Противотанкист. Книга 4. Минометчики

Глава 9

Через несколько минут, в нашу сторону с опушки леса отправилась делегация, состоящая из пяти человек. Делегация растянулась в цепь и наступала на нас лёгкой трусцой. Впереди, «на лихом коне», гарцевала до боли знакомая морда лица, так что устраивать перестрелку не стали, а просто кричу.

— Стой. Кто идёт? Пароль. — Цепь замерла, а старший ответил.

— Москва. Отзыв. — Оригинально, ничего не скажешь.

— Архангельск. — Кричу от балды первое, что пришло мне на ум. Тебе на Ка.

— Не правильно.

— Мишаня, хватит дурака валять. Не хочешь в города играть, так и скажи. Откуда мне ваши пароли знать? Я только с передовой.

— Никола?.. Ты что ли?

— Нет, блин, тень отца Гамлета. Мы сейчас выходим, вы только стрелять не вздумайте. А то тут два придурка, устроили войну блин, так мою шапку… напугали, что она до сих пор трясётся.

— Выходите, мы стрелять не будем, а придуркам не из чего.

— Тогда ладно, мы зараз. — Выбираемся из окопа и быстрым шагом идём к своим. Оружие на ремне, а на ломик я опираюсь как на посох.

— Чё стоим? Кого ждём? Обниматься потом будем. А сейчас валим отсюда, пока мины не прилетели. — Говорю я, проходя мимо встречающих.

— Так пост надо выставить… — Мишкины слова прерывает до боли в ушах узнаваемый свист.

— Бегом!!! — Ору что есть мочи и изо всех сил бегу на опушку. Не факт, что по нам, но другой толпы идиотов, я здесь не наблюдал. Изображать из себя бегущую мишень, пришлось недолго. Через сто метров начинался лес, так что скрывшись с глаз корректировщиков, поворачиваю вправо, и ещё через сотню шагов останавливаюсь перевести дух. Мины рвались точно в том месте, где мы вбежали в лес, накрывая приличную площадь, как на опушке, так и в глубине. Опять чуйка сработала. Хотя это не чуйка, а трезвый расчёт. Будь я сам на месте этого фрица, не за что бы, не прозевал такую толпу ротозеев. Вот он и не упустил свой шанс. Ну, и я тоже. Только у меня, а точнее у нас, мотивация посерьёзней.

После спринтерского забега с препятствиями, да ещё по пересечённой местности, требовалось трошки отдохнуть. Да и портянки перемотать не мешало бы. Валенки конечно незаменимая вещь для зимы, но бегать в них, да ещё быстро, то ещё удовольствие. Сначала отдышались, потом пообнимались с другом Мишаней, переобулись, ну и как водится, присели перекурить. После удачной ретирады вроде никто не отстал, так что завязываю непринуждённый разговор.

— Миш, я не понял, а куда вы такой организованной толпой ломились? Ларька с пивом я поблизости не обнаружил.

— Боевое охранение выставлять, пообедали и пошли. Правда, по пути встретили кое-кого напужанного, вот они за нами и увязались, пришлось проводить, а то без няньки никак не могут.

— Так эти двое вояк не твои, что ли?

— С чего ты взял? Нет, конечно. Мы увидели, что на высоте что-то неладное творится, вот и решили подстраховаться. Наши-то огневые рядом с дорогой, а пехоты впереди с гулькин… клюв.

— Ясно всё. Так это твои, дзоты загасили?

— Я по левому стрелял. Попал хоть?

— Точно в амбразуру. Пулемёт испортил и всю обслугу к ногтю, как вшей. — Мишка зарделся.

— Наводчик, молодой совсем, да ещё ночь, вот и пришлось самому к прицелу встать.

— Талант не пропьёшь, что тут скажешь. Молоток. А ты наших, миномётчиков случайно не видел?

— Видел, и не случайно. Они недалеко от нас новые огневые копают. А то вашу основную позицию немцы накрыли. Да и сейчас иногда в ту сторону постреливают.

— Да ты что⁉ Потери большие?

— Нет. Встретил тут нашего общего знакомого — Иннокентия. Он сказал, что успели собраться и отойти, буквально за несколько минут до начала обстрела.

— Так, где ты говоришь, наши окапываются?

— Выйдешь к дороге, дойдёшь до её пересечения с оврагом. Вот справа в овраге и ищи.

— Понял. Ты сейчас куда?

— Я же говорю, боевое охранение надо выставить.

— Тогда до встречи. А до окопов пехоты прямо отсюда доберётесь, а там вдоль позиций в нужную вам сторону хоть на пузе, хоть короткими перебежками… Ну, да не мне тебя учить. А этим Вильгельмам Тэллям передай, что винтовки их на месте, а командир батальона жив, правда, ранен. И если они будут по немцам так же «метко» стрелять как по своим, то долго не проживут. — Говорю не столько для Мишки, сколько для «ворошиловских стрелков».

Миномётный обстрел к тому времени уже закончился, поэтому идём лесом на свои старые позиции. Хотелось своими глазами посмотреть, что там произошло, да и вещички свои забрать, если они там остались. Дошли быстро, так как чисто интуитивно я свернул в нужную сторону, когда мы убегали от обстрела. Да уж, картина перед нами открылась не весёлая. Не узнай я раньше, что всё обошлось благополучно, подумал бы о плохом. Огневая была перекопана вдоль и поперёк разрывами артиллерийских снарядов, и хотя калибр в три дюйма не самый большой, но и этого хватило с лихвой. То, что из себя представляют позиции артиллерии после контрбатарейной стрельбы, я видел неоднократно, поэтому мог только радоваться тому, что наши вовремя смылись. Небольшие воронки изрыли как склоны оврага, так и его дно вместе с окопами. Пахло свежей землёй и сгоревшим тротилом.

Долго задерживаться в этом месте не стали, а откопав вход в свою землянку, забрали вещмешки с личными вещами, шинели и потопали искать своих. С направлением я определился по компасу, так что идём на северо-восток, опять-таки лесом. До дороги мы не дошли, так как овраг попался нам раньше. Точнее сначала мы услышали звуки от работы «траншейного экскаватора», голоса, ну и мат, без которого не обходится ни одна тяжёлая работа. Скорректировали свой курс и вышли на позиции минроты. Нарваться на немцев мы не боялись, так как шахматисты выражались на русском командном, не все конечно, некоторые матерились с акцентом, но по-русски. Пока подбирались ближе, невольно подслушали один разговор. Специально замедляем шаг, чтобы дослушать до конца.

— Ну, и бестолковый ты Махмудка. Это ж надо было догадаться и пролюбить лом. Как бы он нам сейчас пригодился. — С удивлением узнаю голос Гусева.

— А чего сразу Махмудка, моя и так многа несла. Лопата, винтовка, да ещё пустая коробка. — Оправдывался Рафиков.

— И на кой буй тебе эта пустая тара сдалась. К старшине подлизаться захотел? А мы вьюки с миномётом тащили, оружие, да ещё всё остальное. Вот и долби сейчас мёрзлую землю лопатой.

— Э Гюсь. Ты совсем оборзел? Моя вообще копать не обязан. Моя на коне должен ездить.

— Я вот тебе сейчас такого гуся покажу! Пер…бу банником поперёк спины, мигом и копать научишься и говорить правильно. — Ай да Вася! Ай да логопед! И это после первого настоящего боя. А что будет после второго? Ладно, пожалуй, пора вмешаться, а то на одного Рафика меньше станет.

— Что за шум, а драки нет? — Аккуратно спускаясь по склону, спрашиваю я.

— Командира?

— Товарищ сержант? Живой⁈ — Если в возгласе Махмуда прозвучало только удивление, то Вася ещё и искренне обрадовался.

— А кто сказал, что я мёртвый?

— Никто. Но на высоте так стреляли… А потом тишина. Вот я и подумал… — Замялся Гусев.

— Не дрейфь Вася, меня не убьют. Во всяком случае, пока ты луну с неба не сковырнёшь. — Поняв, что я прикалываюсь, боец заулыбался.

— А это тебе, Рафик. — Втыкаю я лом возле его ног. — Работай аккуратно, но сильно. Инструмент заслуженный. Когда закончишь, сделаешь на нём десяток зарубок. Именно столько немецких касок об него ударилось.

— Командира, а чем зарюбка делать?

— Можешь топором, а можешь немецким штыком, они у них всё равно тупые. Ладно, бойцы, работайте дальше, а мы пойдём, командованию доложимся. Кстати, где оно? И где все остальные?

— Там, ближе к дороге. — Показывает Вася рукой. Уходим в указанном направлении, по свеженатоптанной в снегу тропке.

Основные позиции и установленные на них миномёты, мы нашли, пройдя метров пятьдесят по дну оврага. Я доложил ротному о прибытии, и в двух словах рассказал про бои на высотке. Лейтенант выслушал меня и отпустил со словами.

— Подойдите к старшине товарищ сержант, у него расход на вас оставлен, пообедаете и отдыхайте. Мин всё равно сегодня не будет, ровики для миномётов готовы, осталось только землянки выкопать, но этим уже завтра займёмся.

Старшину находим неподалёку и, получив по котелку с холодной кашей, а также по сто грамм наркомовских, идём к небольшому костерку, где и устраиваемся для приёма пищи. Жрать хотелось очень сильно, поэтому водку сливаем в Федину фляжку, один котелок ставим к огню, а из второго едим. Первую порцию проглотили быстро, практически не чувствуя вкуса. Хорошо хоть запить было чем. Чай не чай, но горячая, чуть сладковатая жидкость, помогла не подавиться. Второй котелок с кашей поглощали уже более размеренно. Перемешали, добавили кетчупа, перца и майонеза и продолжили наслаждаться неповторимым вкусом пшеничной каши. К сожалению никаких приправ не было, поэтому просто перемешали. Но видимо какой-то жир всё же растопился, и варево показалось немного вкуснее. Нам достались остатки как завтрака, так и обеда, и если на завтрак была просто пшёнка, то на обед пшёнка с тушёнкой. Вот всё это и смешали в одной посудине, ещё до нашего прихода. Хлеба тоже не было, видимо кто-то посчитал, что нехрен хлеб с хлебом есть, но два практически полных котелка на двоих, это всё-таки много, так что утробу мы набили. После сытного обеда, по закону Архимеда… Полагалось покурить и поспать, чем я и намеревался заняться в ближайшее время, не нарушать же закон. Но для начала требовалось разыскать и чем-нибудь озадачить личный состав, на данный момент, хотя бы заслуженным отдыхом.