Меч, пронзающий стихию

Глава 1. Новый ученик.

В небольшом поселке на юге России живет мальчик, по имени Ваня. Без всякого энту-зиазма поднялся он из постели и глянул на часы. Было слишком рано для школы, и слиш-ком поздно для сна - 6:30 утра. Решив больше не ложиться, он оделся и выглянул из дома. На улице было по-весеннему свежо и прохладно. Сестры видно не было, и он снова вошел в дом и состряпал себе завтрак из чая и варенья.

Ваня уже год жил без родителей, только с 25-тилетней сестрой. Родители погибли во время пожара в лесу, находящемся недалеко от дома. Они тогда были с друзьями на пик-нике, и кто-то недосмотрел за костром. Ваня и Инна, (так звали его сестру) пережили утрату каждый по своему: с тех пор Ваня перестал чего-либо бояться и чему-либо удивляться. Он жил по умолчанию, когда было весело, то веселилось одно тело, в то время как душа была грустна и даже внешняя веселость быстро угасала. Инна не спала три дня после трагедии - она плакала. Наверное, поэтому она перенесла утрату легче, чем он. Ваня не дал горю излиться в виде слез, и оно поселилось в его душе и стало разъедать ее изнутри.

Известие о смерти родителей НЕ было для Вани неожиданным. Перед тем, как услы-шать новость из уст заплаканной сестры, ему приснился сон.

Он стоит на берегу реки. Название реки он почему-то знал - Лета. Посредине реки плывет легкая лодчонка. В ней сидят трое: Ванины мама, папа и еще один человек - руле-вой. Мальчику хотелось плыть к ним, не хотелось отпускать их. Но что-то его останавливало. Вдруг мама посмотрела на него и тихо произнесла что-то. Произнесла совсем тихо, но ее голос раздался в ушах мальчика. Она сказала: "Не забывай нас". Папа тоже взглянул на сына и также тихо произнес: "Никогда не сдавайся, ничего не бойся. Мы лю-бим тебя". Ване хотелось заплакать, но он не мог это сделать. Все было слишком страшно, чтобы оказаться правдой.

Рулевой в лодчонке тоже посмотрел на Ивана. Этот взгляд. Этот пустующий взгляд. Ваня знал, что будит помнить этот взгляд всегда. Через года. Через десятилетия ему будет видеться этот взгляд. Мальчика поглотил ужас. Он развернулся и бросился бежать от ре-ки, от сна... от родителей.

Когда Ваня проснулся, было уже утро.

Вечером сестре позвонили и заплаканная Инна прибежала к нему в комнату и через слезы сообщила ему страшное известие, на которое он только ответил:

- Я знаю.

При этом внешне он ничем себя не выдал. Сестра от такого ответа даже перестала пла-кать. Она не знала, что за стальной стеной спокойствия возводятся границы, убирающие все эмоции вглубь души и отделяя их от всего внешнего. Отныне он перестал испытывать страх. Ваня понял, что все страхи, которые он знал - пустяк, по сравнению с глазами Харона - рулевого на ладье душ. Вместо страха он чувствовал теперь волнение, тревогу, но не более того.

Однажды в школе его стал дразнить десятиклассник. Двухметровый оболтус с чуть косящими глазами. Возможно, все прошло бы мирно, если бы оболтус не сказал: - Че сидишь тут, малявка? По маме своей скучаешь? По своей покойнице матери и отцу-мертвецу?

Это он сказал с такой издевкой, что натянутая пружина спокойствия лопнула. Мировой океан терпения вышел из берегов. Ваня сам не понял, что именно случилось. Помнил, что в мгновение ока выхватил оказавшуюся под рукой указку, и нанес удар. Куда и сколько раз Ваня не помнил, но когда очнулся от застилавшей глаза ярости, десятиклассник лежал на полу, схватившись за живот, и скулил. Вокруг стояли одноклассники, не решаясь подойти. Указка полетела на пол, а сам мальчик выбежал из класса и не останавливался до самого дома. Портфель потом занес ему Крыс - школьный приятель. Сказал, что тот оболтус уже пришел в себя и скоро, по словам школьного врача, перестанет заикаться. Проблем, как ни странно, не возникло.

Теперь, через полгода от этой драки Ваня сидел за столом и ел варенье. Вошла сестра. И поставила на стол банку молока.

- Доброе утро, братец. Уже встал? - спросила Инна, оглядывая его. - Как всегда не причесался.

- Доброе утро, Ин. У меня волосы непослушные. Разницы до и после нет. - Пойди причешись и одевайся в школу, - велела она и пошла готовиться идти на свою нудную работу.

Ваня быстро доел и пошел одеваться в эту опостылевшую до мозга костей школу. На-конец он предстал перед собственным отражением в зеркале.

Невысокий паренек, на вид тринадцати лет, хотя ему уже пятнадцать спокойное лицо и еще более спокойный взгляд, глаза необычного цвета. Кто-то говорил, что они зеленые, кто-то - что карие. Кто-то - что они серые, кто-то - что голубые. Но многие считали, что они слишком темные, для серых, зеленых и голубых, но слишком светлые, для карих. Ва-ня улыбнулся себе, и грусть и спокойствие в его глазах сразу отодвинулась на второй план. Их заменили озорство и спокойная радость, или, точнее, веселье.

Ваня, возможно, сошел бы за хорошенького, по внешности, мальчика, если бы не молодежные прыщики по всему лицу. Завершали его умную голову стрижка "дракон". Волосы на затылке доходили до плеч. Порой мама, а после и сестра, шутя, заплетала Ване волосы в коротенькую косу.

Схватив портфель, и уже заранее зная, что что-нибудь забыл, он пошел в школу. Было не далеко, но идти по такой будничной дороге было скучно. Но выбор был не велик, по-этому Ваня спокойно пошел по длинной дороге, подальше от основных улиц. Едва дом скрылся за поворотом, Ваня почувствовал, что на него смотрят. Смотрят внимательно, насторожено, словно хотят убедиться, что это именно тот, кого ищешь. Это противное давящее ощущение постороннего взгляда не отпускало не на секунду. Обычно Ваня мог определить, откуда исходит взгляд. Он мог это понять, даже если смотрящий был в темных зеркальных очках и находился в толпе. Но сейчас казалось, что взгляд исходит ото всюду, словно на него смотрят стены. Возрастало чувство страха, к разуму подбиралась паника. Хотелось бежать, кричать о покушении. Но искра воли, продолжающая слабо тлеть, стала быстро разгораться, словно после сильной струи кислорода. Паника отошла на второй план, страх отступил, испугавшись огня воли, успевшего разгореться от малой искры.

Ваня выпрямился и огляделся. Теперь он нашел источник взгляда. Взгляд был направлен на него из густых зарослей сирени, но охота узнать человека уже пропала. Он сообразил, что добром это не кончится. И, отвернувшись, Ваня снова направился в школу. Новые неприятности не заставили себя ждать.

Не пройдя и половины ненавистного пути, Ваня увидел человека, который вызывал столько же доверия, сколько голодная королевская кобра. Ваня прошел бы мимо, если бы не резкое головокружение, возникшее, когда он проходил мимо мужчины. Он интуитивно почувствовал, как его сознание сжимается, уменьшается. Сознание уменьшилась до крошечной песчинки, которую окружил могильный холод.

В сознании вспыхнул гнев. Это была не тупая ярость, сжигающая самого человека, но была ярость, которая имела направление, и этим направлением являлась чужая воля. Резким толчком сознание было очищено от чужой власти. Ваня выпрямился, огляделся. И увидел, что тот незнакомец пошатнулся, неготовый к отпору. Сомнения, что это сделал именно он, почему-то не было. Мальчик знал это также точно, как свое имя. Но желания выяснять отношения не было. И, часто оглядываясь, он отправился в школу.

Войдя в школу, Ваня встретил своего приятеля. Высокого худощавого паренька с ры-жими волосами. Он чем-то напоминал рыжую крысу, покрытую веснушками, и имел со-ответствующее прозвище - Крыс. Весело помахав издали, приятель приблизился. - Привет, Шаман, - деланно веселым тоном поздоровался с Ваней Крыс. Прозвище Шаман появилось у Вани не очень давно. История этого прозвища была тупа, как табуретка. На каждой физкультуре, когда класс делился на команды и играл в баскетбол или в волейбол, Ваня делал следующее. Беря мяч в руки, Ваня тихо шептал что-то на него или просто дул и уже после подавал. В большинстве случаев мяч забивал гол, а после того как его команда выиграла со счетом 25:3 он и получил это прозвище.

- Привет, Крыс. Как дела на непробиваемом фронте? - отозвался Ваня. Непробиваемым фронтом они называли амурные дела. Просто Крыс влюбился в новенькую в их классе. Ваня же характеризовал ее как "динамо-машина". Просто большинство мальчишек из их класса приглашали ее на свидание, но всякий раз она не приходила, а после рассказывала несчастному Ромео о том, как его Джульетта убивалась из-за того, что ее отец не пустил ее так поздно гулять. Но иногда придумывала и более "правдивую" историю. Например, о дедушке, приехавшем издалека, который не отпускал ее, рассказывая какие-то скучные истории. Правда она в это время была на дискотеке и тусила с подругами.

Ваня всячески пытался ослабить чувство Крыса, но получалось строго наоборот. Он, как говорится, втрескался по уши. И паренек хирел.

- Слышь, Шаман, сможешь приворожить? Ты ведь сечешь в этом, - неожиданно спросил Крыс.

- Ты что контуженный? - поинтересовался Ваня. - Одно дело знать, другое - уметь. В лучшем случае ничего не произойдет, в худшем... - Ваня красноречиво возвел глаза к по-толку. Крыс, на всякий случай тоже уставился на потолок. - Девушки любят отчаянных, красавцев и богатых. Прости за выражение, но ты подходишь под определение "в кармане - шиш, на лице прыщ".

Крыс не обиделся, а только пропел:

Он быстро взглянул на Ваню, проверяя реакцию на шутку. Реакции не было.

- Просто пригласи ее на свидание, а меня не трогай. Только советов я тебе больше не дам, а то на меня все свалишь, если все провалится, - просто сказал Ваня, тактично заменяя "когда" на "если".

И, не давая Крысу ответить, стремительно рванул в класс...

Уже после уроков, он шел домой. Выжатый, как лимон, и такой же кислый, он пересек поселок. Никаких признаков тревоги он пока не замечал, но было ощущение, что сегодня его ждут перемены в жизни.

Однако дома никаких изменений не происходило. Поучив уроки, чуть с досады, из-за объема работы, не порвав учебник, вышел во двор. Проходивший мимо почтальон угрюмо сунул ему в руку газеты и письмо, пошел дальше. Мало интересуясь газетами, Ваня просмотрел письмо. Конверт из желтой от старости бумаги, без почтовой марки и обратного адреса удивил его меньше, чем получатель. Удивительно, что конверт прислали ему - Ване. Он получил письмо во второй раз в жизни. Первый раз ему прислали открытку "С днем рождения" и короткое письмо. Теперь же это письмо поразило его, как гром среди ясного неба. К тому же было ощущение, что письмо никому нельзя показывать.

Испытывая собственное терпение, Ваня внимательно осмотрел конверт, ища какие-нибудь опознавательные знаки. Сзади конверт был запечатан воском, с оттиснутым на нем печатью-черепом. Ване стало жутко. Не из-за черепа, а из-за воска. Больше терпеть он не мог. Старательно отколупывая воск, чтобы он не сломался, и печать не повредилась, Ваня вскрыл конверт. На грубой желтой, как и конверт, бумаге было нацарапано грубым, но не лишенным какого-то своего изящества почерком послание из нескольких строк:

Сегодня в твоей жизни произойдет нечто грандиозное. Ты видишь других, но слеп к себе, и я открою тебе глаза. Сегодня. Это нужно не столько мне, сколько тебе.

Незнакомец.

Хоть подпись не несла никакой опознающей информации, Ваня мгновенно вспомнил человека, который атаковал его своей волью. Проглядев еще раз письмо, запомнил. Чувство перемен, пьянящее, чуть тревожащее, но вызывающее какой-то восторг, заставляет делать что-нибудь интересное, тяжелое. Было ощущение, что если вдруг его заставят вы-рубить весь таежный лес, то работа будет сделана в рекордные сроки.

Не давая чувству угаснуть, Ваня взял в руку шест (бывший рыболовный садок) и вы-шел на полянку. Здесь его никто не мог увидеть, и Ваня поднял шест, готовясь к сраже-нию с воображаемым противником. Таким занятием он занимался время от времени, тре-нируя тело и улучшая реакцию. У нашего Шамана было отличное воображение. Против-ник, словно живой, стоял перед ним, держа в руках боевой молот на короткой рукояти. Коротко кивнув, мужчина поднял молот, готовясь к схватке. Молот опустился бы Ване на голову, если бы тот не отпрыгнул. Пользуясь неповоротливостью своего противника, которому мешало такое тяжелое оружие, Ваня резко сократил дистанцию, метя в грудь. Промах. В последний момент противник повернулся вполоборота, пропуская Ваню правее. Инстинктивно Ваня отпрыгнул. Вовремя. Молот пролетел мимо, глубоко вмяв под собой землю. Ваня старался не парировать удары, чтобы не повредить шест.

Постоянная атака противника была неприятна. Быстро уйдя от очередной атаки, он оказался за спиной у врага и нанес три последовательных удара в спину ближе к затылку. Взвыв как раненый бык, противник с разворота нанес удар. Случилось то, чего Ваня не мог ожидать - молот не попал в него, но с силой ударил по шесту. ШЕСТ ПЕРЕЛОМИЛСЯ. Внезапно Ваня понял, что перед ним не его воображение, которым он в глубине души управляет. Это НАСТОЯЩИЙ боец. Невысокий мужчина с загорелой кожей, грязными спутанными волосами и месячной щетиной. И оружие - самое настоящее. Большой молот с отколотыми краями, короткой рукоятью.

Мужчина занес молот для нового удара, Ваня едва успел отпрыгнуть. Тут его взгляд наткнулся на лежащий на земле меч. Чуть меньше метра длины, с некоторым изгибом на конце. До меча было не меньше трех шагов. К тому же Ваня понял, что на том месте мгновение назад лежал один из обломков шеста. Второй обломок, превратившийся в та-кой же меч, невесть как оказался у Вани под ногой. Молот пролетел над головой. Второй удар был направлен в корпус так, что нельзя ни перепрыгнуть, ни пригнуться. Ваня бросился животом на землю и слегка порезал руку об острие меча, не вовремя подвернувшегося на руку.

Противник без интереса взглянул на выпрямившегося с мечом в руке Ваню. Молот взметнулся. Меч сверкнул. Не попал никто: молот пролетел левее, а колющий удар мечом в корпус пролетел мимо из-за случайности - противник подался вперед, увлекаемый весом собственного оружия. Дальнейшее сражение было слишком быстрым. Ваня лихорадочно вспоминал все, что читал о подобных боях. Он смог дважды глубоко порезать руку врага. Из раны сочилась не кровь, а негустой черный дымок. По нему самому еще не по-пали.

Молот снова обрушился. Ваня чудом отскочил, но мужчина сильно ударил его кулаком. Он этого не ожидал, и удар в грудь свалил его на землю. Сначала была боль, потом стало трудно дышать, затем вспыхнул гнев, заглушивший собой все остальное. Ярость теперь двигала его рукой. Противник стал над ним и медленно, точно в замедленном кино, занес молот. Ярость толкнула Ивана, и он, вскочив на ноги, вонзил клинок в грудь врага. Лицо мужчины исказили боль, непонимание, а потом и осознание случившегося. Молот упал на землю. Из груди врага сочился густой черный дымок. Мгновение - и он исчез вместе с молотом.

Ваня ошарашено смотрел на место, где только что стоял противник. Потом он перевел взгляд на меч в своей руке, который преобразовывался обратно в обломок шеста. Бывший меч упал на землю. Колени Вани подкосились, и он рухнул на них. Со страхом он смотрел на собственные трясущиеся руки. Он не мог в это поверить. Он только что вонзил меч в человека. Неважно, что на самом деле это был не человек, неважно, что его противник сам не колеблясь, обрушил бы молот мальчику на голову. Главное то, что он это сделал. Ваня был на границе либо нервного срыва, либо рыданий. Мальчик всячески пытался успокоить себя, но внутренний голос не мог перекрыть чувство вины, кипевшее в нем.

Над ухом несчастного раздался смех. Веселый хохот немолодого мужчины. Ваня рыв-ком вскочил, инстинктивно подхватив обломок шеста, и приготовился к битве. В десяти шагах от Вани стоял незнакомец. Тот самый, кто утром следил за ним и попытался поко-рить его волю.

- Вы? - только и произнес Шаман. - Я, - подтвердил он, глядя на мальчика.

Молчание затягивалось. Ваня тоже нагло рассматривал мужчину. Среднего роста, мощного телосложения. Мужчина не пробуждал к себе никаких чувств и эмоций. Когда Ваня увидел его впервые, то отметил, что взгляд был неприятный, оценивающий, словно Ваню он знал только со слов, и ему требовалось убедиться в их правдивости. Длинные черные волосы доставали до лопаток. Серые, не совсем симметричные глаза внимательно разглядывали Ваню. Потом незнакомец снова расхохотался.

- Молодец, парень! Давно меня так никто не радовал! - сказал незнакомец сквозь смех.

- Кто Вы? - ничего не понимая, спросил Иван.

Мужчина, наконец, перестал веселиться и серьезно посмотрел на него. Ване стало не по себе. На вопрос он отвечать не торопился. После непродолжительного молчания, незнакомец, наконец, заговорил:

- Кто я - не суть важно. Вопрос другой - кто ты? Нет, твои паспортные данные меня не интересуют, - быстро сказал мужчина, видя, что Ваня открыл рот, готовясь ответить. - Кто ты в понятии призвания. Какова твоя роль в процессе жизни?

Ваня недоумевая смотрел на мужчину. Потом перевел взгляд на палку в своей руке, и снова на мужчину. Тот продолжал.

- Я уже стал сомневаться - правильно ли я сделал, что оживил твое воображение. Но, похоже, что ты справился... - Так это Вы сделали? - ошарашено спросил мальчик. - Как? Зачем?

- Я хотел проверить тебя. Честно признаться не ожидал от такого... м-м-м... мальчика такой прыти, - ответил на последний заданный вопрос мужчина. - Сделать это проще, чем вырастить цветок. Пределы магии далеко не здесь...

- МАГИИ?! Так Вы... Вы - волшебник? - заранее зная, что над ним сейчас будут смеяться воскликнул Ваня.

Мужчина строго взглянул на Ваню и медленно открыл рот, чтобы что-то сказать. Ваня знал, что сейчас мужчина разразится издевательским смехом. Еще в школе, когда его задирали другие мальчишки, Шаман научился быть спокойным. Он не давал отпор обидчикам, даже словесный. Но не потому, что боялся. Страха не было ни капли, было лишь презрение к этим людям. Он научился быть не просто спокойным - он был само спокойствие. В дальнейшем те мальчишки покинули пределы школы. Ваня же остался и научился контролировать себя.

Вот и сейчас он стоял с непроницаемым лицом и молча ждал смеха. Но... - Да, - прозвучал неожиданный, но такой желаемый ответ. - Перед тобой волшебник, маг, чародей и кудесник. Называй меня Магистр Андрий! - медленно и торжественно произнес Андрий.

Ваня от удивления даже открыл рот и неосознанно отступил на шаг. - Ч-ч-что вам от меня н-н-нужно? - наконец, запинаясь, проговорил ошарашенный мальчик.

Проговорил совсем тихо, но Андрий все равно его услышал. Казалось, что Ване даже не нужно говорить - Магистр похоже просто читал его мысли.

- Я не люблю долгих предисловий, поэтому перейду сразу к делу. Я предлагаю тебе стать моим учеником. Ты покинешь пределы этого поселка, и я буду обучать тебя всему, что знаю сам. Задавай свои вопросы, - властно произнес Андрий.

- Чему вы будете меня учить? - спросил Ваня. - Зачем ты задаешь вопросы, на которые сам знаешь ответ? - улыбнулся Магистр. - Я знаю лишь часть правды, а это может оказаться куда хуже открытой лжи, - с достоинством сказал мальчик. Он уже пришел в себя и держался с завидным спокойствием, слов-но он разговаривал со старым знакомым, который предлагал ему перейти в другую школу. Андрий улыбнулся. Похоже он был чем-то крайне доволен, или его просто позабавил мудрый ответ мальчишки. Волшебник, маг, чародей, и т. д. поднял руку и провел по багровому шраму на брови. - Я буду обучать тебя волшебству. Всем ее отраслям. Некромантия и шаманизм, магия волхвов и друидов, Темная и Светлая магия. Есть волшебство, не имеющее своего общего названия. Но я называю ее Истинные Чары. Кроме магии я буду обучать тебя в совершенстве владеть любым оружием. Я имею ввиду не современное оружие. Пистолеты, автоматы и гранаты - оружие трусов. Настоящий воин должен использовать мечи, луки, копья... при должном обучении можно подорвать танк при помощи пращи.

- Но если Вы такой могущественный, то почему спрашиваете у меня согласия? Вы про-сто можете заставить меня сказать "да". И почему именно я? В мире столько шестнадцатилетних мальчишек, мне же везет редко... - Ваня не договорил, потому что Андрий под-нял руку, призывая к молчанию.

Магистр удовлетворенно кивнул. Потом он подул себе на ладонь, словно делая воз-душный поцелуй. От ладони оторвалась легкая серебристая пыльца и стремительно поле-тела к мальчику. Тот не успел даже предположить, что это такое. Внезапно ноги Вани словно онемели, он сделал шаг. Это произошло неожиданно для него самого. Ноги боль-ше ему не подчинялись. Словно издеваясь, ноги сплясали чечетку, при которой Ваня едва устоял. Андрий издевательски ухмыльнулся и махнул рукой. От неожиданности Ваня чуть не упал. Ноги снова вернулись в полное распоряжение мальчика.

- Этим я хотел показать, что стоит мне лишь пожелать, и ты будешь повторять слово "да" до конца своих дней, - ухмыльнувшись, глядя на пораженного паренька, сказал вол-шебник. - Но, к сожалению, нужен добровольный ответ. И я не могу повлиять на свободу выбора. Лишь могу указать на плюсы и недостатки обучения.

- Мне надо подумать, - проговорил Ваня. - Когда мне надо будет дать ответ?

- И ты не хочешь спросить про опасности обучения? - удивился Магистр.

Ваня ухмыльнулся.

- Зачем задавать вопрос, на который сам знаешь ответ. Когда мне нужно будет дать от-вет?

Андрий задумался. Видимо он что-то сопоставлял. Потом кивнул и ответил:

- Не позднее, чем сегодня вечером. Кстати, не следует рассказывать сестре о нашей встрече, - предупредил Андрий, потом подумал и спросил. - Что ты знаешь о магии?

Ваня задумался. Он был достаточно сведущ в магии. Это было его увлечение. В основ-ном он черпал знания из книг и из компьютерных игр. Он использовал не шарлатанские книги о гаданиях, приворотах и приметах. Он читал, в основном, фэнтези. Там достаточно много было о магии и боевых искусствах. Многое он знал сам. Некоторые знания он получал при помощи своей богатой фантазии. Но зазнаваться он не любил, поэтому просто ответил "Кое-что".

Андрий улыбнулся. И сказал:

- Кое-что тоже что-то. Сегодня вечером ты дашь мне ответ.

Он, словно ставя абсолютную точку в разговоре, пропал, словно его и не было. Он просто исчез. Не осталось никаких следов, кроме притоптанной травы. Ваня внимательно осмотрел место, где минуту назад стоял Магистр, провел рукой по примятой траве и ух-мыльнулся. "Мгновенная телепортация. Очень высокий уровень".

Ваня встал, поднял с земли обломки шеста и направился домой. От пережитого у него пересохло во рту и жутко хотелось есть. У Инны был дар вкусно готовить, поэтому он предвкушал что-нибудь эдакое.

Однако Инна еще не пришла. Конечно она, бывало, задерживалась на работе, но она должна была прийти часа два назад. Вариант два - очередное свидание с очередным дауном. Инна вечно искала себе спутника жизни. Но вечно спутник был, почему-то, искусственный. Спутник "Витек" летал вокруг сестры примерно два месяца. Двухметровый шкаф с бритой головой и татуировкой на левой руке. Откололся от орбиты при помощи ладони Инны - просто руки не надо распускать. Спутник "Олег" закончил свои полеты после того как спер у девушки золотые с изумрудом серьги и пропил их.

- Да, - задумчиво пробормотал Ваня. - Домой приходит без пяти минут волшебник, а даже накормить его некому. Ладно, сейчас чего-нибудь сварганю.

Выживанием дома в одиночку он владел неплохо. Быстро сварив себе макарон и вывалив туда содержимое банки свиной тушенки, Ваня наложил себе, прикрыл кастрюлю с макаронами крышкой, потом еще и полотенцем, чтобы не остыло до прихода Инны. Сел за стол и начал сосредоточено есть. Пока готовил, весь аппетит выветрился. За окном скрипнула калитка. Открылась дверь, вошла сестра. Высокая девушка с красивыми голубыми глазами, черными волосами и приятной улыбкой. Ване повезло, что его сестра такая жизнерадостная. Если бы не ее проделки, он давно бы уже сдох от своей внутренней грусти. Она же служила неким нейтрализатором грусти. Было трудно, когда ее не было дома. Грусть и тоска пожирала тогда Шамана изнутри.

- Привет, братан! Витамины нужны организму, только витаминам он не очень нужен? - весело приветствовала его сестра, глядя как он сидит за столом. - Мне что-нибудь оста-вил?

Ваня кивнул в сторону кастрюли с макаронами. Сестра заглянула в кастрюлю и быстро наложила себе и села за стол. Ваня молча наблюдал за тем, как она сыпала себе в тарелку соли. Ей невозможно угодить с соленостью. Она всегда подсаливала такие порции, что Ваня скорее бы отравился, чем наелся.

- Ты где была? - спросил Ваня, нарушив молчание.

Инна откусила кусок хлеба. И только потом дала ответ:

- Я занималась твоим будущим, - строго, с некоторой торжественностью сказала она.

- Ты мне, что-ль невесту искала? - пошутил Ваня, ощущая при этом непонятную пусто-ту в груди.

- Нет, невесту ты себе как-нибудь сам выберешь. Я заботилась о твоей учебе в даль-нейшем... -

Я с тобой хотел поговорить о том же, - перебил ее Ваня. - Мне предложили место в од-ном... м-м-м... учебном заведении. И я почти уже согласился. -

Мне имя у того чувака понравилось, - заявила она, похоже пропустив мимо ушей слова брата. - Представляешь, его звали Магистров Андрий Тиберьевич. Ударение на первый слог, для особо одаренных. Ты случайно таких здесь не видел?

- Видел, она сидит прямо передо мной, - парировал Ваня, и тут до него дошел смысл сказанного. - ТЫ ВСТРЕЧАЛАСЬ С АНДРИЕМ!? - удивленно воскликнул Иван.

- Ну да. Постой, ты его знаешь? - еще больше удивилась сестра.

Ваня задумчиво почесал затылок. Он думал о том, чтобы лучше соврать, если Инна начнет его расспрашивать. Но все таки стал отвечать честно, вернее получестно.

- Да, он предлагал мне учиться в его школе, - невозмутимо ответил Ваня. - Кстати, а о чем он тебе говорил?

- Говорил, что у тебя есть какой-то талант, сказал, что не возьмет ни копейки за обуче-ние. Только предупредил, что тебе придется учиться и жить прямо там, и поэтому домой будешь приезжать крайне редко, - стала перечислять сестра. - И еще, он сказал, что если ты согласишься, то мне будут выплачивать стипендию в размере пяти тысяч рублей в месяц....

"Андрий, похоже хорошо постарался, чтобы я не отказался. В общем-то зря, я все рав-но принял бы его предложение", - думал Ваня.

- ...сможешь работать практически везде, - закончила сестра. - Ну что? Решил? Будешь принимать предложение?

- Да, пожалуй приму, - равнодушно ответил Ваня. - Ну а ты что скажешь?

Ваня очень уважал мнение сестры. Да и сам он был человеком очень нерешительным.

Серьезные вопросы, в которых сам не понимал, он препоручал Инне. Она умела найти оптимальный вариант, даже если бы ей дали выбор между голодным львом и бешеным быком. Инна глубоко вздохнула:

- Мне это не нравится, - выпалила она. - Бесплатное обучение, да еще и сами платят. А вдруг это маньяк какой-нибудь. Мало ли на свете сволочей. Может он тебя заберет и будет пытать в каком-нибудь подвале.

- Ин, у тебя все маньяки, пока ты с ними разок на свидание не сходишь. Только тебя еще ни разу не пытали в темном подвале, - попытался пошутить Ваня.

- Я - одно, я уже взрослая, - Инна сказала это совсем по-детски. - ну а ты ведь только подросток.

Спор продолжался еще минут двадцать с переменным успехом. Ваня был очень упрям, не упорен, он был именно упрям. Инна же наоборот была именно упорна.

- Инна, - наконец твердо сказал Ваня. - Ты, мама и папа всегда говорили мне о том, что я сам должен принимать решения. Теперь я наконец выбрал свой путь. Я хочу учиться там. Ни ты, и никто другой не сможет меня уговорить переменить мое решение. Тебе остается только согласиться, ведь с твоим согласием или без него я поеду туда учиться. Но лишний камень на душе мне не к чему. Поможешь мне собрать вещи? Девушка уже давно понимала бесполезность спора. Она уже поняла, что ее братец, пусть даже и из вредности, все равно поедет туда. К тому же она всегда уважала свободу выбора. Она обреченно вздохнула, встала и молча пошла за упрямым родственником, который уже помчался собирать багаж. Ваня уже успел засунуть в походную сумку пять своих любимых книг, с которыми он не пожелал расстаться. Немного одежды и предметы личной гигиены он также засунул в сумку. В кармане у него находился телефон, взятый, чтобы Инна меньше волновалась. Она, конечно, была веселым и жизнерадостным человеком, но умела быть серьезной, как никто другой. В другом кармане - МП3-плэйр, доверху набитый любимой Ваниной рок-музыкой.

- Ты чего прямо сейчас отправляешься, что ли? - наконец нарушила молчание Инна и, получив в ответ утвердительный кивок, разразилась длинной тирадой на тему "Тывсвое-муметызнаешьсколькосейчасвремени?"

Ваня страдальчески уставился на нее. Он только сказал, что за ним заедут, и транспорт ждать не будет.

Наконец вещи были сложены, сестра утихомирена, Ваня решительно настроен, значит можно отправляться. Ваня обнял сестру, помахал на прощание рукой и пошел в сторону автобусной остановки. В сторону остановки он пошел исключительно потому, что не хо-тел, чтобы сестра заподозрила неладное. Хоть он все-таки сумел выудить из Инны разрешение, на душе у него словно кошки скребли, но он шел не оглядываясь, пока дом не скрылся за поворотом. Наконец он остановился и в полный голос сказал:

- Магистр Андрий, я согласен....