Мой (с)нежный барс

26. Госпожа в ошейнике

Алана не знала, откуда взялась смелость, даже дерзость. Чувствовала вину Шади за ошейник? Ей показалось, что став «рабовладельцем», он никакой радости не испытывал. Необходимость – только и всего.

А ей неожиданно понравилось.

Поначалу было страшно, чуть ли ни до икоты. Алана пересилила себя, выполняя данное Шади обещание, - и не пожалела.

Он, вероятно, не догадывался, но тетушка Хлоя никогда не баловала ее красивыми вещами. Самое необходимое, самое дорогое, самое приличное – так они ходили за покупками. И то редко, очень редко. В пансионе девочки носили форму. Фактически у Аланы никогда не было одежды, которая ей нравилась бы.

Шади угадывал желания, как волшебник. Даже неудобно стало: он тратил деньги, а сам собирался продавать корабль, чтобы рассчитаться с долгами. Алана попыталась отказаться от части покупок, но Шади рассердился. Зато он довольно улыбался, когда она просила что-то сама.

Разве так обращаются с рабынями?

Кожаный ремешок на шее не мешал и не беспокоил. И подарил удивительное ощущение покоя и уверенности. Шади привязал ее к себе, он ее не бросит, не оставит на какой-нибудь планете. И когда он не захотел снимать ошейник, она только обрадовалась.

Что в ней не так, если в рабстве, пусть даже и условном, она чувствует себя лучше, чем когда вырвалась на свободу на Даржу? Или все дело в мужчине, который рядом?

Алана застонала от удовольствия, когда теплые руки Шади огладили ее ягодицы. Он наклонился и поцеловал ее между раздвинутых ног – так же сладко, как недавно целовал губы, придавливая нежные складочки, задевая клитор языком. Алана потянулась вперед, запуская пальцы в волосы Шади, но он резко отпрянул. И начал целовать ступню, разминая ее ласковыми прикосновениями.

- Ом-м… - Алана задохнулась от новых, неизведанных пока ощущений.

А потом не выдержала, засмеялась.

- М-м? – поинтересовался Шади, продолжая массаж, теперь уже щиколотки.

- Ты целуешь ноги рабыне, - пояснила Алана.

- Да, и мне это нравится.

Он дразнил ее, время от времени проводя пальцами по внутренней поверхности бедра и задевая промежность. И целовал подколенные ямочки, вырывая у нее чувственные стоны. А потом подложил подушку под попу и осторожно развел половые губы.

Алана выгнулась в пояснице, подалась вперед. Мягкие волосы Шади щекотали низ живота и бедра. Губы ласкали клитор, не задевая чувствительную вершинку. Дыхание перехватывало, лежать спокойно не получалось. Алана комкала простынь, извивалась, запрокидывала голову.

Шади довел ее до исступления: внизу живота сладко пульсировало, груди налились, соски затвердели, «требуя» ласки, и Алана сама сдавливала их пальцами. Шади задевал клитор языком, и по телу как будто пробегал электрический разряд. Когда Алану накрыл оргазм, она потеряла ощущение реальности: взрыв, потрясение, полет, истома.

Кажется, Шади даже испугался. Она поняла это позже, очнувшись в его объятиях.

- Я сделал тебе больно? – тихо спросил Шади.

- Ты что! – Едва отдышавшись, она чуть не поперхнулась от изумления. – Это было чудесно!

- Ты кричала, - виновато пояснил он. – Громко.

Алана потянулась за поцелуем. Заботливый Шади очаровательно мил. Доставил ей потрясающее удовольствие, и еще беспокоился, не от боли ли она кричала.

- Теперь моя очередь, - сообщила она, спрыгивая с его колен. – Раздевайся.

- Да, моя госпожа, - фыркнул Шади.

Его определенно забавляло поведение Аланы, и это придало ей уверенности. Пока он расстегивал рубашку, она забралась под нее руками и провела по спине ногтями, несильно вдавливая их в кожу.

- У моей кошечки есть коготки, - довольно засмеялся Шади.

- И зубки, - муркнула Алана, прикусывая сосок. – Штаны оставь. Ложись, на спину. Руки назад.

Она стянула запястья платком, приготовленным заранее, проверила, не слишком ли затянут узел, чтобы Шади смог освободиться, если захочет. А потом уселась сверху и потерлась ягодицами о пах, ощущая твердость члена.

- Вишенка, ты будешь меня любить или пытать? – пошутил Шади, вздрогнув.

- И то, и другое, - пообещала она, - долго и мучительно нежно.

Оставлять красные полоски от ногтей на коже – увлекательное занятие. Никаких царапин, и Шади даже прикрыл глаза, лишь подрагивая от такого массажа. Долгий поцелуй – Алана сражалась за право доминировать и в этом, агрессивно прикусывая язык и губы. Дорожки из поцелуев – от шеи к пупку и ниже, ниже…

Она сама расстегнула ремень и брюки, сама дернула одежду вниз и устроилась между ног, поглаживая возбужденный член.

- У тебя такой хищный взгляд, Вишенка, что я волнуюсь.

Она усмехнулась и наклонилась, провела языком по мошонке. Шади застонал, когда она взяла ее в рот, посасывая яички.

- Где ты этому научилась… - выдохнул он.

Алана снова промолчала: сжала пальцами член и лизнула головку. Не объяснять же сейчас, что знания – чисто теоретические. Главное, ее мужчина получает удовольствие. Член можно лизать, как мороженое, и сосать, как леденец. А если в другой руке зажать хвост, почти у самого основания, и массировать, пропуская через кулак…

Кончиком хвоста Шади лупил по собственной ноге, мышцы на руках вздулись, он изо всех сил цеплялся за спинку кровати, позволяя Алане вытворять все, что она пожелает. Ее и саму уже потряхивало от нетерпения. Но и заводить своего мужчину, ощущать власть над ним так сладко!

- Ви-шен-ка… - Шади приподнял голову и посмотрел на Алану помутневшим взглядом. – Нака… Ох-х-х…

Она не дала ему договорить, снова оседлала, потерлась попой о член. И, приподнявшись, приставила головку к входу во влагалище.

- Да? – спросила она, слегка надавливая.

- Да! Да, противная девчонка!

Она резко присела, насаживаясь на член.

- Р-ра-а!

- Ты громко кричишь. – Алана сдула со лба выбившиеся волоски. – Больно?

- Выпорю, - нарочито ласково пообещал Шади, переводя дыхание.

- Хорошо, - легко согласилась она, - если тебе не понравится.

И слегка покачала попой из стороны в сторону. Шади шевельнул бедрами, пытаясь совершить фрикцию.

- Нетерпеливый ко-о-отик… - протянула Алана, усмехаясь.

И медленно, очень медленно приподняла попу, крепко сжимая мышцы влагалища.

- А-ах…

- Да! – И резко опустилась.

Надолго и ее не хватило. Она перестала дразнить и стала двигаться ритмично, наращивая темп.

Когда Шади выгнулся, достигнув пика, она не успела получить разрядку, но точку в ее доминировании поставил… хвост. Шади забылся и махнул хвостом, со всего размаху полоснув им по спине Аланы. Это неожиданно оказалось так больно, что она едва сдержала крик, а из глаз брызнули слезы.

Шади ничего не заметил, но Алана его и не винила. Она развязала платок и тихонько легла рядом – на спину, чтобы он не заметил отметину. Судя по пульсирующей боли, и синяк придется прятать.

Обиды не было, она знала, что мужчина во время оргазма может потерять контроль. А тут – хвост… Грозное орудие.

- Ви-и-ишенка… - Очнувшийся Шади сгреб ее в объятия. – Кошечка моя… Эй, откуда слезы? Ох, ты не успела? Прости, сладенькая, я сейчас…

- Нет-нет, все хорошо, - запротестовала Алана. – Это от радости. Правда-правда.

Шади насторожено молчал, поглаживая ее по волосам, словно прислушивался к чему-то.

- Порка отменяется? – Она попробовала пошутить. – Тебе же понравилось, да?

- Могу и выпороть, - неожиданно тяжело произнес Шади. – За вранье. Ты осталась неудовлетворенной, у тебя что-то болит, и ты мне врешь. Почему, Вишенка?

- Не хочу, чтобы ты расстроился, - прошептала она, тут же смутившись. – Я знаю, ты не нарочно.

- Не нарочно – что?

Она повернулась на живот, показывая ему спину. Словарный запас тут же пополнился новыми идиомами.

- Ерунда… - возразила она.

- Лежи, я сейчас.

Шади принес какой-то крем. Наверное, тот же самый, которым лечил следы от ремня. И долго втирал его в спину, целовал шею и шептал ласковые слова. Алана устала повторять, что не сердится. «Грозный» хвост искупал вину, поглаживая ее между ног.

- Ты эспер, как и Чорри? – Боль прошла, и Алана наслаждалась нежными прикосновениями.

- Нет.

- А как узнал?

- Почувствовал. Разве ты не чувствуешь мое настроение?

- Ну-у-у… - Она хотела ответить, но в этот самый момент Шади погрузил палец ей во влагалище. - Ох… Шади…

- Ш-ш-ш… Это исследование, Вишенка. Я ищу G-точку. Так что с настроением?

- Мне кажется, что да. – Она вновь застонала. – Что за точка? И зачем ты ее ищешь?

- Тебе не кажется. – Шади засунул внутрь второй палец, а большим надавил на колечко ануса. – Между нами особенная связь. Тебя не удивляет, что несмотря на строгое воспитание, ты отдалась мне при первой же встрече? – Пальцы скользили внутри, словно он, и вправду, пытался что-то нащупать. – Вот найду – тогда и узнаешь.

- Не удивляет, - вздохнула Алана. – Это так же естественно, как дышать. – И взвизгнула: - Ох, Ша-а-ади…

- Ага, нашел, значит.

Она заскулила, завертела попой – массаж этой самой точки возбуждал так же сильно, как и куни. Продолжать разговор стало невозможно. Алана могла лишь всхлипывать и издавать нечленораздельные звуки, выражающие крайнюю степень ее наслаждения.

- Так-то лучше, - шепнул Шади, когда она отдышалась после оргазма.

Много позже, когда на корабле наступила условная ночь, Алана лежала в объятиях мирно спящего Шади и не могла уснуть, размышляя об «особенной связи». Отчего она, а не какая-нибудь женщина-перевертыш, - это отдельный вопрос. Но даже так, отбросив расовые различия… Что толкнуло ее и Шади в объятия друг друга? Она считала, что обстоятельства. Была уверена, что в тот момент пошла бы за любым, кто оказался бы на месте Шади. И отдалась бы любому – от безысходности.

Получается, это не так. И, с одной стороны, это радовало, а с другой – огорчало. Особенная связь – притяжение на физическом уровне, некая «магия» запаха, особенности феромонов. Не любовь, не привязанность и даже не уважение. Кроме «особенного» влечения между ними ничего нет – ни общих интересов, ни тем для разговоров, ни увлечений.

Разве это правильно? (1bd23)

Если все так, на одних инстинктах они долго не протянут.

________________________

Если вы не читаете блог и не заметили изменения в аннотации, сообщаю, что с сегодняшнего дня продолжение по нечетным числам, исключая субботу.