Наложница. Жизнь на цепи (СИ)

Глава 2

Полумрак, тихо потрескивание сгорающих свечей. Дурманящий запах благовоний, тлеющих в изголовье кровати. Каждую ночь, каждую встречу, Юйлун словно испытывал девушку. Его манящие глаза, сверкающие рубинами сквозь ресницы, хищно отслеживали каждое движение Сяомин. Медленно, он выпивал чашу за чашей, которые наполняла молчаливая наложница. Его пальцы тихо отбивали незамысловатую мелодию, касаясь деревянной кровати. Подобно дикому зверю, Повелитель наблюдал и оценивал.

Сяомин знала, что все её действия забавляют мужчину. Прекрасно понимала, что любые эмоции превратятся в одну единственную. Брезгливость. Проведя два года подле Юйлуна, она прекрасно поняла его характер. Те наложницы, кто вешался на него, отдаваясь с первых же мгновений, заслуживали лишь сиюминутного удовольствия. Он не звал кого-то более одного раза, утоляя свою жажду женского тела и мгновенно забывал о существовании прелестницы.

Подавляя своё желание, скрывая истинные чувства от пытливого взора мужчины, Сяомин смогла зацепить его. Только её показная холодность и сдержанность заставляли Повелителя звать её раз за разом. Он не принуждал, не приказывал, только молча ждал. Придумывая всё новые и новые варианты, он испытывал выдержку девушки. Сяомин же после ночи в покоях Юйлуна, по долгу отмокала в ледяной воде. Стараясь успокоить разгорячённое тело и мысли, она лежала в ледяной воде и вспоминала. Каждое движение, каждый взгляд алых глаз. Капли пота, стекающие по белоснежной бархатной груди и теряющиеся под тонкой тканью.

Вот и сейчас, лениво закинув в рот ягоду винограда, мужчина облизнул губы. Через полуприкрытые веки Сяомин видела, как он перекатывал виноградину во рту, не спеша раскусить. Сглотнув, она отвела взгляд. Вино, выпитое ею, разгоняло кровь и кожа покрывалась предательским румянцем. В груди всё ещё болело, ныло и дергало, словно её сердце протыкали разгорячённым прутом. Она смирилась с тем, что нужно сдерживать себя, если хочет находится рядом с Юйлуном. Но как же мучительно больно знать, что следующих девушек ей предстоит выбирать самой.

Обычно, во время отбора, новые наложницы долго обучались, прежде чем попасть к Повелителю. Даже сама Сяомин провела несколько лет в гареме, прежде чем смогла войти в покои Юйлуна. Пройдя долгий путь обучения, изматывающих тренировок и по чистой случайности попав на глаза в библиотеке. Там, куда изредка наведывался Повелитель, в поисках трактатов и тишины. Сяомин, успевшая узнать немного о привычках Повелителя, старалась проводить всё свободное время за свитками. В надежде хоть раз столкнуться с неуловимым мужчиной из грез.

Даже вспоминать их первую официальную встречу девушка стыдилась. Раскрасневшаяся, спорящая с евнухом, она напоминала свой духовный инструмент. Дикую кошку, готовую расцарапать своего оппонента. Сверкая глазами, она доказывала, что имеет право находится в библиотеке. Тыкая под нос свиток со сводом правил для наложниц, она даже не заметила, как появился зритель. Лишь короткий смешок за спиной, а после удаляющиеся шаги. Вскоре, её торжественно позвали в покои Повелителя. И началась их игра, жарка и непрекращающаяся вот уже два года.

Прикрыв глаза, Сяомин вздохнула и размяла плечи. Она давно привыкла к долгому сидению, однако спина всё равно затекала и ныла. Бросив короткий взгляд в сторону мужчины, девушка грустно улыбнулась. Опять он не выдержал первым, заснув облокотившись на собственную руку. Его щеки слегка покраснели, и даже пламя свечи не могло скрыть этот легкий румянец. Обнаженная грудь равномерно вздымалась, а глаза скрыла упавшая челка. Тихо подкравшись, девушка мягко провела пальцами по лицу Юйлуна, убирая волосы.

Укрыв его тонким покрывалом, она вернулась на свое место и прижалась спиной к ногам Повелителя. Сяомин ни разу не осмелилась лечь рядом, всегда оставаясь на мягкой подушечке и засыпая подложив под голову собственные руки. Вот и сейчас, прикрыв тяжелеющие веки, девушка постаралась унять учащенное сердцебиение. Чувства, такие глупые, терзали её полночи. Перед глазами всплывали яркие глаза, с горящим пламенем внутри. Губы, которые так хотелось ощутить на коже. Руки, сильные и в тоже время нежные, скользящие по телу, сминающие тонкое платье. Прерывисто выдохнув, Сяомин сжала пальцами покрывало Юйлуна. Прочь из головы. Убирайся, вместе со своими сотнями наложниц.

На рассвете, с первыми лучами солнца, за девушкой пришли слуги. Проведя обратно к её домику, они почтительно удалились. Оставшись в одиночестве, Сомин смогла наконец выплеснуть скопившуюся горечь. Сползя вниз по закрытой двери, она спрятала лицо в ладонях. По щекам тут же потекли теплые слезы, а из груди начали вырываться всхлипы. Лишь так, в своей комнате, она могла не скрываться. Грудь сжималась от боли, дыхание прерывалось, заходясь в очередном приступе плача. За что? Неужели ему захотелось её наказать за непокорность? Ведь выбор наложниц в самом деле напоминал пытку.

***

Кое-как успокоившись, Сяомин вытерла лицо, стирая остатки слез вместе с косметикой. Со стоном поднявшись на ноги, она побрела в сторону своей кровати. Безразличным, пустым взглядом скользнула вдоль стен комнаты. Картины, деревянные перегородки, бронзовые статуэтки. Вещи доставшиеся вместе с домиком, принадлежащие кому-то другому. В этом месте нет ничего, что девушка могла назвать по праву своим. Даже одежда, и та шилась за скромное пособие, выдаваемое наложницам.

Рухнув на жесткую постель, она подтянула ноги к груди, утыкаясь носом в колени. Слезы закончились, оставшись лишь жгучим песком в глазах. Внутри воцарилась пустота, поглощающая все мысли. Не впервые ей делали больно, сколько раз она вот так срывалась, выплескивая всё до остатка. Скоро попустит, станет легче. Открытая рана, нанесенная словами Повелителя, затянется, превратившись в ещё один уродливый шрам на глупом влюбленном сердце.

Протяжно выдохнув, девушка попыталась заснуть. Устав от всплеска эмоций, она словно рухнула в непроглядную бездну. Сон пришел моментально, выключив сознание и принеся долгожданный отдых. Спящей Сяомин не мешали звуки с улицы, гомон слуг и пение пролетающих птиц. Её лицо наконец-то обрело безмятежное выражение, после истерики остался лишь румянец на щеках и несколько грязных разводов от косметики.

Ближе к полудню пришла Дэмин, принесся плотный обед и специальный отвар. Тихо войдя в комнату, она прокралась к небольшому столику у кровати и поставила тяжелый поднос. Не поднимая глаз на хозяйку, она принялась осторожно подготавливать воду для мытья и новые вещи. Открыв створки окон, она впустила свежий ветерок и яркие солнечные лучи. Спящая Сяомин недовольно заворчала, когда особо наглый лучик скользнул по её лицу.

Перевернувшись на другой бок, она продолжала хмурить лоб. Потянув носом, девушка сквозь сон ощутила приятный аромат свежей еды. Приоткрыв один глаз и тут же зажмурившись, Сяомин облизнула губы. Живот заурчал, услышав приятные нотки мяса. Поднявшись и не раскрывая глаз, она повернулась к источнику божественного аромата. Послышался тихий смех служанки, которая отвлеклась от протирания пыли на статуе льва и посмотрела на хозяйку. Сяомин что-то тихо буркнула себе под нос и открыла покрасневшие глаза.

— Смешно тебе Дэмин? — недовольно проворчала девушка, отрывая кусочек булочки с мясом.

— Что вы, госпожа, просто Вы невероятно милы, — попыталась польстить служанка, но Сяомин лишь скептически хмыкнула. Подойдя ближе к хозяйке, Дэмин тихо произнесла: — Весь дворец Земной благодати на ушах. Говорят, Главная супруга захворала.

— В её положении нельзя болеть, — протянула Сяомин, жуя кусочек мяса. Ей плевать на Главную супругу и её самочувствие.

— Так ладно бы простая хворь, — продолжала шептать служанка, заговорщицки оглядываясь на открытое окно. — Она слегла после вестей о Вас с Повелителем, мол, ребенок в утробе впал в уныние.

— Чушь, — отмахнулась Сяомин, с отвращением отодвигая от себя отвар в чаше. — Она каждый раз выдумывает новые причины, по которым Повелитель должен незамедлительно прийти к ней. Я тут совершенно не при чем, сама знаешь.

— Конечно, госпожа, — поклонилась Дэмин и недовольно взглянула на улицу. — Все только и делают, что завидуют Вам. Как только язык поворачивается говорить гадости.

— Оставь их, пусть говорят, что пожелают, — вздохнув, сказала Сяомин и потянулась. — Лучше скажи, есть вести из Северного гарнизона?

— Нет, госпожа, — грустно ответила Дэмин, покачав головой. Немного подумав, она обнадеживающе произнесла: — Я уверена, с молодым мастером Чэнь всё будет хорошо…

— Мне бы твою уверенность, — грустно пробормотала Сяомин, вспоминая последнюю встречу с братом. Её сердце разрывалось от несправедливости, однако продолжало отчаянно надеяться на лучшее.

Насытившись, она приняла ванну и сменила платье. Облачившись в нежно-желтое платье и украсив волосы заколкой с цветами, девушка вышла во двор. Её скромный сад не шел ни в какое сравнение с садом во дворце Нефритового дракона, однако он чудесно справлялся со своей задачей — обеспечивая покой и прохладу даже в самый жаркий день. Пройдя по каменным тропкам, Сяомин нежно гладила лепестки цветов. Касаясь пальцами лепестков, она представляла под ними лицо Юйлуна.

Тоска не покидала её сердце, но боль притупилась. Оставшись неприятным осадком сажи, где-то в глубине души. Её духовный инструмент ощущался сгустком недовольства, подобно занозе в пальце. Неприятно, но жить можно. Девушка давно привыкла, что в отличии от других инструментов, её был несколько другим. Словно живое существо, он скребся в душе, требуя дать волю. Нельзя, запрещено и строго наказуемо.

В роду Чэнь из поколения в поколение передавалось предание о первом духовном инструменте клана. Великий Мудрец, чье имя стерлось из памяти потомков, имел особую форму Ци. Тогда, когда у остальных сила воплощалась в оружие или неодушевлённые предметы, он мог призывать ягуара. Громадное животное, наделенное разумом и невероятной силой. Растущее по мере поднятия уровня, оно вызывало трепет в душах остальных культиваторов. Раз в несколько столетий, в роду появлялся ребенок, унаследовавший зверя. На него возлагали большие надежды, пророча светлое будущее и небывалую силу.

Сяомин стала настоящим позором семьи, увязнув по уши в своей влюбленности. Отбросив путь Дао, о котором мечтала в детстве, она предпочла стать обычной наложницей. Дочь великой семьи, достойная всего самого лучшего, способная пройти непростой путь к бессмертию. Как же гневались родственники, услыхавшие о решении отца Сяомин. Они требовали, крича и брызгая слюной, вычеркнуть её имя из родовой книги. Их не успокаивал призрачный шанс благосклонности Повелителя, не прельщали перспективы, которые могла принести в семью девушка.

Сжав рукой бутон розы, Сяомин сорвала его. Алые лепестки посыпались на землю, под тяжелым взглядом девушки. На ладони проступили несколько капелек крови, видимо, она зацепила шипы на стебле. Отряхнув руку, она слизала крупную каплю, ощутив на языке металлический привкус. Семья отвернулась от неё, Повелителю плевать, его лишь забавляет её сопротивление. Кто знает, как долго он будет играть с ней, подобно большому коту. Она сама выбрала этот путь, так зачем сожалеть? Пустая трата времени.

***

Спустя мучительно долгую неделю ворота гарема открылись для новых наложниц. Стайка молодых девушек, едва достигших брачного возраста, входила во дворец. Их голоса напоминали щебет птиц, непрерывно поющих в небе. Скромные платья, призванные уравнять девушек между собой, не мешали им выделяться. Строгий евнух, без конца отдергивал особо шустрых и стремящихся вырваться вперед. Казалось, ещё немного и его терпению придет конец. Мужчина даже покраснел от ярости, надувая щеки и повышая голос на наглых кандидаток.

Стоя в отдалении, Сяомин наблюдала за прибывшими. Полные грусти и тоски глаза смотрели на молоденьких дурочек, которые только ступали на путь наложниц. Полные энтузиазма, жизни и внутреннего огня, часть из них сразу же потухнет. Многие увядали в первые же дни пребывания в гареме, некоторые держались чуть дольше, но лишь единицы приживались среди ядовитых змей.

Сейчас должна была состояться встреча с Главной супругой, что руководила гаремом. Её здоровье явно оставляло желать лучшего, особенно после новости о наборе новеньких. Сяомин слышала, как летала посуда во дворце Земной благодати. Звон разбиваемого фарфора раздавался по всему дворцу, доносясь даже до домика девушки. Дэмин рассказала, шепотом и на ушко, что несколько служанок слегли от наказания. Сяомин могла лишь пожалеть тех несчастных, кому не повезло быть рядом с обезумевшей от ревности женщиной. Никому не следовало попадать под горячую руку Её величества, что впадала в неконтролируемую ярость.

Вздохнув, девушка отошла от перил, на которые опиралась, и степенно направилась в сторону места сбора. Ей, как и приказал Повелитель, надлежало быть в первом ряду. Наблюдать, сравнивать, присматриваться. Стать его глазами и ушами в этом отборе, способными отсеять неподходящих девиц. Плевать, что будет чувствовать сама Сяомин, её чувства не учитываются. Подобно безвольной кукле, она надлежаще исполнит свой долг и возложенную задачу. А после, сможет хоть утопится в своих слезах, слыша сладострастные стоны со стороны покоев Повелителя.