Наиль. Маг и попаданец

Глава 7

Вторник, вечер

Розовые кораллы прорастали сквозь черный череп неизвестного животного с бивнями. Рисунок окаймляли рыбки-пираньи с выпученными глазами. Наиль рассматривал татуировку на бицепсе Марго, а та, скрестив руки на груди в несогласном жесте, взглядом буравила его висок.

— Научить стриптизу? — выдохнула она. — Илюха, ты с ума сошел?

— Беллидансу, — поправил он, все так же не сводя глаз с татушки преподавательницы танцев, и протянул безнадежно: — Марго, мне очень надо, ну пожалуйста.

— Нет.

Категоричное, непреклонное «нет». Наиль опустил голову. Безнадежно. Тупик.

Ночь со вторника на среду

Ожог на бедре и расцарапанные ладони — вот чем Наилю пришлось заплатить за вход в крепость со стороны моря. Он поднимался по стене, цепляясь за ветвистый и колючий кустарник. Кустарник царапался, а стены обжигали защитной магией. Ничего в следующий раз будет легче, можно будет сразу «прыгнуть» в знакомое место.

Несколько раз Наиль срывался в пропасть над морем и... просыпался в поту с бешено бьющимся сердцем. Он проверил на своей шкуре, что разбиться насмерть ему тут, во сне, не грозило, но было ли от этого легче? Нет. Страх никуда не уходил, и колени слабели от мысли, что надо опять ползти по скале вверх, цепляясь за малейшие выступы и без каких-то гарантий, что стена крепости в этом месте будет менее защищена.

Его логические размышления о том, что не зачем тратить энергию впустую на кусок камня в непроходимом месте, оказались верны. Стены над скалой были горячи, но всё же это не разряд тока, который ему не выдержать.

Два дня Наиль искал, как проникнуть внутрь. Светлый образ незнакомки из портальной башни не давал ему покоя. Золотые локоны, беззащитные тонкие запястья, пенное кружево на бархатистой коже длинных ног… Тревога жила в сердце, а мозг искал способы, как помочь ей выбраться из западни. Но для этого требовалось попасть внутрь, разузнать все, найти и вытащить. Спасти свою принцессу из лап дракона-халифа. Он не знал, как сможет помочь, но сдаться тоже не мог, как и не мог выкинуть ее прекрасный образ из сердца.

Наконец Наиль оказался внутри. О долго бродил по многочисленным коридорам и залам, которые выходили на площадки с открытым небом. Везде было много зеленых оттенков: стены салатового цвета, изумрудные шторы, малахитовые колонны, орнамент плитки на полу из разных сочетаний камня цвета травы.

Странно, но навстречу попадались только мужчины. Разве гарем не для женщин? Молодые парни вели довольно свободный образ жизни, как будто собрались здесь на репетицию перед концертом. Танцевали, пели, музицировали. Это походило не на гарем, а на шоу «Ау, мы ищем таланты». Наиль не без интереса наблюдал за репетициями. По его личному мнению, настоящих талантов было человека три, остальные — обычная домашняя самодеятельность.

Особенно придирчиво он смотрел на танцоров. Один — брюнет, очень смуглый, гибкий, как кошка, явно выделялся своим опытом: танцевал с рождения, не иначе, и, казался старше остальных. Наиль мысленно назвал его «Пантера». Его танец напоминал повадки дикой кошки: сначала гибко, тягуче, и вдруг — быстрые, неуловимые, смертельные выпады. Да, красиво, пластично, эмоционально, но до известного Наилю современного уровня не дотягивало. Где батман, где вытянутые носки стоп, где сюжет в танце?

А впрочем, были ли в этом мире школы танцев или каждый сам себе придумывал стиль? Наверное, есть какие-то семьи, где секреты передаются из поколения в поколение. Хотя бы бродячие артисты — для примера. Их выступления он видел на ярмарке в городе, но там было целое шоу со множеством людей, реквизитом, животными и магическими фокусами. Здесь же, по-видимому, каждый был сам за себя. Конкуренция? Хотя, собираться в группы всё равно приходилось: без музыки танцевать и петь сложно. Вполне себе творческая атмосфера, если не обращать внимание на мрачные фигуры охраны, чьи заклейменные лица и черные доспехи попадались на каждом перекрестке.

Где искать девушку, которую пленили злобные портальщики?Наиль пытался найти переход в женский гарем, но постоянно возвращался на одну крытую круглую площадку. Столовая? По центру стоял круглый же стол с фруктами и сладостями, а вокруг — вдоль стены —низкие диванчики и ажурные столики, за которыми можно было перекусить в перерыве между репетициями.

Наконец он сдался и примостился в столовой, в простенке на декоративной колонне, верхушку которой венчали странные животные — то ли львы, то ли собаки странной породы. Невидимый никому, Наиль оседлал скульптуру и, уперев локоть в голову льва, смотрел и слушал «богему». Молодые парни возрастом от шестнадцати до двадцати с небольшим (на его взгляд) обедали чем бог послал, а точнее — тем, что разносили на подносах слуги — безмолвные и как будто бесполые существа в серых балахонах, закутанные в них с ног до головы. Открытыми оставались только кончики пальцев и нижняя часть лица, но и ту было сложно разглядеть, потому что ходили они опустив голову — безликие одинаковые тени. Местные обращали на них не больше внимания, чем на мебель.

Богема вкушала: кто молча, кто — негромко переговариваясь, кто-то — смеясь.Рядом с Наилем двое о чем-то спорили, кажется, танцор хотел побыстрее ритм, а музыкант напирал на классику и не соглашался.

Вдруг раздался насмешливый голос Пантеры:

— О, наше солнышко решило не умирать больше от голода?

Наиль поднял голову и увидел в проеме новенького. Сердце заколотилось. Она. Его спящая красавица. Золотые локоны выбивались из-под расшитой каменьями шапочки, не скрывая длинных — до плеч — серёг. Парчовый топ с короткими рукавами закрывал тело под горло, но не скрывал голый живот. Объемные шаровары создавали видимость юбки в пол. На ногах были туфли с загнутыми носами. Очень красивая… и беззащитная.

Сердце жалостливо сжалось при виде черных браслетов и ошейника и заплаканного лица с темными кругами под глазами, но «солнышко» упрямо сжимала губы.

— Танцевать-то умеешь или петь? — продолжал насмешничать Пантера. — Или только истерики закатывать?

— Мой отец — князь! — Девушка гордо вскинула голову. — Я не могу пресмыкаться перед какими-то слабоумными... — Она оборвала себя на полуслове: недостойно ее титула вести себя, как торговке на базаре.

— Да неужели? — Пантера вскочил с места. — А позволить застегнуть на себе ошейник много ума надо? За глупость положено платить. Закон есть закон. В кандалах? Значит играй по правилам или сдохни. Не понимаешь, как тебе повезло. Или хочешь быть серым? — Он махнул рукой в сторону теней-слуг. — Очень легко, только скажи. Или бирюзовым? Тогда дверь там. О. Только учти, девственность и неопытность там — недостатки, и от них избавляют очень быстро и весьма неприхотливым способом, тупо вколачивают через…

— Смоуг, прекрати! — Молодой парнишка в желтых многослойных одеяниях, похожий на бабочку-лимонницу, подскочил к княжне и взял ее за ладонь. — Не слушай его, он просто злюка. Пойдем за наш столик.

Она всхлипнула. Пантера Смоуг смутился и сбавил напор, шагнул назад и примирительно сказал:

— Закон здесь — халиф. Хочешь освободиться — надо к нему попасть на глаза. Сделать это можно только показав свой талант. Повторяю, тебе еще повезло. В Зеленых палатах больше шансов увидеть халифа, чем через постель в Бирюзовых. Покажи себя! Заяви о себе. Чему-то тебя дома научили? Или только плакать, как девчонке...

Желтый осторожно погладил княжну по плечу:

— Не плачь. Лучше ешь. Только ешь понемножку, вот, попробуй сначала это, очень легкое для желудка, — он подвинул блюдо с фруктами. — Я Елоу, а тебя как зовут?

— Ли-исай, — всхлипнула княжна («Алиса?»— удивился Наиль. Теперь он знал ее имя). — Мой отец... Неужели нельзя как-то по-другому?

— Можно. Напиши ему письмо и передай с кем-нибудь... — Елоу запнулся: — У тебя ценное что-то есть? Бесплатно не получится...

Алиса потрогала пальцами серьгу с клыком. Ценно ли? И где найти того, кому можно доверить письмо. Как долго оно будет идти к отцу? Может, зря понадеется и будет ждать ответа?.. Но, кажется, все пока действительно не очень плохо. Никто не бьет и не домогается. Одевают, кормят. Елоу вот очень добр к ней. Смоуг говорит резко, но он прав: еще не все потеряно.

***

Наиль шел за Алисой по коридору, чтобы узнать где ее комната. Хотя что делать дальше — не понятно, он же невидимка.

За портьерой обнаружилась лестница наверх. Так вот где располагались спальни — на втором ярусе. Отсюда на внутренние дворики выходили балкончики, скрытые снизу плющом, но открытые сверху солнечному свету. Окна наружу с видом на море отсутствовали, была только глухая стена, чтобы казалось, что весь мир — это только залы внутри крепости, а свобода — несбыточная мечта где-то в воспоминаниях.

Наиль шагнул следом за Алисой в комнату. Здесь все оказалось обито бархатными тканями. Затейливый орнамент с подсветкой на стенах создавал вид витражных окон и хорошо заменял источник света. Из мебели – низкий столик, низкая же лежанка и ширма. Куча разноцветных подушек. Было по-восточному уютно.

Алиса резко развернулась.

— Кто ты такой?! Зачем ходишь за мной?

Наиль ошарашено выдохнул.

— Ты видишь меня? Как?

— Ну конечно вижу! Меня учили… – она запнулась. Учили не долго и не многому, но, очевидно, научили самому полезному. – Кто ты такой?

— Я… Я — Наиль, — растерялся он и отчаянно выдохнул: — Я хочу помочь! Помочь тебе... Но не знаю, как...

Княжна шагнула ближе:

— Сними невидимость, я хочу увидеть тебя, а не это светящееся пятно...

— Я не умею... Не знаю, как... — Бровь Алисы насмешливо поползла вверх: спасатель нашелся, неумеха. И Наиль начал оправдываться: — Я думал, что это все сон. Ты мне снишься!

— Неужели? — Тонкий палец княжны ткнул ему под ребро. Кольнуло словно бы небольшим статическим разрядом, не больно, но ощутимо.

— Ай!

Наиль поднял перед собой раскрытую ладонь. Алиса прищурилась и неуверенно (правильно ли она поняла жест) приложила к ней свою. Между ними щекотно заискрило, и Наиль понял, что его видят. Княжна рассматривала его лицо, как будто пыталась понять, кто он, можно ли ему верить. Впрочем, выбора-то всё равно не было.

— Что ты можешь? Как поможешь?

Наиль пожал плечами:

— Я невидимка... — Немного подумал: — Могу собирать информацию, ну, там, подслушивать...

— И подглядывать? — Алиса смотрела насмешливо, и Наиль покраснел. М-да, так себе геройство, на подвиг не тянет.

— Я... Мы... Мы что-нибудь обязательно придумаем, выход есть всегда, надо только найти его... — Он понял что несет какую-то романтическую чушь из женских сериалов и отчаянно добавил: — Но не зря же ты мне снишься? Это же не просто так?