Наследница Ветра

Глава 20

У нас было еще немного времени, пока Его Величество Изариас Эмеральдийский и его свита прибудут за нами. Рэй отправил одного из поверженных стражников, а заодно и своего нового слугу, чтобы тот привел своего владыку. Также сюда должны были доставить и Кузьмяка. Даже не представляю, как он будет ругаться, когда узнает, что ему придется какое-то время провести наедине с эльфами. Хотя нет, представляю, если учесть сколько новых заковыристых ругательств ему довелось услышать в последнее время. Одно только знакомство с женой вождя Стальных гор чего стоило.

Оставив принцессу под неусыпным надзором Рэя, Вэр вытащил откуда-то круглый белоснежный столик и два стула, расстелил красивую цветастую скатерть и поставил на нее огромную тарелку с печеньем и несколько изящных чашек с ароматным отваром — к арахноиду вновь вернулась способность колдовать. Я уселась на один из стульев, а Вэр отнес отвар Рэю и Ильсарии. Девушка взяла чашку в руки, но так и не поднесла ее к губам, а лишь отрешенно глядела на исходящую паром темно-коричневую поверхность отвара. Наемник же залпом осушил почти кипяток и вернул арахноиду чашку, даже не поблагодарив того. Однако Вэр не собирался устраивать скандал. По крайней мере на этот раз.

Арахноид снова подошел к столику, сел на второй стул и взял свою чашку (остальные куда-то исчезли, я даже не успела заметить когда), пригубил немного и поставил на стол. Я же отсутствием аппетита никогда не страдала, поэтому, кинув несколько штук любимому — разумеется, он поймал —, я принялась уничтожать печенье. И только когда я покончила с последним, Вэр заговорил:

— Мы были вместе почти пятьдесят лет.

— Давно? — спросила я, стряхивая с себя крошки.

— Триста двадцать лет, четыре месяца и два дня… — тихонько поведала принцесса, так и не подняв головы.

— Да, — произнес арахноид. Он опять взял в руки чашку, но не донес до рта и поставил ее на стол, а еще через секунду она исчезла совсем. — Триста двадцать лет, четыре месяца, два дня и три часа.

Вэр провел ладонью по лицу снизу вверх, запустил руку в волосы и так откинулся на стуле, мгновенно превратившемся в кресло. Я тайком глянула на Рэя и увидела то, что и ожидала: мой любимый во все глаза смотрел на нас. Он много чего на своем веку повстречал, но такое видел впервые. Это я была привычна к магическим штучкам своего давнего друга, а неподготовленного зрителя эта картина могла сильно удивить и даже напугать. Однако Рэй быстро с собой справился, и его лицо вновь превратилось в неподвижную маску.

— Вэр, прости, если лезу не в свое дело…

— Милая, продолжай, если уж начала.

Я кивнула.

— Почему вы расстались?

Арахноид опустил руку и положил ее на подлокотник кресла, затем закрыл глаза и так сидел молча несколько минут. Я уже решила, что отвечать мне он не будет, когда услышала почти шепот:

— Нам с самого начала нельзя было быть вместе.

— Почему?

— Милая, ты же сама все прекрасно понимаешь.

Понимала, но все равно хотела услышать это от него. Ему ведь самому станет легче.

— Она ведь наследная принцесса Эмеральда, — продолжил мой друг. — А я… А я ведь даже не человек. Я с самого начала не хотел, чтобы все зашло так далеко. Но… Ты-то уж точно должна меня понять. Я не смог сопротивляться.

— Так почему же вы все-таки расстались?

— Меня собрались выдать замуж, — еще тише промолвила эльфийка, но я ее услышала.

— Замуж? — опешила я. — Но ведь…

— Да, — устало кивнул Вэр. — Она так и не вышла замуж, хоть меня уже и не было рядом. Милая, она все это время меня ждала…

Я как-то по-новому взглянула на наследную принцессу эмеральдийского трона. Она ведь очень рисковала, когда воспротивилась воле отца. Насколько я знала, именно родители выбирали своим детям будущих спутников жизни. Конечно, в обычных семьях этот обычай почти не соблюдался, но для аристократов он оставался делом чести. А ведь Ильсарию навсегда могли изгнать из Эмеральда, или что-нибудь похуже. Однако, похоже, король Изариас надеялся, что его непутевая дочь образумится. Зря он это. Даже без гадания я видела, что принцесса никогда не откажется от своей любви. И это правильно. Я была целиком и полностью на стороне прекрасной эльфийки, только никак не могла понять, почему Вэр бросил ее. Ведь он мне сам советовал не упускать свой шанс быть счастливой, хотя бы недолго. Может быть, как раз поэтому.

Мой друг запрокинул голову назад, открыл глаза и уставился в потолок. Я не стала больше ни о чем расспрашивать, поставила пустую чашку на стол и достала из вещь-мешка гадальные карты. Настоящие, а не те, которыми я пользовалась во время сеансов. Они даже по размерам отличались — были в несколько раз больше. Наставница строго настрого запретила работать с этой колодой без нужды. Вот и настал тот час, когда еще один из последних подарков Наставницы пригодился.

Со стола мгновенно исчезла вся посуда, и я принялась раскладывать карты не думая, даже не глядела на них. Несколько минут спустя все было готово, и только тогда я увидела, что перед моими глазами появилась бабочка. И хоть я знала, что сама ее только что сотворила своими же руками, она казалась мне живой. О Исида! Она и была живой! Огромное насекомое взлетело к самому потолку да там и зависло. Бабочку никто кроме меня не видел, а объяснять мне ничего сейчас не хотелось, поэтому я как ни в чем не бывало встала из-за стола и прогулочным шагом направилась к дивану, где сидели Рэй и Ильсария. Я подошла к девушке, нагнулась и прошептала ей на ушко:

— Не сдавайся. Все будет хорошо.

Прекрасные глаза принцессы округлились, а затем в них зажегся огонек новой надежды, без которого несчастная могла погибнуть от тоски. Что ж, я не зря воспользовалась картами Наставницы. У них было одно очень важное свойство: они помогали осуществится тому, что увидит гадалка или наоборот препятствовали этому, если ей не понравится это будущее. Вот только был у них один недостаток, о чем меня предупреждала Наставница. Эти карты можно использовать лишь раз, больше они ни на что не были годны.

Конечно же я могла спасти свое будущее, но… Но не смогла поступить иначе, просто не смогла, хоть соблазн и был велик. Я слишком много задолжала Вэру, да и не со всеми причудами Судьбы можно справиться при помощи магии.

Лицо эльфийки перестало походить на первый снег, и к ней вновь вернулись краски, что сделало ее лицо еще более привлекательным. А потом и вовсе заиграла нежная счастливая улыбка. Больше я за Ильсарию не беспокоилась, еще бы и «братца» своего образумить — вообще б мне цены не было.

— Кира? — Рэй выгнул бровь. Он казался чем-то сильно встревоженным.

Я поцеловала его в щеку и почувствовала на губах солоноватый привкус. Что это? Слезы? Но откуда? Тогда я провела рукой по своему лицу и изумленно уставилась на ладонь — она была мокрой.

— А? Это я от счастья! — я постаралась улыбнуться как можно искреннее. Для стороннего зрителя я была похожа на довольную жизнью беззаботную девицу, но Рэя мне провести не удалось. Не помогли даже долгие годы тренировок на кошках, то есть на клиентах. Все равно я ничего не собиралась ему рассказывать — для него же лучше. — Я здесь, между прочим, сейчас такой замечательный расклад… Рэй, что случилось?

Но я уже и сама почувствовала. Неожиданная сила едва не снесла меня с ног, но я не только устояла, а еще и довольно хмыкнула, когда цепкие ручонки Кузьмяка обхватили мою талию. Мальчонка так сильно ко мне прижимался, словно боялся что я куда-нибудь исчезну. Я осторожно расцепила его руки и повернулась к нему лицом.

— Ма-а-ам! Ма-а-ам! Ты почему меня так надолго одного оставила?! Мне было так страшно!

— Ну-ну, мой хороший! — я гладила фамильяра по длинным черным волосам. — Тише, Кузьмяк, все хорошо.

— Хозяйка моя любимая! Ты хоть представляешь себе, что твой маленький котенька пережил, пока ты тут со своим любовником отдыхала? Это ж ужас был какой-то! Бедный маленький несчастный котеночек был вынужден находиться среди огромного количества жаждущих его смерти эльфов! Совесть тебя не мучает, хозяйка моя любимая?

— Кузьмяк, уймись. Я здесь делом занималась.

— Ага, вижу я какое тут дело. Сладости поедать да отвары горячие распивать… А голодному котику хоть что-нибудь оставили? Нет? Эх, вы! А я для вас… А вы… А я… Все. Я обиделся.

Ничего кроме смеха пламенная речь фамильяра у меня не вызвала. Я потрепала его по голове и кивнула Вэру. Тот понял меня без слов, и уже через несколько секунд перед Кузьмяком стоял поднос со всевозможными яствами. Его любимыми, между прочим.

— Все? Теперь доволен?

— Буду, когда все это съем.

И тут же исполнил свое обещание.

— Теперь доволен. Осталось только разобраться с теми мальчиками на подтанцовке.

Только сейчас я заметила, что вдоль стен зала выстроились эльфы. Сделали они это так бесшумно, что я даже вздрогнула, когда их увидела. Вели они себя довольно нерешительно. Нет, стояли они по стойке смирно, но именно это как раз и настораживало. Наверняка короли Изариас приказал им схватить принцессу и доставить к нему. Однако они также были хорошо наслышаны и о способностях Вэра. На их месте я бы тоже предпочла с ним не ссориться. А может быть, здесь еще и слава Рэя…

Я размышляла, как бы выйти из сложившегося положения никому не навредив. Но все решила Ильсария. Она встала с дивана и гордо прошествовала вперед, покачивая бедрами — наверное, это получалось у нее само собой. Остановилась она возле самого выхода и повернулась к нам лицом. Но смотрела она только на Вэра.

— Я возвращаюсь к отцу. Я буду тебя ждать.

И я не сомневалась, что она сдержит свое слово, сколько бы времени на это ни понадобилось. Вэр тоже это знал. Он смотрел слегка растерянно вслед удаляющейся эльфийке и ее свите, а на его лице медленно появлялась улыбка. Теперь и за него я могла не волноваться.

— Мам, может, уже пойдем? Мне здесь не нравится.

— Мне тоже, ки… милый. Сейчас вот только дядю Вэра в чувство приведем и сразу в путь.

— А чего его в чувство приводить? — почесал макушку Кузьмяк. — Дал разок по колену — сразу очухается.

— Я все слышал!

— Вот! — удовлетворенно потер ладошки фамильяр. — Даже по коленкам стучать не пришлось.

Но Вэр даже и не думал сердиться. С его лица не сходила глупая мальчишеская улыбка. Поэтому вместо того, чтобы отвесить нахальному «племянничку» подзатыльник, он погладил того по голове да еще подарил невесть откуда взявшийся леденец на палочке. Затем подумал и дал по конфете мне и Рэю. Мой любимый непонимающе уставился сначала на спятившего арахноида, затем на лакомство, повертел то в руках, а потом передал мне.

— Ма-а-ам… — Кузьсяк заискивающе заглянул мне в глаза. — Я ж у тебя самый хороший, правда? Ты же меня сильно-сильно любишь, правда? Правда?

— Правда, милый, правда, — усмехнулась я. — Держи, шантажист мелкий.

— Я не мелкий, — он с готовностью принял угощение и тут же лизнул каждый леденец, чтоб уж точно никто назад не отобрал. — Я еще расту.

— Куда теперь? — спросил Рэй, по-хозяйски обняв меня за плечи.

— В Призрачную землю, — ответил Вэр. — Если мы выйдем сейчас, то уже через два дня будем на месте. Я знаю краткий пу…

— А вот и нет! — перебила я друга. — Сначала мы зайдем в Лес нимф и дриад.

— Но это же крюк! — возмутился арахноид. От его недавнего благодушного настроения не осталось и следа. — У нас нет на это времени!

— Я должна! Айри мне никогда не простит, если я не повидаюсь с ее сыном!

— Да какая тебе вообще разница! Как будто ты ее еще хоть раз увидишь! — почти прорычал Вэр, но тут же осекся, увидев мои глаза. — Милая, прости, я не хотел. Я не это имел в виду. Прости…

— Кира? — Рэй вопросительно выгнул бровь.

— Мам, о чем это он?

— Да так, — сквозь зубы процедила я. — Это дядя Вэр на радостях слегка рассудком помутился.

На арахноида было жалко смотреть. Всем. Но только не мне. Я прекрасно понимала, что от судьбы мне не уйти, а свой единственный шанс хоть что-то изменить я своими же руками передала другому. И этот самый другой, ради которого я пожертвовала своей единственной возможностью остаться в живых (пусть даже он об этом и не знал), сейчас пытался не дать мне помочь любимой подруге. Ну и что, что я ее больше никогда не увижу! Зато я буду знать, что она вспомнит меня добрым словом. И вообще! Это здесь я иду на верную гибель! По-моему, это честно, если мне дадут право на последнее желание!

— Мы идем в Лес нимф и дриад, — объявила я и вперила в понурого Вэра холодный как снега Стальных гор взгляд. — Это мое последнее слово.

Арахноид обреченно кивнул. Сейчас он был больше похож на побитую собаку, чем на всемогущее древнее существо. Но, повторюсь, жаль мне его не было. Совсем.

— Пап, а чего это с ней?

Что ответил Рэй, я уже не слышала, потому что быстро зашагала прочь из подземелья. Оставаться здесь дольше я не хотела, тем более в компании любимого братца. Однако выбравшись на поверхность, я была вынуждена остановиться и дождаться друзей. Увы, топографический кретинизм злость не лечит.

— Милая… — по лицу моего братика было видно, что он приготовил целую речь, чтобы выпросить мое прощение.

— Не сейчас, Вэр. Дай мне остыть.

Арахноид понимающе кивнул. Кузьмяк тоже предусмотрительно помалкивал. К тому же он был занят — доедал последний леденец. О Рэе я вообще молчу — с ним и так все ясно.

А на небе тем временем взошла красавица-луна, окруженная своими воздыхателями-звездами и свитой, сплошь состоящей из пуховых облаков. Вокруг завели свою старинную балладу незримые спутники ночи. Вся природа радовалась, слушая их волшебную песнь. Передо мной замелькали картинки прошлого. Но на этот раз это были не мои видения — это духи ночи рассказывали свою историю, печальную и радостную, сладостную и полную горечи. Они не сожалели ни об одном прожитом дне, с нетерпением ожидая нового.

Поэтому-то я и не сопротивлялась своей судьбе. Ведь если я не сделаю то, что мне было предначертано, то ничего этого больше не будет. Никого больше не будет. Никогда. Но как же все-таки не хочется умирать! Признаться, я так стремилась в Лес нимф и дриад не столько ради Айри, сколько ради того, чтобы оттянуть неизбежное мгновение. Мгновение моей смерти.

Я на чем свет стоит ругала себя за малодушие, но ничего не могла с собой поделать. Гадалки всегда знают, когда должны умереть, и они всегда к этому готовы. Но, видимо, я неправильная гадалка. Я не была готова. Совсем не была. Я ведь еще так мало времени провела с Кузьмяком, он ведь и правда был для меня кем-то вроде ребенка. Но и это не самое главное. Я осмелилась полюбить. Я позволила себе это, хоть и знала, что из этого ничего путного не выйдет. Да, я сама во всем виновата. Только от этого не легче. Никому не легче.

— Отправляемся на рассвете, — сказал Рэй, укладываясь на покрывало. И когда только он успел его расстелить. Для меня он тоже приготовил место, а Кузьмяк даже одолжил свою любимую желто-черную подушку. Это меня больше всего растрогало. — Кира?

— Уже иду.

Вэр поставил свой громадный шатер и умоляюще посмотрел на меня, приглашающим жестом указывая на ожидающую меня кровать. Я же проигнорировала все это и удобно устроилась по бочок к Рэю.

Вскоре я услышала мерное сопение Кузьмяка — он устроился возле меня, дыхание Рэя стало спокойным, а Вэр прекратил свою возню в шатре. Мне же как всегда не спалось. Сейчас я была этому очень рада, ведь каждая минута на счету.

Вэр кое-что не знал. Не знал то, что мне открылось, когда волшебная бабочка исполнила мое желание — чтобы Вэр был счастлив с Ильсарией. И хорошо, что он не знал этого, потому что тогда бы ни о каком счастье не могло бы быть и речи — его бы всегда мучило чувство вины. А вот у меня от этого знания сердце разрывалось.

После смерти души переходили на Ту сторону и продолжали свое призрачное существование там. Так вот я на такое надеяться не могла. Для меня смерть была настоящим концом. Я просто исчезну. От жалости к самой себе у меня сжимало грудь, рыдания рвались наружу, но я себя сдерживала. Да и то только потому, что не хотела, чтобы мои любимые тоже страдали. Кузьмяк что-то чувствовал, но я закрылась от него. Малыш и так потерял свою маму, а теперь и я… Но я знала, что Рэй о нем позаботится. Правда после моей смерти Кузьмяк снова станет обычным котом, но с его характером он уж точно не пропадет.

Я погладила Рэя по щеке. Много раз за последние дни я пыталась прочитать его будущее, но у меня ни разу не получилось, словно кто-то специально закрыл его от меня пеленой тумана. А ведь мне так хотелось знать, что у моего любимого будет все хорошо, пусть и без меня. Я бы очень хотела, чтобы он встретил новую любовь. Вы бравшись из крепких объятий наемника, я встала и пошла куда глаза глядят — мне нужно было немного побыть одной. Но не далеко, чтобы не заблудиться.

Неподалеку я обнаружила затерявшийся в траве небольшой ручеек. Вода в нем была кристально чистая, в ней отражался прекрасный ковер ночного неба. Умывшись и вдоволь напившись, я наконец-то пришла в себя. Все, время «себяжаления» истекло. Больше не могу. Я не привыкла так долго думать о плохом. Это же не я! И вот я снова стала сама собой. Нет уж! Я не собираюсь тратить оставшееся время на всякую ерунду вроде глупого уныния. Как сказала бы Айри, я собираюсь «оторваться на полную катушку».

И словно услышав мои мысли, к ручью подошел Рэй. Выглядел он крайне обеспокоенным. Но я улыбнулась ему и поманила за собой. Любимый выгнул бровь, улыбнулся мне в ответ, поднял на руки и понес подальше от наших друзей. И пока мы наслаждались обществом друг друга, мне все время казалось, что я слышу чей-то серебристый нежный смех. Ну и пусть. Главное, что прямо сейчас мне хорошо, а завтра еще так нескоро. Может быть, оно не наступит никогда.

Конечно же оно наступило, но и это меня ничуть не расстроило — я твердо решила наслаждаться каждой минутой. С рассветом мы вернулись к своим друзьям. Кузьмяк только-только продрал глаза, а Вэр уже вовсю кашеварил. Собственно, он мог наколдовать нам готовый завтрак, однако ему понравилось готовить самому. Сложные блюда ему пока не удавались, но вот яичница у него получалась вполне сносная. Тем более, когда там в три раза больше мяса, чем яиц.

— Доброе утро! — поздоровалась я, чувствуя себя кошкой, объевшейся сметаны. Притом которую сама стащила у зазевавшейся хозяйки. Я весело подбежала к Вэру, поцеловала того в щеку и уселась на покрывало, возле изумленно хлопающего глазами Кузьмяка. — Мм… Как вкусно пахнет… Ужасно есть хочу!

— А… А… — только и смог выдавить из себя арахноид. Он был настолько ошеломлен, что чуть не выронил наш завтрак на землю. Но тут ему на помощь пришел Кузьмяк. Что-что, а еду он всегда защитить в состоянии. Свою еду.

Как ни в чем не бывало Рэй уселся прямо на траву, скрестив ноги. Выглядел он еще более довольным, чем я, хоть это и казалось невозможным. Мы буквально пожирали друг друга глазами, и даже ежу, а тем более пауку и котенку, было понятно, чем мы занимались всю ночь. Да-да, я не спала даже положенные мне по праву два часа. Зато чувствовала себя так, словно провела в мягких объятиях сновидений не одну неделю — так мне было хорошо. Рэй, похоже, также был полон сил и готов на подвиги.

Вэр с Кузьмяком переглянулись и тоже заулыбались. Так что можно было не сомневаться, что завтрак у нас прошел просто великолепно. Мы все не переставая шутили, наслаждались прекрасной погодой и слегка подгоревшей яичницей. На моей памяти я еще никогда так замечательно не проводила время. Знание того, что мне осталось не так много делало все мои чувства острее.

Еще два дня пролетели незаметно. Мы шли к намеченной цели прогулочным шагом, пытаясь навсегда оставить в своих сердцах наше путешествие. А ночи безраздельно принадлежали мне и Рэю.

И вот мы подошли к границе Эмеральда и Леса нимф и дриад. Вместо высоких стен или на худой конец забора здесь росли кусты алых роз, наполняя воздух умопомрачительным сладким ароматом, птичьи трели складывались в нежную мелодию, легкий ветерок ласково перебирал волосы — все это настраивало на романтический лад даже самых черствых. Что уж говорить о нас с Рэем. Мы еле сдержались, чтобы не наброситься друг на друга, но сдержались — все-таки здесь дети.

По старой договоренности с эльфами нимфы и дриады никогда не покидали свой Великий лес. И сейчас несколько юных (по крайней мере на вид) красавиц выглядывали из-за розовых кустов. Девушкам явно не терпелось с нами познакомится, но договор есть договор, поэтому они ждали, когда мы сами к ним подойдем, хоть от нетерпения чуть не подпрыгивали. Одеты они были — если это вообще можно назвать одеждой — в некое подобие разноцветных платьев, только вот ткань была совершенно прозрачной. Прелести же юных красавиц скрывали лифы и коротенькие юбочки, сотканные из листьев и цветов. Если бы я осмелилась в таком наряде появиться в Амаранте, то меня бы непременно сочли легкодоступной девкой, а здесь же все так ходили. Я даже почувствовала себя чересчур одетой. К тому же здесь было слишком жарко, и мне в кожаных штанах и простой рубахе было не очень приятно. Зато моя прическа полностью соответствовала местной моде. Волосы девушки носили распушенными. Я никогда раньше не видела, чтобы чья-то шевелюра была зеленой или синей, а нимфы и дриады были раскрашены во все цвета, которые только можно встретить в природе. А вот натуральных блондинок у них не было. Хоть что-то, а то я уже успела совсем пасть духом — все-таки в красоте жительницам Великого леса я явно уступала.

— Мам, а почему они на нас так странно смотрят? — спросил Кузьмяк. — Они хотят нас съесть?

— Не волнуйся, мой хороший, — хмыкнула я. — Нас с тобой они точно есть не будут. А вот за Вэра и Рэя я не ручаюсь. Вот был бы ты чуть-чуть постарше…

Нимфы и дриады славились своей любвеобильностью. У них всегда рождались только девочки, поэтому они радовались любому заезжему мужчине, даже самому старому и плешивому. Многие хотели бы попасть в это царство женской красоты и ласки. Вот только была одна проблема — нужно было пересечь границу Эмеральда. А с эльфами намного сложнее договориться.

— Мам, мне все равно туда не хочется. Нам обязательно туда идти?

— Обязательно.

— Ну я хотя бы спросил.

Мы вплотную подошли к границе, но теперь уже я не хотела заходить в Великий лес. Юные прелестницы буквально раздевали нас глазами. Нет, Рэю я полностью доверяла, поэтому ни о какой ревности и речи быть не могло. Куда больше меня беспокоило, как они смотрели на меня, словно я была пирогом, а они жутко голодными. Хотя, может быть, мне это показалось? В любом случае отступать было нельзя, и я смело сделала шаг вперед.

— Добро пожаловать в Великий лес! — тут же воскликнули прекрасные создания, обступив нас и осыпая лепестками роз. — Мы вам очень рады!

К нам подбежала еще одна стайка щебечущих без умолку девушек. Если честно, то я совершенно не знала, как их различать. Великий лес всегда называли Лесом нимф и дриад, а вот кто есть кто так и осталось неизвестным. Внешне они ничем не различались, да и в книгах и рукописях Главной библиотеки мне подобные сведения не встречались. Чего уж говорить, если преподаватели УМЯ сами ничего толком не знали.

В руках у красавиц были всевозможные лакомства и кувшины с самым лучшим вином. Не давая нам вставить ни слова, они принялись нас угощать. Нас быстро разделили, каждый оказался окруженным десятком красавиц. Только Кузьмяк остался стоять в сторонке с ужасом глядя на нимф и дриад.

— Хозяйка моя любимая, я их боюсь!

— Киса, вот ты-то как раз можешь не беспокоиться!

— Ага! Как же! Я читал, что они мужчин любят. Мужчин! Так какого Арндрэйка они к тебе пристают?!

— Есть одна мысль…

— И?

— Да вот что-то мне подсказывает, что к ним нечасто женщины заезжали. Тем более те, кто потом бы об этом еще и написал.

— И что мы теперь делать будем?

— Как что? Импровизировать!

— Опять…