Нагибатор или Сказка для детей старшего пенсионного возраста

Глава 12

Примерно через полтора часа банька уже согрелась. Париться в ней было конечно же нельзя, но вот помыться нормально - вполне.

Виктор выдал Дарье мыло, чистое нижнее бельё, хоть и мужское солдатское, запасную красноармейскую форму и отправил мыться. А сам вместе с Улькиным принялся за чистку оружия.

Показав тому, как нужно разбирать и чистить пистолеты с автоматами, сам он принялся за немецкие пулемёты. Ибо их устройство никто из них не знал. Но Виктор хотя бы общее представление о них имел, в отличии от того же Улькина.

Потихоньку он разобрался с устройством пулемётов, почистил их, смазал. И у него при обратной сборке даже лишних деталей не осталось. Затем проверил работу Улькина.

— СерОжа! Ты что, сам себе враг? Или вредитель?

— Товарищ сержант...

— Что, "товарищ сержант"? Что? Ты, блять, что сделал?

— Э-э-э... Почистил...

— Почистил он... Ху..во ты почистил! Ты канал ствола смотрел? Смотрел, я тебя спрашиваю?!

— Смотрел...

— И что? Там всё должно сверкать, как у кота яйца! Чистенько должно всё быть! Ни капли нагара не должно оставаться! А у тебя?

— ...

— Ну и хуле молчишь? Сказать нечего? Так я тебе сам скажу. Ты оставил следы от нагара. А значит, из-за них появится ржавчина потом. А значит, что и пуля полетит не туда, куда ты целишься, а куда попало. И ты промахнёшься по врагу. А вот он то уже по тебе не промахнётся...

Улькин совсем сник и чуть было не заплакал. Эх... Серёжа ты, Серёжа!.. Детский сад, штаны на лямках... Тебе ж не воевать надо, а учиться где-нибудь... Так то вроде бы умный, образованный.

Ладно. Научится он ещё...

Показав, как правильно чистится канал ствола, Виктор напоследок предупредил Улькина, чтобы тот не слишком обильно смазывал оружие потом.

— Тоненьким слоем надо. Чтоб только плёночка на поверхности оставалась. Если смазки будет много, пыль к ней прилипнет. Грязь образуется. А зимой смазка и замёрзнуть может вдобавок.

А грязь, это осечки, поломки, износ...

Тут из бани вернулась Даша, вся такая смешная в необмятой красноармейской форме и Виктор отправил мыться Улькина.

— С лёгким паром, Дарья Батьковна! Как оно?

— Спасибо! Как заново народилась.

— Вот и хорошо. А потом и постираться можно будет. Я тут даже стиральную доску видел, да и мыло тоже есть.

— Спасибо...

— А что на ужин мы готовить будем?

— Я не знаю, товарищ сержант...

— Даша! Ты же не боец и не служишь в армии, поэтому для тебя я просто Виктор. Хорошо?

— Хорошо...

Виктор объяснил Дарье, что у них из продуктов есть в наличии и та немного подумала и определилась. Виктор достал ей из танка всё, что требовалось и продолжил чистку оружия.

Вскоре из бани появился и Улькин. Свою грязную красноармейскую форму он пока снял и теперь щеголял во фрицевской, что выдал ему во временное пользование Виктор.

Убрав почищенные и смазанные стволы назад в танк и наказав Улькину внимательно следить за окрестностями и если что, сразу же стрелять, он отправился в баню.

Баня получилась хоть и не очень качественной, но по сравнению с ручьями или речками, в которых Виктору до сегодняшнего дня приходилось мыться, это было небо и земля! Одна только горячая вода чего стоила. От старых хозяев и мочало здесь осталось, висящее на стенке, и даже тазы в виде широких и низких деревянных кадушек. Вот в одну из таких кадушек Виктор и набрал себе воды.

Тщательно промыв голову, он сполоснул волосы и затем уже принялся за тело. Нет, что бы кто не говорил, а молодое и сильное тело иметь, это вещь! Все движения ловкие, суставы не скрипят, да и спина не болит.

Как же хорошо всё-таки молодым быть!

Виктор уже почти домылся, осталось лишь сполоснуться, остатки мыла смыть с тела, когда на дворе хлопнул выстрел и раздался испуганный крик Даши.

А спустя несколько секунд дверь в баню с грохотом распахнулась и на её фоне возник тёмный силуэт с винтовкой в руках. А следом раздался выстрел и крик:

— Хендэ хох!

Правда, крик этот тут же захлебнулся, так как Виктор со всего размаху врезал этому крикуну тазиком с водой по голове. Грохот, плеск воды... И кричавший вывалился наружу, обронив оружие.

— Хлопцы! Это ж баба! Чур, я первый буду! — раздался в это время крик снаружи. По-русски...

Схватив лежащий рядом со своей одеждой автомат, Виктор на ходу взвёл затвор и прямо голышом выскочил во двор. Дал очередь поверх голов и заорал во всё горло:

— Всем лежать, суки! Поубиваю всех нах..й!

Находящиеся во дворе трое человек, одетых кто во что горазд, тут же упали на землю, а четвёртый, с русской винтовкой в руках, попробовал было выстрелить из неё в Виктора, но ещё одна автоматная очередь перечеркнула его грудь и тот завалился на спину, выронив оружие.

Все затихли, лишь только Даша сидела и плакала над телом Серёжи Улькина.

— Даша, что с Сергеем?

— Убили-и-и...

— Суки! Кто из вас этого парня убил? Кто, я спрашиваю?!

Все лежащие, испуганно молчали. А Виктор вдруг неожиданно понял, что в Улькина стрелял именно тот, в грязной гимнастёрке не по размеру.

Подойдя к нему, Виктор пихнул его босой ногой:

— Встать, сука!

Тот испуганно поднялся на ноги. И увидев его небритое потное лицо с грязными разводами, танкист неожиданно его узнал. И даже фамилию его вспомнил.

— Вот так встреча! Сам бывший майор Якубович!

— Я не бывший...

— Документы есть? У меня вот есть. А у тебя? Молчишь? Сказать нечего? Значит не майор ты, а дезертир...

Не выпуская из прицела Якубовича, Виктор обратился к оставшейся в сознании паре:

— И у вас тоже документов нет?

А в ответ - лишь молчание. Да и не ожидал он, если честно, от них положительного ответа. У одного из них вместо гимнастёрки гражданский пиджак был надет, а у второго - кепка на голове.

Заворочался и сел, держась за голову, вырубленный ударом тазика по башке. Виктор тут же пнул его ногой и снова отправил на землю.

— Лежать, сука!..

— ... Даша! Собери у них всё оружие!.. А вы, уроды, не дай боже, дёрнетесь! Сразу же завалю!

Заплаканная девушка поднялась, собрала обе винтовки и, стараясь не глядеть на Виктора, сложила их возле танка.

Чего это она? Неужели обиделась за его грубость? Или посчитала, что именно Виктор виноват во всём этом? Ладно... Потом он разберётся с её заморочками. А пока надо вот с этими козлами разобраться...

— Итак, граждане дезертиры! За что вы убили моего бойца?

В ответ - только молчание... Ладно, узнаем по другому.

— Даша, как это всё произошло?

— Я Серёжу попросила воды из колодца принести... Он принёс... А тут выстрел... И он упал... А тут эти сразу прибежали...

Даша отвечала по прежнему отводя от Виктора глаза.

Блин! Да что ж не так то? Чего она так себя ведёт?..

— Ну что? Ответит мне кто-нибудь из вас, почему вы, уроды, моего бойца убили?

— Мы думали, он немец... — вякнул было один из лежащих.

— Брешешь... Где это ты видел, чтобы вооружённый немец красноармейцу воду носил? Да ещё и разговаривал по-русски?

Не хотите, значит, правду мне говорить?.. Добро...

— Даша, а кто тут из них шибко бабу хотел?

Та немного помолчала и еле слышно ответила, так и не поднимая на Виктора глаз:

— Тот... Который в пиджаке...

— Хоккей... Дашенька, солнышко! Ты пока сходи в баньку, одежду свою постирай там. А я немножко побеседую тут с гражданами...

Девушка, по прежнему стараясь не смотреть на Виктора, быстро рванула в баньку и захлопнула за собой дверь. А тот отстегнул с борта танка лопату и приказал своим пленникам взять тела обоих погибших и нести их хоронить.

Выбрав симпатичное место на бугорке в окружении берёз, Виктор заставил своих пленников по очереди копать могилу для Улькина. Тому даже земля здесь хорошая досталась. Копалась довольно легко.

Примерно через час всё уже было готово. Могила была выкопана, тело Серёжи Улькина, завёрнутое в брезент, было уложено в неё и над могилой появился аккуратный холмик. Правда, пока ещё без памятника.

Затем пленники забрали тело своего убитого Виктором дружка и метрах в ста стали рыть ещё одну могилу.

Если поначалу они довольно сильно побаивались Виктора, то теперь боле-менее уже успокоились и копали без особой опаски. Зря, конечно... Виктор прощать их совсем не собирался.

Когда яма была выкопана и тело убитого в неё помещено, Виктор приказал своим пленникам выстроиться возле неё. Теперь предстояло разобраться и решать, что же с ними делать.

— Ну так что, вы ответите мне, почему моего бойца убили?

И уставившись им в глаза, Виктор изо всех сил захотел услышать правду.

— Обознался я! Я думал, что это ты! — и выкрикнув эти слова, Якубович, сам офигевший от своих же слов, мгновенно побледнел.

Виктор, слегка обалдевший от таких вот признаний, решил ковать железо, пока горячо.

— Кто из вас сбежал? И почему? Правду мне говорите!

... М-да... Дезертирами здесь были все...

Один из них оказался из местных и после первой же бомбежки выбросил свою винтовку и отправился до дому, до хаты. Да и остальные тоже со страху сбежали. Ещё и местного селянина убили, чтобы одежду его себе забрать.

Ну а Якубович просто испугался суда. За дурость свою и трусость. Потеряв половину своих танков на марше от воздействия немецкой авиации, он оставшиеся бросил в лобовую атаку, даже не произведя разведки.

Ну и нарвался, естественно. Его лёгкие Т-26 и БТ сгорели почти все в этой атаке, но свою задачу так и не выполнили. И тогда он удрал, бросив подчинённых. Попал в плен, был освобождён, но опять от своих сбежал...

А стрелял он потому, что хотел отомстить Виктору за свой позор на дороге. Танк то он сразу узнал, хотя тот и был накрыт маскировочной сеткой.

— Именем Союза Советских Социалистических Республик, за трусость и дезертирство вы все приговариваетесь к высшей мере наказания! К расстрелу!

И Виктор тут же нажал на спуск. Автомат задёргался в его руках, длинная очередь перечеркнула всех четверых и дезертиры повалились на землю. Один из них даже в могильную яму упал.

Спихнув туда же и троих оставшихся, Виктор взялся за лопату. Очень сильно захотелось сейчас покурить, но к сожалению это было пока невозможно.

— Витя-а! — раздался крик и к нему вся в слезах подбежала Даша.

— Что случилось? — встревожился тот, хватаясь за автомат.

Но Даша вдруг стремительно покраснела как помидор и убежала обратно. Вот и попробуй понять этих женщин после этого...

Дарья и сама не понимала, как же ей теперь относиться к Павлову. С одной стороны если взять, то он очень надёжный и рядом с ним спокойно. Безопасно рядом с ним. Вон, он даже не одеваясь из бани выскочил с одним лишь автоматом в руках, когда на них напали. Выскочил, чтобы её защитить.

А если взять с другой стороны? Грубиян же! Вон как на Серёжу он ругался! А как матерился на этих дезертиров? Даша аж сама его тогда испугалась...

И голый совсем ходит, как будто он один тут совсем...

ЕЙ ЖЕ СТЫДНО!!!

Вспомнив об этом, Дарья опять жутко покраснела. Ну нельзя ведь так делать! Ему значит, всё равно, а ей теперь мучиться...

А всё равно, фигура у него красивая... И даже ягодицы... Стыдно то как, даже думать о таком...

Виктор на их стоянке появился уже минут через десять. Снова прошёл в баню и принялся домываться. Эти ж уроды не дали ему тогда помыться нормально. Хорошо, что хоть вода ещё горячая осталась. Не всю её Даша на стирку израсходовала.

Кстати, она ещё и его бельё постирала, хотя танкист и не просил её об этом.

Закончив с помывкой, парень тщательно побрился, только решив оставить себе усы. В прошлой то жизни они, усы то есть, у него были всегда!

Одевшись, он вышел из бани и сказал "спасибо" за то, что Даша всё постирала. Ну и извинился ещё.

— Дашенька! Солнышко! Ты прости меня, пожалуйста. Ну не до вежливости было тогда... Извини... Да и одеваться некогда было...

— Я понимаю... Я не обиделась. Просто испугалась сильно...

Пока Дарья готовила им ужин, они почти всё время молчали. Она готовила, а Виктор на обрезке доски вырезал буквы.

"Кр-ц Сергей Улькин. 1923-1941". И сверху пятиконечную звезду добавил.

Жалко было парня, почти до слёз. И пусть он был немного недотёпистым, ну так какие его годы были? Научился бы ещё.

А вот теперь, из-за этих вот ублюдков, он так и останется навеки восемнадцатилетним...

И вот поэтому Виктор и вырезал сейчас на доске эту надпись...

Затем он прибил эту доску к палке и вместе с Дашей они установили этот импровизированный памятник на могиле Сергея.

Виктор вхолостую щёлкнул спуском пистолета, отдавая воинские почести, они постояли ещё с минуту и пошли назад.

Война ведь ещё не закончилась. И это была не последняя потеря Красной армии. К сожалению...