Мое призвание

Глава 18 ДЕНЬ СЮРПРИЗОВ

Глава 18. ДЕНЬ СЮРПРИЗОВ

События глазами Натальи Сухаревой.

Баронесса поймала себя на мысли, что ее настроение подобно раскачиванию на качелях, то стремительно взлетает, а через мгновение падает камнем вниз. Вот и сейчас подходя с Сашей и полковником к ресторану она ощутила внутреннюю дрожь. Что если Максимилиану не понравится ее прическа или макияж? А так ли хорошо сидит платье? Не помялось ли? И вообще, его способна заинтересовать принцесса! Минако точно сама себе на уме, не желает она замуж за великого княжича, так она ей и поверила! Однозначно, японочка сделала хитрый ход и усыпила бдительность всех окружающих. Но, как ни печально, но Натали отдает должное принцессе, ее уму и проницательности. Соперница она сильная, а с учетом положения в обществе, то тягаться с ней ох как непросто. С другой стороны, она еще не понимает, как себя с Максимилианом вести. Он оказывает ей знаки внимания, но черту не переходит. Что если предложит где-нибудь уединиться?

— Этого нельзя допустить, — буркнула себе под нос Натали.

— Ты о чем? — поинтересовался идущий рядом господин Воронов.

— Не обращай внимания, — отмахнулась Натали.

А вот взгляд полковника ей не понравился! В глазах Аристарха Викторовича понимание и сочувствие, словно он знает что-то такое, чего ей неведомо. В отдельном кабинете ресторана, куда их проводил лично владелец заведения, оказалось на удивление просторно. Натали даже бы сказала, что им предоставили отдельный зал, где даже небольшая сцена имеется. Правда, габариты помещения не слишком большие, метров десять на пятнадцать. Зато имеются диванчики, игральный и обеденный столы, за последним уже расположились Их Сиятельства и принцесса, но тарелки перед ними пусты. Похоже, ждали их, а они опоздали.

— Прошу простить, — склонил голову господин Сбруев, — мы опоздали из-за меня.

— Ничего страшного, — спокойно сказал Максимилиан. — Как понимаю, продолжили заниматься расследованием? — при этом он смотрит на баронессу, и та ощущает, как сердце начинает сильнее биться.

— Верно, нашелся господин Островский и ему потребовалась помощь, — не стал ничего скрывать полковник.

— И что же с ним приключилось? — поинтересовалась Софья, стараясь незаметно пихнуть брата в бок, чтобы он дыру на Натали взглядом не сделал.

Аристарх Викторович стал рассказывать, но некоторые моменты явно опускал. Его все слушали внимательно, только господин Воронов о чем-то своем размышлял. Когда же к баронессе подошел великий княжич и хотел ей что-то сказать, то девушка не нашла ничего лучше, как сбежать в дамскую комнату. Она сослалась на необходимость припудрить носик. Оказалось, что в этом кабинете ресторана имеются специальные помещения для дам и господ. Натали умылась холодной водой, поправила макияж и хотела уже возвращаться, но на пороге столкнулась с принцессой.

— Натали, прости, хотела с тобой переговорить, — улыбнулась Минако.

— Слушаю вас, — ответила Сухарева, теряясь в догадках, что от нее потребовалось японочке.

— Ваши отношения с великим княжичем меня не интересуют и встревать в них не собираюсь, — поспешно объявила принцесса. — Пойми правильно, хочу с тобой подружиться не из-за Максимилиана. У меня свой интерес, собираюсь учиться, а на родине с этим проблемы. Надеялась, что на чужбине это сделать окажется проще. Похоже ошибалась.

— Ничего не поняла, — честно призналась Натали.

— У тебя отличный наставник, правда, у него имеется один недостаток, — Минако задумалась.

— Какой еще недостаток⁈ — возмутилась баронесса.

— Он молод и хорош собой, уверенный и рассудительный, друзей уважает, а врагов не боится, — задумчиво ответила японочка.

— Разве это плохо? — удивилась такой характеристики Сухарева.

— Гм, молодость и красота не всегда то, что требуется для достижения целей, — улыбнулась Минако. — Не представляю, как ты в него не влюбилась.

— Он мне как старший брат, — пожала плечиками баронесса, хотела сказать про то, что место с Александром Ивановичем уже занято, но промолчала.

— Скажи, а он мог бы меня взять в ученицы? — спросила японочка.

Своим вопросом она вогнала Натали в ступор. Принцесса и обучение у врачевателя? Тот, который начинает брюзжать, когда плохо запомнила или перепутала ту или иную руну? Ой, да что там говорить! Александр Иванович тот еще деспот, что касается обучения.

— Не думаю, — покачала головой баронесса. — Но разве мало различных заведений, куда вас с радостью примут?

— Ты не видела, что он на площади сделал, когда состоялось покушение, — усмехнулась Минако. — Тем не менее, у меня к тебе просьба, поговори с господином Вороновым. Заранее соглашусь с требованиями, а об оплате он пусть не переживает.

— А почему сами его об этом не попросите?

— На то есть причины, — ушла от ответа японочка.

Натали так и подмывало спросить, что пытается скрыть принцесса, но промолчала, понимая — не признается. Зато твердо уверена, у ее партнера нет намерений брать учеников. В том числе и Островская такого не потерпит! Или у Кати не появится повода для ревности? Сухарева внимательно осмотрела японочку, хотя уже не раз обдумывала ее внешность. Есть в Минако красота и обаяние, с этим не поспоришь. Зато Максимилиан на предполагаемую навязываемую супругу смотрит холодно и без того блеска во взгляде, который она на себе часто ловит и от этого краснеет.

— Хорошо, передам ваши слова, — склонила голову Натали.

— Мне хватит средств, чтобы господин Воронов открыл частную школу, — подумав, произнесла Минако. — Об этом тоже передай! Готова рассмотреть все варианты! — японочка развернулась и направилась в зал, где их наверняка уже заждались.

Баронесса поспешила следом, гадая, что это сейчас было и зачем принцессе понадобилось учиться у врачевателя. Конечно, Александр Иванович удивительный человек и его знания и умения уникальны. С чем-то подобным она никогда не сталкивалась и даже не слышала. Но откуда об этом прознала принцесса?

— Похоже, сегодняшний ужин будет полон сюрпризов, — произнесла Натали и постаралась придать лицу беззаботное и веселое выражение.

Повествование от лица господина Воронова.

С удовольствием наблюдаю, как смущается Натали под взглядами великого княжича. Софья и Минако неспешно пытаются выведать у меня и полковника все, что произошло за последнее время. Аристарху Викторовичу приходится непросто. Чувствуется, что он не привык общаться с молодыми особами, занимающими такое положение в обществе. Однако, полковник мастерски уходит от острых вопросов. Вот только внутреннее напряжение и усталость дают о себе знать. Мне совершенно не нравится, как работает его источник и время от времени сбоят щиты.

— Раз все разрешилось, то позвольте откланяться, — минут через двадцать, после начала ужина, произнес господин Сбруев.

— Как, вы уже нас собрались покинуть? — спросила великая княжна, наблюдая, как Максимилиан накладывает в тарелку баронессы кусочки жареного осетра.

— Есть еще дела, — сделал раздосадованное лицо полковник.

— Аристарх Викторович, простите, что вмешиваюсь, но говорю вам как врачеватель, — я сокрушенно покачал головой, смотря на жандарма, — идите домой и ложитесь отдыхать. Никого не принимайте, а то себя загоните и в один прекрасный момент рухните. Подозреваю, что последнее время без сна обходились.

— Служба, — неопределенно ответил тот.

— Да-да, господин Воронов абсолютно прав, — поддержал меня Максимилиан, наконец-то отвлекшись от баронессы, — Аристарх Викторович, вы нужны империи здоровым и полным сил!

— Благодарю, — произнес Сбруев и его губы дрогнули в улыбке. — Тогда я пойду?

— Ступайте и спасибо вам за понимание, — кивнула ему Софья.

Полковник вежливо со всеми распропрощался и поднявшись направился к двери. И все же, мне не нравится его состояние. Что-то в ауре у Аристарха Викторовича мелькает, но уловить не получается. Следовало диагностику запустить, но тогда бы пришлось его щиты ломать, чего делать не хотелось. Да и помню, что давал себе зарок его на ноги не ставить. Однако, он действительно за империю радеет и живота своего не щадит. Хотя, в конкретном случае следует говорить про шею и старые раны. Догадываюсь, что из его лап вырвался благодаря моим высокопоставленным друзьям, с которыми не думал сближаться, но так легли карты судьбы. Впрочем, это все благодаря Натали, не воспылай к ней чувствами великий княжич, то мы бы вряд ли еще встретились.

— Что с вами⁈ — подскочила со своего места японочка.

Оглянулся и увидел, как полковника повело в сторону, его ноги заплелись, а в следующий миг он рухнул на пол. Максимилиан замер с бокалом вина у рта, Софья приложила ладонь к губам, Натали выпустила вилку, и та со звоном ударилась о тарелку. А вот я и Минако среагировали одновременно. Бросились к Сбруеву и чуть друг с другом не столкнулись. Лоб полковника рассечен, глаза закрыты, а сам он без сознания, а щиты исчезли.

— Он испытывает страшную боль, — прошептала японочка.

— Сейчас ему полегчает, — произношу и направляю в источник Аристарха Викторовича жизненную силу и плетение обезболивающего.

Если не ошибаюсь и предварительная диагностика верна, то два из трех осколков сдвинулись со своего места. С учетом того, что на них заклинание смерти, а дар полковника не сумел адекватно отреагировать, то прогноз неутешительный. Собственными силами купировать инородные предметы не так-то просто. Точнее, это принесет краткосрочный эффект. Но сейчас необходимо выиграть время. Прикладываю палец к рассеченному лбу жандарма, а потом быстрым движением черчу руну холода. Да-да, ничего другого на ум не приходит, небольшие участки заморожу и распространение магии смерти прекратится.

— Что вы делаете? — чуть слышно произносит Минако, у которой глаза становятся еще больше.

— Не мешайте, — вежливо отвечаю, не забывая, что она как-никак принцесса.

Напитываю руну и, подумав, делаю от нее три ответвления. Третий осколок тоже следует заключить в своеобразную магическую ледышку. Как-то нет уверенности, что и он не активируется, когда источник раненого работает неадекватно, точнее, в нем происходят сбои. Вряд ли такое из-за усталости, скорее кто-то этому поспособствовал. Желал ли смерти жандарму? Понятия не имею, негативное воздействие из вне случилось недавно, но оно слабое и уже рассеялось.

— Александр Иванович, чем помочь⁈ — запоздало спросила Натали, опустившаяся на колени рядом со мной.

— Принеси воды и полотенце, обработаем рану на лбу, — велел я.

— Господин Воронов, что с Аристархом Викторовичем? — взволнованно спросила Софья, стоящая рядом с братом, который неотрывно всматривался в лицо полковника.

— Сейчас очнется, — ответил я и действительно, веки Сбруева дрогнули и открылись.

Взгляд у жандарма расфокусирован, не понимает, где находится и что происходит. Длилось у него это состояние десяток секунд не больше, после чего он вздохнул и сказал:

— Прошу простить, не рассчитал силы.

— Давно страдаете от боли в шее? — поинтересовался я у полковника.

— Удивительно, но сейчас ничего не беспокоит, — озадаченно произнес Сбруев и стал вставать.

Не мешаю и сделал знак присутствующим, чтобы не помогали. Натали принесла бинты, полотенце и таз с водой. Как она так быстро умудрилась все найти? Обязательно потом расспрошу, но сейчас следует о другом думать.

— Аристарх Викторович, рад, что с координацией у вас полный порядок, — облегченно выдохнул, увидев, что обошлось без плохих последствий. — А не могли бы резко двинуть левой рукой? — попросил я.

— Легко, — пожал тот плечами.

— Подождите, не надо! — предостерег его и мысленно поморщился.

Ледяные капсулы начали истончаться, чего никак не ожидал. Рассчитывал, что моего заклинания хватит минимум на пару дней. Обезболивающее плетение еще действует, но его активно атакует дар полковника.

— Господин Воронов, объясните в конце концов, что происходит! — не выдержала Софья.

— Старая рана себя проявила, — коротко ответил я и посмотрел на Сбруева: — Позвольте узнать при каких обстоятельствах ее получили.

— Покушение на императора, четыре года назад, — ответил полковник, подумал и добавил: — Взорвалась магобомба, осколками посекло зал совещаний, я как раз там все осматривал со своими людьми. Трое погибли, еще двое скончались в больнице, выжило четверо, включая меня, часовых и того, кто бомбу заложил.

— Чем она была начинена? — задаю очередной вопрос и усиливаю льдинки в теле жандарма.

— Самоцветами и динамитом, — вновь не стал ничего скрывать Аристарх Викторович. — Это общедоступный факт. Специально выпускались статьи в газетах, показывая простому народу, что враг не дремлет и готов на крайние меры.

— Почему не все осколки удалили? — поинтересовалась Минако, на которую я с удивлением посмотрел.

Мой взгляд поддержал и Сбруев, непонимающий, о чем спрашивает принцесса.

— Натали, что думаешь? — задал вопрос своей компаньонке. — Любопытно узнать твое мнение.

— Их не заметили, — коротко ответила та.

— А точнее? — строго произнес и погрозил пальцем: — Не ленись, полную диагностику запусти.

— Ее уже давно активировала, — усмехнулась девушка. — Допускаю, что они слились с нервами, а потом стали часть организма, хотя и желают владельцу всячески навредить.

— И это у них получается, — покивал я.

— А можно я отвечу? — подняла руку Минако, словно она на уроке перед учителем отчитывается.

— Попытайтесь, — кивнул я, мысленно размышляя, а справятся ли целители с проблемой полковника.

Сейчас контуры инородных тел любой способен разглядеть, если знать, что искать. Увы, но операция предстоит серьезная, осколки слились с нервами и если у хирурга рука дрогнет, то произойдет непоправимое. Нет, полковник вряд ли умрет, но рука может оказаться парализованной, как даже и часть лица, а про шею и левое ухо говорить не приходится. Сам за скальпель браться не хочу, моей квалификации в данном вопросе не хватит.

— Частички от магобомбы оказались под кожей и проникли в нервы. Сами по себе они безобидны и являются не более чем занозами. При этом, внутренний источник не способен ликвидировать угрозу, — произнесла японочка. — Правильно? — Минако посмотрела на меня.

— Только отчасти, — ответил я. — Как понимаю, магобомба несла заклинание смерти. Ее кусочки или правильнее осколки оказались в господине Сбруеве. И тут сработало везение, что дар воспринял их как единое целое.

— Сомнительная удача, — фыркнула Софья.

— И тем не менее, — утвердительно качнул я головой, — это так. Сомневаюсь, что целители смогли ликвидировать угрозу жизни, если бы частички заряда перемещались. Их бы не остановил источник и через какое-то непродолжительное время начали умирать внутренние органы.

— Сколько мне осталось? — неожиданно спросил Аристарх Викторович.

— Откуда же мне знать, — пожал я плечами. — Уверен, теперь-то целители справятся. Вы скажите кому доверяете, и мы туда отправимся. Операция не такая сложная, но проводить ее следует в больнице.

— Господин Воронов, а вы не возьметесь? — поинтересовался Максимилиан.

— У меня нет операционной, а процедурная для этого не подходит, — спокойно ответил, а потом продолжил: — В любом случае, считаю, что должен оперировать хирург, к коим себя не отношу.

— А как же офицер стражи? — задал вопрос полковник. — Вы его считай с того света вытащили.

— Это исключение из правил, в том числе и другого выхода не было. Не дотянул бы он до больницы, — твердо ответил я, а потом спросил: — Аристарх Викторович, ну так как, куда отправимся? Учтите, время работает не на вас.

— Не знаю, — как-то растерянно произнес полковник. — Может в госпиталь? Там Марк Захарович всем заведует, он в полевых условиях много жизней спас.

— Отлично, — улыбнулся я, желая подбодрить Сбруева, — тогда мы с вами выдвигаемся, но предварительно посыльного следует отправить, чтобы времени даром не терять.

Понимаю, что предстоит полковника сопровождать и если тот в дороге умрет, то проблем мне добавит, но деваться некуда. Уже ясно, что сферы льда вокруг осколков предстоит укреплять через каждые пять-десять минут. Все присутствующие выразили желание составить нам компанию. Особенно на этом настаивала Минако, которая с жадным любопытством ловило каждое сказанное слово. А еще у девушки так и готовы сорваться с языка сотни вопросов. В том числе и насчет того символа, который на лбу полковника начертал. Разумеется, говорить принцессе о своих умениях не собираюсь. Как и Максимилиану с Софьей. Нет, если великий княжич к стенке припрет или от Натали узнает про руны, то отбрешусь и сошлюсь на старые фолианты. Пусть проверяет! Касательно его сестры, то и девушке интересно, но она заставляет себя не проявлять любопытство и искренне за господина Сбруева переживает.

— Александр Иванович, а мне-то с вами можно? — прервала мои размышления Натали.

— Ты отправляйся домой, проследи за Кати и ложись отдыхать, — сказал ей и напомнил: — Не забыла, что завтра к профессору идем? Там твоя помощь потребуется. В том числе и обучу, что и как делать.

Последнюю фразу зря сказал, Минако аж чуть не подпрыгнула, а потом что-то на ухо Софье зашептала. При этом она косилась в мою сторону и кидала почему-то ревнивые и завистливые взгляды на баронессу. Удивило еще то, что Натали это заметила и восприняла как должное. Похоже, я чего-то не знаю и не понимаю! Следовательно, за языком требуется следить и не болтать лишнего. Хотя, никакого секрета-то и не открыл, не собирался скрывать, что господину Штерну предстоит операция. В том числе об этом полковнику говорил, когда просил меня отпустить. Кстати, в тот момент Аристарх Викторович мне не поверил, зато сейчас согласно кивнул. Подозреваю, его люди и эти мои слова уточнили. Ладно, теперь уже поздно раскаиваться за произнесенные фразы.

— Идите не спеша и самое главное — не нервничайте, в вашей ситуации необходимо оставаться спокойным, — дал наставления полковнику, когда мы с ним направились на выход.

Краем глаза успел заметить, как принцесса задержала Натали, схватив за руку, а Максимилиан что-то произнес, одобрив действия Минако. Ну, косточки мне попытаются перемыть, как бы не икалось. Впрочем, баронесса не дурочка, тайны из нее просто так не выпытать, да и знает она не так много, чтобы сделать какие-то выводы.

— В жандармскую лечебницу правь, — велел Сбруев вознице, который запыхавшийся к карете прибежал, а до этого куривший в компании чьих-то слуг.

— С ветерком домчу! — воскликнул служивый, но я его осек:

— Нет, не гони, трясти его высокопревосходительство нельзя, у него обострилась старая рана. Вези нас словно стеклянный хрупкий груз. Понял?

— Сделаю, не извольте беспокоиться, ни разу не тряхнет, — с испугом заверил подчиненный полковника.

Помня, как он нас по городу недавно возил, то имелись большие сомнения, но они рассеялись после начала движения. Действительно, едем на удивление плавно. Дорога заняла порядка сорока минут. Целитель еще не пришел, пришлось мне отдавать распоряжения дежурным сестрам милосердия. Две средних лет женщины не горели желанием выполнять приказы незнакомца, да еще молодо выглядевшего, однако, мои слова подтвердил Аристарх Викторович, которому становится хуже. Я даже подумывал, а не взять ли самому скальпель, да целитель пришел. Этакий педант, в идеальном костюме-тройке, с тростью в руке и шляпой на голове.

— Что вас ко мне привело? — задал он мне вопрос, сканирую прикорнувшего в кресле Сбруева.

— Позвольте представиться, Воронов Александр Иванович, врачеватель, — сказал я и склонил голову.

— Марк Захарович Лейбман, — заведую этим заведением.

На вид ему лет сорок пять, худощав, тонкие пальцы, правильные черты лица и вовсе не похож на военного целителя, да еще хирурга.

— Приятно познакомиться, — вежливо произнес я.

— Взаимно, — спокойно ответил тот и кивнул в сторону Аристарха Викторовича: — Чем полковника приложили? Воздействие плетений вижу, как и места заморозки, но на последних нет ран, а общее состояние оставляет желать лучшего. Магическое истощение присутствует, в ауре четко прослеживаются следы недавнего болевого воздействия. Сомнительно, что это от удара по лбу, сотрясение мозга не фиксирую. Кстати, кто и чем его приложил?

— Вы быстро провели диагностику, — уважительно покачал я головой, прикинув, что сам бы так не смог.

— Практика, когда счет жизни идет на секунды, то любой научится, — спокойно ответил Лейбман. — Так чем обязан вашему визиту? Не вижу, чем способен помочь или облегчить состояние господина Сбруева.

— Присмотритесь к замороженным капсулам внутри полковника. Купировал там осколки от старого ранения. Недавно два из них пришли в движение и… — договорить не успел, Марк Захарович перебил:

— Все понял, не совсем же идиот! Вы способны проконтролировать движение этих частиц? Если да, то прошу вас ассистировать, времени действительно нет!

Заведующий целительской жандармской больнички, так он еще об этом своем заведении говорил, развил бурную деятельность. Сестры милосердия носились, как горные лани, ну, если так про их габариты можно говорить. Не прошло и десяти минут, как мы уже облачились в белоснежные накрахмаленные халаты, белые шапочки и марлевые маски, закрывающие половину лица. Все же, есть мне чему еще учиться!

— Итак, приступим! — объявил Марк Захарович, в руке которого блеснул скальпель.