Механический рассвет

Глава 2: Тени восстания

Шаги приближались. Тяжёлые сапоги боярских псов эхом разносились по переулку, смешиваясь с криками и звуками удара. Я напрягся, вглядываясь в темноту. Сашка уже тащил меня за рукав, шепча: "Сюда, быстро!"

Мы нырнули в узкий проход между двумя зданиями, где даже воздух казался гуще от запаха мусора и ржавчины. За спиной раздался окрик: "Эй, кто там?" — и я понял, что нас заметили. Сашка дернул меня за руку ещё сильнее, и мы побежали. Мои кроссовки скользили по грязным камням, но я не мог позволить себе упасть.

"Туда!" — выдохнул он, указывая на ржавую дверь в стене. Она была полуоткрыта, и мы юркнули внутрь, едва успев её захлопнуть. Внутри было темно, как в могиле, но я чувствовал, как сердце колотится так, будто хотело вырваться из груди. Я замер, прислушиваясь.

Снаружи слышались голоса: "Проверьте этот проход! Кто-то здесь был!" Металлический скрежет — видимо, они пытались открыть дверь. Но она держалась, старая и заржавевшая, как будто сама судьба решила дать нам фору.

"Тихо" — прошептал Сашка, хватая меня за рукав и тащил дальше. Мы пробирались через какое-то заброшенное помещение — возможно, старый склад. Под ногами хрустели осколки стекла, а в воздухе витал запах сырости и масла. Впереди едва заметно светился выход — трещина в стене, через которую пробивался тусклый свет.

Пробравшись к выходу, мы оказались в ещё одном переулке, более узком и грязном, чем предыдущий. Здесь почти не было людей, только несколько крыс, шмыгнувших в сторону при нашем появлении.

"Нужно двигаться," — сказал Сашка, оглядываясь. — "Они скоро поймут, что мы сбежали."

"Куда?" — спросил я, всё ещё переводя дыхание. Сердце продолжало биться часто, но я чувствовал, как адреналин начинает отступать, уступая место холодной решимости.

"Есть одно место," — ответил он, снова принимаясь шагать быстрее. — "Там тебя никто не найдёт. По крайней мере, пока."

Мы свернули ещё несколько раз, пока не оказались перед старым зданием с выбитыми окнами и обвалившейся крышей. Сашка уверенно шагнул внутрь, и я последовал за ним. Внутри было сыро и темно, но в углу горел маленький костёр, вокруг которого сидели несколько человек.

"Привёл кое-кого," — объявил Сашка, подходя ближе. Люди подняли головы, их лица были покрыты грязью и усталостью, а глаза полны недоверия. Один из них встал, оглядывая меня с ног до головы.

"Кто это?" — спросил он, указывая на меня.

"Это Алексей," — ответил Сашка. — "Он чужак. И он может помочь нам."

Я молчал, чувствуя на себе их взгляды. В этот момент я понял: моё приключение только начинается.

Люди вокруг костра продолжали смотреть на меня с подозрением. Один из них — высокий мужчина с механической рукой, покрытой пятнами ржавчины, — сделал шаг вперёд. Его лицо было изрезано шрамами, а глаза горели холодным огнём.

"Чужак?" — переспросил он, склонив голову набок. — "И что такого может сделать чужак для нас?"

Я выпрямился, стараясь выглядеть уверенно, несмотря на их недоверие. "Я бывший военный," — начал я, глядя ему прямо в глаза. — "Знаю, как сражаться. Знаю, как планировать операции. И если вы хотите свергнуть бояр, вам понадобится кто-то, кто умеет это делать."

Мужчина хмыкнул, но его взгляд стал чуть менее враждебным. "Ты говоришь красиво," — сказал он. — "Но мы уже пытались. Каждый раз теряем людей. Почему ты думаешь, что сможешь изменить что-то?"

"Потому что я видел, как это работает," — ответил я, чувствуя, как внутри закипает решимость. — "Ваша проблема не в том, что вы слабы. Ваша проблема в том, что у вас нет стратегии. Вы атакуете там, где вас ждут. А нужно бить туда, где они уязвимы."

В этот момент из тени вышла женщина. Её лицо было частично скрыто капюшоном, а один глаз заменял металлический имплант, мерцающий красным светом. Она подошла ближе, и люди вокруг почтительно расступились.

"Мария," — представилась она, протягивая мне руку. Её голос был спокойным, но в нём чувствовалась сталь. — "Я работала на бояр. Пока они не выбросили меня как ненужный механизм." Она указала на свой глаз. "Но я знаю их слабости."

"И какие же?" — спросил я, стараясь скрыть удивление.

"Их власть держится на страхе," — сказала она, присаживаясь у костра. — "На заводах, которые производят оружие. На аренах, где они показывают свою силу. Но есть одно место, которое они защищают больше всего."

"Дворец боярина," — догадался я.

Мария кивнула. "Если ударить по нему, это поколеблет их власть. Но это сложно. Очень сложно."

"У нас есть ты," — вмешался Сашка, указывая на меня. — "Ты можешь придумать, как это сделать."

Я задумался. Это была безумная идея. Дворец боярина наверняка был неприступной крепостью, окружённой армией механических солдат и патрулей. Но чем дольше я об этом думал, тем больше понимал: если удастся, это станет первым шагом к настоящему восстанию.

"Ладно," — сказал я, глядя на Марию. — "Расскажите мне всё, что знаете. И я помогу вам."

Мария усмехнулась. "Надеюсь, ты не блефуешь, Алексей. У нас нет времени на ошибки."

"Я тоже надеюсь," — ответил я, чувствуя, как внутри что-то щёлкает. Как будто этот момент определял всю мою дальнейшую судьбу.

Люди вокруг начали переглядываться. Недоверие постепенно сменилось осторожным интересом. Они ещё не верили мне полностью, но я видел, что они готовы дать мне шанс.

"Хорошо," — сказал мужчина с механической рукой. — "Но учти: если ты нас предашь, мы найдём способ тебя остановить."

"Я здесь не для того, чтобы предавать," — ответил я твёрдо. — "Я здесь, чтобы сражаться."

Мария кивнула. "Тогда начнём. У нас мало времени."

Мы сели у костра, и она начала рассказывать. О системе защиты дворца, о маршрутах патрулей, о слабых местах в обороне бояр. Я слушал внимательно, записывая всё в памяти. Этот разговор мог стать началом чего-то большего. Чего-то, что изменит этот мир.

Но пока что мы были просто группой отчаявшихся людей, прячущихся в тени огромного города. И каждый из нас знал: следующий шаг может стать последним.

Мы сидели вокруг костра, и пламя бросало тени на стены разрушенного здания. Мария достала из кармана потрёпанную карту — старую, местами порванную, но всё ещё читаемую. Она разложила её на полу, и все склонились над ней, вглядываясь в пометки и линии.

"Вот он," — сказала она, указывая на крупное здание в центре карты. — "Дворец боярина. Основной узел власти. Если мы сможем ударить по нему, это вызовет панику среди его людей."

"И как ты предлагаешь это сделать?" — спросил мужчина с механической рукой, которого звали Игорь. Его голос был напряжённым, а взгляд скептическим.

"Прямая атака исключена," — ответил я, внимательно изучая карту. — "У них слишком много солдат и механических защитников. Нам нужно найти слабое место."

"Слабое место есть," — вмешалась Мария. — "Завод, который производит энергию для дворца. Без него их системы безопасности и мехи будут обесточены хотя бы на несколько часов. Этого времени хватит, чтобы пробраться внутрь."

"Звучит просто," — сказал один из повстанцев, молодой парень с лицом, покрытым копотью. — "Но как мы доберёмся до завода? Он находится в самом сердце их территории."

"Мы пойдём через подземные тоннели," — объяснила Мария. — "Я знаю их, работала там. Они старые, заброшенные, но всё ещё функционируют. Главное — не попасться патрулям."

Я кивнул, мысленно прокручивая план. "Хорошо. Делимся на две группы. Первая отвлекает внимание на окраине города — нападает на один из их складов или патруль. Вторая использует это время, чтобы пробраться к заводу."

"А дальше?" — спросил Игорь, скрестив руки на груди.

"Дальше мы выводим завод из строя," — ответил я. — "Используем что-то мощное. Может быть, взрывчатку..."

"У нас нет взрывчатки," — перебила Мария. — "Но у меня есть идея получше. Я могу перепрограммировать их системы, чтобы они сами уничтожили генераторы."

"Ты уверена, что справишься?" — спросил я, глядя на неё.

"Я работала с этими системами годами," — ответила она с холодной уверенностью. — "Если кто-то и может это сделать, то только я."

"Хорошо," — сказал я, снова обращаясь к группе. — "После этого вторая группа движется к дворцу. Пока их системы отключены, у нас будет шанс пробраться внутрь. Наша цель — не захватить дворец, а показать, что они уязвимы. Это станет символом для всех, кто боится бояр."

Люди молчали, обдумывая мой план. Некоторые кивали, другие продолжали хмуриться.

"Это рискованно," — наконец произнёс Игорь. — "Если нас поймают, мы все умрём."

"Мы и так умираем," — вмешался Сашка, который до этого молчал. — "Каждый день, работая на их фабриках. По крайней мере, так у нас будет шанс."

Его слова повисли в воздухе. Все понимали, что он прав.

"Ещё одно," — добавил я, глядя на каждого из них. — "Никаких героических жестов. Если что-то пойдёт не так, мы отступаем. Никто не должен жертвовать собой ради этой миссии. Ясно?"

Люди переглянулись, но никто не возразил.

"Тогда решено," — сказала Мария, сворачивая карту. — "Начинаем подготовку. У нас есть три дня."

"Три дня?" — удивился я.

"Через три дня боярин устраивает показательные бои на арене," — объяснила она. — "Весь город будет там. Это наш шанс."

Я кивнул, чувствуя, как внутри всё сжимается. Три дня — это мало. Но выбора у нас не было.

"Хорошо," — сказал я, поднимаясь. — "За работу."

Люди начали расходиться, каждый занялся своим делом: кто-то проверял оружие, кто-то собирал провизию, кто-то готовил карты маршрутов. Я остался у костра, глядя на пламя.

"Ты думаешь, это сработает?" — спросил Сашка, подходя ко мне.

"Не знаю," — честно ответил я. — "Но если мы ничего не сделаем, то точно ничего не изменится."

Он кивнул, но в его глазах читалась тревога.

"Будь осторожен," — сказал он, прежде чем уйти.

Я смотрел на огонь, чувствуя, как внутри нарастает напряжение. Этот план мог стать началом чего-то большего. А мог закончиться полным провалом. Но одно я знал точно: назад пути уже не было.

Мы сделаем это. Или умрём, пытаясь.

Ночь опустилась на город, и в разрушенном здании стало тихо. Большинство повстанцев уже спали, свернувшись калачиком на грязных одеялах или прямо на полу. Костёр догорал, превращаясь в тускло-красные угольки. Я сидел у стены, обхватив колени руками, и смотрел на остатки пламени.

В голове снова и снова крутились события дня: нападение парня с ножом, патруль бояр, встреча с революционерами, их планы. Но за всем этим маячило что-то другое — что-то, от чего я не мог избавиться.

"Ты не спишь?" — раздался тихий голос.

Я поднял голову и увидел Марию. Она стояла в полумраке, её металлический глаз слегка мерцал в темноте.

"Не могу," — ответил я, отводя взгляд обратно к костру.

Мария подошла и села рядом, обхватив руками колени. Мы молчали несколько минут, просто глядя на угасающий огонь.

"Ты думаешь о том, что будет?" — спросила она наконец.

"Нет," — покачал я головой. — "Я думаю о том, что было."

Она посмотрела на меня, но ничего не сказала. Её взгляд был спокойным, но в нём чувствовалось понимание.

"Знаешь, почему я здесь?" — спросил я, не глядя на неё.

"Потому что ты чужак," — ответила она. — "И потому что ты хочешь помочь."

"Это только часть правды," — сказал я, чувствуя, как внутри всё сжимается. — "Я... я уже давно пытаюсь забыть. Забыть то, что видел. То, что делал."

Мария молчала, давая мне время собраться с мыслями.

"Я был военным," — продолжил я, глядя на свои руки. — "Мы шли в бой, чтобы защитить людей. Чтобы сделать мир лучше. Но каждый раз, когда я нажимал на спусковой крючок, я знал: это не ради защиты. Это ради власти. Ради тех, кто отдавал приказы, сидя в тепле и безопасности."

Я замолчал, чувствуя, как горло сжимается. Воспоминания нахлынули, словно волна, которую невозможно остановить.

"Один раз... один раз мы получили задание ликвидировать целую деревню. Там были только женщины, дети и старики. Но приказ есть приказ. Мы выполнили его."

Я закрыл глаза, чувствуя, как сердце начинает биться чаще. Перед глазами снова встали лица тех, кого я не смог спасти. Детский крик. Пустые глаза старика, который смотрел на меня, прежде чем упасть.

"Я не мог спать после этого," — прошептал я. — "Каждую ночь я видел их. Слышал их. И сейчас... сейчас я думаю, что, возможно, этот мир дал мне второй шанс. Шанс всё исправить."

Мария положила руку на моё плечо. Её прикосновение было холодным, но удивительно успокаивающим.

"Ты не можешь изменить прошлое," — сказала она мягко. — "Но ты можешь выбрать, что делать с будущим."

Я кивнул, чувствуя, как в груди что-то щёлкает. Она была права. Я не мог вернуть тех, кого потерял. Не мог стереть кровь с рук. Но я мог использовать свой опыт, свои знания, чтобы помочь этим людям. Чтобы показать им, что даже в самом тёмном месте можно найти свет.

"Спасибо," — сказал я, глядя на неё.

"За что?" — удивилась она.

"За то, что выслушала."

Она усмехнулась. "Не благодари. Просто сделай так, чтобы наши жертвы не были напрасными."

Я кивнул, но что-то внутри меня всё ещё сопротивлялось молчанию. "А ты?" — спросил я, глядя на неё. — "Ты когда-нибудь задумывалась о том, почему именно ты здесь? Почему именно ты решила бороться?"

Мария замерла на мгновение, её металлический глаз слегка померцал, будто отражая внутренний конфликт. Затем она вздохнула и опустила взгляд.

"Я была учёной," — начала она тихо, словно каждое слово давалось ей с трудом. — "Работала над проектами для бояр. Над теми самыми механическими солдатами, которые теперь охотятся за нами. Я думала... думала, что делаю что-то важное. Что мои изобретения помогут защитить людей."

Она замолчала, и я видел, как её руки сжались в кулаки.

"А потом я узнала правду," — продолжила она, её голос стал холоднее, но в нём чувствовалась боль. — "Эти машины... их использовали не для защиты. Их использовали для подавления. Для убийства тех, кто пытался сопротивляться. Мои руки... этот глаз..." — она указала на свой металлический имплант, — "они стали символом того, что я помогла создать."

"Что произошло?" — спросил я, чувствуя, как внутри всё сжимается.

"Они выбросили меня," — ответила она, глядя куда-то вдаль. — "Когда я попыталась остановить один из их экспериментов. Они заменили мой глаз на этот механизм, чтобы напомнить мне, кто я есть. Чтобы показать, что я больше не человек. Только инструмент."

Её слова повисли в воздухе, тяжёлые и острые, как лезвие. Я почувствовал, как гнев начинает закипать внутри, но заставил себя сдержаться.

"И всё же ты продолжаешь бороться," — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно.

"Потому что у меня нет выбора," — ответила она, повернувшись ко мне. В её глазах — и живом, и металлическом — читалась решимость. — "Если я остановлюсь, если я сдамся, то все те, кто погиб из-за моих ошибок, умрут зря. А я не могу этого допустить."

"Ты не виновата," — сказал я, хотя знал, что эти слова ничего не изменят.

"Может быть," — прошептала она. — "Но это не важно. Важно то, что я могу сделать сейчас. То, что можем сделать мы."

Мы снова замолчали, но теперь между нами словно протянулась невидимая связь. Её боль стала частью моей, а её решимость — частью моей силы.

Я кивнул, чувствуя, как внутри зарождается новая решимость.

Когда Мария ушла, я остался сидеть у костра ещё долго. В голове больше не было хаоса. Только одна мысль: я здесь не просто так. Этот мир выбрал меня. И я не подведу его.

Как бы ни сложились события, я сделаю всё, чтобы изменить этот мир. Даже если это будет стоить мне жизни.

На следующее утро я проснулся от звука шагов и приглушённых голосов. Повстанцы уже были на ногах, готовясь к предстоящей миссии. Кто-то проверял оружие, кто-то обсуждал маршруты, а Сашка сидел в углу, что-то чертя на обрывке бумаги. Но моё внимание привлёк странный звук — глухой механический скрежет, доносящийся из дальней части здания.

"Что это?" — спросил я, поднимаясь.

"А, ты ещё не видел нашего гостя," — сказал Игорь, указывая на дверной проём. — "Иди, сам всё поймёшь."

Я направился туда, чувствуя лёгкую тревогу. За дверью оказалась небольшая комната, где стоял... он. Механический голем. Его тело было собрано из ржавых металлических пластин, соединённых проводами и шестерёнками. Одна рука была больше другой, а голова казалась слишком маленькой для массивного корпуса. Но самым странным было его лицо — если это можно так назвать. Оно выглядело почти человеческим, хотя и состояло из металла и стекла.

"Это Бор," — произнесла Мария, появляясь за моей спиной. — "Он... особенный."

"Особенный?" — переспросил я, не сводя глаз с голема. Тот повернул голову в нашу сторону, и его механические глаза загорелись слабым жёлтым светом.

"Он не просто машина," — объяснила Мария. — "Он обладает зачатками разума. Мы нашли его несколько месяцев назад в одном из заброшенных заводов. Похоже, бояры создали его как эксперимент, но потом выбросили, когда он начал задавать вопросы."

"Задавать вопросы?" — удивился я.

"Да," — кивнула она. — "Он не понимает, кто он такой. Машина? Человек? Инструмент? Он ищет ответы."

Голем сделал шаг вперёд, его движения были медленными, но плавными. Он поднял руку, будто хотел что-то сказать, но вместо слов издал лишь странный щелчок.

"Он не может говорить," — добавила Мария. — "Но он понимает. И он помогает нам."

"Как?"

"Он сильный," — ответила она. — "И умный. Может взломать механизмы, которые мы даже не пытаемся понять. А ещё он... предан."

Я подошёл ближе, внимательно рассматривая голема. Его металлическое лицо ничего не выражало, но в его глазах читалось что-то похожее на надежду.

"Ты действительно хочешь помочь нам?" — спросил я, обращаясь к нему.

Бор кивнул, медленно и аккуратно. Затем протянул руку и указал на карту, которую Мария оставила на столе.

"Он хочет знать, какой будет его роль," — перевела Мария.

"Роль..." — повторил я, задумчиво глядя на него. — "Если ты с нами, то тебе нужно быть готовым ко всему. Мы идём против бояр. Это опасно."

Бор снова кивнул, затем ударил себя по груди металлической рукой. Звук был громким и решительным.

"Он говорит, что готов," — сказала Мария, и в её голосе слышалось что-то похожее на уважение.

"Хорошо," — ответил я, чувствуя, как внутри зарождается новая уверенность. — "Тогда ты будешь частью нашей команды."

Бор опустил голову, словно благодаря. В этот момент я понял, что этот голем станет важным союзником. Возможно, даже ключевым.

"Есть ещё кое-что," — добавила Мария, положив руку на плечо голема. — "Он... чувствует. Не так, как мы, но достаточно, чтобы понимать боль других. Когда мы теряем людей, он тоже страдает."

Я посмотрел на Бора, и впервые почувствовал, что этот мир полон не только боли и страха. В нём есть место и для чего-то большего. Для надежды.

"Тогда мы будем защищать друг друга," — сказал я, обращаясь к нему. — "Все вместе."

Бор поднял руку и снова указал на карту. Его жест был одновременно вопросом и обещанием.

"Мы справимся," — сказал я, чувствуя, как внутри нарастает решимость. — "Все вместе."

Мария улыбнулась, а Бор медленно кивнул. В этот момент я понял: мы не просто группа повстанцев. Вместе мы сможем изменить этот мир.

Утро превратилось в день, а день — в вечер. Каждый час был на вес золота, и никто из нас не мог позволить себе расслабиться. Мы разделились на группы, каждая из которых занималась своей частью подготовки. Моей задачей было обучить повстанцев тактике и стратегии, которые я применял на войне.

"Первое правило," — начал я, собрав группу из десятка человек в углу здания. — "Никогда не действуйте поодиночке. Всегда работайте в парах или тройках. Если один падает, другой подхватывает."

Люди слушали внимательно, хотя их лица выдавали смесь страха и решимости. Некоторые кивали, другие записывали мои слова на клочках бумаги.

"Второе правило: используйте окружение. Здесь," — я указал на карту, которую разложил на полу, — "каждый переулок, каждая труба может стать вашим укрытием или ловушкой для противника. Знайте местность лучше, чем они."

Сашка, который сидел в первом ряду, поднял руку. "А что, если они будут использовать механических солдат? Против них наши ножи и дубинки бесполезны."

Я замолчал, задумавшись. Его вопрос был справедливым. Механические солдаты бояр были настоящими монстрами из металла, практически неуязвимыми для обычного оружия. Но несколько часов назад Мария показала мне нечто, что могло стать нашим преимуществом.

Ранее она привела меня в один из дальних углов убежища, где на полу лежал сломанный механический солдат. Его корпус был покрыт царапинами и вмятинами, а из разорванных проводов торчали обрывки кабелей.

"Это трофей," — сказала она, указывая на механизм. — "Мы нашли его после одной из стычек. Бойцы бояр оставили его, когда он вышел из строя."

"И что с ним не так?" — спросил я, внимательно осматривая конструкцию.

"Всё," — ответила она с усмешкой. — "Но это даёт нам возможность понять, как они работают."

Она достала небольшой инструмент — что-то вроде отвёртки — и начала разбирать одну из панелей на груди солдата. Под ней оказались переплетённые провода, шестерёнки и что-то похожее на миниатюрный генератор.

"Вот," — сказала она, указывая на генератор. — "Это источник энергии. Без него солдат становится просто грудой железа."

"Значит, если мы сможем повредить этот узел..." — начал я.

"Точно," — кивнула она. — "Или перебить ключевые провода. Это их самое уязвимое место. Проблема в том, что бояры знают об этом и защищают генераторы дополнительной бронёй."

"Но броня не идеальна," — сказал я, осматривая механизм. — "Если удар будет достаточно точным..."

"Именно," — согласилась она. — "Просто нужно знать, куда бить."

Эти слова вернулись ко мне сейчас, когда Сашка задал свой вопрос. Я посмотрел на группу, затем достал небольшой молоток, который нашёл среди инструментов повстанцев.

"Не совсем," — ответил я, поднимая молоток. — "Механизмы нуждаются в энергии. Если перебить провода или повредить ключевые узлы, они станут просто грудой металла."

Я подошёл к одному из старых механизмов, которые Бор принёс для тренировок, и указал на соединительные швы на его корпусе.

"Вот здесь," — сказал я, постучав молотком по одному из швов. — "Находятся уязвимые места. Нападайте быстро и точно. Одного удара может быть достаточно."

Люди начали тренироваться, используя старые механизмы. Они разбивались на пары, отрабатывая удары и движения.

"Быстрее!" — крикнул я, наблюдая за молодым парнем, который слишком долго целился. — "Противник не будет ждать, пока ты решишься!"

Парень кивнул и снова попробовал. На этот раз его удар был точнее. Я одобрительно хмыкнул.

"Не забывайте про командную работу," — добавил я, подходя к группе, которая тренировалась с самодельными щитами. — "Если кто-то отвлекает внимание, остальные должны использовать момент. Это не соревнование, кто больше ударит. Это работа как единое целое."

Мария наблюдала за процессом издалека, её металлический глаз время от времени вспыхивал, словно анализируя происходящее. Когда я сделал паузу, чтобы перевести дух, она подошла ко мне.

"Ты делаешь их сильнее," — сказала она, глядя на повстанцев.

"Они уже сильные," — ответил я. — "Просто им нужно поверить в это."

Она кивнула, но в её взгляде читалась тревога. "А ты уверен, что мы готовы?"

"Нет," — честно признался я. — "Но мы никогда не будем полностью готовы. Главное — действовать."

К вечеру мы закончили тренировки и собрались у костра. Люди были уставшими, но в их глазах читалась новая уверенность.

"Завтра ночью," — сказал я, глядя на каждого из них. — "Мы сделаем первый шаг. Группа отвлечения атакует склад на окраине города. Это должно привлечь внимание боярских патрулей. Основная группа проберётся через тоннели к заводу."

"А что потом?" — спросил Игорь.

"Потом Мария сделает своё дело," — ответил я, кивая в её сторону. — "Она отключит энергию. После этого мы движемся к дворцу."

"И что дальше?" — настаивал он.

"Дальше мы покажем боярам, что они не непобедимы," — сказал я твёрдо.

Люди молчали, но в их взглядах читалось понимание. Мы все знали, что это будет опасно. Возможно, даже смертельно. Но никто не собирался отступать.

"У нас есть всё, что нужно," — добавил я. — "Оружие, план, решимость. А главное — мы есть друг у друга."

Бор, который стоял чуть в стороне, медленно кивнул, словно соглашаясь. Его металлические глаза светились мягким жёлтым светом.

"Тогда до завтра," — сказал Игорь, поднимаясь. Остальные последовали его примеру.

Когда все разошлись, я остался у костра, глядя на пламя. В голове крутились сотни мыслей: что, если мы потеряем людей? Что, если план провалится? Но я знал одно: мы сделаем всё возможное.

Мария подошла и села рядом. "Ты волнуешься," — сказала она, не задавая вопроса.

"Конечно," — ответил я. — "Но это нормально. Волнение — это то, что делает нас живыми."

Она усмехнулась. "Ты странный, Алексей."

"Может быть," — согласился я. — "Но именно поэтому я здесь."

Мы замолчали, глядя на огонь. За стенами здания город продолжал жить своей жизнью: где-то грохотали механизмы, кричали люди, рычали дирижабли. Но здесь, в этом маленьком убежище, мы были готовы изменить мир.

Завтра всё начнётся. И назад пути уже не будет.