Мое ускорение

Глава 14

Что удивительно, но Илья торт принёс, на этом его успехи закончились. Он был изгнан из девичьей светёлки. Как и я. Дамы соизволили лечь спать пораньше.

— Толяныч, тебе эта тётка приглянулась? — непонятно зачем спросил меня после завтрака в субботу Бейбут.

— Кто? Какая тётка? — смотрю на него я, догадываясь, про кого речь.

— Которая у Ленки ночевала, я утром слышал их разговор в умывальнике, про тебя речь шла, — признал правоту моих подозрений друг.

— Чё говорили? — живо заинтересовался я.

— Ленка хвалила тебя, а тетка про Илью что-то спрашивала, да я не стал слушать, — разочаровал меня друг.

— Ёпта мать, мог бы послушать, — недовольно сказал ему я.

Значит, Ленка хвалила… Это понятно, она тоже взаимный интерес Ильи и Александры заметила. А вот то, что она говорила — это важно, у неё мозги по-другому работают, у Ленки. «Невесть что про меня наплести могла», — размышлял я.

Женщины у меня с Москвы не было, а по нынешнему моему либидо надо бы каждый день. И вообще, как я вчера понял, Сашкино место работы — это наш стадион напротив общаги, и зачем ей уезжать куда-то? Поселить её у нас и мне хорошо будет и ей! Ей даже два раза, один раз от меня, второй — оттого, что работа рядом. Как бы это всё провернуть?

Мои сокурсники прибывали один за одним. Приехали оба Петра — Колесников и Малышев, жить они теперь будут в двухместке, освободились комнаты после отъезда выпускников. Сегодня нерабочий день, и я иду в комендантскую к Анне Дмитриевне, с которой после прошлогодней поездки в деревню у меня сложились хорошие отношения и которая замещает сейчас коменданта. Она ещё и воспитателем по-прежнему числится, сегодня как раз её смена, а ещё она же замдиректора по воспитательной работе. Многостаночница, в общем.

— Не знаю, чем помочь, комнат лишних нет, разве что устроить её к нам воспитателем, но это не получится, у неё направление же, — разочаровала меня Аня. — А что ты за неё хлопочешь, она, конечно, девушка видная, но двадцать пять лет, старше тебя намного. Хотя… ты вообще странный, иногда мне кажется, тебе лет сорок, если не больше, на меня порой смотришь с интересом.

«Бабу не обманешь, баба сердцем видит», — вспомнилось мне незабвенное.

А ведь она датая! И пахнет винцом от неё!

— Анна Дмитриевна, я хочу её себе в помощь взять в горком, нужен мне такой человек. Она вчера мне за час нарисовала такую схемку, о которой я бы даже подумать сам не смог.

Александра действительно с моих слов нарисовала мне на альбомном листе схему связей в горкоме ВЛКСМ, какой отдел за что отвечает, какой что контролирует. Сашке и вправду двадцать пять и она три последних года, пока училась в институте, работала в обкоме ВЛКСМ Московской области. Почему двадцать пять ей? А она не после школы в институт поступила, бегала ещё года четыре сначала, до юниорской сборной СССР дошла на средних дистанциях, пока не травмировалась.

— Можно попробовать один вариант, надо подумать, завтра поговорим, сегодня я уже выпила немного, у меня день рожденья — тридцать три года. Знаешь, какой это возраст? — спокойно призналась мне воспитательница. — А я даже не замужем.

«Какие ваши годы», «Возраст Христа», «А я думал вам тридцать пять», — перебирал я негодные ответы в голове.

— С меня подарок, сейчас принесу, — наконец нашел, что сказать я.

У меня ещё были припасены чулки из «Берёзки», не все Ленка вытаскала, и через пару минут я опять появился на пороге комендантской.

— Это вам, подарок, — неловко подарил я.

Хорошо бы духи там или конфеты, а не такой интимный подарок, как чулки, но нету. Бейбут — сладкоежка, Ленка — хитрая лиса.

— Ух, ты! Фирма какая, — восхитилась Аня и порадовала меня: — Придумала я, как помочь! У нас одно место воспитателя свободно, и комната есть для этой должности. Но воспитателя не найти, не идёт на сто рублей никто, нашлась одна желающая — моя старая знакомая Клара.

— Так, — подбодрил я.

— Но Клара соглашается работать только на полставки. Если твоя подопечная согласится работать на вторую половину ставки, не устраиваясь официально, я ей отдам комнату для жилья.

— А этой вашей знакомой комната не нужна? — спросил я, пока туго соображая.

— Нет, она в Студгородке живёт, с мужчиной, — с некоторой завистью сказала Анна Дмитриевна.

— А график работы будет какой? — спросил я.

— Работать на ставку приходится два дня по двенадцать часов «день — ночь», и потом отдыхать два дня. А если на двоих, то всего двенадцать часов раз в четыре дня. Официально Клара будет устроена и на работе, и в общежитии, а неофициально в комнате твоя девушка будет жить, а зарплата — пополам.

— Она не моя девушка, — поправил я.

Иду к Ленке. Обе красотки ещё никуда не ушли, а в гостях у девушек сидит аморальный тип Илья. Александра сначала закочевряжилась.

— Мне комнату обещали в общежитии, и вдруг в эти двенадцать часов у меня дела будут!

— А где общага? — спросил я.

— На Воронова где-то.

— Это очень далеко, часа полтора тебе до работы ехать, ладно сейчас лето, а потом зимой не очень-то и приятно будет автобус на остановке ждать, — стал пугать я.

— Не знаю, — сомневалась девушка, — а работа?

— Будешь в горкоме со мной работать, вообще будет у тебя свободный график! Да и договориться можно будет с напарницей, если уж надо очень будет.

— Или я подменю, мне нетрудно, я живу здесь, порядок обеспечу, — некстати влез в разговор Илья.

Ленка ласково улыбнулась мне и Илье. Я такие улыбки видел и постарался сразу уйти из гостей, а дурашка десантник принял улыбку за чистую монету. Ой, не завидую ему.

Короче, через пару минут Александра уже знакомилась с Аней, а через час они уже были лучшими подругами, бутылка вина из моих запасов сильно этому поспособствовала. Сейчас бы по этажам ещё не начали ходить, половина второго и третьего курса уже приехали.

В понедельник выезд на сельхозработы. Бейбут по моему настоянию поехал на мопеде по магазинам. Я ему целый список составил, что с собой в деревню взять. Мой курс, без меня, конечно, направляют в Шушенское. Людей туда в ссылку отправляли, в том числе и Ленина. А мы такие героические в этой Сибири, по собственной воле едем.

К обеду наш будущий воспитатель Сашка уже спала, а Илья с Ленкой поехали в кино в стерео кинотеатр. Есть такой, оказывается, уже в Красноярске, причем в центре. Надо будет заценить. Вернулся Бейбут, вроде, всё купил в дорогу, правда, презервативов взял раз в пять больше, чем я ему написал.

— И кто эта счастливица? — спросил я, кивая на рулончики «проверенных электроникой».

— Не знаю, там, в деревне, наверняка, есть доярки, какие-нибудь или птичницы, — беспечно отмахнулся друг.

— Там и механизаторы есть, — подначивал я.

— Отобьюсь, — уверенно отвечает чемпион.

— От рессоры от трактора «Беларусь»? Сомневаюсь! — шутил, а на самом деле немного переживал, я.

Ладно, кто я ему — мама с папой? Сам разберётся.

В воскресенье у нас поход на Столбы по плану был, но случился облом — у нашего турорганизатора Машки дочка заболела, простыла. Так что я с чистой совестью пригласил Александру в кафе. Выбрал своё любимое — «Рига», но Сашка захотела в «Улус»! Откуда она про него узнала только? «Улус» так «Улус». Мне всё равно. Сидим, общаемся на угловом диванчике за низким столиком, а рядом два шахматиста играют в шахматы… без шахматной доски, в уме! Я даже подумал, что придуриваются, оказалось — нет. На деньги, причем, играют. Это немного отвлекало нас от общения, но главное я уяснил — Сашка мне симпатизирует. И только, пока, но мне и этого хватит. Обсудили Илью, Александра сказала, что не будет мешать Лене, мол, понравилась та ей.

— Хотя я заметила, что нравлюсь мужчине, — лукаво сказала она, облизывая губы от мороженого.

— Так ты бы и общалась с мужчиной, — гулко засмеялся кто-то сзади меня.

Оборачиваюсь и вижу парочку мужиков лет под тридцать, оба уже датые, и на шахматистов не похожи, а похожи на пьяных монголов. Надо сказать, что этот «Улус» был рестораном национальной хакасской кухни, заказали мы баранину в горшочках и суп «угре» из ячневой крупы, такой же набор примерно был и у этой парочки, но если мы пили чай с солью и сливками, то мужики пили водку. С собой, что ли, принесли? Ведь сухой закон, и, вроде как, даже в ресторанах прикрыли продажу спиртного. Хотя, я не знаю наверняка. Мужики плотоядно смотрят на третий номер Александры, и их тянет пообщаться с девушкой.

— Молодая красивая садись к нам! — гостеприимно и вежливо зовут они Сашку к себе.

— Толя, давай рассчитаемся и уйдём, — шепчет умная подруга.

Я тоже решаю не обострять ситуацию и, рассчитавшись по счету, оставив на чай копеек сорок, встаю, чтобы уйти. Парни встают за нами. Жаль. Не получилось мирно разойтись. Пропускаю девушку вперёд, а сам на выходе поворачиваюсь к пьяным мачо. Оба здоровее меня, и оба мне на один удар. Ни уйти от удара они не смогут, по причине состояния алкогольного опьянения, ни ударить меня, по причине моего спортивного преводходства. Два удара — две тушки, потерявшие ненадолго возможность двигаться и дышать. Сашка оценила, я вижу. Ловлю такси и за сумасшедшие три рубля мы доезжаем до общаги.

На прощанье в коридоре получаю короткий поцелуй от подружки. «Лёд тронулся, господа присяжные заседатели! Командовать парадом буду я!»

Утром в понедельник понимаю, что парадом будет командовать Ленка. Её пронзительный голос, ругающий водителя автобуса, опять заехавшего на газон, слышен, наверняка, и в Академе. Александра, под недоуменный взгляд приехавшей Синицкой, переезжает в свою новую комнату, расположенную, как назло, на этаже с комнатой Ильи. Она сегодня едет на свое новое место работы. По моему совету, место в общаге на Воронова она получит, мало ли что случится? Обязаны выделить — пусть выделяют!