Мертвая зона

Глава 13 Independance Day

Толпа провожала машину несколько километров, производя столько шума и так откровенно наплевав на свою безопасность, что Леха начал дергаться. Нарушив радиомолчание, он вызвал Ломакина и попросил сказать Майку, чтобы тот сделал что-нибудь, пока из зоны не прилетело. Минут через десять подъехали и загородили улицу мобильные патрули «Черных Топоров». Леха высунулся, помахал людям на прощанье, заставил «Избушку» раскланяться и пошел дальше один. Грохот импровизированных тамтамов и хоровое пение удалось приглушить только закрыв люки. В кабине автоматически включился климат-контроль и быстро посвежело. Воистину не было бы счастья, да несчастье помогло: впервые за последние двое суток Лехе досталось подышать чистым и охлажденным воздухом.

Несмотря на «афроремонт», в машине оказалось уютно. В основном благодаря умиротворяющей звуковой картине: урчанию силовой установки и пыхтению ходовой части. Тот самый «фирменный звук, от которого у покупателя раскрывается кошелек». БШМ-К была чем угодно, только не консервной банкой, и дарила недоступную рядовому шагоходу иллюзию увесистой надежности, едва ли не танковой. Увы, иллюзию: пушки варзоны разберут «Избушку» на запчасти. Конечно, она успеет плюнуть огнем в ответ, но это слабое утешение для пилота, влюбленного в свою машину.

Леха старался заново не влюбляться.

И не бояться.

Не получалось ни то, ни другое.

Он сразу загнал «Избушку» на улицу, где стоял Разрушитель, и пустил машину трусцой, полагая, что так будет вернее: уж стрельнут, значит, стрельнут. От ракет отобьемся, а с пушечным огнем тактика простая: газ до отказа и рывок до ближайшего перекрестка.

Лишь бы не Йоба.

Про Йобу он как-то забыл. «Избушка» наверняка услышит выстрел, но сколько останется секунд в запасе? И если рвать вперед – не забежит ли машина точно под снаряд?

О том, что можно самому попытаться выпрыгнуть и нырнуть в ближайшее подвальное окно, Леха даже не думал. Он провел в шагоходе едва полчаса и ведь сам не заметил, как слился с ним, сроднился. И это – сидя в дурацкой кабине с обивкой из красного бархата и имитацией звездного неба на потолке. Ай да «Избушка». Уникальная машина.

Черт побери, да она и есть уникальная, именно так. Ее беречь надо! В музей поставить! А не гонять по боевым заданиям…

Пробегая мимо Разрушителя, он кивнул ему, как старому знакомому. Еще один экзот и уникум. Его история наверняка не менее интересна, чем у Йобы, но Леха вдруг поймал себя на том, что не хочет ее знать. Какими бы своеобразными типами, мягко говоря, ни были «Ландскнехты», они выглядели в конфликте пострадавшей стороной, и у Лехи худо-бедно получалось сочувствовать им, не говоря уж об оставшейся на страже города Йобе и ее хозяйке. А как трудились над Разрушителем светлые головы и золотые руки «Кибернетики» – это их злодейские дела, которые нормальных людей не трогают. Поверженный Разрушитель – сам по себе, а нехорошие господа, создавшие его, тоже сами по себе, и черт с ними. Инфантильная позиция и наивная; чистая психологическая защита, но уж какая есть.

– ТРЕВОГА! ХИМИЧЕСКАЯ ОПАСНОСТЬ!

Не будь Леха пристегнут к креслу, он бы из него точно выпал.

– СВИНЬИ!!!

Трясущимися руками он полез в настройки и сбросил лишние флажки, а когда поднял глаза, обливаясь холодным потом и тяжело дыша, «Избушка» уже сошла с асфальта, миновала границу варзоны и бодро трусила вверх по склону, петляя между обломками разбитых дронов.

Свиньи мирно паслись, не проявляя к машине особого интереса.

Боевые роботы Абуджи тоже не волновались на ее счет.

Повезло со свиньями, а то бы впустую нервничал, – подумал Леха, утирая пот со лба. И сам посмеялся над собой: ведь чуть не помер от испуга по вине пятнистых хрюшек, но это не считается, ага.

Через десять минут он перевел машину на электрический ход. Производя минимум шума, то есть, лязгая ступнями, пыхтя гидравликой и жужжа электрикой – в сравнении, допустим, с танком это вообще какие-то отрицательные децибелы, – «Избушка» шла по «Бизнес-Району». Леха очень приблизительно догадывался, что за маршрут выбрала Элис, и не надеялся легко на него выйти, тем более, по следам. Уж чего, а следов тут хватало разных. И металлических обломков. Некоторые распознавались сразу, некоторые вовсе нет. Часто и помногу лежали на перекрестках детали старых бронемашин. Реже – куски современных дронов без тактических знаков и серийных номеров. И ни одной запчасти от шагоходов.

Еще несколько минут – и Леха увидел сразу три мертвых «Железных Всадника».

Один лежал ничком под стеной бизнес-центра, безвольно вытянув лапы, с характерно помятым боевым модулем, даже стволы пушек загнулись. Диагноз ясен: врезался в стену на большой скорости, пропахал по ней носом, упал. Люк кокпита открыт уже после падения, а где пилот… А вон останки. Леха зажмурился. У пилота не хватало нижней половины, снарядом оторвало. Выбрался… и не выбрался.

Второй Type-X был весь поломан и измят, и Леха с некоторой натяжкой смог представить, как беднягу угораздило: кажется, ему под ноги бросила снаряд Йоба. Шагоход налетел и на ударную волну, и на волну обломков асфальта. Пилот остался в машине. По-хорошему, надо выйти посмотреть, что с ним, и хотя бы забрать жетон, но насчет «выйти» проблема: убить могут, ты же не белая девушка.

Возле третьей машины Леха стоял несколько минут, пытаясь сообразить, верно ли он понимает случившееся. Эх, сюда бы Ломакина или Смита… Этому шагоходу, похоже, метко отстрелили ногу на бегу. Но почему сзади? Нет, всякое бывает… Судя по следам копоти, машина катапультировала пилота. Куда? Парашюта нигде в поле зрения нет.

– Элис! – позвал Леха и закашлялся, то ли от стеснения, то ли просто в горле пересохло. – Элис!

Интуиция подсказывала: это теперь надолго. Если Элис уцелела, он найдет ее в районе Миллениум Парка, где-нибудь возле «Хилтона». Но как ответственный спасатель, Леха не побежит туда стремглав, а будет идти не спеша, внимательно исследуя местность и регулярно подавая звуковые сигналы. Потому что Элис может оказаться где угодно.

А вдруг она на крыше вон того отеля лежит со сломанной ногой? Да запросто. Короче, задача дня – кричать и прислушиваться, снова кричать и прислушиваться, микрофоны на максимум.

Хотя, искать девицу надо там, где сейчас Йоба, ну это же очевидно.

– Элис! – позвал Леха и тронул машину вперед.

– Смотри, как она может! – крикнула Элис. – Я делаю вот так… А она вот так! А теперь сюда – а она туда!

Огромная боевая машина, перебирая четырьмя ногами и шевеля гусеницами, приплясывала на месте.

Где-то я это уже видел, – подумал Леха. Ничего себе фестиваль самодеятельного творчества на развалинах Абуджи. Танцы народов мира.

Что тут скажешь, какой народ, такие и танцы.

– Я только не могу подобрать команду, чтобы она открыла люки!

– Главное, не скомандуй, чтобы она стрельнула мне в лоб! А открывалка для люков у меня есть. Вот только как ее тебе…

Леха встал на кресло, высунул наружу руку и нащупал на башне одну из нитей кабеля. Втянул ее в кабину, привязал пилу, выбросил инструмент за борт и начал травить кабель, надеясь, что груз не сорвется.

– Ух ты! – восхитилась Элис. – Алмазная цепь?!

– Это Африка, детка!

– У тебя запись включена? Сделай несколько общих планов и несколько крупных.

Она закинула пилу на плечо и встала в картинной позе на фоне Йобы, уперев свободную руку в бок. Потом влезла на платформу. Потом на ствол. На крышу рубки.

– Ты бы взял свои камеры и поснимал как следует! Что за оптика на твоем олдтаймере, наверняка мутное старье…

– Да я боюсь выглянуть! У меня гендер неподходящий, если ты забыла!

– Это неудачно вышло, – серьезно сказала Элис. – Ну, тогда я пилю? А как она включается…

– Цель с запада! Наземная одиночная.

– Пилить-то все равно надо… А ты давай, работай, я в тебя верю.

Леха развернул машину, выкрутил оптику до предела и облегченно вздохнул. По проспекту катился дрон-разведчик, а на нем сидела знакомая тонкая фигурка.

– Отставить пилить! – сказал Леха.

– Раскомандовался, – буркнула Элис.

– Это Великая Мать!

– Не поверишь, я догадалась.

– Отставить! – рявкнула Вик издали так, что даже Леха у себя в башне расслышал.

– Ну-у, собралось командиров на мою голову… – Элис уселась на край рубки.

Дрон объехал «Избушку» и остановился. Первым делом Вик придирчиво оглядела Йобу – вдруг ее попортили, – потом бросила критический взгляд на Элис и наконец заинтересовалась бесформенной копной проводов с лапками и пушками.

– Снятся ли рыцарям электрические кони? – спросила она. – И кто он, наш рыцарь? Неужто сам несравненный Пасечник?

– Да так, один ненормальный русский, – Элис неуверенно пожала плечами. Услышать о Пасечнике, это было явно не то, чего она ждала.

– Герой! – крикнула Вик. – Выходи!

– Ты уверена?

– Давай-давай!

Леха выбрался на башню, попытался отыскать под кабелями десантные скобы, неловко сполз по ним вниз, естественно, на полпути сорвался – и рухнул под ноги Вик, сжимая в руке оборванную прядь.

– Герой, – повторила та, глядя, как опозорившийся рыцарь встает и отряхивается.

– Это ты меня спасла? – бросила Элис сверху.

– Ты слезай с моей машины, звезда «Плейбоя». Что ты там собралась пилить?

– Люк конечно, – Элис легко спрыгнула с рубки и встала перед Вик, оказавшись выше на голову и шире размера на четыре, не говоря уже про бюст. Пилу она сунула Лехе.

– Зачем? Йоба тебя не тронула, и ты ее не трогай.

– Ну, мы думали…

– Ах, вы думали?! – Вик резко повернулась к Лехе. – Значит, вы?! О-о, смотрю, ты наконец получил по наглой морде! Это она тебя приложила?

– Это ты, – Леха воровато спрятал пилу за спину.

– Правда, что ли? – Вик звонко рассмеялась. – Ну, извини.

Элис поглядела на Леху с интересом.

– Везде успел, – сказала она.

– Так-так, с этого места поподробнее, – попросила Вик.

– Да не нужен он мне даром! – отмахнулась Элис. – Забирай.

– Я не могу, – сказала Вик просто. – Мне жить осталось буквально отсюда до завтра. А этот балбес вообще другую любит какую-то. Эскобарскую собаку, прикинь. Зоофил.

– Ничего себе, – протянула Элис, и впервые за весь этот дурацкий разговор Леха расслышал в ее голосе абсолютно серьезные нотки. – А я ему трусы подарила.

Теперь посерьезнела Вик. Леха назвал бы это «опасно нахмурилась».

– Про Эскобар – откуда?.. – быстро вклинился он, пока обстановка не накалилась совсем.

– Лоренцо попался. Твои приятели, – Вик кивнула на «Избушку», – встретили его на дороге в Лагос, когда ехали сюда. Не знаю, чего он им наговорил, но его кинули в багажник, привезли назад и отдали Муделе лично в руки. Со словами: «Кажется, ты потерял своего любимого резидента ЦРУ!» Теперь этот подарочек, чтоб ему пусто было, сидит у нас в гостиной, запивает стресс коньяком из горла и болтает без умолку… В том числе и про твою интимную жизнь.

– Каюсь, приложил руку к его возвращению, пусть и косвенно, – сказал Леха.

– Да ты вообще… Джеймс Бонд. Такой же везунчик и такой же бабник. Кстати, помню я эту твою собаку, ходила она тут. Думала небось, самая хитрая, не подставилась под камеру ни разу… Ага, щас. У меня камер много. Ну, девчонка симпатичная, – неохотно признала Вик. – Понимаю твои чувства. Но и ты должен понимать, что ее такой вырастили – кружить головы прежде чем откусывать их. Или чего там она откусит… Что в рот попало. Короче, это химия. И немного еще физика. А главное, ты разберись, кому псина нынче служит. И между прочим, воровать – некрасиво!

– Отойдем на минутку, – попросил Леха.

– Идите-идите, – сказала Элис. – Я без пилы не опасная.

Вик наградила ее убийственным взглядом, но все-таки ушла с Лехой за «Избушку».

– Просто хочу разобраться, – сказал он. – Она знала твой код, или взломала его, или что?

– Она повесила систему. Отплясывала перед несчастной Йобой битый час. Классическая DoS-атака, насыщение полосы пропускания. Я и не думала, что так можно. Поэтому и ПВО заглохла, потому что повисло все. Мы тут целую ночь были голые вообще, ни один робот не шевелился. Не вздумай рассказать кому-нибудь. Ну, я эту дырку закрою…

– Хм. Понятно, что ничего не понятно. Тогда еще вопрос, совсем деликатный, заранее извини. Насчет белых девушек, которые ходят в зону, как к себе домой. Ты уверена, что это была твоя идея?

– Я конечно наркоманка, но… – начала Вик.

– Не прикидывайся. Кто тебя попросил?

– А еще раз по морде?

– Но ведь кто-то попросил? Человек не отсюда, а из… большого мира.

– Откуда такие идеи? – спросила Вик, чуть склонив голову на бок и притопывая ногой.

Леха молча ткнул пилой в ту сторону, где осталась Элис.

Проследил за взглядом Вик и положил инструмент на асфальт от греха подальше.

– Очень уж все совпало, – сказал он. – А у нее мама богатая и за дочку волнуется.

– А почему именно в ней причина? А если в твоей любимой собаке? И заметь, я не интересуюсь, кто тебя попросил задать мне такой вопрос, и что за это пообещал. Хотя надо бы.

– Я сам по себе. А насчет Рамоны…

– Ах, она у нас Рамона!

– Если причина в ней, тогда все проще. Я очень надеюсь, что она была здесь по заданию «Риддеркрафт», и теперь эта история кончена. И ты свободна.

– В каком смысле? – Вик задрала брови.

– Ты больше не хранитель «батарейки». Можешь сесть с нами в машину и уехать.

– Погоди… – Вик помотала головой. – Куда? Зачем?

– Давай проверим твой диагноз в Европе. Если останешься здесь – упустишь этот шанс. Ты могла уйти в ремиссию. А может, у тебя вовсе не онкология. Не раздумывай, так просто надо сделать. Просто надо. Поехали! – Леха протянул ей руку.

А Вик отступила на шаг назад.

– Ты не понимаешь, – сказала она.

– Ну, начинается!

– Нет. Ты, правда, не понимаешь. Дорогой мой рыцарь, герой и все такое, я вот этой рукой убила двадцать два человека. Тяжелым предметом по голове. Меня в Европе не диагноз ждет, а приговор. Можно я кончу свои дни на воле, а не в тюремной больнице? И вообще… – она выглянула из-за «Избушки» чтобы посмотреть, как там Йоба, не обижают ли девочку. – Ну как я их брошу?

– Двадцать два… – пробормотал Леха. – Когда успела…

– Да живы твои семеро, живы, не бойся. Отдам я их доктору, все равно уже никуда не годятся… Ты считаешь покойников не с той стороны. Первым был бедняга Барни. Чтобы вышло красиво и символично, жениться на Великой Матери э-э… физически должен только белый. Муделе, понимаешь ли, изрядный эстет.

– О, Господи, – Леха вздохнул. – Мне почти физически больно такое слышать. Как вообще… Замолить вину перед тобой за весь род мужской… За весь этот идиотизм… Нет, чушь несу какую-то.

– Да ладно, ты мог расплатиться натурой, – сообщила Вик безмятежно. – Тебя же одобрили.

– Одобрили…

– Двадцать третьим.

– О, Господи, – повторил Леха.

– Правда, когда мы познакомились ближе, я решила оставить тебя себе.

– Бли-ин…

– Нет, послушайте, он еще недоволен! Я нарушила все правила, явилась к Муделе в дни его размышлений, и сказала, что ты останешься с нами. А Муделе захотел устроить смотрины. Если бы ты не полез на гору, пришлось бы послать тебя туда. Переговоры на самом верху, ха-ха…

Леха сник.

– Интересно, от меня хоть что-то зависело в этом проклятом городе? Или я только летал в ту сторону, куда пинали?

Вик невесело усмехнулась.

– Забыл, что я говорила про режиссера этого спектакля? Мы все внутри большой игры. Забудь про свободу воли и прочую такую фигню. Просто живи, пока живется.

– Но… Наверное если каждый на своем месте сделает что-то хорошее… – вяло пробормотал Леха.

– Конечно. Например, ты можешь уехать, пока я в силах тебя отпустить, – очень тихо сказала Вик и пошла назад, к Йобе.

Элис стояла, небрежно облокотившись на одну из четырех ног самоходки и сложив руки на груди.

– Отвали от нее, – сказала Вик.

– Быстро вы, – сказала Элис. – Ну, хотя бы не подрались снова.

– Ничего у меня не выходит в Абудже, – бросил ей Леха. – Сколько ни хочу помочь – фигушки. Может, и правда место проклятое.

– А ты поезжай отсюда, – сказала Вик. – И чем скорее, тем лучше. Забирай эту помесь красавицы с чудовищем – и на восток. Не дайте себя поймать и не дайте задурить себе головы. Делайте то, что должны. У вас мало времени: пока все гады в непонятках и мешают друг другу, вам надо спасти город. Он не проклят. Это мы, наемники, прокляты. Это мы затащили в Абуджу свои проблемы. А она-то ничего. Она справится. Только не дайте ее разбомбить.

– Про наемников – хорошо сказано, – оценила Элис. – И ты, значит, хочешь, чтобы я остановила Агентство?

– А сумеешь?

Элис на миг задумалась.

– Они не отдадут регион. Но можно затормозить реновацию города. Спустить тему на тормозах. Моего ресурса хватит как раз на это.

– Хотя бы так. Городу нужна передышка, а дальше он сам… А ты – такая отчаянная, что против своих пойдешь? Наедешь на ооновскую структуру? Это смело. Не простят.

– Как раз настолько смело, чтобы… Ну, там свои расклады. Там все сложно. А если мой благородный порыв неправильно поймут… – Элис пожала плечами. – Уходить из бизнеса в политику можно по-разному.

– Ну… Удачи, что еще могу пожелать.

– Спасибо. Одного не понимаю. У вас под ногами лежит техники на немереные деньги. Почему вы не толкнули ее налево?

– Допустим, я помешала. Захотела сберечь машины для парней из Лимпопо.

– А они тут при чем?

– У них здесь «мусорный» контракт без подряда.

Элис поглядела на Леху. Тот показал глазами на «Избушку».

– С ума сойти! АТР скорее удавится, чем позволит этим красным…

– Значит, кто-то удавился. Или подавился деньгами.

– И ты на полном серьезе берегла шагоходы…

– Да, для этих красных, – сказала Вик. – Задолбал капитализм. Что-то имеешь против?

Элис озадаченно моргнула пару раз.

– Никак нет. Задача ясна, – сказала она.

Протянула Вик руку, и та не очень уверенно пожала ее.

– А теперь валите отсюда в темпе. Пока я не передумала. Я тут пока еще Великая Мать, и у меня характер, как известно, чистое дерьмо без малейшей примеси меда.

– Дай я хоть раз тебя поцелую, – пробормотал Леха. – Не на колени же перед тобой вставать, это слишком пафосно.

– Сентиментальный размазня, – сказала Вик.

Губы у нее были сухие и жесткие. Но все-таки не мертвые.

Последний раз Леха ее видел, когда оглянулся из башни на прощанье. Вик сидела к нему спиной на крыше рубки Йобы. Самоходка ползла в сторону «Хилтона», а ее хозяйка, судя по коротким равномерным взмахам рукой, швыряла за борт по одному жетоны покойников. Впрочем, Леха мог ошибиться.

Он взял управление и погнал машину на восток. «Избушка» уютно пыхтела на ходу, это было привычно и наполняло уверенностью, что теперь-то все образуется.

– Ты как думаешь, – спросила Элис из угла, где пристроилась, колени к подбородку, обняв их руками. – Обещанное – выполняем? Прямой эфир – и открытым текстом о том, как меня подставили? А потом про тайны Абуджи. Мне кажется… Я и слово дала, и это будет просто по-честному. Но без твоей помощи ничего не выйдет. Я временно с голыми руками и в бегах. Ты сейчас моя техподдержка и единственная надежда. Выручишь?

– Вик сказала умную вещь: не боишься идти против своих? Еще раз подставят, уже насмерть.

– Но я ей правду ответила! Я свои политические дивиденды в любом случае не упущу. Заодно город спасем. И вообще, так будет лучше для всех. Ну, кроме нее, но она не рассчитывает дожить. Хотя жаль. Очень сильная женщина. Ты мне расскажешь про нее потом?

– Непременно.

– Ты действительно влюблен в репликанта из эскобарского спецназа?

– Не совсем из спецназа, она прототип. Опытная модель.

– Ну и подружки у тебя!

– На себя посмотри, – бросил Леха. – Внимание, прыгаю.

«Избушка» с разбега вспрыгнула на шоссе, пересекла его, соскочила вниз и побежала дальше, оставляя гору Асо по левому борту.

– Я наименее экзотическая из всех, – уверенно сказала Элис. – Поэтому уместен и мой следующий вопрос, сугубо практический: что со связью? Где мы ее возьмем? И как сделаем так, чтобы нам ее не обрубили? Великая Мать права, времени в обрез, пока сволочи не очнулись и не начали работать на опережение. Я должна обрушиться как гром с ясного неба. И очень быстро. Иначе можно было и не воскрешать меня из мертвых…

Леха не глядя поднял крышку на подлокотнике кресла пилота.

На удачу. Ему не везло в Абудже просто хронически, но вдруг?

Сунул руку и нащупал телефон.

Не очень веря, достал его, поглядел… С ума сойти. Даже заряжен.

– Мы используем военную хитрость, – сказал он, нажимая кнопку. – Твоя техподдержка в моем лице позвонит в свою техподдержку. И если нам еще чуть-чуть повезет…

– Здравствуйте, вы позвонили в службу технической поддержки концерна «Рособоронтех» – мирового лидера по производству уникальных, не имеющих аналогов, вооружений. Ваш звонок очень важен для нас. Пожалуйста, оставайтесь на линии. Ваш номер в очереди – 23. Пожалуйста, не вешайте трубку. Вас обслужит первый освободившийся оператор. Прослушайте, пожалуйста, рекламное сообщение…

Леха хотел уже весело и зло выругаться, когда в трубке звонко щелкнуло, и новый голос заговорил по-русски.

– Здравствуйте, вас приветствует специалист по работе с клиентами Инга. Чем могу быть полезной?

Он едва не ляпнул: «Девушка, это Филимонов из Лимпопо!», но перехватило горло. Трудно стало дышать, потому что хотелось плакать. Из трубки говорила не просто девушка, возможно, искусственная. Это был голос Родины.

Родина поможет. Она такая. Да и куда ей деваться-то.

– Алексей Игоревич! – позвала Инга. – Как слышите меня, прием!

Леха откашлялся.

– Четко и ясно. Подождите минутку.

Повернулся к Элис, вопросительно глядевшей из угла.

– Все в порядке, – прошептал он.

«Избушка» почти миновала гору. Впереди, там, где раньше был кордон «Топоров», сейчас на обочине стоял «басик», а рядом все трое проводников, Смит и Пасечник. Они дружно махали ему, и Леха подумал, как забавно получится, очень по-здешнему, по-нигерийски, если взять да отвесить машине «архангелов» пинка железной лапой. Чтобы знали его доброту: мог ведь и стрельнуть из четырех стволов – за все хорошее. Уж потрепали ему нервы братья-разбойники.

Конечно, нет. На самом деле он рад их видеть. Он бы даже поболтал с ними. Увы, совсем нет времени. Ему надо дальше, туда, где стоят белые джипы и грузовик с трейлером.

– Инга, будьте добры, соедините меня…

Тут Леха осекся. С кем говорить-то? С пресс-службой концерна? Боже упаси, там групповой инфаркт обеспечен. Выйти на оперативного дежурного Института, доложить обстановку и ждать указаний? Пока Институт будет оценивать шансы и прогнозировать выгоду, день пройдет… Кого бы спросить, как вообще поступают в ситуации, когда надо орать на всю планету: «Люди, будьте бдительны!» Кто способен взвесить риски такого уровня, не боясь за свою шкуру и не трясясь за кресло? Кто знает всех, и кого знают все?

И кто твой друг, в конце концов.

А они у тебя есть, настоящие друзья?

Ни в Москве, ни позже на Кипре ты не завел их. Обстановка не располагала, да. Или твоя унылая физиономия?

Погоди, ведь ты сказал: у меня друзья только в Африке.

Разве это плохо? Это же прекрасно, черт побери.

– Алло, Инга, – позвал он. – Нужен выход на консульство России в Лимпопо… Прямой личный разговор с генеральным консулом Тёмкиным… Понял, жду.

Оглянулся на Элис и подмигнул ей.

Чуть повернув башню, помахал стволами и антенной людям на обочине.

И пошел вперед.