Мир Нежити. Книга I

Глава 18 — Заговор

Новый край удивил взломщиков не только горными пейзажами и солнечными просветами. Пройдя очередной перевал путешественники увидели море, неутомимо штурмующее волнами высокие скалистые берега.

— Нам бы в пустыне хоть толику этой воды, — сказал Сотэр.

— Она непригодна для питья, — пояснила Вистра. — Называется, кстати, Железным морем. Ну, или называлось в прошлом.

Один раз взломщикам повезло увидеть море вблизи, когда тропа спустилась на каменистый пляж. Возбуждённый Атти бегал около воды, не обращая внимания на ворчание Кинии или подшучивания Уны. У эльфа голова шла кругом, когда он, глядя на гребни волн, пытался вообразить глубину большой воды. Ничуть не меньше впечатлили Атти останки кита, когда-то выброшенного на берег.

— Неужели там плавают такие огромные рыбины? — изумлялся друид, прыгая меж гигантских рёбер.

«Глупышки, — с неожиданной горечью подумала Киния, — этот мир лишь бледная тень предыдущего. Чему тут восхищаться? Нет больше прекрасных зеленеющих лесов и лугов, нет разнообразных животных, нет былого многоцветья. Глядя вокруг, я вижу одно большое заброшенное кладбище. Сплошная тоска. Но взломщики родились в Эпоху тьмы, не знали иного мира, а потому воспринимают всё новое с неудержимым восторгом. Поразительно, но они находят пройденные края интересными, а в чём-то даже прекрасными…»

— Ум-м, госпожа… можно вопрос об ушедшей эпохе? — произнесла Вистра.

— Ну, попробуй, — Киния скосила взгляд на паладина.

Однако эльфийка не собиралась спрашивать ничего такого, что нежелательно слышать Сотэру.

— Я читала, что раньше были корабли, на которых можно переплывать моря. А как сегодня дела с кораблями? У тех владык, чьи владения пролегают у морских берегов, есть ли флот?

— Ты и сама догадываешься, каким будет ответ, — сказала Киния. — Деревьев мало. Ещё меньше деревьев, пригодных для судостроения. А если бы даже и был у кого корабль, то непросто заставить Водимую или Низшую нежить обслуживать его в море. Среди большой воды мертвяки порой ведут себя непредсказуемо. Живые понимали это, когда…

Киния вновь посмотрела на Сотэра. Парень брёл позади достаточно далеко, чтобы не слышать разговор. И всё же вампирша понизила голос.

— Живые понимали это, когда проигрывали войну. Многие уплыли на отдалённые архипелаги в надежде, что там армии Онгхуса не достанут их. Но нежить поработила корабельные команды живых, и с их помощью переправилась за беглецами… Конечно, и сегодня можно подготовить скот для управления судном. Но владыки нежити не хотят снова доверять мясу такое ответственное дело.

— Любопытно. Ты нам доверила нечто ещё более ответственное, госпожа. Обучила магии.

Вампирша хмыкнула.

— Слыхала я, будто кто-то из владык хотел построить корабль из костей, — продолжила Киния. — Обычные кости тонут в воде. Так этот владыка пробовал сделать их полыми и зачаровать. Судя по тому, что мы до сих пор не видим костяной флотилии — затея провалилась. Ещё ходили слухи про призрачный корабль, который можно изредка увидеть на горизон…

Киния осеклась. И вдруг разразилась хохотом. Взломщики недоумённо уставились на неё. Уна поддержала смехом — на всякий случай.

«Ещё недавно я упрекала Атти за болтливость, — подумала вампирша. — С настороженностью отмечала, что взломщики смелеют, и открыто разглагольствуют с нами, как с равными. А сама не заметила, сколь много говорю. Будто за беседой с сородичем. Сама же подаю живым дурной пример».

С берега взломщики свернули на новую горную тропу. Море скрылось за хребтом. На привал остановились у небольшого водоёма, который был немногим глубже метра. На дне густо укоренились травянистые растения с длинными стеблями. Они чуть колебались от течения, создаваемого талой водой, что ручьями стекала с вершины и впадала в каменную чашу водоёма.

— В трактатах описываются наземные растения, — Атти сел на корточки у берега. — Жаль, что в библиотеке не нашлось книжек по водным. Хотел бы я сам всё изучить, и написать большую энциклопедию. Дал бы названия всем водорослям и подводным травам; нарисовал бы каждое…

— Отчасти понимаю тебя, — отозвался Сотэр. — Но вместо любования будь добр, поищи там что-нибудь съестное.

— Правильно, время даром не теряйте, — сказала Киния. — Я тоже отправляюсь на поиски еды.

Вопреки обыкновению, очередную похищенную жертву вампирша и призрак не запытали в укромной стороне, а притащили прямо к стоянке.

— Уна, как ты могла так просчитаться! — ругалась Киния.

— Да будь они неладны — эти призраки! — обидчиво отвечала Уна. — Кто ж знал, что им поручат дозор в таком месте!

Вампирша вела за собой девушку — по виду не старше Сотэра и Атти. Во рту торчал кляп, руки связанны. Она была в полном сознании; видно, у похитителей не нашлось времени даже на простенькое одурманивающее заклятье или же их прервали перед началом ритуала.

Слушай, Сотэр! — вампирша грубо бросила девушку на камни. — Нас обнаружили, и пустили теневых гончих по следу. Через час-другой они будут здесь. Надо сделать дело как можно скорее, а потому на сей раз обойдёмся без пререканий.

Несчастная испугано поглядывала из-под растрёпанной чёлки. Но когда присмотрелась к взломщикам, и распознала живых, — которые не просто свободны, но ещё и при оружии — к страху прибавилось удивление. Эти живые настолько дерзкие, что в присутствии Высшей нежити стоят прямо и не потупившись!

— П-пощадите, — слетело с губ девушки.

Она говорила на родном для взломщиков языке, хоть и со странноватым говором. Девушка не обращалась к кому-то конкретному в этой странной компании, но взгляд остановила на Сотэре, заметив на его лице обеспокоенность.

— Я знаю, ты не одобряешь этого, не хочешь видеть, и тому подобное, — в голосе Кинии всё больше звучало нетерпение, — Короче, ступай сразу куда-нибудь вон за ту скалу.

Однако до тех пор, пока Сотэр стоял рядом, вампирша не садилась на жертву. Для порядка выдержав небольшую паузу, и будто бы смирившись, паладин побрёл прочь. Как он и ожидал, эльфы увязались за ним.

— Жаль, что просто девица, а не беременная на позднем сроке, — услыхал Сотэр ворчание Уны. — Хотя юные и чистые тоже вкусны из-за того, что отчаянно не хотят принимать смерть. Их горячая воля борется до последнего.

— П-п-щадите…

Когда взломщики отошли на сотню шагов, Сотэр отцепил ножны и осмотрелся. Эльфы насторожились, видя суетливость паладина. Он не нашёл поверхности, на которой можно писать — вокруг всё усыпано только крупными камнями. Со стороны привала донесся мучительный хрип, смешанный с рыданием — Высшая нежить начала пиршество.

Вистра протянула руку к плечу напряжённого паладина, желая хоть немного смягчить его гнев. Но Сотэр резко обернулся, и Вистра отшатнулась — его лицо перекосила не сдерживаемая ярость.

— Сейчас, — процедил сквозь зубы паладин.

— Что с-сейчас? — растерялась эльфийка.

— Вы знаете…

— Но… — осознав, к чему клонится дело, Атти хотел поспорить, однако боялся, что слова донесутся до чувствительных ушей госпожи.

Так и не выдавив и слова, эльф суматошно размахивал руками, всем своим видом призывая Сотэра одуматься.

— Вода тут есть, — сказал паладин, отметая молчаливые возражения Атти. — Сейчас. В одиночку, если придётся… «Прах».

От последнего слова у Вистры и Атти перехватило дыхание. Сотэр уверенным шагом поспешил на стоянку, не заботясь о том, следуют ли за ним эльфы или нет. Вистра последовала, но ради попытки остановить юношу. Она обогнала его и преградила путь. Сотэр бесцеремонно оттолкнул Вистру. А затем выхватил меч. Лязг извлекаемой из ножен стали так громко резанул по ушам взломщиков, что не было сомнений — услышит и Киния.

Добежав до стоянки Сотэр не выкрикивал обвинений, как того ожидали эльфы.

— Госпожа!.. Госпожа! Погоня!

Он застал Кинию сидящей на обнажённой девушке. Порванные лохмотья лежали рядом. Сотэр видел только её ноги, неистово ёрзающие по острым камням, так что кожа от пяток до бёдер была в ссадинах и царапинах. А вот Уна не показывалась.

— Враг здесь! — Сотэр бежал к вампирше. — Госпожа!

До неё оставалось всего два десятка шагов. Но Киния сама сократила расстояние за мгновение ока. Паладин встал как вкопанный, и скосил взгляд на окровавленный кинжал, который вампирша приложила к его шее.

— Какой ещё враг?! — Киния широко раскрыла рот, так что Сотэр отчётливо видел её клыки — так близко к своему лицу.

— Враг! — выпалил паладин. — Тот самый…

Через плечо вампирши Сотэр рассмотрел израненную девушку. Её грудь и шея алели от крови, сочившейся из надрезов у ключиц.

Послышались шаги подбегающих эльфов.

— Назови, каких врагов ты видел и где!

Вампирша плотнее прижала лезвие к шее. «Она не верит, — понял Сотэр, вместе с обычным уколом от острия ощущая укол страха». И стоит вампирша так близко, что не поднять меча для защиты.

— Госпожа! — а это уже голос Атти. — Теневые гончие!

«Он всё же решился, — вторая вещь, которую понял Сотэр». Новый прилив уверенности смыл не успевший разрастись страх.

— Их несколько штук! — добавила подоспевшая Вистра.

Только после предупреждения эльфийки вампирша убрала кинжал, и отступила от паладина на пару шагов.

Тогда он ударил. Не зажигая меча, наотмашь.

Клинок врезался в лезвие кинжала, выставленного Кинией. Но паладин и не надеялся нанести рану таким детским ударом. Заставив вампиршу отвлечься на меч, Сотэр рванул вперёд, и толкнул Кинию плечом. Она отшатнулась, теряя равновесие. Сущая мелочь, которая никак не помогла бы Сотэру. Не окажись позади Кинии водоём с обрывистым берегом. Замахав руками, вампирша плюхнулась в воду. Когда вынырнула, то оказалась по пояс в воде.

— Скотина! — гаркнула вампирша.

Она часто выдыхала, будто прочищая горло и лёгкие, хотя нежить не нуждается в воздухе.

— Ах ты тварь! — Киния отвела с лица смокшие пряди. — Да я тебе…

Договорить не успела, ощутив, как нечто плотно обхватывает и сжимает ноги по всей длине подобно цепям.

— Атти?! — вампирша бросила взгляд на колдующего друида.

Только ногами дело не ограничилось: подводные растения набросились на руки Кинии словно змеи. Они тугими петлями затянулись вокруг бледных кистей. Вампирша зарычала, и в этом звуке Атти угадал столь злобное обещание отомстить, что едва не сбился с удержания заклятья.

Но главная опасность для вампирши исходила не от эльфа. Сотэр зажигал магический свет вдоль клинка, и явно не для того, чтобы разить им воздух. Киния задёргала руками и ногами. С каждым рывком она получала чуть больше свободы — рвались плотные клубки подводных стеблей.

Однако вампирша не успевала. Чёрная сталь клинка уже ярко лучилась. Сотэр шагнул на край берега. Замахнулся, чтобы в прыжке рубануть по скованной госпоже. Рубануть насмерть…

Травяные путы спали в один миг, будто их разом подсекли невидимые лезвия. Не теряя ни секунды, Киния ударила по Сотэру магическим тараном в тот момент, когда он прыгнул. Его отбросило на несколько метров — туда, где полулежала окровавленная пленница. Над головой Кинии появилась Уна. Именно призрак развеяла чары Атти.

Сотэр с досадой и недоумением посмотрел на Вистру. По плану «Прах» волшебница должна огненным заклятьем если уж не спалить Уну, то хотя бы пресечь её попытки освободить госпожу. «Струсила?! — мелькнуло в голове Сотэра при виде эльфийки, которая в замешательстве переводила взор с живых на нежить, и обратно. — Неважно. Надо продолжать».

Киния выпрыгнула из воды, и приземлилась там, где лежал её меч. Как только пальцы стиснули рукоять, движения вампирши стали плавными, а ярость в глазах погасла, уступая место надменности. С этого момента Киния была убеждена, что целиком владеет ситуацией.

— Глупый щенок, — вампирша с ленцой помахивала клинком. — Убеждала тебя по-доброму. Пробовала решать споры разумным словом. Но с тобой это не работает. Что ж, в этот раз не отделаешься упрёками. Будет больно. О-очень больно… Вистра, пока я наказываю бешеного щенка, подпали-ка малость задницу Атти, чтобы больше не вмешивался. Но не переусердствуй. После он должен быть в состоянии идти… Вот так, Сотэр. Трое против двоих. У тебя нет шансов. Лучше сложи меч, и тогда наказание не будет столь строгим.

— Трое против двоих? — Сотэр покосился на Вистру.

— Естественно, дурачок, — кивнула вампирша под заливистый смех Уны. — Думал, я ничего не знаю о маленьком бунте, что ты затевал в песках Та-Мерита? Ты подстрекал соратников на бессмысленное восстание против меня. Однако ничто не укроется от взора Уны. И у Вистры хватило благоразумия, чтобы рассказать о заговоре.

— Вистра, — едва слышно произнёс Сотэр, чуть опустив меч.

— Мне жаль, — ещё тише прошептала эльфийка, избегая встречаться взглядом с юношей.

— Я знала о заговоре, Сотэр, — говорила Киния. — Но полагала, что взбунтуешься где-то между посвящением друида и порогом Источника. И рассчитывала поговорить с тобой по душам до того, как ты в своей глупости поднимешь на меня меч. Что ж, я переоценила твоё терпение, щенок. Ты навредил мне, соратникам, себе — всем! — оскалив зубы в самый неблагоприятный момент, когда о нашем присутствии известно и вокруг шарят ищейки Динксианга.

Киния понизила голос, в её тоне даже зазвучало что-то примирительное, похожее на понимание.

— Скажи, Сотэр, чего ты рассчитываешь добиться своим безрассудством? Допустим, вы с Атти справились бы со мной. Трудно поверить, но допустим. Что дальше? Куда вы пойдёте в мире, о котором почти ничего не знаете? Куда пойдёте в мире, где столько враждебных могучих существ, которые видят в вас только ходячую пищу? Где вы укроетесь и как будете жить дальше? Об этом ты подумал, когда подначивал соратников на бестолковый мятеж?..

Сотэр услыхал шорох от робких шагов девушки. «Несмотря на раны ещё может держаться на ногах, — подумал паладин. — Её нужно исцелить».

— Последний раз призываю: опусти меч, и чуть позже, когда уйдём от погони, поговорим… Девушка? Чёрт с ней, пытать не будем и убьём быстро… Ну?

Атти, поддаваясь внушениям Кинии, посмотрел на паладина со смятением: может, ещё не поздно остановиться?..

— Убьём быстро, говоришь? — переспросил Сотэр, когда дрожащая девушка спряталась за его спиной. — Говоришь, хотела разрешить все недосказанности словами?.. Ты с самого начала обманываешь. С самого детства пичкаешь нас гнусной ложью. Ты уже знаешь, что при посвящении у меня были видения. Но я не о всём успел сообщить Атти и… Вистре. Я не сказал, что узрел истинный катехизис.

Сотэр сделал ударение на слове «истинный».

— Ты извратила его! Выкинула из кодекса всё, что мешало твоим корыстным замыслам. Хотела использовать свет в тёмных злобных деяниях. Но я познал истину. Я знаю, что назначение паладинов — убивать таких чудовищ, как ТЫ!

Опешили все, даже Уна. Они не впервой свидетели того, как Сотэр перечит госпоже, причём с каждым спором всё увереннее. Однако это не шло ни в какое сравнение со столь дерзкими оскорбительными словами, которые юноша выкрикивал сейчас. Это было как удар молнии, казалось чем-то совершенно немыслимым. Эльфы втянули головы в плечи, ожидая не менее громогласного ответа госпожи. Но вампирша молча слушала, не меняясь в лице.

— И назначение паладинов — защищать таких, как она, — Сотэр отвёл свободную руку назад, коснувшись локтя похищенной. — В посвящении я видел картины прошлого, в котором вас, порождений мрака, презирали и гнали. Я узрел чудесный мир с зелёными лесами, которые простираются так далеко, что взором не охватить. Атти, если бы ты только видел и знал великолепие той природы! Которую уничтожила эта гниль!.. Я видел, как восходит солнце, как всю землю щедро одаряет теплом и светом. Но эти твари отняли у нас солнце!

На глаза Сотэра навернулись слёзы, хотя голос звенел как сталь, и слова эхом неслись меж скал.

— Я видел, каким был орден паладинов до того, как ВЫ испоганили святую землю! И почувствовал себя так, будто… не землю перепахали, а моё тело резали на куски! Словно меня оплевали, кололи, топтали, жгли, травили и прокляли проклятые! Я всем своим существом впитал боль осквернённой святыни!

Он бил себя в грудь, а между тем меч разгорался как никогда ярко, так что на клинок уже невозможно было посмотреть без рези в глазах. Огромная сила скапливалась в нём, и с этого момента Киния поняла, что дело приобретает уже не просто серьёзный оборот, а по-настоящему опасный для неё — высшего вампира, прошедшего через десятки битв. Мускулы на лице Кинии дрогнули, на выражение надменности легли тени злости, изумления и обиды. Даже самые грубые слова Вейлина не задевали её чёрное сердце настолько.

— Спрашиваешь, что будем делать, когда сбросим твоё ярмо… Может, пойдём к Источнику, который ты хочешь осквернить и выжрать, как делаешь это со всем, к чему прикасаешься нечестивыми руками. И найдём там силу для борьбы с нежитью. А может, и нет. Не знаю. Тебя это уже не касается. Точно знаю только одно: я последний паладин, и я наконец принесу в этот мир справедливость и свет, которых он был лишён десятилетиями по вашей порочной воле.

Пока лилась речь Сотэра, он ощущал, как лёгкость наполняет тело, словно освобождая его от невидимых оков. Душу согревало блаженство, причудливо и равновесно соседствуя с праведным гневом и скорбью по погибшему миру. С каждой высказанной правдой, которую Сотэр старательно прятал после видений, он испытывал что-то похожее на очищение. Больше не нужно скрывать наболевшее. Не надо лицемерить. Он по-настоящему свободен. И больше не вернётся во тьму притворства.

— Хватит твоих речей. Ты достаточно наговорила обмана, достаточно сквернословила. Для тебя время слов прошло, Киния Ковентина…

Она совершила вампирский рывок — самый быстрый, на какой только была способна. Ещё в начале тирады вампирша прикинула, как одним движением повалит зарвавшегося паладина на спину, и ударом выбьет меч из руки.

Но клинок Кинии сшибся с освящённым клинком Сотэра. Он блокировал удар с той скоростью и силой, что ничуть не уступала возможностям высших вампиров. И сам ответил молниеносным контрударом, которого Киния никак не ожидала от вроде бы со всех сторон знакомого воспитанника. Вампирша отразила атаку в последний момент, но была отброшена.

Изумлённые свидетели этого первого столкновения поняли, что исход противостояния не такой уж и предсказуемый. После короткой паузы противники повторно скрестили мечи.