Мечта всей жизни!

Глава одиннадцатая

Завернув за угол, я — ну что ты будешь делать — опять столкнулась с блондинчиком. Вот скорость у парня, мы ж только что расстались. Когда успел? Ну да не до рассуждений сейчас.

— Прекрасная нуови куда-то спешит? — догадливый какой.

— Да, прекрасная нуови очень спешит. На воздух, сказала же! — приплясывая на месте от нетерпения. Что-то раздражительна я стала в последнее время — на людей кидаюсь, мужикам симпатичным грублю. Неужели это прорываются зачатки гомосексуализма? Бррр… Куда-то тебя, дорогая, не туда занесло, что я хочу сказать.

— Так балкон в другой стороне, — резонно возразил беловолосый.

Мгм… И правда. Всё-то он знает. Подловил, гад!

— Что Вы говорите?! — картинно хватаясь за голову. — Ах, простите мне мою рассеянность, лаби. Видимо, опять топографический кретинизм обострился некстати, — может, ещё в обморок для пущего эффекту хлопнуться?

Нил слегка отпрянул:

— Это не заразно? — боязливо оглядывая места, которыми соприкасался со мной.

— Нет, если таким не уродились, — поспешила успокоить я. Ему волноваться вредно, и так благодаря частично мне нервная система расшатана не на шутку — вон уже уголок рта подёргивается… Очаровательно так, кстати, подёргивается.

— Вы меня успокоили, — обаятельно улыбнулся этот ловелас, и, ловко подхватив меня под локоть, потащил куда-то в сторону, прямо противоположную местонахождению моей комнаты. Зарраза!

— Вы немного побледнели. И правда так плохо? — участливо поинтересовался он.

Побледнела, значит. Угу. Похоже, действие чар начинает потихоньку ослабевать — опять Морка, зарраза мелкая, схалтурила! Если вовремя не смоюсь, меня неминуемо ждёт участь Золушки с точностью до наоборот — из чёрной в один момент стану белой и пушистой. Но злой. Тревога, Элька, пора сваливать — как чары спадут, он тебя однозначно узнает! А потом и конюшню припомнит, и паб. Мдя… Ситуация.

Нил тем временем уже подводил меня к высокой массивной двери, из-за которой явственно тянуло ночной прохладой. Нашёл-таки балкон, сыщик хренов!

— Вот. Тут Вам будет удобней. Так что же столь прекрасная и блистательная нуови делает в наших краях? Даёт мастер-классы местной знати? — вот нахватался-то на нашей исторической Родине слов и выражений. — Спасает нерадивых путешественников от жуткой нечисти? — разулыбался красавчик. Никак заигрывает. Что в мире творится!

— Да всего понемногу, благородный…

— Нил. Просто Нил.

— Хорошо, просто Нил.

— А Вы, благородная…

— Элма.

— Элма? Ваши спутники представили вас как Объору, — парень пребывал в лёгком недоумении.

— Ах да… Это моё публичное имя. Но для друзей я просто Элма, — кокетливо стрельнув в спутника глазками.

Элма, значит? Ничего умнее придумать не могла?! Не могла! У меня же мозги, а не компьютер. Я не могу постоянно пребывать в режиме боевой готовности — выдала что первое в голову пришло. И не надо тут критики моим умственным способностям, чревато! И вообще, кто это со мною тут беседует? Всё-таки шизофрения?!

«Сама ты…такая. Терри это. Опять не узнала, пьянь болотная?»

Не узнала, парень, извини. И никакая не пьянь, уже почти протрезвела… Ой!

«Что?»

Нил шампанского откуда-то притащил. Не иначе как предварительно запасся. Вот только где он его всё это время прятал вместе с бокалами? Алкаш!

«Да нет, скорей, очень предусмотрительный малый».

Ты на что это тут намекаешь? — мысленно засучивая рукава.

«Я не намекаю, а прямо говорю — споить тебя решил твой красавчик. Явно с корыстной целью.»

С какой это? Неужто ограбить вознамерился, гад?! Ценностей-то на мне сколько…

«Эль… Ты меня порой так удивляешь. Вот круче, чем Морри. Совсем ум растеряла?! С какой целью мужики спаивают молоденьких хорошеньких девах?»

Э-э… Терри… Ты как себя чувствуешь? Ничего не болит? Ты сбрендил?! Или меня не видишь?? Да он от меня час назад шарахался как…монашка от тролля!

«Ну-у… Эль, час назад он ещё не знал всего спектра твоих возможностей. Кои были только что так замечательно продемонстрированы нашей разгорячённой парами шампанского и жгучей заморской мелодией плясуньей».

Ой! Терри! Ты думаешь, он видел танец?

«Я не думаю, я знаю. Девочка моя, да во всём зале не осталось ни одного лаби, который бы тот танец не видел. Даже любители войсковых маневров отвлеклись.»

Ах…фигеть!! Вот это ж засветилась!

«Да не то слово. Но, знаешь, мне понравилось. Особенно тот поворот, с раскруткой бедра и одновременной тряской грудью… Ммм…»

Терри! Ты о чём вообще думаешь?!

«А? Прости, отвлёкся. Так о чём мы?»

О том, что пора завязывать с трёпом, у блондинчика уже глаза с юбилейный рубль каждый. Если не закончим, начнёт делать мне искусственное дыхание по методу рот в рот.

«Отлично! Продолжим?»

Да иди ты, доброжелатель бестелесный!

— Элма! Элма-а! Что с Вами?

— А-а… Всё в порядке, это я молилась. У нас на Родине сейчас, знаете ли, время молитвы — не могла пропустить, — невинно похлопать глазками. Вот так. То, что надо — блондинчик расплылся в глуповатой улыбке. Слишком глуповатой. Неужели запустила «любовное очарование»?! Ой! Простите, я нечаянно. Терри, гадина такая, а ну отзовись! Чего делать-то теперь?

«Расслабься и получай удовольствие».

…Ты тоже служил в американской армии?!

— Не хотите ли шампанского, сиятельная?

Конечно хочу! После всего случившегося просто-таки жажду… Дай сюда!

— Спасибо, Нил, — обворожительно улыбаясь, я старалась не смотреть на алые борозды, украсившие левую руку парня, из которой только что несколько неловко выхватила бокал, и тут же залпом выпила всё содержимое. Мда, островато ногти-то подточила, да и опыты по укреплению ороговевших отростков явно удались. Хорошо он ещё не заметил повреждений — ишь, в рот заглядывает. Наверное озвездевает от моих личинных зубов — пасть как у акулы, благо хоть в один ряд. Нет, Морри пора завязывать с познавательными каналами.

— Ммм… Отличное шампанское! Сами гнали? — что я несу?!

— Нет, к сожалению. Сему искусству не обучен в должной степени — с технологией производства игристых вин знаком весьма поверхностно. Отличное вино, кстати. Катийское, урожая позапрошлого вескона, если не ошибаюсь. У них тогда была засуха, напиток получился на редкость насыщенным и крепким.

Это называется он плохо знаком. А я тогда как?

— Отличное шампанское, спасибо, — кажется, начинаю повторяться.

А чего это он так на меня уставился? Хорошо хоть на улице темно как у моего нынешнеличинного сородича в… И фонари никто зажечь не догадался.

«Это он погасил — для большего интима.»

Подслушиваешь-подглядываешь?

«Да ни в одном глазу! Знаю просто».

— Элма, скажите, а у Вас на Родине все женщины обучаются этому танцу?

— Какому? Простите, отвлеклась. Что Вы говорите? И вообще, Нил, дорогой, давайте на ты! — ай, шампанское в голову ударило.

— Как будет угодно даме. Я говорю, все ли женщины твоего народа умеют исполнять танец, который я имел счастье лицезреть этим вечером? — имел, значит, счастье лицезреть. Да судя по плотоядной ухмылочке, со всем тщанием просмотрел от начала до конца, герой грёз моих, блин, похотливый!

— Все. Причём девочек этому искусству обучают с младенчества. Вот буквально только дитятко из пелёнок вылезает — и сразу начинают учить. У нас это национальный культ. Мужики в восторге, бабам легче. Чуть муж закапризничал — тряхнула тут, повертела там. Глядишь, и идиллия в семье восстановлена, муж ноги целует, прощения просит.

— За что?

— Да… К тому времени всегда найдётся за что, — очень вовремя вспомнилась фраза из любимого фильма. — Знаешь, как говорят у нас, если тебя посадят в…мгм…карцму — это у нас место такое исправительное для особо провинившихся перед Отечеством — на пару вескон, ты будешь сидеть и в глубине души примерно подозревать, за что тебя туда упрятали. Даже если на самом деле посадили ни за что.

— У вас мудрые люди. А как по-вашему будет «вот то, что я хочу»? — впервые вижу мужчину, знакомого с мелодраматическим репертуаром. Или у него эта фраза родилась в голове случайно?

— По-нашему это будет потентиум пидаратум, — уверенно выдала я. Ну и что, что неправда? Зато как звучит! В самый раз для таких вот похотливых созданий.

— Красиво. Элма, а у тебя есть мужчина? — ну что за вопросы провоцикаонные?

— Нету. Мужчины у нас стоят дорого, мне сейчас своего иметь не по карману. Ну, разве что девочку, — гнать, так по-крупному.

— Какие у вас интересные нравы. А избранника? Рыцаря сердца?

— Да у меня с сердцем, тьфу-тьфу, всё нормально. Зачем мне для него какое-то там лыцаре? Да и прибираться привыкла сама — прибранников не держу. Говорю же, дорого! — люблю прикидываться дурой. Не переборщить бы только.

Ночная прохлада нежно обволакивала наши разгорячённые тела, привнося в душу покой и умиротворение.

А шампанское-то как пошло. Вторая уже бутыль. И где он их только прячет? Совратитель! В голове приятно шумит, ночные цикады дружно стрекочут нечто романтическое, его рука лежит на моём бедре, нежно его поглаживая. Шарман… Где там его рука лежит?! Обалдеть!

— Э-э… Нил… А вот я интересуюсь, чем ты занимаешься по жизни? — ненавязчиво пытаясь отцепить нахальную конечность, пролепетала я.

— По жизни. Да как тебе сказать, — продвигая руку ещё дальше — я подпрыгнула. — То тем, то сем. Как говорится, куда Родина пошлёт.

— И часто она тебя…посылает? — ну каков нахал — уже вся моя филейная часть в его полном распоряжении! Так не пойдёт. Делаю разворот, старательно выкручиваясь из загребущих лап. Фигушки — я снова облапана, уже и второй рукой, теперь за грудь. Нет покоя бедной африканской девушке от коварных белолицых захватчиков — тяжела жизнь негров в наше сексреволюционное время.

— Да регулярно, — это он о чём?! — То с посольством в иноземную державу, то с тайным поручением к соседям, — а-а… Грудь моя ему явно нравится. Мне, кстати, тоже. Но без чужих лап — решительно пресекаю дальнейшие посягательства, отпрянув к самому бортику балкона. Бортик низковат. Одно неловкое движение — и я в саду. После пары секунд незабываемого полёта, этаж-то где-то третий.

— Какая ночь! Волшебство будто разлито в воздухе. Элма, ты чувствуешь?

Чувствую, конечно. Кто-то только что опорожнил ночной горшок в непосредственной близости от места нашей нынешней дислокации, и теперь в воздухе явственно попахивает свежей мочой. Ничего не скажу, невероятно романтично. Природа, чтоб её.

— Да, Нил, ночь просто волшебная, — смачно прибивая на лбу кавалера приблудного комара. Ага, волшебная. Особенно учитывая промывающее твой мозг заклинание. А ничего уже не изменишь, аннулировать подобные магические воздействия нас, кажется, не учили. И за каким хмаром я вызубрила его до автоматизма?! Вот и выдала. На автомате.

— Ты так прекрасна в свете убывающего ночного светила, — да, африканцы особенно эффектно выглядят именно в темноте. Незабываемо буквально. — Я теряю разум… Что со мной, сиятельная? Я попал под власть чар?

Прям как в воду глядишь, родной. Именно под власть. Как же они, гадские, снимаются? Что-то такое вертится в мозгу… Ага-а! Вспомнила! Сейчас… Кенога мено раства гелто ресимла…жгарстх! Всё. Теперь должно отпустить, это заклинание снимает любые магические воздействия в радиусе пяти метров.

Справа и слева от балкона помигали и загорелись фонари. Странно…

Ой! Свою маскировку, выходит, я тоже сняла. Что сейчас буде-ет!

— Сиятельная, лик твой светел и прекрасен всё больше с каждым мгновением! — да уж наверное — сама же личину, дура, уничтожила.

— Дорогой лаби, мне пора. Завтра рано вставать, ничтожная раба своего народа не может противиться зову его. Меня ждёт дальняя дорога, — и казённый дом, чуть не добавила я, но вовремя прикусила язык. — Я не вольна в своих желаниях, и должна Вас покинуть, мой дорогой, — когти, рвём когти, Элька! Поторопись!!

— Твои слова — бальзам для моего бедного сердца! Так я тебе дорог? Это самое прекрасное, что я слышал в своей жизни! — блондинчик страстно прижался ко мне, изо всех сил пытаясь облобызать хоть какую-нибудь часть старательно уворачивающегося тела. Чего это он? Неужто заклинание не сработало? Иначе с какого ненаглядный белобрысый тут корчит из себя сходящего с ума от страсти идиота?

— Нил! Я не шучу, мне действительно пора, — пальчиками прикрыв кавалеру рот, медленно пячусь к спасительной двери.

— Я провожу тебя, любимая! — только этого не хватало!