — Симпсон расхохотался. — Фрэнк, ты меня не перестаешь удивлять! — воскликнул он. — Господи, я же тоже когда-то мечтал найти клад, — выражение его лица изменилось, черты стали мягче, глаза засияли, из них ушел холод, а всему виною стали воспоминания из детства. Даже показалось, что он готов сменить респектабельный костюм на парусиновые штаны и рубашку с короткими рукавами, свой кабинет в здании из стекла и бетона на палубу какой-нибудь рыболовецкой шхуны и отправиться за морскими сокровищами. — Как же давно это было, — он вздохнул, как вздыхают об утраченных возможностях, и в следующий момент стряхнул с себя наваждение. Передо мной опять сидел банкир.

— Так зачем ты рассказал мне о сокровищах? Ты же мог этого не делать. Что хранит клиент в банковской ячейке для банка — тайна.

— Роберт, ты бы догадался обо всем, сразу, как новости о моей находке появились бы в газетах. Я всего лишь опередил события.

— То есть у тебя есть ко мне предложение?

— Предложение есть, — подтвердил я. — Если исходить из документов о грузах галеона, то мы подняли пока только малую их часть, примерно на полмиллиона долларов. На барту Нуэстра Сеньора де Аточа одних только колумбийских изумрудов было больше двух тысяч, а общая сумма всего, что везли в Испанию миллионов этак сорок. Сам понимаешь это огромный куш.

— Еще бы! — воодушевился Симпсон. Потянуло запахом наживы.

— Вот только удержать информацию о моей находке долго не получится. Думаю, очень скоро она просочится. А это значит, в мексиканском заливе скоро будет не протолкнуться от желающих разбогатеть. Да, у меня будет преимущество. Мой корабль уже на месте и уже продуктивно работает. Но район поисков все равно огромный и на его прочесывание уйдёт не один год. Поэтому вполне возможно, что удача улыбнется кому-то еще.

Симсон согласно покивал, соглашаясь с моими прогнозами.

— Я решил масштабировать предприятие, — подошел я к главному. — Организовывать полноценное акционерное общество, купить и переоборудовать еще пару кораблей и частым гребнем шерстить весь тот район.

— Но это не оградит тебя от конкурентов, которые неизбежно будут кружить рядом с твоими кораблями и пытаться чем-то поживиться.

— Ты прав.

— Черт, Фрэнк, да я и сам готов купить какой-нибудь корабль и попробовать у тебя что-то отжать! — засмеялся Симпсон.

— А зачем? Я же не просто так это всё рассказываю. Я предлагаю твоему банку стать моим деловым партнером в новом предприятии. Стать акционером компании по поиску сокровищ. Bank of America как соучередитель этого предприятия станет отличным гарантом того что все поймут, что дело стоящее и самое главное. Вы с вашим весом поможете мне договориться с военными. Мы просто закроем тот район для всех и будем делать бизнес в гордом одиночестве!

— А что мешает нам это сделать без тебя Фрэнк?

— Время, Роберт, время. Да, вы можете это сделать. Но ты не хуже меня знаешь как работает бюрократическая машина в US Navy. Вашим лоббистам понадобиться несколько месяцев, чтобы всё устроить. За это время я много чего достану. Более того, когда вы закроете район вам придётся создавать оборудование с нуля. Ведь ты, Роберт, не думаешь, что сокровища по дну как на ладони разбросаны, только знай — собирай. За триста лет, что прошли с момента затопления корабля их покрыло несколько метров ила. А я вам не ничего из своего оборудования не продам. Лицензии тоже. И вам придётся тратить неприлично много денег на разработку аналогов. Впрочем, можно работать и без оборудования, но тогда вам достанутся только крохи.

— Я понял, понял, — рассмеялся Симпсон. — Это был риторический вопрос. Ты посмотри-ка талант инженера и изобретателя, это оказывается сильный козырь при переговорах! Фрэнк, ты, кажется, хотел мне показать сокровища? — он наклонился ко мне, ожидая ответа, его глаза от предвкушения пылали.

— Завораживающее зрелище, — озвучил Симпсон, когда мы спустились в подвальное помещение, где располагались ячейки большого размера и я открыл все четыре ящика, для зрелищности. Впрочем, он больше хотел убедиться в наличии сокровищ, а золота у него в хранилище не меньше лежит. Насмотрелся уже за годы работы.

— Мне нравится твоя идея об акционерном обществе с нашим участием, — огласил он свой вердикт, когда мы вернулись в его кабинет. — Думаю, нам нужна большая рекламная компания, — сразу же внес он предложение. — Мы должны организовать выставку. Да, именно выставку, — он довольно прищурился, озвученная им же идея ему явно нравилась. — Я лично знаком с Леонардом Кармайклом, он секретарь Смитсоновского института. Леонард как раз тот человек, который поможет организовать выставку и найдёт нам самых лучших экспертов, которые оценят стоимость найденных тобой сокровищ. Это же не просто золото, камни и драгоценности. Это очень старые золото, камни и драгоценности. И наверняка у них будет огромная наценка за возраст. Вот люди Кармайкла и проведут такую оценку.

— Идея, действительно, отличная, — польстил я ему. — Но я бы хотел попросить сохранить наши с вами договоренности в тайне до выставки.

— Фрэнк! — возмутился Симпсон, — это Манхэттен, финансовое сердце нашей великой родины. Место где крутятся самые большие деньги в истории. Неужели вы думаете, что всё это возможно без сохранения коммерческой тайны?

Эспозито решил сам заняться устранением Майерса, не стал поручать такое важное дело кому-то из парней.

Важное, потому что этого предателя надо было именно убить. Он своим длинным языком вновь мог подставить их всех. Ладно, если он просто расскажет о затонувшем галеоне и его сокровищах. Это лишь нарушит планы босса. Но Майерс может сообщить о поступлении «Алессандрой» колумбийского судна. А их корабль сейчас стоит на ремонте в Колумбийском порту. Если даже местные власти не решатся на арест корабля, принадлежащего американцу, вместе с его экипажем, то на «Алессандру» могли напасть здесь или в море друзья тех самых пиратов, ведь порт приписки их судна была как раз Картахена. Уилсон не мог так рисковать и Эспозито его в этом поддерживал.

Город уже погрузился во тьму, а это самое лучшее время для темных дел. Эспозито специально дал расчет Майерсу только к вечеру и после того как самолет Уилсона улетел.

Он вспомнил своего молодого босса, который и отдал этот приказ и вновь подумал о том, как все на его счет ошибаются. Даже Каллахэн считает Уилсона обыкновенным избалованным засранцем, пользующимся своим положением и талантом инженера лишь для зарабатывания денег, чтобы вести шикарную жизнь и ни в чем себе не отказывать. И на первый взгляд это казалось верным определением. Парень слишком быстро разбогател и от свалившегося на него богатства, пустился во все тяжкие. Не пропускал ни одну юбку, сорил деньгами, тратя их на безумные проекты, даже проворачивал аферы, последствия, которые им приходилось за ним разгребать. Создавалось впечатление, что Уилсон из-за отсутствия тормозов, его отец погиб, а дядя был ученым и этим все сказано, пошел вразнос.

Эспозито не считал, что поведение, которое демонстрирует его босс — это всего лишь маска. Тот не лицемерил, не актерствовал. Уилсон действительно был именно таким. Но в тоже время казалось, что это далеко не вся его личность. Казалось, что есть еще другой Уилсон, которого он никому не показывает. Было в нем что-то такое… Эспозито не мог объяснить, только чувствовал, что Уилсон — человек с двойным дном.

Но он совсем не хотел узнавать тайну своего босса, ведь тогда последует приказ о ликвидации уже самого Эспозито. С той легкостью, с которой Уилсон тасует судьбами людей, он в этом даже не сомневался. Он знал, что именно Уилсон был организатором той войны, что вспыхнула между мафиози и байкерами и затронула территорию двух штатов. Он уже тогда понял, что этот человек ради достижения своих целей ни перед чем не остановится. А это значит, лучше не стоять у него на пути. Верно ему служить будет намного выгоднее. Ведь Уилсон с его характером может достигнуть небывалых высот.

Он поджидал Майерса в порту возле складов, через которые тот обязательно должен был пройти. Эспозито решил имитировать ограбление, во что сразу поверят местные копы. Все же порт — место опасное, здесь легко стать добычей банды, контролирующей его территорию.

— Мистер, можно вас на минуту? — к Майерсу, когда тот еще не дошел до нужного места, подскочил какой-то тип. Белый блондин был хорошо одет и поэтому не вызывает опасения.

— Не хотите заработать несколько долларов? — спросил блондин с непонятным акцентом.

— Что нужно делать? — не особо довольным тоном и с некоторым подозрением спросил Майерс.

— Всего-лишь поговорить, — блондин вцепился в локоть матроса и потащил его в обратную сторону.

Эспозито выругался, догадавшись, что перехватил Майерса никто иной как журналист. А убийство белого представителя СМИ явно вызовет намного большую шумиху, чем убийство простого, хоть и белого, матроса. Так что придется прятать тела. Словно мало у него работы.

До появления журналиста он собирался работать ножом, но теперь придется воспользоваться пистолетом. Вот только стрелять было пока нельзя, вокруг еще сновал народ.

В свободном от свидетелей месте они оказались минут через десять. Но в тот момент, когда он уже был готов стрелять в переулок выскочило несколько теней. Похоже появились те самые члены банды, контролирующей порт, на которых он и хотел свалить убийство матроса.

Оба белых рванули прочь от угрозы и опять не в сторону первого охотника. Неудача за неудачей просто преследовала сегодня Эспозито. Ориентируясь на топот и крики колумбийцев, которые загоняли добычу, он бежал следом, ведь приказ был еще не выполнен.

Впереди раздался крик боли и ему вторила остервенелая ругань и какой-то нездоровый хохот, словно смеявшийся был под наркотой.

Когда все стихло, он продолжил путь и через несколько метров наткнулся на труп Майерса. Матроса забили до смерти, голова оказалась буквально раздроблена, и весь асфальт вокруг тела был в крови и мозгах.

Эспозито без всякой брезгливости, обыскал тело, рюкзак грабители унесли с собой, и вытащил документы Майерса. Без них опознание должно затянуться.

Оставалось найти журналиста.

Но ему вновь помешали. Полицейские свистки и собачий лай огласили всю округу, информируя об облаве Нужно было срочно возвращаться на корабль.