Нагибатор или Сказка для детей старшего пенсионного возраста

Глава 8

— Утро красит нежным светом

Стены древнего Кремля!

Просыпается с рассветом

Вся Советская земля...

Виктор, раздетый по пояс, умывался в речке и напевал про себя слова песни. Настроение у него было отличным, не смотря на всё вчерашнее.

Хотя, если разобраться, ну а что вчера особенного произошло? Ну уничтожил он вчера тех немцев, что раздавили наш медсанбат. Ну так ведь, как аукнется, так оно и откликнется! Око за око, зуб за зуб. Всё по честному. Всё по канону...

Почистив свои зубки и снова порадовавшись их полному комплекту, танкист занялся готовкой завтрака. На сей раз он решил макароны по флотски себе забабахать. Наломал в котелок макарон, отварил их и добавил туда же полбанки тушёнки. Как раз на один раз плотно покушать получилось.

До ближайшей просёлочной дороги оказалось совсем недалеко, километра два всего. Но вот только между тем местом, где Виктор заночевал, и этой самой дорогой оказалось довольно обширное болото.

Дорога как раз и проходила по самому его краю. Но только уже с другой его стороны...

А вот по самой дороге регулярно передвигались части немецкой армии, что и показал Виктору экран монитора.

Вот и пришлось, после проверки состояния танка, которая показала, что танк опять как с иголочки, Виктору объезжать это болото. Это действие заняло довольно много времени. Лишь почти к обеду он снова выехал к дороге.

Но не к самой дороге, а к бывшему месту боя, который произошёл на том месте несколько дней назад.

Какая-то из частей Красной армии занимала здесь линию обороны. И победа над ней немцам далась очень нелегко. По обе стороны от дороги до сих пор торчали несколько обугленных остовов от сгоревших немецких танков и разбитых бронетранспортёров.

А подбитую технику, которую ещё можно было отремонтировать, немцы уже эвакуировали, оставив на поле боя лишь металлолом.

Сами же бывшие советские позиции в настоящее время представляли собой натуральный лунный пейзаж. Одни сплошные воронки и вывернутая взрывами земля. Даже травы почти нигде не осталось. Лишь разбитые пушки можно было ещё различить...

Виктор не стал даже из леса выезжать. Как только он увидел дорогу, так сразу же и остановился. Посидел, покурил, подумал... И дождавшись колонну немецких грузовиков, гружёных бочками, влепил осколочно-фугасные снаряды сначала в головную, а затем и последнюю машину.

— Держите, суки! Грейтесь!

Можно, конечно, было ему и тех же танков дождаться и их уже расстрелять. Но ведь танки, это и есть танки. Железо. А вот топливо!..

Без топлива танк, это всего лишь дорогостоящая бронированная коробка. А вот с топливом, это уже оружие!

Конечно, и танки тоже надо уничтожать. Но вот только если их оставить без бензина, то хвалёный немецкий блицкриг забуксует сразу же. Поэтому то Виктор и ждал грузовики с топливом. И вот дождался...

Расстреляв из пулемёта все оставшиеся грузовики, добавив туда ещё три снаряда и дождавшись их возгорания, Виктор сдал назад и быстро-быстро рванул с этого места. А позади него вовсю полыхало пламя и взрывались бочки с бензином. В небо устремились чёрные клубы дыма.

Еле-еле он свалить успел. Не прошло и часа, как над лесом опять "Костыль" закружился. И довольно быстро он по оставленным гусеницами следам танк обнаружил.

Пролетев у Виктора над головой, самолётик снизился и зашёл уже спереди. Видимо получше рассмотреть он захотел стоящий под деревьями танк. Да ещё и скорость свою снизил для удобства.

Ну и долетался, естественно...

Пушка-то на танке больше чем на 20 градусов вверх задираться может, плюс ещё и прицел на ней супер-пупер.

Вот в этот-то прицел самолёт и попал. Да так, что от разрыва восьмидесятипятимиллиметрового снаряда от него почти ничего и не осталось.

— Долетался, бляха-муха... — удовлетворённо выдохнул Виктор и снова стронул свой танк с места.

Хоть ему и повезло сейчас с этим самолётом, но вот только кто сказал, что тот ничего передать по рации не успел? Вот поэтому-то и надо Виктору сейчас побыстрее валить отсюда, пока ветер ещё без кирпичей...

Так что, попутешествовав по лесу ещё часа три, Виктор наконец-то остановился и решил малость повеселиться. Ибо жрать ему уже хотелось, как из пушки!

Быстренько насобирав сушняка, он распалил костёр, воткнул на него котелок с водой и принялся священнодействовать.

Обжарил над огнём несколько кусочков сала, засыпал в котелок горсть перловки, что досталась ему от немецких снабженцев, пошинковал морковку и один солёный огурец. Пару картошек порезал и добавил туда же.

Жаль конечно, что мяса у него нет, но можно ведь и тушёнку вместо мяса забросить! Так он и сделал. Разогрел на костре вскрытые им до этого полбанки и вывалил содержимое в котелок.

И получилось у него нечто, похожее на рассольник. Но достаточно вкусное и питательное. Так что Виктор наелся до состояния нестояния.

Сидит он, отдувается, чаёк попивает и думает. А подумать ему сейчас есть о чём. Да хотя бы о том, чем же ему дальше заниматься. Не заметил даже, как задремать умудрился.

А проснулся он от сигнала тревоги, показывающего, что неподалёку кто-то из людей появился.

Сон с него слетел моментально. Но осмотр ближайших окрестностей так ничего и не показал. Зато более расширенный показал, что в метрах двухстах от танка расположилась небольшая компания. Девочка лет двенадцати, пацанёнок лет восьми и корова...

И девочка в данный момент пыталась эту самую корову подоить.

Хм-м... И раз они в лесу прячутся, то вряд-ли обрадуются, увидев Виктора в немецкой военной форме да ещё и на танке с крестами. А поговорить ему с ними очень надо. Узнать, что и как в округе творится.

По-быстрому переодевшись в советскую форму и захватив с собой пару пачек галет и первый из добытых им автоматов, Виктор отправился на встречу.

— Привет! Молочком не угостите?

— Ой!.. — девчонка от неожиданности дёрнулась и едва не опрокинула в ведро с молоком.

— Не бойтесь, я вас не обижу! Просто молочка хотел попросить у вас.

Мальчонка с интересом уставился на Виктора.

— А ты хто, красноармеец? — спросил он.

— Нет, я сержант, танкист. Видишь на петлицах у меня танчики? Вот!..

Девочка между тем достала из небольшого мешка с лямками кружку и налила в неё молока.

— Испейте, пожалуйста!

— Спасибо, красавица! Очень вкусно!

Девочка аж зарделась от смущения.

— А вы чего в лесу-то одни делаете?

— Мамка нас с Зорькой у лес отправила. А то германцы усю скотину забирают. И свиней забирают, и коров. А как же без коровы жить? Никак нельзя...

— Ясно... И где эти германцы сейчас?

— Так у селе нашем. У сельсовете поселились.

— И много их?

— Много! Ажно двенадцать человек! И усе с ружьями! А ещё и матацикал у них есть с кулемётом.

— Вон оно как... Ясно... А не подскажете, где ваша деревня находится?

— У нас не деревня, у нас село!

— Ну так подскажете, где село ваше?..

Узнав, что ему требовалось, и угостив детей галетами, Виктор их предупредил, чтоб не пугались и вернулся назад к своему танку. Там он снова переоделся, запустил двигатель и отправился в "гости". Совсем не обращая внимания на то, что незваный гость хуже татарина.

Ну а если это выражение применить к немцам, то как раз всё нормально и получается. Виктор-то русский по национальности!..

Выехав на дорогу, танк пошлёпал в сторону села. Но немцев в нём уже не оказалось. Лишь выла где-то какая-то баба, да в сельсовете все двери были нараспашку.

Подозвав к себе мальца лет пяти-шести, Виктор узнал у него, немцы уже с час как покинули это село, перед этим убив председателя и снасильничав его дочку Верку. Ну и забрав с собой почти всю домашнюю скотину и телеги с лошадьми.

Узнав, в какую сторону отправились немцы, Виктор угостил мальчонку пачкой с галетами и отправился вслед за ними.

Немцы далеко не успели отъехать от села, привязанные к телегам коровы не давали им быстро передвигаться, и Виктор буквально через километра три-четыре их догнал.

Все двенадцать фашистов были здесь. Двое из них потихоньку ехали на мотоцикле, а все остальные - на семи реквизированных в селе телегах.

Ну может и не все телеги были здесь реквизированы. На чём-то же они должны были в село приехать?

Но, как бы то ни было, все фашисты были налицо. Все двенадцать штук. Виктор аккуратно обогнал их по обочине и, резко рванув в сторону, сбил с дороги и подмял под гусеницы едущий впереди мотоцикл вместе с его пассажирами.

Крутанувшись на одном месте, он развернулся и короткими очередями начал отстреливать оставшихся фрицев. А те так и сидели на телегах, раскрыв рты и ничего не понимая.

Ну как же так? Ведь они же только что приветствовали своих проезжающих мимо камрадов-танкистов, предлагали им выпить русского шнапса. И вдруг такое!..

Оглядевшись вокруг и убедившись, что все немцы вроде как уже закончились, Виктор покинул своё рабочее место, захватив с собою на всякий случай и автомат.

К сожалению, одну из коров он тоже пулями зацепил. И довольно таки сильно. Грохот выстрелов животных сильно напугал и они начали метаться. Вот одна из коров под пули и угодила. Пришлось её дострелить, чтоб животное не мучилось.

Зато и двое из немцев оказались просто ранеными. Кое-как успокоив лошадей, Виктор скинул с телег всех фрицев и начал разбираться с доставшейся добычей.

А досталось ему ну очень даже много! Целых два бутыля самогона, бидон постного масла, а также домашняя колбаса и сало, полная корзина яиц и пара крынок молока! Всё это, не считая ещё и парочки забитых кур и прочих огурцов с хлебом, переселилось к нему в танк, снова почти не оставив там свободного места.

Ну а всё остальное так и осталось лежать на телегах. Ну ни к чему ему сейчас ни свиньи, ни даже коровы. Всё, что ему было нужно, Виктор себе уже забрал.

Развернув по очереди все телеги, Виктор хлестнул лошадей и отправил их назад. А здесь остались лишь немцы, их оружие и мёртвая корова. Ну и танк ещё...

Забрав себе все найденные исправные патроны, и от винтовок с пулемётом, и от автомата, Виктор сложил всех немцев в один ряд, ну кроме бывших пассажиров мотоцикла, стянул с них всех штаны и каждому забил при помощи танковой кувалды в задницу по винтовке. Минимум по полметра вошло. Ну и их командиру автомат загнал по самый магазин.

Воткнул в землю рядом с ними палку и прицепил к ней обложку от какой-то немецкой книжки, на которой и написал - "Насильники. Так будет с каждым". И уехал...

Селяне слышали, конечно, выстрелы в той стороне, куда сперва германские солдаты, а затем и танк уехали. Ну мало ли чего они там стреляют? Вон, председателя ихнего стрельнули за то, что дочку свою снасильничать не давал. Стрельнули и всё равно девку снасильничали почти до смерти.

Но вот когда в село сами по себе вернулись лошади с гружёными телегами и коровами на привязи, народ призадумался. А уж когда прибежали мальцы, бегавшие на место стрельбы и рассказали, что они там увидели...

Народ сопоставил все факты, разобрал всю скотину и всем строго-настрого наказал никому ничего не говорить о тех германцах. Не было их в селе. Не приезжали. Танк один проезжал, а больше никого и не было.

А на следующий день вообще сговорились всех коров в лес угнать, а свиней пустить на мясо и мясо то засолить и спрятать...

А Виктор, меж тем, попетляв по лесу, остановился неподалёку от небольшого озерца с песчаными берегами, замаскировал свой танк нарубленными ветками и устроил себе пир! Он и свежие яйца пил, и молоко с хлебом, заедая всё это колбасой. А затем и какао со сгущёнкой сверху добавил. Наелся от всей души!

Отдохнув немного, он выпотрошил обеих кур и натёр их солью, чтобы те не пропали, а затем завернул в листья лопуха и убрал в корзину. Ну и потрошки в котелок с солёной водой сложил. Назавтра он что-нибудь из них сготовит себе покушать. Супчик, например...

Перед сном немного погонял радио. Но ничего нового пока так и не услышал. Немецкое радио вещало, что доблестный Вермахт почти уже победил, а солдаты противника тысячами сдаются в плен.

Москва же наоборот утверждала, что немцев лупят в хвост и гриву, сотнями уничтожая их танки и самолёты.

То есть, истина, как обычно, была где-то посредине...

Потом Виктор пометил окрестные кусты, включил авторемонт и завалился спать. И спал почти всю ночь прекрасно.

Лишь под самое утро ему приснилось непонятно что.

Пришёл к нему Сталин и спрашивает:

— А кто Вы такой, товарищ танкист?

А Виктор ему и отвечает:

— Сержант Павлов. Виктор Александрович.

— И документы у Вас даже есть, личность Вашу удостоверяющие?

Виктор хлоп-хлоп себя по карманам, а карманы то пустые у него в гимнастёрке!

— Нет с собой у меня сейчас документов, товарищ Сталин.

— А раз нет документов, то какое право Вы имеете называть себя сержантом нашей героической Красной армии? Расстрелять его! Он английский шпион!

Проснулся Виктор, а сердце его во всю колотится и аж дыхание перехватило! Хлопнул с перепугу себя по карманам... и замер.

В левом нагрудном кармане что-то у него появилось. Дрожащими руками он расстегнул карман и вытащил из него документы...

Красноармейскую книжку на имя сержанта Павлова Виктора Александровича 1921 года рождения, комсомольский билет на это же имя и ещё пару справок. Тоже на него же выписанных.

И хотя в красноармейской книжке фотографии не было, но зато в комсомольском билете Виктор обнаружил своё фото. Точно своё. Уж это то лицо он каждый день раньше в зеркале видел. В своей первой молодости...

— Есть у меня теперь документы, товарищ Сталин. Не надо меня расстреливать...