Наши в Скайриме. Жизнь и самые обычные приключения имперского нобиля Теллурио Валерия и его верной компаньонки Ма`Руссы

Глава 6. Такие ривервудские ривервудцы

Городишко встретил нас кипучей деятельностью. Жители и беженцы под руководством легионеров расставляли рогатки, сколачивали дощатые щиты и выкладывали баррикады из камней. «Стройку века» охраняли стражники Вайтрана, без дураков, бдительно и в полной боевой готовности. Никто не хотел повторения Хелгена.

Вот, что значит люди, привыкшие выживать в суровых условиях, а не заскриптованные неписи, покорно ждущие у моря погоды. Есть опасность нападения врага? Жители собрались и решают проблему своими руками. А не объявляя награду случайно зашедшему на огонек герою.

— Все-таки мы с тобой молодцы, что на хозяйстве оставили военных, — Похвалил нас с кошкой. — Интере-есно, кто из них Тотлебена косплеит?

— Ставлю на орка, он точно в крепости пожил, — откликнулась кошка.

Ривервудские жители и правитель владения в прошлые времена стенами как-то не озаботились. Не только по причине малолюдства, но еще и потому, что поселок занимал крайне невыгодное положение для обороны. Скалы и нагромождения камней стискивали поселок с трех сторон и как тут строить стены в привычном понимании, лично мне было неясно. А вот расставить на тропах блокпосты в виде сторожевых башен было бы вполне разумным решением. Сейчас нечто подобное и пытался изобразить коллективный разум, перекрыв три угрожаемых направления при помощи рогаток и баррикад. Выход на мост через Белую считался безопасным с точки зрения атак нежити, поэтому фортификационные работы там не велись. Как и на берегу реки, где стояла, точнее работала вовсю, лесопилка. Грязекрабы на поселок не набегали, стремительная холодная вода сама по себе являлась неплохим препятствием. Жители крайних домов усиливали свои плетни и заборы, прочие же трудились за пределами населенного пункта.

Имперских солдат среди местных заметно прибавилось. Я бы с уверенностью предположил, что в Ривервуд отступил патруль или секрет, пропустивший все «веселье» в Хелгене, командир которого оказался достаточно осторожен и сообразителен. Но, может, и конвой какой. Для подкрепления рановато.

— Цени заботу, — выпустила коготок в Бельду каджитка, указывая той на узнаваемые издалека силуэты солдат имперского легиона.

— Ценю, — недружелюбно процедила та, все же отдавая себе отчет, что ее прежний прикид непременно явился бы источником проблем.

Патрульные опознали нас с кошкой, «Деву Меча» посчитали нашей спутницей, поэтому без проволочек пропустили внутрь всех. Где меня тут же взяла в оборот Хилде. Северянка привычно и деловито избавила усталого приключенца от груза шкур, взяв в оплату за новый объем работы трофейный колун, керамический кувшин и деревянное ведерко. Раз шкурками снежной лисы мы пока не разжились. Пока Свенчик легкомысленно бренчит на лютне в таверне, матушка твердой рукой ведет их домохозяйство к процветанию. Недаром в народе говорят: хозяйство вести — не штанами трясти.

Как и было оговорено с каджиткой в пути, мы резво разбежались по делам. Она отправилась сбывать часть трофеев в лавку к Лукану. Так же у нее в планах было поработать в алхимической лаборатории. Я же — в кузницу к Алвору. Бельда растерянно постояла на дороге, затем в одиночестве ушла в таверну. Время позднее. Заночует, а по холодку двинет, как и собиралась, в Вайтран. В наших советах она не нуждалась, а денег на «такси» до Виндхельма мы ей, конечно же, не дали. Сильная независимая женщина обязана справиться с прозой жизни сама, иначе она автоматически перейдет в категорию слабых и зависимых. А с ними делают много такого, чего не всякая натура даже в виде описания вытерпит.

Размышляя о превратностях судьбы ложных довакинок, разобрал на верстаке броню Братьев бури на исходные материалы, чтобы получить от нашей благотворительности хоть какой-то толк. Как раз заканчивал с улучшением бандитской кожаной брони, когда вернулся Алвор. Не слишком торгуясь, мастер купил у меня все луки и лишние стрелы. Спрос на броню превышал предложение и мое криворукое творчество ушло за приличные деньги. В накладе Алвор не остался, продав мне по спекулятивной цене пяток железных слитков, необходимых для улучшения трофейной брони. Да, кроме двуручника, прочий арсенал улучшать оказалось экономически невыгодно и железа в слитках у кузнеца просто не осталось. Поэтому сдал все пырялки как есть, без прокачки кузнечного дела. К слову, арсенал кузнеца выгребли начисто озабоченные своей обороноспособностью ривервудцы и примкнувшие к ним беженцы.

Маруся вернулась быстро и с недовольным видом. Камилла Валерия не разрешила пользоваться алхимическим столиком в магазине, а всячески вымогала продать все ингредиенты ей. В итоге большую часть их пришлось обменять на пару слабеньких лечилок и пустые флаконы про запас.

Кстати, по моим наблюдениям в тавернах алхимические лаборатории почти не встречались. Пожалуй, только в деревнях, где не было ничего, кроме трактира. Оно и понятно, там, где люди едят и пьют нежелательно, например, готовить яды. Это не лучшее место для манипуляций с пальцами великанов, костяной мукой, глазами саблезубов, сердцами даэдра и прочими неаппетитными вещами. В Ривервуде алхимический стол имелся только в лавке братца Лукана.

— Забей, — перевел дух я. Работать с железом было еще труднее, чем с кожей. — Семейка у меня та еще. Давай и твою «шкурку» улучшу.

— Я… — начала было кошка и осеклась. Пришлось отложить инструменты и вывести бедолагу из кузни.

За домом питомицу, наконец, прорвало. Слишком много всего ей довелось пережить в Скайриме до моего появления. Она рассказала, что доверилась Карджо, в том смысле, в котором неопытная юная особа может довериться мужчине, то есть озабоченному каджиту-самцу. И даже помогла ему отнять у бандитов в сторожевой башне Рифта потерянный им в схватке лунный амулет. Народным мстителям повезло застать бандитов пьяными и в неполном составе. Все бы ничего, но через время каджит-охранник передал ее Ри’Саду, как более старшему. И вот тут каджитке пришлось хлебнуть горя, вплоть до изгнания из каравана за непокорный нрав. Какое-то время она считала караван своей семьей, а негодяи Карджо и Ри’сад, считали ее своей собственностью.

— Ри’Сад все же весточку мне передал, — заметил ради справедливости я.

— Злокрысий помет знает, что мне некуда идти. И ждет, что Ма’Русса приползет к нему на брюхе и будет умолять дать работу, защитить от гильдии Воров. Ма’Русса будет работать за еду и делить с ним постель? Как бы не так!

Кошка оскалила немаленьких размеров клыки и сжала рукоять кинжала.

— Расслабься, этого точно не будет. А будет так. Однажды ты придешь к нему, в лучших зачарованных доспехах, вся в украшениях, чтобы продать пару трофеев, каких он еще никогда в глаза не видел. И то, когда у других торговцев закончатся деньги. Он от огорчения ужрется скумой и скампы утащат его в Обливион.

Каджитка рухнула в мои объятия и беззвучно зарыдала. Я молчал, поглаживал ее по спине и думал, как выполнить свое обещание. Нельзя давать женщинам заведомо невыполнимых обещаний, даже если они их очень хотят услышать.

— Нахрена мне ему что-то продавать, если у меня будет свой караван? — всхлипывая, поинтересовалась Маруська.

— Вот то-то же! Моя ты умница!

Немного помолчала, уткнувшись мне в плечо. Истерика утихла, тем неожиданней оказался ее следующий вопрос:

— Скажи, я некрасивая?

— А вот сейчас впервые пожалел, что ты научилась говорить.

— Гад! Я всегда умела, просто ты не всегда меня понимал!

— Вот и сейчас не понимаю, зачем ты спрашиваешь у меня всякую ерунду!

— Это не ерунда!

Пришлось напрячь себя на артистизм, изображая мем: «мое лицо, когда женщина-кошка говорит мне что ерунда — это не ерунда». Каджитка несильно ткнула меня лапой в грудь и ушла. Судя по всему, в баню. Видимо, почувствовала, что я почувствовал. Хорошо бы и мне принять водные процедуры. Последний раз мылся еще в прошлой жизни.

Вечерело. С реки потянуло прохладой, из-за туч выглянул заснеженный Ветреный пик с чудовищных размеров драконьим храмом. Через время вернулся в кузню, взялся за железную кирасу, задумался и отложил. Возиться с железяками оказалось интересно. Вот наручи вроде неплохо улучшил, пожалуй, можно поработать над шлемом. Забавно было наблюдать краем глаза, как слова распирают кузнеца, в то же время дядька не хотел говорить мне под руку и тем самым ронять свое достоинство мастера. Я отложил в сторону молоток и кое-как улучшенный рогатый головной убор.

— У меня для вас с Хадваром дело есть. — заявил кузнец, обводя взглядом собравшихся. Незаметно для меня, в кузницу набилось изрядно народа, хотя мне поначалу казалось, что задание касается только нас троих. Но тут как тут обнаружились и Свен и Фендал. На заднем фоне маячила группа поддержки, в виде жены Алвора, матушки Свена и… Камиллы Валерии. Ясно. Понятно.

— В Факельной шахте засело разное отребье. Ривервуду потребно железо. — Алвор обвел руками вокруг, подразумевая, что дело касается всеобщего процветания и продолжил: — Не только сейчас, а вообще. Но сейчас особенно!

Ривервуд жил не столько за счел лесопилки, сколько благодаря торговле с шахтерами. Окрестные рудокопы поставляли поселку руду, а тот снабжал их инструментами, продуктами и древесиной. Полученную руду кузнецы превращали в оружие и другие товары, которые пользовались спросом в Вайтране и даже Солитьюде. Некоторое время назад поток руды начал прекращаться, пока совсем не захирел. Далеко ходить в поиске виновных не было никакой нужды, шахты и выработки захватили банды всякого отребья. Пользуясь захолустным расположением Ривервуда и тем, что сил у ярла хватало лишь на защиту самого поселка.

Своим брифингом Алвор порушил мне заготовленную фразу: «Мы не спрашиваем сколько их, мы спрашиваем, где они!». Место он назвал, а впятером мы вынесем любую банду, даже если они вдвое сильнее и сообразительнее четверки клоунов, что мы недавно отослали пировать в Совнгард. Большую банду просто сожрем по частям.

Молча перехватил взгляд каджитки и качнул в ее сторону подбородком, мол, что скажешь? Та пожала плечами, что не возражает против новой авантюры.

— Надеюсь, никто не против, если нашим отрядом героев покомандует имперский нобиль? — обратился к собравшимся я. Возражений не последовало, и я продолжил распоряжаться:

— Вот и славно. Выходим завтра. Сегодня готовимся. Итак, Хадвар и Свен бойцы первой линии и прикрывают остальных. Вам нужны щиты и тяжелые доспехи… Фендал и Ма’Русса с луками действуют во второй линии. Я иду замыкающим и при необходимости прикрываю лучников или помогаю вам в ближнем бою магией.

— Принимается. — на удивление легко согласился легионер, как единственный среди нас военный профессионал.

Бойцы прибыли в экипировке и после моих слов Хадвар надел имперский стальной шлем. Из снаряжения Свен мог похвастать только побитой ржавчиной железной кирасой и железным клинком. Голь кабацкая из былины, да и только.

— Бери, — показал я ему на улучшенные шлем и наручи, — С возвратом. Алвор, с тебя щит для нашего… героя. Дальше. Фендал, Ма’Русса — сегодня занимаетесь снаряжением, для тренировки уже темно. Алвор, сможешь улучшить им луки?

Норд еще раз согласно кивнул.

— Мне не нужно, — чуть высокомерно откликнулся босмер-охотник, — Но от хорошей кожанки не откажусь.

Кузнец с глухим стоном выложил один из сыромятных доспехов с моими недавними доработками. Наручи и шлем у лучника все же нашлись свои. Еще один голодранец на наши головы!

— Хадвар, проверь, чего стоит Свен со щитом и на мечах. В бою действуете вместе.

На мои слова песенник скорчил недовольное лицо и дернул плечами, но промолчал. Хадвар расплылся в улыбке.

— И да, в пещеру первыми не полезете, там наверняка ловушки.

Для ловушек и сундуков у нас Ма’Русса.

Некоторое время ждал от честной компании вопроса, для чего же им нужен я, но бойцы проявили выдержку, самообладание и не стали троллить верховного главнокомандующего.

— Четыре отмычки, но у торгаша были еще. — доложилась каджитка. Маловато взяли специфического инструмента с «лесных братьев», намек понятен.

— Итак, занимаемся по плану. Через полчаса… эээ, как совсем стемнеет, всех жду в таверне.

Сам же следом за Камиллой прошествовал в лавку, отметив, что фигурка у нее что надо. Скайрим радовал глаз не только пейзажами, но и идеальными женскими фигурами. Но в данном конкретном случае, есть от чего сойти с ума и отправиться совершать подвиги. Я собирался напирать на пользу для всего поселка и «пролечить» Лукана на тему предстоящего оживления торговли. Но этого не понадобилось. Камилла сама выставила на стол пять лечебных флаконов и столько же восстанавливающих силы. Себе взял со скидкой три зелья восстанавливающих ману. Да пяток отмычек у Лукана, больше у него просто не было.

Присел в лавке за столик у камина и вчерне набросал донесение для легата Рикке. Вот и началась моя работа на разведку легиона не на словах, а на деле.

Наверное, каждому норду в детстве пересаживают печень дреморы, иначе невозможно объяснить, куда исчезает дикое количество алкоголя без всяких последствий. Пришлось и мне выдержать каскад здравиц от желающих разделить славу «Героев Хелгена». И даже самому толкнуть речь с финалом в виде тоста. Хотя какие мы к черту герои? Просто выжили там, где другим не повезло. Но людям требовались герои вне зависимости от моего мнения. Герои — товар штучный. И завтра у нас все шансы выгодно себя продать.

Маруся ожидаемо срубилась на старте попойки. Волшебные зелья творят чудеса, но она еще не восстановилась после отсидки. А может дело еще и в том, что среди нордов моя Маруся чувствовала себя некомфортно. За редким исключением никто из поселковых с ней не общался. Ее если и замечали, то как досадную помеху на пути, но не как разумное существо с равными правами. Вдобавок, перечисляя Героев Хелгена поименно, тостующие старательно обходили вниманием сам факт ее существования.

Проверив, как устроилась в моей кровати каджитка — отдельное спальное место в «Спящем великане» ей сдать не пожелали, и бросив собранный на завтра ранец в сундук, вышел на свежий воздух.

На веранде таверны, потягивая медовуху из глиняной бутылки, Хадвар задумчиво всматривался в затянутый тучами Ветреный пик. Что-то в последнее время слишком часто натыкаюсь на него глазами. Никаких сомнений, что, как и в классической игре, кульминация наших Ривервудских приключений состоится в драконьем храме на заснеженной вершине.

— В детстве, — вдруг заговорил он, — Мне часто снились кошмары о Ветреном пике. О том, как драугры по ночам лезут ко мне в окно. Не думал, что однажды они нападут на форт. Мне казалось, что нет ничего надежнее имперских крепостей…

Легионер не лукавил. Внезапное нападение, гибель товарищей и потеря форта выбили его из колеи.

— Послушай, с нами в клетке был некромант. Кто он?

— Не знаю. Его взяли в пещере, копался в куче костей. За день до тебя. Мы стерегли его подельников. Он назвался Малкораном.

— Разве некромантия преступление в Скайриме? — закинул вопрос на удачу. Вроде в классической версии можно было поднимать трупы и призывать скелетов сражаться за себя.

— Надеюсь, ты шутишь, шпион? — поперхнулся медовухой Хадвар. — Это богомерзкая ересь! И за одно подозрение можно угодить в допросный каземат Стражи Рассвета. Куда мы и должны были передать эту тварь…

Норд хлебнул напитка, прополоскал рот и мастерски сплюнул на мостовую.

— Поправь меня, если я ошибаюсь. Крепость Стражи находится в Рифтене, где сильны позиции мятежников…

— Забыл, что ты не местный. Стража Рассвета не участвует в нашей войне, но в каждом холде они уже отличились. Все ярлы им отдают должное и не чинят препятствий. Нам бы не пришлось везти преступников в Рифтен. Приехал бы дознаватель. Каджитку — на плаху. Некроманта бы допросили и тоже на плаху.

Ишь какие суровые, на плаху! А если каджитка всей душой раскаялась за подсунутое ей ублюдками преступление?

— А как оказалось, что палач с ним заодно?

— Не знаю. Он всегда был той еще мразью, но свою работу выполнял, потому его и терпели в Легионе.

— Придворного мага ярла зовут Фаренгар Тайный огонь, верно?

Норд утвердительно кивнул и приложился к бутылке.

— Что можешь о нем сказать плохого? Слухи, сплетни?

— Ну ты хватил! Где он и где я? Нет, ничего о нем не слышал. А что?

— Да вот что, — сунул под нос легионеру пару осколков черного камня душ.

— Убери эту дрянь от меня, имперец!

— Хочешь сказать, что видел такие? Когда? Где?

— Это черное колдовство. А спросить и кроме Фаренгара есть у кого. Ближе.

— Кого же?

— Твою каджитку, которая «не преступница» — передразнил меня норд, — Взяли с грузом таких. Это дело для Стражи Рассвета. Так что не маши этой дрянью у всех на виду. Лучше выбрось в реку.

Ага, уже выкинул. Аккуратно убрал осколки обратно в инвентарь.

— У некроманта были при себе такие камешки?

— А как же. С ними в руках и поймали.

Понятно, запихивал в скелеты, а они потом поднимались.

— Думаешь, посылка предназначалась Малкорану?

Если честно, так себе версия. Каким бы доходягой ни был Малкоран, он мог бы унести осколков достаточно для зомбификации всего Хелгена. Городить огород с Маруськой бессмысленно. Если только бдительный патруль не сорвал доставку его сообщникам для подготовки еще одного теракта. Или отвлекающего маневра, судя по количеству камешков.

— Спроси свою подружку.

— Спросил уже. Она простой курьер Ги… и не знает ничего. Преступники использовали ее втемную. Отправь вы ее на плаху и они продолжат рассылать эти осколки. А так она опознает отправителя, вот ему башку и рубите.

— Звучит разумно. Но чего ты хочешь от меня?

— А давай выпьем, чтобы завтра в шахте все прошло идеально!

Стук бутылок поставил точку в непростом разговоре.

Допустим, Малкоран хотел заявить о себе, для чего захватил Хелген. Посылка предназначалась для Маркарта, если только каджитку не собирались перехватить по пути сообщники некроманта. В Маркарте, как и в любом крупном городе имеется Зал мертвых. Если с помощью камней поднять и подчинить местных «постояльцев», можно натворить дел в городе. Учитывая непростую ситуацию с Изгоями, можно предполагать одновременный удар изнутри и снаружи.

Пожалуй, донесение следует дополнить.