Нагибатор или Сказка для детей старшего пенсионного возраста

Глава 9

Сон у него пропал моментально, стоило только Виктору понять, что же именно сейчас с ним произошло.

А случилось сейчас то, что теперь и официально он здесь, в этом самом времени, числится. Раз уж даже документы у него появились настоящие.

А точно ли они настоящие?

Он снова развернул свою красноармейскую книжку. Тонкая, слегка потёртая картонная обложка серого цвета, бумага внутри не очень качественная и даже скрепки немного ржавые.

Значит, точно настоящие у него документы, как и комсомольский билет со всего двумя орденами на обложке вместо привычных ему шести.

Остальные бумаги оказались командировочным предписанием и справкой о получении вещевого довольствия.

Оказывается, он ещё и в командировке сейчас находится...

Ну что ж. Командировка в тыл врага, это тоже неплохо. Особенно на таком-то танке...

* * *

— Чёрт вас всех побери! Что происходит у меня в тылу? Почему русские танки гуляют там, где хотят и творят, что хотят? Кто из вас мне ответит? Как я буду наступать, если мои "ролики" без бензина сейчас стоят? И что это за слухи ходят среди наших солдат про русские танки-призраки?

Генерал-полковник Хайнц Вильгельм Гудериан просто рвал и метал. Весь его план теперь летел к чёрту!

Эти проклятые русские воюют совсем не так, как поляки или же французы. Нет, его "ролики" привычно, с малыми потерями со своей стороны, прорывали их оборону, но затем всё шло кувырком. Вместо того, чтобы пытаться вырваться из окружения и отходить на восток, некоторые из частей Красной армии начинали воевать у него в тылу.

Совсем недавно ими был полностью уничтожен батальон его панцеров, остановившихся на отдых. При этом Иваны не потеряли ни одного из своих танков.

Или же взять разгром штаба моторизованной дивизии? Всего лишь один русский танк остановил его наступление почти на два дня! На целых ДВА ДНЯ!

Когда сейчас каждый час так важен!

А регулярные уничтожения в разных местах его колонн с топливом?

Чёртовы русские! Никто же так не воюет! Варвары!

* * *

Выполнив гигиенические процедуры, Виктор промыл куриные потроха, сменил в котелке воду и поставил его на огонь. Потом почистил и порезал пару картошин, добавил вермишели... И по готовности с удовольствием съел приготовленный им супчик. Почти по домашнему у него получилось.

Немцы сегодня опять, как с цепи сорвались. С самого утра летают и летают над лесом. Придётся снова ему тормознуться на одном месте. Нужно только будет получше свой танк замаскировать.

Пока у него выпало свободное время, Виктор занялся своим трофейным оружием. Пришлось помучиться, конечно, с его разборкой, но он и разобрал, и почистил, и смазал всё оружие. И даже ухитрился всё заново собрать, не оставив ни одной лишней детали.

Вспомнилось, как в танковой учебке курсантов обучали разбирать и собирать автомат Калашникова, знаменитый на весь мир АКМ. Так там многие просто забывали затвор в затворную раму вставлять! А затем чесали себе репу и думали, что же это за лишняя фиговина такая у них осталась?

А вот сейчас он всё ухитрился собрать правильно. Даже оба немецких автомата. И отобранный у одного из насильников парабеллум.

Так весь день и прошёл у него в мелких заботах. Виктор заменил на свежую подшиву на гимнастёрке, постирал трусы. Хорошо, что он тогда несколько комплектов летнего нательного белья из разбитой полуторки захватил. Не пришлось ему теперь голышом расхаживать. Ну а кальсоны... Кальсоны ведь даже генералы сейчас носят. Да и сам он во время службы их тоже носил. И ничего, до сих пор не сдох...

Ну и по ходу дела он решил пожарить обе разделанные курицы. Пропадут же они при такой жаре, а у него в танке ни холодильника, ни морозилки нет.

Повезло ещё, что уничтоженные им вчера насильники зачем-то таскали с собой две чугунных сковородки. Вот на самой большой из них Виктор кур себе и пожарил. Масла то у него почти полная бутылка есть.

Не цыпленок табака, конечно, но нечто подобное у него получилось. Плюс ещё и картошечки он себе отварил.

Одну из приготовленных кур он оставил себе на завтра, а вторую вместе с картошкой за два приёма и употребил. А на ужин ещё и самогоночки сверху добавил. Вообще хорошо получилось. Как будто и войны совсем нет.

Но война всё же была. У него прямо над головой пролетела пятерка юнкерсов, которые "лаптёжники", и кого-то они вдалеке потом бомбили. Взрывы их бомб хоть и слышны были, но не очень сильно. Видимо, какие-то окруженцы под их удар попали...

Настроение опять в минус ушло. Ну ничего, не всё коту масленица, будет и постный день! А для Виктора будет день и будет пища...

Завтра он опять выйдет на тропу войны. Ну а сейчас, спать. Спать. Спа-а-ать...

Ночь прошла достаточно спокойно. Никто его не потревожил, близко к танку не подходил.

Проснувшись и проведя гигиенические процедуры, Виктор позавтракал и принялся изучать на экране окрестности. И пусть круг этот был всего радиусом в пять километров максимум, но зато и показывал почти всё. Даже небольшую группу из троих красноармейцев, пробирающихся по лесу, показал.

А вот немцев поблизости не оказалось.

Приготовившись, Виктор запустил двигатель и отправился к ближайшей к нему лесной дороге.

Попетляв по лесу минут сорок, он выбрался на неё и отправился к ближайшему хутору, Он заметил там ульи, а мёд Виктор с самого детства обожал! Даже в сотах!

Это же натуральное наслаждение, жевать соты, сочащиеся вкуснейшим мёдом.

А так как германских денег у него теперь уже достаточно много накопилось, то он просто купит на них этот мёд у хозяина. Вот и всё...

Хутор выглядел относительно богато. Три неплохих крепких дома, в каждом дворе по несколько сараев стоят. Ну и ульи конечно же...

Остановив свой танк у первого дома, Виктор подозвал к себе мужика лет тридцати, вышедшего во двор.

— Комм цу мир! Ты есть хозяин?

Мужик, одетый в пиджак поверх рубахи-вышиванки и штаны, заправленные в сапоги, сдернул с головы какую-то странную на вид шляпу и бегом подбежал к танку.

Из его жуткого на слух суржика Виктор кое-как понял, что главным на этом хуторе является отец этого мужика, а сам он лишь один из его сыновей.

— Я хотеть купить... — Виктор замолчал, не зная, как же ему мёд обозначить.

— Мух полосатый... Вжжж... Сладкий... — и ткнул пальцем в направлении ульев, достав перед этим из кармана деньги.

Мужик сразу же заулыбался и снова начал кланяться. Что-то сказал на своём суржике ещё двоим подошедшим к танку мужикам, один из которых явно и являлся их отцом, и пригласил Виктора в свой двор.

Наш танкист поправил на голове немецкую пилотку, захватил с собой автомат и спрыгнул на землю. Вокруг танка начали собираться местные жители. Бабы, несколько детей лет так до двенадцати возрастом.

— Петро, бисов сын, а ну геть сюды! — неожиданно для Виктора заорал мужик.

— Та иду вже! — отозвался довольно молодой голос, скрипнула дверь и из сарая, подтягивая штаны выбрался крепкий паренёк лет так пятнадцати-шестнадцати на вид. Мужик тут же зарядил ему подзатыльник, сбив с головы картуз. А затем попытался оттащить Виктора от того сарая, направляя его к ульям.

— Хальт! Вэк! — заорал тот, стряхивая руку мужика и взводя затвор автомата.

Блин, что-то тут не так. Что ж там такое в сарае у них хранится, что местные так упорно не хотят ему это показывать?

Ведь до этого момента Виктор просто хотел купить у них мёда и ехать дальше. А вот теперь ему уже стало интересно.

Отогнав местных подальше, он заглянул в этот сарай и оторопел, если не сказать грубее...

Его взгляду предстала просто невероятная картина. На стоящем в сарае толи столе, толи верстаке, была буквально растянута молодая женщина. Голая...

Её ноги были широко раздвинуты, открывая взгляду её мокрую промежность с тёмными волосами, и привязаны верёвками к потолочной балке. Рядом с верстаком была разбросана одежда. Военная. И на зелёной петлице гимнастёрки ясно была видна медицинская эмблема с одной шпалой...

Сказать, что Виктор был этой картиной ошарашен, это значит ничего не сказать.

Медленно обернувшись и изо всех сил стараясь сдерживаться, он спросил у хозяев:

— Вас ист дас? Что есть это означайт?

— Пан немец, пан немец! — вперёд выскочила одна из баб. — Це ж радянська докторша! Москалька и жидовка! Нехай хлопчики побалують!..

Виктора от её слов аж передёрнуло всего. И это говорит баба?

— Найн! — рявкнул он, — она есть военный! Плен! Я есть она забирайт!

Под присмотром Виктора медичку освободили и та медленно спозла со стола. Выглядела она, если честно, отвратительно. Искусанные в кровь губы, синяки по всему телу...

— Одеваться! — скомандовал ей Виктор. Но у той из всей одежды осталась лишь разорванная на груди гимнастёрка и юбка. Ни нижнего белья, ни её сапог не осталось.

— Где есть остальной одежда? Вернуть!

— Пан немец! Та не було у ей ничого!

Виктор разозлился.

— Ви есть мародёр! Мародёр сразу паф-паф! — и направил автомат на их толпу. Бабы сразу же завыли и парочка из них дёрнулась было бежать. Но автоматная очередь поверх голов сразу же расставила все приоритеты.

Минут через десять все вещи женщине вернули. И трусы, и бюстгальтер, и даже чулки с хромовыми сапогами.

— Где есть ваффе? Пистолет?

— Не було ничого!

Виктор вопросительно посмотрел на одевавшуюся медичку. Та отрицательно помотала головой. Ладно...

Подождав, пока та оденется, Виктор погнал её к своему танку. Глянул на злобно-испуганные лица аборигенов, подумал и плюнул на покупку у них мёда. Отравят же ещё, не дай бог! С них станется...

Загнав свою пленницу к себе в танк, Виктор забрался следом, запустил двигатель и отправился дальше, к великому облегчению местных жителей.

— Сходил, блять, за хлебушком, называется... Мёда, сука, захотел...

Он рулил по лесу и ругался, не обращая внимания на свою пассажирку. А та просто забилась в угол и, выпучив глаза, удивлённо разглядывала всё вокруг.И дело было совсем не в том, что вокруг громоздились продукты.

Кстати, танкист сразу же вручил ей кусок хлеба и крынку молока, которыми сейчас и были заняты её руки.

Дело было во всём остальном. Мария имела представление о том, как выглядят танки изнутри. Всё-таки она была военным врачом. Но вот этот танк был совсем другим. Экраны, какие-то ручки...

Неужели немцы настолько вперёд в танкостроении ушли? Тяжело тогда Красной армии придётся...

А Виктор тем временем остановил танк неподалёку от небольшой, но глубокой речки и заглушил дизель.

— Всё, приехали. Вылезай. — сказал он своей пассажирке и сам выбрался наружу.

— Ну чего застыла? Русский язык забыла, что-ли?

— Простите, а Вы кто?

— Сержант Павлов. Ты выходить то собираешься? Или так и будешь грязной сидеть?

— Так Вы русский?!

— Нет, блин, французский! Давай вылезай! Чего резину тянешь?

— Какую резину?

— Резиновую! Давай вылезай, говорю! И молча...

— Чего Вы на меня кричите? Между прочим, у меня звание выше, чем у Вас! Я военврач третьего ранга!

— Короче, Склифосовский! Или ты сейчас выходишь из танка и идёшь мыться, или я сам выбрасываю тебя из него и уезжаю отсюда! Мне грязнули рядом с собой не нужны!

И подождав ещё секунды три, он заорал:

— Бегом, блять, из танка! Считаю до трёх!Время пошло!

Военврач испуганно задёргалась и начала выползать из танка, одновременно пытаясь и выбраться, и прикрыть свою грудь.

— Не смотрите!

— Ты чё? Совсем дура? Быстро из танка! А то вообще голая побежишь у меня!

Когда та наконец-то выбралась наружу, Виктор всучил ей мыло с полотенцем и комплектом нового солдатского белья и отправил на речку. Отмываться и стираться. Ну а то, что это бельё оказалось мужским, ну так что ж поделать? Ну нет у него с собой женских трусов! Не приготовил он их...

Конечно, если бы Виктор тогда забрал с собой чемодан той немки, то врачиха наверняка бы что-нибудь там себе подобрала. Вот только если бы, да кабы...

Проехали, короче! И так он из-за неё без мёда остался...

Хотя, по идее, стоило бы этих местных прижучить. А то ишь, блять, какие! Воспользовались моментом, суки...

Пока врачиха отмывалась, Виктор по-быстрому отварил картошки и достал остатки жареной курицы. А потом принялся ждать. А затем подумал и достал новый комплект красноармейской формы.

Врачиха совсем на немного пониже его оказалась, зато и сиськи, и задница у неё есть. Так что должна ей эта форма по размеру подойти, А петлицы с эмблемами она уже сама себе пришьёт.

— Ну наконец-то! Я то уж было собрался тебя спасать идти. Вдруг ты там совсем утонула? Давай, садись кушать. — этими словами он поприветствовал наконец-то подошедшую женщину. И сейчас она выглядела уже намного лучше.

И теперь даже стало заметно, что эта женщина очень даже ничего на личико. Симпатичная такая.

Одета она сейчас была в юбку и сапоги на босу ногу. На груди - мужская белая нательная рубаха. А почти всё остальное она постирала и теперь несла в руках.

— Спасибо! Я сейчас только сушить повешу...

— На моторный отсек их положи. Быстрее высохнет.

Толи обед, толи ужин прошёл боле-менее нормально. Виктор налил врачихе немного трофейного коньяка для снятия стресса и заставил выпить. Ну и сам тоже немного накатил.

Потом они просто сидели и разговаривали. Познакомились. Мария рассказала, как их госпиталь немцы разбомбили при передислокации, хотя на машинах и были нарисованы красные кресты. А затем появились и немецкие танки. И тогда она уже оказалась одна в лесу. Вышла к хутору, хотела попросить у них продуктов.

И оказалась у тех в сарае...