Мистер Фермер. Морковка за интим! (СИ)

Глава 16

Группа кролли по грудь в воде, цепью один за одним тянули тяжеленную сеть вдоль лесного озера. Тяжёлые камни, подвязанные к низу сети царапали им ноги, илистое дно засасывало, вязало ноги, пыталось утопить, но Озёрные не сдавались и продолжали окружать камыши.

Здоровый, словно огр плечистый, со спины мохнатый как медведь здоровяк, стоял чуть впереди меня, с пологого берега наблюдая за происходящим. Кобаго, размахивая своим огромным мечом когтем, направлял стадо послушных, внемлящих тому кролли:

— Хорошо, хорошо мужики, опускайте камни, поднимайте сеть, выше, ещё! Старики, женщины, готовьтесь нагонять. Юнцы, поднять рогатки, трезубцы и копья. Рядом с сетью не бить, рядом с нагоняющими тоже, раните своих, шкуру сдеру!

Активные, шустрые и быстрые юноши, ещё час назад радовавшиеся возложенной на них ответственности, выглядели бледными и напуганными. Кобаго, был жесток, груб, и по-своему опасен. Обещая содрать шкуру, он не преувеличивал, Кобо рассказал мне: отец и вправду, мог дубцом отхлестать так, что шкура сама слазила со спины. Он был очень жесток и требователен, как к себе, так и к окружающим. Именно поэтому, в поселение его не любили, и даже староста просил того держаться он них подальше.

Кобо ошибочно считал, что Эрл, оградив сыновей от отца, заботился о детях Кобаго. Но я сразу понял: это не так. Старосте не нужны такие как Кобаго; такие бунтари. В здоровяках как Кобаго, во всех как в одном староста видел для себя угрозу.

— Не расслабляться! Все готовы? Давай! — По команде здоровяка старики, старухи и женщины начинают своими лапками топотать вдоль камышей, спрыгивать в воду и выгонять рыбу на чистую воду. Рассредоточенные дети и подростки, вместе с лучшими из Озёрных охотников, задрав над головами своё оружия, вглядываются в мутное, тёмное дно, ищут тени, ищут своих жертв. Вдруг, звучный выкрик, первый удар юнца мимо, тень, крутанувшись у его ног, нагнала мути и умчалась обратно к камышу. За первым ударом, следует второй, вновь очередной молодой охотник промахивается, а рыбёха, пройдя рядом устремляется к сети. Сильный удар о преграду, один из кролей едва не падает в воду, и тут же из-за его спины, сверкнуло остриё с каменным наконечником. Удар совершал Кобо, и судя по тому как после попадания в тряске забились его руки, удар точный.

— Первый готов! — Скалясь воскликнул довольный сыном Кобаго, и молодежь оживилась. Видя с каким трудом Кобо поднимает огромную почти что метровую в длину рыбу, травоядные с хищным задором оскалились.

— Удары только вокруг себя, никаких бросков! — Едва сдерживаясь, командовал Кобаго, — плотность охотников слишком велика, и с каждым сжимавшим рыболовные угодья шагом, плотность только нарастала.

— Отлично, отлично, продолжаем так его! — Войдя во вкус, здоровяк не сдержался. Облизнувшись, с горящими глазами он сиганул в холодную осеннюю воду. Запихнув за пояс свой палаш, он вырвал из рук какого-то хлюпинького кролли копьё, а после, сам, принялся за работу. Его мощные, выверенные, резкие и сильные удары, один за другим насаживают на копьё рыбёх, в которых, ребята помладше даже попасть не могли. Когда, количество добычи, уже мешало тому бить копьём по воде, Кобаго, швырнув то на берег и, схватив одну из рыб голыми руками, скомандовав:

— Окружай, крути сеть, крути!

Несшие сеть мужчины, шаг за шажком, двигаясь плотным строем от берега до берега, не выпуская крупные верткие экземпляры, закругляясь и создавая «рыбный загон», двинулись к камышу. Полукруг становился всё меньше, а рыбы на берегу и в воде всё больше и больше. Постепенно смыкаясь, взрослые кролли окружали зажатую в ловушку добычу, и так до тех пор, пока в малом переполненном рыбой кругу, вода от хвостов и голов не начала бурлить и пениться. Рыбы оказалось слишком много.

— Хохо, — позвал я стоявшую рядом целительницу. — У тебя ведь много знакомых в других племенах?

Девушка кивнула.

— Зови своих детей, пусть собирают в корзины всё что есть. После того как разделим рыбу между всеми Озёрными охотниками и теми кто участвовал, я отдам тебе все излишки. Отвезёшь их нашим соседям. Постарайся выменять на съедобные, долго хранимые, продукты. Так же, если у кого-то найдётся живая птица, её тоже захвати.

— Звучит интересно. Только, шаман, ты что, мой старший мужчина или глава моей семьи? Так смело мне приказываешь… — От вчерашней милой и спящей красавицы простыл и след. День вновь превратил Хохо в серьёзную и расчётливую главу семейства.

— Я только прошу. Это ведь для общего блага.

— Хм, — фыркнула та, кочнув деловито головой. — Ладно, так и быть. Эй, Момохо, вылазь, есть работёнка!

— Спасибо, — кивнул ей в благодарность.

— Спасибо ночью не согреет, — отвернувшись, едва звучно пробурчала она, заставив меня стыдливо покраснеть. В принципе, чего это я краснею⁈ Я же не против. Нужно будет после её возвращения обсудить данный вопрос и «наградить» старательную женщину!

Три часа подряд разрозненные семьи кролли, обьеденённые одной целью, одной идеей, били, собирали, и вытягивали на берег рыбу. К сожалению без происшествий не обошлось. Свершилось то, о чём предупреждал Кобаго. Один пацанёнок, увлекшийся охотой, пронзил копьём лапу другого. Ещё был дед, свалившийся с берега в озеро, умудрившись при этом сломать руку, и ещё мужичёк, заработавший растяжение лодыжки, провалившись в засыпанную илом яму. Но в целом всё прошло хорошо. Даже очень. На лицах моих охотников сияла улыбка, в голосе слышалась жизнь, а в действиях наблюдалась резвость и уверенность. Поначалу трусливые кролики жалели рыбу. И с каждым новым ударом, с каждым новым трофеем жалости той становилось всё меньше. Молодым буквально пришлось нарабатывать уверенность в своих ударах, осознавая жестокую необходимость своих действиях. Важным элементом в охоте, стала поддержка женщин и стариков, искренне переживавших и радовавшихся вместе с охотниками каждому новому трофею. Благодаря их подбадривающим крикам, неподдельным эмоциям, ребятки набирались храбрости, понимая для чего и для кого они отнимают чужие жизни. Так вчерашние трусливые кролли, познали азарт охоты, осознали насколько, в первую очередь для их самих, важна та смерть, которую они несут другим. Не последнюю роль в познании важности смерти сыграл и охотник Кобаго. В нём я видел необходимую жестокость, резкость и грубость, которой сам не имел.

— Ш-шаман, ша-ма-н, Матвеем! Ох-хо… — Когда я со своими помощниками и главами семей приступил к дележке рыбы, а другие кролли, уже почти закончили очищать сеть от мусора и ила, на горизонте показался запыхавшийся Эрл Кролли. Мой план по рыбалке был озвучен только перед теми, кто пришёл с самого утра на «разнарядку». На озёрную охоту явились лишь те кто нуждались в работе и еде. Из детей старосты, такой был только один, Боб.

— Что-то случилось почтенный Эрл?

— Да как же что… почему, ох-ох… — Старик всю дорогу бежал, и никак не мог отдышаться, — почему вы не сказали что вам нужна помощь? Я бы попросил детей, они… ох.

— А, прошу не переживайте и отдышитесь. Староста в вашей помощи и помощи ваших детей не было никакой нужды.

Работников нашлось даже больше, чем нам требовалось. Ещё и глава семейств Кобаго своими наставлениями оказал нам огромную услугу…

— Что? Он, здесь? Почему…

— Как почему? — Донёсся громкий, медвежий рык. — Я пока ещё живой Эрл, и как никак один из глав семей. — Помогая мужикам сматывать сеть, рыкнул с берега охотник.

— Да, но… Я думал мы договорились. — Последняя фраза зацепило ухо Кобаго, и это насторожило. О каких таких договорённостях сейчас идёт речь? Неужели этот здоровяк на стороне старосты? Если так, то всё плохо, против него, против этих мускул и звериной натуры никто в племени не сможет устоять!

— Я тут подумал и решил вернуться: устал от вечной охоты, быть может даже постарел. Слишком долго я отсутствовал, и много, очень много пропустил. — Взгляды Кобаго и Эрла пересеклись. От последних слов здоровяка старика чуть не разорвало от негодования. Охая, ахая, поднимая руки, тот готовился разразиться словесным потоком брани, и судя по его косым взглядам в мою сторону, именно я не позволял тому это сделать.

— Кобаго, ты… Мы сегодня с тобой ещё поговорим. — Прорычал старый ублюдок.

— Сегодня вряд ли, я слишком занят, «уважаемый» староста. — Интонацией подчеркнув слово уважаемый, ответил здоровяк. — Буду подсчитывать и делить между детьми добытое, а так же, праздновать появление в племени ещё одного гениального охотника.

— О, вот как? — заинтересованно обронил дед, — Пир это хорошо. Так вместе разделим общий успех, ха-ха, рыбы вон сколько, сами и не управитесь! — Глядя на трофеи, выплюнул жадный хмырь, и лучше было бы ему в данном моменте промолчать. Весёлые лица его «крепостных» исказились. Повторяя за Кобаго, мужчины и женщины нахмуренно насупились. Кто-то из детей главного охотника враждебно и угрожающе, поудобнее перехватил копьё.

«С чего это мы должны приглашать тебя на наш пир. Ты нам ничего не дал, ничем не помог!» — читалась чёткая мысль в глазах моих рабочих, однако высказаться так никто и не посмел. Взгляды годами пуганых, сломленных и голодных, налились негодованием, но его оказалось недостаточно для бунта. Все, включая Кобаго, перевели взгляды на меня, ожидая именно моего ответа.

— Извините, Кобаго, староста Эрл, и вы, трудолюбивые кролли, пира не будет. — Приклонив голову перед старшими семей, а после и другими работниками, произнёс я.

— Чего? — В один голос, недовольно произнесли громила и старик.

— Пира не будет. — Повторил я более четко и добавил — участвовавшие охотники, получат рыбы столько, сколько смогут съесть до момента когда она испортится. Остальные излишки я изыму, и мы, обменяем их у соседей на снедь которую сможем отложить на зиму и весну. — Глядя на меня, кролли умолкли. Каждый из них, думал что сегодня принесёт рыбы столько, сколько хватило бы всей его семье, а не только одному ему. Я понимал их чувства, но, разделить их не мог. Вердикт окончателен, и обжалованию не подлежит.

— Повторю, еду получат только те, кто работал и охотился. Речь идёт не только о рыбе, но и другой снеди, которую мы получим после обмена.

— Но шаман, мы же так много поймали… может всё таки пир? — донёсся пугливый голосок из-за могучей спины задумавшегося Кобаго.

— Пировать будет тогда, когда убедимся в том, что ваши дети не будут голодать этой зимой! — Осуждая легкомысленные желания местных, решительно стукнул древком своего копья о камень я. Все шушуканья и переговорчики между собой тут же утихли. Хотят кролли того или нет, я собираюсь поступить именно так, иначе, не сумев сдержать их аппетиты, этой зимой, несмотря на все приложенные усилия, все мы можем подвергнуться голоду.

— Ша-ма-н… — снисходительно поглядев на замершую публику, расплывшись в победоносной улыбке, протянул старик. — Не стоит волноваться за зиму, мы столько лет жили без обменов, и проживём ещё столько… — Вскинутая рука Кобаго останавливает направившегося ко мне Эрла и прерывает его речь.

Топ, топ, ещё топ… Один за другим, все как и Кобаго, начинают топотать по земле. Овации нарастают и на серьезных лицах, одном за другим расцветают удовлетворённые улыбки. Мои охотники согласны пойти на эту жертву, готовы вложить свои немногочисленные активы в своё будущее и будущее своих детей.

— Шаман, ну ты вообще красавец. Теперь понятно почему такой щуплый, наверное все мышцы в мозги уши! — Медвежий рык и колкая фраза Кобаго, подняла меня на смех. Сначала было даже обидно, но потом, когда каждый стал подходить, и выворачивать половину из своей корзины, стало не до обид и смеха.

— Шаман… — Подойдя, отдал прижатую к груди большую рыбину молодой охотник Арара,

— Ради будущего наших детей, — взяв в руки только пару маленьких рыбок, отодвинул мне целую корзину Кобо.

И так, следуя примеру сильнейших, поступало всё оставшееся племя кролли. Стадо голодных, костлявых, все они, и даже дети, повторяя за своими старшими, произносили одно и тоже, оставляя для себя лишь крохи. Они устали жить не думая о завтрашнем дне, устали надеяться на то что кто-то бросит им условную корку почерствелого, условного хлеба. От такой жертвенности, готовности отдать всё ради завтрашнего дня, меня едва не пробило на слезу, и когда, очередной малец протянул мне свою рыбу, я произнёс:

— Всех трудившихся жду на совместном ужине. Вы отлично поработали, и каждый заслужил свою тарелку супа, кхм… вернее ухи.

«Так значит, это не всё?» — Глядя на пару подвешенных на поясе маленьких рыбёх, крольчонок улыбнулся мне своим одним надломанным зубом. А после, камнем гребешком срезав одну из своих рыбок, кинул ту в общую корзину и шёпотом произнёс:

— Можно я сестрёнку с собой приведу?

— Ты же заплатил за это своей рыбкой? — Спросил у того я, и малец, взглянув на костлявую и дохлую рыбеху, кивнул.

— Да.

— Тогда можно. — Хлопнув того по плечу, громко выдал: — следующий!

Вечер того же дня.

Костёр у моего старого шалаша становился всё больше и ярче. Ещё до захода солнца, разобравшись с кормежкой пик-пик и проверив огороды, мы поставили первый чан.

Семьи кролли, одна за другой стекались, скапливались вокруг нас. Мне даже пришлось дать добро на разбор моего старого шалаша, дабы все поместились на поляне. Сколько же паники и шума тот навёл, когда во время демонтажа, внезапно полыхнув ярким светом, превратился в кучу мусора, под которой я и нашёл свои спортивки, а в них последнюю помятую и отсыревшую сигарету. Не знаю как так вышло, но, зажигалка всегда была под рукой, в отличии от спортивок. Видимо, во время болезни, я так боялся потерять её, что в бессознательном состоянии вытянул из пачки и всё время держал на виду. Бывает же…

— Хороший сосуд, я такие в жизни лишь раз видал. Откуда он у тебя, шаман? — Ковыряя в зубах ребрышком собственноручно добытого и всем на показ съеденного пик-пика, спросил Кобаго.

— Небеса одарили.

— Вот как, — откинув в сторонку недоеденную кость, за которую, между его детишками тут же началась борьба, выплюнул Кобаго. — Мою порцию этой «ухи» отдашь спиногрызам, пусть разделят.

— Чего так, не ешь рыбу? — Кобаго в быту, оказался не таким уж и добрячком. Странный, очень специфичный и жестокий тип. Хоте, не страннее всего того что происходило вокруг меня.

— Всё ем, название «Уха» убогое, отталкивающее, да и этот картофель, предки родами боком обходили… пусть другие поедят, погляжу на них завтра. — Дразня свою многочисленную малышню вторым вытянутым из-за пазухи в ребрышком, под детские прыжки и веселый крик то опускал, то поднимал мясо мужчина. Он будто игрался, но не с собственными детьми, а с какими-то зверьками.

— Так значит на детях своих решил опробовать? — Попытался съязвить и вывести того на эмоции я.

— Ага, их у меня много, а охотник на хищников в племени всего один. — То ли в шутку, то ли на серьезных щах заявил пришибленный здоровяк. В его личности, я видел множество тайн и загадок. Кто такие хищники на которых он охотиться, что за уговор связывал его и старосту, ну и конечно же, где ещё он видел такие чугунные, а может и стальные (я не знал из чего тот сделан), котлы.

— Кобаго, расскажешь немного о себе? — когда тот наигравшись с детьми выкинул ребрышко и уставился на собирающихся в поход Кобо и Хохо, что с улыбками болтали в воздухе подаренными мною флягами, спросил я.

— Конечно, но сначала я бы хотел услышать твою историю, всеядный. — Сверив меня тяжелым, наполненным скептицизма взглядом, выплюнул здоровяк, а затем крикнул:

— Кобо, Корого, чё лыбы давите и глазеете⁈ Помогите Момохо и Хохо, козьи шарики вы, а не мужчины!