Мой слуга Тень (СИ)

Глава 8. Мистические туристы

Трактир «Хромой гонец», почтенное здание красного кирпича, стоял в самом центре Альсингена. Его стены обвивал плющ, над дверью покачивалась дубовая вывеска, где веселый человечек на костыле сжимал в руке кружку пива.

Ирис вошла в просторный темный зал. По причине раннего часа посетителей тут было маловато. Два респектабельных господина читали газеты, у двери расправлялся с поздним завтраком дюжий фермер.

Все уважительно поздоровались с Рекстоном и приветливо кивнули Ирис, господа даже привстали.

Заведение Ирис понравилось. Низкий потолок поддерживали деревянные опоры, стены украшали оленьи рога и охотничьи горны. Кожаные кресла впитали в себя запах табака и пряностей.

За прилавком протирал стаканы трактирщик, плотный и неторопливый.

Он подал гостям меню и любезно поинтересовался у Ирис, понравился ли ей Альсинген.

– Я пока его толком не видела, – призналась Ирис.

– У вас еще будет время. Вы, как понимаю, к нам надолго? Обязательно наведайтесь на пруд за буковой рощей. Красивое место. Барон любил там гулять. Приношу вам соболезнования, – спохватился он. – Его милость был у нас частым гостем. Он подарил нам электрическую машину собственного изобретения для развлечения посетителей, – хозяин кивнул на деревянный ящик с вращающейся ручкой на боку. Из прибора торчали две скобы.

– И что же делает эта штуковина?

– С ее помощью каждый может проверить свою устойчивость к боли. Внутри динамо-машина, которая дает разряд. Посетители делают ставки на то, какой силы удар тока они выдержат.*

– Разве это не опасно?!

Хозяин пожал плечами.

– Пока никто не умер. Машина пользуется популярностью. Желаете попробовать?

– Нет, увольте. Мне чай и сырный пирог, пожалуйста.

– А вам, Арман?

– Только чай. Спасибо, Вилле.

Они вернулись за стол. Ирис с удовольствием пила крепкий чай и отщипывала пирог.

Славное место, этот трактир. У стойки есть площадка наподобие сцены: наверняка по вечерам там располагаются музыканты и играют для посетителей, а то и танцы устраивают. Пожалуй, с хозяином можно договориться о кукольном спектакле.

Но, наверное, хозяйке «Черного дуба» и дочери барона не положено таким заниматься? Ирис расстроила эта мысль.

Она хотела обсудить ее с Рекстоном, но дворецкий отгородился от нее газетой. Ей была видна лишь верхняя часть его лица.

Его глаза сосредоточенно бегают по строчкам, он время от времени хмурится, иногда удивленно приподнимает бровь.

Брови у него густые, с выразительным изгибом. Возле левой небольшой шрам – он заметен, только если приглядеться.

Чего не скажешь о шраме на его спине. Ирис так и подмывало спросить, где он его получил. Но тогда Рекстон узнает, что она за ним подглядывала, а этого не хотелось бы.

Этот человек полон загадок.

Ирис отчего-то стало жарко в груди. Она кашлянула и легкомысленно спросила:

– Что читаете? Раздел «Советы домохозяйкам»? Изучаете новые способы чистки обуви?

Рекстон опустил газету и с укором посмотрел на девушку.

– Зря насмехаетесь. Чистка обуви – искусство. Мой наставник, прежний дворецкий в «Черном дубе», считал, что я овладел им в совершенстве. А он, между прочим, когда-то управлял гостиницей для дипломатов. Сейчас я знакомлюсь со столичными новостями.

– И что там происходит, в столице?

– Много интересного. Выставка цветов в Центральном парке. Големы-борцы в цирке «Абрус-Макабрус». У вокзала открывается отель класса люкс, владельцы набирают персонал.

Рекстон медленно сложил газету.

– Им требуется старший дворецкий.

– Думаете, вас взяли бы?

– Меня приглашали на эту должность полгода назад. По протекции старого знакомого. Я отказался. Хотя мог бы многому научить молодых лакеев. Я хороший учитель. Но, как я уже говорил, мое место в «Черном дубе».

Рекстон опять открыл газету, и движения его рук были резкими, словно он на что-то злился.

Над дверью прозвенели колокольчики, в трактир вошла группа посетителей. Ирис узнала в них туристов, которых утром Рекстон выставил из поместья.

Они сели за стол и потребовали закусок и пива. Их лысый предводитель заметил Рекстона, вспыхнул от негодования, повернулся к черноусому спутнику и что-то ему сказал – наверняка нелестное в адрес дворецкого.

Дамы закивали, соглашаясь. Теперь Ирис рассмотрела их лучше. Женщины были бледные, восторженные, нелепо одетые. Они носили черные шали с золотыми иероглифами, огромные серьги и браслеты.

Ирис решила поговорить с ними, извиниться за утренний инцидент. Она не видела ничего плохого в том, что в усадьбу будут заглядывать туристы. Может, кто-то из них напишет о «Черном дубе» в газете! Этот черноусый похож на репортера – их породу Ирис хорошо знала. Глаза бойкие, манеры хваткие, сидит, строчит себе что-то в толстом кожаном блокноте.

– Пойду поздороваюсь с вашими утренними друзьями, – сказала она Рекстону.

Тот опустил газету и нахмурился:

– Зачем вам это нужно?

– Они могут оказаться нам полезными.

– Что вы задумали, госпожа Диль?

– Есть у меня одно соображение…

– Постойте!

Но Ирис уже подошла к соседнему столу. При ее появлении компания умолкла. Все уставились на нее с легким подозрением.

***

– Добрый день! Я вас видела сегодня утром у «Черного дуба». Как понимаю, вы хотели осмотреть усадьбу? – она улыбнулась. – Я Ирис Диль, ее новая хозяйка. В усадьбе траур, ее обитатели пока не готовы к визитам. Но если вы пожелаете осмотреть усадьбу в другое время, это можно устроить. Дом очень старый, вы знаете?

– Да, знаем, госпожа Диль. Здравствуйте. Пожалуйста, садитесь, – отрывисто сказал лысый. – Меня зовут Вальдемар Кроули. Я бакалейщик по профессии и оккультист по призванию. Это господин Эрменеджильдо Блаватски, репортер издания «Вестник оккультизма». *

Он скороговоркой назвал дам. Их имена Ирис не разобрала. Одна из них напыщенно отрекомендовалась духовидицей.

– Мы совершаем ежегодный тур по примечательным местам провинции и действительно хотели бы осмотреть «Черный дуб». Мы можем заплатить, – добавил он строго.

– Сколько? – по-деловому поинтересовалась Ирис. Потому что именно это она и собиралась предложить туристам!

А почему нет? Хотят развлекаться – пусть платят. В столице полно гидов, которые проводят туры по старинным зданиям. И зашибают приличные деньги.

– Пять кронодоров, – заявил лысый.

Ирис нахмурилась.

– Десять, – робко сказала одна из дам.

Ирис печально вздохнула.

– С каждого, – смирился лысый.

Черноусый поднял голову от блокнота.

– И двадцать кронодоров за каждого, если позволите провести в поместье ночь.

Ирис оживилась и предложила, осененная блестящей идеей:

– В доме полно пустых комнат. Я могу вам их сдать, если желаете провести каникулы в поместье с прекрасным садом и чистым воздухом. У нас даже дикие пони водятся.

– Пони нас не интересуют. Нас интересуют привидения, – сообщил черноусый.

– Привидения?!

– Да. Мы члены общества оккультистов. Исследуем здания, где наблюдаются потусторонние явления. «Черный дуб» стар. Нам известно, что в нем когда-то останавливался знаменитый мистик, анатом и механик, мастер Жакемар. Он даже подарил владельцу шкатулку-арифмометр!

Ирис кивнула, ошарашенная.

– Есть у нас такая.

– О, она сохранилась! – расцвел лысый. – Все изделия мастера Жакемара несут на себе печать незримого. Он был Одаренным, управлял эфирными полями и проводил эксперименты по соединению живого и неживого. Он заключал в ловушки-кристаллы эфирные тела и встраивал их в свои изобретения. Он оживлял кукол и автоматоны! У него и нынче много последователей. Например, знаменитый кукольник, Верховный Пуппенмейстер маэстро Мантейфель.

У Ирис отвисла челюсть.

Ничего себе! Такого она не знала про своего учителя. Маэстро казался умным человеком. Он никогда не вел с ней разговоров о мистике и прочей ерунде. Конечно, как всякий циркач, он отличался налетом таинственности, но оккультизм? Живые куклы? Бред какой-то. Он даже Одаренным не был!

– Вы уверены?

– Да! – с жаром сказал Вальдемар и спросил с подозрением:

– Вы же не из тех твердолобых, кто начисто отвергают идею о том, что духи здесь, рядом с нами? И что мир полон загадок?

– Эээ… ну как сказать… Загадок в мире немало, это точно. Вот, например, загадка – почему по средам зрители подают за представления лучше, чем в понедельник!

Она засмеялась. На нее посмотрели с недоумением.

– Вернемся к привидениям «Черного дуба». Они там есть, ведь так?

– Мне об этом неизвестно, – осторожно сказала Ирис. – Я лишь позавчера приехала. Наверное, привидения пока меня стесняются и прячутся.

– Они обязаны там быть! Если мастер Жакемар проводил в доме опыты, они наверняка оставили энергетический след! А духи если заявятся в дом, то так просто его не покинут. Будут жить в нем годами, веками!

Боже, она попала в компанию безумцев. Но если эти безумцы готовы платить, то она рада считать их разумными людьми.

– Если в доме нет привидений, то осматривать его нам не имеет смысла, – высказалась одна из дам.

Все с ней согласились.

– Наверняка есть! – поторопилась обнадежить ее Ирис. – Как же без привидений в старом доме! Без водопровода еще куда ни шло, но без привидений – никак.

– Тогда мы бы желали исследовать ваш особняк, – торжественно заявил лысый, маниакально сверкая глазами. – Скажем, через пару недель? Мы пока наведаемся в замок Морунген. Его построил сам мастер Жакемар! Авось нас не выгонят взашей и не спустят собак, как в прошлый раз, – закончил он вполголоса.

– Да-да, приезжайте! Будут вам привидения, – уверила его Ирис. – А также кофе и булочки на завтрак.

Лысый согласился предупредить ее о приезде телеграммой, а черноусый пообещал, что напишет о «Черном дубе» в своем журнале, если визит окажется небесплоден.

Туристы-оккультисты заплатили за закуски, попрощались с Ирис и покинули трактир – им нужно было успеть на поезд.

Ирис вернулась за стол в глубоких раздумьях.

– Ну? О чем вы с ними беседовали? – сурово спросил Рекстон.

– О привидениях. Им нужны привидения и они готовы за них платить.

– Что за бред?!

Ирис рассказала ему о предложении туристов.

– В «Черном дубе» нет привидений, госпожа Диль. И никогда не было. Даже горничные не видели этой дряни, а уж у них фантазия богатая.

– Даже самого завалящего призрака не найдется?

– И не надейтесь.

– Жаль. Мы могли бы неплохо зарабатывать, сдавая комнаты всяким чудакам. Но согласитесь: моя идея – первый сорт! Я дам объявление в столичные газеты. Приглашу постояльцев. Многие горожане мечтают провести лето на даче.

– Собираетесь превратить усадьбу в гостевой дом?!

– Ну что вы так сверкаете на меня глазами? Не простой гостевой дом, а дом с историческим наследием. От желающих отбоя не будет!

– Кто будет обслуживать ваших гостей? У нас и так не хватает слуг.

– Наймем. В расчете на будущий доход. Первое время я стану вам помогать. Я умею вести хозяйство. А вы меня всему остальному научите. Сами же сказали, что вы отличный учитель.

– Госпожа Эрколе будет против.

– Теперь я хозяйка усадьбы, – стальным голосом заявила Ирис. – И я собираюсь ее сохранить. В том числе для госпожи Эрколе и ее сына.

Рекстон пожал плечами и ухмыльнулся.

– В изобретательности вам не откажешь. Но вашу идею следует всесторонне обдумать.

– Так вы меня поддерживаете?

– Нет. Но я готов согласиться, если другого выхода не будет.

– Вот и славненько! – просияла Ирис и протянула Рекстону кулак. Тот недоуменно на него посмотрел.

– Ну же, сожмите свой кулак и стукните по моему! В знак того, что мы пришли к согласию. Или этот жест для вас слишком вульгарен?

– Я привык пожимать руки.

И он обхватил ее кулак ладонью. Его пожатие оказалось теплым и крепким. При этом Рекстон пристально смотрел Ирис в глаза, и она ужасно смутилась, что было ей несвойственно.

Но в последнее время она часто удивляла саму себя.

***

После трактира зашли на почту. Ирис купила конверт и марки и отправила письмо Финеасу. Почтмейстерша встретила ее любезно и тоже норовила расспросить о планах на «Черный дуб», но Рекстон твердо пресекал ее любопытство.

Затем они заехали к майору, госпоже Хунтер и госпоже Ойген, чтобы забрать ответные письма. На этот раз Ирис предпочла поручить это дело Рекстону, а сама осталась в автомобиле. У нее пропало всякое желание биться головой о столпы местного общества, пытаясь наладить с ними отношения.

Но когда вернулись домой, Ирис решила отнести письма тете Грете. Было бы неплохо застать ее одну, разговорить и побольше выяснить о бароне. Его личность все еще оставалась в тумане. Ирис решила позднее сходить на кладбище, положить цветы на могилу отца.

– Госпожа у себя, – хмуро сообщила горничная Софи. Судя по ее покрасневшим глазам, она опять недавно плакала. – Ее комната на третьем этаже, возле лестницы на мансарду.

Ирис подошла к нужной двери и постучала.

– Войдите, – пригласила тетя.

Ирис распахнула дверь, шагнула внутрь и споткнулась. Увиденное ее неприятно поразило. Ничего подобного она не ожидала обнаружить в комнате пожилой дамы.

Повсюду – на жердочках под потолком, в хорошеньких клетках на полках и под стеклянными колпаками на столе – сидели птицы. Дюжины три, не меньше!

Дрозды и дятлы, сойки и ласточки, удоды и зяблики, и прочие, неизвестные Ирис породы! Они неподвижно смотрели на гостью блестящими глазами. Не было слышно ни чириканья, ни гомона. Полная тишина.

Комната тети Греты была набита чучелами птиц.

У Ирис по спине побежали мурашки, когда она увидела, чем занята хозяйка комнаты. Тетя Грета сидела за рабочим столом; она повернулась к гостье, приветливо улыбаясь.

Перед ней лежали инструменты: скальпели, плоскогубцы, зажимы. Рядом громоздился ком серой ваты. В банке, залитая желтоватой жидкостью, плавала птичья шкурка с черно-белыми перьями. Рядом на клеенке разложены хрупкие косточки и моток проволоки.

Тетя Грета мастерила каркас для чучела. На ее руках были тонкие каучуковые перчатки.

Запах формалина смешивался с ароматом лаванды, и это было отвратительно.

– Мое маленькое увлечение, – невинно пояснила тетя Грета. – Пристрастилась к нему с детства. У меня замечательная коллекция.

– А где… вы берете птиц? – Ирис проглотила комок, который застрял у нее в горле.

– Тушки приносят охотники и деревенские мальчишки. Все в Альсингене знают, чем меня порадовать.

– Они убивают для вас птиц?

Тетя смутилась.

– Говорят, что находят мертвых. На охоте бывает, что дробь попадает в случайную пташку, которой не повезло. Я стараюсь не думать об этом. Для меня важно сохранить их хрупкость и красоту на годы.

Ирис посмотрела на тетю Грету по-новому. У нервной, неуверенной в себе пожилой дамы оказалось мрачное хобби, которое требует известного хладнокровия и жестокости.

– Я принесла вам письма от ваших друзей.

– О, спасибо! – тетя Грета вскрыла первое и быстро просмотрела, потом подняла глаза на Ирис.

– Ты к ним заходила? – спросила она с покорной обреченностью.

– Да, заглянула поздороваться.

Тетя Грета бледно улыбнулась.

– Гвидо не хотел бы, чтобы я устраивала по нему долгий траур. Поэтому на следующей неделе собираюсь организовать чаепитие. Придет дюжина моих друзей и знакомых. Все же надо тебя им представить, раз ты теперь тут хозяйка, – закончила она довольно уныло.

– Постараюсь вас не опозорить, – Ирис сухо попрощалась. Оставаться в этом птичьем склепе не хотелось ни одной лишней минуты.

Она спустилась в сад и обнаружила возле солнечных часов Даниэля. Он тоже был занят делом. Поставил мольберт и увлеченно водил кистью по листу картона, время от времени критически рассматривая дуб, который пытался запечатлеть в красках.

Ирис неслышно подошла к нему со спины, глянула на его работу и недоуменно подняла брови.

На небе светило яркое солнце, но на рисунке Даниэля стояла непроглядная ночь. Дуб превратился в чудовище. В узоре переплетенных веток угадывалось зловещее лицо, из-под земли тянулись корни-щупальца. Все странно перекошенное, краски неестественно яркие.

И все же у Даниэля, безусловно, имелся талант. Ему мастерски удалось отразить в рисунке первобытный страх человека перед природой.

– А, кузина! Привет! – Даниэль махнул кистью. Ирис поморщилась, заметив, что на блузку упала капля красной краски. – Как тебе моя мазня?

За небрежным тоном угадывался напряженный интерес.

– Очень выразительно. И жутковато. Так и было задумано?

– Конечно. В детстве я пугался этого дуба до мурашек. Когда поднимается ветер, ветки стучат в окна, как мертвые пальцы. Я приверженец нового течения в искусстве. Я отражаю на холсте не образы, а эмоции.

– У тебя здорово получается. А ты не рисовал, часом, портрет дяди?

– Хотел, но он отказался. Гвидо всегда называл меня криворуким мазилой, – Даниэль кисло улыбнулся, сел на траву и обхватил колени.

Ирис села рядом с ним.

– Расскажи мне про барона.

– Дядя был старый козел. Прости, понимаю, он твой давно потерянный папаша, но из песни слов не выкинешь. Видела бы ты, как он с мамой обращался!

– С тетей Гретой?

– Ну да. Назначил ей пожизненное содержание, и все время грозился его отобрать, а ее отправить в богадельню. Кроме собственных дурацких изобретений, его ничего не трогало. Нас он терпеть не мог. Говорил, что мы его разочаровали. Я уверен: он решил найти тебя, чтобы досадить нам. Завести себе новую родственницу, вот как!

Ирис поморщилась. Неприятно узнать, что отец вызвал ее к себе, чтобы «завести», как новую зверушку. Но Даниэль лишь сообщил свои догадки; они не обязательно являются правдой.

– Ты с ним ссорился?

– Бывало и такое. Однажды дядя меня по уху съездил, когда ему пришлось оплатить мой проигрыш на скачках. Скупердяй был, каких поискать. Надеюсь, ты не в него характером пошла?

– Все может быть, – сурово ответила Ирис. Она терпеть не могла азартных игроков. – Твои расходы оплачивать не собираюсь. Кстати, насчет денег. Мне в голову пришла одна идея…

Она рассказала Даниэлю о туристах.

– Отлично придумано! – вдруг загорелся Даниэль. – Это может сработать. У меня полно приятелей-художников, которые летом выбираются в провинцию, чтобы напитаться вдохновением в сельской местности. Им тоже можно сдавать комнаты. Жаль, конечно, что привидений у нас нет! Вот бы обзавестись хоть одним. Может, призрак дядюшки захочет почтить нас своим появлением? – Даниэль засмеялся. – Любителей призраков в столице сейчас хоть пруд пруди, это нынче модно – увлекаться мистикой. Платить они станут побольше, чем наша художественная братия. Слышал, кафедра паранормальных явлений при Академии готова отстегивать денежки владельцем особняков с призраками за возможность их исследовать.

– Придется обойтись без привидений.

Даниэль вдруг придвинулся ближе и обворожительно улыбнулся.

– Слушай, кузина, у меня есть к тебе предложение. Выходи за меня замуж!

– Что-что? В каком это смысле? – Она холодно и недоуменно приподняла бровь. Такие шутки Ирис были не по нраву.

Даниэль прищурил глаза и принялся излагать без намека на улыбку.

– Ты девчонка прямая, я тоже, поэтому поговорим начистоту. Смотри, этот брак будет всем выгоден. У меня есть титул. У тебя есть поместье, но ты незаконнорожденная, на тебя будут коситься. А так получишь статус и мужа. Мы вместе будем тут жить и делать деньги. Ты мозговитая и деловая. Я нет, но за мои полотна когда-нибудь будут драться коллекционеры. Родство у нас дальнее, вместе мы не росли. Ну, что скажешь?

– Ты серьезно?!

– Серьезнее некуда.

Даниэль подтвердил это неожиданно жестким голосом.

– Прости, нет. Я не собираюсь замуж. И уж меньше всего за тебя.

– Не знаешь, от чего отказываешься.

– И знать не хочу.

– Я заставлю тебя передумать.

– Это вряд ли.

– А если так?

Даниэль вдруг заключил Ирис в объятья и сильно, даже грубо поцеловал ее. Его язык вторгся к ней в рот, а руки крепко сжали ее, не давая вырваться.

Ирис замычала и затрепыхалась. Ее охватил гнев пополам с брезгливостью.

Только этого ей не хватало! Ну что за идиот этот братец!

Даниэль застал ее врасплох и оказался неожиданно сильным. Ирис попробовала пнуть его, но Даниэль опрокинул ее на спину и навалился.

– Ну что ты брыкаешься, дурочка, – жарко прошипел он ей в ухо и опять поцеловал. Ирис успела отвернуться, слюнявый поцелуй пришелся в щеку.

Ирис подобралась; через секунду Даниэль получил бы весьма болезненный удар лбом в переносицу, но, к его счастью, от кустов прозвучал ледяной голос дворецкого:

– Господин Эрколе и госпожа Диль, напоминаю, что через полчаса обед.

Даниэль мигом выпустил Ирис, сел и выругался.

– Что за манера подкрадываться как кот! Арман, черт бы тебя подрал...

Ирис вскочила на ноги и сжала кулаки. Она с трудом сдерживалась,чтобы не влепить Даниэлю оплеуху.

– Все в порядке, госпожа Диль? – поинтересовался Рекстон, раздувая ноздри. Он говорил, почти не разжимая зубов, на его щеках ходили желваки.

– Нет! – прошипела Ирис и затем обратилась к Даниэлю. – Только попробуй еще раз такое проделать – башку сверну! Понял?

– Понял, – угрюмо отозвался Даниэль. – Виноват, просчитался.

Ирис проглотила многоэтажное ругательство, подхватила юбку и помчалась к дому. У крыльца задержалась и обернулась.

Рекстон стоял напротив Даниэля; мальчишка с вызовом смотрел на дворецкого, а тот что-то выговаривал ему тихим от сдерживаемой ярости голосом.

---

*Такое развлечение было действительно популярно в начале 20 века. Оно называлось "электрическая тонизирующая и развлекательная машина"

*Герои книги "Ассистентка антиквара и город механических диковин"