Наемники

Глава 2

Американская штурмовая винтовка FN SCAR. Их пять штук, то есть у каждого, кроме меня и Марины. После замены необходимых компонентов калибр стал советским — 7,62×39 образца 1943 года. В конце концов, это самый распространённый патрон в мире, чему удивляться?

У меня два ПП-90М1 и две подогнанные под них кобуры. Кроме этого, шнековые магазины на 64 патрона каждый. Для ближнего боя — идеальная конструкция. У Марины «Бизон» под родной калибр 7,62 мм с магазином на 45 патронов. Кроме того, он с улучшенной эргономикой, планкой Пикатинни и глушителем. Одним словом, конкретный конкурент моим пушечкам. Вот только длина его вместе с разложенным прикладом — почти 70 см. В карман не положишь. Однако сбоку в кобуре ПСС. Маленький, бесшумный и броню протаранит.

Это у всех как бы основное оружие. Но имелась и тяжёлая артиллерия: в тубусах, подстволах, пара южноафриканских барабанов и чудо американской техники — самозарядный ручной гранатомёт АТК ХМ 25 в количестве двух штук, и ящик гранат к ним. Последнюю игрушку сразу прибрал к рукам Старый.

Старый — Скороходцев Иван Николаевич, 1976 г.р., прапорщик, позывной «Старый».

Медленно светало, и словно в проявителе листья деревьев начинали зеленеть. Толстые полутораметровые стволы буков с выступающими корнями, стоящие почти вплотную друг к другу, превращались в серые сказочные фигуры. Я даже замер от удивления. Бук растёт медленно, а этим могучим деревьям высотой не ниже пятиэтажки с первого взгляда можно дать лет триста. Где в таком количестве их можно встретить? Какой-то заповедник?

Голос Марины прервал мои размышления и прозвучал как-то звонко, неправдоподобно громко в патриархальной тишине:

— Док, — и, поднявшись с корточек, девушка устремилась к деревьям.

Док — это мой позывной. Не потому, что я доктор: в медицине я как все — знаю постольку поскольку. Эскулап у нас — Шаман. Шприцы, лекарства — это его стезя. А я Док Александр Евгеньевич. Хотя среди моих предков наверняка были учёные мужи, дававшие клятву Гиппократа. Ведь в Российской Империи по фамильным именам можно было определить и социальный статус, и род занятий. А своё генеалогическое древо я знал: прадед мой, 1884 года рождения, унаследовал эту фамилию от своего отца, а не влепили её ему с бухты-барахты.

Я двинулся вслед за девушкой, держа оба ПП стволами вниз. Именно из-за них Марина выбрала меня. К гадалке не ходи: что, что, а высокую плотность огня я точно мог создать. А как я бью с двух рук, она не однажды видела и смогла оценить.

Когда я добрался до дерева, около которого стояла Марина, она указала мне направо:

— Двигаешься вдоль поляны, вглубь не забирайся, максимум 3–5 метров. И не молчи, постоянно что-то бубни. Шёпотом, но так, чтобы я тебя всё время слышала.

Я удивлённо уставился на неё. Как-то не ожидал, что она предложит разделиться.

— И что я должен рассказывать? — осведомился я.

— Всё, что будешь видеть. Мусор какой: бумага, газета, банки, бутылки, стекло и прочее. Сломанные или примятые ветки. Следы людей, животных. Всё, что покажется странным. Встретимся на другой стороне.

Я кивнул, щёлкнул тангенту и, глянув, как Марина нежно ощупывает тонкую кору бука, шагнул в сторону и тихо произнёс:

— Раз, раз, проверка.

— Слышу, — отозвалась Марина.

«Вот и хорошо, что слышишь», — подумал я и вслух добавил:

— Ухожу внутрь. Пока всё нормально.

Пока всё нормально, ну да. Если буду всё время болтать что-то, то в крайнем случае поймут, где меня шлёпнули, и смогут приготовиться. Я перескочил к следующему дереву и вгляделся в лес.

— Полная тишина, только птички начинают просыпаться. Никого не наблюдаю.

Я замер, осматривая просветы среди деревьев. Их ещё поискать нужно. Листья шумят, скрип деревьев, в кроне порхают неизвестные птицы. И дрозды. Куда без них. И никакого присутствия человека. Вообще. Конечно, в родной тайге наверняка тоже можно найти участки, нетронутые хомо сапиенсом, но не могли же нас высадить в подобном месте. Группа не будет месяц ползти по лесам, груз не маленький, значит, окраина, где человек уже не один раз отметился.

Я перебрался к следующему стволу и, памятуя наставление Марины, снова забубнил о хорошей погоде, зелёных листьях и о полном отсутствии каких бы то ни было личностей, желающих перерезать мне горло.

Продвинувшись таким образом вокруг поляны метров на пятьдесят, я увидел то, что интересовало Марину. Шагах в десяти от края, извиваясь среди деревьев, виднелась утоптанная тропинка.

— Тропинка, — пропел я и добавил: — Есть следы.

— Чьи? — раздался спокойный голос командира.

Я глянул на раздвоенное копыто и с некоторым смешком проговорил:

— Корова прошла, и рядом мужик в тапочках.

— Корова? — неуверенно переспросил Шаман.

Сразу вспомнился эпизод из национальной охоты, и я самым серьёзным тоном произнёс:

— Товарищ капитан, так что я коровью мочу с чьей-то другой мочой перепутать могу.

В наушниках послышался смешок, потом немного раздосадованный голос Марины:

— Док, на месте постой.

— Я нахожусь, — решил я сориентировать девушку, но она меня перебила.

— Вижу тебя.

Я машинально кивнул, оглядываясь. Ну раз видит. Однако ждать пришлось долго. Я уже хотел стукнуть по тангенте, когда увидел её, идущую со стороны леса параллельно тропинке. «Бизон» болтался на плече, и вид у неё был вполне задумчивый, хотя и шла, не оглядываясь, безмятежно помахивая небольшой веточкой.

— Пойдём, Саша, — бросила она мне, не останавливаясь.

Это было не очень хорошим знаком. По имени Марина обращалась только в минуту сильного волнения. И хотя по девушке особо это и не было заметно, само обращение настораживало.

Добравшись до группы, Марина уселась рядом с командиром, облокотившись на сумку, и махнула рукой. Никто, кроме Дарса, оружие пока из рук не выпустил, однако развернулись к девушке вполоборота все, ожидая окончательного резюме. Марина наморщила носик, нахмурила брови и наконец выдала долгожданную фразу:

— Бред какой-то. Ни в какие рамки уложить не могу.

— Ну ты не кипишуй, — подал голос Старый, — выкладывай всё, сейчас разрулим, — и подмигнул, слегка, по-отечески.

Марина, скривив губы, кивнула.

— Значит так. Вчера вечером по тропе, что идёт мимо поляны, прошло восемь боевиков. Вооружение, похоже на пулемёты, — и, предвосхищая вопрос, добавила: — Но это я так думаю. А конкретно, судя по оставленному отпечатку на земле, длиной около полутора метров и весом не менее десяти-двенадцати килограммов. Приклад мощный, отпечаток три с половиной на тридцать. Шли след в след, и определить количество людей было бы невозможно, но они в трёхстах метрах встали на ночёвку. Хорошо встали, в чаще, выставили посты грамотно. Прямо там же завалили оленя, — Марина оглянулась на меня, — пардон, твою корову. Для костра выкопали яму, что могли, сожрали, часть оленя с собой взяли. Остальное объели дикие звери, и потому из чего завалили животное, не представляется возможным выяснить. Собирались спешно и ушли ещё до нашей высадки. Вполне возможно, услышали вертушку и резво подобрались. Это и радует, и настораживает. Если бы по наши души, чего проще лечь за деревьями и в восемь стволов снести нас при посадке.

— Не факт, — Старый отрицательно качнул головой. — Может, у них своё задание, и пересекаться с незнакомой группой, а тем более ввязываться в бой, им не резон. А может, вообще думали, что мимо вертушка пройдёт. Да мало ли. А может, и не пулемёты, охотники или браконьеры. Последнее более приемлемо для данной местности.

— Мало ли, — повторила Марина, — мало ли. Восемь человек идут по тропе след в след. Видят оленя, и вся маскировка по барабану. Ночуют, едят. Собираются в полной темноте и после себя никаких крошек не оставили.

— Ну ты же сама говоришь, дикие звери, — я улыбнулся, но Марина продолжила, не обратив на моё замечание никакого внимания.

— Оружие вообще прислонили к сосне в шести метрах от себя. Охрана не залегла, а болталась по лесу. В двухстах метрах от них пара серых доедала оленя, а им всё равно. Спокойно легли спать. Ни свет ни заря подскочили и по звериной тропе ломанулись на север, как кони на водопой. И ещё, — девушка вытряхнула из кулька куски кожи, — вот в чём они ходят. Я тоже по тайге предпочитала в подобном бродить.

Шаман наклонился вперёд, с интересом разглядывая.

— Летняя обувь народов Севера, изготовленная из оленьих шкур. Хотя эти плетённые, но в тайге народу полно шастает, — Марина умолкла, глядя на командира.

— Чукчи? Эвенки? — заинтересовался Шаман, бросив ещё раз взгляд на необычную обувь.

— Говорю же, не знаю, — Марина пожала плечами. — Россия — страна большая.

— И ты, значит, тоже в этом бродила? — переспросил Шаман. — И как, удобно?

— Вполне, — Марина согласно кивнула. — Летом не парит, зимой тепло. Ну, зимой, понятно, не совсем таких, типа сапожки.

— А это значит, что боевики вполне конкретные, — подытожил командир. — Хоть и поступки странные. А место, где они ночевали, как?

— Хорошее место, кусты непролазные, оттуда поляна как на ладони, а вот обратно не разглядеть. И пост на холме грамотно можно расположить, а то тут слишком открыто.

Командир несколько мгновений молча размышлял, потом кивнул.

— Принято, перебазируемся и будем ждать группу.

Легко сказать: перебазируемся! Только деревянных ящиков весом в сто килограммов двадцать штук. Длинные и неудобные. Вчетвером тащить.

Марина кивнула и, взяв «Бизон» наперевес, двинулась в сторону леса. Ну а мы вшестером весело взяли, дружно понесли. Не самая лёгкая задача — больше трёх тонн перетаскать. После второй ходки оружие с собой уже никто не брал — лишний вес таскать. Одним словом, полностью положились на чуйку Марины.

Управились, в принципе, быстро, двух часов не прошло. Ну, потому что, во-первых, расстояние небольшое, а во-вторых, бегом на полусогнутых.

Место оказалось и впрямь идеальным для такой отсидки. Небольшой открытый участок, затянутый, словно колючей проволокой, кустами ежевики, и неширокий проход, через который мы как раз и просочились. Изнутри действительно всё просматривалось идеально, а вот обратно разглядеть что-либо не получалось, как я ни старался. И что интересно, росы в этом закуточке тоже не было. Просто сухая травка.

Несколько минут мы дружно разглядывали отпечатки, предположительно от прикладов, оставленные неизвестной группой. Потом Алексей, пожав плечами, хмуро произнёс:

— Странно, оружие бросили у выхода, метрах в пяти от бревна, на котором ужинали. Может, и не оружие вовсе.

— Может, и не оружие, — легко согласилась Марина. — Только вот там, — она указала на холм, — где они дозор выставили, такой же след около дерева.

Командир хмыкнул.

— Ну, пойдём, поглядим, — он обернулся к прапорщику. — Старый, займи место с другой стороны поляны, мало ли. До прибытия вертушки меньше часа. Кащей, — он оглядел самого молодого в нашей группе, — а ты с нами, на холм, займёшь там позицию.

Он двинулся вслед за Мариной.

Кащей — Кащеев Виктор Яковлевич. 1996 г.р. Лейтенант. Позывной «Кащей».

Едва они исчезли из виду, Поли завалился на траву, упёрся в рюкзак и засопел.

Поли — Полищук Игорь Дмитриевич. 1988 г.р. Капитан. Позывной — «Поли».

Вот искренне ему завидую. И даже не столько ему, сколько его умению выключать из сознания оперативную обстановку за считаные секунды. Прилёг — и уже спит. Не сном праведника, конечно. Вполглаза, и при пробуждении мгновенно способен оценить картинку. Золотой навык! Как он его себе выработал, ума не приложу.

Я присел рядом с Шаманом, развернувшись лицом к поляне. Отличное место для засады. Если ночные гости были по нашу душу, то точно не ушли бы отсюда. Тогда кто они и почему так встревожили Марину?

— Даром всё, — словно прочитав мои мысли, произнёс Шаман. — Сидели бы тихо на полянке, посты поставили — и готово. Группа прибудет, покажет направление, тогда и решать что-то.

Я пожал плечами.

— Марине явно что-то не нравится.

— Молодая ещё, — он хмыкнул. — Скажи, Док. Ведь это ты у нас типа по политчасти, — он ухмыльнулся. — Так какого чёрта девку нам всунул? Я видел, Костыль вернулся, Женька Меркушев тоже на базе был. А ты — молодую девку. Или личный интерес?

— Шаман, — я укоризненно на него посмотрел. — Вот за кого ты меня держишь? Мы на задании, тут может оказаться жарко до жути, и ты думаешь…

— Ладно, ладно, — Женя кивнул. — Верю. Значит, посчитал её лучшей. Извини. Я просто про неё постольку-поскольку. Исключительно поверхностно. Слышал пару баек про её ненасытный передок, вот и подумал.

— Насытная, ненасытная, не знаю. Но точно уверен: если она за спиной оглядываться не буду, можешь поверить на слово.

Женя хмыкнул.

— Верю, значит, прокатал её по полной. Жаль, конечно, что Трубецкой в госпиталь угодил, будь неладен его аппендицит. Не вовремя, а без хорошего следака нам никак. Просто не ожидал, что баба будет. Да ещё и такая энергичная. Что-то ей не нравится. Группа боевиков? Может, тут вообще браконьеры прошли. Ты глянь места какие! Явно заповедные. Так что никого тут нет. Спокойно всё. Встретим группу и уйдём. Зачем весь этот ветрогон?

Я пожал плечами, потом сообразил, что Шаман не мог этого увидеть, так как смотрел в противоположную сторону, и проговорил:

— Если бы она уже разгадала ребус, с которым столкнулась, можешь не сомневаться, рассказала бы.

Шаман снисходительно улыбнулся. И, в принципе, я с ним был согласен. Может, я и впрямь поставил не на ту лошадку, а Марина теперь пытается показать свою значимость?

Сквозь заросли бесшумно скользнул командир и тут же устроился рядом с нами. Я мельком оглянулся на Поли. Сидит, смотрит вокруг. Вот как он это делает? Только что хрюкал во сне.

— А где наш следопыт? — с некоторой иронией спросил Шаман.

— Пошла осмотреться. Что-то её настораживает.

— Понятно, — Шаман махнул рукой, — ладно, пусть себе бродит. Сколько осталось до прибытия группы? Полчаса. Отдыхаем, ждём.

— Ждём, — командир согласно кивнул и облокотился на рюкзак, устраиваясь удобнее. Я снова глянул на Поли. Не успел командир дать добро, он уже спит.

Я всмотрелся сквозь заросли. Старый устроился между деревьев так, чтобы мы его видели. Отличное место. Командир и послал его туда только по одной причине: в случае заварухи он нам окажет незаменимую услугу. А мог бы и не послать, если бы не замешательство Марины. Ну уж лучше бы ей на этот раз ошибаться.

Я выругался про себя. Увы, всё, что я почерпнул из личного дела Коростылёвой Марины Александровны, убеждало меня в обратном. А моя прошлогодняя поездка в Алжир поставила в конце убеждений жирный восклицательный знак.

— Она не ошибается, — зло произнёс я, — она никогда не ошибается. Что-то произойдёт.

Шаман зевнул.

— Всё бывает беспрецедентно в первый раз.

Командир несколько минут, прищурившись, смотрел на меня. Потом выдохнул.

— Поли, Шаман, рассредоточьтесь по периметру. Двадцать минут осталось.

Шаман нехотя поднялся и, взяв на перевес винтовку, пошёл за Поли, который уже нырнул в проход зарослей.

Мы молча просидели ещё несколько минут, потом Алексей поднялся.

— Давай-ка, Док, мы с тобой переместимся поближе к поляне, вон под то дерево. Поверим в чуйку твоего протеже.

Я согласно кивнул и, не торопясь, двинулся за командиром к означенной позиции.

— Готовность пять минут, — проговорил Алексей, когда мы расположились в нескольких метрах друг от друга, потом добавил: — Пума.

— На подходе, — услышал я ровный голос девушки в наушниках.

Глянул в яркое голубое небо, и что-то внутри меня щёлкнуло. Лёгкий ветерок шумел листвой деревьев, птицы, не таясь, перепрыгивали с ветки на ветку, щебетали. Стандартная лесная обстановка. Вот только сквозь все эти лесные шорохи до нас не доносился рокот вертолёта, которого мы так ждали.