Мент. Одесса-мама. Книга 2

Глава 24

Осадить Фогеля у меня не получилось.

— Я пойду с вами, — твёрдо объявил он.

— Нет. Это может быть очень опасно.

— Господи, Георгий Олегович — вы серьёзно? Какую опасность могут представлять две девицы? Это даже не смешно! — насупился актёр.

— Жора, плюнь! Ты же видишь, товарищ Фогель сдаваться не собирается! — усмехнулся в его сторону Осип. — Пусть едет с нами, но даст обещание, что не станет путаться у нас под ногами. А если вдруг это произойдёт — пусть пеняет на себя! В конце концов, не маленький!

— Честное комсомольское! Я буду только стоять в сторонке и наблюдать, как вы работаете! — воскликнул актёр.

— Хрен с тобой, золотая рыбка! — сдался я. — Только, как договорились — не отсвечиваете, в разговоры с подозреваемыми не вступаете, никаких действий не предпринимаете.

— Конечно же! А когда едем?

— Лавка закрывается через полчаса. Если хотим успеть — выдвигаться нужно прямо сейчас, — прикинул Шор.

Мы двинулись втроём: я, Осип и навязавшийся на нашу голову Фогель.

Окна в магазине ещё горели, из дверей выходили последние покупатели, так что успели в срок.

— Я загляну, проверю — на месте ли сёстры, — предупредил Осип.

— Давай, — кивнул я.

— А я? — дёрнулся Фогель.

— А вы…

— Лучше на ты, — попросил он.

— На ты, так на ты. Осип пойдёт в лавку один. А ты побудешь со мной. Постоим на той стороне улицы с непринуждённым видом, — сказал я.

Осип потянул на себя дверь и зашёл в магазин.

Фогель достал из кармана портсигар, открыл и предложил мне.

— Будешь?

— Спасибо. Не курю, — отказался я.

— А я всё-таки закурю с вашего разрешения…

— На это как раз моего разрешения не нужно, — хмыкнул я.

Зажигалки у актёра не было, вместо этого он вытащил коробок спичек, прикурил и с наслаждением затянулся.

— Можно вопрос?

— Валяй.

— А почему ты пошёл в уголовный розыск?

— Зачем это тебе?

Он пожал плечами.

— Должен же я понимать твои мотивы, что тобой движет… Иначе я не смогу сыграть убедительного персонажа.

Я задумался. Вопрос был не из простых, я и сам не знал на него ответа. Вернее, знал, но каждый раз он у меня почему-то выходил разный. Я менялся, а вместе со мной менялось и моё восприятие.

— Даже не знаю, что тебе сказать… Может, это прозвучит немного наивно, но я очень хотел помогать людям. И это вдруг стало моей профессией. и мне стали платить за неё деньги, — после паузы откликнулся я.

— То есть это не было каким-то спонтанным решением?

— Не было, — подтвердил я.

— Чувствуется, — задумчиво произнёс он. — Посмотришь на тебя, и сразу видишь: человек на своём месте. У меня такое чувство, что ты словно рождён быть сыщиком. Тебе. Наверное, даже учиться особо не пришлось.

— Ошибаешься, Валера. Очень даже пришлось. И слишком часто на собственных ошибках, — признался я.

Хлопнула дверь, Осип вышел из лавки и подошёл к нам.

— Обе на месте, — коротко бросил он.

— Здорово. Тогда всё идёт по плану…

— Красивые, — вдруг протянул Осип. — И на кой ляд спрашивается, связались с этим бомбистом⁈

— Женщины, — вставил реплику Фогель. — Для них это романтика, интерес…

— Вот присядут лет так на несколько, и на этом вся романтика исчезнет, — фыркнул Шор.

— Пока ещё степень их вины не установлена, — заметил я.

— Брось, Жора! Зуб даю — девки в его дела влипли по самую маковку! — засмеялся Шор. — Да чего мы гадаем. Сейчас они на улицу выползут, вот мы их и спросим.

Лавка закрылась, но какое-то время окна в ней продолжали гореть, а сёстры не появлялись: должно быть сдавали кассу, приводили в порядок товар.

Наконец, ночной сторож распахнул перед ними дверь.

— До завтра, Петрович! — весело произнесла одна из девушек.

— И вам до завтрева, вертихвостки! — гнусаво засмеялся тот.

Близнецы бывают разными — эти же были похожи как две капли воды. Они даже одевались одинаково. Немудрено, что в коммуне принимали их за одну.

Девушек на наше счастье никто не встречал. Мы выждали, когда они отойдут от лавки и двинулись за ними. На одном из поворотов я преградил им путь.

— Эй, мужчина! Что вам нужно⁈

— Перелесовы: Аглая и Анна? — не дожидаясь их реакции, показал удостоверение:

— Уголовный розыск.

Сёстры замерли.

— Уголовный розыск… Что-то произошло?

— Произошло, — подтвердил я. — Мы ищем Панова.

— Какого ещё Панова? — пискнула одна из сестёр, и я понятия не имел кто это — Аглая или Анна.

— Не знаем мы никакого Панова! — в такт бросила вторая.

Я нахмурился.

— Хватит врать! Всё вы прекрасно знаете! Вас часто видели вместе с ним, вы приезжали к нему в коммуну. Десятки людей смогут вас опознать.

— Ах, вот вы про кого! Но это было исключительно мимолётное знакомство. Мы давно с ним порвали и не поддерживаем никаких отношений, — заявила писклявая.

— Решительно никаких! — поддакнула её сестра.

Осип выступил вперёд.

— Товарищ начальник, чего вы с ними чикаетесь⁈ Отвезём гражданочек к нам, определим в камеру к каким-нибудь проституткам. Пусть там поспят, хорошенько обо всём подумают. С утра допросим на свежую голову.

— Отличное предложение, товарищ Шор! — удовлетворённо кивнул я. — Не помнишь — Машка-чахоточная ещё у нас сидит или в ДОПРе?

— У нас. Одна беда: говорить не может толком: кашляет да дохает! Того и гляди: лёгкие из себя выплюнет, — подхватил мою игру Осип.

— Ну вот к ней и подселим гражданочек. Чтоб, значит, всем скучно не было. Ну, а если каких бацилл там нахватаются — так это не наша забота!

Перелесовых эта информация проняла. Они заговорили практически в унисон:

— Зачем в камеру? Не надо никакой камеры.

— Тем более с чахоточными!

— Вы лучше тут пораспрашивайте, мы всё вам расскажем!

— Да-да, не арестовывайте нас, пожалуйста, гражданин начальник!

Фогель наблюдал за нами с улыбкой, но, как и обещал, не вмешивался в ход событий.

— Дадим им шанс, товарищ Быстров? — посмотрел на меня Осип.

— Попробуем, — нехотя кивнул я и снова вернулся к девицам:

— Итак, где находится Панов?

— У нас на квартире, — шмыгнула носом писклявая.

— Вы ничего не подумайте про нас такого плохого… Он сказал нам, что его ищут плохие люди, бандиты — вот мы его и схоронили на время.

— Да-да. Аглая всё как есть говорит, — вступила вторая сестра — Анна. — При нас о нём мордатый такой верзила справки наводил. Я как только на него взглянула, сразу поняла — как есть бандит!

Ясно. Крюк сдержал обещание, пустил по следам Панова своих людей, так что сестрички не лгали.

— А вы в курсе, чем занимается ваш Панов? — спросил Осип.

— Никакой он не наш! Так, случайный знакомый… — сделала вялую попытку оправдаться Анна.

Теперь я различал сестёр хотя бы по голосу.

— Так вы в курсе, чем занимается этот ваш случайный знакомый? — настойчиво повторил Осип.

— Н-нет! — взвизгнула Анна. — Просто он… Ну он весёлый человек, с ним очень легко! А чем он занимается, мы с сестрой не в курсе. Раньше работал воспитателем в коммуне, детишек учил.

У меня сложилось впечатление, что и тут нам не соврали. Да, девчонки молодые, явно с ветром в красивых головах, но на подручных опасного злодея они всё-таки не тянули.

По виду Шора я понял, что он думает то же самое.

— Ладно. Пока задерживать вас не будем, — буркнул я.

— Спасибочки, товарищ начальник!

— Панов точно у вас дома?

— Да-да! Он почти не выходит, — затараторила Анна.

— Всё со склянками какими-то возится! Превратил дом в лабораторию какую-то. Мы его спросили — что он тут нам делает, а он хохочет: эликсир вечности, говорит, готовлю, — добавила Аглая.

— Как можно попасть внутрь и не спугнуть его?

— Чёрного входа у нас нет, дверь он запирает изнутри на замок и цепочку. Кому-то чужому даже не подумает открывать — всех боится, — не порадовала меня Анна Перелесова.

— Он только нам откроет, — вздохнула Аглая.

— А выманить его наружу? Скажем, попросить помочь или сходить куда-то?

Сестрички усмехнулись.

— Он тени своей боится, на улицу нос не кажет… А вы тут такое предлагаете!

— Жаль…

Мы с Осипом переглянулись. По всему выходит, без девчонок нам не обойтись, а это — серьёзный риск. Не знаю, что у Панова в голове, но у меня сложилось впечатление в прошлую нашу встречу, что смерти он не боится и всё-таки не блефовал, когда обещал устроить взрыв.

— Девушки, придётся попросить вас об одолжении, — произнёс я.

— Каком? — не понимая всю опасность ситуации, заулыбались сёстры.

— Кто-то из вас поможет нам войти в квартиру. Главное — не спугнуть Панова. Ну, кто тут самый смелый?

— Я! — оттолкнула сестру в сторону, Аглая.

На какое-то время мне стало не по себе. Конечно, подставлять её под пули я не собирался. Всё, что от неё требовалось: вести себя естественно, чтобы Панов ничего не заподозрил и открыл дверь. Дальше я всё беру на себя.

И, тем не менее, всегда оставалось пресловутое «но». Проклятый фактор внезапности, который невозможно просчитать.

Панов — псих, надо исходить из этого. Поведение психа бывает непредсказуемым, и, не приведи господь, если это приведёт к гибели девушки.

— А может всё-таки я попробую? — прозвучало позади нас.

Мы обернулись на Фогеля. За всё это время, он ещё ни разу не вмешался в наш разговор.

— В смысле — ты?

— Может, я смогу сделать так, чтобы Панов открыл дверь? — без тени смущения произнёс он.

— И каким это образом? — удивлённо спросил я.

— Например, таким. Аглая, как вы обычно называете Панова между собой?

— Мишаня, — недоумённо произнесла та.

Фогель внимательно вслушивался в её слова.

— Ещё раз повторите, пожалуйста.

— Мишаня, — покладисто повторила она.

— Так! Секундочку! — Фогель отвернулся в сторону, а когда вновь обратился к нам — его было не узнать.

Он преобразился, его лицо внезапно приобрело женские черты, появилась раскованная и коварная улыбочка. Теперь это был другой человек.

— Мишаня, привет! Открывай, это мы! — Фогель не проговорил, он будто пропел эту фразу голосом девушки.

Мы открыли рты.

— Обалдеть! — восхищённо воскликнул Осип. — Если бы своими глазами не увидел, решил, бы что это Аглая говорит! Тебе бы в цирке выступать с такими талантами!

— В цирк всегда успеется, — сверкнул глазами Фогель. — А пока мне и кино хватает. Жаль, конечно, что оно всё ещё немое.

— Ничего, — усмехнулся я. — Будет тебе и звуковое, и цветное и даже три «дэ». Только не спрашивайте меня, что это такое!