На золотом крыльце — 2

Глава 5 Товарищеский матч

От Ревельского кадетского училища явственно несло не то монастырем, не то — казармой. Это вам не Экспериментальный колледж с его уютными общагами и тенистыми скверами! Тут все оказалось довольно аскетично и свирепо: за серым фасадом, полукруглым крыльцом и башней с часами таились муштра, жизнь по расписанию и бритые головы кадетов. И растянутые пружины кроватей.

Как будто нельзя поставить нормальные кровати! Я вообще, как только сел на выделенное мне спальное место — сразу интернат вспомнил. После того, как на такой койке поспишь — спина полдня ноет. Провисает, зараза, до самого пола! А если второй ярус — то чуть ли не до лица нижнего товарища. Столовая тоже была почти интернатская: столы с клетчатыми клееночками, трехногие табуретки, кафель на полу — с выбоинами, угрюмая тетка на раздаче. Из еды — перловая каша, биточки, салат из капусты. Хорошо, хоть не бигос и не комбижир!

Здесь, кроме людей, учились гномы (в основном геоманты-пустоцветы) — несколько десятков, не меньше, а еще — снага! Я и подумать не мог, что у снага бывает своя инициация. Интересно — какая у них специфика? Про орков (гоблинов, снага, уруков и троллей) было известно, что среди них встречаются шаманы — специалисты по общению с духами, и резчики — эти делают волшебные татуировки. Но здешние-то зеленокожие ни теми, ни другими не были! Крупные, уверенные в себе, фонящие в эфире какой-то прыгающей злой энергией молодые клыкачи… Фантастика!

Я спросил об этом у Мих-Миха, и он сказал, что принимать снага в магучебные заведения стали совсем недавно — года три как. Интересно!

Так или иначе, товарищеский матч был назначен на завтрашнее утро и я решил поваляться на кровати с книжечкой, а потом отоспаться впрок. Основной состав во главе с Михаилом Михайловичем и нашим капитаном — Кириллом Метельским — обсуждал тактику и стратегию, характеристики бойцов команды-соперника и все такое прочее. А я приехал сюда кого-нибудь побить, если повезет, ну, и Ревель посмотреть. Меня стратегия мало интересовала.

Однако со вторым пунктом — осмотром города — сразу не задалось, нас мигом в это скучное и унылое жилое помещение определили, чтобы под ногами не путались. Мол, почти ночь на дворе, отдыхайте, сил набирайтесь… Фигу вам, а не Ревель. Получите крашеный оранжевой краской пол, стены с обоями в цветочек, металлические кровати и одну душевую кабинку на всех. Лучше, чем в интернате, хуже, чем в Пелле.

Но мне было пофиг, я проводил время с пользой: читал захваченную в библиотеке колледжа «Эльфийскую войну» за авторством Первого Императора Людей — незабвенного Гая Юлия Цезаря. Цезарь мне всегда нравился. Это ж подумать только: так организовать военную кампанию по захвату Галлии, чтобы двигаться с юга на север со скоростью созревания зерна и брать поселения с уже полными амбарами, и не тащить с собой провизию, и кормить армию досыта! Какой ушлый Император, просто фантастика! Гениально!

А еще — у меня оставалось слишком много вопросов к Руслану Королеву, и я намеревался в который раз залезть в закопченный железный шкаф, чтобы вместе с Русом вспомнить еще что-нибудь. Прошлое воспоминание про могилу и нож меня только раззадорило, хотелось еще и еще!

Кстати, видимо, из-за Короля — лидера динамовских фанатов — я жутко обрадовался, когда узнал, что у нашего колледжа герб — бело-синий! Как гласило геральдическое описание: «в волнообразно рассечённом лазурью и серебром поле, в верхней части щита, поверх всего — отвлеченный золотой безант. От безанта отходят шестнадцать отвлечённых золотых фигур, подобных остриям с дугообразно выгнутыми вершинами, остриями в стороны, уложенных попеременно в два сближенных ряда». Дичь? Дичь! По сути — солнышко на бело-синем щите, такое объяснение мне было ближе и понятнее.

Потому что…

— Самый сильный — бело синий! — рявкнул я.

— Только «Динамо»! И только победа! — откликнулся наш моб.

А потом Добрыня — здоровенный самбист родом из Сухарева — почесал лысую голову и спросил:

— «Торпедоны» здесь на своей территории, вдруг они подлянку нам какую устроят?

— Слушай, у нас нет выбора, — пожал плечами я. — Баннера они у молодых отжали у манежа по беспределу, так дела не делаются. Мы или вернуть их должны, или ответку такую дать, чтобы все знали — «динамики» в силе! Соображаешь?

— Король, но… А вдруг — засада? — Добрыню в трусости никто упрекнуть бы и не подумал, от него это звучало весомо.

— Да и насрать, — я сплюнул на газон. — Просто побей того, кто перед тобой, этого будет достаточно. Слышали все? Что бы ни случилось, сколько бы их ни было… Мы приехали бить людей в черно-белых шарфах! Поняли?

— Да-а-а! — откликнулся моб. Пацаны запрыгали на месте, пританцовывая и выкрикивая: — Мы при-е-хали, чтобы бить людей! Чтобы бить людей! Чтобы бить людей!

Все эти дикие пляски и аборигенские вопли полусотни здоровенных лбов посреди враждебного города сильно напрягали прохожих, а нам только этого и нужно было! Я поднял обе руки над головой и все сделали так же.

— Король дава-а-а-ай!!! — заорали пацаны.

— Вместе весело шагать по болотам,

По болотам — с пулеметом! — хриплым голосом завел я, отбивая такт громкими хлопками.

Мы шли по улице «50 лет октября» к бару «Мюнхен», где обычно тусовались «торпедоны», и орали самую плохую и самую провокационную из всех фанатских песен. Мы шли бить людей, вот и все. Почему? Потому что у нас не было другого выхода. Или так — или позор и нахер из движа.

— Этот город бело-синий будет навсегда,

Мы «Динамо», мы легенда, мы одна семья!

Это лучшая команда, лучшие цвета,

Этот город бело-синий будет навсегда!

Стадион снаружи гудел. Пятьсот кадетов топали ногами, хлопали, орали, поддерживали своих. Еще бы! Все любят победителей! Два раунда ревельцы взяли у нас вчистую, обыграли пацанов тактически. Они классно передвигались в команде, работали парами, заставляли наших маневрировать, отступать, и в итоге — вытесняли за линию. Очень грамотно. А я так ни разу и не дал пока никому в зубы. Сидел вместе с другими новичками на скамейке запасных и бесился. Никто ведь не любит проигрывать!

Мы взяли тайм-аут — один из двух возможных — и спустились в раздевалку, чтобы собраться с мыслями и решить, что делать дальше. Но пока только смотрели друг на друга с мрачными рожами, вот и все.

— Отто, это — дерьмо собачье, — рычал за перегородкой Мих-Мих. — Мне плевать на ваш упавший эгрегор, мы тут каким боком? Ты выставил против нас профи, которые в чемпионате Великого Княжества призовые места занимают, а мой основной состав — на каникулах! У меня тут восемь из двенадцати — ребята, которые кулачкой меньше года занимаются, я оказал тебе услугу, согласился приехать, а ты используешь моих пацанов как бычков на заклание?

И мы все это слышали. И молчали. Потому что нас реально два раунда подряд фигачили в хвост и гриву. Мы были пушечным мясом, даже те, кто сидел на скамейке.

— Черт знает, что, — сказал Кирилл Метельский, баюкая вывихнутую в плече руку. — Еще и я выбыл, походу. Что делать будем, пацаны? Дадим ревельцам нас оттырить в третий раз и поедем домой? У них этот… Как его… Эгрегор этот их хренов поднимается, когда они нас лупят!

— Извращенцы, — сказал Ави. — Поднимается у них.

Он уже отстоял один раунд, и нос его был похож на расплющенную картошку. По правилам «русской стенки» все лечение и медпомощь оказывались или окончательно выбывшему бойцу, или — после окончания матча, так что все, кто побывал в бою, выглядели так себе.

— Что мы будем делать, спрашиваешь⁈ — я постепенно закипал. — Хотите, я вам скажу, что мы будем делать?

История про Клавдия Ермолова, который выворачивал наизнанку оскорбивших его гномов, хриплый голос Короля в моей голове — все это подсказывало только один единственный вариант, от которого меня просто распирало.

— Ну, Миха, давай, нарезай. Че там у тебя на душе? — глянул на меня Киря.

— Мы будем бить людей, пацаны, — сказал я. — Мы сюда зачем приехали?

— На товарищеский матч? — предположил Строев, у которого была разбита губа.

— Победить? — шмыгнул носом Ави.

— Все фигня, пацаны, — отмахнулся я. — Мы приехали, чтобы бить людей. И пофиг, что у них там три гнома и два снага. Их мы тоже побьем. Ну-ка, повторите за мной…

— М? — удивились ребята. — Ты чего? Что на тебя нашло?

— Самый сильный — бело-синий! — я ткнул пальцем в герб Пеллы на груди у Бёземюллера. На нас всех были синие тенниски с гербом колледжа слева, у сердца. — Только Пелла — и только победа! А ну⁈

— Самый сильный — бело-синий!!! — рявкнули пацаны, постепенно накручивая себя.

— Только Пелла… — я поднял кулаки вверх.

— … И ТОЛЬКО ПОБЕДА!!! — заорали они.

— Мы приехали… — мне показалось, что через мой рот говорит Руслан Королев, который сотню раз водил «динамовцев» в атаку на превосходящие силы фанатов враждебных клубов.

— … ЧТОБЫ БИТЬ ЛЮДЕЙ!!!

Дверь в раздевалку распахнулась и ворвался Мих-Мих с красным лицом:

— Чего буяните? Чего тут у вас фонит? — суетился он.

— Миха меня заменит, — заявил Кирилл. — Будет капитанить. Пацаны щас пойдут людей бить, можешь говорить, что тайм-аут закончился.

— Что тут… — он аж принюхивался к эфиру, пытаясь понять, что произошло в раздевалке.

Я и сам понимал, что вытворил что-то ненормальное, но виду не подавал.

— Давайте, пацаны! — вскочил я. — Просто побейте кадета, который окажется рядом с вами, вот и все. Не отступать и не сдаваться! Деремся! Нахрен тактику, к черту стратегию. Мы зачем вообще приехали?

— ЧТОБЫ БИТЬ ЛЮДЕЙ!!! — заорали пацаны и заржали как стоялые жеребцы.

— Ну-ну, — Мих-Мих, похоже, был доволен переменами в настроении команды и бодрой рысцой побежал объявлять о конце тайм-аута.

Мы выходили из раздевалки на площадку для боя, шли мимо трибун, полных ревельцев, и радостно орали:

— Звон стекла, домов руины

Кровь течет по мостовой!

Скоро из Пеллы дружина

С победой вернется домой!

Я влупил этому снага лоу-кик прямо по опорной ноге, он потерял на секунду равновесие — и тут же получил кулаком в ухо. Второй лоу-кик, превратившийся в подлую подножку свалил его с ног! Да-а-а!!! Минус один!

Ави в это время, жутко заорав «ай-ой!», боднул своего соплеменника-кхазада лбом в переносицу, ухватил за шкирки и бросил через бедро. Минус два! Остальные парни сцепились в жестоком клинче с кадетами, обмен ударами шел зверский, пот и кровь летели во все стороны. Черта с два мы миндальничали: на пару с Бёземюллером сбили с ног верзилу-кадета, который месил Строева, и уже, пользуясь подавляющим численным преимуществом, набросились на остальных противников. Пофиг нам было на условия победы в смысле вытеснения вражеской команды за пределы площадки — мы просто били их, вот и все. Если все валяются, а мы стоим — значит, мы выиграли!

— Два — один! — раздался голос судьи, как будто отвечая на мои мысли. — Раунд выиграла команда Пеллы! Напоминаю — матч продолжается до трех побед!

Трибуны неистовствовали. Они ненавидели нас, ругали нас, освистывали, кто-то даже швырнул банановую кожуру — да и плевать! Мы поймали кураж. Мих-Мих только вопросительно головой дернул, мол — готовы? Отдышавшись, прополоскав рты водичкой и поменяв Даника-аэроманта, который, как настоящий кремень, отстоял три раунда подряд, на Вадика-акваманта, который еще не надевал перчатки — мы были более, чем готовы.

— Бой!!! — выкрикнул судья.

И Вадик — ай да сукин сын! — влетел с прыжка обеими ногами в грудину высоченному кадету-блондину, обрушив его на землю, а сам при этом умудрился не упасть! У нас сразу же образовалось численное преимущество, и мы атаковали кадетов, и принялись бить их, снова не делая не малейшей попытки вытеснить врага за границу площадки. Они пытались что-то делать, организовали атакующую тройку, хотели прорвать строй, но нам было наплевать! Мы разобрали противников и дрались с ними, как черти. Я снова сошелся с тем снагой, и стоит отдать ему должное — он стоял как скала под градом ударов, и контратаковал хлестко и мощно. Он был готов к лоу-кикам и берег ноги, так что мы сцепились с ним, как два бульдога, и били друг друга смертным боем.

Такой матерой дичи они точно не видели. Нет, может, и видели, но… Это было что угодно, только не товарищеский матч! Мы выбивали друг из друга все дерьмо, как сказали бы герои североамериканских фильмов про Дикий Запад. Мне дорогого стоило продержаться против двужильного зеленокожего, но подоспел Строев — и вдвоем мы повалили орка на землю, и оказалось, что раунд окончен!

— Два-два! — выкрикнул удивленный судья. А потом еще более удивленно добавил: — Команда Ревельского инженерно-магического кадетского училища просит тайм-аут!

Я, сидя на скамейке за бортами площадки и выливая себе на башку воду из пластиковой бутылки, видел, как тот самый тренер — Отто — матерый кхазад в военной форме без знаков различия — подошел к нашему Мих-Миху и что-то принялся ему доказывать и чего-то просить. А потом услышал, как наш Михал Михалыч прорычал:

— Знаешь, что, Отто? Можешь взять свое предложение и вместе со своим эгрегором идти нахер!

С одной стороны, мне было жутко интересно — при чем тут эгрегоры, с другой — я радовался, что наш тренер не продажная скотина, а с третьей… С третьей — мы сейчас будем снова бить людей. У нас третий — решающий — раунд! И плевать, что и ревельцы, и пеллинцы сейчас одинаково измочаленные и уставшие, и пофиг мне, что кровь из носу течет, а ноги — одна сплошная гематома.

— Ну что, пацаны? — я глянул на команду. — Как настроение?

— Ща-а-ас! — Вадик улыбался щербато, потому как у него откололся зуб в бою. — Пойдем бить людей.

— Гы-ы-ы, — издали некий радостный и нечленораздельный звук остальные. — Не зря ж мы приехали, а?

Никто нам обезбола давать и не думал, да и зелий — тоже. Старый маг-целитель с небритым лицом и похмельными глазами по очереди подходил к каждому из нас, водил руками над травмами, цыкал зубом, если кто-то начинал корчиться, подвывать или материться от боли, дожидался положительного результата лечения — и переходил к следующему.

— Садист, — сказал Киря. — Или за своих мстит.

Мы все-таки их побили, этих ревельцев. Мих-Мих был страшно доволен, а местные — страшно злы. Кадеты бы сожрали нас, если бы могли. Конечно — после двух выигранных всухую раундов сдуть все три следующие! Но их преподы-офицеры держали своих воспитанников за узду крепко, они без команды и шаг лишний сделать боялись!

— Поедем на экскурсию в Ратушу, смотреть на мини-хтонь! — заявил тренер, когда мы шли на парковку к знакомому автобусу с журавлями и васильками. — Это будет мой вам подарочек… Я с Прокопьичем договорился, он отвезет.

— А в магазин заедем? — оживились пацаны. — Обедом-то нас кормить не будут, да? Обиделись?

— Дадут сухпай, — пообещал Мих-Мих. — Прокопьич уже забрал провизию. Если хотите — на обратном пути опять в корчму заскочим. Вы у меня просто красавчики, вот что. Хотя, конечно, это не «русская стенка», это просто обычная пиз… Э-э-э… Обычное мочилово. Это Миха вас настропалил?

— А что сразу Миха? — возмутился я, шагая чуть в стороне от основной группы. — Мы все слышали, что этот Отто втирал вам какую-то дичь! Он хотел вас подкупить, чтобы вы нас подставили! Чтобы у них эгрегор стоял!

Тренер покраснел, глаза его выпучились, он едва сдерживал смех. Ну и смеялся бы, как будто мы не понимаем.

Сухпайки, кстати, оказались нормальные. Только маленькие. Нам выделили по три смаженки (такие мини-пиццы, местное великокняжеское блюдо), по бутылке кефира — литровых! — и по ноль-пять питьевой воды. А еще — смесь из сухофруктов и орехов в бумажных пакетах. Кирилл Метельский проверил всю еду и сказал, что есть можно. Не знаю, какой у него дар, но выглядели манипуляции капитана команды довольно профессионально, так что мы решили ему поверить и, как только сели в автобус, тут же сожрали все смаженки и выпили весь кефир.

— Тренер, так что насчет магазина? — завыли голодающие студенты.

— Проглоты, черти полосатые, вот я вас! — было видно, что ругается он для проформы, Мих-Мих был нами сильно доволен и не скрывал этого. — Ладно, заскочим в Ратушу и сразу — в магазин. Должны же вы посмотреть на Ванна Томаса — местного Робин Гуда, и на Соленого Человека! Это, говорят, самая маленькая постоянная хтоническая Аномалия в Европе! Даже две постоянных маленьких аномалии!

Мне казалось, в этом был какой-то подвох, и я не ошибся: Тренер, сдав нас с рук на руки экскурсоводу, сам отправился в сувенирную лавку покупать ликер. Тоже — «Ванна», как Томас. Только «Ванна Ревель». Он взял четыре бутылки — куда ему столько?— а мы пошли сначала на верх башни смотреть на говорящий флюгер в виде какого-то мужика в широкополом шлеме и кирасе (это был Ванна Томас, местный хтонизировавшийся герой). Он материл всех вокруг и грозился прострелить каждому задницу из лука. Так себе хтонь, скучная. Правда, башка от его матерщины болела всерьез, вот и все хтоническое воздействие.

А потом — спустились в подвал к Соленому Человеку — еще одному пережитку Средневековья. Как рассказал гид — это был какой-то должник, которого кинули в долговую яму. Но это не помогло, денег дядька вернуть не мог. Тогда ему подсыпали туда соли и малость увлеклись — засыпали его полностью, от чего он мучительно помер. Ну, и тоже — хтонизировался. Нередко прорывы и возникают на местах всяких зверств и жестокостей, особенно магического свойства, вот и тут такое случилось: Соленый Человек восстал, наплодил штук двадцать Солевых Големов и стал крушить Ревель и убивать кредиторов — всех, кого находил. Однако — впряглись рыцари Ливонского Ордена, прибывшие по такому случаю из Везенберга, загнали Соленого обратно в подвал, закрыли соленую яму волшебным стеклом, да так и оставили. Им Хтонь под боком как манна небесная, известное же дело: чем ближе аномалии — тем легче колдовать! А тут и не опасно вроде. И до кучи — Ванна Томас в качестве флюгера. Одним хтонизировавшимся типом больше, одним — меньше… Так они, наверное, думали.

А мы думали о том, чтобы в магазин попасть. Я, например, хотел себе купить мясных чипсов, с морской солью и пряностями. И — нет, не потому, что на Соленого Человека смотрел, что за дичь? Просто захотелось. Абсолютно никакой связи!